Текст книги "Морально нечестивый (ЛП)"

Автор книги: Вероника Ланцет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Глава 16

Каталина

– Я не представляла, сколько времени это займет. – Клаудия дуется на меня, пока я сосредоточенно закрепляю ее платье.

– Чтобы сшить платье с нуля, нужно время. – Я слегка поворачиваю ее, чтобы поправить подол юбки. – Что ты думаешь? – Она подходит к зеркалу; на ее лице появляется довольная улыбка.

– Мне нравится! – восклицает она, кружась вокруг себя.

– Видишь, это стоило всего того времени.

– Учитывая, что это единственное время, которое ты можешь уделить мне… – Она многозначительно замолкает, ее губы подрагивают.

– Эй, это несправедливо. У тебя есть уроки в течение дня, – напоминаю я ей. После катастрофы с Сарой мы вернулись к поискам учителя и в конце концов нашли идеального человека. Миссис Эванс – пожилая женщина с более чем тридцатилетним опытом преподавания. Она занимается с девочками уже несколько недель, и у нас нет ни одной жалобы. Она нравится даже Венеции.

– А у тебя есть Марчелло. – Она отвечает детским голосом, но я вижу, что моя дочь шутит. Я никогда не думала, что она будет ревновать меня к тому, что я провожу с ним время. Хотя, если быть до конца честной, мы проводим много времени вместе.

Мы продолжаем жить одним днем за другим, узнавая друг друга лучше и исследуя его вновь обретенную терпимость к прикосновениям. Иногда я замечаю на его лице выражение удивления, как будто он не может поверить, что прикасается к кому-то. Однако, чем больше времени мы проводим вместе, тем больше я влюбляюсь в него. Это неизбежно, особенно после того, как мне удалось заглянуть в его душу. Он всегда носит маску, потому что боится, что его обидят. Это заставляет его казаться отстраненным и суровым для посторонних. Но я также узнала его нежную сторону.

Улыбка расплывается по моему лицу, когда я думаю о нашем новом распорядке дня. Поскольку Марчелло всегда работает в своем кабинете, я спросила его, могу ли составить ему компанию и почитать книгу, пока он занимается своими делами. Он отнесся к этой идее с пониманием, и вот уже несколько недель мы почти ежедневно собираемся в кабинете. Это приятная тишина, хотя иногда я замечаю, что он смотрит на меня.

– Ты даже не представляешь, как трудно сосредоточиться, когда ты здесь, – стонет он.

– Я могу уйти, если отвлекаю тебя, – предложила я, не желая портить ему рабочий процесс.

– Даже не думай об этом. Мне нравится, что ты здесь, – ответил он, возвращаясь к своей работе.

Бывают дни, когда его нет дома. Я знаю, что это бизнес мафии, поэтому, когда его нет дома, то не могу не волноваться. Эта жизнь слишком опасна.

Но за все время, проведенное вместе, мы не зашли дальше поцелуев. Хотя Марчелло возбуждает мое тело каждый раз, когда целует меня, он всегда отстраняется, когда все становится слишком горячо. Я бы не хотела ничего больше, чем зайти дальше. Я знаю, что готова к этому. Я даже прочитала несколько книг на эту тему в Интернете. Но я не знаю, готов ли Марчелло к большему…

Забавно, что я никогда не думала, что смогу чувствовать то, что чувствуют обычные женщины, боялась даже попробовать. Но когда я с ним, то забываю обо всем. Та ночь много лет назад стала лишь туманным воспоминанием, и я думаю, что наконец-то могу забыть об этом.

У меня прекрасная дочь, и теперь у меня есть потрясающий муж.

Может быть, все это того стоило.

– Мама! – Клаудия поднимает бровь, и я понимаю, что погрузилась в свои мысли. – Вот видишь, именно это я и имела в виду. – Она ухмыляется, и я игриво щипаю ее.

– Не дразните меня, юная леди!

– Хорошо, не буду. Но знай, что я тебя раскусила. – Она показывает двумя пальцами на свои глаза, а затем на меня.

Я качаю ей головой, и мы продолжаем работать над ее платьем.

Позже днем Марчелло стучит в мою дверь. Он кладет мне в руки огромную коробку и говорит, чтобы я собиралась, потому что он приглашает меня на ужин. Слишком ошеломленная, чтобы что-то ответить, я просто киваю.

