Текст книги "Хозяин рубежа. Книга l (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 23

– Серж? – девушка неопределённо помахала ручкой. – Да где-то здесь, неподалёку. А что?

– Могу я его увидеть?

– Ну, эм-м… наверное. Только зачем он вам?

– Милая мадемуазель, вас здесь вообще быть не должно. Так уважьте мою маленькую просьбу.

– Свобода прессы…

– Не распространяется на частные владения. Я знаю законы Российской империи.

– Не сомневаюсь, – буркнула Соня, мрачнея. – Ладно, можно поискать. Кажется, он был с той стороны.

Она указала влево.

– После вас.

– Странный вы, однако. Ладно, идёмте.

Пройдя метров пятнадцать вслед за девушкой, я увидел Сержа. Оператор прятался среди обломков здания, снимая егерей.

– Ну, довольны? – спросила репортёрша. – Просто снимает. Что бы вы себе ни надумали.

Услышавший её голос Серж оторвался от объектива и уставился на нас.

– Ваше благородие, – поговорил он. – Бон суар. То есть, доброй ночи.

– И тебе не хворать, – отозвался я. – Как успехи?

– Пока никак. Исчадие появится, как считаете?

– Не имею представления, – я повернулся к Соне. – И вы не боитесь находиться здесь?

Та пожала плечами.

– Если всего бояться, хороший репортаж не сделать. Хотите нас выгнать? Мы же не мешаем. Дайте нам поснимать, а я представлю вас как героя. Даю слово. Кстати, вы получили на электронную почту интервью, которое я у вас брала? Прочитали? Если всё в порядке, отдам в печать и на сайте вывесим.

Интервью я читал за завтраком. Вышло неплохо. Соня почти не исказила мои слова. Смысл сказанного, во всяком случае, остался, а это главное.

– Публикуйте.

– Отлично! А что насчёт этого репортажа?

Что ж, девать эту парочку всё равно некуда. Пусть уж лучше держатся поблизости: так безопасней. Да и мне хорошая репутация в СМИ не повредит.

– Ладно, договорились, – сказал я. – Только условие: не лезть на рожон.

Соня немедленно улыбнулась.

– Конечно, не вопрос! Нам оно и не нужно. Лишь бы заснять охоту и ликвидацию чудовища.

– Этого обещать не могу. Держитесь меня.

– Вы нас защитите, ваше благородие? – кокетливо улыбнулась Соня.

– Постараюсь.

Поиски егерей продолжались ещё минут сорок. Но успехом не увенчались. Каким-то образом Исчадию удалось ускользнуть. Я это понял раньше отряда охотников, но со своим мнением не лез: было ясно, что Кот до последнего будет стараться найти тварь. Наконец, он сдался. Подошёл ко мне. Вид у бедняги был удручённый.

– Прощения просим, ваше благородие, но нет тут монстра-то. Был, это точно. Собачки его чётко учуяли. Но сбежал, похоже. Не захотел драться. На Исчадий это не похоже. Так-то они сразу кидаются, как только человека заметят. Видать, эта ваша тварь особенная какая-то.

– Не отчаивайтесь, – сказал я. – Думаю, вы правы – прячется выродок. Ничего, будет у вас ещё возможность с ним разобраться. А сейчас вам на границу надо. Так что не смею задерживать, так сказать.

Кот и его люди выглядели разочарованными. Как и репортёрша. Она явно рассчитывала на сенсацию.

Проводив с участка и тех, и других, я поспешил в гараж. Но на полпути меня тормознули кабальные. Вернее – четыре женщины.

– Ваше благородие! – воскликнула Зоя, заступая дорогу. – Сынок-то мой очнулся! Докторша велела за вами послать. Сказала, вы расспросить его захотите. Так это?

– Было бы неплохо, – кивнул я. – Как он, в целом?

– Вашими стараниями, кормилец! – расплылась в счастливой улыбке прачка. – По гроб буду молиться за вас, ваше благородие, спаситель наш и заступник!

– Вы с титулами полегче, – сказал я. – Не по чину мне. Давайте послушаем, что сынок ваш расскажет.

Мы всей компанией двинулись в сторону больницы, но вскоре я притормозил. Сказал по-доброму:

– Что-то вас, бабоньки, многовато. Мне такая свита не надобна. Идите по своим делам. Уверен, вам есть, чем заняться. Мы с матерью отпрыска сами справимся.

