Текст книги "Гамбит Тэкеши-Они (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Ладно, тебе виднее, – молодой человек коротко поклонился в знак признания правоты отца. – Я скажу, чтобы их привели сюда.

– Давай, – кивнул Акайо, усаживаясь в большое, смахивающее на диван кресло возле обитой гобеленом стены. – И пусть нам подадут прохладительные напитки.

– Конечно.

– Это очень важная встреча, сынок, – сказал Старейшина, когда Кента направился к выходу. – Мы поступили глупо, попавшись на удочку человека, предавшего Канэко.

– Это когда мы поехали в парк?

Акайо кивнул.

– Но он ведь не солгал, верно? Навигатор был там? – проговорил Кента с недоумением.

– Возможно. И всё-таки лучше иметь дело с Канэко, чем с предавшим его псом.

– Почему? Если бы нам повезло…

– Нам бы не повезло, – прервал сына Акайо, глядя на него таким взглядом, что молодой человек невольно съёжился. – Тех, кого я послал, убили бы, а их души отправились бы к сфинксам Нуэ. Я благодарен судьбе за то, что Навигатор ускользнул от них. Гибель наших собратьев была бы на моей совести. – Старейшина помолчал. – Канэко согласился встретиться. Это очень хорошо. Мне придётся извиниться за то, что мои люди были в «Апокалипсисе».

При этих словах глаза Кенты вспыхнули.

– Нет! – воскликнул он, сжав кулаки. На виске вспухла и завибрировала жилка. – Не делай этого, отец!

Акайо покачал головой.

– Нет унижения в том, чтобы попросить прощения, когда виноват. Позор – извиняться, если невиновен.

Смуглое лицо Кенты стало красным, но он смолчал.

– Ты согласен со мной? – спросил Старейшина.

Молодой человек поклонился, хотя было заметно, что это далось ему с трудом.

– Очень хорошо. А теперь ступай, – сказал Акайо. – Негоже заставлять гостей ждать.

Когда сын торопливо вышел, кэндзя Чёрного носорога повернул голову и несколько секунд созерцал гобелен, повторявший знаменитую картину Утагавы Хирокаге «Великое сражение овощей и рыб». Созданная в 1859 году, она являлась аллегорическим изображением борьбы с разразившейся в Японии эпидемией холеры. Считалось, что при этой болезни нельзя есть рыбу, а питаться следует только овощами. Кроме того, великий художник отразил в сюжете политические интриги партий при дворе четырнадцатого сёгуна Йэмоти. Иногда Акайо Фурукаве приходило в голову, что конкуренция кланов ямабуси смахивает на комическое сражение морских жителей с плодами земли. В основном, потому что поедание рыбы не имело никакого отношения к холере – то есть, битва-то была напрасной. Вот и интриги, которые плели кланы, – был в них хоть какой-то смысл? Порой кэндзя казалось, что ямабуси заняты ненужной суетой, пытаясь обогнать друг друга в стремлении утвердить превосходство своей философии.

Размышления были прерваны появлением гостей: отворилась большая, выполненная в виде богатой арабески дверь, и в гостиную вошёл Озему Канэко в сопровождении двух худощавых, очень похожих друг на друга мужчин. Акайо знал их. Это были братья Сигори, маги, безусловно преданные своему Старейшине, много лет назад спасшему их, ещё подростков, из сошедшего с рельсов поезда. Канэко забрал осиротевших мальчишек (их родители погибли в этой катастрофе) и отдал на воспитание своим людям. Тем не менее, никогда их к себе особо не приближал. И сейчас, увидев желтоватые ауры убийц, Акайо понял, почему. Так вот, значит, кем выросли братья. Что ж, судя по всему, Старейшина Жёлтого тигра настроился на серьёзный разговор и ждал того же от главы Чёрного носорога.

Остальную свиту Канэко, очевидно, оставил в других комнатах – и это был с его стороны знак того, что он доверяет хозяину дома. Хоть и не настолько, чтобы явиться к нему в одиночку. Вежливость и разумная осторожность – в этом был весь Озему.

– Доброго дня, Канэко-сан, – проговорил с широкой улыбкой Акайо, вставая навстречу гостю. – Как добрались?

– Даже в пробку не попали, – ответил глава Ки-Тора, слегка раздвинув губы.

