Текст книги "Дранг нах остен по-русски. Тетралогия (СИ)"
Автор книги: Виктор Зайцев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 84 страниц) [доступный отрывок для чтения: 30 страниц]
Глава 2.
– Тяжела ты, шапка Мономаха, – Петро отбросил гусиное перо и отправился мыть руки, испачканные чернилами по локоть. Третий день он ломал голову над государственным устройством Западного Магадана. Куда денешься, жизнь заставила, за три года население бывшей Восточной Пруссии и Риги увеличилось в четыре раза, и, какое население! Почти четверть граждан молодой страны жили в городах, работали на заводах и фабриках, развёрнутых за последние годы магаданцами. Растущая промышленность приносила огромную прибыль, две трети государственного дохода составляли налоги с продажи местных товаров. Однако, численного прироста промышленников и торговцев среди местных жителей Елена Александровна не выявила. Торговали и ремесленничали всё те же, кто занимался этим годами и десятилетиями.
Новые предприятия открывали исключительно магаданцы, либо прибывшие из Руси мастеровые, верившие магаданцам на слово. Местные жители, даже самые тёмные и неграмотные, не спешили открывать своё дело. Торговцам и ремесленникам, конечно, деваться некуда, они продолжали работать, но, своё производство не расширяли, а заработанные деньги, образно говоря, прятали в кубышку. Когда удивлённая губернатор решила разобраться в ситуации, оказалось, виноваты сами магаданцы. Захватив власть в государстве, они практически устранились от его управления. Сбор налогов и экономическое развитие региона не заменят судебного регулирования и внятных условий ведения бизнеса. Проще говоря, народ не знал новых законов, как уголовных, так и гражданских. Какое наказание за воровство или грабёж, это не принципиально, однако, кто и кого будет судить, вопрос важный.
Раньше, герцог судил дворян, дворяне судили своих крестьян, горожане подчинялись Магдебургскому праву. Привычный распорядок жизни многих поколений сломался, вернее, старожилы увидели, как магаданцы и приезжие живут по-новому. И не просто живут, а хорошо живут, лучше старожилов живут, и на предложение соблюдать прежние законы и традиции плюют и смеются. Одна одежда чего стоит, и, ведь, не пожалуешься наместнику, когда он сам и его жена в непотребном виде ходят. Пытались жаловаться пасторам и священникам, те сами боятся нынешнего начальства, запретившего католические и протестантские службы в общественных местах. Какое уж тут влияние на мораль и нравственность? Выслушивая жалобы делегации уважаемых горожан, Петро не знал, смеяться или плакать. Скорее, плакать, над своей простотой и скудоумием, не сообразил вовремя создать общие правила игры.
Пришлось подполковнику вместе с Павлом Аркадьевичем заниматься созданием новых, самых передовых для Средневековья законов. Где бы учитывалось всё, от престолонаследия и прав наместника, до банковского процента и назначения судей. Одновременно решить вопросы защиты собственности и свободы граждан от внесудебного произвола власть имущих. Попытки свалить работу на юридически образованных сыщиков не удались, они лишь улыбнулись и сказали, что помогут искать дырки в законах, но сами законы писать не станут. Правда, сразу напомнили, что к законам необходима строгая технология их применения. Иначе, даже буквы местные умельцы начнут читать по-разному, как те же англичане и америкосы умудрились извратить буквы латинского алфавита.
В принципе, всё правильно, население Западного Магадана перевалило за полмиллиона душ обоего пола, только горожан сто пятьдесят тысяч. На одном авторитете командиров ежедневные конфликты и споры не решить, физически не получится. А назначенные судьи нуждаются в инструкции, то есть, законах и правилах применения этих законов. Экономические споры рано или поздно выйдут на скандальный уровень, значит, надо создать всем понятные условия игры. В первую очередь, защитить имущество от произвола властей, от рейдерских захватов, от жуликов и самозваных банкротов. Русскому человеку, пережившему девяностые годы и начало двухтысячных, подобные риски известны больше, чем любому европейцу.
