Текст книги "Железный Феникс (СИ)"

Автор книги: Виктор Котович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

'Вторым важным фактом, сообщённым мне леди М, был способ преодоления данного недуга. Он прост и одновременно страшен. Человек, желающий победить телесную привязку, должен непременно вновь пройти через смерть.

Однако тут тоже важно соблюсти немало условий. Самое главное – смерть не должна быть мгновенной. Выражаясь грубо, пациента необходимо убивать медленно и болезненно, дабы он смог прочувствовать весь ужас происходящего.

Если всё сделать правильно, то произойдёт некий «сброс до исходных настроек». Тело и душа придут в норму'.

Ничего себе! Делов-то – будто смартфон перезагрузить. Шучу, конечно. По мне – так согласиться на такой финт ушами мог только наглухо отбитый человек. Каким прошлый владелец тела очевидно был.

Но теперь хоть понятно, откуда такая идея возникла у Орлины. А я-то её считал заводилой, а беднягу Максина – жертвой. Забавно.

'Третье, что сообщила мне леди М, – это информация о разного рода побочных эффектах, к которым мне предстоит быть готовым. Не буду рассуждать, насколько серьёзно может пострадать тело, это и так понятно. Уверен, что Фати так или иначе со всем справится.

Однако есть вероятность, что в процессе сброса настроек, может пострадать и душа. Она может расколоться, может втянуть в себя части других душ, а то и вовсе исчезнет, оставив тело пустой оболочкой'.

И он, зная всё это, согласился⁈ Точно больной, причём на всю голову.

'Есть и другая опасность. Телесная оболочка, оставшись без содержимого, может притянуть к себе другую подходящую душу. У нас бытует поверье, что души из параллельных миров могут объединяться и усиливать друг друга, но я в это не слишком верю. Леди М, к слову, тоже со мной согласна.

И тому есть весомые доказательства. Во всех известных науке случаях личность таких людей необратимо изменялась. Они не помнили о своём настоящем прошлом, не узнавали близких. Зато рассказывали правдоподобные истории о других мирах и своей прежней жизни. Если бы души объединялись, то человек получал бы две памяти, усиленные способности, приумноженные черты характера и прочее. Но такого никогда не происходило'.

Получается, к Максину я не имею отношения, мне просто повезло в местной магической лотерее? Или не повезло – это как посмотреть.

'Я полон решимости довести своё излечение до конца. Однако не могу отрицать возможные негативные последствия. Поэтому и заполняю эту тетрадь. Уверен, что тот, кто возможно придёт после меня, сумеет её обнаружить. Именно для этого я поместил её на самом видном из безопасных мест.

Итак, обращаюсь к тебе, мой преемник!'

Ого, Максин меня сегодня приятно удивляет. Хорошо бы поведал что-нибудь применимое на практике.

«Я не стану расписывать для тебя текущую ситуацию: не хочу, чтобы ты слишком полагался на собранную мной информацию. Крайне рекомендую заняться этим самостоятельно. Так ты сделаешь собственные выводы и сможешь оценить происходящее по-своему».

Ну спасибо, блин, большое. Можно было и не заморачиваться с посланиями – всё равно ничего полезного… Ладно, справедливости ради, кое-что важное я сегодня всё-таки узнал.

'Ни на секунду не забывай, что постоянно находишься под пристальным вниманием. Люди, которые предположительно спровоцировали мои магические проблемы, никогда не оставляли попыток меня уничтожить. Они стараются делать это незаметно, но я всегда вижу их след.

До сих пор меня спасала телесная привязка к Источнику. А ещё – маска шута и повесы. Однако, завидев изменения в моём поведении, они смекнут, что грядут великие перемены и забеспокоятся. В ход может пойти что угодно – от самой изощрённой магии до яда.

Поэтому постарайся как можно дольше сохранить инкогнито – так ты выиграешь себе время для манёвра.

И постарайся выжить, несмотря ни на что. Это моё тебе последнее напутствие'.

Дочитываю финальные строки, откладываю тетрадь и замираю, глядя в одну точку. Трудно понять, о чём думал прежний владелец этого тела, когда всё это писал. Возможно – испытывал те же чувства, что и я, когда редактировал последнюю версию своего завещания. Надеюсь, кстати, мою волю исполнили правильно.