– А это господа Сигори? – Акайо поприветствовал телохранителей Канэко легким кивком, те ответили вежливыми поклонами в пояс. – Я узнал вас, хотя последний раз видел довольно давно. Вы стали сильными магами, поздравляю.

Ямабуси снова обменялись поклонами, но на этот раз братья Сигори оказались сдержаннее. Должно быть, решили, что похвала из уст главы конкурирующего клана может быть неискренна. И совершенно напрасно.

Но, в любом случае, братья не интересовали Акайо Фурукаву.

– Прошу вас, господа, присаживайтесь, – широким жестом радушного хозяина он указал на диван и несколько кресел, расставленных вокруг большого стола, пол под которым устилал огромный персидский ковёр.

Стол был щедро уставлен фруктами, сладостями и кальянами. Едва гости расселись, дверь открылась снова, и несколько девушек внесли кувшины и бутыли с вином, шербетом и прочими напитками. Акайо Фурукава предпочитал арабскую кухню японской.

– У тебя тут прямо как в «Тысяче и одной ночи», – усмехнулся Канэко, беря из рук одной из девушек бокал с белым вином. – Играешь в падишаха?

– В султана, – со сдержанной улыбкой ответил Акайо. – Давно хотел тебя пригласить в свой новый дом, да никак не получалось.

– Ну, зато теперь я здесь, – сказал Канэко, делая глоток из своего бокала.

Его телохранители, тоже взявшие по бокалу вина, последовали примеру своего кэндзя.

– Да, лучше поздно, чем никогда, – кивнул Акайо. – Что скажешь? По-моему, дизайнеры потрудились на славу.

– Неплохое место. Хотя и слишком дорогое для того, кто решил посвятить себя обретению истинного могущества, – Канэко насмешливо прищурился.

– Золотые слова! – картинно всплеснул руками Акайо. – То же самое я говорил своему агенту, но он не пожелал слушать. Дескать, такой хороший человек, как я, должен жить во дворце.

– И кто твой агент?

– Я, – улыбнулся Акайо.

Канэко вежливо посмеялся.

– И потом, – сказал Фурукава, – материальные блага, какими бы они ни были, не отвлекают истинного воина от выбранного пути.

– О путях спорить не будем.

– Согласен. С этим и так всё ясно, причём очень давно.

Старейшины помолчали.

– Ладно, – проговорил Канэко немного погодя. – Будем считать, что инцидент с парком развлечений исчерпан. Я не могу смотреть, как ты пыжишься изобразить раскаяние, при этом отчаянно опасаясь зайти слишком далеко и потерять лицо.

– Это весьма благородно с твоей стороны. Значит, всё забыто? – быстро спросил Акайо.

– Как и не было, – великодушно кивнул Канэко. – Будем это считать минутным помутнением.

– Это оно и было, – Акайо приложил ладонь к сердцу и слегка поклонился.

– Верю. А теперь поговорим по существу. Я отлично понимаю, что ты меня пригласил не для того, чтобы я любовался твоими статуями из Мемфиса.

– Ты заметил, а? – подмигнул Акайо. Было заметно, что он польщён. – Я нарочно поставил их перед дверью.

– Шикарные экземпляры, – кивнул Канэко. – Наверное, обошлись в целое состояние?

Акайо зажмурился от удовольствия.

– Что такое деньги? – промурлыкал он. – Всего лишь презренный металл. Только искусство вечно.

– Чего ты хочешь? – спросил Канэко, серьёзно глядя в лицо конкурента.

Тот развёл руками.

– Того же, чего и ты, разумеется.

– А конкретно?

– Силы и власти.

– Тут ты ошибаешься. Клан Ки-Тора стремится к гармонии.

Акайо понимающе улыбнулся.

– Это всё слова. Я же говорю о сути.

– Мы решили не поднимать вопрос о наших философиях.

Фурукава согласно кивнул.

– Хорошо, как скажешь. Тем более, я никогда не любил пустых диспутов.

Канэко помолчал.

– Значит, сила и власть? – переспросил он. – Это то, что тебе действительно нужно?

– Конечно. Именно они дают влияние, а влияние способствует утверждению нашей философии.

– Разве тебе мало?

Акайо расплылся в улыбке.

