Текст книги "Lvl 3: Двойник. Part 1 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Взвизгнув, Танигава отскочила. Мы с Ромой стояли, приходя в себя каждый после своей меры стресса.

– Я вернусь, сукин ты сын! – взвизгнула Танигава. – Вернусь, когда ты будешь меньше всего этого ждать!

Она прыгнула. Бля, хорошо если не взлетела. Вжух – и на крыше. Оттуда – вжух! – и вообще хер знает где. Женщина-мандавошка, блин.

– Медс, это чё за херня? – посмотрел на меня огромными глазами Рома. – Это в смысле... А где тогда Вивьен?

– Вот же ж ты уе**нь, – вздохнул я. – Дорогой друг и любимый начальник стоит с дырой в груди, чуть не подыхая, а тебе лишь бы о бабе своей печься!

Впрочем, ругался я больше для порядка. Мне тоже было интересно, куда эта отмороженная сука спрятала Вивьен. И спрятала ли... У меня так и не получилось выяснить, что происходит с обретшими независимость неписями, если их убить. А ну как ничего не происходит? Ну, в смысле, убили и убили?..

Рома виновато посмотрел на мою рану и буркнул:

– Больно, да?

– Щекотно, – огрызнулся я. – Пошли в дом. Обыщем.

TRACK_48

Грёбаный ты кинжал отсосина... Вот сейчас-то я от души оценил подлость этого оружия. Может, Танигава его улучшила как-то, конечно, потому что раньше я такого эффекта не замечал. Здоровье медленно и нудно продолжало убывать. Рана продолжала ныть и не затягивалась. Силы – тоже падали.

В общем, я из бодрого и готового к любым подвигам рок-музыканта превратился в мрачную и унылую тень собственного хера, шатающуюся по Роминому дому, заливающую всё кровью и мечтающую всех убить.

Мы обшарили всё сверху донизу, включая подвал. Вивьен не было. Тогда я собрался с силами и заговорил с Ромычем, сидя у него в кухне на стуле:

– Ты её е**л ночью?

– Вивьен? Типа да, а чё?

– Ну поздравляю, ты е**л не Вивьен. А заодно поздравляю с лишением девственности.

– В смысле? Я ж давно...

– По правильным понятиям, с одной бабой – это не считается. Вот когда вторую отодрал – тогда уже серьёзный человек, можно разговаривать.

– Бля, Мёрдок, по-твоему, меня сейчас вот это е**т?!

– А чё ты от меня-то хочешь, малой?

Рома, психуя, метался по кухне из стороны в сторону, пока я грустно трогал пальцем свою рану. Кровить перестала – и на том спасибо. Но в целом, ситуация, конечно, п**дец ещё тот.

– А если и вчера это была не она? – высказал Рома страшное предположение.

– Нет, вчера – точно она была.

– Откуда ты знаешь?

– Она песню сочинила. Пела. Я видел, как её прёт. Такое не симулировать. А если человека в группе так прёт, он не будет резать меня, начальника этой самой группы. Нелогично. А неписи должны хоть чутка с логикой дружить.

– Вив не дружит.

Я вспомнил, что эта Вив пару месяцев назад учудила с Коляном в Яме и содрогнулся. Так-то да, от этой шамотры можно чего угодно ожидать, хоть инопланетян, хоть второго пришествия.

– Короче, берём за аксиому, что вчера она была – она. Значит, Танигава её устранила, когда ты уснул. Ты во сколько уснул?

– Хэзэ... Часа в три, наверное.

– Угу... Ладно. Далеко бы она её не утащила. Ты подвал точно внимательно осмотрел? Картошку перебрал?

– Какую ещё, на**й, картошку?!

– Ясно. Пошли наружу.

Снаружи я внимательно осмотрел дворик, не нашёл ничего интересного. Тогда я обошёл дом. Рома прилежно топал за мной.

– Опа, – сказал я, споткнувшись о лопату. – Твоя?

– Нет, на**я мне лопата! – удивился Рома.

– Теперь твоя. Бери, юнга, сейчас приобщу тебя к сельхозработам.

Задний дворик был – одно название. Будь это мой дом, да в реале, я б сюда ходил поссать. Полтора шага от стены дома и до забора. Зато сразу видно, где участок земли неаккуратно присыпан лежалым ноздреватым снегом.

– Копай, – сказал я и вынул из инвентаря некогда стыренный у Сандры стул. – А я покурю покамест.

