Текст книги "Поцелуй для истинного. Расколдовать дракона (СИ)"
Автор книги: Вера Дельвейс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
XVI
Да, полёт в лапах дракона – не самое приятное, что я испытала в жизни! Казалось, вот-вот Инор по неосторожности проткнёт меня своими когтями, или платье порвётся, и я упаду вниз, или случится ещё что-то…
Солнце скрылось, и багровое небо начало темнеть. Внизу проносились едва различимые города, деревни, леса и поля, в лицо бил ветер. Было холодно и тоскливо, и вскоре меня начал терзать страх. А если Инор решит, что для поиска сокровищ я ему не нужна? Куда лететь, он уже и так знал. Вдруг злобный дракон возьмёт и сбросит меня на землю, и прости-прощай незадачливая волшебница Роника?
Но время шло, а я всё ещё оставалась жива.
– Если ты правильно описала дорогу, – донёсся до меня полный нетерпения голос, – то мы как раз близко. Я вижу полуразрушенный, наполовину сгоревший замок. Неплохо братец Дэйнхар постарался! – И, взмахивая своими непорочно-белыми крыльями, Инор расхохотался.
– Да, мы на месте, – только один раз я взглянула на тёмные останки замка. В сознание ужом прокралась мысль: а если кто-то не успел убежать? И погиб, задыхаясь в пламени, напрасно зовя на помощь… Я никак не могла унять свою фантазию, рисовавшую самые мрачные картины, и была рада, когда Инор начал спускаться.
– Сейчас я поставлю тебя на ноги, – сказал он так непринуждённо, словно мы сюда гулять прилетели, – и пойдём в лес.
Едва очутившись на земле, я пошатнулась и чуть не упала. Конечно, поддерживать меня дракон не стал. Каково мне после полёта, тоже не поинтересовался. Лишь сел на землю, сложив крылья, и на пару мгновений скрылся в белом дыму. А затем вышел оттуда, приняв человеческий облик, и приблизился ко мне.
– Темно, но это, как ты знаешь, не беда, – вокруг правой руки Инора, сжатой в кулак, вспыхнуло пламя. – Пойдём, да побыстрее!
Перед нами закружился целый рой огоньков. Я пошла вперёд, отчаянно надеясь, что мне удастся осуществить свой план, но стараясь не проговаривать мысли про себя. Инор, ни о чём не подозревая – во всяком случае, внешне, – шагал следом за мной.
Как я помнила, в этом лесу была поляна, окружённая деревьями, а дальше – если успеть пробежать хоть несколько десятков шагов – болото. Инор не знал, куда нужно ступать, чтобы в это самое болото не провалиться, а я знала. И единственной возможностью спастись было заманить дракона в ловушку, а там пусть выбирается, как хочет.
– Это здесь? – спросил Инор, когда мы вышли на поляну. Огоньки остановились, мерцая в наступивших сумерках; к моему удивлению, за всё то время, что они плыли по лесу, не подожгли ни одного листочка, ни одной веточки.
– Где-то здесь, – кивнула я, прохаживаясь туда и сюда, морща лоб с видом человека, который отчаянно пытается вспомнить. Вот я уже была в пяти шагах от Инора и раздвигала деревья. – Пожалуй, надо ис…
Не договорив, скользнув между толстыми стволами, я кинулась бежать изо всех сил.
Как бы не так! Инор, казалось, только этого и ждал. С молниеносной быстротой его рука поймала меня за платье и потянула назад. Ткань затрещала… но увы, не порвалась!
Меня швырнули на землю, я больно ударилась головой о пенёк, росший посреди поляны, и застонала.
– Глупая девчонка, – насмешливо бросил дракон, возвышаясь надо мной. – Думала, меня можно так легко обмануть? А ну-ка говори, ты придумала эту историю про сокровища или в ней есть хотя бы немного правды?
От бессилия и злости у меня на глаза навернулись слёзы, но даже сквозь прозрачную пелену я заметила, что небо как-то странно посветлело.