Нет, Головлёв понимал, что идеальных законов нет, и не пытался их написать, он работал над созданием устойчивой системы противовесов и сдерживания. Представлял, как после его смерти местные жулики попытаются захватить власть, и, действовал на опережение. Он ограничил количество войск, подчинявшихся лично наместнику и губернатору, ввёл выборную Думу. Однако, сузил количество избирателей и возможных кандидатов высоким имущественным и образовательным цензом, как и число депутатов Думы установил в зависимости от количества избирателей. Для существующего ста тысячного Королевца по его схеме получалось восемь человек. Достаточно для нормальной работы, а не голого популизма. Причём, Думе придавалась своя армия, небольшая, но независимая от наместника. И подчинялась она не просто назначенному командиру, а думскому большинству, подтверждаемому письменно.
Не забыл наместник вопросы собственности и защиты личности. С принятием нового основного закона, Петро своевременно назвал его Конституцией, всякое рабство и холопство в Западном Магадане запрещалось. Нарушители приравнивались к татям, уголовникам, и подлежали высылке в Мурманск. Дворянам оставалось право владеть землями, требовать арендную плату за земли, и НАНИМАТЬ людей на работы, а не требовать отработки барщины, как сейчас. За это с дворян "милостиво снимали обузу", в виде уплаты налогов за крестьян, рассмотрения жалоб и тяжб в качестве судей. Однако, управляющего фактора дворяне не лишались, им вменялось в обязанность защита подданных от разбойников и врагов, кураторство над школами, и соблюдение порядка на своих владениях. За это всем владельцам земель выплачивалось неплохое содержание от наместника, доходы позволяли. Сумма финансирования была пропорциональна количеству жителей на территории поместья.
Так Петро попытался избавиться от крепостничества и заинтересовать дворян в создании комфортных условий для крестьян, чтобы увеличить возможности заселения страны. Ещё дворяне получали право содержать свой отряд, строго привязанный по численности к количеству арендаторов. Ссориться с дворянством наместник не собирался, не пришло ещё время для этого. Зато попытался подложить мину под институт сельской общины, дав право сельским старостам выделять в "распоряжение губернатора" нерадивых односельчан. Тех, кто не может или не хочет платить свою долю налогов. Подполковник не испытывал иллюзий в отношении тех, кого выделит староста – сирот, многодетных семей, просто неудобных или скандальных односельчан.
Потому и закрепил аналогичное право за самими крестьянами, во-первых, каждые десять лет выбирать нового старосту под присмотром местного дворянина. Во-вторых, при желании выделиться из общины, любой крестьянин имел право обратиться к своему дворянину или непосредственно к губернатору. Которые обязаны были помочь выделиться из общины, не имели права отказать в помощи. Тогда крестьянин получал возможность подать в суд на все власти. Суд, кстати, Петро решил создать из трёх судей. Одного назначал наместник, другого назначал губернатор, третьего выбирали дворяне общим собранием. На полумиллионное население должно хватить двух судейских составов, выбранных или назначенных пожизненно, либо до потери работоспособности. Обжаловать решения суда мог любой взрослый мужчина наместнику.
Это основные положения тех статей, что обдумывал наместник, с ужасом ожидавший правки Елены Александровны, самой серьёзной инстанции. Он не мог предположить, что сама губернатор точно также нервничает в ожидании критики наместника. Елена Александровна в эти дни занималась не менее насущными и важными проблемами. А именно – созданием библиотек, музыкальных школ, оркестров, архивов, сохранением культурного наследия России и двадцать первого века. С помощью Ларисы и Ольги, в детстве закончивших музыкальные школы, губернатор обучила местных музыкантов нотной грамоте. Затем наняла девушек и парней записывать и обрабатывать все стихи и песни, что напевали и могли вспомнить старые магаданцы.
Первым итогом деятельности бывшего завуча стало воссоздание государственного гимна Западного Магадана, на основе старого советского гимна с переделанным текстом. Дальше пошло веселее, знаменитые марши и вальсы, песни и танцы, строительство танцевальных площадок, духовые оркестры. К осени 1580 года Королевец, и Рига превратились в самые музыкальные города Европы. На улицах звучала музыка, старые советские песни и джаз, блюз и рок-н-ролл, марши и вальсы слышны были каждый день. Слава богу, средств на все новшества хватало с избытком, доходы от ограбления Константинополя покрывали любые проекты на несколько лет вперёд. С песней же, как известно, жить становится веселее, и, обучение аборигенов магаданскому языку шло быстрее и легче. Благо, пианолы уже существовали, а созданием первого фортепиано были озадачены студенты университета.
