Текст книги "Садовое товарищество "Металлург" (СИ)"

Автор книги: Василий Панфилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Глава 5

– Впервые в большом городе? – Доброжелательно поинтересовался не профессионально худощавый пекарь, отдавая здоровенный медовый пряник, – приятного аппетита.

– А? Да-да, впервые… О! Вкуснотища-то какая!

Кивнув на прощание, ловлю ответную улыбку и отхожу в сторону, пялясь вокруг как деревенщина. Большим Сили считается только по местным меркам – аж восемь тысяч человек! Вроде бы и немного… но антураж-то каков?!

– Отошли бы, сударь, с дороги, – с благожелательной укоризной произнёс высокий, никак не меньше двух метров ростов, чернокожий мужчина с европеоидными чертами лица и абсолютно чёрными белками глаз. На поясе узкий длинный меч, стандартное оружие для здешних краёв.

– Угу, – отхожу к углу одной из лавок, став так, чтобы не мешать торговле и прохожим, провожаю взглядом мужчину. А вокруг… Средневековье!

По торговым рядам, расположившимся на ярмарочном поле, чинно расхаживают ожившие персонажи детских сказок. Настоящие (!) рыцари, дварфы, вон прошла парочка эльфов, орк…

– Саша! – Мысленно отвешиваю себе оплеуху, – соберись! Ты и сам ныне сказочный персонаж! Реальность это, самая что ни на есть реальность! Жесть как есть!

Обхожу ярмарочные ряды, пялясь на людей, нелюдей и товары. С трудом удерживаюсь от покупок, и останавливают даже не финансовые траты, а… рук не хватит, чтобы тащить всё это!

– Хурхума, хурхума! – Разорялся ушастый коротконогий карлик сероватого цвета, одетый в подобие набедренной повязки, тряся большими кожистыми ушами, – звенящая хурхума! Шесть лет выдержки, два эона в ледниках.

– Почём? – С видом знатока поинтересовался остановившийся прохожий, вертя в руках что-то, больше всего похожее на кожистое яйцо.

– Восемь марок золотом, уважаемый, – важно ответил карлик, стоящий за прилавком на высоком табурете и почёсывающий задницу, – только ради союзнических Грэлли!

– В предгорьях небось росла? – Хмыкнул покупатель-человек, поправив украшенный перьями берет.

– Как можно!?

Началась торговля, в ходу которой оба хватались то за сердце, то за клали руки на оружие и артефакты… Пока не выяснилось, что ушастый карлик имел в виду неведомые мне марки Леониды, а покупатель-человек подразумевал Эрвийские, и торговля возобновилась с новой силой.

– Ярко как все одеты! – Провожаю взглядом очередного модника. Одна штанина красная, другая зелёная, гульфик оранжевый. Четырёхцветная рубаха, разукрашенная обильно вышивкой и кружевами по манжетам и воротнику, – А дома говорили, что у меня вкус попугаистый… Хе! Нормальный у меня вкус!

Поймав завистливо восхищённый взгляд прохожего на свой наряд, приосанился, поправив тощий вещмешок с пожитками на плече. Праздничные наряды здесь очень яркие и многоцветные, фасоном напоминающие средневековую Италию, хотя я и не великий специалист по моде вообще и средневековой в частности.

– Шик! – Остановился рядом цыганистого вида мальчишка лет двенадцати, с длинным кинжалом у пояса – признаком лично свободного, но не вполне взрослого. Одет откровенно небогато, но это ни о чём не говорит: как я успел заметить, донашивать за старшими, а то и за соседями, здесь норма даже в богатых семьях, – Можно? Я Шпайк, Фело Шпайк.

– Сашша, – на всякий случай называюсь искорёженным именем. Мало ли… вдруг порчу на имя наводить умеют?

Осторожно потрогав пальцами паучий шёлк рубахи, поцокал языком.

– Прям как паучий! А разукрашено как, ну чисто художник старался.

– Паучий и есть, – киваю важно, положив руки на кинжалы, свисающие с перевязи.

– Папка небось подогнал? – С нотками зависти и нагнетаемого пренебрежения.

– Сам заработал, – Блин… вот откуда у меня это важность и желание показать себя значимым перед абсолютно чужим человеком? Не первый раз такая хрень… будто не только тело помолодело (что для духа весьма относительно), но и душа.

