Текст книги "Капитан 'Аль-Джезаира'"

Автор книги: Вернер Лежер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Гравелли облегченно вздохнул. Лишь теперь он почувствовал себя в безопасности. Он знал обычаи этих людей. Если уж кто из них дал слово разбойничьей чести, то на него можно положиться без всяких сомнений. Бандиты презирают общепринятые законы, свои же собственные блюдут со всею строгостью.

– Хорошо, я верю вам, – сказал он и вылез из кареты.

Человек в маске отвел визитера в сторонку.

– Садитесь и излагайте, зачем пожаловали, – потребовал он у банкира.

Оба уселись на обросшие мхом камни.

– Обещаете ли вы сохранить в тайне все, что я вам доверю, даже если мы разойдемся, не придя к соглашению?

– Да.

– Ну так слушайте. У меня есть враг, смертельный враг, опасный и могущественный. Мне с ним не справиться, вот я и прошу вашей помощи.

– Что мы получим за это?

– Два кошелька с золотыми монетами. Один – сегодня, второй – по выполнении поручения.

– Два кошелька... Не очень-то определенно: кошельки ведь могут быть и большими, да тощими.

– Будете довольны, это я вам обещаю.

– Может, оно и так, только у меня привычка – убедиться во всем заранее.

– Вот вам, получайте и слушайте! – Гравелли вытащил мешочек и протянул его собеседнику.

– Черт побери! Второй такого же веса?

– Его родной брат! – улыбнулся Гравелли.

– Отлично. Итак, что же от нас требуется? Обеспечить вас телохранителями получше ваших нынешних? На какое время? Каждый день дорог: ведь мои люди рискуют жизнью.

– Надо покончить с моим врагом, – со всею возможною твердостью в голосе заявил банкир.

В ответ бандитский главарь лишь присвистнул сквозь зубы. Вот оно что его нанимают для убийства!

– Эка дьявольщина! Не очень-то дорого, однако, вы цените человеческую жизнь. Два кошелька с золотом! Вы многое слышали обо мне. О том, будто банда Властелина Гор подряжается на убийство, вы тоже слышали?

Гравелли испуганно отпрянул назад. Из-под маски блеснул взгляд, повергший его в ужас.

Однако опасность ему, похоже, пока не грозила.

– Я не говорю "да", – продолжал бандит, – но и окончательного "нет" я тоже не говорю. Назовите мне этого человека.

– Купец Андреа Парвизи из Генуи. Знаете его?

– А как же! Я знаю всех видных людей в городе.

– Беретесь за поручение?

Разбойник долго размышлял. Его молчание тяготило Гравелли. Эх, заглянуть бы ему в мозги, узнать, что за мысли одолевают этого зловещего разбойника!

– Ладно, я берусь за ваше поручение, синьор Гравелли!

Банкир вздрогнул. Откуда этот Властелин Гор знает его имя? Ясновидец он, что ли? Видеть ироническую улыбку на скрытом маской лице банкир не мог, но прямо-таки кожей ощущал ее. В чем же он оплошал?

– Хотите ездить неузнанным – не экономьте деньги и пользуйтесь наемной каретой.

"Проклятье, карета!" – понял наконец Гравелли. Он готов был надавать себе пощечин – надо же, не подумал о столь тешащих его гордость гербах! Однако ничего теперь не поделаешь, не отказываться же от своего имени.

– Здесь задаток. Остальное получите сами или через надежного посыльного, когда выполните поручение.

– Заберите деньги назад, – запротестовал Властелин Гор – Сейчас я в них не нуждаюсь. Да и вообще, мне надо сперва убедиться, что поручение ваше осуществимо.

– Но я могу рассчитывать на вашу помощь и ваше молчание?

– Мы же договорились. Не сомневайтесь, свое вознаграждение я отработаю. А сейчас уходите. Меня ждут дела.

Главарь бандитов поднес к губам свисток. Услышав сигнал, его люди мгновенно отошли назад.

В предрассветных сумерках Гравелли со своим эскортом вернулся в город. Итак, первый шаг к сокрушению Парвизи сделан. Банкир не сомневался, что Властелин Гор свое слово сдержит. Скверно только, что разбойник узнал его. Чего доброго, может при случае заделаться вторым Бенелли, а то и еще хуже, если пустится на шантаж. Счастье еще, что бандит не взял деньги и весь разговор шел без свидетелей. Надо будет, пожалуй, шепнуть словечко генуэзскому полицейскому начальнику, такому же продажному, как и большинство чиновников, – и конец тогда и Властелину Гор, и всей его банде.