Именно Елена Александровна инициировала создание первого магаданского банка, изначально, как службы, отслеживающей выданные переселенцам кредиты. Затем, с ростом благосостояния страны, количество кредитов росло, назрела необходимость выделения банка в отдельную организацию. С расширением функций, как по выдаче кредитов, так и по контролю возврата взятых обязательств. Кроме того, денежный дождь, обрушившийся на магаданцев в последние годы, требовал вложения заработанных средств, чтобы деньги не лежали в сундуках, а работали. Банк логично привёл к созданию биржи, благо многие европейские купцы имели понятие о такой форме закупок. А Первый Национальный банк Западного Магадана получил право торговли в интересах государства на бирже. Причём, процентная ставка в банке оказалась самой низкой в шестнадцатом веке, смешно представить, десять процентов годовых на взятый кредит.
В Европе, оказывается, все кредиторы меньше двадцати пяти процентов годовых не брали. А средние займы давали под пятьдесят процентов, находились умельцы и на сто процентов годовых, в дальних деревнях. Потому появление банка с невероятно низкой ставкой все восприняли истинной сказкой. Особенно жулики, эти типы появились не в двадцатом веке, а существовали всегда и везде. Однако, в условиях маленького государства, навести справки о любом человеке довольно легко. Отследить поведение должников ещё легче, при наличии грамотно организованной Николаем фискальной службы. Кроме того, все кредиты выдавались банком исключительно в связанном виде, отправлять серебро и золото за границу магаданцы не собирались.
Желающий получить кредит торговец, промышленник, дворянин или крестьянин, подробно указывал, что и где он будет приобретать, по каким ценам. Банк выдавал письменные обязательства на указанную сумму, именные, где были указаны и данные продавца и покупателя. После завершения сделки, продавец получал необходимую сумму непосредственно в банке, в обмен на банковские векселя. Конечно, нашлись умельцы, попытавшиеся надуть банк путём фиктивных сделок, но, страна небольшая и служба безопасности не зевала. Так, что особого ущерба банк не понёс, а количество шахтёров за Полярным кругом увеличилось. Что лишь послужило дополнительной рекламой банку и связанным кредитам.
Умельцев, пытавшихся взять кредиты под любые проценты, в нищей Европе оказалось больше, чем достаточно. Даже из далёкой Франции прибывали торговцы, графы и бароны, особенно при распространении слухов о небывало низких процентах. Что говорить о соседях – поляках, шведах и прочих немцах, толпами осаждавших кредитных клерков. Однако, руководство банка, как и все магаданцы, были поставлены в жёсткие условия – никаких наличных денег в кредит, особенно иностранцам. Кто берёт деньги под развитие своего дела, – пусть заказывает оборудование магаданским промышленникам. Если купцам нужны оборотные средства, – пожалуйста, закупайте у магаданских торговцев. Хочешь подарить жене дорогие украшения, – к твоим услугам лучшие ювелиры Европы, из Львова, Варшавы, Данцига и самого Стамбула, из которых в Королевце набралась небольшая улочка в центре города. Благо, ювелиры работали в своеобразных шарашках, почти на свободе, но очень ограниченной свободе. Ну, а коли хочешь просто взять деньги и свалить из страны, извини – подвинься, получишь сухим пайком. Пусть магаданские кредиты развивают магаданскую промышленность. Естественно, вдвое или втрое выросли заказы на магаданские товары, как традиционные, вроде селёдки, янтаря и поделок из него, изделий из железа и стали, так и на новинки. Начиная от "губернаторской рыбы", прославившейся среди моряков, заканчивая многочисленными просьбами продажи ружей и пушек.
После обсуждения, магаданцы решили начать свободную продажу ружей, пользуясь их популярностью. Рано или поздно, конкуренты смогут создать патрон с капсюлем, а проданные ружья без патронов до той поры опасности не представляют. Формально, в двадцать первом веке любая самая отсталая страна, хоть африканская, хоть азиатская, могут производить своё оружие и патроны для него. Чеченцы, вон, в девяностые годы свой автомат "Борз" сварганили. Однако, быстро убедились, что по признаку "качество-стоимость" их изделие никуда не годно. Потому и закупают оружие разные арабы, негры и прочие малайцы в России и США, что купить, даже втридорога, выгоднее и быстрее, нежели наладить производство самим.