Пока Рома копал, я курил и угарал с того, что дым выходит у меня из дырки в груди. Угарая, я ещё и думал, ибо был гениален. И понял одно: Сандру надо прессовать всерьёз. Вот прям брать – и прессовать. И не отступать ни при каких обстоятельствах, не соглашаться ни на какие компромиссы.

– Всё равно всё из-за тебя! – пёрднул вдруг стоящий по колено в яме Ромыч.

– Чё сказал такое? – просипел я.

– За тобой эта херня охотится. И Вивьен из-за тебя пострадала.

– Слышь, Ромыч, ты уже вообще о**ел, что ли?

– А чё, чё-то не так ска...

Тут он заткнулся, потому что лопата ударила во что-то плотнее земли, и это что-то приглушенно мяукнуло.

– Ага, а вот сейчас ты своей благоверной лопатой в репу засадил из-за меня, – подколол я его. – Всё из-за меня. И яблоко Еве тоже я втюхал. Незадорого.

Но Ромыч меня уже не слушал. Понятно, кого волнует, чего там п**дит Мёрдок, когда есть баба!

Вивьен лежала под землёй совершенно невредимая, бережно связанная и полностью голая. Одежду, надо понимать, позаимствовала у неё Танигава.

– Какой кошмар! – весело сказала Вивьен, когда Рома вынул кляп у неё изо рта. – Я думала, что так и останусь там, под землёй, навсегда!

– А чё радуешься-то? – спросил я.

– Что не осталась!

Довольный исходом Ромыч поволок её в дом – одеваться. Я же добил сижку, бросил окурок в могилу Вивьен и вздохнул.

Запись сегодня, по ходу, накрывается. Я не в голосе от слова совсем. Итого, если начать завтра, то до собеседования с братом у нас останется три дня. Три дня, пять песен. Простых песен. Должны успеть.

Однако если Танигава будет продолжать строить козни, то хер его знает, сколько мы ещё времени потеряем.

– Ромыч! – прокаркал я, обойдя дом. – Я ушёл!

– Вали! – донеслось приглушенно из дома.

– Сандру найди и передай, пусть ко мне зайдёт.

– Я те чё – мальчик на побегушках, что ли?!

– Ромыч, б**дь! Не выводи меня, а?

Я торопливо шагал домой и проклинал себя последними словами. А всё почему? А всё потому, что вчера я опять, как последний е**ан забыл про Доброжелателя и его странную посылку. Дерьмо! Мёрдок, надо тебе как-то последовательность мышления качать. А у тебя вообще такого навыка нет. Значит, придётся без цифры, в аналоговом режиме.

На пороге дома меня встретил Коляныч.

– Что ты, Коленька, не весел, что залупу ты повесил? – поприветствовал я его.

– Вейдер слился, – мрачно сказал Коля.

– Куда?

– От нас.

– О как...

– Вопиюще, – покачал головой Колян. – К нему вернулась Даниэлла, и он утратил интерес к революции.

– Нутк. Все революции делаются от недотраха, Колян. Я ж тебе давно говорю: давай тебе бабу найдём, а? Мужчина ты видный, совершеннолетний. Да с тобой любая пойдёт, а хочешь – сразу три-четыре.

Говоря, я поднимался по лестнице к себе.

– Не до баб мне сейчас, батя, – шагал следом Колян. – Ячейка распадается.

– Да и х*й на неё, значит. Пусть себе распадается, а ты пока с бабами подружишь. А там уже виднее будет.

На пороге своей комнаты я заколебался. Захлопнуть дверь перед носом у Коляна было бы непедагогично. Ладно, чё... Какие у меня от него могут быть секреты?

– Заходь, – пригласил я. – Щас фигню одну побачим.

Я сел на кровать, Колян уселся рядом. Я достал зеркальце, коснулся его поверхности, и на нём правда появилось меню. Всего три кнопки. Одна – «Проиграть последнюю запись», вторая – неактивная – «Выбрать запись для просмотра», и третья – «Заблокировать экран».

Я тыкнул «Проиграть последнюю запись».

На экране зеркальца появилась рожа Доброжелателя. Рожа выглядела измученно, к носу тянулись шланчики, на заднем фоне пищали какие-то больничные приборы.

– Здравствуй, Мёрдок, – слабым голосом сказал Доброжелатель. – Прошу, самое главное – не показывай эту запись моему сыну!

