Текст книги "Принцесса и маг зимы, или Переписать судьбу (СИ)"

Автор книги: Вера Дельвейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

XXI

Лучшим утешением для мамы всегда были музыка и цветы. И сейчас, когда мы с ней сидели в саду, придворные феи собрались в кружок и принялись играть на арфах самые красивые мелодии, когда-либо звучавшие в Долине. А ещё у нас на глазах распускались гигантские тёмно-бордовые, красные и розовые тюльпаны с серебристыми узорами по краям лепестков. Творила это волшебство Келли. И не успела я сосчитать до десяти, как мраморная клумба перед нами оказалась полна цветов.

– Нравится? – торжествующе спросила Келли, опустив руки, украшенные звенящими серебряными браслетами. Мама, сидевшая на скамеечке, кивнула.

– Очень красиво. В глубине души ты настоящая фея, Келли!

На коленях у неё лежала миниатюрная копия механических часов. Давний подарок отца. И, глядя, как мама проводит пальцами по тускло блестящему циферблату с неподвижной стрелкой, я отчётливо вспомнила несостоявшийся кошмар. Золотую розу. Точно так же отец не мог выпустить её из рук.

– Я получила всё самое лучшее, – отозвалась Келли дрогнувшим голосом. – И фейское, и драконье.

Она присела на скамейку рядом со мной. В воздухе стоял свежий цветочный аромат, и звучала вдохновенная музыка. Старательнее всех на арфе играла Линлейт.

– Интересно, где они сейчас, – я думала о поисковой команде во главе с Вильгерном. Прошло уже два дня; пока не было никаких вестей. Но мама постоянно держала при себе розу-переговорщик, а вечером клала её на стол в спальне. Сейчас цветок тоже украшал мамины каштановые волосы, и его изысканное благоухание умиротворяло, дарило надежду.

– Где-то неподалёку от материка Лазолия, наверное, – предположила Келли. – Я подробно описала Вильгерну расположение звёзд на небе, какими они виделись с острова. Надеюсь, это поможет в поисках не меньше, чем мой компас. Виль облетел полмира, днём и ночью бывал в разных уголках света. Главное, чтобы остров оказался в нашем мире, а не, допустим, в немагическом.

При одной мысли об этом мне стало нехорошо. Софи, попавшая к нам с Земли, описывала немагический мир как ужасное место, полное жутких изобретений и стреляющего огнём оружия. Не хотелось и думать, что люди с Земли сделают с настоящим, живым драконом, какие эксперименты захотят на нём поставить.

– Или в мире, из которого пришёл Ярвенн, – мрачно добавила я, – там столетиями ненавидели и истребляли драконов.

Ярвенн. Ещё вчера он вернулся в городок Эйпри, который весь гудел от слухов. А перед тем, как унестись из дворца с помощью снежной бури, Яр сообщил очень важную вещь, о которой я чуть не забыла:

– Раз уж меня не взяли на поиски твоего отца, принцесса, то я займусь кланом Вэйри. Найду их главу и вытрясу из него все тайны.

– Но как ты откроешь границы? – Я в растерянности прикусила губу.

– И открывать не надо, – покачал головой Ярвенн. – После всех наших приключений мир тряхнуло достаточно, чтобы опять образовался портал, а может, и не один. Как только обнаружу его, напишу тебе, предупрежу и шагну внутрь. Если повезёт, то сразу в Ванхольн. Или куда-нибудь рядом.

– Постой… А я?

– Риатэль, – маг шагнул ко мне, поцеловал, сгрёб в свои крепкие объятия. – Я вернусь. А тебе лучше будет подождать.

Я молчала, чувствуя, как внутри растёт негодование. «Лучше будет подождать», вот как! Мало того, что я места себе не находила, думая, жив ли отец, и, если жив, то каково ему сейчас, ведь он душой и телом прикован к острову. Так ещё и Ярвенн вздумал отправиться навстречу опасностям, а я должна была сидеть и ждать! Не рано ли он распоряжаться решил? Морозный узор на запястье не давал ему такого права!

– Чует моё сердце, это молчание не к добру, – усмехнулся Ярвенн, выпуская меня из кольца своих сильных рук. Я улыбнулась ему милейшей улыбкой:

– Ну, что ты, маг. Всё к добру. Ты пойдёшь, будешь заниматься важными делами, а мне остаётся вздыхать и ронять слезу на шитьё.