Максин, вероятно, тоже где-нибудь на это надеется. Что же, тут наши цели полностью совпадают. Потому что я планирую не просто выжить, а жить здесь долго и счастливо!

Дверь спальни приоткрывается, в узкую щель протискивается Вирра. Молодец, даже платье новое догадалась надеть. Подходит ко мне поближе и кланяется:

– Спасибо за подарок, господин. Могу я теперь уйти?

– Конечно. Сама-то доберёшься, куда надо?

Девушка кивает как китайский болванчик:

– Да-да! Не волнуйтесь, я привычная.

Не нравятся мне что-то подобные привычки. Дай только срок – скоро всё пойдёт по-другому.

Вирра поспешно сбегает, будто за ней черти гонятся. А мне внезапно хочется спать. Убираю тетрадку обратно в сейф – мало ли, ещё пригодится. И заваливаюсь на кровать, всё ещё хранящую тепло Вирриного тела.

Во сне вижу всякую муть, поэтому просыпаюсь совсем разбитым. Нещадно зевая, впускаю в покои Капеца, который, как и обещала Орлина, уже ожидает под дверью.

Узнаю от него премудрости управления бытовыми приборами и способы выключения света. Оказывается, всë в поместье находится под управлением Иерарха и питается от его Источника. Сердий, в свою очередь, даëт возможность пользоваться этой силой другим людям, даже немагам. Поэтому всë искусство управления сводится к правильной формулировке своих пожеланий.

Мы с Капецем завтракаем и отправляемся на прогулку. Раз уж заняться всë равно нечем, буду изучать территорию.

Но далеко от дома матриарха уйти не удаëтся. Мои уши улавливают негромкий гомон и звонкие удары по металлу.

– Что это? – спрашиваю тролля.

Он недовольно морщится:

– Молодые господа развлекаются с новой игрушкой. Ничего особенного.

Согласно киваю. Но тут мои уши улавливают детский вскрик. По хребту сразу же разливается холодок: кто знает, что за «игрушки» у них тут приняты?

Сам не замечаю, как срываюсь с места.

Глава 16

Мелочь крылатая

– Максин, стой! – орëт где-то на заднем плане Капец. Но у меня нет времени даже его исправлять – впереди слышится писклявая ругань и издевательский хохот нескольких лужëных глоток.

Не терплю подобного. Никогда не терпел.

Источник безудержного веселья обнаруживается среди деревьев. Стайка мальчишек, лет примерно от восьми до тринадцати, толпится вокруг стоящей на лужайке большой птичьей клетки. В которой находится… настоящая фея.

Не в смысле удивительной красоты – а реально настоящая!

Совсем маленькая, ростом в ладонь. С зелёными полупрозрачными крылышками, розовыми кудрявыми волосами и сверкающими зелёными глазищами. Фея рассерженным мотыльком парит в центре клетки, недобро зыркая на смеющихся лоботрясов.

Я так удивляюсь, что даже не замечаю, как меня догоняет Капец.

А мальчишки и вовсе не обращают на нас внимания. Один из них – самый рослый, крепкий и рыжий – замахивается палкой. И со всей дури колотит по прутьям клетки, воспроизводя тот самый звук, который привлëк моë внимание.

Феечку от ужаса и громкого звука прибивает к решëтчатому полу. Но совсем не заставляет сдаться.

– А ну выпусти меня, ссыкло мелкое! – пискляво ругается она. – Посмотрим, как ты запоëшь, когда я сожру твою печень!

Малолетние идиоты снова разражаются хохотом, наслаждаясь бессильной яростью крошечного существа.

Подхожу поближе и молотом возмездия нависаю над ними. Ноль эффекта – малолетки дядю Макса игнорируют, полностью поглощённые своей «забавой».

Ну, это ненадолго.

– Смиррр-но! – рявкаю максимально низким голосом.

Эффект получается, как от ладана. Черти – тьфу, дети! – тараканами разбегаются в стороны. Жаль, что недалеко. Феечка всё-таки шлёпается на пол клетки и оттуда удивлённо таращится на меня.

Пацан с палкой, судя по виду, местный заводила, приходит в себя первым:

– Эй, – пытается казаться угрожающим, но с его ломающимся голосом это плохо получается. – Ты чего орёшь? Иди-ка ты, Максин, отсюда.

– Иерарху будешь указывать, что ему в своём поместье делать, – сразу демонстрирую я свой козырь. – Или слабо?