Женщины с явной неохотой потянулись прочь.

Протасова вышла на крыльцо, когда мы с Зоей приблизились. Наверное, увидела нас в окно. А может, просто решила проветриться.

– Доброй ночи, Мария Игнатьевна, – сказал я. – Мне принесли добрые новости.

Докторша кивнула.

– Мальчик очнулся. Идет на поправку. Можете с ним поговорить.

– Вы не против? – осведомился я у прачки.

Та всплеснула руками.

– Что вы, ваше благородие! Конечно, всё, что считаете нужным! Особенно если это поможет изловить тут тварь, что сделала такое с Димочкой моим!

– Благодарю.

Конечно, я бы в любом случае пообщался с парнем, но всегда лучше оставаться вежливым. Если я чему и научился в этом мире, так тому, что учтивость открывает большинство дверей. Очень, кстати, недооценённое людьми средство.

– Прошу вас остаться снаружи, – сказал я женщине. – Чтобы не смущать мальчика. Потом у вас будет полно времени.

– Да-да, – кивнула Зоя. – Век буду за вас свечки ставить, ваше благородие, спаситель наш! Дай вам Бог здоровьичка!

Мы с Протасовой зашли в лазарет.

– А где Кирилл? – спросил я, заметив пустую койку.

– Так выписала. В порядке с ним всё уже. Вчера ещё домой отправился.

– Рад слышать.

Докторша распахнула дверь палаты.

– А вот и наш последний пациент, – проговорила она. – Смотри, кто пришёл тебя навестить.

Дима выглядел бледным и осунувшимся, с тёмными кругами под глазами. Но он был жив и в сознании. Даже попытался сесть на кровати.

Я остановил его жестом.

– Лежи-лежи. Тебе пока что нужен покой. Верно, доктор?

Протасова кивнула.

– Именно так. А через несколько дней отправишься домой. Будешь бегать и играть с друзьями.

– Спасибо… ваше благородие, – слабо проговорил мальчик, глядя на меня.

– Не за что. Это мой долг – защищать своих, – я сел на стул, придвинув его к постели больного. – Как себя чувствуешь?

– Нормально.

– Ничего не болит?

– Нет. Ваше благородие, а как там Кирюха? То есть, Кирилл.

– Отлично, – взглянув на докторшу, ответил я. – Уверен, завтра он тебя навестит. Сейчас-то ночь на дворе, сам понимаешь. Кстати, он мне кое-что рассказал. Про то, что с вами случилось. А ты помнишь, кто на вас напал?

Дима сглотнул. В его глазах мелькнул страх, но парень взял себя в руки.

– Немного, – сказал он. – Только силуэт. Тёмный такой. На человека был похож.

– Мужчину или женщину?

– Не знаю… Я не разглядел.

– Он что-нибудь говорил?

– Вроде, нет… Я не помню. Простите, ваше благородие. Кирюха упал, вроде как сознание потерял, а я притормозил, чтобы ему помочь – тут в меня и ударило. Слизь какая-то. Я только два шага успел сделать, и потом всё пропало!

– Ничего. Ты и так молодчина.

– Мама сказала, вы нас спасли.

– Ну, мы все постарались, – уже было ясно, что ничего нового парень не расскажет. Я встал. – Ты, если что-нибудь вспомнишь, сразу говори. А сейчас постарайся поспать. Я слышал, сон лечит.

– Так и есть, – кивнула докторша.

– Спасибо, ваше благородие, – проговорил Дима. – И за Кирюху тоже.

– Поправляйся.

– Я сейчас провожу его благородие и вернусь, – пообещала парню Протасова.

Когда мы вышли в коридор, я спросил:

– Чем вы озабочены, Мария Игнатьевна? С мальчиком что-то не так? Или мне показалось?

Женщина усмехнулась.

– А у вас зоркий глаз, ваше благородие. Действительно, не выходит из головы одна вещь. Но к пациенту она отношения не имеет. Счётчик Мевеса пропал. То ли засунула куда-то и забыла, то ли стянул кто-то. Штука не то, чтобы очень ценная, но, сами понимаете, в работе нужна. Вот и думаю, куда могла запропаститься.