Глава 4

ПЛЕННИК

Парвизи не терял еще надежды, что Луиджи, Ливио и Рафаэла живы, хоть и попали в рабство к североафриканским правителям.

Несчастный отец цеплялся за эту версию, как утопающий за соломинку. Чем дольше он размышлял об этом, тем сильнее верил, что все может быть только так и не иначе. А коли это так, то отыщутся и пути для выкупа дорогих его сердцу людей. За ценой он не постоит, пусть хоть и самой невероятной, жизнь дороже всего золота на земле. Дом Парвизи богат, очень богат. И на выкуп он, не медля и не торгуясь, отдаст все, до последнего байокко. А после – нищета? Полно, разве нищий тот, кто соединился со своими любимыми? Никогда!

Часами ломал он себе голову, пока усталость не сваливала его с ног.

Слуги не знали еще о постигшей хозяина тяжелой утрате. Но совету Вермона Парвизи до сих пор не сказал им об этом ни слова. Француз говорил купцу, что самое главное – приглушить первую боль, а для этого нет лучше средства, чем уехать на некоторое время из города.

– Могу ли я и впредь рассчитывать на вашу доброту, господин де Вермон? – обратился на утро после рокового дня Андреа Парвизи к своему гостю. – Я хотел бы попросить вас поехать вместе со мной в горы, в мое поместье. Там никто нам не будет мешать, и, как знать, может, мы сумеем найти пути и средства для получения достоверных сведений о судьбе моих детей. Прошу вас, пожалуйста, не отказывайте мне!

Прошло несколько минут, а Вермон медлил с ответом. Парвизи не сводил напряженного взгляда с нового друга – за немногие проведенные вместе часы генуэзец и француз успели выяснить, что во многом одинаково смотрят на жизнь, и почувствовали взаимную симпатию.

– Я еду с вами!

Купец облегченно вздохнул. Он знал уже кое-что о своем госте. Ксавье де Вермон – крупный негоциант, занимающийся в основном добычей кораллов у алжирских берегов, в Ла-Кале. Франция принадлежит к тем немногим странам, у которых довольно сносные отношения с варварийцами, и прежде всего – со зловещим государством Алжир. Французским судам в Средиземном море корсары не досаждают. И все же союз между Францией и деем далеко не безоблачен. Правитель Алжира то и дело задевает своими поступками честь Франции, и для улаживания конфликтов требуется большое дипломатическое искусство, не говоря уже о дорогих подарках.

– Вас устроит, если мы отправимся в самом конце дня? Мне потребуется еще некоторое время, чтобы отдать кое-какие распоряжения управляющему и другим служащим. Нам, правда, придется из-за этого провести ночь в дороге, но зато утром мы уже будем на месте. А устанем – можно будет и отдохнуть. Я знаю на пути хороший постоялый двор, уверен, что и вам он придется по вкусу.

– Делайте то, что считаете нужным. Я на все согласен.

Парвизи велел кучеру готовить карету для дальней дороги. Тот сейчас же с усердием принялся за дело, чистил, мыл и полировал экипаж до блеска. Когда великолепная карета заботливо ухожена, когда лихо мчат ее резвые вороные, всякому сразу ясно, что владеет ею один из знатнейших граждан Генуи, да и кучер у него – тоже малый не промах.

По Коровьему рынку, через ворота Сан-Томазо, вдоль портовых стен, через предместье Сан-Пьетро д'Арена карета Парвизи ехала тем же путем, что проделал прошлой ночью Гравелли.

Путники молчали. Толчки и тряска на ухабистой дороге к беседе никак не располагали. Парвизи сидел с мрачным видом. Мыслями он был далеко отсюда – в варварийском логове на африканском берегу. Де Вермон смотрел в окошко на незнакомый ему ландшафт. Вдруг он увидел сидящего на обочине мужчину. Рядом с ним паслась лошадь. В одной руке он держал оплетенную тонкими прутьями бутыль, в другой – кусок хлеба с сыром.