– Ну так что, будем говорить или нет? – Инор щёлкнул пальцами, подзывая свои огоньки, и те подлетели чуть ли не к моему лицу. – А может, стоило сразу тебя поджарить, чтобы стала посговорчивее?
В небе сделалось ещё светлее, я увидела и там отсветы пламени. Что же это?!
Инор отвлёкся от меня, поднял голову. И мы оба разглядели в вышине… дракона. Белого дракона! Нить во мне запела, и я закричала во весь голос, звонко и отчаянно:
– Дэйн!
Огоньки едва не ужалили меня, но я выставила ладони перед собой, желая лишь одного: защититься. Пламя замерло… и пропало.
– Что происходит?! – Ошеломлённый Инор отпрянул, а белый ящер с неба, словно услышав мой призыв, устремился вниз.
Затрещали деревья, сшибаемые драконьими крыльями – Инор тоже принял свой истинный облик! И полетел навстречу брату. Они бросились друг на друга так, словно давно мечтали подраться. Приподнявшись на локтях, я зачарованно наблюдала за битвой – Дэйну удалось нанести противнику несколько метких ударов лапами и хвостом по туловищу. Я медленно поднялась на ноги и снова обратила взгляд к небу. Инор как мог отбивался от явно разъярённого брата, но тот был очевидно сильнее. Ещё немного, и мой похититель, испустив громкий вопль, попытался улететь.
Конечно, Дэйн не дал ему этого сделать! Он схватил Инора и швырнул прямо на деревья. Я невольно закрыла глаза руками… Треск, дикий вой раненого зверя, переходящий в громкие человеческие стоны…
– Роника! – Это был Дэйн, его встревоженный голос, его тень, накрывшая поляну. От огромных снежных крыльев поднялся ветер, бросивший мне волосы в лицо, и дрожащей рукой я отвела их. А когда открыла глаза, дракон уже приземлился, шагнул ко мне, приняв человеческую форму, и коснулся моего плеча. В полумраке было не так легко рассмотреть выражение лица Дэйна, но в интонациях не ошибиться:
– Роника, всё хорошо?
Вместо ответа я зарыдала и бросилась в его объятия. Прошлые обиды сгинули, растворились в ночи, важно было лишь то, что Дэйн пришёл ко мне на помощь.
Дракон успокаивал меня, гладил по голове, заверял, что больше ничего плохого не случится. Я всхлипывала, уткнувшись в его широкую грудь, и думала, что зря, конечно же, зря боялась, что он причинит мне вред. Не был он способен на такое, сколько ни пугал.
А затем раздался стон Инора, и я отстранилась от Дэйна.
– Ваш брат… он жив?
– Жив, – сухо откликнулся дракон, оглянувшись в сторону поломанных деревьев. Где-то там лежал избитый, наверняка весь в крови Инор, и честно говоря, мне совсем не хотелось на него смотреть, но я вспомнила кое о чём.
– Дэйн… Дэйнхар, у него артефакт, в который он заточил Эллейн. Зеркальце, – торопливо объяснила я. – Нужно, чтобы Инор отдал его.
– Вряд ли он взял его с собой, – мрачно произнёс дракон, – насколько я помню, Инор хранит свои драгоценные артефакты в особой комнате, ключ от которой есть только у него. Мне придётся слетать за артефактом в замок Илль. Но сначала я верну тебя домой… в твою комнату.
– Подземелье отменяется? – я неловко усмехнулась, глядя мимо него на белевшие в траве цветы.
– Да, отменяется. Роника, – Дэйн помедлил, – послушай, будет лучше, если мы поговорим обо всём утром. А сейчас и тебе, и мне надо отдохнуть.
Я взглянула ему в лицо, пытаясь хоть что-то выудить из этого сердитого дракона:
– Вы больше не подозреваете меня в сговоре с какими-то людьми?
– Я же сказал, мы поговорим об этом потом, – Дэйн начинал раздражаться, а я слишком устала, чтобы настаивать на своём.
– Потом так потом. Вы понесёте меня обратно в когтях, как добычу? – Мне очень не хотелось повторять все ощущения полёта с Инором, и Дэйн, видимо, это понял.