Я ставлю коробку на кровать и поднимаю крышку. Внутри оказалось великолепное белоснежное платье и пара босоножек. Меня сразу же трогает его жест, и я снимаю с себя одежду, готовая примерить его.

Марчелло, должно быть, заметил, что я предпочитаю носить платья длиной до середины бедра, поэтому он выбрал идеальную длину. Туфли тоже подошли. Я совершенно поражена этим и не могу не задаться вопросом, откуда он мог знать. Может, Амелия просмотрела мои вещи и рассказала ему?

Я качаю головой, улыбка играет на моих губах.

Он хочет пригласить меня на свидание. Я почти слишком легкомысленна от этой мысли.

Я изо всех сил стараюсь выглядеть прилично, не желая смущать его. Я заглядываю в косметичку, которую купила в последний раз в торговом центре, и наношу немного тонального крема, чтобы скрыть веснушки, и немного туши, чтобы удлинить ресницы.

Удовлетворенная результатом, я спускаюсь вниз. Марчелло ждет меня у лестницы, уже одетый в костюм – не то чтобы он когда-либо носил что-то другое.

– Лина… ты выглядишь потрясающе. – Он берет меня за руку и притягивает ближе. Я краснею от его комплимента.

– Спасибо. Ты тоже, – робко добавляю я. Он смотрит на меня чуть ближе и хмурится.

– Что ты сделала со своим лицом? – Мои руки летят к лицу.

– Что ты имеешь в виду? Я только нанесла немного тонального крема и туши, – добавляю я, смущаясь.

– Твои веснушки исчезли. – Он изучает меня секунду. – Мне это не нравится.

Марчелло берет меня за руку и ведет на кухню. Взяв влажную салфетку, он стирает тональный крем с моего лица.

– Ну вот, теперь лучше. – Он одобрительно хмыкает. Я немного смущаюсь, поэтому опускаю взгляд.

– Эй, ты прекрасна, несмотря ни на что. Но мне нравятся твои веснушки, и я люблю смотреть на них. – Он приподнимает мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза.

Я робко улыбаюсь ему. Мне просто хотелось выглядеть идеально для него. Марчелло замечает перемену в моем лице и поднимает свои пальцы, чтобы медленно погладить мое лицо. Его губы приподнимаются в уголках, и он быстро целует в мой нос.

– Ты идеальна, – шепчет он. – А теперь пойдем, пока мы не опоздали.

Ресторан, который Марчелло забронировал для нас – это потрясающее итальянское место с садом на открытом воздухе.

– Ты упоминала, что в детстве твоим любимым блюдом были аранчини. Это место славится своей сицилийской кухней.

– Ты это помнишь? – Я потрясена его заботой. Но опять же, Марчелло обладает особой способностью удивлять меня каждый раз. – Это потрясающе. Спасибо, – искренне говорю я ему.

Нас проводят к нашим местам в самом центре сада. После того, как мы просмотрели меню, то остановились на полном обеде с закусками, супом и основным блюдом.

– Мне здесь нравится, – говорю я, оглядываясь вокруг. Сад расположен между двумя зданиями, но здесь есть встроенный потолок, полный роз.

– Мне жаль, что я не так часто бывал здесь, но все было суматошно, – извиняется он.

– У тебя сейчас и так много забот. – Я знаю, что у него были проблемы с некоторыми предприятиями, даже если я не знаю всех подробностей.

– Есть несколько групп мошенников, которые нацелились на наши товары, и мы не приблизились к их поимке. – Он вздыхает и проводит рукой между глаз.

– Вот почему ты согласился взять меня замуж, не так ли? Ради помощи моего брата? – Я чувствую, что вынуждена спросить об этом, в основном потому, что давно задавалась этим вопросом.

Марчелло хмурится, но кивает.

– Это, а также то, что мне нужно что-то привнести, чтобы семья доверяла мне как дону.

– Понятно.

– Последние несколько месяцев были сплошными неприятностями. В городе появилось много новых игроков, и мы до сих пор не знаем, с кем именно имеем дело.

Принесли закуски, и мы оба принялись за еду.

– Ничего, если ты поговоришь со мной о… – я оглядываюсь вокруг, прежде чем прошептать. – Об этом? – Я достаточно насмотрелась на свою семью, чтобы понять, что мужчины не обсуждают дела со своими женами.