Карета проехала мимо. Впереди показались руины какого-то большого старинного сооружения. Полное безлюдье, ни одной живой души...

Но тут позади кареты послышался конский топот, и мгновение спустя в окошке показалась веселая, улыбающаяся во весь рот физиономия незнакомого молодого человека.

– Добрый день! – вежливо приветствовал он обоих путников.

Парвизи опустил оконное стекло. Может, молодому человеку нужен совет? "Наверное, нас догнал тот малый, что отдыхал на обочине", – подумал было де Вермон, однако тут же убедился в своей ошибке – это был совсем другой человек.

– Что случилось? – спросил купец.

– Ничего особенного, синьор, – не переставая улыбаться, ответил всадник.

– Но что-то ведь все же заставило вас обратиться к нам. Мы вас слушаем, приятель!

– Да так, сущая безделица, – смешно растягивая слова, ответил незнакомец.

– Говорите же!

Всадник окинул взглядом карету, потом прищелкнул вдруг языком и сказал, обращаясь к Парвизи:

– Не будете ли вы столь любезны и не согласитесь ли составить нам компанию?

– О чем вы? Что все это значит? – резко оборвал его генуэзец.

– Там, впереди, будет развилка. Велите своему кучеру свернуть направо.

– А если я не сделаю этого?

– К чему поднимать шум, я ведь, кажется, очень вежливо попросил вас об этом небольшом одолжении. – Лицо молодого человека так и лучилось дружелюбием и радостью.

– Кто вы?

– Человек, как и вы, синьор, хоть положение мое и не столь блестяще, как ваше.

– Бандит?

– Фу, синьор Парвизи! Итак, согласны ли вы последовать моему приглашению?

Тон всадника изменился, хотя вел он себя по-прежнему весьма корректно.

– Нет! Я не один, со мной мой гость, за которого я в ответе.

Андреа Парвизи тревожно огляделся. Никого вокруг, только далеко позади по дороге скачет одинокий всадник.

– Кучер, гони лошадей во всю прыть! Хлещи их кнутом! – приказал купец.

– Очень жаль, но мне не остается ничего другого, как применить силу. Вы сами это выбрали, синьор Парвизи.

Молодой человек все с той же иронической улыбкой вытащил из-за кушака пистолет и выстрелил вверх.

Карета меж тем приблизилась уже почти к той самой развилке, о которой говорил незнакомец. Из ущелья показались закутанные в плащи фигуры. Всадник прямо с седла перепрыгнул на козлы кареты и вырвал у кучера кнут и вожжи. На полном скаку он завернул упряжку на боковую дорогу, так что карета едва не опрокинулась. Кони помчались по узкому коридору, пробитому в скалах между высящимися слева и справа гранитными стенами. Здесь было уже почти совсем темно.

Путники покорились неизбежности.

– Не бойтесь, господин де Вермон, – успокаивал француза Парвизи. – С этими людьми можно договориться. Золото и здесь сделает чудо. На нашу жизнь они не посягнут.

Де Вермон лишь пренебрежительно пожал плечами. Ему этот налет показался даже чем-то пикантным. Бандиты достаточно умны, чтобы всерьез связываться с французом. Это грозило далеко идущими последствиями.

Оба они, и Парвизи и де Вермон, не знали, что и следующий за ними всадник тоже угодил в лапы разбойников.

Упряжка неслась, не сбавляя скорости. За окнами кареты стало совсем темно, наступила ночь. Парвизи попытался было поначалу определить по извилинам и поворотам, куда их везут, но вскоре отказался от этого.

Вдруг карета резко остановилась. Толчок был столь сильный, что люди попадали с сидений.

– Выходите! – послышался жесткий, не допускающий возражений приказ.

Чьи-то крепкие руки выволокли пленников из кареты, и не успели они оглянуться, как оказались уже в каком-то доме.

– Давай их сюда!

Парвизи и де Вермона втолкнули в темную комнату. Захлопнулась дверь. Проскрежетали два засова.

Не столь гладко и складно обошлось все с захваченным вместе с ними всадником, крепким, молодым парнем. Еще в пути он пытался разъяснить бандитам, что никакого зла против них и в мыслях не держал, а потому и не понимает, зачем он им понадобился.

Он – посыльный одного влиятельного синьора, затевать ссору с которым он им не советовал бы.