– Нет, – он как-то смущённо усмехнулся. – Ты, пожалуй, единственный человек, которому я позволю сесть себе на спину.
– И со временем – на шею, – пробормотала я себе под нос, чувствуя, как хочется улыбнуться. Несмотря на всё, что произошло.
– Не беспокойтесь, – это я сказала громко, – я никому не расскажу. А сама буду гордиться такой честью до конца жизни!
Но Дэйн был по-прежнему серьёзен и хмур.
– Скажи, Роника, с тобой точно всё в порядке? Инор не причинил тебе… непоправимого вреда? Я могу ему ещё добавить!
– Нет-нет, всё хорошо, – поняв, что он имеет в виду, я испытала желание снова обнять Дэйна. – Лучше давайте улетим отсюда!
Дракон не возражал. Уже садясь к нему на спину – с трепетом и предвкушением чего-то необыкновенного, – я вспомнила, что забыла задать самый важный вопрос.
– Дэйнхар, а как вы узнали, что мы здесь?
– А вот за это следует поблагодарить второго моего братца, Кирена, – хмыкнул дракон, расправляя крылья. – Он, оказывается, следил за вами. А я заметил его и полетел за ним… Мы побеседовали, я отослал Кирена в замок Илль, сказал, чтобы больше не попадался на моём пути. И с тех пор преследовал вас один. На какое-то время даже потерял из виду, но потом нить стала звенеть громче, ты крикнула, и я вас увидел… Надеюсь, твоё любопытство удовлетворено, волшебница Роника?
– Вполне, – кивнула я, держась за гребень на спине дракона, пока мы поднимались вверх. От волнения у меня аж дух захватило, и я еле сумела выговорить: – А теперь счастливого нам пути!
XVII
Я проснулась оттого, что дверь комнаты тихонько скрипнула, и, приподнявшись на локтях, увидела мышь-смотрительницу. На сей раз это была настоящая Эллейн; её ожерелье, в котором я насчитала десяток золотых бусин, её внимательный взгляд блестящих чёрных глазок и её учтивое:
– Доброе утро, волшебница. Как вам спалось?
Я зевнула и села, сбрасывая с себя одеяло. За окном кто-то весело щебетал, и на миг я насторожилась: не та ли птичка явилась опять с письмом? Но время шло, а у меня не появлялось сильного желания распахнуть окно, да и никто в него клювом не стучал.
– Хорошо спалось, Эллейн. А вам? – Только произнеся эти слова, я сообразила, какую глупость ляпнула. Ну какие сны могут быть у иллюзии?!
Мышь не стала смеяться или недоумевать. Она вежливо поддержала мою, как она, вероятно, решила, игру:
– Неплохо, волшебница. Умывайтесь, господин Дэйнхар ждёт вас внизу.
– Эллейн, – я пристально посмотрела на неё, – а твоя копия? Что случилось с ней?
Ответ смотрительницы был предсказуемым: Дэйн распылил копию иллюзии после того, как поменял мышей местами, а зеркальце оставил при себе.
Я вздохнула о судьбе копии и слезла с постели. Создавая лохань с водой для умывания, Замок-Артефакт тоже пожелал мне доброго утра и признался:
– Хорошо, что ты больше не в подземелье, негодница. Я соскучился по твоим проделкам. Интересно, что ты в следующий раз придумаешь?
Я фыркнула, набирая воды в ладони, чтобы протереть ею лицо.
– Не сомневайся, что-нибудь очень занятное!
Умывалась я долго, платье себе выбирала тоже долго, не обращая внимания на Эллейн, то и дело повторявшую: «Господин Дэйнхар не любит ждать». Мало ли что он там не любит. У меня внутри всё сжималось от волнения при мысли о нашем грядущем разговоре.
Я чувствовала – что бы ни сказал мне Дэйн, это наверняка изменит мою жизнь. А вот в лучшую или в худшую сторону, могли знать только всемилостивые боги!