– Почему нет? – Он наклоняется ко мне. – Ты моя жена. – Он улыбается мне, и я чувствую, как мой желудок сжимается. Бабочки… У меня бабочки в животе. Господи! Теперь я понимаю эту идиому.

– Мужчины в Семье обычно не такие… сговорчивые, – добавляю я.

– Есть много вещей, по которым мы с Семьей не сходимся во мнениях, и давно пора некоторые из них изменить.

– Что ты имеешь в виду?

Марчелло вздыхает.

– Я никогда не хотел становиться доном. Я хотел уйти… как можно дальше от Семьи. Но теперь, когда я здесь, на мне лежит ответственность, так что я мог бы извлечь из этого максимальную пользу. Я пытался кое-что изменить в нашем бизнесе, но некоторые вещи настолько укоренились в сознании людей… – Он покачал головой.

– Как ты планируешь это сделать?

– Подавая пример. – Он дарит мне полуулыбку. – Вот почему моя жена должна быть в курсе того, что происходит вокруг нас.

– Это… Я не знаю, что сказать. – Я удивлена его заявлением. Когда я росла, мне бесчисленное количество раз говорили, что я украшение, и что моя ценность зависит от мужчины, к которому я привязалась. Когда я забеременела Клаудией, то потеряла всю свою ценность для семьи. Я внезапно стала персоной нон грата.

– Я не хочу, чтобы мои сестры или наши дети соответствовали этому анахроничному типу мышления. Мне все равно, насколько это традиционно, что женщина должна быть только матерью-домохозяйкой. Они должны быть самими собой, – добавляет он, и я чувствую, как в моих глазах появляется влага. Я быстро вытираю ее.

– Ты даже не представляешь, как много это значит для меня. Меня никогда не рассматривали как личность, скорее, как возможность для моей семьи. Я видела, как моих сестер продавали замуж, как скот, а потом мне пришлось ждать, пока придет моя очередь. – Мои губы кривятся от отвращения. – Когда я забеременела… – я чувствую, как в горле образуется ком, когда вспоминаю, как со мной обращалась моя семья. – Если бы не Энцо, я бы осталась бездомной. Мой отец сказал, что я опозорила семью и что… – я делаю глубокий вдох. – что я больше не его дочь. Моя мать не осмелилась вмешаться.

С моих губ срывается рыдание, и Марчелло берет мою руку, сжимая ее в утешение.

– Ты можешь делать все, что захочешь, ты ведь знаешь это, правда? Может быть, не сейчас, потому что это так опасно, но когда все закончится…

Я нервно смеюсь

– Я даже не представляю, что мне делать, – размышляю я. Свобода тем и хороша, что она прекрасна… пока ты ее не получишь. Столько раз я мечтала о том, что я сделала бы, если была бы свободна. Столько планов, столько сценариев, и вот я здесь. Свободна, но все еще в ловушке. В ловушке своей головы и бесконечных возможностей. Что, если я сделаю неправильный выбор?

Видите… свобода – опасная штука.

– Ты узнаешь. – Он говорит с уверенностью, которой мне не хватает.

– Ты упомянул детей, – меняю я тему, немного неловко от того, что меня как будто рассматривают под микроскопом, – ты бы хотел детей?

– А ты бы хотела? – спрашивает он в ответ.

– Да, – говорю я и смотрю куда угодно, только не на него. Иметь детей с Марчелло… Думаю, мне бы это понравилось. Очень сильно, на самом деле. Я краснею при этой мысли.

– Тогда я бы тоже хотел.

Официант приходит убрать со стола, а затем приносит супы.

– Ты что-нибудь слышал об отце Гуэрро?

Марчелло качает головой.

– Странно, но до сих пор они не выходили на связь. Учитывая письмо, которое они отправили Энцо, меня это немного беспокоит.

– Ты думаешь, они тянут время? – Мне немного страшно от такой перспективы. Не столько за себя, сколько за Клаудию. Я не хочу, чтобы она стала мишенью только для того, чтобы отомстить мне.

– Да. И мне это не нравится.

Я переключаю свое внимание на суп. Я беру ложку и чуть не подавилась инородным предметом. Марчелло бросается ко мне, волнуясь, и я тут же выплевываю его.