– Вот как? И кто же этот твой влиятельный синьор?

– Синьор Антонио Гравелли, генуэзский банкир.

– Ну, ну. А пока иди спокойно, куда тебя ведут, и не терзай себя попусту всякими сомнениями. Хозяину твоему потом все объяснят, и тебе, возможно, помогут наверстать потерянное время. Но говорить об этом пока еще рано.

В ответ на это всадник потребовал, чтобы его доставили к их главарю.

– Нет, – последовал отказ, – когда будет надо, он сам явится сюда.

В руках у парня был готовый к стрельбе пистолет, и схватить его бандиты не отваживались. Да и само появление его было случайным, заранее никак не предусмотренным. Один из друзей сообщил, что сегодня Парвизи поедет в свое имение, и им было велено захватить купца, не причиняя ему однако ни в коем случае никакого ущерба.

Как обходиться с посыльным Гравелли, люди Властелина Гор не знали. Во всяком случае, с ним-то уж можно не особенно церемониться. Первым делом, его следовало ссадить с коня. Хотя бы для того, чтобы показать, что здесь командуют бандиты. Ничего с ним не случится, не помять бы только ненароком. Никакого другого начальника над собой, кроме своего собственного, они не признавали, но и затевать свару с Гравелли тоже не хотелось бы. Очень уж он богат и властен. Денег у него – куры не клюют, столько людей нанять может, что и самому Властелину Гор жарко придется.

Пока несколько бандитов препирались с ним, двое подкрались сзади. Конь почуял их и забеспокоился. Всадник оглянулся. Зыбкий, неверный свет, какое-то притворное движение там, где никого нет. Но что это? Оттуда скользят две темные человеческие фигуры. Один из этой двойки изготовился уже было к прыжку, но всадник успел поднять оружие и спустить курок. Многократное эхо раскатилось среди гор. Большой беды пуля не натворила. Скользнула по руке разбойника, и только.

Несколько капель крови привели людей в неистовство. Со всех сторон навалились они на всадника, стремясь стащить его с лошади.

Властелин Гор, как раз подъехавший, чтобы поглядеть на своих пленников, остановился, с интересом наблюдая за схваткой. Атакуемый и впрямь оказался отважным малым и великолепным наездником. Он шпорил коня, то бросая его вперед, то осаживая, заставляя танцевать, вставать на дыбы, брыкаться, и успешно отбивался от превосходящих сил противника.

Всего несколько секунд потребовалось главарю бандитов, чтобы оценить обстановку.

– Прекратить! – властно крикнул он своим людям.

– Вожак! – узнали его разбойники. Атака тотчас угасла.

Всадник подъехал ближе.

– Кто вы, синьор? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – С чего это вы вздумали чинить зло курьеру Гравелли?

"Черт побери, что тут натворили эти мальчишки! – выругался про себя Властелин Гор. – Но теперь уж ничего не поделаешь. Случись все это в другое время, перед банкиром можно было бы вежливо извиниться и разъяснить, что произошло недоразумение. Однако сейчас, как назло, он здесь почти в одно время с Парвизи. Как бы не наделать новых глупостей... Надо же как получилось – ни раньше, ни позже!"

– Мои люди поспешили, – извиняющимся тоном сказал бандит.

– Гравелли рассердится за опоздание. Я могу не успеть вовремя к месту своего назначения.

– Сочувствую вам, но что же теперь делать? Такая неприятность. И все-таки сегодня вам дальше не уехать. В такой темноте вы заблудитесь в горах.

– Дайте мне проводника! – потребовал курьер.

– Я и сам об этом уже подумал! Разумеется, охотно дам. Только вы, пожалуй, переоцениваете мою власть, приятель. Люди устали и нуждаются в отдыхе. Несколько часов, волей или неволей, вам придется довольствоваться моей компанией. Ну а потом я, конечно же, обязательно выделю одного из моих парней вам в провожатые.

– Я в безопасности здесь?

– И вы, курьер Гравелли, спрашиваете меня об этом?

– Это не гарантия. Я повторяю свой вопрос и жду ясного, однозначного ответа.

– Вы свободны и можете беспрепятственно отправляться куда вам угодно, хоть бы и вовсе уехать отсюда, если так уж заблагорассудится. Только я бы вам этого не советовал. Пойдемте!