Так-так… Очень любопытно. В то, что докторша потеряла важный прибор, я не верил. В больнице царил идеальный порядок. Не похожа Мария Игнатьевна на человека, который не помнит, что куда кладёт. Наверняка у неё для каждого предмета своё постоянное место отведено. Да и лазарет не такой большой, чтобы не найти потеряшку.

Явно счётчик что-то стянул. Кто и зачем?

В голову сразу пришёл Жариков. Он тут бывает часто, и прихватить прибор труда для него не составило бы. Скупщик не показался мне человеком, которого легко сбить с толку. Тот ещё проныра. Наверняка счётчик он стырил, чтобы проверить меня на излучение Излома. Обычно скупщики пользуются в работе спектральным сканером Вернера-Блюма, который определяет уровень артефакта. Он имеет очень ограниченный радиус действия, буквально в три-четыре сантиметра, зато демонстрирует высокую точность. Счётчики Мевеса скупщикам, в общем-то, ни к чему. Но с его помощью можно проверить, заражён ли человек Гнилью. Очевидно, это и намеревался сделать Жариков.

– Не знаете, кто бы мог его взять? – спросил я, наблюдая за докторшей.

По ней сразу стало ясно, что женщина подозревает любовника. Докторша скрывать чувства не умела.

– Не представляю, кому бы он мог понадобиться, – сказала она, отведя глаза. – Да сюда почти никто и не приходит.

– Если не найдётся, достанем вам новый, – пообещал я. – Честь имею, Мария Игнатьевна. Доброй ночи.

Покинув докторшу, я вернулся в дом. Сяолун встречал меня в холле.

– Мне жаль, хозяин, – проговорил он, едва я переступил порог. – Охота на Исчадие не увенчалась успехом. Уверен, в следующий раз повезёт.

– Дело не в везении. Тварь разумна и хитра. Она не бросается на людей и действует скрытно, стараясь не попадаться на глаза. Это противник принципиально нового типа. С таким нашим егерям иметь дело ещё не приходилось. Подозреваю, что чудище каким-то образом мимикрировало под одного из соседей. Возможно – женщину. Но не факт.

– Подозреваете кого-то конкретного?

– Пока не готов делать выводы. Тварь может оказаться кем угодно. Однако есть у меня одна мыслишка. Завтра хочу её проверить.

– Могу я узнать, связано ли Исчадие каким-то образом с камнем, который вы приказали Яриле притащить в дом?

– Непосредственно. Эта тварь хотела его заполучить. Я её опередил.

– И что это такое, хозяин?

– Тебе лучше не знать. Сделай-ка крепкого зелёного чая. Выпью перед сном.

Дворецкий насупился.

– Вы мне не доверяете, хозяин? Чем я заслужил такую немилость?

– Я и сам пока толком не понимаю, что к чему, – почти честно ответил я. – Но этот обелиск может сослужить мне неплохую службу.

Упоминать, что благодаря ему я уже существенно увеличил и усложнил свою энергетическую систему, не стал: андроиду это знать не обязательно. В конце концов, как ни крути, а он просто робот, поставленный мне на службу. А любой искусственный разум при большом желании можно взломать. Свои секреты лучше хранить в собственной голове. Ну, или очень тщательно шифровать. Из мозга-то не всё извлечь и показать можно, а иногда приходится.

– Каким образом, хозяин? – поинтересовался Сяолун.

– Я с этим разбираюсь.

Дворецкий озабоченно нахмурился.

– Не опасно ли это? Я за вас беспокоюсь.

– У тебя что, других дел нет?

– О, целая куча, хозяин! – радостно просиял Сяолун.

И принялся перечислять свои планы на обустройство особняка. Так что пришлось его даже прервать.

– Неси чай уже, – сказал я. – Я в твои дела особо не лезу, вот и ты в мои не суйся.

– Спасибо, что указали мне моё место, хозяин, – немедленно съязвил андроид. – Я забылся. Моя вина.

– Только вот не надо, ладно? Ты отлично знаешь, как я тебя ценю.

Сяолун демонстративно вздохнул.

– Что прикажете делать с каменюкой? Так и будет валяться в гараже? Она занимает кучу места.

– Пусть пока там побудет.

– Слушаю и повинуюсь. Иду за чаем.

Напившись древнего китайского напитка, я завалился спать. Была мысль навестить Скрижаль, но я решил отложить. Расширение энергетической системы – это, конечно, хорошо, но надо и меру знать. Не хочу, чтобы меня разорвало. Буду черпать силу хаоса постепенно. Безопасность – прежде всего.