– Не знал, что феи шьют, как люди, – отшутился Ярвенн и поцеловал меня ещё раз, в краешек губ. – Я пришлю тебе письмо, Риа. Только не надо за мной лететь! Ты нужна своей матери и сестре…

Вернувшись в настоящее, я посмотрела на маму. Она казалась погружённой в воспоминания. Недавно я видела, как между обычными делами она перечитывает письма, которые они с отцом когда-то отправляли друг другу. Ещё до изобретения буквенного артефакта. И, конечно, мама не забывала о молитвах, прося Небесных Хранителей вернуть ей того, кого она так любила.

Но Ярвенн недооценивал фей. Мама не нуждалась в постоянном утешении. Я знала, что даже сильнейшее горе неспособно её согнуть. Королева Мэйя продолжала управлять волшебным народом, исполняя свои обязанности. А рядом с ней всегда парила готовая помочь советница Линлейт.

– Мне надо будет отлучиться в Замок-Артефакт, – голос Келли пробудил меня от размышлений. – Доделаю часы для замка Хэг. Я давно мечтаю посмотреть на лицо дяди Фальвека, когда отец установит эти часы на башне!

Келли тем более не просила, чтобы её утешали. Она свято верила в возвращение отца и сама успокаивала тётю Ронику, оставшуюся дома, а также Замок-Артефакт и мышь-смотрительницу.

Иными словами, аргументы Яра казались мне надуманными. Пока я размышляла об этом, а Келли что-то говорила маме, подлетела служанка. Ксанна! И в руках у неё было письмо, скреплённое ледяной печатью.

Я торопливо распечатала его. Мой маг писал уверенным и размашистым почерком:

«Принцесса!

Я нашёл портал, который ведёт как можно ближе к Ванхольну. Его, как и все остальные, на всякий случай сторожат драконы белого альгахри. Но меня они выпустят, я уже договорился с ними. Как помню со слов Хэга, границы между мирами не закроются в течение суток, а то и дольше. Так что успею разобраться с магами Вэйри и вернуться к тебе.

Люблю, целую и обнимаю. Ярвенн».

И внизу приписка:

«Зная тебя, попросил драконов альгахри, чтобы больше никого не выпускали в мой мир. А особенно золотых фей с серебряными диадемами. Как вернусь, можешь побить меня за это в магическом поединке. Самое главное, что ты не пострадаешь».

Я прочла письмо ещё раз, а затем сожгла его огоньком. Ну, кто бы сомневался! Драконов, видите ли, попросил…

– Что-то важное? – мягко спросила мама. Я очнулась:

– Да… то есть нет… Неважно, в общем. Мне надо слетать в академию и поговорить с Антифеем. Он, наверное, беспокоится о Кэрхильд, так я хоть морально его поддержу.

И не только поддержу, а ещё возьму у него кое-что. Я подозревала, что драконы иногда отлучаются от портала. И не настолько бдительны, чтобы не пропустить маленькую юркую фею. Скорее всего, они без долгих раздумий установят волшебный барьер перед порталом. И мне придётся разбираться именно с этим барьером.

Я мысленно хмыкнула. Ну, держись, Ярвенн! Ещё посмотрим, кто кого перехитрит!..

XXII

Ярвенн

Глава магов весны Айсенир, чью внешность мне описал Краснобородый Феки, давно отошёл от дел своего клана. Поселился на границе с соседним государством Килезией. Жил один, а в столице Ванхольна показывался примерно раз в год. Выяснить всё это, походив по городу и расспросив людей, было несложно. И новости меня порадовали. Не придётся замораживать половину клана Вэйри, чтобы добраться до Айсенира.

Найти путь к его хижине, стоявшей посреди лесов, также не составило труда. По дороге меня ждали ловушки в виде гигантских ядовитых цветов, напомнивших о фейской магии, но я справился с ними. А вот чего не предвидел, так это того, что Айсенир защитит свою хижину и часть леса невидимым куполом, не пропуская незваных гостей.

