Текст книги "Полукровка 2 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Я задумчиво оглядел его с головы до ног, вспомнил состояние макивары и задал уточняющий вопрос:

– Как я понимаю, за словом «выиграл» незримо маячат два с половиной месяца тренировок на износ?

Тут он посерьезнел и утвердительно кивнул:

– Да: первые десять дней я отрабатывал базовые навыки в вирткапсуле, а потом нанял высококлассного инструктора и шесть дней в неделю пропадал на летном тренировочном комплексе. И пусть, по меркам инструктора, летаю я все еще на четыре балла из десяти возможных, зато даже нынешний уровень навыков позволяет побеждать «прирожденных гонщиков». Хотя нет, не так: согласиться на эту гонку меня вынудили, загнав в практически безвыходную ситуацию. А победа не выключила мозги – уже на следующее утро я попросил инструктора проанализировать запись, выяснил, что умудрился совершить аж тридцать четыре грубые ошибки, и теперь шлифую технику пилотирования в новом ключе. Чтобы к концу весны-началу лета полноценно почувствовать «Искорку» и превратиться в нормального пилота.

– Толковый подход, однако. Уважаю… – ничуть не ерничая, заявил я, сел в чем-то понравившееся кресло, свернул голограмму, предложившую заказать аперитив, и снова поймал взгляд Власьева: – А на тренировки по рукопашке не забил?

Он отрицательно помотал головой:

– Нет: я вижу разницу между собой-нынешним и тем Матвеем, который умер в тот знаменательный день, поэтому не позволю себе снова стать слабым.

Возвращать его в неприятное прошлое в мои планы не входило, так что я снова вернул беседу к теме, которая искренне радовала:

– Не станешь. Без вариантов. Ибо стал ощущаться жестким. Кстати, не удивлюсь, если выяснится, что тебя вынудили согласиться на гонку именно потому, что сочли слишком опасным конкурентом.

Матвей изумленно выгнул бровь и выдал забавный монолог:

– А ведь ты угадал: почти уверен, что меня пытались уронить в глазах одной самовлюбленной дурынды, строящей из себя Центр Вселенной!

Тут я не удержался от шутки:

– Ну все, теперь ты попал: такие личности, как эта, обожают загонять перспективных парней в свою свиту и в принципе не приемлют отказов…

– Значит, мне пора паниковать? – «убито» спросил он и перестал валять дурака, так как дверь кабинета отъехала в сторону, и на пороге нарисовались три весьма симпатичные девицы и Миша Базанин.

Пока я оценивал экстерьеры дворяночек и на одних рефлексах вставал с кресла, их провожатый скользнул в помещение и расплылся в предвкушающей улыбке:

– Девчат, а вот и обещанный сюрприз: имею честь познакомить вас с единственной личностью, когда-либо зачислявшейся на второй курс первого факультета Академии ССО на Индигирке, и заслужившей два боевых ордена в комплекте со статусом свободного оперативника еще до появления в этом вузе! Итак, Тор Ульфович Йенсен!!!

Не успели его спутницы переварить эту речь, как он метнулся ко мне, вцепился в правую руку, от души пожал и рассмешил:

– С наградами поздравлю чуть попозже. Если выживу. А пока вынужден представить тебе особ, заслуживших наше уважение не только редкой мсти– … в смысле, исключительной красотой, вре– … то есть, острым умом, придир– … ой, оригинальной точкой зрения на все и вся, злобно– … в смысле, добротой и…

– Ох, кто-то у меня сейчас дошутится… – повернулась к нему рослая и достаточно фигуристая крашеная блондинка,

но уже через миг в ее глазах заискрились смешинки, так что я не поверил. Не поверил и в гневные взгляды остальных девчонок. И, как вскоре выяснилось, правильно сделал – невысокая брюнеточка, оказавшаяся самой резкой, метнулась к Базанину, отвесила ему очень легкий подзатыльник и «виновато» улыбнулась, а рыжая сходу поймала мой взгляд и представила их часть компании… далеко не в самом стандартном ключе:

– Я – Оля. Блонда – Маша. А злобствующая фурия – Рита. Приятно познакомиться. Далее, к нам и можно, и нужно обращаться на «ты». Иначе не поймем и переключимся в режим записных стерв. И последнее: насколько все то, что нес Мишаня, соответствует действительности?

