Текст книги "Степные волки (СИ)"

Автор книги: Василий Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9

Пламен.

На рассвете, в таверну «Богатый Улов» вернулись хозяева и настроение у них было не очень хорошее. Папаша Бро, гадюка старая, перехитрил всех. Он собрал вокруг своей харчевни каждого, кто только мог держать в руках нож, произнес перед ними зажигательную речь про воровскую честь, а после этого, тихо и незаметно, слился. Ладно бы сам, но он, гад такой, прихватил с собой весь воровской общак, в котором, как говорят люди, было не меньше двух тысяч фергонских империалов. Такая вот воровская честь.

Впрочем, те кто остался его прикрывать, эту честь отстояли в полной мере. Против восьмидесяти отлично подготовленных и вооруженных бойцов Кривого Руга, выступило две сотни воров, попрошаек, нищих и прочей "элиты" Старой Гавани, и никто из них не отступил. Как нам рассказывали очевидцы этого боя, драка была настолько жестокой, что немногие из головорезов, прошедших десятки кровавых сражений, могли подобное вспомнить.

Едва только наемники и пираты подступили к харчевне "Щедрый Бро", как им навстречу потоком хлынули воры. Все как полагается, озверевшие лица, разодранные на груди рубахи, пена у рта, яростные крики, а в руках ножи и прочий колюще-режущий инструмент. Грудь в грудь они ударились в первые ряды воинства Кривого Руга, закованых в доспехи и прикрывшихся щитами наемников. Ударили и, уже через пару минут, обливаясь кровью и оставляя в грязных осенних лужах своих товарищей, откатились обратно в харчевню. Вслед им, на плечах отступавших, туда вломились привычные к лихим абордажным боям пираты, но здесь, в темных закутках, коридорчиках и комнатушках-клетушках харчевни, воры были у себя дома, а значит, сильнее.

Бойцы Одноглазого отступили, и Кривой Руг перешел к правильной осаде. Харчевню, которая находилась на одном из бывших причалов и раньше являлась торговым перевалочным складом одного знатного купчины, начали окружать со всех сторон. Вперед выдвинулись два десятка арбалетчиков и пяток лучников, выбивающие каждого, кто появлялся в одном из окон "Щедрого Бро". Под их прикрытием, наемники подтянули несколько бревен, смастерили из них импровизированые тараны и начали долбить одну из боковых стен. Прошло бы пару часов и цель была бы достигнута, поскольку размолотив и сокрушив стену, бойцы Кривого Руга смогли бы лишить воров укрытия и просто задавить их в открытом бою.

Однако, случилось то, чего не ожидал никто. Где-то в самом центре харчевни, в подвалах, вспыхнул пожар. Сухие бревна, доски, стропила, да и просто вещи, натасканые бродягами в укромные углы, вспыхивали мгновенно. Воры заметались как крысы, ищущие спасения, но его не было. Кругом распологались стрелки Кривого Руга и, если раньше, у них была возможность признать нового пахана Старой Гавани, и спокойно покинуть харчевню, то после жаркой схватки, про милосердие наемников и пиратов можно было забыть. Но видимо, нашелся кто-то среди воров, кто голову не потерял и, собравшись в единый кулак, подгоняемые в спину жарким пламенем, бродяги пошли на прорыв.

Бой принял новое направление и, теперь, не наемники стремились попасть в харчевню, а сторонники Папаши Бро, вырваться из нее. Не столько пытаясь нанести противнику потери, сколько стараясь проломиться сквозь строй, скученая масса людей надавила на шеренгу окованых бойцов, прорвала строй и выскочила на простор улиц и закоулков Старой Гавани. Не так уж и много спаслось воров, но около пятидесяти человек затаились в трущобах и ждали своей участи. Впрочем, преследовать их не стали, справедливо рассудив, что никуда они не денутся, а рано или поздно, сами на поклон придут.

Другое занимало Кривого Руга и его подручников, кто подпалил харчевню, где воровской общак и где сам Папаша Бро. Ответ был получен быстро, поскольку одним из последних кто выскочил из "Щедрого Бро", был младший сын Папаши, Квирин Игла. Кстати, мы его знали, это тот самый парнишка, который не бросился наутек от меня, когда Звенислав и я, в первый раз посетили Старую Гавань. Квирин отпираться не стал, рассказал все как есть и оказалось, что это именно Папаша Бро поджег свое логово и подземным ходом, с тремя своими старшими сыновьями, нагруженых мешками, бежал. Можно было бы задать справедливый вопрос, почему он не забрал младшего, но если верить рассказам гуляющим по Старой Гавани о Бро, то становилось понятно, что таких сынков как Квирин, от непутевых и распутных девок бандитского района, у него было десятка три. Одним больше, одним меньше, какая разница, так говорил Папаша Бро, когда очередная его мимолетная подруга, приносила в харчевню маленькое сморщеное детское тельце, и утверждала, что ребенок он от него.