Наконец, я была готова и спустилась в столовую. Наряд у меня был скромный, под стать платью служанки – бледно-голубое, закрытое одеяние с длинными рукавами. Талисман неподвижно лежал на груди – бесполезный кусок металла, который ничем не помог мне против Инора. Эх… Сейчас вчерашние приключения виделись каким-то диковинным перепутанным кошмаром.
Дэйн, как и всегда, молча указал мне на стул рядом. Я подошла, уселась, подняла глаза на лицо дракона. В его чертах прослеживалась усталость, но губы были сжаты с выражением, можно сказать, непреклонной решимости. Героям книг, которые тётушка Минна позволяла мне читать, такая решимость и не снилась!
Или они просто не были и вполовину столь привлекательными, как Дэйнхар из рода Илль.
– Надеюсь, ты чувствуешь себя хорошо, – сказал он, пока я боролась с ножом, пытаясь разрезать им кусок мяса. То ли нож был тупым, то ли мясо чересчур жёстким – сегодня Замок-Артефакт не блистал своими поварскими умениями. Будь он живым, я бы заподозрила, что Замок до того тревожился за нас с Дэйном, что ему было не до приготовления еды.
– Как тебе понравилось летать на драконе? – Услышав вопрос, я заулыбалась:
– Это было захватывающе! Кажется, я больше не боюсь высоты.
– Я рад. Давай помогу тебе, – Дэйн забрал у меня тарелку. – Роника, нам предстоит серьёзный разговор, и я хочу, чтобы ты знала: я понял свою ошибку насчёт нити. Это и правда не твоя магия… будь ты способна на такое, Инор недолго продержал бы тебя в плену. Как и я – в камере.
Дэйн пододвинул ко мне тарелку с аккуратно нарезанными кусками мяса, вытер пальцы о тряпочку, которую Замок-Артефакт услужливо ему преподнёс, и продолжил свою речь:
– Я виноват перед тобой, Роника, и я, – каждое слово, похоже, давалось гордому дракону с трудом, – прошу прощения.
Скрывая улыбку, я склонилась над тарелкой и попросила у Замка-Артефакта «какой-нибудь соус, как у господ». Тот немедленно исполнил мою просьбу и щедро полил все куски белым соусом, едва не забрызгав мне платье.
– Я постараюсь простить вас, Дэйнхар.
– Можешь говорить мне «ты», – поправил собеседник, – мы, так или иначе, связаны настоящей нитью, а значит, на равных.
Я покосилась на него:
– Нелегко быть на равных с человеческой женщиной, а, Дэйн? Ты же привык относиться к нам, как… к животным, наверное?
Дэйн покачал головой. Его искренний тон и прямой взгляд убедили меня лучше любых слов, что он говорил правду:
– Нет, Роника, я не Инор. Я никогда не думал, что вы, люди, намного хуже нас только потому, что у вас нет магии и вы не умеете летать. Просто вы – другие. Мне сложно объяснить, – он потёр ладонью лоб и явно хотел сказать что-то ещё, но я опередила его:
– А и не надо объяснять. Давай сначала трапезу закончим, потом уже договорим.
Когда перед нами стояли фарфоровые чашки с чаем – на этот раз чёрным и очень крепким, – я спросила:
– А за то, что бросил меня в подземелье, хотя я ничего не сделала, ты себя виноватым не чувствуешь?
Дэйн посмотрел мне в глаза.
– Роника, ты клянёшься, что не имеешь никакого отношения к людям, которые затаили злобу против нас, драконов? Поклянись, и с этим тоже будет покончено. Я подумал, что, если серьёзно ошибся в одном, то мог ошибиться и в другом.
Я не отвела глаз. И сжала руку Дэйна недрогнувшими пальцами:
– Торжественно клянусь, что никогда ничего не замышляла против драконов. А особенно – против тебя. Ты забыл, что я тебя спасла?
Дэйн как-то неловко усмехнулся.
– Не забыл. Но ты – загадка, Роника. Ты из другого мира, ты быстро делаешь успехи в магии. И самое главное, – он накрыл мою руку, державшую его пальцы, своей ладонью, – ты занимаешь мои мысли всё больше и больше. Как не подумать, что это сговор, какой-то план… с неизвестной мне целью?