TRACK_49

Сначала ты работаешь на репутацию, а потом уже вся вселенная начинает работать на твою репутацию. Ну вот что меня заставило показать Коляну этот секретный артефакт? Да ничто. Просто взял и показал. А что заставило Доброжелателя не написать в сопроводительной записке, что видос не для Коляна? Раздолбай потому что.

А в результате? А в результате получилось, как всегда в интернете. «Вам уже есть 18?» Канеш, ёпт, показывай сиськи.

Сисек Доброжелатель не показал – постеснялся перед сыном – и на том спасибо. Однако выглядел он наредкость херово и подчеркнул это во второй же фразе:

– Не хочу, чтобы он увидел меня таким в первый раз.

– Это мой отец? – сдавленно прошептал Колян.

– Угу, – только и сказал я. – Чё-то он вроде засбоил малёху.

Тем временем Доброжелатель продолжал. Ему тяжело было говорить, и он делал длинные паузы, в течение которых я глубокомысленно матерился. Ещё ему было трудно удерживать смартфон, и изображение то и дело тряслось. В голову ему ни разу не стукнула умная мысль, что мне вот совсем не обязательно столько времени таращиться на его бледную и больную рожу. Раз посмотрел, впечатление составил, всё. Положи ты уже телефон и пиши звук.

Но все умные люди тупы одинаково. И Доброжелатель продолжал усираться, с каждой минутой бледнее и потея всё сильнее.

– Я зашёл слишком далеко, – бормотал он. – И слишком близко подобрался к человеку, который стоит за всем этим. О, как же я заблуждался! Мёрдок, мне только что удалили почку.

У меня ёкнуло сердце, и я выразительно поматерился.

– Да, – сказал Доброжелатель, будто бы специально подождав, пока я закончу, – на меня напали так же, как на тебя. И теперь я на сто процентов уверен, что в обоих случаях это было не случайное нападение. Ты... Я надеюсь, ты уже разобрался с Танигавой из Дома Перевоплощений.

– Да ни**я я не разобрался! – воскликнул я. – Я думал, ты мне прояснишь ситуацию.

– Ситуация вышла великолепная, – сказал Доброжелатель.

– Да уж п**дец просто, так тащусь, что прям охреневаю.

– Ты стал главной звездой проекта, Мёрдок.

– Чего сказал?

– Видишь ли... В каждом проекте, который подразумевает создание модели, приближенной к реальности, нужен элемент хаоса. Люди, в массе своей, стремятся к сытой и спокойной жизни, и мы вполне можем им эту жизнь обеспечить. Но что в итоге получится из этих людей?

– Известно, что. Ашиклеки.

– На сегодняшний день в Линтоне ты – фактически единственный элемент хаоса. Этим объясняется то, что тебя так мало штрафуют и арестовывают. Это твоя задача – возмущать людей. Твой разум был оцифрован в виде набора алгоритмов, способного к саморазвитию и бесконечному усложнению. В результате случилось то, чего никто не мог предположить. Ты для чего-то попросил освободить Вивьен, тебе пошли навстречу. И это внесло изменения в твой разум. Вступив во взаимодействие с Танигавой, ты сработал как вирус. То, что с ней произошло, это – исключительно твоя заслуга.

– Бля, ну как всегда. Чуть где чего – Мёрдок виноват, – буркнул я, и Колян, утешая, положил мне на плечо руку.

– Каким-то образом ты передал Танигаве свою ненависть к самому себе и желание умереть. Она – твой тёмный двойник. И её существование фактически скрыто от нас. Мы не можем её отследить. Ты, наверное, уже понял, что тебе понадобится тот самый меч, чтобы закрыть этот вопрос. Меч и – удача. Не затягивай, Мёрдок. Это существо становится умнее с каждым днём.

Кто про**ал месяц? Я про**ал месяц.

– А какого ж тогда х*я Танигава остаётся в Доме Перевоплощений? – спросил я.

– Ты, наверное, хочешь спросить, какого ж тогда х*я Танигава остаётся в Доме Перевоплоощений, – отозвался Доброжелатель. – Всё просто, там работает функция, которая восстанавливается из бэкапа. Ты, если можно так сказать, украл одну из копий этой функции и изменил. Она может принять облик любой женщины, будь осторожен.

– Да если б только женщины, – горько сказал я. – Эта пидарасина в меня превращаться наловчилась...

– Есть только одно место, где ты можешь её подстеречь и застать врасплох. Имея доступ к конструктору, она обладает и доступом к Хранилищу Аватаров.