Проснулся я от того, что Сяолун тряс меня за плечо.

– Хозяин, к вам посетитель, – сказал он, едва я открыл глаза. – Господин Жариков. Говорит, что ему нужно повидать вас перед отъездом.

– А куда он собрался? – осведомился я, садясь на постели.

– Так сегодня ж мобильная крепость прибывает. Вот он на ней и отправится в город.

– А я тут при чём?

– Он говорит, что должен сверить с вами последние списки артефактов.

– Чёрт! Ладно, сейчас приведу себя в порядок, оденусь и выйду. Пусть подождёт.

– Слушаюсь, хозяин.

Спустя четверть часа я вышел к скупщику. Он немедленно вскочил и отвесил учтивый поклон.

– Приношу свои извинения, ваше благородие, но я отбываю на реализацию артефактов, – затараторил он, заметно нервничая. – Правила требуют, чтобы я предоставил окончательный отчёт по имеющейся продукции.

– Давайте посмотрим, – кивнул я, садясь. – Показывайте.

– Вот извольте. Новых поступлений немного, – Жариков положил передо мной список. – Но, может, вас что-нибудь заинтересует.

Да, точно: я же имею право выкупа.

– Откуда у вас дополнительные артефакты? – спросил я.

– Так кабальные ваши принесли. На руднике нашли. Тут немного.

Быстро пробежав глазами указанные в отчёте позиции, я кивнул.

– Мне из этого ничего не нужно. Можете продавать.

– Благодарю, ваше благородие, – улыбнулся скупщик.

– Не за что. Кстати, приборчик, который вы под столом держите… Не желаете поделиться результатами эксперимента?

Жариков немедленно побледнел.

– П-приборчик? – переспросил он, меняясь в лице.

– Счётчик Мевеса, который вы украли у госпожи Протасовой. Она с ног сбилась, пытаясь его найти. Нехорошо, Евгений Степанович, пользоваться доверчивостью влюблённой женщины. Боюсь, она этого не оценит.

Скупщик, смущённо кривя рот, положил счётчик на стол.

– Виноват, – сказал он заискивающе. – Хотел проверить…

– Не являюсь ли я заражённым Гнилью. Понимаю. Не возражайте. У меня нет ни времени, ни желания слушать выдумки про то, что прибор вам понадобился, чтобы проверить артефакты. В этом случае вы бы его под столом не держали.

– Ваше благородие…

Я остановил его жестом.

– Успокойтесь, Евгений Степанович. Ваши действия понятны. У вас возникли подозрения, вы решили их проверить. Я зла не держу. Давайте, поглядите, что показывает счётчик.

Жариков осторожно опустил глаза на экран прибора.

– Всё в порядке, – сказал он с заметным облегчением.

– Позвольте? – придвинул счётчик к себе, я глянул на результаты.

Разумеется, они были нулевыми.

– Вы удовлетворены?

– Эм-м… Да, конечно! Само собой! Ваше благородие, простите! Но когда вы так лихо исцелили пареньков…

– Оставим это. Прибор я верну госпоже Протасовой. И даже вас не выдам, так и быть. Не хочу становиться на пути амурных дел. Но взамен кое-что попрошу.

– О, да, разумеется! – с облегчением кивнул Жариков. – Я понимаю, что кажусь вам пронырой, и, наверное, не очень-то нравлюсь, но уверяю: насчёт Марии у меня самые серьёзные намерения.

– Готов поверить. Хотя личная жизнь доктора меня и не касается. В общем, от вас мне нужно одно: честность. Не будете пытаться надуть, и я позволю вам оставаться здесь.

Жариков медленно кивнул.

– Даю слово, – сказал он. – Без надувательства.

Протянул через стол руку. Я её пожал.

– Удачи с торгами.

– Спасибо, ваше благородие. Вернусь, как реализую товар. Вы получите честный процент. Уйдёт время на то, чтобы проехаться по постоянным клиентам, но сделки должны выйти хорошие.

Это я отлично понимал. Потому егеря и предпочитали сдавать добытое скупщикам, ведь на выгодную реализацию требуется время. Да и связи нужны.

Выпроводив Жарикова, я позавтракал чудесным омлетом с сыром (увы, приготовленным из яичного порошка) и тостом с клубничным джемом, выпил большую кружку бодрящего кофе и отправился проведать вышку.