– Я – Тор… – начал, было, я, но был перебит «страшно возмущенным» Базаниным:

– На сто процентов: в день своего появления в Академии Йенсен походя закатал в асфальт задаваку-Алинку, и она прислала отцу гневное сообщение с требованием пробить вконец охамевшего мальчишку. Дядя Женя выполнил эту просьбу и… настоятельно посоветовал любимой дочурке немедленно послать лесом всю имеющуюся свиту, изобразить живое воплощение чистоты и лечь костьми, но заинтересовать собой «о-о-очень перспективного мальчика»! Реакцию моей сестренки представляете?

Тут вся троица истерически расхохоталась и начала выдавать вариант за вариантом. В процессе приняла нашу помощь и опустилась в кресла, а после того, как унялась, как-то резко посерьезнела, и Рыжая, вне всякого сомнения, являвшаяся лидером этой компании, снова поймала мой взгляд:

– Алинка – сука, каких поискать. Отца боится, как огня, поэтому сделает все, чтобы выполнить его приказ. Но возненавидит тебя лютой ненавистью. Из-за того, что будет вынуждена разогнать толпу ухажеров, упрощающих жизнь. Мало того, будет изображать интерес и одаривать знаками внимания, но, в то же самое время, начнет подставлять. Чужими руками. И с вероятностью в сто процентов станет всячески очернять тебя перед другими девушками, а их, соответственно, перед тобой. Кстати, имей в виду, что она только обещает и собирает компромат на всех, с кем в принципе общается.

Я мысленно усмехнулся, честно сказал, что подкатывать к этой особе не собирался, затем поблагодарил за информацию и сменил тему беседы на куда более комфортную – признался, что страшно соскучился по нормальной еде, и предложил сделать заказ.

Дамы согласились, парни, естественно, тоже, поэтому я со спокойной совестью развернул перед собой голограмму меню, выбрал нужную вкладку и вчитался в первые же строчки…

…Ужин прошел в чертовски комфортном общении: Матвей, Миша, Оля, Маша и Рита были знакомы не первый год, успели друг друга зауважать и, что самое главное, просто дружили. Поэтому обходили темы, способные обидеть или уязвить, весело, но тактично шутили и не играли даже в мелочах. И пусть привычка держать ухо востро, вбитая в меня дядей Калле, никуда не делась, я наслаждался приятной беседой и не вспоминал ни о войне, ни о своих утратах, ни о том, что такое времяпрепровождение, по сути, является пиром во время чумы. Скажу больше: я снова вспомнил о том, что творится за стенами нашего кабинета, только из-за того, что, втихаря оплатив счет, был вынужден не только выслушать два монолога страшно возмущенных парней, но и аргументированно объяснять мотивы своего поступка:

– Ребят, поужинать в «Эльбрусе» предложил я. Да, твоими стараниями, Миша, нас стало больше, но я не нуждаюсь…

– Тор, прости за некоторую жесткость моего возражения, но проедать наследство – последнее дело… – хмуро заявил Власьев и заставил озвучить непарируемый аргумент:

– Информация не для распространения – я «проедаю» не наследство, а честно заслуженные «боевые».

Тут в «мужскую» беседу влезла Мария и выступила на стороне друзей:

– Насколько я знаю, «боевые» делятся между членами экипажей боевых кораблей согласно достаточно жесткой тарифной сетке, из-за чего рядовой состав получает сущую мелочь!

– Так и есть… – ехидно подтвердил я и, выполняя одно из ценных указаний Переверзева, поделился с ними секретом Полишинеля: – Но я служу не в ВКС, а в ССО и летаю либо на «Мороке», либо на «Химере» в гордом одиночестве!