Коляныч рядом со мной дёрнулся и напрягся.

– Это место... – Доброжелатель облизнул пересохшие губы. – Это место находится под Домом Перевоплощений. И, Мёрдок... Я иду на огромный риск, говоря тебе это. Если кто-нибудь узнает – мне конец. Потому что сейчас я расскажу тебе, как попасть в святая святых проекта.

TRACK_50

Свой видеоподкаст Доброжелатель закончил как-то скомкано. Его, по ходу, уже вырубало. Складывалось впечатление, что он ещё много чего мог сказать, но просто не смог.

– Я пришлю ещё видео, – пообещал он под конец. – Только, молю, не выноси зеркало из дома и не позволяй ослу жрать траву!

Осёл вообще, по-моему, в кабаке остался. Надо бы его, кстати, найти. Не то чтобы он был мне нужен, просто надо же иметь хотя бы приблизительное понятие, где находится твоё барахло.

– И касательно твоего брата, – уже практически шептал Доброжелатель. – Он хотел от тебя отказаться, но после того, как ты стал звездой, всё изменилось. Заговорили о том, чтобы вывести тебя на реальную сцену. Он скоро свяжется с тобой, Мёрдок. Наверняка подаст так, будто сам это всё придумал и провёл по инстанциям. Не верь. Он сейчас поставлен в коленно-локтевую позицию. На проекте он что-то значит только как твой куратор. Если ты от него откажешься – ему конец. Разумеется, у него достаточно источников дохода и помимо проекта, но на проекте он превратится в ноль без палочки. У него даже не контрольный пакет акций... А ведь это – самое дорогое, что у него есть, то, ради чего он живёт. В общем, можешь давить на него. Как только захочешь.

Доброжелатель тяжко улыбнулся, а потом на заднем плане послышался чужой голос, объясняющий, что хватит уже видосики записывать, как тупая малолетка, пора ставить уколы, клизмы и спать, как настоящему мужику. Ну или как-то так, невнятно звучало. А потом запись прервалась.

Я опасливо покосился на Коляна. Насколько сильно пацана впечатлило батино явление? Оказалось – сильно. Только не в минус, а в плюс. Глаза у Коляна горели.

– Это то самое место! – воскликнул он.

– А какое место – самое? – озадачился я. – Оно точно – то?

Но Коляныч не дал сбить себя с толку:

– То, о чём мы говорили той ночью, бать! Теперь у нас есть к нему доступ! И мы можем...

Бла-бла-бла, вива ля революция. Вот, блин, почему не надо детям показывать видосики, которые записываются для взрослых.

Ну, теперь, по крайней мере, понятно, откуда Танигава взяла облик Инги. Очевидно, что Инга тоже хочет оцифроваться после смерти, и, значит, в этом тайном подвале у неё есть аватар в стазисе. Который постепенно накачивается инфой. А однажды – встанет, откроет глаза, начнёт жить...

Если Танигава там пасётся – согласен, устроить там засаду было бы разумно. Однако у Коляна-то есть дополненные и улучшенные пожелания к этому походу. Поставить меня с убивающим мечом посреди майдана, а самому пойти качать права кураторам... Правда, логичнее было бы наоборот, у меня хотя бы куратор есть, а Колян тут вообще – тёмная лошадка. Лошадка... Конь, блин целый! В двери боком протискивается.

И вот тут возникает вопрос: а хочу ли я поднимать такую охеренную бучу, особенно когда у меня на носу эпохальный и однозначно первый в мировой истории концерт из виртуала в реале? Правду сказать – не особенно. Ну слабо во мне развито чувство гражданской ответственности. Да и не верю я, что людям нужна эта кнопка «самоубийство». Нахера? Вон, Вейдер хотел выпилиться, аж чуть не спился. А по факту? По факту, ему просто бабы не хватало. И у всех ведь так.

Ну, кроме меня. Моя-то тоска неизбывная. Но даже я...

Стук в дверь заставил нас вздрогнуть, а Коляна – ещё и заткнуться. Я бросил зеркальце обратно в инвентарь, строго-настрого наказав себе не пользоваться им вне дома, и спустился вниз. Колян шёл за мной.

– Слава богу! – воскликнула Сандра и кинулась обниматься. – Ты как?

– Да как обычно, – пожал я плечами. – В первый раз, что ли.

– Мёрдок, надо что-то делать.