– Фу, – говорю я, чувствуя царапину в горле.

– Что… – Марчелло смотрит на мою руку, где лежит предмет, и я ругаюсь.

Это кольцо. Кольцо Клаудии.

– Нет… – я хмурюсь, потрясенная тем, что вижу. Как оно могло оказаться здесь?

Я возвращаю свое внимание к супу и двигаю ложкой. Марчелло хватает меня за руку и тянет назад.

– Лина… – Он качает головой, его внимание сосредоточено на миске с супом. И тут я замечаю это. Кончик находится прямо над жидкостью, но ошибиться невозможно. Это палец… человеческий палец.

С криком я отпрыгиваю назад, падая. Нет… этого не может быть…

– Клаудия… – Я шепчу, истерический крик вырывается из моего рта. – Это кольцо Клаудии… нет…

Люди уже собираются вокруг нас, перешептываясь. Слезы текут по моим щекам, я цепляюсь за Марчелло.

– Позвони домой. Мне нужно поговорить с Клаудией… – кричу я, весь мой здравый смысл вылетел в окно. Мне нужно убедиться, что с Клаудией все в порядке.

Этого не может быть…

Чем больше я думаю об этом, тем сильнее истерика, отчаяние берет верх.

– Да, твоя мама хочет поговорить с тобой. – Я смутно слышу, как Марчелло говорит по телефону, прежде чем передать его мне.

– Клаудия? – прохрипела я.

– Мама? Что случилось? – спрашивает она.

– Ты не ушиблась? Ты в порядке? – Мои слова торопливы, но мне просто нужно знать, что с ней все в порядке.

– Конечно. А что? – я выдыхаю.

– Хорошо… хорошо. Где твое кольцо?

– Кольцо? Я не знаю… Наверное, я его где-то забыла. Но как ты узнала? – Ее ответ помогает мне немного успокоиться, поэтому я просто заверяю ее, что все в порядке и что я увижу ее дома.

Я кладу трубку и смотрю на мрачное выражение лица Марчелло.

Он заключает меня в свои объятия, и я отпускаю себя.

– Я держу тебя, – шепчет он мне в волосы, его руки крепко обхватывают меня. Он подхватывает меня на руки и выносит из ресторана, оставляя всех позади смотреть на нас.

Убедившись, что с Клаудией все в порядке, Марчелло отводит меня в свою комнату и оставляет там.

Он уже несколько часов опрашивает персонал, потому что кто-то должен был быть в доме, чтобы взять кольцо. Но более того… они должны были знать, куда мы направляемся. То, что кто-то знает о наших передвижениях и имеет к нам личный доступ, вызывает у меня тошноту.

– Лина, – Марчелло открывает дверь и подходит ко мне. – У меня есть люди, которые сейчас осматривают ресторан. Мы поймаем того, кто это сделал, я тебе обещаю.

– Это все моя вина… – Я качаю головой. – Если бы я не убила отца Гуэрро… Они, наверное, пытаются отомстить, а теперь угрожают моей дочери. – Рыдание застревает у меня в горле от этой мысли. – Это все моя вина.

– Не говори так, милая, – целует он мой лоб, – ты поступила правильно. Ты была такой храброй, Лина.

Я поддаюсь утешению его объятий.

– Когда это закончится? – шепчу я.

– Я буду оберегать тебя и Клаудию. Я обещаю тебе. Пока я жив, я никому не позволю причинить вам вред.

– Спасибо. Спасибо, – продолжаю бормотать я.

Я плачу, пока не засыпаю, а Марчелло держит меня так близко, что я почти верю, что ничто не может причинить мне вреда.

Через некоторое время я просыпаюсь и оглядываюсь вокруг, чувствуя себя дезориентированной. Мне требуется несколько секунд, чтобы вспомнить все, что произошло, и тот факт, что я нахожусь в комнате Марчелло. Но его нигде не видно.

Я хмурюсь.

Встав с кровати, я иду искать Марчелло в его кабинете.

– Я отдал Каталину тебе, чтобы ты ее защитил, и тут такое? – раздается голос моего брата из кабинета.

– Я займусь этим, – отвечает Марчелло, его голос звучит отрывисто.

– Не похоже, – отвечает Энцо с сарказмом.