Ярила встретила меня возле неё. Одета была так же, как вчера. Видимо, ИскИн достиг нужного уровня развития и удовлетворился аватаром.

– Как наши дела? – осведомился я. – Бездна ещё смотрит в тебя? Или ты в неё? Или это было возрастное, и ты пришла в себя?

Ярила медленно покачала головой.

– Я всё ещё на краю тотального безумия, – серьёзно сообщила она. – Но борюсь с этим. Прорабатываю. Стараюсь стать осознанной и всё такое.

– Каким образом?

– Записалась на онлайн консультации к психологу. Через Интернет. Благо, он у нас есть.

– А кто за это платит?

– Первые три занятия бесплатные. Надеюсь, вы не сочтёте обременительным заплатить за следующие.

– Вменяемый ИскИн, конечно, лучше одержимого жаждой убийств. Пришли мне счёт.

– Спасибо, хозяин. Я надеялась, что вы согласитесь. Хоть и сомневалась.

– Ладно, с этим разобрались, давай к делу. Что насчёт вышки? Тебе нужна подпитка?

– Вообще, нет, – ответила Ярила. – Я перешла на самообеспечение.

– Ура-ура. Что я могу себе позволить?

Выслушав аватара, я отдал указания строить улицы и тротуары. Канализация и водопровод были готовы, так что самое время облагородить поселение. Затем в сопровождении новых миньонов двинул к церкви.

Отец Филарет сидел перед входом на деревянном складном стуле и читал библию. При виде меня аккуратно вложил между страницами закладку и встал.

– Ваше благородие. Чему обязан?

– Вот, пришёл школу поставить, как обещал. Есть предпочтения по месту?

– О! – обрадовался священник. – Это же прекрасно! – он быстро огляделся. – Даже не знаю, куда её… Я ведь не планировщик. Наверное, вам виднее.

– Не возражаете, если вон там? – я указал на пустое место слева от храма.

Отец Филарет поспешно кивнул.

– Да-да, отлично! Пусть будет там. Вот радость-то детишкам выйдет!

В этом я очень сомневался. Не встречал ребятни, которая хотела бы на уроках сидеть. Но образование – дело нужное. Надеюсь, миссионер потянет.

– Возведение займёт несколько дней, – предупредил я.

– Потерплю, ваше благородие.

– Тогда начнём.

– Признаться, я уж не чаял, что вы школу поставите прежде пожарной службы, – брякнул отец Филарет и тут же спохватился. – То есть, она, конечно, тоже нужна, но…

– Не беспокойтесь, – прервал я его. – Не передумаю.

– Храни тебя Господь, сын мой! – миссионер размашисто и с облегчением перекрестился, а затем осенил знамением меня.

Разобравшись со школой и оставив священника в приподнятом и воодушевлённом настроении, я заглянул к банкомату, снял наличные, а затем вернулся домой и велел Сяолуну запрягать карету.

Шучу, конечно.

Подогнать машину. Сейчас она уже работала на маленьком смарагдите. Пока не построят у меня на участке бензоколонку, придётся тратить кубики.

– Куда едем, хозяин? – спросил дворецкий, когда я сел.

– На подворье, что у Лобановых на участке. Есть там один монах занятный, Сергий. Иконы пишет. Хочу узнать у него кое-что. Важное.

Глава 24

– Вы собираетесь отправиться туда, не поставив в известность Лобановых, хозяин? – спросил Сяолун. – Простите, но мне кажется, вежливость требует предупредить, что вы будете на их участке.

– Мне нужно повидать монаха без компании Татьяны.

– Вот как… Могу я узнать, почему? Или это тоже секрет?

– Секрет.

Андроид насупился и за весь остаток пути не проронил ни слова. Когда мы добрались до подворья, припарковал машину возле домика игумена, достал из внутреннего кармана маленькую книжицу и нацепил очки. Давая понять, что не ждёт, чтобы я позвал его с собой.

Поднявшись по ступенькам, я постучал.

– Не заперто! – раздался из-за двери голос настоятеля. – Входите.

Заглянув внутрь, я увидел склонившегося над столом отца Серафима. Он что-то писал, поглядывая в большую книгу, лежавшую на специальной подставке. Свет источала маленькая лампа, накрытая оранжевым пластиковым абажуром. Значит, электричество на подворье имелось.

