Текст книги "Полукровка 2 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

После этих слов он улыбнулся, сообщил, что это была шутка, и снова посерьезнел:

– Закончив анализировать ваш отчет, я вдруг поймал себя на мысли, что не понимаю, чему вас могут научить в ИАССН. Поэтому вызвал к себе Орлова и поинтересовался, кто из инструкторов этого учебного заведения в состоянии воевать с вашей боевой эффективностью. А после того, как выслушал ответ, который знал заранее, пришел к выводу, что не вижу никакого смысла тратить ваше время на прозябание в учебном заведении, которое вы переросли. После чего изыскал возможность описать сложившуюся ситуацию государю, нашел полное взаимопонимание и теперь довожу до вас его решение…

Решение оказалось из категории «Хоть стой, хоть падай»: Император подписал закрытый указ, согласно которому я закончил ИАССН экстерном – что, насколько я знал, было в принципе невозможно – был пожалован старшим лейтенантом – то есть, перескочил через чин – и распределился на Белогорье, в шестой отдел ССО!

Пока я переваривал эти новости, Цесаревич описал, как будет звучать легенда для преподавательского состава академии, курсантов и моих друзей-знакомых, сделал небольшую паузу и перешел к нюансам, которые упустил:

– Как и планировалось, информация о результатах вашей операции в системе Турфан будет слита на сторону через главу рода Завадских – этот жадный паук гарантированно заинтересуется, с чего это вдруг на банковский счет одной из его внучек поступят «боевые» в размере семи миллионов рублей,

выяснит, что она летала в Каганат, где приняла опосредованное участие в уничтожении ОМК и четырех боевых кораблей ВКС ВТК, как обычно, не удержит язык за зубами и добавит прочности вашей легенде. Кстати, внучка его однозначно возненавидит, ибо терпеть не может болтунов, но это мелочи. Куда важнее то, что в вашем активе появится подвиг, который позволит носить орден Святого Станислава третьей степени и, в случае чего, объяснит фокус с экстернатом. И последнее: на Индигирке постарайтесь не задерживаться – вы мне нужны тут, на Белогорье. Так что как только высадите старшего сержанта Завадскую и пополните боекомплект, уходите в космос. А о сохранности квартиры и флаера можете не беспокоиться: ангар так и останется за вами, а за имуществом присмотрят специально обученные люди…

Глава 18

11 ноября 2469 по ЕГК.

…К Белогорью я подошел в понедельник, в четверть восьмого утра по времени Новомосковска, и потерял дар речи сначала от количества «лишних» орбитальных крепостей, а затем и от россыпей меток разнокалиберных обломков, «усеивавших» космос над дневной стороной планеты. Нет, о том, что в эту систему опять залетали флоты Коалиции, я, естественно, знал. Равно, как знал и о том, что в этот раз их заманили в ловушку и как следует отпинали. Однако фронтовая сводка сообщала новости предельно лаконично и не показывала картинки, а сканеры «Химеры» позволяли видеть результаты. Вот я и забыл обо всем на свете секунд, эдак, на двадцать. А потом перед глазами появился рекомендованный вектор подхода к сине-зелено-белому шарику, и я заставил себя сосредоточиться на управлении кораблем.

Пока пилил к высоким орбитам, проверил, в каком режиме могут фонить движки, потом связался с оперативным дежурным по системе в ипостаси Дана и получил «коридор» к белому сектору Вороново, а незадолго до посадки чуть-чуть потерроризировал и дежурного по космодрому. Но вояки отработали, как атомные часы, поэтому в какой-то момент я благополучно притер МДРК к полу своего ангара, принял душ, переоделся в гражданку, попрощался с ИИ и перебрался в «Волну». Там-то до меня Переверзев и достучался. В смысле, набрал, ответил на приветствие и легонечко пожурил, дав понять, что о своем прибытии на планету я был обязан сообщить еще до посадки.

– Собирался набрать в девять ноль-ноль, так как понимал, что вчерашняя нервотрепка наверняка закончилась сегодня, и надеялся, что дам хоть немного отдохнуть… – честно признался я и спровоцировал полковника, выглядевшего ненамного краше трупа, на приступ откровенности:

– Вчерашняя нервотрепка в лучшем случае закончится завтра к вечеру. Но я немного поспал. В медкапсуле. Из-за того, что мне требовалась светлая голова, а стимуляторы цеплять перестали. Впрочем, это мелочи. А вы, как я понимаю, уже в «Волне»?