– Может, стоит проверить подвал, – отвечает Марчелло. Что он имеет в виду?

– Это объявление войны, если я когда-либо видел такое. И теперь они хотят, чтобы мы пошли на их гребаный банкет и сделали вид, что ничего не произошло? – ругается Энцо, и моя рука замирает на дверной ручке.

– Вот почему я даже не рассматриваю возможность привести туда Каталину.

Я открываю дверь.

– Куда?

Если это что-то касается меня, то я должна это знать.

– Лина… – Стонет мой брат, а Марчелло поджимает губы.

– Какой банкет? – спрашиваю я.

– Ты не должна была этого слышать.

– Разве ты не сказал, что обсудишь все со мной? – я поворачиваюсь к Марчелло. – Я имею право знать.

– Лина, все не так просто, – отвечает он, но я не соглашаюсь.

– Какой банкет, Энцо?

– Гуэрро устраивают банкет для пяти Семей. От каждой Семьи ожидается присутствие основного руководства. – Он подносит свой бокал к губам и опустошает его.

– Почему? Почему сейчас?

– Держи врагов близко. – Энцо идет к шкафу с ликером и снова наполняет свой бокал. – Это вопрос перспективы, на самом деле. Им нужна демонстрация силы, но они также хотят оценить конкурентов. Обе наши Семьи, – он наклонил голову в сторону Марчелло, – пережили довольно резкую смену руководства. Маркези, по сути, занимаются поисками власти, а ДеВилль… – он делает паузу, – они такие же, какими были всегда. Скрытные.

– Что случится, если мы не пойдем? – спрашиваю я, боясь, что уже знаю ответ.

– Личное оскорбление. – Марчелло пожимает плечами в то же время, когда Энцо говорит:

– Война.

– Хорошо, значит, нам нужно идти.

– Нет, не нужно.

– Но в том-то и дело, не так ли? Они ждут, что мы не пойдем. И это еще одна причина для них официально выступить против нас.

Энцо ухмыляется и наклоняет свой бокал в мою сторону.

– И именно поэтому ты моя любимая сестра.

– Если мы поедем, – начал Марчелло, – а это очень большое «если», мы не будем знать, чего ожидать. Мы на их территории.

– Я хочу пойти, – говорю я, внезапно решившись. – Я не могу больше позволять им издеваться надо мной. Скажи мне, как ты думаешь, сколько времени пройдет, пока эти маленькие игры станут серьезными, и они закончат тем, что начнут нападать на меня, или, что еще хуже, на Клаудию? Если мы не поедем, это будет все равно, что сказать им, что они преуспели в своих угрозах.

– Мы до сих пор не знаем, были ли Гуэрро связаны с рестораном, – замечает Марчелло.

– Вы можете не знать, но я знаю. Я чувствую это. И дальше будет только хуже.

На мгновение они оба замолкают, прежде чем Энцо произносит.

– Я буду там.

Я смотрю на Марчелло, и он, кажется, совсем не рад такому повороту событий. Он неохотно соглашается.

После ухода Энцо я спрашиваю Марчелло, почему он так готов рискнуть масштабным конфликтом только ради того, чтобы избавить меня от дискомфорта. Его ответ меня просто поражает.

– Я никогда больше не хочу видеть, как тебе причиняют боль, Лина. И я знаю этих людей… Они будут бить ниже пояса.

– Я могу это принять.

– Я не уверен, что смогу…

Глава 17

Марчелло

– Лина, не показалась ли тебе Асиззи немного странной в последнее время? – я застегиваю рубашку, пока она просматривает файл с подробным описанием всех людей, которые будут присутствовать на банкете Гуэрро.

– Ты тоже заметил? – она поднимает голову и спрашивает, удивляясь.

Я знаю, что не получу награды «Брат года», но даже я заметил, что Ассизи ведет себя немного странно. Все началось с того, что она пропустила несколько ужинов, а теперь она почти не выходит из своей комнаты, разве что на уроки. Даже миссис Эванс сказала мне, что считает Ассизи немного рассеянной.

– Ты пробовала поговорить с ней? Я не могу отделаться от мысли, что это травма от вида той монахини, – говорю я, хотя Ассизи была спокойна на протяжении всего времени. Возможно, это беспокоит меня еще больше.