Пока всадник спешивался, мысли бандитского вожака напряженно работали, обгоняя одна другую.

– Паоло! – позвал он.

Из круга приятелей вышел бандит, направившийся к дому следом за Властелином Гор и всадником.

– Пожалуйста, сюда, – пригласил вожак посланца Гравелли, первым входя в помещение.

Комната была без всяких украшений, скромно обставленная, как это принято в домах итальянских крестьян.

– Глупая история с нами обоими приключилась, – обратился вожак к гостю, усадив его за стол, – но я постараюсь немедленно все уладить.

Он перевел взгляд на Паоло:

– Как тебя угораздило схватить этого молодого человека? Ведь он курьер нашего друга Гравелли. Эх, и надавал бы я тебе затрещин, глупая башка!

Обруганный только поджал губы. Похоже, вожак не знает, что парень еще в дороге назвал имя банкира. Только ведь и он, Паоло, не школьник и не позволит отчитывать себя, как мальчишку.

– Он увязался за каретой. Что мне было делать? От него ведь по всей округе пошли бы слухи о нашем налете.

– Ты должен выполнять мои приказы, и больше ничего! Я – голова, а ты кулак.

Паоло оторопел от столь очевидной глупости своего главаря и от его тона, столь необычного в общении Властелина Гор со своими людьми.

– Что ты торчишь здесь разинув рот? Вон!

Разбойник кипел от ярости и готов уже был взорваться, однако предостерегающий взгляд вожака сдержал его порыв. Он молча повернулся и шагнул к двери, но у самого порога его окликнули:

– Стой! Раз уж ты здесь, принеси вина. Большой кувшин для нашего друга, в знак извинения за страх и в возмещение потерянного им времени. Доброго кьянти, самого старого! Ну а мне пока только стаканчик. Мне еще предстоит заниматься с нашими пленниками. Итак, я сказал, самого выдержанного! А после – сытный ужин. А теперь проваливай!

Паоло исчез за дверью. При упоминании о вине гневные морщины на его лице разгладились. Полученная взбучка вмиг позабылась.

– Вот видите, дорогой мой молодой друг, просто беда с ними, да и только! Любой приказ приходится повторять по нескольку раз, а не то черт знает что натворят, – сыпал словами Властелин Гор. – Но уж коли вам, хоть и не по доброй воле и уж вовсе незаслуженно, приходится все же задержаться у нас на несколько часов, то надеюсь, вы не будете возражать против моих распоряжений, не так ли? Это радует меня. И не сомневайтесь, я заступлюсь за вас перед Гравелли.

Вошел Паоло с вином.

– Когда я смогу отправиться в путь? – спросил всадник.

– Около полуночи, если вам угодно. Но я бы советовал вам все же дождаться восхода солнца. Ведь выезжать с рассветом куда лучше.

– Еще бы! – кивнул всадник.

– Давайте-ка для начала выпьем. Вы – наш гость. Мы в вашем полном распоряжении.

– Ваш гость? Гм-м-м... Почему же вы не снимаете свою маску?

– Черт побери, приятель! Вас бы да в наши ряды! – Главарь бандитов звонко рассмеялся, но тут же снова стал серьезным и продолжал: – Это наш основной закон – не показывать лицо никому, кто не поклялся в верности нам. И имена, которые вы здесь слышите, тоже не наши подлинные. Пренебреги мы хоть раз осторожностью, и я не поручусь за нашу безопасность. Прошу извинить меня, но надеюсь, что вы отнесетесь к этому с пониманием. Итак, ваше здоровье!

– Будь я проклят, вот это винцо! – Гонец ухмыльнулся и тут же сделал второй, куда более емкий глоток. – Где вы его раздобыли?

– Коммерческая тайна, мой милый.

– Разумеется. О таком великолепном источнике первому встречному рассказывать просто грешно. Особенно потому, что обошлось это винцо, как я понимаю, не так уж дорого. Я не ошибся?

– Пожалуй, и впрямь недорого, однако и небезопасно.

– Послушайте, а вы не выдадите меня хозяину, если я сегодня не уеду?

Всадник зевнул и с вожделением покосился на кровать.

– Не сомневайтесь, приятель, Гравелли ничего не узнает.

Слова вожака долетали до парня откуда-то издалека; он не понимал их больше, он спал, уронив голову на стол.

