Текст книги "Призрачный отель II. Куклы Маэстро (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Мила Бачурова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Вы просто заселяетесь в номер отеля, – сказал я как можно дружелюбнее.

– Смешно.

– На самом деле, не очень. Впрочем, чувство юмора – штука резко индивидуальная. У меня, например, знакомый был – так тот от боли хохотать начинал. В боксе карьера не задалась, хотя здоровый был. Спарринговаться с ним никто не хотел – боялись. А особенно весело было, когда ночью на него какие-то наркоманы кинулись, и один ножичком ткнул. Там несильно, он, собственно, из скорой той же ночью в общагу вернулся. Но сама сцена: тыкаешь парня ножом, а он поворачивается и с хохотом – на тебя. В общем, думаю, после того случая ребята в глухую завязку ушли. У него на пятом курсе приступ аппендицита был, так мы ему советовали попросить, чтоб без наркоза резали. Хирургу воспоминаний – на всю оставшуюся жизнь бы хватило.

Стратегия забалтывания себя не оправдала совершенно. Клиент дождался, пока я заткнусь, и тем же мрачным тоном сказал:

– Я всю жизнь мучился одним простым вопросом: зачем я здесь? Какой смысл? Какой смысл вообще в человечестве? Или же всё это – лишь случайное развитие жизни до разумных форм? Может быть, разум – это всего лишь побочный эффект, болезнь, передающаяся половым путём? А все религии – что это? Сказки, придуманные в утешение людям? Теперь я вижу, что – нет. Я вижу, что жизнь после смерти существует. Существует душа. Значит, во всём этом, очевидно, есть какой-то смысл. Так когда, если не сейчас, мне требовать ответа? Что я здесь делаю? Зачем всё это было? Какой смысл?

Нежно пиликнув, двери лифта открылись.

– Это сложный философский вопрос. Сюда, пожалуйста.

Мы вышли в коридор.

– Не надо мне сейчас говорить про сложность и философию. Этого дерьма хватало и при жизни. Кончено! Я уже здесь. Я прошёл сквозь смерть. И теперь я хочу, я готов принять ответы, постигнуть правду, какой бы страшной и нечеловеческой она ни была! В чём смысл жизни⁈

– Если бы вы были готовы принять правду, – сказал я, открыв нужную дверь, – вы бы здесь не оказались. Ушли бы прямиком наверх.

– Наверх? Есть какой-то верх⁈

Казалось, эта мысль его разозлила.

– Есть. – Я стоял, как зависший швейцар, и держал дверь открытой. – Все души отсюда уходят наверх, в Свет.

– Враньё. Я видел сотни душ на улицах.

– Это не души, это пустышки. Что-то вроде постепенно истаивающих воспоминаний. Вы не такой.

– А вы кто – ангелы?

Я аж икнул от неожиданности. Хотя если подумать, то что ещё могло прийти в голову человеку, которого после смерти встречают какие-то странные люди, для которых всё происходящее вроде как само собой разумеется.

– Нет, мы просто тут работаем, – честно сказал я.

– На кого?

– На идею, блин!

Запас вежливости у меня иссяк категорически. Я всё-таки не кореец из сериала и не японец из анимешки, у которого с рождения прошивка – кланяться и повторять «аригато, клиент-сан». Я – русский человек, в моих венах кипит небо славян, мои предки свергали царя, громили фашистов и покупали акции МММ. Мы – мирные люди, но наш бронепоезд… И далее по тексту.

– Слушай, друг, – сбавил я немного тон. Понял, что хватил немного через край – чай, не в казарме духа кошмарю. – Давай-ка ты зайдёшь в номер, примешь душ, переоденешься и отдохнёшь. А потом к тебе кто-нибудь придёт и ответит на все твои вопросы. Ну или, по крайней мере, попытается.

Михаила Королёва, однако, моя вспышка не смутила.

– Что заставляет вас выполнять эту работу? – настаивал он, игнорируя открытую дверь. – Перед кем вы отчитываетесь?

Глава 15

– Лично я отчитываюсь перед Мстиславой Мстиславовной, – сообщил я гостю, мысленно добавив: «Хоть это и не твоё дело».

– Она – ангел? – тут же огорошил меня он.