– Силы и власти? Этого никогда не бывает много.

– Долго мы будем ходить вокруг да около? – сухо поинтересовался Канэко. – Мы давно знакомы, так что выкладывай прямо, чего хочешь.

Старейшина клана Куросай кивнул.

– Ты прав. Ни к чему терять время, особенно сейчас, когда столь многое поставлено на карту. Мы оба знаем, что ты нашёл Навигатора, – Акайо сделал паузу, остро взглянув на собеседника, но тот промолчал. – Надеюсь, больше никто из кэндзя не в курсе. Это даёт нам определённые преимущества, ты согласен?

– Ещё как, – отозвался Канэко.

Лицо его было бесстрастно, но в глазах плясали насмешливые огоньки. Заметив их, Акайо подался вперёд.

– Я хочу, – сказал он, – чтобы ты взял меня в дело.

– Каким образом?

– Пусть твой Навигатор проведёт меня в Инферно.

– Только тебя? – уточнил Канэко.

– И моего сына.

– Больше никого? Своих людей ты не возьмёшь?

– Нет, так много я не прошу.

Старейшина Ки-Тора опустил глаза, изучая полупустой бокал, который вертел в руках. Акайо не отводил от собеседника взгляда, в котором сквозило плохо скрываемое нетерпение.

– А взамен? – спросил, наконец, Канэко.

– Я не открою твою тайну другим Старейшинам, – быстро проговорил Акайо. Было заметно, что ответ он продумал заранее и ждал лишь возможности озвучить его. – Кроме того, мои люди будут в твоём распоряжении, если понадобятся. В любой момент. Ты знаешь, у меня больше сотни магов, не говоря о воинах.

Глава Ки-Тора кивнул.

– Да, тебе есть, что предложить, господин Фурукава. Но как я могу быть уверен, что ты меня не обманешь?

– Что ты имеешь в виду? – приподнял брови Акайо.

Его смуглое лицо с тонкими чертами выразило почти искреннее удивление.

– Вдруг твои люди обратятся против меня? – пояснил Канэко. – Или ты передумаешь и приведёшь кого-нибудь ещё, кроме своего сына. Только не говори о том, что делается с душами предателей, или о том, что мы духовные братья! – добавил кэндзя, заметив, что собеседник хочет что-то возразить.

Акайо усмехнулся. Он и не рассчитывал, что разговор будет лёгким. Однако вопросы Озему Канэко не смутили его. Глава клана Чёрного носорога был готов к дискуссии.

– Каких ты хочешь гарантий? – спросил он, пожав плечами. – Только ты сам можешь защитить свой вклад, так сказать.

– В смысле?

Акайо картинно развёл руками.

– Если усомнишься во мне, убей Навигатора, – сказал он. – Конечно, это большая жертва, но иногда приходится идти и на такие – отдавать ферзя, чтобы выиграть партию. Ну, или хоть не проиграть.

Старейшина Ки-Тора замер, уставившись на собеседника. Акайо ответил ему тем же.

Канэко не мог поверить собственным ушам. Убить Навигатора?! Нет, это чересчур. Подобного козыря не появится ещё очень долго – нельзя разбрасываться им. Впрочем, Фурукава, конечно, рисовался, бравировал. Кэндзя Куросай и сам ни за что не допустил бы гибели Навигатора, на которого возлагал немалые надежды. Этот Березин был слишком важен для обоих кланов. Хотя Акайо, кажется, пёкся больше о себе. Ну, и своём сыне. Что ж, если подумать, это было вполне в духе Чёрного носорога.

– Так я и сделаю, – твёрдо сказал Канэко. – Прикончу его, если почую неладное.

– Значит, договорились? – просиял Фурукава.

– Договорились.

Акайо хлопнул в ладоши, и в комнату вошёл его сын. Он настороженно взглянул на Канэко и его телохранителей, поприветствовав гостей общим поклоном. Старейшина Ки-Тора с интересом отметил, что ауру молодого мага пронизывали чёрные всполохи. Должно быть, тот обучался не только у отца, но и у Таро Мацуды, главы клана Сансё.

– Мой сын Кента поедет с тобой, – проговорил Акайо, вставая.

– Зачем? – Канэко тоже поднялся.