Это утверждение заставило Базанина подобраться и задать «вопрос на засыпку»:

– Те два линкора и два транспорта ты тоже разнес САМ⁈

– Они действовали на нервы несусветной наглостью… – попробовал отшутиться я, но парень мигом оказался на ногах и поклонился. Причем без дураков:

– Спасибо за все, что ты делаешь для нас, гражданских. Я горжусь нашим знакомством и… ненавижу деда за то, что вернул мои документы из Летной Академии в Университет, заявил, что наш род уже перевыполнил свой долг перед Империей, отправив в армию и ВКС сорок два человека, и запретил даже думать о возможности стать сорок третьим…

– Мне дали по шапке в том же стиле… – после недолгих колебаний признался Власьев, поиграл желваками и добавил: – Только аргументировали свой отказ иначе…

– И… как именно? – осторожно полюбопытствовала Ольга.

Парень криво усмехнулся и процитировал чей-то достаточно логичный монолог:

«Твой отец – капитан второго ранга в отставке. Поэтому, вернувшись в ВКС, прошел короткую переподготовку, получил под командование фрегат „Семаргл“ и воюет с максимальным КПД. А какой толк от тебя, мальчишки, не умеющего ровным счетом ничего? Правильно – никакого! Поэтому имей мужество признать, что эта война – не твоя, и целенаправленно готовься к следующей…»

Тут меня прибило прозрением, и я, поймав взгляд Матвея, озвучил свою догадку:

– Ты ведь нанял не обычного инструктора, а отставного военного пилота, верно?

Он утвердительно кивнул:

– Верно: я задался целью освоить пилотаж. И тренируюсь по методикам подготовки пилотов «Молний».

– Толково… – без тени улыбки заявила блонда, затем посмотрела на меня, перевела взгляд на Базанина и озвучила неожиданный вывод: – Вы вообще радуете. Как отношением к жизни, так и правильной целеустремленностью. Вот с вами и комфортно. Впрочем, в данный момент излишняя серьезность ни к чему: Тор в увольнении и планирует отдохнуть. Поэтому откладываем ее в сторону и отправляемся развлекаться…

– Все правильно… – поддержал ее Власьев и повернулся ко мне: – Тор, если ты, как обычно, на «Авантюристе», то предлагаю всей толпой загрузиться в него, а наши флаеры отпустить.

Я развел руками и виновато вздохнул:

– Тот «Авантюрист» был служебным. И действовал на нервы как тупой прошивкой бортового искина, так и необходимостью изображать пассажира. Поэтому я купил себе «Волну». А она, увы, двухместная…

– Волну?!!! – хором воскликнули Миша и все девицы, а Матвей ошалело спросил, как я с ней справляюсь, и ответил на этот вопрос сам:

– О, черт: ты ж летаешь на «Мороках» и «Химерах», а значит, без пяти минут пилот-истребитель, и гражданской техникой тебя не удивить…

Я вздохнул снова:

– До пилота-истребителя мне еще расти и расти, а этот конкретный флаер – не подарок даже для военных пилотов. Но управлять им – одно удовольствие. И я готов делиться этим удовольствием весь перелет до следующего места отрыва в том режиме, в котором вы сочтете наиболее приятным.

Тут девчата переглянулись, и Оля озвучила их общее решение, принятое без обмена мнениями:

– Ты не оставляешь впечатление человека, способного задурить ради возможности лишний раз самоутвердиться. Поэтому мы тебе доверимся. Но перед тем, как разыграть очередность получения обещанного удовольствия, Миша поможет отправить наших телохранителей восвояси. Ибо они ни за что на свете не поверят в то, что этот флаер был продан именно тебе, а после того, как проверят «эту чушь», упрутся рогом и категорически запретят нам с тобой летать, так как семнадцатилетние мальчишки по определению не в состоянии управлять «Волнами», а значит, убьются сами и убьют нас. Кстати, Матвей, вам тоже стоит сослаться друг на друга, отправить своих «надсмотрщиков» по домам и вызвать сюда обычное такси. Иначе информация о наших покатушках на флаере для самоубийц пойдет гулять по всему Новомосковску, рано или поздно доберется до ушей глав наших родов, взбесит их по полной программе и выйдет боком всей компании…

Глава 11

14 октября 2469 по ЕГК.