Магия весны работала по-другому. Она могла создать живой заслон из колючек, который я быстро превратил бы в лёд. А на купол передо мной ничего не действовало. Ни волшебство, ни грубая сила. Выходит, у Айсенира был при себе мощный артефакт. И бывший глава клана Вэйри использовал его, справедливо опасаясь, что рано или поздно кто-то придёт по его душу.

Я швырнул в купол очередную порцию ледяных кристаллов, которые немедленно исчезли, и хмуро огляделся. В этом лесу росли бетиэли – деревья, похожие на арифанийские и бланкастрийские берёзы, но со съедобными плодами, похожими на сладкие яблоки. Было много кустарников с крупными красными ягодами, белых грибов. Что-то из этого Айсенир с его магией мог вырастить сам. Удобно устроился, демонов старик! Мог хоть целую осаду выдерживать.

Я звал его, требовал впустить меня, угрожал. Айсенир не выходил. Надеялся отсидеться в хижине. И, конечно, давно понял, кто я такой и откуда взялся.

Проклятый купол!..

– Что, не получается? – Когда я услышал за спиной сочувственный голос Риа, то решил, что это очередная ловушка мага весны. Ядовитые цветы как раз и говорили девичьими голосами. Но, оглянувшись, я обнаружил, что это не ловушка и не иллюзия. Риа стояла передо мной в привычном голубом платье, увенчанная серебряной диадемой. Закатное солнце придавало рыжий оттенок каштановым кудрям моей принцессы.

– Я так и думала, что у тебя возникнут трудности, – Риа шагнула вперёд и с триумфальным видом показала мне кожаный мешочек. – Знаешь, что это такое? Пыльца Антифея. С её помощью, Яр, мне удалось обмануть драконов альгахри и вырваться в портал следом за тобой. А сейчас с её помощью…

Договорить принцесса не успела. Я схватил её в объятия вместе с пыльцой Антифея и всем остальным и звучно расцеловал. Радовался уже тому, что Риатэль благополучно нашла меня, а не какие-нибудь неприятности по пути сюда. Ругаться с ней всё равно бесполезно: прилетела так прилетела. И ведь не с пустыми руками!

– Думала, ты разозлишься, – улыбнулась Риа, когда я, наконец, выпустил её. Волосы принцессы разлохматились, синие глаза блестели.

– Я очень зол. Ты не представляешь, насколько. Но что-то мне подсказывает, – с этими словами я взял кожаный мешочек из её рук, – что эту злость лучше приберечь для того, кто её заслуживает.

Пыльцы Антифея, здоровья ему и благополучия, хватило для того, чтобы проделать в куполе большую дыру. Я шагнул внутрь с угрожающим видом, Риа следовала за мной. Надо отдать врагу должное – ни ледяные кристаллы, ни огоньки, которые зажгла моя принцесса, его не напугали.

Длиннобородый старик с развевающимися седыми волосами и в сером балахоне выскочил из хижины, вооружённый посохом. Набалдашник того изображал голову древесной девы, которая считалась легендарным существом в Ванхольне. Стукнув посохом о землю, Айсенир что-то проорал. Глаза девы на посохе вспыхнули ярким светом. Все бетиэли, кустарники и трава, какие только окружали нас с Риа, ожили. И бросились в атаку.

Но мы были во всеоружии. Я превратил дерево, которое пыталось проткнуть меня ветками, в ледяную скульптуру. Расправился со второй бетиэлью, с третьей. Риа напустила огонь на траву и кусты. А пока шло это небольшое сражение, Айсенир попытался удрать.

Как бы не так! На его пути встала морозная стена. Я усилил её, трижды выкрикнув заклинание. Айсенир отчаянно ударил по стене посохом, но тотчас же ледяной топор разрубил этот посох на две части.

– Сдавайся! – крикнул я. – Тогда я, возможно, оставлю тебя в живых!

– Да пошёл ты! – выругался бывший глава клана Вэйри и простёр руки. Прямо из-под земли выросли гиганты, похожие на ожившие столетние дубы, и кинулись на меня и Риа.

Не прошло и нескольких мгновений, как половина гигантов осыпалась пеплом, а другая половина – ледяным крошевом. И, пока Айсенир не придумал что-нибудь ещё, я одним махом перенёсся к нему, ослепив снежной бурей. Старый маг проморгался и увидел, что его окружают ледяные кристаллы.