– Пусть покупают наши ружья, чем пытаются сделать их сами, – подытожил Петро, убедившись, что все участники совещания с ним согласны. – Будут ружья в свободной продаже, да ещё в центре Европы, как сейчас, мало у кого из власть имущих появится желание разворачивать их производство. А мы, во-первых, получим выход на все европейские страны, где будем желанными партнёрами. Во-вторых, продавая часть оружия в кредит, получим возможность влияния на политику соседних государств. Не обязательно прямым давлением на правителей, сколько самой возможностью свободного передвижения по Франции, Голландии, Священной римской империи, и прочим европейским странам. Худо-бедно, правители этих государств, будут заинтересованы в хороших с нами отношениях. Наши представители, же, смогут сманивать от соседей не столько крестьян, как сейчас, что бегут от голода и нищеты. Мы сможем наладить настоящую утечку мозгов, заманивая толковую молодёжь на учёбу, грамотных ремесленников на работу.
– Да-да, – подскочила Елена Александровна, – сейчас в Европе множество непризнанных гениев, которые нуждаются в нашей помощи. Многие великие учёные и художники живут в нищете, думаю, не откажутся работать с нами. Пусть, к примеру, художники и скульпторы живут на родине, но, продают нам свои работы, по контракту.
– Отлично, – потёр руки Павел Аркадьевич, – давайте составим списки нужных людей и общие рекомендации по вербовке тех талантов, что умерли в неизвестности в прошлой истории. А мы, при переговорах с иностранными послами, отстоим право "помощи" любым гражданам, вплоть до вывоза их из страны за наш счёт.
– Да, ещё бы в переговорах согласовать выпуск и бесплатное распространение наших газет, – Валентин не забывал о пропаганде, о необычном доверии жителей шестнадцатого века к печатному слову. – И, обучение аборигенов магаданскому языку и письменности. Мол, для укрепления дружбы и сотрудничества, мы откроем бесплатные школы, а лучших учеников отправим на учёбу в Королевец и Ригу.
– Нормально, это будет не так дорого, – прикинула Елена Александровна стоимость предложений, и успокоила своих коллег. – Газеты будем печатать здесь, развозить по странам раз в месяц, пока достаточно, дальше посмотрим. Устраивает?
– На первое время сойдёт. – Кивнул головой военврач.
Стоимость ружей для всех взяли не с потолка, их высчитывали средним арифметическим среди лучших образцов аркебуз, мушкетов и прочих пищалей средневековья. Себестоимость магаданских ружей была самой низкой, благодаря применению поточного производства, массовой штамповки и неизвестных пока технологий закаливания и легирования. Формально, даже торговля оружием с Русью и Швецией по льготным ценам давала неплохую прибыль, более двадцати пяти процентов. Однако, самые примитивные пищали и мушкеты шестнадцатого века стоили гораздо дороже, и, подрывать средневековую конкуренцию не имело смысла. Голь, как известно, на выдумки хитра, кто знает, на что пойдут оружейные мастера при резком снижении доходов? Вполне вероятно, что обострённый мыслительный процесс подстегнёт развитие технологий.
Магаданцам подобных трудовых подвигов не нужно, пусть оружейники Средневековой Европы получают свою прибыль, работают неторопливо и живут сытно. На ближайшие годы им заказов и доходов хватит, а, там посмотрим, как говорил вождь мирового пролетариата. Потому продажную цену для европейцев на ружья определили на уровне обычных мушкетов, но, с учётом необходимости приобретения патронов, общая стоимость покупки выходила выше, нежели обычного оружия. Ничего страшного, отбоя от покупателей не было и при подобных ценах, наполовину выше, чем для Руси и Швеции. Добрая половина прибыли от продажи магаданских ружей уходила в бюджет страны и столицы, но и самим мастерам оставалась отличная прибыль, значительно выше, чем при торговле с Русью и Швецией. Так, что интерес в росте производства и снижения издержек, оставался немалый.