Новые хозяева Старой Гавани, Квирина держать не стали, отпустили мальчишку гулять по бандитским схронам, шалманам и притонам, с вестью о измене Папаши Бро, а сами сели думу думать. Мы тихо расположились в углу общего зала, пили знаменитый взвар Толстухи Марты и наблюдали за авторитетами. Нас никто не гнал, а интересно было очень. Как ни крути, а поставленная изначально цель, достигнута не была. Тот же Одноглазый, сходу претензию выкатил:

– Руг, мы тебе благодарны за то что ты нас с галеры вытащил, но тема была в том, что мы не с пустыми руками Штангорд покинем. Мы пятерых своих потеряли, да троих раненых имеем, братва переживает, волнуется. Добычи нет, а кровь пиратская дорого стоит. Что скажешь?

Кривой Руг сидел напротив знаменитого пирата и кончиком кинжала, в задумчивости, выводил узоры на столе. Подняв взгляд, он совершенно спокойно ответил:

– Вы мне были должны, так?

– Так, – согласился Одноглазый.

– Долг списан вашей кровью, так?

– Так, да не так. Теперь ты нам должен, – Одноглазый тоже был спокоен и, даже, как мне показалось, был доволен происходящим спором, а вот все остальные люди, скопившиеся в таверне, забеспокоились.

Пираты Одноглазого и наемники Кривого Руга, после этих слов мгновенно схватились за оружие и в напряжении застыли напротив друг друга. Бой прошел, братством в этом коллективе и не пахло, а теперь интерес пошел шкурный и за него кровь могла политься вновь. Здесь такое запросто, насколько я понимал ситуацию.

– Ха-ха! – в полной тишине неожиданно весело, рассмеялся Кривой Руг и, подняв в примиряюще-успокаивающем жесте раскрытую ладонь, сказал: – Спокойно братва, мы слишком давно знакомы с Одноглазым, чтобы просто зарезать друг друга. Всем отдыхать, проблемы не будет.

Народ немного расслабился, но мечи далеко не задвигал, и Одноглазый спросил:

– Как вопрос решим?

– Вот же ты крохобор, Одноглазый, – отсмеявшись, высказался Руг. – Будут тебе деньги, не переживай. Ты ведь, я так понимаю, на остров Корас собрался, вот и требуешь денег, чтоб на дорогу было. Полсотни империалов дам, это мое первое и последнее слово.

– Идет, – согласился довольный пират и пошел уже настоящий пир победителей, где все друзья, по крайней мере, пока не протрезвеют.

Мы уже собирались уходить, когда нас окликнул Одноглазый:

– Эй, парни, вы с нами?

– В смысле, с вами? – поворачиваясь, уточнил я. – На остров Корас?

– Да-да, – подтвердил пират. – Вольную республику остров Корас. Рай для каждого, кто ищет приключений и готов рискнуть своей головой за золото. Место, где самые красивые девушки во всем Тельхоре, – он поднял вверх вместительную кожанную кружку с ярко видимыми промазанными смолой швами, и провозгласил: – За Корас!

– За Корас! – весело прокричали все присутствующие в зале, независимо от того, пират он, неоднократно бывавший на знаменитом острове, или наемник, никогда не покидавший пределов Штангорда.

Все выпили, а я уверенно ответил:

– Нет, мы остаемся.

– Что так? – искренне удивился пират.

– У нас еще дела здесь имеются. Долги старые отдать надо.

– Ну, – пират подошел к нам и каждого хлопнул по плечу, – знайте, что должок за мной повис. Если свидимся, отдарюсь в полной мере и с процентами.

Отвечать на это необходимости не было, и мы, в знак почтения, слегка склонив головы, отправились спать. Кошмары нас не преследовали, спали просто отлично, а то день возни с арбалетами, потом бессонная ночь и бой с шакалами, а с самого утра Толстухе и девкам с ранеными помогали, устали крепко.