– Явился! – сплюнул он, глядя на алмазный перстень, который я специально надел на руку перед путешествием в Ванхольн. – Проклятый Избранный!

– Проклятый… кто? – немедленно переспросил я.

Риа приблизилась к нам. На кончиках пальцев у неё горели огоньки; моя принцесса не теряла бдительности.

Айсенир угрюмо посмотрел на меня тусклыми зелёными глазами. Вблизи было заметно, насколько он стар. Его лицо сплошь избороздили глубокие морщины.

– Я расскажу тебе всю историю, – неожиданно сказал он. – В обмен на то, что ты дашь слово не трогать клан Вэйри. Молодые маги, которые сейчас живут в Ванхольне и прислуживают нашему правителю, ке-эрлу Ганнесу, ничего плохого не сделали ни тебе, ни твоим родителям.

Я прищурился.

– Ты мне ещё условия выдвигаешь? А может, тебя просто заморозить?

– Замораживай, – твёрдо отозвался Айсенир, – и ничего не узнаешь. Я унесу твою тайну в могилу. Бумаги и документы, которые свидетельствовали о ней, я сам, лично, сжёг. Собственными руками, – он показал мне свои морщинистые, узловатые, словно корни дуба, руки. – Смерти я не боюсь.

Я помолчал, раздумывая. Решимость старика вызывала уважение, но так просто, не разобравшись, дать обещание я не мог. Поэтому подкорректировал его условие:

– Ты расскажешь мне правду, и, если выйдет так, что мстить некому, кроме тебя, то я молодых магов Вэйри и не трону. Какой в этом смысл – убивать непричастных?

В глазах Айсенира промелькнуло удивление.

– Думал, ты вернулся, чтобы мстить без разбору.

– И подкидывать зачарованные алмазы в колыбельки грудным младенцам? – усмехнулся я. – Это по твоей части, Айсенир.

И без того красное лицо его побагровело.

– Ты обещал вырасти и превратиться в грозу всего клана Вэйри! Уже было однажды такое, что Избранный уничтожил почти весь клан весенних магов, и я обещал самому себе, что не допущу нового кровопролития…

– Погоди, – оборвал я его. – Давай сделаем так. Зайдём в твою хижину, присядем, и ты нам всё расскажешь. Без спешки. А то тебя, чего доброго, удар хватит.

При слове «нам» Айсенир недобро посмотрел на мою принцессу. Риа ответила ему столь же недружелюбным взглядом. Представляться она не спешила, но её диадема красноречиво говорила сама за себя.

– В хижину, так в хижину, – старый маг пошёл впереди, и я следил за тем, чтобы он не выкинул какого-нибудь фокуса. – Только не надейтесь, что я буду предлагать вам чай или угощение.

Риа фыркнула.

– И не думали, – в тон Айсениру ответил я. – С тебя станется напоить нас снотворным, а потом убить во сне, или, того хуже, подсунуть отраву.

Айсенир не стал оспаривать моё утверждение. А когда мы шагнули в хижину – мне пришлось нагнуться, потому что потолок был низковат, – маг весны вдруг спросил:

– Девчонка – фея? Или ещё кто-то волшебный?

– Я полагал, что такой умный и знающий человек, как ты, способный предсказать будущее, догадается, кто она, – сухо откликнулся я, устраиваясь на деревянной скамье. Риа села возле меня, не удостоив Айсенира и взглядом.

– Просто уточняю, – буркнул он, явно отметив морозный узор на моём запястье. – Повезло тебе, Избранный. Очень повезло, а почему, скоро узнаешь.

XXIII

Я сидела рядом с моим магом, держа его за руку, и напряжённо слушала рассказ Айсенира, бывшего главы клана Вэйри. А заодно читала его мысли – легко и незаметно. Они походили на хищных ястребов, готовых ринуться за добычей.

– Это повелось с незапамятных времён, – начал старый маг, устроившись напротив нас. В хижине была небогатая обстановка – стол и две скамьи, грубо вытесанные из древесины. Артефактом, создавшим невидимый купол, оказалась зелёная, словно поросшая мхом, пирамидка. Я загорелась было желанием взять её с собой; заметив это, Айсенир не без злорадства сообщил, что артефакт – одноразовый. А потом возобновил свою историю.