– Не думаю, что за последние лет семьсот её так кто-то называл, но человек хороший. На ангела у нас больше Изольда походит, но она тоже отчитывается перед Мстиславой.

– Перед кем отчитывается Мстислава?

– В душе не… Кгхм. Никогда не задавался этим вопросом.

Клиент вздохнул.

– Что ж. В это я, пожалуй, готов поверить. Если при жизни меня окружали люди, которым было плевать на самые важные вопросы, то почему после смерти что-то должно измениться? Делай, что должно, там, куда тебя поставили, и не задумывайся. Благодарю. Я подожду кого-нибудь компетентного, вы правы.

Он зашёл в номер. Я закрыл дверь. С минуту постоял перед ней, обтекая.

Это что, меня сейчас обозвали пустышкой? Причём, надо сказать, небезосновательно обозвали-то.

Ладно, не буду к себе слишком строгим. Моя жизнь очень резко изменилась. И даже в этой изменённой жизни столько всякого напроисходило, что было не до вечных вопросов. Вполне хватало осознания, что я занимаюсь действительно важным делом, что я сопричастен высшим силам.

И в мироустройстве я, в меру сил и наличия времени, пытался разбираться, постепенно закрывая белые пятна. Но вот насчёт иерархической структуры почему-то мыслей не возникало.

А ведь действительно. Все видящие – обычные люди, которые жили обычными жизнями до тех пор, пока тем или иным образом не проваливались в призрачный мир. Там находился кто-то, кто объяснял правила игры. Но ведь тупо по логике: кто-то же должен был дать эти правила изначально! И наверняка кто-то должен следить за их соблюдением.

Вот взять нашу фирму, прости-господи. Когда Никита летом отдыхать уезжал, бывало, на целый месяц, он, конечно, оставлял нам инструкции, да и в целом, всё вполне понятно было, работники опытные. Но шло всё хорошо первые дня три. Потом как-то незаметно складывались сложные ситуации, в результате которых магазин оказывался закрыт в рабочие часы, клиенты требовали каких-то непонятных документов, подделывать которые мы не умели, звонили странные люди и спрашивали, будем ли мы гасить долг или собираемся банкротиться. Потом уж вовсе как-то незаметно появлялось пиво… В общем, к возвращению Никиты мы, конечно, приводили всё в порядок, но хаос без высшего догляда всё равно имел место.

Что уж говорить о нынешней системе. Да тут уже давно бы обходчики выставили проводникам ценник за свои услуги, проводники устроили забастовку, перед дверьми отеля выстроилась бы возмущённая толпа неподготовленных душ с транспарантами, а Заднепровье пошло бы войной на Ленинский район. В ходе ожесточённых боёв отделилось бы княжество Промышленного района и, объединившись с пожирателями, захватило бы село Талашкино…

В общем, много чего бы случилось. Однако, несмотря на некоторые тёрки между районами, всё вроде как функционировало стабильно. Здравый смысл подсказывал мне, что новый клиент прав: над всем Смоленском действительно должен кто-то сидеть. Равно как и над каждым городом.

С этой мыслью я спустился вниз и прошёл в кафетерий, где обнаружил всю компанию за привычным столиком.

– Новичок в 214-м, – сказал я, подходя. – Серьёзный парень, озабочен смыслом жизни. Думал, что после смерти получит все ответы и пока очень разочарован. Как бы возврат не запросил.

– А, – кивнул Денис. – Искатель. Вано – твой клиент.

Ван, ни слова не говоря, поднялся и направился к выходу. Я проводил его взглядом, после чего сел за столик. И только тут понял, что что-то не так.

– О. Привет ещё раз. Таки попалась?

Брюнетка рядом с Мстиславой была ни разу не Изольдой. За столиком сидела Минджи. Телохранителя закономерно не было – он был обычным человеком и проникнуть в призрачный мир не мог. Может, метался сейчас по отелю в поисках подопечной, лихорадочно передавая куда-то панические сигналы: «Хьюстон, у нас проблема! Гипс снимают, клиент уезжает!»

– Так ты знал, что она здесь остановилась⁈ – вскипела Мстислава. – Почему мне не сказал?

– Потому что Ким притащил клиента, и я его оформлял, – сказал я полуправду и тут же перешёл в атаку, которая, как известно, лучшая защита. – Изольду внедрили к маньяку, а вместо неё на ресепшене никого официально не оставили. Так что уж простите, но приоритеты пришлось расставлять самому. Я посчитал, что душу принять важнее, чем настучать. Она же не пожиратель, а видящая, проводница. В чём трагедия?