Проснулась вся наша дружная троица к полудню. Все еще позевывая, спустились вниз, кругом полное запустение, никого, и только девки, прислуживающие посетителям, с шутками и прибаутками наводят порядок после вчерашнего разгуляя. Присели на, ставшее уже привычным, угловое место, и нас тут же принялись кормить да обихаживать. Все же, как никак, а мы защитники, нам и внимание от того особое.

Пока насыщались жареными на сале яйцами, появился сам хозяин таверны Дори Краб, а вслед за ним, и Кривой Руг пожаловал. Подсели авторитеты к нам, и пока они попивали взвар, меж собой, как если бы нас и не было рядом, решали нашу судьбу.

– Что с парнями делать будем, Руг? – отхлебывая из кружки, спросил Дори.

– Несколько вариантов есть, – ответил тот.

– Какие, может поделишься?

– Отчего же, можно и поделиться. Старая Гавань наша, а значит надо всех местных вороваек под себя подгребать, парней поставим над всеми босяками, пускай контролируют их. Опять же на вольные хлеба этих приютских можно отпустить, за долю, конечно. Ну, можно еще как посыльных при себе держать или помощниками в таверне.

– А согласятся, Руг? – с усмешкой задал вопрос Дори. – Они ведь крови уже попробовали, могут и сами свое мнение высказать.

– Да, почему нет, мы ведь их не тираним, не заставляем, не принуждаем, сами что-то выберут.

Разговор шел неспешно, равномерно, как будто перетекал из вопроса в ответ. Про такую игрульку я раньше слышал как-то и, здесь, требовалось промолчать до тех пор, пока старшие не обратятся к тебе напрямую, и когда Звенислав открыл рот, чтобы как обычно сказать что-то не подумав, наступил ему на ногу. Он только зыркнул на меня исподлобья, но намек понял, промолчал.

– Так что, поставим их над босяками? – теперь уже вопрос перешел к Ругу.

– А потянут ли? – сомнением в голосе произнес Дори Краб. – Не справятся, я так думаю.

– Так, а мы им наставника дадим хорошего.

– И кого же?

– Да вот хоть Лысого, к примеру, вор правильный и с нами заодно против своих стоял. А теперь, он и перед ними чист, так как Папаша Бро крысой оказался и сбежал. Ходит сейчас по району открыто и ни от кого претензий не имеет.

– Надо все же ребят спросить… – улыбнулся хозяин таверны и, искоса, посмотрел на нас.

Кривой Руг резко развернулся к нам и спросил:

– Что выберете?

Мы переглянулись и ответил я:

– Согласны, будем за босяками приглядывать. Только просьба у нас.

– Какая? – Руг привычно скособочился на поврежденный по молодости бок.

– У нас на улице Красильщиков парни остались, хотим их сюда перетянуть.

– Это не проблема, а даже, наоборот, хорошо. Вам сейчас своя стая нужна, чтоб местных босяков удержать под контролем. Приводите, Дори им один из пустых домиков неподалеку выделит. А пока идите на двор, скоро Лысый появиться должен, будет вашим наставником.

Во дворе, усевшись на бревна, мы обсудили новые перемены в нашей жизни и пришли к единодушному решению, что пока, обстоятельства складываются для нас очень даже неплохо. Мы одеты-обуты, при оружии, местный пахан нам благоволит, а что работенку подкинул, так ведь и не говорил никто, что нас за красивые глаза будут кормить. Требовалось время чтобы оглядеться, и мы, его получили. Нужны были верные люди, которые нас бы, со временем, наверх подкинули, а босяки Старой Гавани, если их к себе прислонить, вполне ими могут оказаться. Жизнь продолжалась.

Через полчасика появился наш учитель, тот самый мутный тип, с которым общались в таверне два дня назад. Хм, вот он значит какой, вор Лысый, ничего так, в общении легкий дядька, и будем надеяться, что он нас, действительно, чему-то научит, а не будет старыми воровскими байками время забивать.

Лысый был явно чем-то недоволен и, примостившись рядом с нами на бревно, тут же объяснил:

– Не ваше это дело по преступной дорожке гулять, дромы, не ваше. Я так Кривому Ругу и сказал, но он говорит, что вы сами так решили. Правда?

– Правда, – подтвердил Курбат.