– Да мне твой Иерарх… – мальчишка соображает, что за болтовню о главе рода, да ещё в таком тоне, по головке не то что не погладят – настучат. Причëм собственные родители. И захлопывает варежку.

Ну, хоть не совсем ущербный, и то хорошо. Может, даже бить не придётся. Тыкаю в него пальцем и командую:

– Ты! Отвечай, что здесь происходит?

Мальчишка сопит, но приказ выполняет.

– Батя по пути на совет фейру изловил, – отвечает сердито. – Отдал вот нам поиграться.

– Бездна этого кретина задери вместе со всеми его ублюдками, – подтверждает феечка.

– Ясно, – не обращаю внимания на еë писк, говорю только с мальчишкой. – И как называется эта ваша игра? Все на одного? Победи слабейшего?

Сопляк молчит, насупившись. Остальные тоже ботинками лужайку ковыряют. Ишь ты, какие все стеснительные стали!

– Смотрю я на вас, – продолжаю распаляться, – и страшно что-то за будущее нашего клана! Спросите, почему?

Спрашивать, разумеется, никто не собирается, но мне и не надо.

– Потому что воспитания – ноль, ума – ноль, а честь и достоинство – вообще ниже плинтуса! – Я ненадолго останавливаюсь и продолжаю уже тише, но не менее внушительно. – Сейчас каждый – я проверю! – каждый сообщит мне имя главы своего семейства. Я буду лично беседовать с ним о вашем поведении. Живо построились в ряд и на счëт «три» говорите по очереди. Раз… Два…

На счёт «три» пацанов с лужайки как ветром сдувает. А мне того и надо, потому что ни с какими главами семей я беседовать не собираюсь. Да и на будущее клана мне по большому счëту плевать.

Просто ненавижу такое шакалье поведение.

Поле битвы остаëтся за мной, трофеи в виде палки и клетки – тоже. Поднимаю феино узилище на уровень глаз, чтобы получше рассмотреть диковинное существо.

– Чë зыришь? – бычит неблагодарная. – Поставь, где взял.

Была бы она покрупнее, на такие слова можно было бы и рассердиться. Но из-за её размера они не то что не задевают, а звучат весьма комично.

Капец тоже подходит поближе и рассматривает мою добычу, скептически нахмурившись.

– И зачем тебе нужна эта дрянь? – наконец спрашивает.

– На себя глянь, уродец, – фыркает феечка, держась от нас с Капецем как можно дальше.

– Почему «дрянь»? – уточняю на всякий случай. – Выглядит безобидно, хоть и болтает не в меру.

– Не обманывайся, – ещё сильнее хмурится Капец. – Фейри не стоит доверять, как бы они ни выглядели. Иначе пожалеешь. Для мага это паразиты похуже смерти.

– От паразита слышу! – пищит фея, чуть ли не вжимаясь крыльями в прутья самой дальней от нас стенки.

– А ты не бухти, мелочь крылатая, – призываю разговорчивую фею к порядку. – Я пока ничего с тобой делать не планирую.

Кажется, мои слова малявку ни в чём не убеждают, но для разнообразия она решает помолчать.

– Я бы не разбрасывался такими обещаниями, – назидательно произносит Капец. – В Великой Росии фэйты – да и прочие фейри! – считаются вредителями и подлежат уничтожению.

– Почему? – удивляюсь я. – В смысле, они ж разумные!

Капец шикает, нервно оглядываясь по сторонам:

– Не вздумай такое при ком-нибудь ещё заявить! Тут тебе не какое-нибудь Волховское княжество, где с этими фейри с одного стола жрут! У нас их можно только для развлечения заводить. Да и то – никакой пользы, вред один.

– Какой вред-то? – усмехаюсь я. – Ты глянь, какая она мелкая!

Капец снова оглядывается по сторонам. Затем говорит, понизив голос до шёпота:

– Фейри – они того… сосут!

С сомнением гляжу на ужавшееся до ещё меньших размеров существо:

– Так не поместится вроде…

– Придурок! – рыкает оскорблённый в лучших чувствах Капец. – Всё бы тебе к бабам сводить. Энергию Бездны они сосут! Цепляются к твоему Источнику, и привет! Не отстанут, пока проводник не выгорит. А проводник – это ты и есть!