– Да ладно! Сам?! Слуушай… ты ж не местный, верно? – Киваю чуть свысока, – в городе задержаться коли думаешь, так проводник из местных нужен. Ты не подумай, я лишнего не возьму! Зато я Сили знаю от и до. Где пожра… ээ, поесть повкусней, где гостиница без клопов. Смекаешь?

– Сколько?

– Половину золотой марки в день! – Чересчур быстро ответил Шпайк. Молча показываю, как сдвигаю указательный и большой палец, и малец понимает без слов.

– … восемь серебрушек! – Недовольным тоном. Вслушиваюсь в эмоции, мальчишка и правда считает это справедливой ценой. Даже слегка урезанной для гида. Не иначе, надеется взять своё на процентах от трактирщика и владельца гостиницы… Зуб даю, что этот жох будет водить меня по нужным лавкам.

– По рукам!

Скрепляем сделку рукопожатием, и я тут же выдаю Шпайку искомую сумму.

– С чего начнём?

– С ярмарки.

– С ярмарки, говоришь… – Шпайк шмыгнул носом и свёл глаза в кучку, – а! Значит, ярмарочное поле, здеся и торгуют, из окрестных сёл если кто приехал, ну или вот – к ярмарочной неделе когда. Толкучка какая, а?

… – здеся металлом всегда торгуют, – ткнул мальчишка рукой, – не оружием и не украшением, а котлами всякими, значит.

Шпайк водил меня по ярмарке, занимавшей весьма немалое пространство. Под ногами ну очень массивные каменные плиты, уложенные должным образом, а вот балаганчики деревяшечные, часто одноразовые. Несколько палок, какие-то циновки в качестве навесов, да неструганные доски или плетёнка из лозы в качестве прилавка.

– … невыгодно капитальные-то! – Убёждённо ответил гид, – это ж сколько пространства-то, видишь? Считай, на полёт стрелы в каждую сторону! Построить-то можно, только содержать как? В ярмарочные недели здеся считай весь город, да из сёл, да приезжие. А в иные дни зачем столько места? Сам знаешь, как в тёмных углах нечисть быстро заводится! И живность всякая может прятаться, замаешься вычищать их.

Ярмарочное поле у самой реки, чуть в стороне от портового района и аккурат у большого поля, служащего выпасом для скота. Загоны для скота за оградой ярмарочного поля – собственно, потому оно такое большое.

Сам город построен полумесяцем, огибающим порт, с кварталами-лепестками. Валы, рвы и крепостные стены смотрятся очень естественно и не мешают проходу. Качественные дороги, мосты в нужных местах, подземные тоннели под валами. При этом видно, что перекрыть кварталы можно за пару минут от силы.

– Так ты это, – сбил с мыслей гид, – где остановиться хочешь? Можно где потише, а можно аккурат чтоб на улицу окно выходило, чтоб гулянья видеть.

– Давай чтоб гулянья, – решаюсь после короткого раздумья.

– Дело! – Одобрил Шпайк, – Айда за мной, у меня дядька троюродный со стороны матери в такой гостинице работает.

Стража торгового квартала расступилась, мельком глянув на Шпайка и оценив мою платежеспособность.

– Приют странника, – с важным видом выдал гид, указав рукой на трёхэтажное здание из массивных гранитных глыб.

– Господин? – Приветственно вопросительным тоном сказал швейцар, которого смутил мой детский вид в сочетании с явственной платежеспособностью.

– Со мной, – с глупой непосредственностью плебея небрежно бросил Шпайк. Собственно, всё ровно наоборот… плачу-то я! Швейцар только дёрнул головой, коротким взглядом ухитрившись показать мне своё сочувствие.

* * *

– Я буду скучать, – Тата шмыгнула носом и часто-часто заморгала мокрыми от невыплаканных слёз глазами, прижавшись лицом к моей шёрстке.

– Будешь, – соглашаюсь с ней и прыгаю с рук девочки на борт судна. Ну, привязался ребёнок, бывает… Ожившая сказка и всё такое, да ещё и ценные подарки-артефакты. Для меня вот Тата и её односельчане незначительный эпизод из жизни. И не стыдно ни капельки!

– Мастер Сашша? – Настороженно спросил матрос, наклоняясь вниз.

– Сашша, – соглашаюсь, оборачиваясь человеком, – каюта?