– Эх, вам воинами быть надо, а не преступными авторитетами, – прокряхтел вор. – Ну, ладно, раз сами так решили, то так тому и быть. Буду вас учить и, предупреждаю сразу, будет очень тяжело. В Старой Гавани почти три сотни подростков и детей, и это не та шпана, что в самом городе гуляет. Тут любой в сапоге нож таскает и готов его применить, а вы, ко всему этому, еще и не местные. Законов воровских не знаете, разговора блатного тоже, в общем, без поддержки Кривого Руга, вы здесь никто и звать вас никак. Понятно излагаю?

– Понятно, – сказал я. – Только не по теме. Насчет воинского пути зарекаться не будем. Всякое может быть, глядишь, а и приведет судьба на поле битвы, а пока, нам необходимо здесь закрепиться.

Лысый вытащил из-за ворота рубахи вязаную круглую шапочку, натянул на голову, поежился и начал урок:

– Завтра вы по району пойдете, осмотритесь, что и как, а потом уже и начинайте босяков подтягивать. Главное, не торопиться и четко понимать, что вы хотите сделать. В общем, начнем с простейших вещей. В Старой Гавани, так же как и в любом другом бандитском районе, в любой стране мира, все делится на касты, они же масти. У нас их четыре: черная, серая, пестрая и голубая. В черную масть входят авторитетные воры, козырные фраера, положенцы, смотрящие и жулики, и это самые уважаемые люди в преступном сообществе, которые следят за соблюдением воровских законов, разбирают споры и собирают долю в общак. Потом идет серая масть, все остальные, то есть бродяги, нищие, попрошайки, босяки уличные, и они, у вышестоящей масти в подчинении, спокойно живут, где-то грабят кого при случае, да и просто подрабатывают на временных работах. Третья масть – это пестрые, козлы и борзые, их немного, и в нее входят те, кто завязал с преступным прошлым и стал честным законопослушным гражданином, таких не любят, потому-что они с любой властью сотрудничают и своих подельников сдают. Четвертая – голубая, самая презираемая масть, там сплошняком педрилки опущенные и грязью люди замазанные, те кто допустил промах, предал, продал, скурвился или совершил поганый поступок, с такими дел иметь нельзя, запомните строго, сразу потеря авторитета и уважения. Вопросы есть?

– А Кривой Руг, кто? – мой вопрос ударил в точку, так как Лысый поморщился, видимо, чем-то неприятна для него эта тема.

– Кривой Руг сам по себе и под себя законы с традициями приминает. Сначала начинал как вор и разбойник, сколотил банду, грабил на дорогах, а потом деньги появились, и решил он по своим понятиям жить. С купцами работать стал, с городским начальством, разбогател, в общак долю не дает и от черной масти отошел. Из-за этого, они с Папашей Бро и сцепились.

– Так ведь, если Кривой Руг сильней оказался и Старую Гавань под себя взял, значит, можно и по другому жить, не по воровским понятиям?

– Можно, вот только не он первый и не он последний, и раньше такое случалось, но ненадолго. Попомните мое слово, пройдет три-четыре года, и Кривой Руг станет полноценным состоятельным гражданином города Штангорда, после чего переедет в Белый Город, а здесь все вернется на круги своя. Он уедет, а вы останетесь, так что думайте сейчас, как вам жить дальше.

Мы задумались, ведь действительно, так оно дальше и будет, к гадалке не ходи. Хотя, в Старой Гавани, мы как и Кривой Руг, навсегда задерживаться не собирались, но никому этого знать пока ненадо.

Лысый усмехнулся и продолжил свое учение:

– Теперь о законах, которые обязан соблюдать каждый, кто относит себя к черной и серой мастям. Запоминайте, пригодится в общении с местными людьми. Нельзя поднимать руку на старшего вора. Уважайте тех кто старше вас. Уважайте родителей, не только своих, но и чужих. Не оскорбляйте другого вора. Не доносите. Не сотрудничайте с любыми властями. Никого нельзя обвинять бездоказательно. Поддерживайте семейных воров. Не оскорбляйте других воров. С любого дела выделяйте долю в общак. Не воруйте у своих. Всегда убивайте доносчика. Не отнимайте что-либо без нужды и оснований. Это основное, то, на чем держится вся система. Вопросы?

– Половина законов чушь, – подвел итог Звенислав, а мы с Курбатом, с ним были согласны.

– Конкретней, – Лысый уставился на Звенислава, как на самого настоящего своего врага, однако нам, было все равно.