Пушки магаданцы пока не продавали, приостановили их поставки Швеции и Руси. У шведов скопилось сто двадцать стволов орудий, русские купили двести восемь пушек. Вполне достаточно, учитывая, что шведы не воевали, а Иван Грозный так и не заключил полноценного военно-торгового соглашения. Возможности продажи артиллерии практически отсутствовали, шло активное перевооружение кораблей и довооружение вновь выстроенных и захваченных судов. Первые магаданские пушки нуждались в замене в силу изношенности стволов, их повреждений, из-за чего падала прицельная дальность стрельбы. Хотя, практичная Елена Александровна предлагала оставить снятые с вооружения орудия на складах. В крайнем случае, их можно недорого сбыть мелким оптом. Таких пушек набиралось до сотни.
Русское посольство сидело в Королевце три месяца, не переставая удивлять своими неординарными предложениями и поступками "старых" магаданцев. Порой Павел Аркадьевич и Петро подозревали посла князя Вельяминова в извращённом тонком издевательстве. Чем иначе объяснить странные требования посла и сопровождающих его православных монахов, касавшихся самых разных сторон жизни совершенно чужой страны? Возможно, русские представители считали всех православных своими родственниками, потому и требовали, как с родных детей? Но, некоторые их претензии переходили любые границы. Началось, естественно, с упрёков в ереси и прочем пособничестве дьяволу, малой любовью к православной церкви и неправильным, редким посещением храмов.
Путём логических рассуждений, Павлу Аркадьевичу удалось избежать церковного противостояния, сославшись на протестантов и католиков, те, мол, ещё хуже нас. Кроме того, присутствие греческих и крымских монахов, странным образом осадило наиболее принципиальных критиков магаданского образа жизни среди русских монахов. Видимо, желание приобщить паству к русской православной церкви натолкнулось на конкуренцию в виде патриархата формально более высокого уровня, Константинопольского. С которым, спорить монахи не стали, поскольку русская православная церковь в эти годы сама была не совсем легитимна, действовала на самовольных условиях. Посещение семинарии, с огромным по меркам Средневековья, количеством студентов, их нагрузка и участие в обучении самого наместника, как-то сгладила общее русское возмущение. Остались несогласными несколько монахов, но, после их отказа работать в семинарии, магаданцы развели руками и на церковные подначки не поддавались. Мол, сами нас не Учите правильной жизни, так не давайте советов, выучимся сами, не хуже католиков.
После фиаско в религиозном направлении, русские послы принялись критиковать другие стороны жизни магаданцев, вплоть до устройства скандалов на улицах. Конечно, короткие юбки и женские джинсы стали красными тряпками для быков, вернее, для монахов и пожилых дьяков и бояр. Почему-то возмущение "русских партнёров" вызвала невинная игра в футбол, купание на пляже небольшими кампаниями магаданских детей и молодёжи, в плавках и купальниках, естественно. Затем обструкции со стороны русского посольства подверглась музыкальная составляющая магаданской жизни, обучение детей рисованию. Дальше больше, боярам и боярским детям "невместно стало терпеть" такие еретические изделия, как зеркала, башенные часы с боем, спортивные площадки и воздушный шар, привезённый из Крымского похода. Воздушный шар, который год вызывал зависть и удивление у большинства приезжих, каждое утро, в хорошую погоду, поднимаясь над городом. Шар раскрасили в цвета радуги, полосами, видными за многие километры от города, особенно красиво смотрелся радужный шар в ясный день с прибывающих кораблей.
Попытки Павла Аркадьевича и Петра решить с послом Вельяминовым регулярно возникающие скандалы путём уговоров и разъяснения ситуации, не принесли успеха. Видимо, подобное поведение магаданских руководителей русские восприняли их слабостью и обнаглели напрочь. Дошло до того, что князь Вельяминов потребовал принесения магаданцами вассальной клятвы Руси, в виде крестного целования и просьбы принять под руку царя. Тут пришлось вмешаться Елене Александровне, и, правами губернатора запретить русскому посольству выход с отведённого поместья. Любые переговоры магаданцы прекратили, продолжая, впрочем, снабжать послов продуктами и дровами. Пришлось дать срочную радиограмму в Москву, с приказом отправить купленные на Руси товары внеочередным караваном в Ригу, а охрану Магаданской кампании усилить. От продажи русским властям пушек и ружей торговым представителям Петро рекомендовал временно отказаться, оставив лишь поставку патронов и снарядов. Сослаться при этом на нехватку оружия самим, под предлогом военных действий в Средиземном море, пусть русские послы оправдываются и делают выводы.