– Когда-то оба клана – Вэйри и Винтейри – были могущественны и многочисленны. Но со временем, чтобы избежать кровосмесительства, да и по другим причинам маги начали заключать браки с простыми смертными, – Айсенир поморщился. Он явно был не в восторге от такого. – Клан Винтейри в этом особенно усердствовал. У нас ещё оставались те, которые предпочли бы свою дальнюю родню, а не разбавлять кровь. Маги зимы же твердили, что их силы достанет и в уменьшенном виде. Но с каждым десятилетием на свет появлялось всё больше и больше детей, полностью лишённых дара.

Айсенир замолчал.

– Избранные, – напомнил Ярвенн, – ты, кажется, о них собирался поведать.

– Да, верно. Отчасти ваш клан был таким самонадеянным именно из-за того, что в каждом столетии рождался Избранный. По-вашему, Ден Утвиальгите. Но проще, как ты понимаешь, говорить «Избранный». И маги Винтейри считали, что, как бы сильно они свою кровь ни разбавили, Избранный спасёт их клан – вернее, остатки его – от неприятностей.

– А однажды маги зимы и весны вступили в схватку за власть, – мрачно проговорил Ярвенн, – за исключительное право быть советниками ке-эрлов Ванхольна. Тогда Избранный и перебил большую часть твоего клана, да, Айсенир?

– Вижу, родители тебе кое-что рассказывали…

– А ещё они прихватили с собой книги и записи.

– Всё так, – кивнул старик, почёсывая бороду. – В те времена мой прадед был ребёнком, но он крепко-накрепко запомнил ужас, который творился в Ванхольне. И пересказал мне. Только войско тогдашнего ке-эрла сумело остановить Избранного. Он погиб, – слово это из уст Айсенира прозвучало, как «подох», – в бою, отказавшись слушаться приказа ке-эрла. Остальные маги – и наши, и ваши – договорились о мире.

Я слушала, боясь упустить хоть слово. Неужели Ярвенн – и в самом деле Избранный? Что за этим крылось, кроме очевидного факта, что его сила велика и могла сравниться с драконьей?

– Впоследствии магам Вэйри тоже пришлось заключить побольше браков с простыми людьми, чтобы хоть в каком-то виде сохранить свой клан, – тяжело вздохнул Айсенир. – Годы шли. Мы стали гораздо могущественнее зимних, и нашу власть никто не смел оспаривать. Я вырос и стал главой клана. Надеялся, что магия Винтейри почти истощилась, и новый Избранный не появится на свет… Тем более, твои родители были людьми с сильно разбавленной кровью, без дара. Но именно у них родился Ден Утвиальгите, – он впился колючим взором в Ярвенна. – К счастью, моя семья давно подчистила всю историю, вымарала упоминание об Избранных изо всех книг. Твои мать и отец не поняли, что произошло. Но весть о младенце, который заморозил свою колыбель, разнеслась по всему Ванхольну.

Мой маг ответил усмешкой:

– Давай уж, переходи к самому главному. Ты решил заранее обезопасить клан Вэйри, заключил сделку с Краснобородым Феки, притащил алмаз…

– Я думал, что он полностью высосет из тебя силу, пока ты ещё мал и не можешь сопротивляться, – ответил Айсенир, – а потом я заберу его.

Мне вдруг представилось, как ястреб, заметив невиданного птенца, принял его за простого цыплёнка. И кинулся на него, да только…

– Что-то в твоём плане пошло не так, верно?

– Зришь в корень, Избранный! Я подкупил твою кормилицу, но глупая женщина выдала себя. Твои родители, испугавшись, начали искать убежище понадёжнее. Узнав, что открылся портал в драконий мир, шагнули туда. Когда я со своими людьми рванул к порталу, было уже поздно – он закрывался.

Ярвенн какое-то время молчал, затем спросил:

– Живы ли маги Винтейри? Или тогда вы, разозлившись, перебили оставшихся?

– Никого больше нет, – Айсенир посмотрел в сторону, и в его мыслях я прочитала такое, что меня передёрнуло. Этот кошмарный старик позаботился о том, чтобы истребить остатки клана Винтейри, давным-давно. И, судя по лицу Яра, на котором застыло поистине грозовое выражение, он тоже всё понял.