– Правда? – спрашиваю у феечки.

– А хоть бы и да! – с вызовом отвечает она. – Но ты ничего мне не сделаешь, дылда страшенный! Вот!

Усмехаюсь:

– Зато ты милашка, как я погляжу. Почему хоть не сбежала отсюда, раз тут вашего брата так не любят?

– А я и сбежала, – хоть и неохотно, но отвечает фея. – Долго в столице у одной свиноты жила. Но потом он сдох, а наследники вкрай рассобачились. Ну я под шумок и того… И надо было снова в лапы угодить этому… скунсьему сыну. Я ж голодная – того и гляди крылья протяну.

Рассказывая о своих невзгодах, фея будто взбадривается – активно жестикулирует и машет крыльями. Будто и впрямь накипело, а поговорить было не с кем.

– Была бы сытая – не поймали бы? – уже вовсю улыбаюсь я. Фея напоминает мне комнатную собачку – и размером, и чистой незамутнённой яростью.

– Да я бы ему сразу зенки выдавила и печень сожрала! – воинственно заявляет мелочь. И выражение лица у неё такое, что я покатываюсь со смеху. Фея резко замолкает и смотрит настороженно.

– Как зовут-то тебя, суровая амазонка?

– Эфения я, – фея хмурится, будто сомневается, стоит ли разглашать настолько ценную информацию.

– Феечка Фенечка, ясно-понятно, – киваю. – А меня просто Макс, очень приятно.

Вместо ответа Эфения вдруг переводит взгляд на Капеца и серьёзно спрашивает:

– Он больной? У него крыша едет, да?

– Случается, – туманно отвечает тролль. – Иной раз.

Фея понимающе кивает и резко похолодевшим тоном обращается ко мне:

– Ладно, Макс. Кончай ломать комедию, и без того тошно. Что ты там со мной планировал делать? Так делай, Бездна тебя подери!

Не знаю, чего она так взъелась, но ладно. С тяжёлым вздохом – не каждый день встречаешь настолько удивительных существ! – открываю дверь клетки.

Фея изумлённо хлопает округлевшими глазами и даже не пытается двигаться с места.

– Давай, лети, – поторапливаю я. – Ты же просила.

Эфения зло хохочет:

– Ты думал, я на такое куплюсь? Да я вас, росов, всех насквозь вижу! Всю вашу гнилую натуру, как на ладони!

Ну теперь-то что не так? Она считает, что я шутки шучу?

– Я бы не советовал отпускать эту мерзость, – с озабоченным видом замечает Капец. – Во-первых, может пострадать кто-то ещё. Во-вторых, она может вернуться к тебе и закончить начатое. Первое ещё ладно, но вот второе…

– Что ты мне предлагаешь? – вздыхаю я. – Оставлять её у себя я не собираюсь. А просто так кого-то убивать – не в моих правилах.

– Это не просто так! – возмущается Капец. – Законы Великой Росии не для тебя писаны что ли⁈

Я зубасто ухмыляюсь:

– Ага. Я и в своём-то мире им особо не следовал. Здесь тоже буду делать только то, на что сам согласен.

Капец укоризненно качает головой:

– Чую, наследничек из тебя получится, не хуже прошлого Иерарха. Кайзеру точно не понравится.

– Я тебе не сто бакс… рубов, чтобы всем нравиться, – говорю, наблюдая, как Эфения по-тихому пробирается к открытой дверце. Она будто чувствует мой взгляд, вздрагивает и поднимает зелёные глазищи вверх.

– Лети-лети, – киваю ей. – Я не стану тебя задерживать.

Эфения поджимает губки, сжимает кулачки, и, будто бы решившись, отважно летит прямиком к выходу. Выбирается на свободу и отлетает от нас подальше.

– Ха! – пищит она. – Придурки! Как я вас нажучила, а?

– Счастливого пути, – взмахиваю свободной рукой и отворачиваюсь, чтобы поставить клетку наземь.

– Ох, пожалеешь ты, – занудствует Капец. – Глянь, какая морда наглая – до сих пор не улетела. Присосётся к тебе – будешь знать.

Равнодушно пожимаю плечами:

– Как присосётся, так и отсосётся. Уж я-то всяко сильнее какой-то малявки.

Делать здесь больше нечего, поэтому мы с Капецем направляемся туда, куда и планировали – на обход территории поместья.