Глаза его горели непонятным огнём, от которого мне стало жарко. Облизнув губы и отдёрнув руку, я пробормотала невпопад:
– У тебя опять верхние пуговицы на рубашке расстёгнуты. А ещё что-то про мои платья гово…
Я не успела закончить фразу. Дэйн резко встал из-за стола, притянул меня к себе, вынуждая подняться на ноги. Его лицо – такое совершенное, что его бы не просто на картине рисовать, а запечатлеть в мраморе, – оказалось напротив моего. Его губы – напротив моих губ. И, кажется, огонь, пылавший в глазах Дэйна, зажёг пламя и во мне…
– Теперь ты всё понимаешь, – сказал он, когда мы перестали целоваться и отпрянули друг от друга, переводя дыхание. – Я хотел избавиться от наваждения. Думал… а, ничего я не думал! – И с ожесточением закончил: – Ты была права, Роника, я просто струсил.
Я потрогала свои губы и прошептала:
– Ты знаешь, я никогда раньше никого не целовала. Это так странно. И так хорошо… удивительно.
– Роника, – он взял мои руки в свои, – я обещаю никогда больше тебя не обижать. Прости меня. Когда я увидел тебя с Инором… понял, что он угрожает тебе… я понял ещё и то, каким был дураком. И как сильно не хочу тебя потерять. Человек ты или дракон, – Дэйн глубоко вздохнул, – без разницы.
Я без слов, молча, обняла его и стиснула покрепче обеими руками. Вот оно, то, что мы чувствовали, но не осмеливались произнести вслух: мы не хотели потерять друг друга. Сколько бы я ни обижалась на дракона, в любой миг готова была вернуться к нему, если он покажет себя настоящего.
– Как нам теперь быть? – вырвалось у меня, пока Дэйн гладил мои волосы. – Ведь брак заключить нельзя.
Выговорила вслух – и сама себе удивилась. Ещё несколько дней тому назад была уверена, что ни за что не хочу выйти замуж за чешуйчатого гада. И как всё изменилось в одночасье!
– Да, мой род и в особенности мой отец и мачеха этого не поймут, – после паузы мрачно произнёс Дэйн. Я разомкнула объятия и тревожно всмотрелась в его лицо. Не хотелось бы, чтобы из-за меня дракона изгнали и лишили крыльев!
– Тогда как мы поступим?
– Должен быть какой-то выход, – рассудил Дэйн, усаживая меня обратно за стол, – ведь если может проявиться связь между человеком и драконом, значит, и брак заключить возможно. Кто знает, может, и дети будут.
Я поёжилась, слабо представляя себя носительницей драконьих яиц. И почему крылатые ящеры в состоянии принимать человеческий облик, а детей, как люди, не заводят? Поистине какая-то насмешка Невидимого Бога или кто там у драконов был предком!..
– Роника, – Дэйн вывел меня из раздумья, – я ведь даже не спросил, – он явно досадовал на себя и не скрывал этого. – А ты согласилась бы стать моей супругой?
Я закусила губу, вспоминая его насмешливое: «Не пытайся меня соблазнить, Роника – всё равно ничего не выйдет». Всё изменилось головокружительным образом не только для меня, но и для Дэйна. Знал бы Инор, к чему приведёт моё похищение!
– Да, – честно ответила я на вопрос дракона. – Согласилась бы.
И мы принялись пить чай из фарфоровых чашек, а Замок-Артефакт охотно подливал нам ещё и ещё.
XVIII
Я зачарованно смотрела, как Дэйн наносит последние штрихи на картину. Девушка в красном капюшоне обрела лицо, и это лицо было удивительно похоже на моё. И светлые волосы, волнистыми прядями спускавшиеся на плечи – мои.
– Дэйн, – я шагнула к нему и положила руку на его плечо. Дракон сидел перед картиной на деревянном табурете, жестковатом и не слишком удобном, наверное. Но я так поняла, что, рисуя, Дэйн забывал всё. И ему было совершенно безразлично, на чём он сидит.
– Ты давно начал это рисовать? – спросила я, разглядывая картину.