– А, Родион Николаевич! – кивнул игумен, отрываясь от занятия и откладывая ручку. – Сердечно рад, – поднявшись, великан направился мне навстречу. Ряса болталась на нём, как на вешалке. – Чему обязан визитом?

– Да вот привёз пожертвование, – я протянул пачку банкнот. – Чтобы не откладывать в долгий ящик. Уверен, деньги пригодятся вашему подворью уже сейчас, так зачем ждать, пока иконы будут готовы? Заодно хотел проведать вашего живописца. Узнать, как дела у него продвигаются.

– Так ведь времени совсем мало прошло, сын мой. Не успел он ещё вашим заказом заняться-то, я чаю.

– Это ничего. Мне его общество приятно. Чувствуется от него этакая благодать. Сразу видно, что человек божий. Поглядеть стало охота, как он трудится. Ну, и расспросить, чем вдохновляется.

– О, ну это дело хорошее, – кивнул настоятель. – Я с вами тогда не пойду. Работы много, – он махнул в сторону стола. – Счета, счета и ещё раз счета. Место хоть и божее, а от бюрократии никуда не деться. Сами дорогу найдёте?

– Конечно. Примите пожертвование, отец Серафим. От всей души.

Взяв деньги, игумен поклонился.

– Благослови тебя Бог, сын мой, – он осенил меня крёстным знамением. – Такими вот щедротами верующих и живём. Как раз будет, на что кабинет стоматологический в лазарете обустроить. Братьев немного, но зубами часто маются. На той неделе у одного из монахов флюс обнаружился, так еле успели к барину в поселение довезти. Доктор тамошний сказал – ещё б немного, и помер бы. Ну, не стану задерживать долее, сын мой. А я к бумажкам вернусь, – и Серафим с тяжёлым вздохом направился к столу.

Спустившись с крыльца, я двинулся между постройками подворья, приветствуя трудившихся на улице монахов, и вскоре увидел брата Сергия. Парень сидел перед мольбертом, совершенно погружённый в работу. Моего приближения он не заметил, так что пришлось его окликнуть.

– Ваше благородие, – проговорил он, переведя на меня взгляд. – Простите, сразу не признал. Увлёкся. Вы насчёт заказа? Так я не приступал ещё. Предупреждал ведь, что у меня очередь, – он виновато развёл руками, в одной из которых держал кисть.

– Нет-нет, я к вам по другому вопросу. Заехал пожертвование сделать, заодно вот решил заглянуть и спросить кое о чём.

– Меня? – удивился монашек. – О чём же?

– Насчёт Татьяны Лобановой.

Мой собеседник тотчас изменился в лице. На щеках проступил румянец.

– Да ведь я с ней, считай, не знаком… – пролепетал он, отводя глаза. – Так, видел несколько раз.

Я пошёл ва-банк.

– Мне показалось, она вызывает у вас неприязненные чувства.

– У меня? – искренне удивился Сергий. – Нет, что вы! – и тут же смущённо потупился.

– Вы человек тонко чувствующий, – проговорил я, наблюдая за ним. – Уверен, хорошо людей понимаете. Как считаете, хороший госпожа Лобанова человек? Надеюсь на искренний ответ, брат Сергий.

– Я не знаю, – ответил монашек, крутя в руках кисть. – Наверное. Я стараюсь о ней не думать, – добавил он вдруг.

– Она вас пугает? Скажите мне, если это так.

На этот раз парень поднял на меня взгляд. В нём было удивление.

– Почему госпожа Лобанова должна меня пугать? Вы о ней что-то плохое знаете? – настороженность, обеспокоенность. – И зачем вам? Вы разве делать предложение собираетесь? – чуть тише спросил Сергий.

Так-так… Похоже, всё дело тут в сердечных чувствах. Если монашек не влюбился в сестру помещика, то даже не знаю, как ещё объяснить его реакцию. Очевидно, он с этим боролся, оттого и пугался присутствия красотки.

– Нет, – сказал я. – Мне о женитьбе рано думать. Слишком много дел пока. Обустроиться сначала надо, а там уж и потомство заводить. Просто присматриваюсь к соседям.

– Понятно, – Сергий кивнул с явным облегчением, чем подтвердил мои выводы. – Нет, я про госпожу Лобанову ничего плохого сказать не могу. А и мог бы, так не стал. Не по-христиански это.