…Понедельник ворвался в спящее сознание вместе с требовательной вибрацией комма, отправил в забвение счастливый сон, в котором я показывал матушке идеально отработанное ката на четвертый дан, и здорово испортил настроение. Вот я и попробовал его поднять, бездумно перекинув входящий вызов в ТК, выбрав сонную аватарку и ткнув в нужную пиктограмму. Поэтому появление перед глазами хмурой физиономии Ольги стало сюрпризом.

– Привет, Тор! Прошу прощения за столь ранний звонок, но Мише, судя по всему, вот-вот потребуется твоя помощь…

Формулировка этого утверждения переключила меня в боевой режим, поэтому я мазнул взглядом по окошку, демонстрировавшему новомосковское время, отрешенно отметил, что с момента моего отключения прошло чуть больше трех часов, и потребовал рассказывать.

Рыжая гневно раздула ноздри и перешла на девичий аналог командно-штабного:

– Мы все еще у Ахматовых. Правда, не все: через час после твоего отлета за Матвеем прилетел личный порученец главы их рода. А минут двадцать тому назад в гости к Насте вдруг заявилась четверка дуроломов во главе с Валерой Смирновым, не нашла тебя, разозлилась и начала цепляться к Базанину. Одна из провокаций косвенно оскорбляла нас, поэтому Миша озвучил формальный вызов. Договорить ему не дали – прервали монолог на середине одной из фраз. Причем настолько удачно, что смогли «согласиться» на четыре дуэли по правилам рукопашного боя, без оружия и либо до тяжелых травм, либо до сдачи одного из противников. Де-юре Дуэльный Кодекс не нарушен: Смирнов, собирающийся драться первым, «великодушно» выделил Базанину два часа на восстановление, ибо «заметил», что Миша пьян. А остальные парни, вроде как, никуда не торопятся, то есть, готовы драться тогда, когда он оклемается. Но есть нюанс: все трое прихлебателей обговорили возможность одной замены. Дабы выставить вместо себя все того же Валеру. В общем, Настя увела Мишу к медкапсулам, чтобы помочь протрезветь как можно быстрее, а я попыталась связаться с Власьевым, но не смогла – его комм почему-то находится вне зоны действия Сети. Поэтому вспомнила рассказ Миши о вашем первом ужине в «Эльбрусе» и решила попросить помощи у тебя: да, Базанин не первый раз дерется за нашу честь, но нам надоело смотреть, как его калечат, и мы считаем, что этому скотству пора положить конец!

– Видеозаписи провокаций и вызовов на дуэли есть? – поинтересовался я, натягивая брюки.

– Да, конечно!

– Отправь их мне. И попроси Настену перепрограммировать медкапсулу так, чтобы не открылась до моего прилета. А я буду максимум через полчаса. И не нервничай: это скотство закончится. Вот увидишь…

– Уже перестала. Верю. Записи пришлю в течение двух минут… – как-то уж очень бодро протараторила она и отключилась. А я закончил одеваться, забежал в туалет, умылся, по совету Феникса брызнул на себя одеколоном и вылетел из квартиры.

Два с половиной дня полетов на «Волне» заметно расширили горизонты моих возможностей на этой конкретной машине, поэтому из летного ангара я вынесся куда энергичнее, чем в воскресенье утром, взмыл в ночное небо по разгонному коридору, пересек жгут по диагонали до безлимитки и втопил если не на расплав движков, то достаточно близко к этому режиму. Пока мчался к нужной радиалке, ни на что не отвлекался и проходил повороты впритирку к верхней планке допустимого. А после того, как вышел на условную прямую, вывел файл, прилетевший от Оли, в отдельное окошко ТК, выбрал голосовой режим воспроизведения, вслушался в монологи и достаточно быстро убедился в том, что Рыжая не солгала ни в одном слове. Следующие минут пять-шесть вдумчиво анализировал каждую реплику так, как когда-то учил Аллигатор, и, в конечном итоге, определился с «шириной» коридора возможностей. А она откровенно радовала: если «шакалята» худо-бедно учились на своем опыте и последние месяцы практически не оставляли законных шансов себя наказать, то «дуроломы» явно привыкли к безнаказанности и подарили Мише Базанину – а вместе с ним и мне – непаханое поле возможностей.