– Да, вот, самый первый закон, нельзя поднимать руку на старшего вора. Кривой Руг на Папашу Бро, не то что руку, а меч поднял, и убил бы его, если бы тот не сбежал. Потом, не сотрудничать с властями, Руг сотрудничает и, ничего, вполне так, нормально себя чувствует. Или вот, не отнимайте что-либо без нужды и оснований. Как это сделать практически, ведь нужда она всегда?

– Повторяю, – голос Лысого был спокоен. – На Кривого Руга вам равняться рано, а когда он уйдет, вам туго придется. Не отнимать без нужды, каждый понимает в меру своих потребностей, но чересчур жадных, бывало, и на нож насаживали в темном переулке, а если Папашу Бро вспомнили, то так скажу, свое он получит.

– Что дальше? – подал голос наш горбун.

– Дальше, хм, посмеемся дальше, – вор криво усмехнулся. – Вы будете общаться с настоящей воровской босотой, а у них повадки и игры жестокие. Все начнется с игрулек, и как вы будете выкручиваться, не понимаю. Каждый день, вас троих будут проверять на прочность, и если хоть раз вы ошибетесь, уважение потеряете навсегда. Вот, сидите вы в окружении местных босяков, за которыми вас приглядывать назначили и кто-то вопрос задает: "Хрен в глаз, какой алмаз?" Что ответите?

– Стоп! – я поднял руку. – Ты чего разошелся, Лысый? Нас старшими над ними ставят, а шутки шутить, можно только с теми, кто слабее тебя или по рангу ниже. Мы это понимаем, ненадо нас за домашних мальчиков из Белого Города держать. Кое-что уже видели в жизни и кое-что сделали. Что, не так скажешь?

– Так, – подтвердил вор, – все так, но надо чтобы вы осторожней были.

– Осторожней будем, завтра своих с улицы Красильщиков подтянем, помогут. Да и из местных можем с десяток парней приподнять, тоже с нами будут. Шутить босота умеет, спору нет, но мы и сами шутники знатные.

– В корень смотришь, – удивился Лысый.

– По другому никак, вор.

Нас прервал неугомонный Звениславка:

– Лысый, а ответ какой правильный?

Тот усмехнулся и ответил:

– Я не ювелир.

Долго еще Звенислав пытал Лысого про игрульки, и в самом деле, жестокие приколы над людьми, а по мне, так все просто, это обычный наезд на новичка, дабы определить его место в какой-то иерархии. Не растерялся, молодец, а не смог ответить правильно, работай на кого-то или в козлиное сословие переходи. Ничего, это без Кривого Руга мы должны были на местных босяков равняться, а с его поддержкой, они на нас будут, а иначе им не жить.

– Посмеялись немного и будет, – прервал свои загадки вор. – Переходим к жаргону, пусть понемногу, а освоить вы его должны. Пример: "Ночь фартовая была, отвалили два угла: лемпень, кемпель, прохоря". Что значит?

Почесали головы, отвечать взялся Курбат:

– Фарт – удача, угол – сумка, лемпень – одежда, кемпель – шапка, прохоря – сапоги. Получается, что была удачная ночь, украли две сумки, а в них одежда, шапка и сапоги.

– В общем, правильно, кое-что понимаете, – одобрил вор.

– Опять стоп! – остановил я вора. – Повторяю, Лысый, не мы будем подстраиваться под Старую Гавань, а она под нас. Жаргон – баловство, со временем, все сами освоим. Давай закругляться по жаргону, не до него сейчас.

– Тогда зачем я вам нужен? – с деланым недоумением, развел руки вор, и начал приподниматься. – Могу и уйти, а то мне с молодыми заносчивыми сопляками, сидеть как-то недосуг.

– Подожди, – остановил его. – Дело к вечеру, и мы, сейчас по делам уходим. Давай завтра с утра встретимся, нам нужно будет знать, где и кто из босяков ходит, а главное, чем живет и с чего кормится. Договорились?

– Да, – недовольно пробухтел Лысый.

– И вот еще что. Нам нужен человек, который бы взялся обучать нас рукопашному бою и в оружии чтоб понимал.

– Зачем?

– Говорю же, будем район под себя подстраивать, а для этого сила нужна, и нужна она гораздо больше, чем знание жаргона и местного закона.

Вор несколько подумал и определился:

– Поначалу, сам вас учить возьмусь, а дальше, определимся.

На этом мы расстались. Лысый направился по своим делам, а наша дружная троица, по своим. Ночь и город ждали нас.