– Старое кьянти, мой дорогой! – ухмыльнулся Властелин Гор. – А ну, отдай-ка мне эту штуковину, а не то пальнешь еще ненароком, – добавил он, вытаскивая у спящего из-за кушака пистолет.

Затем он подошел к двери и крикнул:

– Джузеппе!

Из другой комнаты высунулась голова старого разбойника.

– Что случилось? – проворчал он.

– Пойди сюда. Есть дело для тебя.

Старик прошаркал поближе.

– Обыщи его. – Главарь указал на спящего. – Он скачет по поручению Гравелли и определенно имеет при себе какие-нибудь бумаги. Мне хотелось бы взглянуть на них.

– Если они не в его желудке, то скоро вы будете держать их в руках.

Гибкие пальцы бандита ловко ощупали курьера. Главарь с интересом смотрел на его работу. Он видел узкие, заботливо ухоженные руки своего сподвижника, столь не подходящие к его звероватой внешности.

– Не похоже, чтобы что-то важное: очень уж недалеко запрятал, – объявил вскоре Джузеппе. – Вот он пакетик-то, на груди.

– Дай сюда!

– Он запечатан.

– Ну, для тебя это пустяки. Открывай!

Прошло еще некоторое время. Специалистом своего дела Джузеппе был незаурядным, и влезть в любой пакет для него особых трудностей не составляло. Частенько за свою долгую жизнь случалось ему вскрывать чужие письма и снова запечатывать их так, что комар носа не подточит.

– В самом деле всего лишь частное письмо, – сказал вожак, пробежав глазами по строчкам. – Для нас – ничего.

– Запечатывать?

– Не сейчас, позже. А ну-ка, прочти ты, Джузеппе. Не вычитаешь ли чего среди строк.

– Мне тоже кажется, что письмо какое-то пустое, – подтвердил старик, просмотрев текст.

– Агостино Гравелли – хитрая лисица. Не вредно бы еще разок поподробнее разобраться с этим безобидным письмецом. Я, пожалуй, займусь этим, а потом снова позову тебя. А теперь помоги мне уложить этого соню на кровать. Ужин пусть принесут. Снотворный напиток действует не очень долго, и когда парень проснется и увидит стоящую перед ним еду, то решит, что просто заснул от переутомления.

– Что делать с выдержанным кьянти?

– Вылей обратно. А ему принеси столько же безвредного.

Отдав необходимые распоряжения и убедившись, что никто ему не помешает, Властелин Гор снова достал из пакета письмо Гравелли и принялся внимательно, слово за словом, перечитывать его. Читал он вслух, негромко и внятно, тщетно пытаясь уловить за банальными фразами какой-то скрытый смысл. Банкир писал сыну в Вену, и писал именно так, как пишут обычно любящие отцы своим чадам на чужбину Заканчивалось письмо несколькими деловыми советами, как и с чем половчее управиться. Совершенно безобидное послание.

И все же главаря не покидала мысль, что с письмом этим не все так просто. Не стали бы по пустякам гонять курьера из Генуи в Вену. Может, Парвизи сумеет помочь хоть немного разобраться, что к чему? И вообще, самое время позаботиться об их пленниках.

Властелин Гор машинально вытащил из кармана черную маску, которую снял, когда снотворное зелье свалило с ног всадника, и принялся натягивать ее на лицо. Привычные пальцы сами затянули узлы на завязках, и лишь тогда он заметил наконец, что произошло, рассмеялся и снял маску.

В темной комнате, куда заперли Парвизи и де Вермона, передвигаться им пришлось ощупью. Они по очереди наткнулись на стул, на стол, на деревянный топчан. Других ориентиров в комнате, похоже, не имелось. Генуэзец уступил французу топчан, сам же сел на стул. Оба молчали. Кто знает, а вдруг за дверью подслушивают? За жизнь они не опасались. Парвизи был уверен, что за выкуп, пусть даже и очень высокий (бандиты знали, кого захватили!), его отпустят; де Вермон полагался на свое французское гражданство.

Проскрежетали засовы, дверь отворилась. С трехрожковым шандалом в руке в комнату вошел Властелин Гор.

Пленники зажмурились от яркого света. Парвизи поднялся со своего стула. Француз же лишь слегка привстал, с интересом глядя на вошедшего. Бандит поднес подсвечник к лицу.