– Так это всерьёз всё было⁈ – пищит за спиной Эфения. – Ты и правда меня отпускаешь?

Отвечаю, не оборачиваясь:

– Ага, давай уже. Главное, никому больше не попадайся.

– Погоди! – фея догоняет и зависает перед моим лицом, раскинув руки. – За услугу нужно заплатить.

Изумлённо вскидываю брови:

– А знаешь, Капец, ты прав – морда-то не в меру наглая! Ничего я тебе платить не буду, даже не надейся.

Эфения нервно хихикает:

– Да не ты мне, а я тебе, дубина. Фейри всегда по счетам платят.

– Можешь начать разговаривать со мной повежливее, и мы в расчёте, – отмахиваюсь я. Не хватало ещё у нищей беглянки что-то отбирать.

Фея важно качает головой:

– На это не рассчитывай даже. Мои манеры идеальны, особенно для таких приматов, как ты. Я дам тебе метку фейри, которую могут видеть только мои родичи. Никто из них не причинит тебе вред. Пока я её не заберу, разумеется.

Насмешливо поглядываю на удивлённого Капеца. Такого поворота он явно не ожидал!

– Ладно, давай, – разрешаю я. – Ставь свою метку.

– А тебе, – фея водит пальчиком перед носом тролля, – я ничего не дам. Ты меня вообще прибить хотел, гэмэошный.

– Не больно-то и хотелось, – уязвлённо бормочет тролль.

Эфения подлетает ко мне вплотную, так что я чувствую слабый цветочный аромат, который от неё исходит.

– Закрой глаза, – командует мелочь. – Не могу сосредоточиться, когда ты зенки свои таращишь.

Усмехаюсь – мне в общем-то не жалко. Стоит опустить веки, тут же чувствую прикосновение прохладной ладошки ко лбу. Интересно, сколько по времени ставится эта печать? Может, она вообще пошутила? Потому что я совсем ничего не чувствую, только приятную прохладу.

– Да она к тебе присосалась! – вдруг ревёт не своим голосом Капец. – А ну вали прочь, пока не прихлопнул!

Распахиваю глаза – Эфения уже на приличном расстоянии и виновато заламывает ручки. Пищит:

– Не виноватая я! Только прикоснулась – оно само в меня потекло! А я такая голодная, такая голодная…

– Ты как, Максин? – тревожно спрашивает Капец, не желая слушать этот жалкий лепет.

– Может, хватит уже меня этим именем называть? – ворчу я. – Беспамятный что ли? Ничего со мной не случилось, как видишь. Я даже не понял, что произошло что-то особенное.

– Она вытянула энергию через твой Источник! – обличающе тыкает пальцем Капец в переживающую феечку. – Хотя обещала этого не делать!

– Я не виновата, оно само… – чуть слышно пищит Эфения. Даже жаль её как-то. Тем более, что никаких трагических изменений я в своём самочувствии не наблюдаю.

– Да ладно, ничего страшного, – успокаиваю и фею, и тролля заодно. – Подумаешь, немного магической энергии…

– А у тебя её немеряно стало, как я погляжу! – насмешливый голос рыжего Эмы раздаётся совсем рядом. Сам родственник тоже обнаруживается неподалёку. А рядом с ним пара крепких мужиков и стайка давешних мальчишек. Видать, нашли, кому нажаловаться, сопляки.

Бросаю быстрый взгляд туда, где совсем недавно порхала Эфения. К счастью, она додумалась убраться подальше. А вот Капец не додумался – безмолвно выражает отношение к происходящему, сложив на груди руки и закатывая глаза.

– Не жалуюсь, – отвечаю степенно. – У меня вообще всего немеряно. Но с тобой я, конечно, ничем не поделюсь.

– Брат сказал, ты фейру у него забрал, – переходит наконец рыжий к делу. – Верни.

Я трагически вздыхаю:

– Увы… Эта тварь пыталась ко мне присосаться, так что пришлось её прикончить… Подумай лучше вот о чём. Разве можно давать такое детям? Не вмешайся я – они бы точно пострадали. Это ж такая травма на всю жизнь! Необратимая…

По виду Эмы ясно только одно: он понял, что над ним издеваются. Или просто пришёл сюда не искать правды, а как следует поскандалить.