Каюта маленькая, но и судно грузовое, а никак не туристический пассажирский лайнер. Два на полтора метра, высокая койка и… да собственно, всё.

Неудивительно, что всё своё время проводил на палубе, допекая вопросами свободных от хлопот членов команды.

– Так это, малой…

– Малая твоя бабушка была, когда Сашша грамоте полвека как выучился! – Перебил ответчика рулевой, не отрывая взгляда от речной глади.

– Всё равно малой, – не согласился первый, воинственно выпятив подбородок, – Сашша дух, а у них своё представление о времени! У нас в Лиссе водяник жил в озерце, так дитё-дитём. Прапрадед мой ещё в салочки с ним играл, да я по малолетству тоже. И правнуки мои ещё станут ему товарищем по играм. Что, Басси, не знаешь, как духи взрослеют? Если сиднем сидят, да в глуши где, так и тыщща лет пролетит, а они всё такие же будут. А в городе того посели, так через двадцать лет нормально вырастет. Впе-чат-ле-ни-я! Духовное развитие!

Спорщики браво козыряли умными словами, но не всегда к месту. Прерывать их не спешил, даже такие дурацкие споры давали порой массу косвенной информации такого рода, о которой в жизни не догадался бы спросить.

– Вот сейчас и проверим! Сашша, у тебя женщины уже были?

– А как же.

– Видишь?! – Рулевой торжествует, – бабы были, сам артефакты клепает – простенькие, но и то… мне вот такие не под силу. Взрослый как есть! А хочет коли при этом и баб драть, и с детишками в салочки играть, так и пусть, его право.

– Топляк! – Заорал рулевой, резко скручивая рулевое колесо, – в трёстах саженях впереди мелькнул!

В считанные секунды моряки оказались вооружёнными и одоспешенными. Большие щиты римского типа, копья, боевые кирки, тесаки и арбалеты на треногах, с размахом плеч до полутора метров. Шлемы массивные, хорошо защищающие голову, но из тех, что можно скинуть за доли секунды, оказавшись в воде. Доспехов, что характерно, не наблюдается – не считать же таковыми пробковые жилеты?

– Топляк что? – Язык я понимаю хорошо, но по большей части благодаря эмпатии и мыслеобразам, которыми собеседники прямо-таки фонтанируют. Говорю же пока как Равшаноджамшут.

– Пакостина речная, – щерит выщербленные зубы старый моряк, прилаживая к арбалетной стреле какую-то склянку, – змеюка водная, в которую дух пакостный вселился. Не дух-змея, а вселенец, понял-нет? Вроде одержимого у зверей.

На секунду задумываюсь, потом срываю один из многочисленных артефактов с шеи.

– Держи! На стрелу! Встречал, знаю.

С сомнением хмыкнув, моряк прикрепил глиняную бусину к стреле.

– Элементаль огня, – поясняю, – тупой-тупой, но сильный. В воду – бух! Взрыв.

С кормы выпустила снаряд баллиста, попав в приближающегося топляка, но существенного урона горшки со слабой взрывчаткой не принесли, разве что замедлили чудовище.

– Глиста с бахромой, – морщусь от увиденного, редкостно гадкое зрелище.

Затормозив на пару секунд, топляк тут же рванул вперёд, и в дно судна глухо стукнуло, а по бортам начали подниматься извивающиеся щупальца гнилостного цвета, толщиной с руку взрослого мужчины. Щупальца рубили тесаками, получалось плохо, будто по автомобильной шине топором.

– Не моя драка, – пулей взлетаю наверх мачты. Покажется гадота целиком, могу шарахнуть чем-то убойным, а так…

Щупальца с силой выстреливали, сбивая порой моряков и оставляя вмятины на умбонах щитов. Успеваю заметить, что один из защитников корабля перевалился за борт, но сделать пока ничего не могу.

– На сучара! – Рулевой, схватив стрелу руками, побежал на нос и метнул её, как дротик, целясь куда-то за корму. Глухо бумкнуло, и нас подбросило метра на полтора вверх. Через пару секунд палубу обдало горячей водой с ошмётками гнилостно пахнущего мяса.

– Готов! – Заорал капитан, – за борт, парни – разделывать, пока не утонул!

– Я лечить, – строго сообщаю ему, спустившись с мачты, – больной давай!