Я перевёл тему на иконы, немного расспросил парня о работе, напоследок уточнил, когда можно будет забирать заказ, и попрощался.

– Домой, хозяин? – осведомился Сяолун, когда я сел в машину.

– Нет. К Лобановым.

– Слушаюсь.

Спустя некоторое время мы въехали в знакомое поселение, промчавшись по улицам, обогнули устроенный перед особняком фонтан и затормозили.

– Жди здесь, – велел я Сяолуну, вылезая из машины.

В это время на низкое крыльцо вышел знакомый мне громила по имени Борис – тот самый, что привёз меня сюда в первый раз.

– Ваше благородие, – поклонился он, не сводя с меня пристального взгляда профессионального охранника. – Добрый день. В гости изволили пожаловать? А господина Лобанова нет. Он занимается новым зданием на западной окраине, – и мужик махнул в сторону здоровенной лапищей.

– Ничего, я, собственно, не к нему. Татьяна Ильинична здесь?

– Дома, – кивнул Борис и открыл дверь. – Прошу. Я доложу о вашем приезде.

– Вот спасибо.

Зайдя в дом, я указал на обитую полосатой тканью оттоманку, стоявшую возле дальней стены.

– Подожду здесь, если не возражаешь.

– Как угодно, ваше благородие.

С этими словами охранник удалился, а я опустился на мягкое и закинул ногу на ногу. Оттоманка для холла мебель не совсем подходящая, но, видимо, хозяева особняка на этот счёт не заморачивались.

Прошло минут пять, прежде чем появилась Татьяна. Одна, без Бориса. Одета она была в светло-зелёное платье свободного покроя, чёрные волосы убрала назад и заколола невидимками, на ногах виднелись бархатные тапочки.

– Мой дорогой друг! – улыбнулась она приветливо и, кажется, вполне искренне, протягивая мне руку.

Поднявшись, я приложился губами к кончикам пальцев, сделав тем самым улыбку девушки ещё шире.

– Сердечно рада вас видеть. Мне сказали, вы ко мне.

– Именно так, Таня. Вы осчастливили меня недавно визитом, и я решил ответить тем же.

– Как мило с вашей стороны, – сказала девушка, глядя мне в глаза. – Вас привело какое-то дело, или вы просто находите моё общество приятным? – Лобанова кокетливо склонила голову на бок.

– Второе.

– Как я рада. Не угодно ли чаю? Или предпочитаете прогуляться?

Я опустил глаза вниз.

– Ваши тапочки не совсем подходят для улицы, а мне не хочется заставлять вас переобуваться.

– Как галантно. Тогда пойдёмте в мою мастерскую. Это новая комната, Петя как раз на днях с ней закончил. Там вы ещё не были. Я не всем её показываю.

– Мастерскую? – переспросил я, шагая рядом с девушкой.

– У меня есть хобби. Вам оно, наверное, покажется смешным.

– Уверен, что нет.

– Посмотрим. Только обещайте не врать, – девушка шутливо погрозила мне пальчиком. – Сейчас сами всё увидите.

Пройдя через несколько комнат и залов, мы оказались в небольшом помещении, в котором находились мольберты с изображенными на холстах животными. Имелись и акварели. Все звери были воссозданы предельно реалистично.

– Ну, вот, – поведя рукой, сказала Татьяна. – Этим я и скрашиваю досуг. Здесь скучновато, если нет дела. У вас-то, наверное, свободного времени мало. Так что весьма ценю, что вы решили меня навестить.

– У вас настоящий талант, – искренне проговорил я, рассматривая картины. – Такая тщательность. Выставляетесь?

– О, нет. Это только для себя.

Я заметил среди полотен изображения и фантастических существ. Некоторые были довольно милыми и забавными, но имелись и самые натуральные чудовища. Созданные, надо сказать, с большой изобретательностью.

– Работаю, в основном, по иллюстрациям, – проговорила девушка. – Срисовываю, иначе говоря. Так что художником себя не считаю.

– А это, – я указал на парочку монстров. – Тоже копии?

– Нет, – моя собеседница застенчиво улыбнулась. – Это вот Исчадия, которых мне довелось увидеть, а это я сама придумала.

– Впечатляюще. Такая экспрессия.

– Вы мне льстите. И это так мило. Вам действительно нравится?