Вот я и развеселился. Поэтому последние километра два до загородного домика Ахматовых наслаждался мощью буйной машины и не думал ни о чем «постороннем». На летный ангар тоже зашел… хм… несколько быстрее, чем привыкли безопасники этого рода. Из-за чего пришлось доказывать одному из них, что я не пьян и не обкурен. А потом за мной прискакала внучка хозяина особнячка, рявкнула на служаку, попросила меня следовать за ней и повела к уже знакомому лифту.

В момент моего появления на пороге гостиной, в которой я накануне вечером проторчал порядка четырех часов, обреталось полтора десятка дворян и дворянок ненамного старше меня, а остальные куда-то технично слиняли. Это было в порядке вещей, поэтому я сходу навелся на «дуроломов», стоявших возле окна с бокалами шампанского в руках, поймал взгляд подобравшегося Смирнова и недобро оскалился:

– Говорят, тут намечаются дуэли с подменами?

– Ага! – хором подтвердили Рита, Маша, Оля и Настя.

– Надеюсь, Миша еще никому не обещал право порубиться за него?

– Нет. Он слегка перебрал с вином, но очень скоро вернется в форму…

– … и быстренько ее потеряет! – весело предсказал черноволосый хлыщ с на редкость самодовольным выражением лица.

– Вполне возможно… – покладисто согласился я. И ответил уколом на укол: – Но вы-то чему радуетесь? На вторую, третью и четвертую дуэль выйду я. А вы так привыкли хвастаться возможностями товарища, что, загоняя Мишу в угол, подставились и сами. Из-за чего не сможете выставить вместо членов вашей компании кого-либо еще!

– То есть, нам пора начинать вас бояться? – съязвил он и картинно задрал нос.

– Предлагаю вернуться к этому вопросу после первой же дуэли с моим участием… – предложил я и, видимо, переборщил с уверенностью в себе, так как Смирнов сделал ответный ход:

– А с чего вы взяли, что вам, мещанину, будет позволено выйти в круг с нами, дворянами?

Я неспешно снял куртку, подошел к нему вплотную, надавил взглядом и принялся вколачивать в его сознание слово за словом:

– А вы не сможете мне это запретить. Ибо, согласно положениям статьи двенадцатой Дуэльного Кодекса Империи, я, как курсант военной академии, равен вам по статусу. А как кавалер ордена Святой Анны четвертой степени, жалуемого исключительно за боевые заслуги – намного выше. И еще: будь вы действительно благородным, не стали бы оскорблять тех, кто заведомо слабее, и драться с ними на дуэли для самоутверждения. Делайте выводы…

…Моя отповедь взбесила Валерика до невозможности, поэтому Мишу он поломал очень и очень добросовестно… в представлении классического спортсмена, дерущегося в рамках стандартных правил. Да, Базанин, попавший под каток, сопротивлялся до последнего, но был заметно медленнее, не таким жестким и плохо держал удары. Впрочем, лег только после того, как потерял сознание от болевого шока. Так что заставил победителя возгордиться, девчат, наблюдавших за дуэлью – ужаснуться, а меня откровенно порадовал. Силой воли и внутренней готовностью сражаться до конца. Поэтому все полчаса, которые Смирнов «восстанавливал силы», я пребывал в полнейшей гармонии с собой, ибо чувствовал, что защищать достойную личность – правильно. А потом судья – которым, кстати, назначили главу личной охраны одного из «независимых» гостей – пригласил меня в дуэльный круг, и я почти не удивился, обнаружив, что на противоположной метке стоит не двукратный чемпион Новомосковска по унибосу, а один из его прихлебателей.

Суть происходящего была понятна без слов, поэтому я поймал взгляд «спортсмена» и презрительно поморщился:

– Для действительно хорошего бойца вы непозволительно пугливы. Ну, а про ваше «благородство» я уже говорил: выставлять вместо себя человека, наевшего неплохой мышечный корсет, но внутренне трясущегося от страха – за гранью добра и зла.