Пока я говорил, смартфон Минджи что-то негромко лопотал на корейском. Она с интересом прислушивалась к этому лопотанию. Потом заговорила, и переводчик выдал механическим голосом:

– Изольда – одна из вас? Внедрили к маньяку? Чем вы тут вообще занимаетесь?

– Не твоего ума дела! – Мстислава хлопнула по столу рукой. – И выключи эту свою штуковину шпионскую! А то если я выключу – то уже навсегда!

– Без этой штуки я не буду вас понимать, – отозвалась Минджи. – Вы готовы к диалогу на английском?

– Ха! – вздёрнула нос Мстислава.

– Я по-французски могу, – предложил Денис. – Латынь немного помню.

– Я – нет, – развела руками Минджи. – Тогда извините. Придётся либо смириться с моим переводчиком, либо просто меня казнить.

– Да никто тебя казнить не собирается, – проворчала Мстислава. – Мы понять хотим, за каким ты сюда припёрлась.

– Я же объяснила: у моей группы гастроли. Все мои девочки сейчас здесь, не могут меня найти. Не знают, что я сижу через столик от них в другом мире. Вечером у нас поезд в Санкт-Петербург, там тоже играем концерт.

– А о том, что визиты нужно согласовывать, ты, конечно, не знала? – Ядом в голосе Мстиславы можно было отравить всех рыб в аквариуме Даниила Петровича.

– Конечно, знала! Но я прибыла не как видящая, а как обычный человек. Я не знала, что прямо на меня выскочит неупокоенная душа, на которую кинутся полчища вонгви!

– Кого? – не поняла Мстислава.

– Наверное, так они пожирателей называют, – предположил я. – Там реально штук пятнадцать было. Если бы не Минджи, я бы сейчас тут не сидел. Ещё и Кондратия бы там же уложили, он сам, говорит, едва не поседел, когда увидел.

– Группа! Гастроли! – бухтела Мстислава. – А что, у тебя дома души все сами возносятся? Чего шлындраешь?

– Что я делаю⁈ – изумилась Минджи.

Кажется, переводчик не сумел адекватно одолеть богатство речи Мстиславы Мстиславовны.

– Блудишь где попало!

– Ай! Я пятнадцать лет работала с душами. Взяла отпуск. Мне хотелось немножко пожить другой жизнью!

– Вот-вот. Предательница.

– Я никого не предавала! У нас так все делают. Какой смысл в бессмертии, если всё время будет одно и то же?

– Нет, ну это уже совсем через край! – вновь закипела Мстислава. – Прекращай мне тут эту свою пропаганду!

– Да вы не волнуйтесь, – вмешался Денис. – Мы-то – кремень! Да, Тимур?

– Ничто нас в жизни не сможет вышибить из седла, – подтвердил я. – Мстислава Мстиславовна, давайте закончим этот допрос. Если бы не Минджи, Даша не вознеслась бы. Она помогла мне и Кондратию. По-моему, Минджи заслуживает, как минимум, завтрак за счёт заведения.

– По заднице вожжами она заслуживает. Детский сад развели! Мы-то ладно. А вот обходчики – те ещё трепачи. Уже наверняка весь Смоленск гудит. Значит, и до ангела дойдёт.

– До кого? – насторожился я.

– «До кого», – передразнила Мстислава. – А ты как думал, мы тут сами по себе сидим? От нечего делать придумали правила – и играем? Над каждым городом свой ангел имеется, ему мы и служим. Свет, который ты видишь, когда души возносятся, ангел призывает. Одно из правил: видящие служат там, где были призваны на службу. А если есть нужда куда-то ехать – всё нужно согласовывать. Потому что не в игрушки играемся! Волю дай – все в Москву уедут, а в других городах душам хоть и не возносись вовсе.

Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Мир призрачный, а проблемы у населения всё те же.

– А проводникам-то зачем в Москву? Ну, в реальном мире понятно – заработки больше. А в призрачном? Чем таким московские души принципиально отличаются от смоленских?