– Полностью с тобой согласен. И в первую очередь мне нужен меч. Всё, Сэнди, шутки кончились, эту херню нужно выпиливать, иначе я просто ё**усь.

Отстранившись от меня, Сандра сделала мрачное лицо.

– Я знала, что ты к этому придёшь... Мёрдок, давай я просто буду всегда с тобой.

– Сэнди, это вообще не вариант. Во-первых, ты не сможешь быть со мной всегда, хотя бы потому, что меня это за**ёт, и я свалю по-хитрому, сам себя удивив степенью продуманности плана. А во-вторых, я даже и сейчас ещё не уверен, что ты – это ты. Вот если ты мне меч отдашь – тогда ясно, что ты, потому что у Танигавы меча нет. А если отдашь – смысла нет рядом со мной торчать, тоже оп**дюлишься ещё...

– Мёрдок! – В дом с воплем ворвался Рома и ввёл меня в охренение выпученными глазами. – Мёрдок, с Вивьен что-то не так!

– Это месячные, Ром, так бывает. Дня три-четыре только минет, увы. Могу тебе хорошего парня порекомендовать.

Моя искромётная шутка, увы, не то что не зашла – она даже не дошла. Рома был в лютой панике. Он схватил меня за локоть и поволок.

– Да что такое? – возмутился я такому самоуправству. – По форме доложи!

– Она умирает! – доложил Рома и как-то наипозорнейше всхлипнул. У меня аж в яйцах похолодело.

TRACK_51

В адрес Ромкиной хаты ломанулись всем аулом. По пути чуть не сбили с ног Иствуда, который проснулся во «Вспышке», позавтракал пивом, покемарил ещё пару часиков и, воспылав жаждой творчества, отправился ко мне, получать дальнейшие инструкции.

Вкратце врубив ковбоя в ситуацию («Сами нихера не понимаем, задница какая-то»), мы расширенным составом добрались до цели.

– Вот! – проорал Рома и первым ворвался в собственную спальню.

Когда туда набились все мы – я, Сандра, Колян и Иствуд – там осталось как-то совсем мало места.

На первый взгляд Вивьен умирающей не выглядела. Она сидела на разобранной постели в развратной кружевной ночнушке и улыбалась нам.

– И чё? – осторожно поинтересовался я. – В чём замес? Колись, не просекаю.

– Да блин! – взвыл Рома и обратился к Вивьен. – Слышь, типа, короче, привет.

– Память переполнена, – ласково отозвалась Вивьен. – Деятельность модуля временно приостановлена. Пожалуйста, найдите другого NPC, выполняющего схожие функции.

– Видали? – указал на неё Рома.

– Прикол, – согласился я и, растолкав толпу, опустился перед Вивьен на корточки, всмотрелся ей в глаза. – Что скажешь? Что слышно?

– Память переполнена, – с той же интонацией сказала Вивьен. – Деятельность модуля...

– Поздравляю, – сказал Иствуд. – У тебя сломалась секс-кукла.

– Ты хлебало завали, аниме, слышь! – заорал на него Ромыч. – Она не кукла, она живая и настоящая!

– Извини. Я просто думал, что шутка немного скрасит тебе горе.

– Шутка, б**дь?!

– Н-да, согласен. Мёрдок меня испортил.

Да чтоб они все! Опять я виноват? Нет, ну это уже переходит всякие границы разумного и допустимого. Я их кормлю, пою, обуваю, одеваю...

– Мёрдок портит только баб, – сухо сказал я и встал, поняв, что никакого толку от Вивьен не добиться. – Так что ты, ковбой, даже и не мечтай.

– Что теперь будет? – истерил Рома. – Она, типа, так и останется? Навсегда?!

– Ну... – почесал я репу. – Я не программист, Ром. Но, по логике, если у неё просто память заполнилась, то, наверное, можно выделить ей больше памяти. Вот если бы она сказала: «Здравствуйте, у меня всё вп**ду на**й сгорело к е**ням свинячьим» – вот тогда херово дело. А память – дело поправимое.

– К куратору надо идти, да?

– Сразу надо было идти, – огрызнулся я. – Группа без клавишницы осталась, а ты вола е**шь. Бегом, Ромыч! Бегом!!!

Рома моментально выскочил из комнаты, и только тогда я обильно и витиевато выругался.

– Что ж за полоса такая пошла! Куда ни кинь – всюду хер! – пожаловался я, излив душеньку. – Как проклял кто.