Несколько переломов, два сотрясения мозга и ожоги кислотой мы с корабельным медиком обработали за час, оставив выздоравливающих в лазарете.

Разделав чудовище и загрузив его на судно, пристали к берегу – чиниться и делать заготовки. Как я понял из разговоров, топляк не то чтобы ценный мех, но его до хрена.

– Хороший целитель, – с нотками хорошо спрятанной ревности похвалил меня медик, – где учился?

– Зинпална.

– Сашша, – подошёл капитан, Саах говорит, что ты ему запечатанного элементаля дал?

– Дал. Ещё нужно? – Делаю вид, что хочу снять бусинку с артефактного ожерелья, внимательно наблюдая за поведением воинов. Какие-то они… нервные.

– Не надо! – Отшатывается капитан, – Спасибо, Сашша! Четверть доли твоя! Только в другой раз ты со мной советуйся, да?

– Да.

Капитан расслабился, а я всё никак не могу понять, где же я накосорезил. Слишком большой риск при применении? Слишком дорого?

– Ну всё, – с непонятным облегчением сказал капитан две недели спустя, высаживая меня на пристань Сили, – доставили. Сделка закрыта?

– Закрыта!

Глава 6

– Ну как? – Остановившись в центре тренировочной площадки, поинтересовался Жора, опуская тяжёлое копьё и переводя дух, – только честно.

– Честно? – Лисовин хмыкнул, положив руки на пояс с оружием, – Фигня полная. На голой физухе каких-нибудь ополченцев задрочите, и только. Против профессионального воина это не сработает, несмотря на всю силушку.

– А что не так? – Жора подозревал что-то подобное, но всё равно стало обидно.

– Да всё! Это как советское карате, где мудрые сэнсеи обучались по картинкам из самоучителей джиу-джитсу и гонконгских боевиков, передавая затем свою мудрость юным адептам-долбодятлам. Похоже на карате, но ни хрена ни оно! А у вас, парни, ещё хуже – советское каратэ хотя бы против дворовой шпаны через раз срабатывало, а фехтование… это серьёзней, парни. Одна ошибка, и ты труп.

– Совсем плохо? – Негромко спросил подошедший Павел.

– Совсем? – Илья повернулся к Петриашвили, раскачиваясь на носках, – Да нет, пожалуй и не совсем. База в общем-то верная, а что вы не увлеклись этим цирком всерьёз, только плюс – переучивать не нужно. Примерно… да как спортсмен-фехтовальщик, дошедший до третьего юношеского, переключился бы затем на фехтование театральное. База у вас правильная, но поверх много ерунды накручено.

– Как чувствовал, – немного вымученно засмеялся Жора, – когда Рудольфович начал гнать пургу про эстетику холодного железа, я и сдриснул с тренировок. Поставил немного руку против местных хищников, ну и хватит! Против местных вояк мне и водяной плети хватит.

– Зря, – не согласился лис, – не стоит недооценивать местных. В целом да, согласен. Но миров слишком много, и всегда можно нарваться то на артефакторное оружие, то на умельца, умеющего пропускать Силу через любую палку, используя её как меч или копьё. Владение оружием даже магам ставят – хотя бы затем, чтобы тот имел представление, чего можно ожидать от подготовленного воина.

– Даже так? – Жора озадаченно почесал потный затылок, и опомнившись, окутался тонким слоем воды, тут же стряхнув её подальше и став безукоризненно чистым, – Хотя да, ты же говорил! Ну что, научишь?

– Я?! Базу только показать смогу, да объяснить, что правильно, а что нет. Обучался конечно, и вполне серьёзно, но учить… Нет, я пользователь, а не учитель. По хорошему, вам в общину нужно несколько инструкторов храмовых.

– Храмовых – это боги и прочая херь? – Подобрался Володя, без которого подобные мероприятия в принципе не прводились.

– Боги? Есть и они, – кивнул лис, – Но есть и храмы стихий всякие… блин, сложно объяснить то, чего на Земле не существовало просто. К примеру – задрачиваются где-то не по божественной части, а мужество воспевают, воинскую славу. Не конкретные боги! Мастера тамошние не ополчение натаскивать привыкли, а штучных бойцов – магов-воителей, паладинов и прочую публику, живущую с меча.

– Ничего, что мы духи? – Не унимался Володя с параноидальным блеском в прищуренных глазах.