Или нет – проходит холодок по спине. Он знает, что мне нельзя с ним сражаться. И нарочно пришёл меня спровоцировать – прямо как и предупреждала Орлина. Но я-то настороже, так что ничего у него не получится.

– А зачем же, интересно, – издевательски уточняет Эма, – ты её из клетки выпустил, умник недоделанный?

– Вообще-то, доделанный, – отвечаю в тон. – А вот тебя, верно, родители второпях творили – то-то падаешь наземь, как чахлая барышня.

Судя по выражению физиономии, напоминание о вчерашнем позоре Эме очень не нравится. А ещё ему явно хочется настучать мне по физиономии, но первым нападать он пока не решается. Всё ещё надеется принудить к этому меня, наивный. Хочет переупрямить? Ну давай, попробуй. Только потом не жалуйся.

– Никто её не выпускал, – вмешивается молчавший до этих пор Капец. – Она сама вылетела.

Эма бросает красноречивый взгляд на валяющуюся неподалёку клетку.

– Из зачарованной энергетической ловушки? – вопрошает так, будто не верит собственным словам. – Это невозможно.

Капец кивает, явно не горя желанием спорить:

– Раньше, конечно, было. А потом она сломалась.

– Кто сломалась? – рыжий снова недоумённо смотрит на целёхонькую клетку. – Я не понял, ты, шавка, меня сейчас обманываешь что ли?

Капец невозмутимо подходит к клетке. И с самым дружелюбным видом наступает на неё пудовой ножищей. Прутья тоскливо звякают – часть ломается, часть просто гнётся.

– Смотри лучше, – по-доброму улыбается тролль. – И убедишься, что она совсем непригодна.

От такой наглости у Эмы отвисает челюсть.

– Да ты сам её испортил! – вопит он, позабыв, что изначально цеплялся ко мне. – Прямо на наших глазах! Подтвердит кто угодно!

– Неправда, – включаюсь в эту игру и я. – Капец вообще-то её починить собирался, но не успел.

Эма снова переключается на меня:

– Что ты несёшь? Все же видели!

– Что видели? – спрашиваю с сочувствием, будто психа.

– Как я не успел её починить, – отвечает за него Капец, покаянно склоняясь. Кажется, ему по-настоящему стыдно.

– Мог бы и лучше стараться, – с упрёком говорю я. – Что теперь Иерарху скажем?

Капец вскидывает голову. Его глаза злорадно сверкают.

– Что семья Эмы привезла с собой в поместье Иерарха неисправную энергетическую ловушку с опасным монстром внутри. А теперь возмущается, что с монстром пришлось разбираться собственноручно хозяйскому сыну.

– Ай-яй-яй, – фальшиво сокрушаюсь я. – Вот ведь некрасиво получилось. Правда, Эммочка?

Физиономия Эмы напоминает сейчас застывшую маску.

– Ладно, будь по-твоему, – с угрозой произносит он. – Вяжи тролля, ребята!

Глава 17

В одной лодке

«Ребята», почти не уступающие Капецу ни в росте, ни в комплекции, молча бросаются к нам. Тролль небрежно отталкивает меня в сторону и ужом проскальзывает между нападающими, заходя им за спины. С его ростом и мускулатурой это выглядит почти волшебством. Вот уж не знал, что Капец умеет телепортироваться!

Два молниеносных тычка в бычьи шеи – и… Ничего⁈

Да ладно! Я всë ещё хорошо помню, как тролль обездвиживал меня подобным образом. Магпаралич – вот как эта дрянь называется. Но у Эминых мордоворотов, кажется, на него иммунитет.

Капец, впрочем, обескураженным или даже удивлëнным не выглядит. Он уклоняется от удара справа и блокирует чуть запоздавший удар с другой стороны.

– Сюда смотри! – обиженно ревëт позабытый Эма, подскакивая ко мне с явным намерением дать в морду.

Использовать магию он пока не спешит, но я не в обиде. Брать предложенное, впрочем, тоже не собираюсь, поэтому встречаю рыжего придурка блоком.

Толком драться он не умеет, но старательно компенсирует недостаток навыков яростью.

Хотя лучше бы просто не лез.

Такого даже бить неловко.

Перехватываю направленную в меня конечность и безжалостно выворачиваю еë в неестественное положение. Что, нравится, родственничек?

Эме ожидаемо неприятно, хоть он и удерживается от вскрика. Толпящаяся в сторонке стайка детей возмущëнно голосит.