– Джакомо, ты! Как ты сюда попал?

Купец подался было к вожаку, но вдруг остановился.

– Постой-постой, да уж не ты ли этот самый Властелин Гор?

Голос Парвизи, зазвеневший радостью от встречи с лучшим другом, внезапно потускнел. В нем остался только страх.

– Да, это я, Андреа.

О Боже, его старинный друг, чьи ум, знания и сноровка сулили такие большие надежды, унизился до разбоя!

– Я потрясен, – тяжело вздохнул Парвизи. – Почему ты не пришел ко мне, Джакомо? Неужели ты думал, что я укажу на дверь товарищу своих детских лет, соученику в школе и самому задушевному другу, если ему понадобится помощь? Ты ведь не можешь не знать, что я никогда не поступил бы так. Неужели ты никогда не думал о том, что для меня было бы счастьем помочь тебе, хоть чем-то отблагодарить тебя за то, что ты для меня значил? А теперь? Ужасно!

– Оставь, Андреа! Сегодня я счастлив, что ты здесь, у меня, – улыбаясь, приостановил купца Властелин Гор.

– Почему ты столько лет не появлялся в городе? Разве ты не знал, что я живу богато? Говори же! Неужели ты не чувствуешь, как глубоко взволновало меня твое превращение в преступника?

– Я знал об этом, дорогой друг. Но у меня постоянно не хватало времени.

– Ты так сильно занят делами?

– В мире так много скверного.

На де Вермона эти слова разбойника произвели столь сильное впечатление, что он громко расхохотался и, чуть отдышавшись, обратился к другу Парвизи:

– Извините, такие слова из ваших уст – это же смешно! Я полагаю, если стоит уж называть что-либо скверным, так это в первую очередь – ваше ремесло.

Властелин Гор не откликнулся на эту реплику.

– Не хочешь ли ты для начала представить меня своему спутнику? Когда названы имена, легче разговаривать, – попросил он друга.

– Да, да, – только и мог произнести купец. Как же, черт побери, ему теперь вести себя? Единственный его лучший друг – разбойник, не постеснявшийся даже поднять руку на сотоварища своей юности. А теперь еще и разыгрывает какой-то спектакль, требуя формального представления!

– Джакомо, уйдет отсюда! – увещевал он Властелина Гор. – Оставь все это, прими мою помощь. Все позабудется. Ты добьешься высоких чинов, как тебе всегда предрекали, займешь достойное место на дипломатической службе. Мое влияние тому порукой.

– Детская твоя головушка, Андреа!

Джакомо радовался: разговор получался, хотя он мог бы повести его и совсем по-иному. Он снял шляпу и с достоинством поклонился французу.

"Не растерял еще хорошие манеры среди своих разбойников!" – отметил про себя Парвизи.

– Разрешите представиться: Джакомо Томазини.

– Очень рад. Ксавье де Вермон.

– Француз?

– Из Марселя. Признаться, я никак не предполагал, что встречусь однажды лицом к лицу с настоящим живым разбойничьим главарем, да еще к тому же вовсе не таким, как у нас обычно представляют, – с легкой иронией в голосе связал де Вермон и вдруг неожиданно резко спросил: – Нас схватили ваши люди. Что это должно означать?

– Ошибка.

– Ошибка? Вы шутите или, может, у вас принято сочетать свои делишки с дружескими приглашениями?

– Вы прервали меня, господин де Вермон... Уверяю вас, вы заблуждаетесь. Вы не пленники Властелина Гор, а желанные гости Джакомо Томазини. И как таковые имеете полное право на соответствующий обстоятельствам прием. Извините, но сегодня я отпустить вас не могу. Прошу вас, следуйте за мной.

– Не иначе как еще какой-нибудь сюрприз, – прошептал француз Парвизи, поспешая за широко шагающим разбойником.

Новая комната была обставлена получше, но кровать в ней тоже была всего одна.

– Хотите остаться здесь вместе? Тогда я велю принести вторую койку. Может быть, разрешите предложить вам мое скромное жилье, которое я делю со своим помощником? Приказывайте!

– Вздор, Джакомо, – отклонил Парвизи предложение. – Мы ведь все равно ненадолго воспользуемся твоим гостеприимством, так что не хлопочи. Вели принести койку.