– И последнее, – мой маг ещё сдерживался, – почему ты сказал, что мне повезло с Риа?

– Она – фея, – Айсенир скользнул по мне злым взглядом. – А поскольку ты связан с этой девчонкой, то проживёшь столько же, сколько она.

– Что?! – ахнула я.

– Что слышала! – Айсенир в бессилии сжал кулаки. – Потому и страшны Избранные, что они не просто могущественны! В древние времена, когда в нашем мире ещё оставалось несколько драконов, один Избранный нашёл драконессу, ставшую ему парой! И пока она не умерла спустя три столетия, он оставался жив, клан магов зимы процветал и фактически правил Ванхольном!

Ярвенн был так же потрясён, как и я. Но тут же взял себя в руки:

– Поговорим об этом позже. А сейчас у меня к тебе просьба, Риа. Проверь ему, – он кивнул на Айсенира, – голову, чтобы знать наверняка, что он нигде не солгал. И вытащи наружу то, о чём он умолчал.

Айсенир даже не успел возмутиться, когда я посмотрела ему в глаза. Сложила вместе ладони, вспомнив, как это делал отец. И от них потекло мягкое белое сияние…

Четверть часа спустя, уже в глубоких сумерках выбравшись из злополучного леса, я не удержалась и налетела с объятиями на Яра. В ответ он начал целовать меня так горячо и страстно, что я чуть было вся не заполыхала огнём. Но тут же опомнилась, боясь, что могу навредить своему истинному.

– Подумать только, – задыхаясь, шептала я, – мы будем вместе, всегда, целую вечность, я… умираю от счастья, Яр! Если б ещё отец нашёлся, мне вообще нечего было бы желать!

– Моя принцесса! – Ярвенн крепче прижал меня к себе, да и я не хотела отрываться от него. Всей душой и телом я сгорала от желания раствориться в своём маге, любить его, как никогда не любила подлого Сиэна. И помыслить не могла, что Ярвенн будет нужен мне, как воздух, что я не сумею представить жизни без него…

Переведя дух от поцелуев и объятий, я, наконец, проговорила вслух:

– Надо возвращаться скорее. А то меня впредь не выпустят из дворца даже с усиленной охраной.

– Я могу пойти с тобой, принцесса. Скажу, что это я виноват, соскучился и опять утащил тебя в портал, – улыбнулся Ярвенн.

– Со мной ты точно пойдёшь, – заверила я, – мы должны будем рассказать маме и Келли все эти ошеломительные новости! Послушай, Яр, – оглянувшись на лес, а затем на далёкие шпили столичного города, я перевела вопросительный взгляд на моего мага, – ты ведь сюда не вернёшься?

Он ответил не сразу.

– Пожалуй, нет. Вся моя жизнь прошла в драконьем мире, да и воевать с кланом Вэйри я не собираюсь. Мне не нужна власть. Я наказал того, кто должен был понести наказание, и этого достаточно.

– Представляю, что подумают случайные путники, найдя в лесу нетающую ледяную хижину с нетающим ледяным старцем внутри, – фыркнула я.

– Ну, шанс спастись я ему дал. Если в жизни Айсенира был человек, которого он искренне любил и который любил его самого, то чары развеются. Но это вряд ли, судя по тому, что ты прочитала в его поганой башке, – заключил Ярвенн. – Так что к демонам всё это – и домой, принцесса!

– Домой! – подхватила я.

Пробило далеко за полночь, когда мы, усталые и мечтающие только об отдыхе, вошли в Золотую Скалу. И нас тоже встретили новостями. Радостными… и пугающими.

– Отец нашёлся! – выпалила Келли. – Поисковая команда вернулась полчаса тому назад, и Дэйн лихорадочно рисует картину для портала! Но…

Она умолкла, теребя белое кружево на рукаве платья.

– Что? Что с ним? – беспокойно спросила я.

Келли выглядела бледной и потерянной.

– Вильгерн сказал, что отец как будто спит мёртвым сном. Ни целительская магия, ни антимагия, ни попытки просто разбудить ничего не дали. Остров не отпускает его, Риа.