Его телохранители дружно поставили бокалы на циновку и встали – две пружины, готовые на всё.

– Это будет гарантией, что ты не отправишься в Инферно без нас. Кента проследит за этим.

– Ему придётся терпеть лишения, связанные с конспирацией, – предупредил, немного подумав, Канэко. – Он не слишком горд для этого?

– Он наступит своей гордости на горло, – медленно проговорил Акайо, явно адресуя слова Кенте. – А иначе он не мой сын.

Канэко заметил, что отпрыск кэндзя вспыхнул, но глаз не опустил. Он, конечно, знал, что задумал отец, и помогал ему. Эта парочка была амбициозна и опасна. Яблочко от яблони, как говорится. Вероятность честной игры с их стороны была невелика.

– Хорошо, – кивнул Канэко. – Пусть собирается.

– Ты слышал? – обратился к сыну Акайо. – Ступай. У тебя четверть часа.

– Да, отец! – Кента молча вышел.

– Береги его, – сказал Фурукава, когда дверь за молодым человеком закрылась.

– Он сильный маг, – отозвался Канэко. – Но я не нянька ему.

– Не такой сильный, каким был Минору, – печально проговорил Акайо. – Ты не уберёг своего сына, так пригляди хотя бы за моим. Для кланов плохо, когда дети Старейшин погибают. Какой пример мы подаём? Бессилия? Недальновидности?

– Ты прав: Минору больше нет! – резко прервал собеседника Канэко. Его лицо было бледно, глаза едва заметно сузились. – Прав и насчёт детей Старейшин. Так, может, тебе держать сына при себе? Так меньше риска, господин Фурукава. Ведь логичней, чтоб родной отец позаботился о безопасности сына, разве нет?

– Прошу прощения, – Акайо поспешно поклонился. – Я не хотел вызвать скорбные воспоминания.

«Ещё как хотел, проклятый ублюдок!» Канэко заставил себя сесть обратно в кресло. Положил ногу на ногу, руки расположил на подлокотниках. Дважды вдохнул и выдохнул. Сердце всё равно бешено колотилось, в груди было жарко от накативших чувств, а живот, напротив, свело от холода. Фурукава с интересом наблюдал за собеседником. Кажется, внешнее спокойствие Старейшины Жёлтого тигра не ввело его в заблуждение.

– Ничего. Всё в прошлом. Он поплатился за гордыню, – сухо сказал Канэко, с удовлетворением отметив, что голос не подвёл его.

– Мы всегда строги с теми, кого любим, – сказал Акайо.

– Не всегда. Но хватит об этом.

– Разумеется. Ещё раз прошу извинить мою бестактность.

Когда Акайо сел, братья Сигори тоже вернулись на свои места.

– Могу я угостить дорогих гостей кальяном? – предложил Акайо после нескольких секунд неловкого молчания. – Мне привезли из Гонконга отличную смесь.

– Лучше в другой раз, – вежливо отказался Канэко. – Просто дождёмся твоего сына.

– Как пожелаешь, – махнул рукой Акайо. – Знаю, моё чрезмерное увлечение ориентализмом не всем по нраву, но главное ведь философия, а не декорации, верно?

– Несомненно.

Снова воцарилась тишина, на этот раз более продолжительная. Её нарушило появление Кенты. В руке маг нёс туго набитую спортивную сумку.

– Я поеду на своей машине, – сказал он.

– Нет, тебя повезут с завязанными глазами, – отозвался Канэко, глядя при этом не на молодого человека, а на его отца. – Я предупреждал насчёт конспирации.

Кента вспыхнул.

– Скажи спасибо, что не с мешком на голове, – проговорил Акайо. – Я бы поступил именно так.

– Иди с моими людьми, – сказал Канэко. – Теми, что ждут снаружи. Они проводят тебя до машины.

– Прощай, отец, – Кента низко поклонился Старейшине своего клана.

Тот встал и, подойдя к сыну, крепко его обнял.

– Ты – мои глаза и уши, – сказал он. – Помни об этом.

– Я не подведу!

– Иди, – Акайо отступил.

Когда молодой человек вышел, он взглянул на Канэко.

– Всё это ради него, – сказал он. – У меня нет никого и ничего дороже.

– Так не посылай его. Отправь кого-нибудь другого.