– Элементарно, друг мой, – улыбнулся Денис. – В Москве их просто больше. Так сказать, многообразие выбора. И проводников – тоже больше. В случае, когда душе не смог помочь один, поможет другой. Помнишь, я сравнивал нас с диагностами?

– Да помню. Если продолжать аналогию, реально как с врачами. Если один врач диагноз поставить не смог, ты идёшь к другому, в другую клинику. Так?

– Ну да. И для нас возможностей тоже больше. Опыт нарабатывается быстрее, осечек меньше – просто потому, что если ты не справляешься, душу, с которой работаешь, могут подхватить не четыре проводника, а сто четыре. Хотя, конечно, и своих сложностей в столицах хватает.

– У нас так же, – кивнула Минджи. – Я сама родом из небольшого города.

– Но живёшь ты в… – Вот чтоб я еще помнил столицу Кореи. Особенно с учётом того, что Корей, кажется, две. – … в большом городе?

– Да, живу в Сеуле. Но я переехала туда задолго до того, как проснулась.

– А когда ты проснулась?

До сих пор я этот вопрос напрямую никому не задавал. Догадывался, что он сродни чему-то типа «когда у тебя был первый секс?», и воздерживался. Сейчас само вырвалось. Больно уж запросто Минджи обращалась со смартом. А мне до зарезу хотелось проверить свою теорию – все ли проснувшиеся плюс-минус одновременно со мной отличают на фотках пустышек от непустышек.

Я задал вопрос – и тут же понял, что до сих пор, воздерживаясь, правильно делал. Лица собравшихся приняли выражение, которое бывает у взрослых уважаемых людей, когда в разгар светской беседы кто-то начинает вдруг вспоминать, как круто отрывались двадцать лет назад. «Помнишь, как ты тогда с балкона блеванул?»

Мстислава укоризненно покачала головой. Переглянулась с Денисом, тот развёл руками. Дескать, виноват, не предупредил молодого о правилах этикета. Но Минджи ответила спокойно.

– В пятьдесят девятом.

Я вздохнул.

– Давно… Жаль.

– Не прошлого века, а позапрошлого, – уточнила Минджи.

Шевельнула рукой. Чётки обвивали запястье в полтора ряда, почти как у Дениса.

– Угу. Вот теперь стало гораздо легче. Извини, я не хотел создавать конфузную ситуацию. Ты просто очень… современно выглядишь. А я хотел проверить одну теорию.

– Так проверяй. Кто знает – может, не такая уж я и старая? – Минджи рассмеялась.

Лукавая улыбка, щёки с ямочками. Я вдруг вспомнил, как она показала мне язык.

Блин! Вот, хоть убей – не могу поверить, что в позапрошлом веке родилась. Девчонка как девчонка. Хотя, справедливости ради, и про Дениса не скажешь, что с Наполеоном воевал. В манерах, речи проскальзывает, конечно, что-то нездешнее, но ведёт он себя как тридцатилетний, а не как старик. Видимо, когда человек решает присоединиться к видящим, и на руке появляются чётки с первой бусиной, он фиксируется в своём возрасте. И старше уже не становится.

Ну… не могу сказать, что я из-за этого расстроен. Меня мои двадцать семь вполне устраивают.

– Давай проверим. – Я достал смарт, показал Минджи страничку Евы. – Ты можешь сказать: эта девушка – пустышка или нет?

– Не пустышка, – едва глянув, уверенно объявила Минджи.

– Ну, вот! – обрадовался я. – Ты тоже это видишь?

– Что?

– Как у неё светятся глаза?

– Глаза? – Минджи удивленно посмотрела на фото. – Нет. Ничего такого не вижу.

– А откуда же знаешь, что она не пустышка?

– Эта девушка косплеит меня! А значит, ей нравятся мои песни. Как человек, которому нравятся мои песни, может быть пустышкой?

– Действительно, – ухмыльнулся Денис. – Вообще никак.

Минджи иронию не выкупила. У них в Корее, если судить по сериалам, с юмором вообще не очень.

– Понял, – вздохнул я. – Ладно. Нет так нет.

– Так я пойду? – подхватилась Минджи. Посмотрела на Мстиславу.

Та махнула рукой.

– Да ступай уж. Жалиться, так и быть, не буду. Но если в Петербурге так влипнешь…

– Не влипну!

– Откуда знаешь?