– Сейчас!

Властелин Гор вышел из комнаты.

– Приключение становится все более занимательным, вы не находите? спросил де Вермон приятеля.

Тот лишь кивнул с горькой усмешкой.

– А ведь, в сущности, он очень славный малый, этот ваш знакомый разбойник.

– Гм-м-м...

– Что вы думаете о выкупе? Ведь дело, похоже, идет именно к этому.

– Я потрясен. Если в нем и вправду угасли все благородные чувства, я, разумеется, скаредничать не стану.

Оба мужчины подошли к окну и остановились, любуясь залитыми лунным светом горами. Они не заметили, как вернулся Томазини. Он услышал последние слова Парвизи.

– Фу, Андреа!

– Ах, ты уже пришел?

– Да, и еще раз – фу! Ну ладно, теперь мы должны выпить за здоровье, благополучие и успехи.

Он налил вина и предложил гостям бокалы.

– Неужели ты считаешь, что я так низко пал, чтобы вымогать у тебя деньги?

– Почему ты держишь нас здесь?

– Может, мне захотелось еще разок поболтать с тобой. Сколько лет минуло с последней нашей встречи? – шутливо бросил Томазини.

Парвизи почувствовал, как наливается кровью лицо. Шут гороховый! Душевное, дружеское сочувствие его падению оборачивает в шутку!

– Не увиливай, Джакомо. Почему? – жестко спросил он.

– В мире много скверного, – совершенно серьезно повторил Властелин Гор.

– Дешевая отговорка, Джакомо. Если мир в твоих глазах так уж плох, значит – ты и сам не лучше.

– А как ты считаешь, разбойники, бандиты, бриганы – люди?

– Да, конечно. Ну и что из этого?

– Значит, люди. Это главное. Подлинных опасных преступников среди них единицы. Большая же их часть – несчастные, грабящие и ворующие не для того, чтобы наслаждаться всеми радостями бытия, а чтобы добыть себе хоть какое-то пропитание, которого их лишили свои и чужеземные правители. С одной стороны – угнетение и порабощение, с другой – протест. Что хуже, Андреа?

– Так ты карбо...

Не успел Парвизи закончить последнее слово, как к нему подскочил Томазини и крепко зажал ему рот ладонью.

– Молчи! – резко выкрикнул он повелительным тоном Властелина Гор.

Едва не сказанное слово и возбуждение Томазини мигом разъяснили обоим купцам, что они имеют дело с членом великого освободительного союза карбонариев.

Карбонарий понял, что тайна его раскрыта. Да он не очень-то и пытался таиться от старого друга. Ему так хотелось завоевать доверие Парвизи, что он сознательно допустил эту неосторожность. Он, лидер союза!

– Я и не помышлял ни о чем злом. Нападение, которому вы подверглись, было необходимо. Почему, я поясню позже. А сейчас, я повторяю, вы – мои гости и можете целиком располагать мною и моими людьми. Я прошу вас, дайте мне честное слово, что обо всем, случившемся здесь, и о том, что еще покажет вам Властелин Гор, вы будете свято хранить молчание.

– Обязуюсь своим честным словом! – подтвердил Андреа Парвизи.

– И я тоже. Достаточно этого для вас, господин Томазини?

– Абсолютно, месье де Вермон. А теперь слушайте, мои друзья; да позволено мне будет вас так называть...

Он посмотрел на француза, де Вермон утвердительно кивнул.

– Узнайте, что побудило меня отдать распоряжение захватить вас.

– Что, для этого были особые причины?

Томазини рассказал вкратце о переговорах с Гравелли.

– Я взялся за это поручение и частично его выполнил не потому, что нуждаюсь в деньгах, и не потому, что подобные преступления по моей части, но лишь для того, чтобы прикрыть тебя. Еще во время разговора с банкиром мне стало ясно, что, не согласись я, он найдет кого-нибудь другого и твоей жизни будет грозить опасность. Причина, из-за которой Гравелли затеял весь этот сыр-бор, меня поначалу не интересовала. Я знаю Гравелли, и я знаю тебя, Андреа. На всякий случай ты должен был как можно скорее попасть в мои руки. Случай пришел мне на помощь – ты поехал в горы. Не повстречайся ты мне на полпути, пришлось бы выкрадывать или выманивать тебя из твоего городского дома.