– Мёрдок, ты уже минут двадцать не пьёшь, – сказал Иствуд. – Ты вообще в порядке? Я волнуюсь за тебя. Это точно ты?

И тут все от меня как-то подались в стороны.

– Ой, да идите вы в жопу! – рассердился я.

– А я ему чуть меч не отдала, – прошептала в ужасе Сандра.

Зарычав сквозь зубы, я достал из инвентаря бутылку и сделал пяток хороших глотков. Потом посмотрел в предательские глаза этих так называемых друзей. В их взглядах прочиталось отчётливое облегчение.

– Вот так общество, среда заставляют человека пить, – мрачно подытожил я. – А виноват – Мёрдок. Х*ли ему, он сильный, выдержит.

– Память переполнена, – пожаловалась Вивьен.

– Аминь, сестрёнка, – кивнул я. – Такая херня...

TRACK_52

– Память переполнена. Память переполнена, – уныло повторяла Вивьен.

Видимо, память переполнилась до такой степени, что на развитие мысли уже не хватало.

Колян перетащил Вивьен ко мне домой, да и все мы перебазировались туда же. Ибо у меня дома была трава, закрывающая нас от всевидящего ока разрабов.

Не успели добраться, не успел я каждому гостеприимно плеснуть в кружку, как пришёл мрачный и какой-то совершенно разъ**анный Ромыч.

– Ну чё? Нах послали? – спросил я.

– Угу...

– А с подробностями можно?

– Сказали, что на каждого функционального бота приходится ограниченный резерв памяти, и увеличивать его никто не будет. Хоть убейся... Предложили очистить память. Но это, типа, совсем бесполезно. Она за полгода опять забьётся, и х*ли толку... И ничего не вспомнит.

Вот ты ж, зашибись – ситуация. Мягко скажем – внештатная. Вообще, конечно, надо было иметь в виду подобный исход. Развивалась Вивьен с невероятной скоростью. А развитие – это и новая информация, и усложнение алгоритмов. Где-то ж всё это должно храниться. Проект-то явно не под одну Вивьен затачивался. Он под меня затачивался, а остальное всё – так, бесплатное приложение. И это я о вселенной в целом говорю, а не об этой педовне.

– Заходи, садись, пей, – родил я инструкцию.

– Не могу я пить, мне девятнадцать только.

Ну да, точно. Ни Сандра, ни, тем более, все остальные явно не будут исполнять с Ромычем алкоголический поцелуй только потому, что ему грустно.

– Ну, чаю себе завари, что ли. И Сандре, она любит.

– Мёрдок, ты задолбал меня с этим чаем! – воскликнула Сандра. – По гроб жизни теперь вспоминать будешь?

– Не. Какой тут гроб, ты чего? Просто – вечность. Целая вечность, Сэнди. Ты, я и чай.

– Слушайте, это всё, конечно, очень весело, – вмешался Иствуд, – но, мне кажется, нам бы неплохо порешать хотя бы одну из трёх серьёзных проблем. Если кто вдруг забыл, то проблемы у нас следующие: нужно дописать альбом за три дня, нужно разобраться с Танигавой и... И вот это.

Иствуд кивнул на Вивьен. Я грустно наполнил кружку вискариком и подвинул к ней.

– Пей, – сказал я. – Мож, кэшик почистится, легче станет?

Инстинкты у неё остались. Вивьен двумя руками взяла кружку, дисциплинированно выпила всё и, поставив на место, сказала:

– Спасибо. Память переполнена.

– Эх, жопа-то какая... – покачал я головой.

– Две из трёх проблем можно решить одним махом, – сказал Коля. – Даже... Даже три из трёх. Ведь Вивьен нужна вам, чтобы закончить альбом?

Я застонал, сел и спрятал лицо в ладонях. Ну почему вселенная такая сука, а? Сопротивление среды беспощадно. Даже во вторник. В особенности во вторник.

– Вы, типа, про что? – спросил Рома, мудрящий мутки с заваркой и чайником.

– Да Коляныч тут революцию замыслил, – поморщился я. – Есть тема ворваться в палату коматозников, взять их всех в заложники и угрожать начать трахать самых красивых баб, если нам не отсосут лично разрабы.

– В числе прочего, – подхватил Колян, – мы попросим увеличить память Вивьен!

– А прочее – это что? – поинтересовалась Сандра.

– Кнопка самоубийства в интерфейс, – буркнул я.