– Для них как раз ничего, – засмеялся Лисовин, – в городах духов нашего класса мало, всё больше чердачные и домовики с конюшенными. А при храмах так хватает, некоторые вполне полноценными членами магических или воинско-магических Орденов становятся, иногда и посты высокие занимают, вплоть до гроссмейстерских! Полноценные маги, они и сами не вполне… люди или нелюди, на какую-то часть они духи и элементали. Бывает, что и перерождаются.

– Мутации, – Петриашвили дёрнул плечами, – странно это всё как-то.

Послышались сдержанные смешки, мужчины оценили невольную шутку духа о странностях.

* * *

– Через пятнадцать минут закрываемся, – не слишком дружелюбно предупредил библиотекарь, в очередной раз прошаркав мимо в подшитых кожей тапочках.

– Хорошо, мастер Сайган, заканчиваю.

Дочитав страницу, оставляю закладку и отдаю книгу. Маги Сили и без того пошли на немалое одолжение, пуская в свою библиотеку магика.

Ага… оказывается, всех магических существ скопом принято называть именно так. А я именно существо, потому как отбери у меня магию – умру.

Обидно и нетолерантно… не без этого, но понять опаску магов можно. Повезло ещё, что я енот, а репутация у нас несколько своеобразная… но в общем и целом скорее положительная. Хотя бы потому, что мы с горем пополам, но поддаёмся классификации, влезаем в некие рамки.

Хорошо это или плохо, но здешние духи – публика своеобразная, и настороженность к духам в целом вполне оправданна. Меня, оказывается, даже в город не пустили бы без положительной репутации у селян.

Я и сам бы осторожничал по отношению к тому, кто (в теории) спокойно жрёт разумных, способен вселяться в нерождённого младенца или проклясть за… не подаренное яблоко, к примеру. А таких, если верить рассказам, предостаточно. Не верить же… вспоминая наших диких духов, вполне реально.

Сейчас ко мне присматриваются, тестируют осторожненько – не сорвусь ли на мелочи? К слову, Шпайк нанялся только потому, что посчитал эльфом-полукровкой, да и вёл себя развязно именно поэтому.

К эльфам местные относятся со всем уважением, а вот к полукровкам от них пренебрежительно, и не сказать, что зря. Какие-то они здесь… мутанты, попросту говоря. Много талантливых личностей, но через одного психопаты и… мулы. Бесплодны, попросту говоря.

Узнав, что я дух, да не низший, Шпайк напугался до усрачки и расторг договор. Что ж… не могу сказать, что жалею, присмотр от гильдии меня вполне устраивает.

Библиотека гильдии… звучит! Да и выглядит круто – порядка двух тысяч книг и рукописных свитков, предмет нешуточной гордости.

На деле же всё грустно… для меня. Читать на местном едва выучился – благо, язык уже знаю немного, а алфавит примитивный, из двадцати трёх букв-звуков. Для начала хватило бы книг из серии Ребёнок познаёт мир, а их полно в библиотеке общественной. Но увы, боятся… не вполне понимаю, чего именно, если честно. Книжки начну разрисовывать или порчу на них наводить?

– Сашша, – окликнул на выходе куратор, до этого листавший что-то развлекательное, зевая в полудремоте, – на экскурсию пойдёшь?

Ференц, долговязый выходец из магического клана, несколько высокомерен, но достаточно доброжелателен. Молодой ещё парень, закончил несколько курсов Академии, сейчас на практике.

– Куда? – Вопрос не праздный, для чужаков добрая половина городских кварталов закрыта в принципе, а городок небольшой, пойти здесь особо некуда. Открыт порт, торговые кварталы и часть ремесленных. Можно прогуливаться по разгораживающим их валам, для чего там устроены пешеходные дорожки. И… всё.

Городок маленький, а понятие туризм в этом мире как-то не прижилось. Какой такой туризм?! В Сили, уж на что небольшой и образцово-показательный городок, но хватает враждующих кланов, гильдий и семей. Стычки происходят постоянно, в том числе и с оружием, до смерти.

А тут я… хрен знает кто, хрен знает откуда. Может, конкуренты из враждебного клана наняли, поди узнай! Мир здесь ни хрена не добрый…

С Ференцем меня пускают везде, но честно говоря, как-то не тянет устраивать экскурсии под тяжёлыми взглядами настороженных жителей, провожающих чужака. Погулять тайком в тушке енота… спасибо, но нет – охранные контуры засекают на раз. Проверять же, что будет со мной при поимке, как-то не тянет.