Кэндзя Куросай отрицательно покачал головой.

– Кому ещё можно доверять?

Такой вопрос не стоял в клане Ки-Тора. Предательство – вроде того, которое совершил Риота Утияма – являлось редкостью. Ямабуси Жёлтого тигра преданно служили клану и его Старейшине. Но Чёрный носорог исповедовал философию лидерства, и, хотя идея превосходства Куросай относилась к клану в целом, его члены поневоле постоянно следили друг за другом, опасаясь получить нож в спину.

– Как знаешь, – сказал Канэко. – Но я за него не в ответе.

– Раньше ты бы так не сказал, – заметил Акайо.

– Раньше ты не послал бы в мой парк своих людей, – парировал Канэко.

Он снова поднялся, его телохранители сделали то же самое.

– С появлением Навигатора всё изменилось, да? – проговорил Акайо. – Ставки резко возросли. Игра перешла из состояния спокойной конкуренции в фазу активной подготовки к финальной битве.

– Финальных битв не бывает.

– Ты прав, ты прав, – Фурукава натянуто улыбнулся. – Разумеется, все схватки – лишь череда в бесконечном восхождении на вершину Фудзи.

– Именно так. И достигает её не тот, кто торопится подняться раньше других, а тот, кто не прекращает подъём.

– Само собой. Мы все знаем это. Но оставим теории. Пора действовать.

– Думаю, ты прав, – сказал Канэко. – Спасибо за гостеприимство, но у меня ещё есть дела.

– Конечно, я понимаю, – Акайо церемонно поклонился.

Канэко ответил ему тем же.

– Прощай, господин Фурукава.

Старейшина Ки-Тора и братья Сигори вышли, оставив главу Чёрного носорога в одиночестве. В соседней комнате их дожидались несколько человек во главе с Хизеши.

– Сэнсэй, тут какой-то парнишка прошёл, – доложил бугай сходу. – Сказал, что с нами поедет. Я его вниз отправил с Акирой.

– Правильно, – сказал на ходу Канэко. – Это сын Акайо. Беречь его пуще зеницы ока, понял?

– Ясен пень, сэнсэй! – прогудел, шагая рядом, Хизеши. – Не волнуйтесь. Обогреем, приласкаем, водой ключевой напоим прямо из ладоней.

– Поедешь с ним. Глаза завяжешь.

– А куды везти-то?

– В нашу штаб-квартиру. Потом, в последний момент, переправим его в убежище.

– Серьёзно? – удивился Хизеши.

В этот момент ямабуси вышли из похожего на восточный дворец обиталища Акайо Фурукавы и погрузились в лифт.

– Таково условие, – сказал Канэко.

– Ясно, – Хизеши почесал репу, озадаченно крякнул. – Поручу его Сигори.

– Правильно, – одобрил кэндзя.

Через пару минут компания вышла на крыльцо. Перед домом стояло около двух десятков машин, большая часть которых принадлежала клану Куросай. На вышке, расположенной у въезда на стоянку, дежурили охранники с нашивками-камонами.

– Рано или поздно стремление к роскоши погубит Акайо, – проговорил Канэко, обернувшись, чтобы взглянуть на тонированные окна пентхауса. – Вы ведь помните, какой у него аватар? – добавил он, обращаясь к телохранителям.

Один из братьев откровенно фыркнул, другой только понимающе улыбнулся.

– Вот и я о том же, – кивнул Старейшина, садясь в машину.

***

Руслан лежал на кровати, уставившись в потолок, и думал. Ему только что прочитали трёхчасовую лекцию по поводу того, кто он, зачем и почему. А также просветили насчёт гармонии, которую всеми силами следует поддерживать. От всего, что парню наговорили, голова шла кругом. Руслан никогда не поверил бы услышанному – просто решил бы, что оказался в руках сумасшедших сектантов – если б своими глазами не видел, как человек превратился в кровавую кашу от одного лишь его желания, причём даже не сформулированного. Отмахнуться от этого факта Руслан не мог – тем более, ему только что объяснили, как это произошло и чем чревато.