– Давно. Не знал только, какой будет девушка, – дракон поймал мою руку и поцеловал её. Он теперь целовал меня постоянно и с видимым удовольствием, а я не хотела и не могла противиться его страсти.
– А сейчас знаешь, – я наклонилась и на пару мгновений прижалась щекой к его щеке, не сводя глаз с нарисованного Дэйна на коне. – Слушай, а ты умеешь ездить верхом?
– Когда-то мне подарили чёрного коня, – не сразу отозвался дракон, – и он стал мне верным другом… но его уже нет в живых. Он заболел и умер год тому назад.
– Ох, – я сочувственно поцеловала Дэйна. – Да, с животными всегда так, ты… не знаешь, что с ними может приключиться.
Мне вспомнился кот госпожи Энери – большой, пушистый, белоснежный кот, – он был очень ласковым и мурлыкал, сидя у неё на коленях. А потом тоже вот так заболел непонятно чем и умер.
– А ты слышала когда-нибудь об оживающих картинах? – вернул меня в реальность голос Дэйна. Он явно хотел повернуть беседу в другое русло.
Я помотала головой, стоя рядом с ним и переводя глаза с одной картины на другую. Было непохоже на то, чтобы они собирались ожить.
– Нет, не слышала.
– Если написать картину, а затем приложить к ней один замечательный магический артефакт, картина оживёт, и ты сможешь шагнуть в неё. Будто это проход в другой мир… или же в наш, если, скажем, нарисовать небесный дворец над столицей Бланкастры. Неплохо было бы, – усмехнулся Дэйн, вставая с табурета и откладывая кисть, – если б я за пару шагов очутился там. Но нет, придётся лететь.
– Ты полетишь во дворец?
– Да, Роника, и вернусь нескоро. Я должен побывать в Дворцовой Библиотеке и выяснить всё, что могу, о связующей нити. Возможно, есть то, что мне неизвестно, – в его лице проступило волнение, – или ещё живы драконы, которые были свидетелями того, как нить связала человека и потомка Невидимого Бога…
Глядя на его руки с пятнами краски, я задала только один вопрос:
– А могу я полететь с тобой?
Ответ был понятен заранее.
– Это слишком опасно, Роника. Тебе нельзя показываться на глаза другим драконам, ты же знаешь. В Замке-Артефакте ты в полной безопасности, на правах хозяйки, пока меня нет дома. И всё, что от тебя потребуется, это не выходить из Замка и не впускать сюда никого.
Я кивнула. И выдержала испытующий взгляд Дэйна, безмолвно отвечая: мол, теперь-то я глупостей творить не стану.
Когда мы с драконом выходили из комнаты, я оглянулась через плечо на картины, и мне пришёл в голову ещё один вопрос:
– А этот магический артефакт… оживляющий картины… как его добыть?
– Хочешь бегать по нарисованным полям? – улыбнулся Дэйн, обнимая меня за плечи. После наших обоюдных признаний он как будто расслабился, позволив себе показать свои истинные чувства другому живому существу. Может быть, раньше дракон не осознавал, насколько он одинок и нуждается в тепле. Зато я теперь видела и понимала всё.
– Хочу бегать, да, – честно ответила я, – это же замечательно. Представь, когда-нибудь за окном будет зима, а ты нарисуешь лето, и мы шагнём в него!
– Мы, – задумчиво повторил Дэйн, словно ему требовалось время, чтобы привыкнуть к этому слову. – Роника, я бы хотел себе такой артефакт. Если б ещё знать, где он находится!.. В той книге по живописи, с которой ты сняла чары, могли быть сведения об этом артефакте. Я так думал, но прочитал её всю и ничего не нашёл, – с досадой закончил дракон.
– Ну ладно, – вздохнула я, чувствуя его тёплую, крепкую ладонь в своей руке, – значит, обойдёмся без артефакта. Когда ты улетаешь, Дэйн? Завтра?
Время близилось к вечеру, и я подумала, что хорошо бы немного позаниматься магией. А в отсутствие Дэйна я буду делать это сама – и очень стараться!