– А вы, как я посмотрю, любите поговорить… – прошипел он и собирался сказать что-то еще, но тут судья предложил нам решить проблему миром, и мой противник радостно согласился. А зря: я обещал положить конец «этому скотству», поэтому отказался, дождался команды к началу боя, скользнул вперед, поднырнул под деревенский удар-размахайку и полноценным правым боковым проломил аристократику грудину.

Он, не привыкший к подобным кунштюкам, мгновенно отъехал, а я, развернувшись к Смирнову, расплылся в ледяной улыбке:

– Я не устал. Поэтому готов продолжить. Выйдете сами или вынудите поломать следующего неумеху?

Парень понимал, что вот-вот потеряет лицо, но повел рукой, отправляя в круг тощего блондинчика в белой шелковой рубашке, расстегнутой почти до пупа, а тот смертельно побледнел, уперся, понял, что все равно скользит по паркетному полу ко мне, и… метнувшись в сторону, ужом ввинтился в толпу зрителей!

Не воспользоваться этой оказией было бы идиотизмом, вот я и уколол Смирнова снова:

– Да уж, компания у вас – хоть стой, хоть падай: один ломается, не успев нанести ни одного удара, второй сбегает с собственноручно инициированной дуэли, третий пребывает на грани падения в обморок, а четвертый, вроде как, являющийся двукратным чемпионом Новомосковска по унибосу, выталкивает в круг того, кто заведомо слабее. Знаете, будь я дворянином, отказал бы вам от дома…

Этот монолог вызвал шквал презрительных смешков, и Валеру, наконец, накрыло – он в сердцах сорвал с себя стильный пиджак и аксессуары, вручил оставшемуся «соратнику», с хрустом сжал кулаки и вынесся на метку.

На мое предложение хоть немного размяться ответил отказом, отказался решать дело миром, подождал, пока Слуги Ахматовых унесут «поломашку» в медкапсулу, и по команде судьи ринулся в бой.

Первую связку – самую обычную боксерскую «двоечку» в голову – выстрелил, не вложившись ни в один удар. Ибо собирался оценить скорость моей реакции и понять, в какую сторону я привык смещаться от атак. А я не ушел. В смысле, ни назад, ни в сторону – ударил по кокетливо торчащему мизинцу и одновременно с хрустом суставов ворвался в ближний бой. Правое колено, выброшенное навстречу на одних рефлексах, пропустил мимо, просто-напросто скрутив корпус, хлопком левой руки по внешней поверхности бедра сдвинул себя относительно этой ноги еще на десяток сантиметров и… сломал опорную. Коротким, но чрезвычайно мощным правым йоко-гери в боковую часть коленного сустава. Естественно, заметил и «медленно» открывавшийся рот. Поэтому раздробил нижнюю челюсть ударом левым апперкотом и со всей дури «натянул» оседающее тело на правое колено. Причем не солнечным сплетением и не печенью, а грудиной. Ну, и вмял ее чуть ли не в позвоночник.

Тут судья вышел из ступора и метнулся к нам, но отталкивать меня от противника не понадобилось – я спокойно сделал два шага назад, медленно повернулся к последнему «бойцу» из этой компании и… «вырубил» его тремя короткими предложениями:

– Я не устал. Поэтому готов продолжить. Начинайте разминаться…

Потом оглядел тело, грохнувшееся в обморок, насмешливо фыркнул, выслушал чуть запоздавший вердикт судьи и поставил эффектную точку в затянувшемся спектакле, обратившись ко всем гостям сразу:

– Я действительно мещанин. Но это не помешало мне встать на защиту Отчизны, начать бить врага и заслужить право быть зачисленным в одну из самых боевых спецслужб Империи. Да, вполне возможно, что за время участия в боевых действиях мое мировоззрение изменилось не в лучшую сторону, но я искренне считаю, что во время войны все уважающие себя личности обязаны либо защищать свою страну с оружием в руках, либо создавать это оружие в тылу. А в случае подростков – учиться тому, что в какой-то момент позволит встать плечом к плечу либо с первыми, либо со вторыми. Один из моих друзей – Матвей Леонидович Власьев – понимает это ничуть не хуже меня, поэтому каждый божий день осваивает пилотаж и, вне всякого сомнения, станет очень хорошим истребителем. Второй – Михаил Ильич Базанин – добился перевода в Летную Академию Белогорья, но был возвращен в университет главой рода. Третий – Константин Петрович Синицын – поступил в ИАССН и учится без дураков. А эта четверка вроде как аристократов прожигает жизнь и искренне считает себя благородными. Впрочем, трем трусам и одному подлецу на войне делать нечего. Ибо если они в принципе способны подставлять друг друга в мирной жизни, то под страхом реальной смерти сделают все, что угодно. То есть, предадут Родину столько раз, сколько потребует враг, не задумываясь, ударят в спину товарищам по оружию или повернут оружие против своих. На этом у меня все. Спасибо за то, что выслушали, и… пойду-ка я, помою руки. Ибо заляпал их грязью…

…Домой я вернулся к восьми утра, принял душ, сытно позавтракал и немного поленился. Ровно в девять отправил Переверзеву видеоотчет о дуэлях и их предыстории. А уже через полчасика принял входящий звонок, пожелал куратору доброго утра и превратился в слух.

Владимир Михайлович, судя по осунувшемуся лицу и глубоким мешкам под глазами, работавший все выходные без перерывов на сон, эхом повторил мое приветствие и перешел к делу:

– Тор Ульфович, в десять пятьдесят вы должны быть в моей приемной. Форма одежды – костюм, рубашка, галстук. Транспорт – «Авантюрист», ибо появление в летном ангаре Управления вашей «Волны» вызовет ненужные вопросы. Далее, записи посмотрел. И удовлетворен: вы отыграли порученную роль на сто баллов из ста возможных, привлекли правильное внимание к ССО и лишний раз неявно напомнили окружающим об их долге перед Империей. И последнее: в систему только что вошло несколько флотов Коалиции, поэтому с минуты на минуту коммы всех сотрудников Службы подадут сигнал «Боевая тревога». Так вот, вас это не касается: ваша единственная задача на первую половину дня – прибыть в Управление. Вопросы?

– Вопросов нет… – сказал я, несколько мгновений невидящим взглядом смотрел на погасший экран, затем «заткнул» взбесившийся коммуникатор и… согласился с мнением Феникса:

– Переверзев был абсолютно спокоен. Значит, в этот раз наша разведка не накосячила, и ВКС готовы к встрече незваных гостей…

Кивнул, посмотрел, который час, выставил и включил таймер, решил, было, послушать музыку, но, качнувшись к терминалу ИРЦ, услышал еще две фразы искина и дал по тормозам:

– Прилетело сообщение от Константина Синицына. Мои действия?

Я попросил развернуть «Контакт» в виде голограммы, вернулся в кресло и уставился на лицо друга, возникшее в центре комнаты.

– Привет, Тор. Спасибо за науку и ценные указания – тут, в Усть-Нере, действительно идет необъявленная война между курсантами разных военных академий, и я в нее попал. В первом же увольнении. Рубилово было… более-менее терпимым, но не заставь ты меня в свое время привыкать к спаррингам по правилам «толпа на толпу» и не гоняй по тактике поведения в подобных замесах, сложился бы без вариантов. А так поддержал третьекурсников, помог им отбиться от превосходящего противника и продемонстрировал далеко не худшую боевую эффективность. В общем, парни проставились. И на всякий случай объяснили моим однокурсникам, что за моей спиной незримо стоишь не только ты, но и все самые уважаемые курсанты первого, второго и третьего факультетов. Ну, а в целом все путем: тюрки все никак не отойдут от трепки, которую им в начале той недели устроил адмирал Шестопалов, поэтому в системе тишь, гладь да божья благодать, на Смоленске, вроде как, тоже все более-менее спокойно, а мои родители, кажется, снова нашли общий язык, ибо собираются удочерить девчонок. А для этого дела придется снова расписаться. Короче говоря, я доволен до безобразия. Но на этом, пожалуй, закончу, ибо до подъема осталось всего ничего, а я – в казарме первой учебной роты третьего курса третьего факультета. Желаю удачи во всех начинаниях и, естественно, жду как можно более длинного, информативного и интересного ответа. До связи…

Глава 12

14 октября 2469 по ЕГК.