Мысли вращались вокруг энергетической волшебной реки Кава-Мидзу, соединяющей мир людей и мир демонов, которых маги называли на японский манер «они» или «ёкай». Получалось, то, о чём он читал и слышал в детстве, – правда, а вовсе не выдумки и бабушкины сказки. И история человечества, полная, на первый взгляд, суеверий и мракобесия, куда более похожа на ту, что засвидетельствована в трудах древних, а не современных учебниках.

Подумать только: ведьмы, маги, демоны и святая инквизиция! От такого поневоле поедет крыша. Хотя на этот счёт Руслан теперь мог не волноваться: всё, что с ним происходило, как выяснилось, не было галлюцинацией. Испытывал ли он облегчение? Трудно сказать. С одной стороны, конечно, приятно узнать, что ты не шизофреник. С другой – как вот так просто взять и принять существование сверхъестественного, если всегда полагал, что оно – всего лишь часть телевизионных передач и популярных книжек?

Руслан достал сигареты, щёлкнул зажигалкой и, прикуривая, вспомнил, как Аяко рассказывала о жизни ведьм и колдунов, их борьбе с инквизицией и негласной конкуренцией магических кланов. Выходило, что каждый ямабуси ходил по лезвию ножа и в любой момент мог погибнуть – несмотря на то что обладал силой куда большей, чем обычный человек. Но Аяко говорила об опасности так, что становилось ясно: она всегда готова встретить её лицом к лицу. Это мужество, исходившее от хрупкой на вид девушки, поразило Руслана. Он понял, что оказался не среди гадалок и астрологов, а в компании воинов.

В голове всплыл образ рыжей ведьмы, и парень поневоле залюбовался им. О такой девушке он всегда мечтал. Все предыдущие, даже Лера, меркли по сравнению с ней. Даже странным теперь казалось, что он мог так переживать из-за расставания. Но Аяко разговаривала с ним холодно и отстранённо – словно для неё Руслан был всего лишь частью работы, важного задания, которое она стремилась сделать как можно лучше. Наверное, чтобы похвалил некий «сэнсэй Канэко», который, как понял из разговора с ведьмой парень, был в клане Жёлтого тигра главным.

«Ладно, – сказал себе Руслан, пялясь в потолок, – допустим, всё, что она мне наболтала, правда. От начала и до конца. Примем, так сказать, на веру. Значит, существуют люди, отличающиеся от других, причём их довольно много. Только не все знают про себя, что они особенные. И эти люди могут управлять некой невидимой рекой, которая связывает два измерения и является источником странной энергии, позволяющей творить чудеса. Но это не главное. Ямабуси мечтают найти место, которое называют Инферно, потому что тогда они смогут, не боясь демонов, свободно распоряжаться магической энергией. А чтобы попасть в этот Инферно, который, судя по всему, больше всего смахивает на Преисподнюю, нужно проплыть по Кава-Мидзу, или, как называют реку инквизиторы, Стиксу. И он, Руслан, – именно тот, кто на это способен. Навигатор, который должен послужить проводником для остальных магов. Редкая и потому очень ценная птица.

Аяко рассказывала об Инферно, называя его по-японски Ёми-но-Куни, и это место Руслану совсем не понравилось. По словам ведьмы, когда-то знаменитый Навигатор по имени Идзанаги стал первым, кто проплыл по Кава-Мидзу и попал в заветное место, однако ему пришлось применить всю свою магию, волшебный меч и мощные артефакты, чтобы спастись от демонов и Нуэ. Аяко утверждала, что с тех пор ямабуси овладели энергиями настолько, что путешествие Навигатора стало почти безопасным, однако Руслан в этом сомневался: ведьма ведь говорила с чужих слов.

Так или иначе, клан Ки-Тора рассчитывал на помощь «новобранца». У парня хватило ума сообразить, что он не может отказаться от участия в борьбе ямабуси – Навигатор был слишком ценен, чтобы его отпустили домой. Не Жёлтый тигр, так Куросай или Сансё – кто-нибудь непременно явится за ним и отправит в «плавание» к заветному Ёми-но-Куни.

Рассказывала Аяко и об истории ямабуси, правда вскользь: прошлое явно интересовало её куда меньше, чем настоящее и будущее.