Столь параноидальное отношение к безопасности потому, что Сили по факту является режимным городом. Выше по реке Академия и почти стотысячный Мемель, куда идёт продукция местных. Полуфабрикаты для алхимии и артефакторики, должным образом обработанные слитки стали, самородное серебро и бог весть что ещё.

Пограничный город и вдобавок военный завод, так что и неудивительно такое отношение к безопасности. Правда, лично мне не совсем ясно, как это стыкуется с дуэлями и стычками, но для местных всё очевидно, нормально и привычно.

В Союзе, если верить родителям, межведомственные и внутриведомственные разборки также имели место, хотя на что уж травоядное государство. Отставки, подсиживания… ну а здесь, на минуточку – Средневековье, пусть и магическое.

Если верить Ференцу, Мемель больше похож на привычный мне город, пусть и поправками на разделение по кварталам и магию. Многонациональный и многорасовый, более открытый и свободный – как же, одних только студентов больше пяти тысяч, да из десятков миров!

– На выгоне за Ярмарочным полем ополчение городское тренируется, – после короткого раздумья предложил Ференц. Соглашаюсь… всё равно заняться нечем!

Тысячи полторы мужчин и около пятисот женщин потели, выполняя перестроения, топая по вытоптанной земле.

– Строй держи, печатай шаг! – Дружно пропели-прокричали ополченцы, шагая в ногу. Звучный рёв рога, и идущие в передних рядах щитоносцы поставили массивные щиты, которые держали двумя руками, на землю, встав на одно колено. Над щитами остались торчать только гребни шлемов.

Раз! Тяжёлые длинные пики легли в специальные прорези в верхней трети щитов.

Два! Пики ложатся поверх щитов.

– Р-рааа! – И ополчение шагает вперёд, только пики ходят туда-сюда… и быстро ведь!

Пройдя так около полусотни метров, ополченцы расступились, и вперёд вышли арбалетчики, принявшиеся споро палить по мишеням, установленным в сотне метров. Выстрел, и арбалетчик трусцой спешит под защиту щитов, где перезаряжает оружие, а на смену ему выходит новый.

– Караколирование.

– Что, прости?

– У нас это такую стрельбу караколированием называют, – поясняю Ференцу.

– А… смотри, сейчас интересно будет, – Под звуки флейты ополченцы начали перестраиваться, – атаку тяжёлой кавалерии отразили, теперь для битвы с пехотным отрядом перестраиваются.

Ференц комментирует как профессионал, участвовавший в нескольких войнах, я же… смотреть интересно, но мало что понимаю. Видно, что ополчение сработанное, двигаются в ногу, перестроения выполняют быстро, но тактические изыски командиров решительно непонятны.

… три часа спустя точку в манёврах поставила кавалерия из трицераптосов с магами-погонщиками на спинах.

– Настоящих магов там нет, – с важностью поведал Ференц, когда мы возвращались назад, – так, адепты!

Сам он подмастерье школы Воздуха, что для девятнадцати лет очень и очень серьёзно. Можно сказать, вундеркинд от магии. Если же учесть, что до университетского обучения Ференц успел повоевать в лёгкой пехоте, притом начал с четырнадцати лет, имеет право важничать.

– … сорок процентов пикинёров, сорок процентов арбалетчиков и лучников, остальное в зависимости от поставленной задачи и имеющихся ресурсов! Классика любого ополчения!

Дорога ныряет в тоннель под валом между кузнечным и кожевенным кварталом.

– Стоп! – Куратор настораживается, прислушиваясь…

– Дерутся впереди, – сообщаю ему, – семь-восемь бойцов железом звенит. Обойдём?

– Да, – лицо у него кислое, и оправдывается зачем-то, – не стоит лезть в чужую разборку. Прошёл мимо – плохо, не прошёл – тоже. А так нас вроде не было, и придираться не к чему.

– К тому же, могут и втянуть в драку, – добавляю в тон.

– В полутьме-то? Легко! Пошли поверху!

Вернувшись назад, прошли поверху, окружным путём по валу. Краем глаза успел увидеть, как служители убирают тела двух подростков, подтирая лужи крови.