…Я вошел в приемную Переверзева в десять сорок семь. А ровно через тринадцать минут переступил через порог кабинета генерал-майора Орлова и мысленно хмыкнул: в помещении, кроме начальника службы специальных операций, обнаружился Игорь Олегович Ромодановский – средний сын и, по совместительству, новый наследник правящего Императора!

Этот Цесаревич, вне всякого сомнения, пошел в мать, поэтому выглядел заметно крупнее и плотнее Александра Олеговича. Кроме того, ощущался чуть менее жестким, чем старший брат, хотя хмурил брови и привычно давил меня взглядом.

Впрочем, строить из себя Прелестный Пуп Планеты не стал – сразу после «обмена приветствиями» и взаимных представлений разрешил сесть, собрался с мыслями, проверил, включена ли «глушилка», и уставился мне в глаза:

– Тор Ульфович, не случись сегодняшнего вторжения, на моем месте оказался бы государь. Но в данный момент он контролирует ход сражения, так что поручил решить зависшую проблему мне. Честно говоря, ознакомившись с вашим досье, я очень сильно удивился. Ибо знаю Геннадия Леонидовича не первый десяток лет и имею все основания быть уверенным в его абсолютной верности долгу, Империи и нам, Ромодановским, соответственно, уверен, что он ни за что на свете не стал бы фабриковать липу. Досье вашего покойного дяди – майора Калле Нильсовича Йенсена – сняло большую часть вопросов, так как кавалер одиннадцати боевых орденов и один из лучших свободных оперативников ССО за всю историю ее существования не только мог, но и должен был воспитать вас истинным патриотом своей родины. А последние «шероховатости» исчезли сами собой в тот момент, когда я сообразил, что он планировал и проводил успешные акции в мирное время, а вы воюете. Причем именно так, как вас учили. Эта догадка заставила пересмотреть ваши видеоотчеты по второму разу, помогла увидеть внутреннюю логику каждого отдельно взятого решения и вынудила прозреть: ваша сумасшедшая боевая эффективность – не более, чем результат наличия таланта, тренировок по исключительно толковой методике, придуманной вашим дядей, и полного отсутствия почтения перед Аксиомами, некогда сформулированными Великими Мыслителями прошлого. Или, говоря иными словами, шор, навязываемых курсантам инструкторами военных академий…

После этих слов он пригубил из бокала то ли с водой, то ли с минералкой и заговорил о нашем роде:

– Закончив разбираться с вашими заслугами перед Империей, я влез в соответствующие архивы и познакомился с деятельностью других Йенсенов. Результаты шокировали: за девяносто один год вашей службы Империи мы, Ромодановские, наградили орденами и медалями сорок семь представителей вашего рода, а так или иначе наказали всего одного. Впрочем, больше всего меня расстроила другая цифра: оказывается, за это же время Ольденбурги убили или выкрали без малого шесть десятков Йенсенов. Да, наши дипломаты и спецслужбы тоже не сидели, сложа руки – так или иначе вернули на Родину почти всех похищенных, подчистую вырезали два рода ваших самых заклятых врагов и несколько раз макнули мордой в грязь как Кристиана Четвертого, так и Кнуда Третьего. Но факт остается фактом: за эти девять десятков лет ваш род стал значительно слабее, чем был в момент прилета на Белогорье. Увы, как ни обидно это признавать, но наш род связан Словом и в ближайшие девять лет не сможет вернуть вам прежний статус. Повторю еще раз: не сможет вернуть прежний статус РОДУ. А вы, сотрудник ССО СВР, честно заслуживший орден Святого Станислава первой степени еще за серию акций в системе Киншаса, получите патент на потомственное дворянство из моих рук… и ни одна тварь не сможет заявить, что это несправедливо…