– Ну, я должна была исчерпать свой запас неудач. – Минджи снова ослепительно улыбнулась. – Впереди должно быть везение!

– А, – Мстислава покивала. – Ну, коли должно – значит, будет. Это уж непременно.

Минджи встала, прижала руку к груди и поклонилась.

– Не скажу, чтобы я была рада этой встрече, но за то, как всё закончилось – благодарна от души. Спасибо.

– Ступай, – повторила Мстислава.

Я думал, что немедленно после этих слов Минджи упорхнёт. Подружки и телохранитель в реальном мире её реально заждались. Но кореянка вдруг повернулась ко мне.

– Тимур. Я впервые в вашем городе. Ничего здесь не знаю. Ты сейчас очень занят?

– Совершенно не занят! – немедленно влез Денис. – Вот, вообще. В это время суток он у нас всегда свободен.

После этого мне уже, разумеется, ничего не оставалось, кроме как отправиться сопровождать Минджи в прогулке по городу.

Поначалу я напрягался, но быстро понял, что зря. Девчонки из группы Минджи и её телохранитель тоже отправились с нами, но шли позади, как бы сами по себе. А Минджи оказалась отличной компанией. И город ей был реально интересен – как и я сам, к огромному моему удивлению. Всё, что рассказывал, Минджи слушала с неподдельным вниманием. Есть вероятность, что даже запоминала. Когда Минджи увидела крепостную стену, глаза её загорелись.

– А залезть туда можно?

– Можно. Вон там билеты продают, – я махнул рукой.

С Минджи мы по-прежнему общались через переводчика в смарте. Сопровождающие трещали на своём языке, им и без гида было отлично.

– Но? – Минджи с хитрецой посмотрела на меня.

– Что – «но»?

– Ты не договорил. Вон там продают билеты. Но?

– Но там всегда толпа народу. Можно подняться в другом месте. Бесплатно. Только…

– Договаривай! – Минджи нетерпеливо подергала меня за рукав.

– Ну, там как бы, это… Не оборудовано, в общем. Сам за себя отвечаешь.

– Идём! – Минджи решительно схватила меня за руку. Повернувшись к своим, объявила: – вы можете подняться на стену тут. Если хотите. Если не хотите, просто подождите нас, мы ненадолго.

Девчонки принялись что-то бурно обсуждать. Голоса, как я понял, разделились. Карабкаться на стену в нарядных платьях и босоножках хотели не все. Телохранитель Минджи устремился за нами.

– Он от меня не отойдёт, – оглянувшись на телохранителя, сказала Минджи.

– Понимаю, чё. Работа у человека такая… Слушай, а как это вообще – быть эстрадной звездой? Ну, там, купаться в славе и всё такое?

Минджи рассмеялась.

– Быть звездой – тяжёлый труд. Пока ты востребован, ты постоянно под прицелом. Журналисты, фотокамеры, поклонники. Ты никогда не можешь быть уверен, что остался один. К тебе обязательно залезут в дом, в постель. Переврут то, что было, и придумают то, чего не было. А твоя обязанность – улыбаться и как ни в чём не бывало раздавать автографы. Рассказывать всем, как всё у тебя замечательно. В то время, как основная твоя задача – удерживаться на плаву. Делать так, чтобы следующий альбом был не менее успешен, чем предыдущий. Находиться под прицелом тяжело, но лишиться этого прицела, потерять популярность – вообще полный крах. Доводилось, наверное, читать о том, как такой-то или такая-то устал от популярности? Бросил всё, уехал в глухую деревню?

– Доводилось.

– Ну, ещё бы. Так вот: в девяноста девяти процентах случаев это враньё. Удаляются не потому, что устали от популярности. Тех, кто реально так поступает, можно пересчитать по пальцам одной руки. Удаляются, потому что понимают – популярность идёт на спад. И нужно попытаться заработать хотя бы на своём уходе. Все эти «последние концерты», которых и сотню можно дать, и всё такое прочее.

– Н-да. Интересная у вас жизнь.

Мы подошли к стене со стороны улицы Тимирязева. Взобраться на стену тут действительно можно. При определенных навыках… Минджи смотрела на выбоины в кирпичах. Как мне показалось, озадаченно.

Я развёл руками:

– Я предупреждал. Подъём – на свой страх и риск.

Глава 16

– Так чего же мы ждём? – Минджи улыбнулась.