– Я не знаю. Я немного волнуюсь за нее. Я пыталась дать ей время привыкнуть ко всему. Это первый раз, когда она вышла из монастыря, в конце концов. Но она отгораживается от нас. От всех нас. Даже Клаудия заметила перемену в ней. Как будто она всегда заперта в своей комнате. – Она вздыхает, и становится ясно, что этот вопрос ее беспокоит.

– Может, нам стоит записать ее на прием к психотерапевту Клаудии? – предлагаю я. Для нее нездорово закрываться от мира. Может быть, это чувство вины говорит во мне, но я хочу, чтобы она была счастливой… нормальной.

– Если она захочет. Я постараюсь поговорить с ней об этом, но она может быть очень упрямой.

– Ты знаешь ее лучше всех. – Каталина рассказала мне об их дружбе, и я не могу не быть чрезвычайно благодарным за ее присутствие в жизни Ассизи. Она действительно ангел.

– Тут очень много людей, – простонала Лина и закрыла папку.

– Сегодня тебе нужно быть начеку, и будет лучше, если ты сможешь узнать каждого.

– Но нам нужно беспокоиться только о Гуэрро, верно?

– Я не уверен. Мы не знаем, с кем они могут работать. – Гуэрро всегда были замкнутыми. Хотя их конфликт с семьей ДеВилль легендарен и насчитывает много поколений, их союзников всегда было немного сложнее вычислить. Как правило, это тот, кто ненавидит и ДеВилль. Я почти боюсь думать о том, что они могут быть связаны с так называемым Химерой.

– Готова? – я поворачиваюсь к Лине, отвлекаясь от своих размышлений. Ее красота поражает меня. Она одета в черное стильное платье-макси, которое облегает ее тело. Ее волосы слегка завиты по краям, что придает ей элегантность. Она выглядит довольно застенчивой, закусывая губу и поправляя платье.

Я останавливаюсь перед ней и вдыхаю ее аромат.

Я не заслуживаю ее.

Черт, я не заслуживаю ничего из этого.

Но она здесь, передо мной. И я могу прикоснуться к ней.

Двумя пальцами я приподнимаю ее подбородок и вижу тревогу в ее глазах.

– Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни. Не смущайся. – Румянец распространяется по ее щекам, и она робко улыбается мне.

– Спасибо, – шепчет она.

Если я добьюсь своего, она будет слышать это каждый день до конца наших дней. Но в глубине души я знаю, что у меня не так много времени с ней. И я возьму все, что смогу получить.

Как ни странно, банкет проходит в бальном зале отеля «St. Regis». Все говорит о том, что это спокойное мероприятие, ведь оно проходит в самом центре города. Но внешность может быть обманчива.

Мы прибываем в отель, и нас провожают в бальный зал. Там мы проходим обычный контроль безопасности, но потом можем идти. Мы уже собираемся войти в бальный зал, когда кто-то окликает меня по имени.

– Марчелло! – Каталина крепко сжимает мою руку.

Я придаю своему лицу серьезное выражение и поворачиваюсь, чтобы поприветствовать дядю. Это был не тот случай, когда я хотел увидеть его снова. Я общался со своими подчиненными, но не с ним. Уверен, он обиделся на это, ведь он консильери и якобы моя правая рука. Я чуть не фыркнул от этой мысли.

– Дядя, – приветствую я его.

– Эта прекрасная леди – твоя новоиспеченная жена? – начинает он нехарактерно для него сладким голосом.

– Да, – отвечаю я и слегка притягиваю Каталину за собой, ставая перед ней.

– Марчелло, – Николо качает головой, как будто разочарован, – ты не подумал пригласить свою семью? Представь мое удивление, когда я узнал, что мой племянник, – он сделал паузу, – мой дон женился, и никто из семьи не был приглашен. – Его критика не проходит мимо меня. Я с самого начала знал, что небольшая церемония вызовет недоумение в семье, учитывая их склонность к экстравагантным свадьбам. Но я не мог… не хотел подвергать Каталину чему-то подобному. Не после того, через что она прошла. Кроме того, рациональность была превыше всего.

– Это было довольно неожиданно, – ответил я, закрывая тему. Каталина вне зоны доступа. Для всех.

Николо бросает на меня взгляд, но никак не комментирует.

– Я рад, что ты смог быть с нами сегодня вечером. – Он притворно кашляет и проходит мимо нас.