– Завтра утром, – подтвердил он. – У нас с тобой ещё есть несколько часов до ночи, – и, встретившись с ним глазами, я поняла, что Дэйн подумал о том же, о чём и я.
После вечерней трапезы, в Круглой Комнате, я рассказала о том, как мне удалось погасить огоньки Инора. И тот даже не сообразил, что случилось. До этого ли ему было, когда небо пылало, а сверху спускался жаждущий мести, разгневанный брат!
– Интересно! – Глаза Дэйна загорелись, и он посмотрел на меня так пристально и изучающе, что я даже смутилась и опустила глаза. Неравнодушный же из него наставник вышел!
– Значит, ты можешь не просто снимать чары с предметов, но и отражать атаки? Уничтожать чужую магию в полёте? Это новый уровень, Роника! – Дэйн поднял обе руки, и на кончиках его пальцев, как на фитильках свеч, зажглись огоньки. – А ну-ка, потуши. Не бойся, атаковать я не стану. Я ещё не уверен, что ты сумеешь быстро расправиться с моими чарами.
Я сглотнула, сосредоточилась, глядя на огоньки, и спустя пару мгновений они исчезли. Внутри меня как будто отпустило невидимую струну.
– Отлично, – похвалил Дэйн. – Давай-ка ещё раз, теперь я увеличу огонь.
Так мы тренировались, пока я не устала, и не наступила глубокая ночь.
– Плохо то, что со временем твой источник силы опустошается и вынужден наполняться снова, – говорил Дэйн, пока мы шли по освещённому факелами коридору. – Тогда ты становишься беспомощной, Роника. Уязвимой.
– А у вас всё иначе? – спросила я, едва поспевая за ним. Возбуждённый, увлечённый идеей раскрытия моей магии, Дэйн шагал вперёд, не задерживаясь.
– У нас – да. Чтобы обессилить дракона надолго, потребуются колоссальные усилия со стороны его врагов. А такого обычно не происходит.
– Везёт вам, – буркнула я.
– Ничего. Ты становишься всё сильнее и выносливее, с тобой даже так сладить будет нелегко, – уверенно заявил Дэйн, задержавшись у лестницы. – Пожалуй, скоро мы сможем устраивать поединки.
Я взглянула на него с лукавой улыбкой снизу вверх:
– А не боишься, что я возьму верх?
Дэйн только усмехнулся.
– Любой наставник рад успехам ученика, как своим, моя дорогая Роника.
И мы спустились вниз, держась за руки.
Мне всё ещё казалось, что это волшебный сон. Что не мог сердитый, гордый, порою злой дракон так быстро переменить своё отношение. Даже невзирая на то, что видел меня в смертельной опасности.
Слишком уж всё невероятно, так не бывает в жизни. А если ещё и найдётся способ сделать так, чтобы мы с Дэйном могли заключить брак без преследования его родни, наша история и вовсе покажется сказкой.
– Спокойной ночи, Роника, – сказал Дэйн, остановившись у двери моей комнаты.
– Спокойной ночи, – я не спешила уходить, дожидаясь поцелуя. И дождалась: Дэйн наклонился ко мне и коснулся моих губ своими – легко и нежно. Он мог и умел быть нежным, и я невольно подумала, что лишила какую-то драконессу замечательного супруга.
Впрочем, может, и не лишила. Наша сказка могла закончиться, как ночной кошмар. Где-то были заговорщики, жаждущие драконьей крови; наверное, это они обещали «спасти» меня из Замка-Артефакта. Где-то Инор, наверняка зализавший свои раны, строил очередные коварные планы. Кто знает, может, и ещё откуда-то надвигалась опасность, просто я о ней не знала?
– А вот теперь – спокойной ночи, – Дэйн погладил меня по щеке, и я ответила, скрывшись за дверью:
– Пусть нам снятся только добрые сны…
Раздались его удаляющиеся шаги.
Какое-то время я стояла, прижавшись спиной к двери, затем двинулась к постели. Мне почудилось, что за окном что-то сверкнуло, но это была молния – всего лишь молния. Начиналась гроза.