– Ты бы думал что ли, на кого лезешь, – произношу проникновенно, заламывая и так пострадавшую руку за спину.

– Я и… думал! – пыхтит Эма, свободной рукой всаживая мне в бок порцию электричества. Не ожидавшие такой подлянки мышцы судорожно дëргаются. Эма тут же выкручивается из захвата и отпрыгивает подальше под поощрительные выкрики пристально следящих за нами мальчишек.

– Разве магический поединок не проводят по правилам? – спрашиваю я, зыркая в сторону тролля. Порядок, мордовороты до сих пор его не заломали.

– Что, испугался? – злорадствует Эма. – Не боись, сильно бить не стану.

– Даже не пытайся хоть как-то мне понравиться, – поддеваю насмешливо. – Ты с этим опоздал лет на триста.

– Не больно-то и хотелось, – сердито ответствует родственник.

И тут же получает по щам! Потому что вестись, когда тебе заговаривают зубы, чревато потерей этих самых зубов! Правда, в последний момент он всё-таки успевает уклониться, и огребает куда меньше, чем мог бы. Жаль!

Эма выдаёт на сдачу новую порцию молний и снова отскакивает подальше. Даже он сообразил, что вблизи мне не соперник.

– Мочи его, Эма! – голосит со стороны пацанов давешний заводила. Судя по рыжим патлам и наглой физиономии, их родство с Эмой куда ближе, чем с тем же Иерархом.

Будто в ответ на мальчишеский вопль с дерева, под которым столпились сопляки, срывается толстая ветка и падает прямо им на головы. Вряд ли больно, но точно неприятно. Так что деткам резко становится не до чужих разборок.

Эма тоже отвлекается, а значит, пора с ним заканчивать. Тем более, что Капец уже успел вырубить одного из нападающих и методично скручивает второго. Не собираюсь от него отставать!

Резко подскакиваю к Эме, показушно целясь в пятак. Он ожидаемо блокирует, явно гордясь собой. Но радость длится недолго, потому что ему сразу же прилетает под дых. Левой я тоже умею, ага. Хоть и слабовато получается – вместо того, чтобы согнуться, он просто отшатывается и выпрямляется. Его физиономия искажена яростью, а по сжатым кулакам бегают искры.

Что, маг недоделанный, пожалел, что с Максом связался?

То ли ещё будет!

Бросаюсь к нему, чтобы довести начатое до конца – и со всего маху натыкаюсь на выросшую передо мной ледяную стену! Которая от соприкосновения с моим организмом идёт трещинами и величаво осыпается. Но я этого уже не вижу, потому что удар отбрасывает меня на утоптанную землю. И уже оттуда я крою последними словами сотворившего эту пакость умника.

Эма, впрочем, чужому вмешательству тоже не рад, хотя влепиться рожей в лёд ему не посчастливилось. Он прячет полыхающие электричеством кулаки за спину, как нашкодивший школьник – рогатку, и недовольно выплёвывает:

– А что это ты тут делаешь, Игор?

Удивительно, но факт: младший наследник тоже сюда припёрся, причём даже без своей истеричной мамочки. Оказывается, они умеют ходить порознь, кто бы мог подумать.

Выражение физиономии, с которым гениальный малыш смотрит на моего противника, обещает тому адовые кары. С чего бы? Они ж вроде как заодно.

– Это я у тебя спрашиваю, Эма, – изо всех сил стараясь выглядеть внушительно, произносит малец. – Ты что творишь? Никаких распрей внутри нашего клана я не потерплю.

Интересно. Это просто спектакль, чтобы спасти Эму от моего целительного леща, или он и вправду чем-то недоволен?

Бросаю взгляд на Капеца. Он уже отпустил мордоворота, с которым боролся, и они вместе заинтересованно пялятся на разворачивающийся перед ними конфликт. С земли столь же неравнодушно зырит вырубленный ранее товарищ, который уже благополучно пришёл в себя, но решил, что ещё полежать будет разумнее.

Эма с залихватским видом засовывает ладони в карманы брюк. Никаких искр на них теперь нет и в помине. Великовозрастному обалдую явно не хочется выслушивать нотации от малолетки.

– Да разве это распри? – радражённо сплёвывает он на землю. – Так, смахнулись слегка. Да, Максин?