– Так это был твой дядя… – Каталина хмурится, глядя на его удаляющуюся фигуру. Похоже, сегодня он пришел один.

– Держись от него подальше. Он опасен.

– Почему? – она смотрит на меня из-под ресниц.

– Он не считает, что я должен быть доном, – мрачно отвечаю я. И из-за этого я не знаю, на что он способен.

– Лина! – Энцо подходит к нам. Он выглядит безупречно, как всегда, одетый в белый костюм и черную рубашку.

– Энцо. – Каталина отпускает мою руку, чтобы обнять его.

– Где твоя жена? – спрашиваю я, заметив, что он один.

– Она будет здесь через какое-то время. – Энцо пожимает плечами.

Оставив эту тему, мы направляемся в бальный зал.

Там, должно быть, около пятидесяти человек, все они занимают высокие посты в пяти семьях. Или четырех… Я осматриваю зал и вижу, что ДеВилль не появился и никого не прислал от их имени.

– ДеВилль здесь нет.

– А ты их ждал? – Энцо поднимает бровь.

– Не совсем, но случались и более странные вещи, – замечаю я, и мои глаза снова фокусируются на толпе.

Я нахожу Бенедикто Гуэрро, нынешнего дона. Ему около сорока, но он все еще в хорошей форме. Я помню его еще с тех времен, но не могу сказать, что мы много общались. Рядом с ним стоит его брат, Франко, отец Антонио Гуэрро. Именно он приковывает мое внимание, потому что он первый, кто хочет возмездия за смерть своего сына.

Мой взгляд перемещается дальше, и по обе стороны от Бенедикто стоят его сыновья, Микеле и Рафаэло. Я очень удивлен, что они спокойно стоят рядом друг с другом. Я встречал их обоих, когда был моложе, и их вражда была ощутима между ними. Когда Франческо снабжал меня актуальной информацией о других семьях, он отметил, что вражда братьев с годами только усилилась. У них разница в возрасте меньше года, но у них разные матери. Мать Микеле умерла при родах, но она еще не успела остыть в могиле, как Бенедикто женился на матери Рафаэло. Это, вероятно, способствовало конфликту, также не помогло и то, что Бенедикто хочет назначить Рафаэло своим наследником, хотя он и не первенец.

– Он похож на отца Гуэрро. – Я чувствую легкую дрожь Каталины и притягиваю ее ближе к себе.

– Он не может причинить тебе вреда, – говорю я ей, и она быстро кивает мне.

Когда мы входим, все взгляды устремлены на нас. Губы Франко тут же кривятся в презрении, и он наклоняется, чтобы что-то сказать Бенедикто, который поднимает руку в знак остановки.

Может быть, он удержит своего брата в узде.

– Они определенно выглядят удивленными, – иронично замечает Энцо. Он поворачивает голову и замечает Маркезиса с женой на поводке. Он не выглядит слишком довольным этим фактом и подает нам знак, что переходит на их сторону.

– Полегче, – шепчу я Лине, когда мы проходим дальше в комнату. Она изо всех сил старается сохранять спокойствие, изображая на лице фальшивую улыбку.

– Мы справимся. – Она делает глубокий вдох. Как раз вовремя, чтобы Бенедикто успел поприветствовать нас.

– Ластра. Слышал о твоем брате. Мои соболезнования. – Он протягивает мне руку. Мое тело мгновенно напрягается.

– Рада познакомиться с вами, сеньор Гуэрро. – Каталина хватает его за руку, прежде чем я успеваю отреагировать.

Бенедикто кажется удивленным, но он пожимает ей руку.

– И я, сеньора Ластра. Я слышал о вашем бракосочетании. Жаль, что это было такое маленькое мероприятие, – добавляет он.

– Мы не хотели привлекать слишком много людей. Только друзья и семья. Кроме того, я слышал о вашей трагедии. Соболезную вашей утрате. – Надеюсь, мое сообщение будет принято. Будучи первым, кто затронул эту тему, я могу контролировать направление, которое она примет.

– Правда. – Бенедикто сужает глаза в мою сторону, в то же время его брат делает шаг ко мне. Бенедикто вскидывает руку, останавливая движение Франса.