Тянулась канитель с противостоянием кланов не одно столетие. Ещё давным-давно люди, догадавшись, что среди них есть маги, поняли, какую власть могут те обрести над ними. И они объявили войну всякому колдовству. Происходило это не везде, а, в основном, в Европе и на востоке. Африка же, например, благоговейно поклонялась магам. Не пугали они и жителей крайнего севера. Но «цивилизованный мир» панически боялся волшебства. Власти стремились обезопаситься от него и всячески истребляли даже намёки на магию. Особенно в истреблении «нечисти» преуспели инквизиторы в средние века, но и потом борьба не прекращалась, а продолжалась тайно, без аутодафе и прочего. Да и ведьм с колдунами после костров инквизиции существенно поубавилось – чего стоил один Салемский процесс в Америке. Впрочем, и желающих посвятить жизнь истреблению «нечисти» становилось всё меньше – с наступлением века рационализма люди не желали верить в волшебство. Это раньше убедить человека, что колдуны и ведьмы существуют, не составляло особого труда, и инквизиторы легко пополняли свои ряды. Теперь же, бывало, «полезных» людей приходится даже запугивать.

Что касается нашедшего Руслана клана Ки-Тора, то он был одним из многих, ищущих путь в Инферно. Большинство кланов поддерживало друг с другом связь, но некоторые действовали тайно, не желая в случае успеха делиться открытием с остальными. Так же обстояли дела с инквизиторами, которые тоже действовали относительно небольшими группами, хотя, в отличие от ямабуси, и стремились к централизации. Только их лидеры никак не могли договориться, кто будет главным. Святая Инквизиция никакого отношения к официальной церкви не имела, и в её ряды чаще всего вступали люди с военным или криминальным прошлым – их вербовали с наибольшим удовольствием, так как сражаться с магами было делом непростым и требовавшим определённой подготовки. Помимо тех, кто ликвидировал ведьм и колдунов, существовали так называемые Истребители – члены особого отдела инквизиции, колесившие по стране в поисках самых натуральных чудовищ, призраков и прочих сверхъестественных тварей. Они с ямабуси почти не пересекались – разве что случайно.

Ситуация противостояния кланов и инквизиции осложнялась тем, что Старейшины подозревали, будто некоторые из гонителей магов сами не прочь отыскать путь в Инферно. Рядовым экзекуторам, конечно, промывали мозги, и те яростно крошили колдунов во имя Господа, а вот верхи – те были себе на уме.

Затушив сигарету, Руслан вспомнил, что сегодня его должны познакомить с сэнсэем – тем самым господином Канэко, который держал в кулаке клан Ки-Тора. Аяко сказала, что он очень сильный маг и научит Руслана управлять энергией Кава-Мидзу, чтобы безбоязненно плавать по ней. И водить магов, конечно.

Сильный колдун. Никто не знал, сколько ему лет. Возможно, сорок, а может, и сто сорок. Маги такого уровня, как Старейшины, рождались очень редко, зато жили долго, объединяя вокруг себя волшебников послабее. И всё же Канэко нуждался в Руслане. Что такого особенного в Навигаторе, что он один способен отыскать дорогу в Ёми-но-Куни, Аяко не сказала. Упомянула лишь, что Руслан забрал силу каких-то магов, а за подробностями, мол, – к господину Канэко. В общем, уклонилась от ответа, когда парень начал допытываться. А может, и сама не знала. В конце концов, Руслан стал первым Навигатором за последние триста лет. Так что особой возможности изучить его пока не было. С другой стороны, должны же были существовать записи о других, прежних Навигаторах – и не об одном первопроходце Идзанаги. Не могло быть, чтоб современные колдуны их не читали – иначе как бы они искали Навигаторов, ничего о них не зная? Тогда что скрывали от Руслана и почему?

В дверь коротко постучали – скорее для того, чтобы предупредить о приходе, а не ради разрешения войти – и через пару секунд на пороге возникла Аяко. На ней была тёмная юбка-карандаш и лиловая блузка с рукавами-фонариками. На шее поблёскивало некрупное украшение с полудрагоценным камешком.

– Спишь? – спросила девушка, входя. – Не хотела тебя будить.

– Нет, валяюсь, – честно ответил Руслан, поневоле любуясь миниатюрной девушкой. – Разве до сна, когда такое творится?

– Отдыхать надо. Это очень важно.

– Да, я помню. Ради гармонии.

Аяко серьёзно кивнула:

– Именно.