За все три месяца Вельяминов так и не нашёл времени предложить магаданцам военный союз, озабоченный больше соблюдением православных традиций, да выяснением, чей царь выше – магаданский или русский. Конечно, руководители Западного Магадана предполагали нечто подобное, но, реальность превзошла все ожидания. Неудивительно, что у Руси за тысячелетнюю историю было так мало союзников, а те, что были, предавали и обманывали. При таких дипломатах, странно, что вообще кто-то общался с Русью. Так, что планы совместных военных действий на благо Руси по освобождению Крыма пришлось закинуть в дальний ящик. И, укреплять союз со Швецией, к счастью, становившийся всё более выгодным экономически, особенно в свете возвращения флотилии из Средиземного моря.
Вновь в Западном Магадане началась суматоха расселения нескольких тысяч новых подданных, выделение земель селянам, трудоустройство горожан, закупка у магаданских и шведских торговцев зимней одежды и обуви. Поставки строевого леса из шведской Финляндии и шведской Польши, закупка в шведских южных землях пшеницы и овса с ячменём, выросли в два-три раза. При таких оборотах жалкая попытка шведского дворянства, недовольного растущим влиянием магаданцев, воздействовать на короля Юхана провалилась, не начавшись. Тем более, что магаданский представитель в Стокгольме не переставал озвучивать поддержку короля и не стеснялся намекать всем знакомым шведам, что любая попытка свергнуть "друга Юхана" принесёт шведским торговцам и ремесленникам огромные убытки, а дворяне-заговорщики пополнят ряды шахтёров в Мурманске, возможно, прямо с семьями. Магаданцам верили, а король Юхан, предупреждённый о подобной реакции дворян, подливал масла в огонь, громко мечтая о возможности конфискации владений у мятежников, в королевскую пользу, разумеется.
Кроме Швеции, весной 1580 года у Королевца появился второй военный союзник – Священная римская империя германской нации. Представители императора Рудольфа долго торговались, выпрашивая денег и преференции, согласились, однако, на предложения Петра. Явно, намереваясь нарушить заключённый мир при удобном случае, но, иного магаданцы и не ждали от будущих австрияков. Достаточным результатом подписанного договора стали подтверждённые новые границы Священной римской империи и Западного Магадана, по разным берегам Вислы от Данцига на юг, до границ имперцев со шведской Польшей. Разумеется, передача острова Руяна под власть Королевца. Взамен императорские представители получили право закупать беспрепятственно в Королевце ружья, патроны, и прочие магаданские товары. Брать какие-либо обязательства о совместных военных действиях магаданцы отказались, делить будущие захваченные территории тоже не стали.
Аргументы у Петра были железные – Священная римская империя никаких земель у турок не отобрала за полвека, а магаданцы уже захватили остров Кипр и ограбили Константинополь. Под это дело представители императора даже подписали отказ от претензий на любые действия магаданской армии в Крыму и на черноморском побережье. Видимо, посчитав синицу в руке лучше журавля в небе, пусть магаданские солдаты бьют турок где угодно, Вена всё равно в выигрыше останется. Договор получился куцый, но, само отсутствие конфликта допускало немецких купцов на магаданский рынок, а император Рудольф Второй сразу заказал десять тысяч ружей с патронами. Кои магаданцы обещали отгрузить не позднее ноября 1580 года, сразу после доставки в Королевец авансового платежа в половину стоимости товара. Что характерно, никаких инструкторов имперские послы не попросили, для освоения нового оружия, а магаданцы не стали навязывать свои услуги.