Окей. Не ждём так не ждём.

Я полез первым. Обернувшись, увидел, что Минджи карабкается вслед за мной.

– Эти камни… Они ведь не обвалятся?

– Кирпичи, – поправил я. – Не должны. Хотя кто его знает.

– Тебе говорили, что у тебя очень своеобразный юмор?

– Слышал, ага.

– Ой!..

Минджи оступилась, покачнулась. Я поймал её за руку.

– Может, не надо дальше?

– Нет-нет, давай поднимемся! Просто не отпускай меня.

Телохранитель остался внизу, за нами не полез.

– Слушай. А то, что ты видящая, популярности как-то способствует?

– Тимур… – Минджи улыбнулась. – Ты, кажется, не понял. Прежде всего я – проводник. Оттого и не смогла пройти мимо, когда увидела пожирателей и эту несчастную девушку. Я не пропаду в любом случае, чем бы ни занималась. А популярность меня интересует лишь потому, что верю: мои песни делают людей лучше. И чем больше молодежи слушает меня, тем меньше пустышек мы получим, когда придёт срок… Ах!

Это мы закончили карабкаться. Смоленск, окутанный зеленью, сверкающий золотом куполов, лежал у ног во всей своей красе.

– Очень красиво! – сказала Минджи. – И так величественно. Эта стена, на которой мы стоим… Она столько раз защищала ваш город.

И замолчала. Прислонилась спиной ко мне.

Бывают люди, которые чувствуют, когда нужно замолчать. Оказалось, что Минджи из таких. Я думал, что первое, чем займётся, оказавшись здесь – выбором подходящего пейзажа для селфи. Но Минджи про фотки как будто и думать забыла. Мы просто стояли и смотрели на город у ног.

Я, кажется, и прежде что-то такое чувствовал. Притягивала меня эта стена. Хоть и не был здесь уже сто лет, а всё равно – приятно было знать, что она существует. Родство какое-то ощущал, что ли?

Когда появлялись враги, жители города прятались за стеной. А души, которые не могут вознестись, спешат к нам в отель. Для них такая стена – мы, проводники.

– Жалко, она не может защитить от тех врагов, что изначально внутри, – вздохнул я.

– Ты про вонгви? – Минджи повернулась лицом ко мне. – Они практически не опасны, если только у них не появится предводитель.

Минджи рассмеялась над своими словами, будто они были невесть какой шуткой. Наверное, и правда были – местечковой, для своих. Однако глядя на моё лицо, Минджи резко прекратила смеяться.

– Тех вонгви, которых я видела, кто-то объединил? – приглушенным голосом спросила она.

Я кивнул.

– Погоди… Маньяк, ты говорил про маньяка! Он собирает жертвы?

– А ты откуда об этом знаешь⁈

– Потому что все они делают одно и то же! Мы столкнулись с таким лет сто назад. Он не был похож на обычного вонгви, выглядел как человек. И они его слушались.

– Наш такой же. А зачем ему души? Жрать?

– Нет! Ему нужно восемь душ, чтобы провести ритуал.

– Какой ритуал?

У меня начали зарождаться нехорошие предчувствия…

– Смотри. Вонгви не верят в Свет. Они думают, что жить нужно здесь и сейчас, в призрачном мире. Считают, что он идеален. Нет множества человеческих забот и есть множество преимуществ.

– Так. И?

– Но им противостоят видящие. А вонгви хотят, чтобы все неподготовленные души оставались в призрачном мире. Чтобы из одних получались вонгви, а из других – корм для вонгви.

– Н-ну-у-у, логично. Есть какой-то смутно ощущаемый изъян в этой логике, но не на поверхности, потом найду. Дальше?

– Смотри! Кто большой и сильный ненавидит Свет и нашёптывает людям, что они – самые умные и могут обойтись своим умом?

Особо религиозным я никогда не был, но тут ума хватило. Я присвистнул.

– Ты понял, – кивнула Минджи. – Сто лет назад нам пришлось уничтожить предводителя вонгви. Если бы мы этого не сделали, для людей исчезла бы возможность Света. И, возможно, тот, кто там, – Минджи показала наверх, – вмешался бы. Кто знает, к каким последствиям бы это привело… Теперь ваш черёд одолеть предводителя вонгви.