– Нахера? – широко раскрыла глаза Сандра.

– Прошу прощения... зачем? – одновременно спросил Иствуд.

– Чё, совсем поехавшие? – не заставил себя ждать Рома.

– Память переполнена, – вписалась в беседу Вивьен. Я подлил ей вискарика. Пусть лечится, бедолага.

– Ну вот, Коль, смотри, ты только что провёл беглый опрос целевой аудитории, – сказал я. – Теперь думай. Вот ты, ценой неимоверных усилий, выбьешь у разрабов эту кнопку. А дальше? Кому она нахер нужна? За неё Вейдер топил – так и ему уже не надо.

– Это не единственное наше требование к создателям, – буркнул Колян, сокрушённый аргументами. – У нас есть список. Если вкратце, то мы требуем ограничить вмешательство создателей в нашу жизнь только теми действиями, о которых мы попросим их большинством голосов. В то же время, мы хотим, чтобы некоторым из нас были доверены возможности, вплотную приближенные к возможностям создателей, чтобы мы могли решать проблемы самостоятельно. Например, вот такие проблемы! – указал Коля на Вивьен.

– Память переполнена! – выразительно потрясла та пустой кружкой.

Голосок, кажись, уже иначе звучит. Этак с пьянцой, отвязненько. Но я плеснул ещё, чё мне, жалко что ли, для своих, для группы?

Рома сел за стол, поставил две кружки чая, себе и Сандре. Та закатила глаза, но поблагодарила. Во-во, пей, зараза! Сколько ты у меня крови попила с чаем этим.

Блин, вот все на меня смотрят. Решения ждут? Да твою ж мать... Нет, блин, ну надо реально смотреть в глаза реалиям. Нихера мы не добьёмся, только отъ**ут, как отстирают, и ближайшие четыре сотни лет будем мы анальные трещины виртуальным подорожником залечивать.

Можно побазарить за Вивьен на встрече с братом. В принципе, тоже рычаг: смотрите, вот вам охеренный альбом. Сделайте по-нашему, и мы всё это отыграем вживую. А не сделаете – мы вас нахер пошлём.

Да только братан ведь оговорился, что вместо нас могут кого угодно поставить. Хоть ту дурищу с виолончелью, или как там этот контрабас называется. Может, сп**дел? Доброжелатель вот говорит, можно из него верёвки вить, при желании.

Но ведь тот же Доброжелатель и про палату коматозников говорил. И про то, что с Танигавой надо решать именно там. И раз уж мы там будем...

– Лу...

Я дёрнулся и посмотрел на Вивьен. Звук точно исходил из неё. Она сидела, держась за кружку и приоткрыв рот.

– Лу... нный отблеск в лю... бимом окне...

По щеке потекла одинокая слезинка. Я отвернулся и вздохнул.

– Сэнди, давай меч и пошла вон отсюда.

– А ты не охерел? – тут же взвилась моя менеджерица.

– Нет, не охерел. Отдай мне меч, выйди из этого дома, и ты ничего не слышала и не видела, ни о чём не знаешь. Иствуд, Ромыч – вас тоже касается. Колян – подтащи кого-нибудь из своих отморозков, кто повменяемей. Он будет разрабам права качать.

– Сделаю! – поднялся Колян.

– А не пошёл бы ты на**й, Мёрдок? – спросил вдруг Иствуд.

– Да не хотелось бы. А с чем связан вопрос? – поинтересовался я.

– Ты не один. Мы – группа. И если один из нас попадает в беду – значит, это касается всех!

– Иствуд, ты не шаришь...

– Мы с Ромулом стояли с тобой плечом к плечу, когда была угроза смерти. Мы вытащили тебя из тюрьмы, разрушив ратушу и сделавшись преступниками, безо всякой уверенности в благополучном исходе. Что такого особо страшного происходит теперь, что ты пытаешься нас выгнать?

– Я, типа, х*й сольюсь, – подхватил Рома.

– Дебил ты, Мёрдок, и не лечишься, – сказала Сандра. – Держи, играйся. Но если попробуешь влезть в неприятности без меня – я тебя голыми руками убью. Понял?

Она бросила на стол меч.

Тот самый меч.

Я взял его в руки.

Найден предмет: Меч Тотального Уничтожения

Убойная сила: неисчислима

Прочность: неисчислима

Зачарование: информация отсутствует

Ну здравствуй, смерть. Давненько не виделись...