Едва успели распрощаться с имперцами, прибыли послы венецианской республики, получив привет от Николая. Как всякие торговцы, вели себя выдержанно, улыбались, что на фоне мрачных русских и австрийских послов выглядело небывалым шиком. Однако, над каждым пунктом союзного договора представители дожа торговались с необычайной изворотливостью. Напирая не столько на военные действия, сколько на торговые преференции. Услышав предложение официально перейти в православие и признать магаданский язык государственным, после чего таможенные пошлины будут непременно обнулены, вежливо согласились подумать. Так, что кроме разрешения закупать на общих основаниях ружья и прочую продукцию, Венеция ничего не получила. Что характерно, как раз ружья жители островного государства закупать особо не желали, уговаривая Петра на приобретение пушек. В силу невозможности покупки орудий, военный союз получился пустым. Кроме общих фраз о совместных в будущем действиях против турок, Петру удалось втиснуть мелким шрифтом строчку о безоговорочном взаимном признании ВСЕХ захваченных у турок территорий. Венецианцы, как ни странно, проглядели такое добавление к союзному договору, отбыв домой с подписанным договором.
За ними явились французы, представители двора короля Генриха Третьего, успевшего побывать шесть лет назад королём Польши, известного многим по произведениям Проспера Мериме и Александра Дюма. Узнав, что враги французской короны – австрийцы и венецианцы уже заключили союз с непонятными магаданцами, король Франции, вернее, вдовствующая королева – Екатерина Медичи, прислали своих представителей. Ввиду ограниченности в средствах, французы ничего не покупали и в союзы не приглашали. Зато, рьяно принялись копать под уже заключённые союзы с Венецией и Священной римской империей. Учитывая, что королева-мать прославилась или ещё прославится именно отравлениями, всем магаданцам пришлось усилить меры безопасности. И, они не ошиблись, наружное наблюдение за врачом посла выявило подозрительные контакты со служащими и поставщиками двора наместника.
Места встреч лекаря с магаданскими служащими удалось оборудовать прослушивающей аппаратурой, хоть и не такой миниатюрной, как в покинутом будущем, но для аборигенов незаметной. Анатолий, решивший тряхнуть стариной, провёл разработку возможного преступления аккуратно и чётко. На всякий случай, он оборудовал прослушкой и покои французского посла, а также самого лекаря. В результате незначительных обмолвок, с точностью записанных на бумаге переводчиками, удалось не только пресечь отравление Петра и Елены Александровны, но и выявить потенциальных отравителей. Более того, захватить посредника с переданным ядом, после чего осталось лишь раскрутить цепочку, уже известную наружному наблюдению. И, предать преступников, шпионов и отравителей, суровому и справедливому суду. Местные отравители отправились на виселицу, их семьи в ссылку в Мурманск.
Французский посол был объявлен персоной "нон грата", вместе со всеми сопровождающими лицами. Кроме лекаря, которого наместник потребовал выдать для немедленной показательной казни. В чём, естественно, магаданцам было отказано, а французы быстро удалились. Они и не подозревали, что неудачный отравитель и его французские сообщники, к моменту отъезда давно и прочно завербованы Анатолием. И, в отдалении за французским посольством следует небольшой караван магаданского резидента, одного из лучших контрразведчиков Королевца, отправившегося в Париж под видом шведского торговца. Магаданцы не забывали раскидывать агентурные сети по всем доступным столицам и странам. Причём, все резиденты имели в запасе пару раций достаточной мощности, небольшую инструкцию с возможным развитием событий в стране обитания, и, вариантами действий магаданцев.
После бесславного отъезда французов магаданская газета должным образом осветила суд над отравителями, изобличив королеву-мать и всех французских правителей в её лице. А листовки, с обвинениями католиков в преступлениях, пополнились недавними событиями, начиная с отравления матери Генриха Наваррского – Жанны, странной смерти короля Карла Девятого, заканчивая попыткой отравления магаданского наместника Петра. За три года распространения миссионерской православной литературы, Европа оказалась наводнена подмётными листками, известными не только грамотным людям, но и последним неграмотным крестьянам. Большинство из них давно бы стали православными, но, не хотели бросить нажитое имущество. Хоть невеликое, да своё. Что не мешало ежедневно прибывать в Западный Магадан десяткам беглецов в поисках лучшей доли, правда, лишь из бывших земель Речи Посполитой. Зато их не надо обучать языку, по-русски все разумели, а лёгкое пришепётывание в речи будущих белорусов никого не смущало.