Недавно ведьма прочитала Руслану целую лекцию о философии клана Ки-Тора. Сначала парень путал понятия равновесия и гармонии, но вскоре понял, что ямабуси придают этим словам совершенно разное значение.

«Если ты узнаешь, что кто-то перебил часть населения некоей деревни, и продашь оружие оставшимся в живых, чтобы они отомстили обидчикам, и те именно так и поступят, то равновесие будет восстановлено, – объясняла Аяко. – Потому что число представителей обеих враждующих сторон сократится, и за насилие будет отплачено насилием. Согласен?» Руслан кивал, стараясь не отставать за рассуждениями девушки. Это было непросто, так как периодически он начинал думать о ней и терял нить разговора. «Однако будет ли восстановлена при этом гармония? – продолжала Аяко. – Это зависит от того, какое значение имела численность противостоявших групп. Если существовала третья сила, которая до сих пор сдерживалась первой и второй или хотя бы одной из них, то теперь она сможет развернуться. Предположим, эта третья сторона, лишившись ограничений, примется за геноцид и истребит куда больше людей, чем первые две. Будет наш поступок – продажа оружия – фактором, сохранившим гармонию?» Руслан ответил, что нет, и заслужил одобрительную улыбку. «Не все кланы придерживаются подобной философии, – сказала Аяко с сожалением. – Например, Куросай идёт дорогой могущества. Его члены стремятся превзойти всех остальных ямабуси. Поэтому им нужен ты». «А вам? Вам я нужен разве не для этого?» – спросил Руслан. Ведьма покачала головой. «Оружие может быть одним и тем же. Всё дело в способе его использования». «Так я оружие?» «А что же ещё?». Девушка выглядела слегка удивлённой вопросом. «Ну, не знаю… Например, человек».

Воспоминание об этом разговоре пронеслось в голове Руслана за долю секунды. Аяко нахмурилась, рассматривая парня.

– Как себя чувствуешь? Оклемался? – тон у неё был деловой, и от этого ведьма казалась ещё очаровательней.

– Оклемался и готов к работе, – подделываясь под неё, ответил Руслан.

– Это хорошо, – по-прежнему серьёзно кивнула Аяко. – Потому что времени у нас немного. Инквизиторы постараются добраться до тебя как можно быстрее. Они не знают, где ты, но это пока. Если зададутся целью, то отыщут и это место.

– Я думал, вы уже вычислили крота, – сказал Руслан, садясь на кровати и натягивая кеды.

– Так и есть. Но не того.

– В смысле?

– Оказалось, что тобой интересуются не только инквизиторы, – нехотя ответила Аяко.

– А кто ещё?

– Мы пока не знаем.

– Да я пользуюсь популярностью.

– Ещё какой.

– Честно говоря, легко обошёлся бы без неё.

Возникла пауза. Девушка задумчиво глядела на Руслана, словно не зная, что ответить.

– В чём дело? – насторожился он.

– Ничего особенного. Просто я была бы счастлива оказаться Навигатором. И, наверное, любой из ямабуси.

– Ну, а меня вот как-то не воодушевляет перспектива погрузиться в жуткую волшебную реку и пробраться по ней в Ад.

– Не в Ад, – поморщившись, поправила Аяко.

– Знаю. И всё же едва ли то место, о котором ты рассказывала, похоже на Эдем, верно?

– Наверное, нет.

Руслан и девушка помолчали.

– Одного я не могу взять в толк, – сказал парень спустя несколько секунд. – Почему вы меня отпустили вначале?

– После того, как подобрали в «Апокалипсисе»?

– Ну, да.

Аяко едва заметно покраснела.

– Мы… решили, что так будет лучше.

– Чем что?

– Ну, вообще предполагалось, что мы с тобой… подружимся, и я приведу тебя в наш клан, – нервно проговорила ведьма. – Тихо-мирно, без эксцессов.

– Подружимся? – переспросил Руслан.

– Угу.

Секунд десять парень пристально смотрел на девушку, прежде чем спросить:

– То есть, тебе поручили меня соблазнить?

Ведьма вспыхнула.

– Размечтался! Просто окрутить и притащить к сэнсэю!

– Не злись.

– А кто злится? Я не злюсь. Не думаю даже.