Я тебе что, ещё и поддакивать должен? Ага, бегу и падаю.

Неторопливо поднимаюсь с земли, отряхиваюсь и подхожу к рыжему поближе. Он как-то нервно отступает на пару шагов.

– Нет, – произношу веско. – Я на тебя не нападал. И не пользовался магией. А вот ты – очень даже.

– Да какая магия-то⁈ – отпирается Эммочка. – Остаточный фон на коже, бывает.

– Ты видел? – обращается Игор к троллю.

Тот с сожалением кивает на присмиревших противников:

– Нет, под клятвой не подтвержу. Эти остолопы меня отвлекали.

Игор оборачивается к стайке детишек:

– А вы? Что видели?

Вперёд выступает рослый заводила:

– Ничего не видели. Правда, ребята?

Дети нестройно поддакивают. Кто бы сомневался.

Игор на мгновение задумывается, потирая костяшками пальцев безволосый подбородок. Затем обращается ко мне:

– Подтвердить твои слова, Макс, не представляется возможным. Ты уж извини. Эма иногда бывает слишком резким.

– Как это не представляется? – от такой наглости я даже теряюсь. – Вон те щенки брехливые точно всё видели, от начала и до конца.

Игор морщится на мои слова, будто принцесса на дохлую мышь, но объясняет терпеливо:

– Они же дети. Их нельзя допрашивать с помощью клятвы.

Ну ясно, зачем тогда их сюда привели. Взрослые не видели, зато дети врать могут, что их душенькам угодно. Удобно.

– Так я тоже могу их разговорить, – зубасто ухмыляюсь. – Справлюсь без всяких клятв.

Довольные улыбочки на детских физиономиях сменяются растерянностью. В настроении остаётся только рыжий бедокур.

– Если только в самом крайнем случае, – степенно качает головой Игор. – Ни с кем ведь ничего особенного не случилось.

Ишь ты, защищает ровесников! Но малышня этого не понимает и смотрит на Иерархова наследника как на предателя.

– Не позволю! – выступает такой же недалёкий Эммочка, тоже не сумевший постичь смысла слов своего сюзерена. – По отношению к отпрыскам клана я не позволю НИКАКИХ ЗВЕРСТВ!

Необдуманные слова их собственного защитника действуют на пацанов куда лучше моих зловещих ухмылок. В смысле, хуже. Они переглядываются, явно прикидывая, как бы понезаметнее сбежать.

– Значит, нечего им тут делать, – невозмутимо кивает Игор.

– Брысь отсюда, – вовремя подсказывает догадливый Капец. И спустя пару секунд никаких детей на вытоптанной лужайке не остаëтся. Кроме Игора и Эммочки, к сожалению.

Они так неласково зыркают друг на друга, что мы с Капецем и мордоворотами чувствуем себя лишними. Но желание полюбоваться на раскол в стане противника всё же сильнее.

– Напомни-ка, Эма, что я тебе сегодня утром говорил? – изо всех сил изображает интонации Иерарха мальчишка. – Разве ты не согласился с моими доводами?

Рыжий цинично хмыкает:

– С чем угодно согласишься, пока мамаша будущего Иерарха торчит рядом как привязанная и поддакивает на каждое его слово! Я тебя, конечно, не стал перед малышнёй позорить, но с чего ты взял, что смеешь приказывать мне, недомерок?

Игор сжимает челюсти. Кажется даже, что я слышу скрип наследниковых зубов.

– А с чего ты взял, что смеешь говорить со мной в таком тоне? – вокруг Игора – и вокруг нас заодно! – сгущается холодный воздух. Кажется, сейчас мы тоже станем свидетелями магического поединка без всяких правил. Я бы полюбовался, конечно, но ввязываться ещё и в чужую грызню совсем не планирую. Особенно ради поганца Игора – слишком хорошо помню, как он ржал, когда считал Макса слабее себя! С другой стороны – мелкий, бестолковый, что с него взять?

Бросаю взгляд на тролля, но тот разводит ручищами: лезть, мол, не собираюсь, текущему наследнику виднее.

– А симпатичная эта Весения, – громко прерываю я обмен любезностями. – Скажи, Капец?

Слышу, как тролль рядом хлопает себя по лбу, но много он понимает! Спорщики взирают на меня с недоумением, и в глазах Игора разгорается ярость.