– Мы как раз над этим работаем…

– Плохо работаете, – вынесла неумолимый вердикт Минджи. – Вы хотя бы сказали об этом ангелу?

Я промолчал. Не стал напоминать, что о существовании ангелов узнал пару часов назад.

– Ангел очень редко вмешивается. Но это – очень серьёзная ситуация! Я надеюсь, что вы справитесь.

– Мы постараемся. Что-то ещё можешь рассказать? Насчёт этого ритуала?

– Восемь неподготовленных душ.

– Это я уже понял.

– Сколько он уже собрал?

– Ни одной, – не без гордости сказал я.

– То есть, вам ни об одной не известно, – тут же подрезала мне крылья Минджи.

– Но… Но ведь…

– Нельзя недооценивать предводителя вонгви! Это – худший человек. Но будучи худшим, он сумел сохранить человеческий облик и устроиться там, где остальные лишь гостят. А значит, он очень и очень силен.

Помолчав несколько секунд, я не выдержал и спросил:

– Слушай, я среди видящих недавно. Мне вот что интересно: как вы это делаете? Исчезнуть в одном месте, появиться в другом?

Когда Мстислава, Изольда и Вадим заявились ко мне домой и потом исчезли – это они просто сквозанули в призрачный мир, и я их видеть перестал – то до меня дошло без пояснений. Так я и сам теперь могу фокусы показывать, без куска хлеба не останусь, если из «Мегасферы» попрут.

Но были случаи, когда списать на призрачный мир не получалось. Взять, например, Маэстро, который просто тупо исчезал уже из призрачного мира. С учётом того, что в реальный он, по причине мёртвости, переходить не мог, это странно. Или Минджи. Она просто появилась тогда у нас на пути. Хотя вообще никак не могла обогнать, стартовали-то из одного клуба.

А то вдруг я тоже так могу? А мне, может, как раз надо?

– Соберёшь десять бусин – тоже сможешь так, – улыбнулась Минджи.

Ах, вот оно что. Бусины – это, значит, не просто украшение и напоминание. Они дают какие-то бонусы по мере накопления. И почему мне об этом сразу не рассказали? Фаталисты, блин.

– А предводитель вонгви почему тоже так умеет?

Минджи таращилась на меня не меньше минуты. Потом медленно произнесла что-то. Переводчик смазал эффект, бодро протараторив электронным голосом:

– Потому что у него точно есть души, о которых вы не знаете.

Вниз спустились в подавленном настроении. Минджи, увидев обломок кирпича от стены, наклонилась за ним. Я остановил её, удержав за плечо.

– Не надо. Примета плохая. Стена не прощает тех, кто разбирает её на части.

Минджи отдёрнула руку и сделала шаг назад. Поклонилась стене.

* * *

После прогулки я проводил Минджи на вокзал, посадил всю группу на поезд и мысленно перекрестил отходящий вагон. Пошёл к остановке. Трамвай прибыл синхронно со мной, я запрыгнул в него и, заняв сидячее место, задумался в ожидании кондуктора.

Значит, души питают Маэстро силой. Хм. Ну, если начать прям дотошно разбираться, то тогда, на берегу пруда, у него была в плену Даша. Которую мы освободили, и которая вознеслась. То есть, как будто бы, нет причин полагать, что Маэстро успел потырить ещё чью-нибудь душу… Или есть?

Блин, тогда-то, перед отелем, когда он на «стрелку» приходил – тоже ведь исчез! Вот собака! И никто из наших не сообразил? Наверное, просто раньше не сталкивались с подобным. Это, собственно, уже из разговоров ясно было – вождь пожирателей у моих коллег первый в практике. Корейцы нас в этом плане обскакали.

– Восемь неподготовленных душ, – пробормотал я себе под нос. – Значит, мы сейчас просто обязаны допустить, что семь у него уже есть. И где их искать, спрашивается?

Дашу Маэстро точно хранил отдельно от всех. Минджи была права: он – невероятно умная сволочь. Все яйца в одну корзину не складывает. Наверняка, кроме Никиты, у него есть и другие поставщики. Ну или тупо самотёк. Город всё же не два квадратных метра, а обходчиков не хватает. Если грамотно рассредоточить пожирателей и самому ушами не хлопать, наверняка получится разжиться.