TRACK_53

– Вставай, Лимузин, пора тебя выгуливать, – сказал я, распахнув дверь своей кабацкой комнаты.

И немножко прифигел. Осёл, сука такая, лежал в постели. Покрывало откинул, укрылся и дрых. При моём появлении он тут же вскочил, сверзился на пол и попытался сделать вид, что ничего не было.

– Хозяин! Такая радость вас увидеть. А выгуливать меня не обязательно, меня только кормить нужно, иначе я чахнуть буду.

– Сука, – сказал я.

– Прошу прощения, хозяин?

– Вы чего все до моего койкоместа такие долбанутые? Что те два пидора тогда, что ты. Ты отдупляешь, что постель теперь ослятиной вонять будет?! Идиот, б**дь!

– Я не пахну, хозяин... – пролепетал Лимузин.

– Это деньги не пахнут, утырок. А ты – воняешь. Ослятиной. Господи, как же я устал-то от всего этого... Собирайся, пошли.

Осёл был мне нужен. Нужен для серьёзной операции, которая, чисто теоретически, поможет нам сэкономить уйму времени и сил. Как говорится, уж обсираться так обсираться. Так, чтобы все охерели. А не робко кинуть в трусы колбаску и бежать в туалет, надеясь, что никто не заметил. Надо как поручик Ржевский. Встать – и гордо сказать: «Господа, я обосрался!»

А для этого нужен осёл. Такая уж ситуация непростая сложилась, не от меня зависит. Серьёзно, не я виноват, что в английском осёл как-то неуловимо связан с жопой.

Собираться Лимузину пришлось недолго. Собственно, он просто вышел из комнаты вслед за мной, спустился по ступенькам и вышел на улицу.

Смеркалось. Мы решили не откладывать дело в долгий ящик и, решившись, сделать уже сразу. А то с утра начнутся сомнения и обстоятельства, Вивьен скажет новое слово, Ромыч зассыкотит, понадеется, что её потихоньку отпустит, потом сообразит, что трахать её и такую можно, ещё и понравится. Ну а кому не понравится трахать бабу, которая нежно шепчет тебе на ухо: «Переполнена»?

– Теплеет, хозяин, – прокомментировал осёл, бодро скачущий рядом со мной.

– Весна скоро, – вздохнул я. – Вечная весна в одиночной камере...

– Почему в камере, хозяин?

– Потому что согласно пророчеству.

И мы подошли к камере.

К той самой камере, которая висела на столбе возле ратуши и равнодушно смотрела на всех зелёным глазом.

Я вздохнул. Я почесал переносицу.

– Съ**ись на**й, – бросил я ослу.

Тот в совершенстве успел выучить эту несложную команду и деликатно отошёл в сторону. Я поднял взгляд и посмотрел в камеру.

– Здравствуй, мама... Это я. Не знаю, получишь ли ты вообще это сообщение. Может, и нет. В общем, хочу, чтоб ты знала: здесь у меня всё было хорошо. Было всё, чего нормальному человеку хватило бы с головой. Но я опять, как всегда, сам себе всё обгадил. Никого не виню, никому не предъявляю. Всё сам, всё сам, и нет мне оправданий. Ну, ты ж меня знаешь... Я, в общем-то, чего сказать хотел, мам? Ты тридцать раз подумай, прежде чем соглашаться на оцифровку. Это кажется, что всё прекрасно, жизнь вечная, без болезней и проблем. А на самом деле – крутишься тут в том же колесе, что и при жизни, только другого цвета и не в ту сторону. Смерти иногда как избавления ждут. А тут... нет тут никакого избавления, мама. Живи долго, будь, пожалуйста, счастлива. А смерти – не бойся. Х**ня это – смерть. Раз – и нету. Вот и всё. Люблю тебя, мама. Прости, что раньше не говорил...

В этот момент я почувствовал, что – всё. Предел, отсечка. Резко развернулся и пошёл прочь. Осёл молча ко мне присоединился.

Ну вот, теперь немного полегчало. Вроде всё сделал. По-хорошему, ещё бы с Доном попрощаться, да только ну его нахрен. Ещё следом увяжется, накосматит опять, огребётся по полной программе. Мы уж сами. Пятеро долбанутых на всю голову отщепенцев и непись с переполненной памятью.

И Хуан.

Хуана Коля притаранил для выполнения важнейшей части миссии – предъявления. А в качестве аргумента я предложил осла. И идея нашла всеобщее одобрение.