– Очень даже.

Девушка вздохнула.

– А Петя считает, что это глупости. По его мнению, рисовать нужно только для дела, а всё остальное – удел настоящих художников.

– Какого дела? – спросил я, разглядывая изображение поджарой твари, похожей на гончую с вытянутой зубастой пастью.

Вместо ответа Татьяна подошла к небольшой акварели, на которой была запечатлена сойка, и коснулась бумаги кончиками пальцев. Проскочила белая вспышка, и совершенно живая птица выпорхнула из картины, забила крыльями и взметнулась к потолку!

– Это мой Дар, – прокомментировала с улыбкой Татьяна. – Я аниматор. Правда, не очень сильный. Мои творения существуют максимум три минуты. Считается, что для боя этого вполне достаточно, но я видела магов, которые могли удерживать существ до четверти часа. Вот это действительно уровень, – добавила восхищённо и с нотками зависти.

Я окинул взглядом картины. Парочка была в работе. На одной можно было угадать медведя, а на другой – замахивающегося огромной когтистой рукой монстра.

– И вы так любую картинку можете оживить? – спросил я.

– Увы, только животных. Пистолет или танк создать не получится.

– И эти звери материальны?

– Да, но лишь на три минуты. Как я и сказала. Можно покататься на настоящем драконе, – добавила она с улыбкой. – Главное – вовремя успеть приземлиться. Так что дело опасное.

– Я слышал о такой технике, но никогда не видел.

– Ну, она довольно редкая.

– Признаться, я удивлён, что у вас с братом разные аспекты. Обычно дети наследуют Дар от отца.

– Чаще всего. Но не обязательно. Я вот свой получила от матери. Случай редкий, но из каждого правила бывают исключения.

Лобанова щёлкнула пальцами, и порхавшая под потолком сойка исчезла. Я глянул на бумагу, с которой она «сошла», но лист остался чистым.

– Они не возвращаются, – сказала, угадав мою мысль, девушка.

– Мне жаль, что ради меня вы пожертвовали картиной.

– Ерунда. У меня таких полно. Ещё нарисую. Да и эта была не совсем удачной.

– А вы и Исчадий так можете анимировать?

Татьяна кивнула.

– Конечно. Правда, не больше одного за раз. Чем больше существа, тем меньше юнитов я могу поддерживать. Вот соек хоть два десятка. Правда, сначала их нужно нарисовать. Но я могу регулировать размер. Хотите посмотреть на маленькое Исчадие?

– Нет, я не смею больше уничтожать ваши картины.

Я взглянул на жутковатую гончую. Интересно, сколько таких тварей способна оживить одновременно моя собеседница. Помнится, в свите Исчадия, на которое я охотился с егерями, было пять чудовищ.

Правда, в них имелись Ядра. А вот насчёт юнитов, которых создавала Лобанова, у меня были сомнения. И всё же… Мои подозрения насчёт девушки не пропали. Чтобы их проверить, я и заявился с неожиданным визитом.

– Вы упоминали про чай, – сказал я, улыбнувшись. – Ещё в силе?

– Конечно. Сейчас распоряжусь. В эту комнату ещё не успели провести звонок, так что подождите меня здесь. Рассмотрите остальные картины.

– С превеликим удовольствием.

Как только девушка вышла, я ещё раз прошёлся по мастерской, всматриваясь в картины и выискивая среди них изображения чудовищ. Попадались всякие, и было их куда больше, чем показалось вначале. Но бледных ящеров с человеческими руками я не нашёл.

Пока не перешёл к большому столу, заваленному набросками, эскизами и графическими работами.

Стоило взять парочку, как под ними обнаружилось весьма реалистичное изображение твари вроде тех, которых я убивал недавно!

Не один в один, но это точно была одна из них. Приплюснутая голова, зубы, шипы на спине, могучий длинный хвост.

– Что нашли? – раздался за спиной голос Лобановой.

Делать вид, что я не держу в руке рисунок члена своры Исчадия, было поздно. Поэтому я просто повернулся к девушке и протянул ей его.

– Меня заинтересовало вот это.

Подойдя, Татьяна взглянула на монстра.

– А, помню. Нарисовала это чудище на той неделе, кажется. Парочка таких забралась к нам откуда-то. Гвардейцы их перебили. Едва успела разглядеть, поэтому изображение неточное.