Положим, Дашу мы нашли благодаря случайности. Даниил Петрович углядел нездоровый движ напротив дома. Маэстро, получается, факапнулся дважды: первый раз, окучив моего непосредственного директора, а во второй – устроив тайник напротив дома человека, который способен видеть призраков. Снаряд дважды попал в одну воронку. Судьба, боюсь, сдала нам все возможные козыри.

И бегать по городу в поисках душ – нерентабельно. Даже если повезёт, и мы кого-то найдём, Маэстро быстренько изобразит замену. А мы таким образом, по сути, превратимся в винтик механизма, который убивает людей и поставляет души наверх. Как будто мы – врачи, которые сперва заражают пациентов инфекциями, а потом их героически лечат… Нет, так не пойдёт.

Как же тебя переиграть, сволочь ты этакая⁈ Даже если мы сейчас прихлопнем Маэстро на операции с Изольдой, где-то останутся спрятанные условно семь человеческих душ. Которые либо со временем растворятся, либо их сожрут наши суровые смоленские вонгви.

Конечно, если на одну чашу весов положить восстание сатаны, а на другую – семь человеческих душ, то сатана перевесит. Потери можно считать допустимыми. Чисто математически они, безусловно, оправданы.

Но я представил себя на месте одного из этих несчастных. Вот я умер. Ничего не понимаю, кроме того, что я существую, значит, есть жизнь после смерти! Ура! Но вот ко мне прилетают какие-то страннорылые твари, хватают, запирают в подвале. Я мечусь там, зову на помощь, меня никто не слышит. Что это? Ад? За что, почему⁈ Я ничего не знаю и только слабею день за днём, угасаю, как догорающая свеча.

Подобно новому клиенту Михаилу, вновь и вновь задаюсь вопросом: что это было? Зачем? Почему? А в ответ…

– Проезд оплачиваем.

– Твою мать! – Я подпрыгнул на сиденье. – Господи боже, простите, пожалуйста, я задумался.

И начал шарить по карманам в поисках налички.

Налички, кстати, оставалось небогато. Конечно, меня спасли из квартиры за неделю до оплаты аренды за следующий месяц, так что кое-какой пул имелся. И кормили, в основном, бесплатно. И всё-таки деньги имеют отвратительное свойство заканчиваться. Что мы делаем в таких случаях? Правильно, идём к Никите…

Блин. Никита… Ну, прежде чем его посадят, надо бы зарплату выбить, а то потом хрен кому чего докажешь. И что будет с фирмой после? А договор с Даниилом Петровичем? Мысли, конечно, пустышечные, но никуда от них не денешься. Пока ты человек из плоти и крови, деньги нужны. Соответственно, вопросы нужно решать.

Знать бы ещё, как…

Когда рассчитался, телефон в кармане завибрировал. Посмотрел – сообщение от Олега. «Здорово никита корпорат завтра приедеш».

Н-да. Изольда, блин, за один день на мобильной клавиатуре научилась большую букву ставить, а Олегу и ста лет не хватит. И как вообще это расценивать? Вопрос? Приказ?

Тут же пришло второе сообщение, на этот раз – от «Марии Яновской».

«Здравствуй, Тимуръ. Завтра вѣчеромъ послѣ работъ Никита собирается устроить нѣкiй банкѣтъ для сотруднiковъ. Мнѣ кажѣтся, он что-то задумалъ. Ты вѣдь тожѣ сотруднiкъ, ты прiдёшь?»

Не сдержавшись, я напечатал в ответ: «Ты где нашла ять⁈»

«Скачала въ сѣти Интѣрнѣтъ спѣцiальную клавiатуру».

Ну, блин… Впрочем, всё логично. Если Изольде на рабочем месте настолько нефиг делать, что она научилась скачивать в «сети Интернет» кастомные клавиатуры и устанавливать их, значит, освоилась. Я, помнится, так скорочтение освоил по методичке – тоже летом в магазине бездельем маялся.

«Да. Может быть. Не знаю», – ответил я на изначальный вопрос. Потом скопировал и переслал то же самое Олегу.

Понятия не имею, стоит ли идти. С одной стороны, не прийти – подозрительно. С другой, если насчёт меня Маэстро Никиту предупредил, то мой приход его насторожит. С третьей… А что там с третьей? Забыл. В общем, дофига сторон.