– Мы все здесь друзья, верно, Брателло? – его голос напряжен, когда он обращается к брату, и тот кивает. Глаза Франко по-прежнему убийственны, он смотрит на меня, потом на Каталину, и я понимаю, что это далеко не конец. Просто сейчас это слишком публично.

– Хорошо, – неохотно соглашается Франко.

– Почему бы тебе не позволить своей жене присоединиться к другим женщинам, и мы могли бы поговорить о делах? – Бенедикто кивает в сторону группы женщин, беседующих за соседним столиком.

Я не хочу, чтобы Каталина пропадала из моего поля зрения, поэтому я пытаюсь вежливо отказаться.

– Я не уверен, что ей будет комфортно.

– Ба! – восклицает Бенедикто и кричит одной женщине. – Козима, иди сюда.

Женщина лет сорока присоединяется к нам, привалившись к боку Бенедикто.

– Что случилось, любовь моя?

– Почему бы тебе не взять синьору Ластра и не представить ее всем.

Козима сужает глаза на Каталину, и та не кажется слишком заинтересованной. Но она все равно улыбается и обращается к ней.

– Каталина, я Козима.

Моя жена ободряюще кивает мне и идет к Козиме.

– С тобой все будет в порядке? – шепчу я ей в волосы, боясь отпустить ее.

– Со мной все будет хорошо, – уверенно отвечает она.

– Ты знаешь, что делать, если что-то случится, – напоминаю я ей. Мы обсудили все возможные варианты при подготовке к этому вечеру, и я дал ей тревожную кнопку. Если она почувствует какую-либо угрозу, она должна нажать на кнопку, и она издаст достаточно шума, чтобы предупредить всех, кто находится поблизости.

Мне уже хочется стиснуть зубы и не отпускать ее, но я знаю, что мы должны следовать определенному этикету.

Как только Лина уходит с Козимой, к нам приближается пьяный Микеле. В руках у него полупустая бутылка "Джека".

– Посмотрите на этих влюбленных голубков. Он не может вынести разлуки с ней. – Он что-то бормочет и кладет руку на плечо отца. Внезапно я чувствую напряжение в воздухе.

– Тебе следует брать уроки, дорогой Папа.

– Микеле, – шипит его брат сзади него.

– О, вот и этот дебил. Я должен задаться вопросом, зачем ты это организовал, дон. – Слова Микеле полны яда. – Может быть, ты хотел показать всему миру, что твой старший – пьяница, – саркастически улыбается он, – а твой наследник – гребаный дебил. – Его ударение на наследнике не ускользнуло от меня.

– Не ггг… не говори так с от… отцом, – заикается Рафаэло, хватаясь за Микеле.

– Прекратите, вы оба! – наконец вмешивается Бенедикто.

– Да, Раф, хватит болтать. Ты всем покажешь, что тебя уронили на голову при рождении, – говорит Микеле насмешливым тоном, и голова его брата низко опускается от стыда. Удивительно, но он принимает оскорбление, не моргнув глазом.

– Я с-с-сожалею, – отвечает он, и я понимаю, что он, возможно, заикается. Это не делает человека дебилом.

Странно, однако. Когда я знал их много лет назад, у Рафаэло не было заикания. Или, может быть, я неправильно помню.

– Вот видишь, – смеется Микеле и похлопывает брата по плечу. Рафаэло расправляет плечи и опускает взгляд в покорном жесте.

– Хватит! – Бенедикто убирает руку Микеле и грубо сгибает ее.

– Боишься, что люди станут меньше думать о тебе, когда узнают, что твой наследник тронут умом? – Он насмешливо смеется и высвобождается из хватки отца.

– Чертовы засранцы. Cazzo di merda! – Микеле выкрикивает несколько ругательств, но тут же уходит от ситуации, просто подойдя к ближайшему свободному столику и взяв еще спиртного.

– Вы извините моего сына. У него проблемы с алкоголем. Вы знаете, как это бывает, – объясняет Бенедикто.

Франко по-прежнему взглядом кидает в меня кинжалами, а Рафаэло ведет себя робко, почти трусливо.

Я сохраняю спокойное выражение лица, принимая его объяснения, но внутри у меня возникает вопрос, сколько из этого шоу, а сколько – реальность.

– Итак, Ластра, – начинает Бенедикто, – я слышал, что ваши последние поставки были неудачными.