– Да. Вот-вот вылечу из ангара.

Он удовлетворенно кивнул, попросил прибыть в Управление к девяти сорока пяти и отключился, а я сдал ангар под охрану, «пробился» за пределы охраняемой территории, с непередаваемым наслаждением дал полную тягу на движки еще в самом начале разгонного коридора, с бешеным ускорением пересек жгут воздушных трасс до безлимитки и понесся к городу.

Гнал, как на пожар. Ибо до полусмерти устал от полетов на половинной тяге ангигравов и под «шапкой». Вот и обходил попутные флаера, как стоячие,

и скидывал скорость только на не слишком плавных поворотах. Да, в таком режиме до центра добрался намного быстрее, чем требовалось, зато успел заглянуть в ТРЦ «Северное Сияние» и приобрел два килограмма свежайшего миндального печенья. В результате в кабинет куратора ввалился с гостинцами, протянул ему бумажный пакет и нагло признался, что не откажусь от чая.

Владимир Михайлович как-то странно хмыкнул, дал соответствующую команду искину кабинета, жестом отправил меня в самое козырное место для посетителей и задал пару-тройку «дежурных» вопросов типа «Как вам погода в Новомосковске?» Не поднимал серьезных вопросов и во время чаепития. Зато после того, как добрая половина содержимого пакета приказала долго жить, поблагодарил за угощение и посерьезнел:

– Для начала от всей души поздравляю вас с очередными сумасшедшими достижениями – получением диплома об окончании ИАССН в семнадцать лет, пожалованием старшим лейтенантом и официальным переводом в мой отдел.

После этих слов он врубил «глушилку» и продолжил совсем в другом ключе:

– Ордена, полученные в прошлый раз, прихватили?

– Так точно.

– Значит, после сегодняшней аудиенции у начальника службы вам надо будет залететь в Императорский банк и положить награды в личную ячейку, а потом приобрести в Сети орденскую планку со Станиславом. Далее, слухи о том, что вы сотворили в Турфане, уже ушли на сторону, поэтому сегодня вас будут терзать звонками друзья и знакомые. Так вот, вы на Белогорье, прибыли на награждение, но во второй половине дня, вероятнее всего, отбудете куда-то еще. А теперь новость не по делу: позавчера вечером мы выманили на живца и взяли уже четвертую группу охотников на Медоеда. И если три первые по вашу душу отправили «шоколадки», то эта состояла из евров…

Я пожал плечами:

– Не удивлен: они не любят ударов по кошельку. А я уронил их ГОК, сжег корабли и, вне всякого сомнения, продолжу в том же духе.

Он согласно кивнул, собрался сказать что-то еще, но «поплыл» взглядом и заявил, что нам пора.

До приемной Орлова добрались за считанные минуты, сходу прошли в кабинет и оказались в перекрестии двух взглядов – самого генерал-майора и Цесаревича. Как и следовало ожидать, бразды правления этой встречей взял в свои руки наследник престола – поздоровался, дал нам возможность ответить на приветствие, разрешил сесть, щелкнул костяшками пальцев, покосился на уже включенную «глушилку» и уставился мне в глаза:

– У нас есть задание как раз под ваши способности. Но перед тем, как его описать, я выполню поручение государя…

И выполнил. От имени Императора пожаловав майором за Нджамену и вручив орден Святого Георгия третьей степени за захват адмирала де Бово, за боевой вирус, парализовавший армаду вторжения, и за уничтожение линкоров с крейсерами в мертвой системе. Несмотря на то, что церемония получилась короткой, меня неслабо проняло. Из-за того, что Ромодановский не отыгрывал роль, а говорил то, что думает, и, по моим ощущениям, действительно считал мои заслуги из ряда вон выходящими. Впрочем, лицо я удержал, вовремя произнес все положенные слова и снова превратился в слух. Так как понимал, что за словосочетанием «под ваши способности» наверняка скрывается какая-нибудь задница. Но Цесаревич не стал спешить и начал с экскурса в прошлое:

– Тор Ульфович, ваш дядя, кроме всего прочего, являлся чрезвычайно талантливым программистом – как-то умудрился взломать и перепрошить уже «заякоренный» искин так, что Феникс стал считать владельцами вас двоих. Де-юре это невозможно, но факт остается фактом: вы пользуетесь им с предельно возможным КПД, а он не обнулился после гибели настоящего владельца, хотя и этот императив, вроде как, считается неудаляемым. Предъявлять вам какие-либо претензии мы не собираемся. Равно, как не собираемся и препарировать сознание вашего ИИ. И вообще, я затронул этот вопрос только для того, чтобы с его помощью проиллюстрировать следующий тезис: вы летаете на серийной «Химере» и используете самые обычные боеприпасы, а единственный условно нестандартный блок – это ваш искин. Да, ваша боевая эффективность даже так чрезвычайно высока, но мы считаем, что ее и можно, и нужно увеличить. И, в то же самое время, добавить вам шансов на выживание…

После этих слов он дотронулся до своего комма, вывесил над столом трехмерное изображение корабля с незнакомыми обводами, болтающегося в космосе,

и продолжил объяснения:

– Перед вами – сверхсекретный МДРК «Наваждение». Он на два метра длиннее, и на семь процентов тяжелее «Химеры», но превосходит ее по всем параметрам, начиная с рабочей мощности маскировочного поля и заканчивая автономностью. Все тактико-технические характеристики я, к сожалению, не запоминал, ибо не пилот, но точно знаю, что обнаружить сигнатуру этого корабля сложнее в одну целую и четыре десятых раза; что его системы КТК мощнее аналогичной аппаратуры, установленной на специализированных бортах типа кораблей-сканеров и постановщиков помех, на восемь процентов; что на «Наваждение» можно загрузить два «Смерча», восемь «Тайфунов» и шесть минных кластеров «Гиацинт»; что антигравы этой машины считаются лучшими в своем классе, а система управления гиперприводом признана эталонной. Да, весь комплект обходится казне в два «Пересвета», но просто создан для проведения самых сложных специальных операций. Поэтому один экземпляр ждет владельца в ангаре, смежном с вашим…

Тут у Цесаревича сработала напоминалка, и он на несколько мгновений выпал из разговора. А после того, как уложил в голове какую-то информацию, собрался с мыслями и снова обратился ко мне:

– В общем, после визита в Императорский банк вам надо будет заглянуть в Вороново, «развернуть» замодулированный «зародыш» кластера искинов экстракласса в полноценный дубль вашего личного, скопировать программное обеспечение своей вирт-капсулы в аналогичную и заказать все необходимое для рейда длительностью в пятнадцать-двадцать суток… на вас, Осу и ОГСН «Ландыш». Кстати, о группах спецназначения: по утверждениям психологов, отношение «Ландышей» и «Тюльпанов» к свободному оперативнику Перуну диаметрально противоположно. Первые уверены в его профессионализме и готовы лететь на его корабле хоть к черту на рога, а вторые подсознательно считают вас авантюристом и не горят желанием испытывать Судьбу. Поэтому «Ландыши» уже переведены в шестой отдел и, фактически, переданы под ваше начало…

Следующие несколько минут он описывал нюансы использования моих кораблей и новые алгоритмы прикрытия двух «боевых ипостасей». А после того, как закончил, выложил на стол информационный носитель, толкнул ко мне и выдал чертовски интересный монолог:

– Тут – исходные данные для планирования новой акции. Скажу честно: по моим данным, подобного никто никогда не делал. Но я почему-то уверен, что вы сможете реализовать мою идею…

…Принимать поздравления и далее по вполне понятному списку я был не готов. Поэтому перевел комм в режим «инкогнито» еще в Управлении. А потом спокойненько наведался в банк, заныкал весь «компромат» в ячейку и рванул в Вороново. Знакомиться с новой игрушкой. Правда, это оказалось не так уж и просто: вламываться в соседний ангар Даном мне строго-настрого запретили, поэтому пришлось уходить с планеты, проводить несколько часов, болтаясь в пространстве, а затем возвращаться на космодром Перуном.

Впрочем, оно того стоило: я влюбился в новый МДРК с первого взгляда, поэтому, притерев старый на второе парковочное место, оставил кораблик на Феникса и умчался к «Наваждению».

Кстати, трюм этого красавца оказался существенно короче и ниже, чем у «Химеры», зато на первой палубе обнаружилось аж шесть двухместных кают вместо четырех; на крошечной второй имелся медблок под две капсулы, и… хм… учебный класс под две капсулы виртуальной реальности; в санузле рубки оказалась пусть небольшая, но душевая кабинка и так далее. Но к комфорту на боевых кораблях я относился, скажем так, индифферентно, поэтому сходу сел в пилотское кресло и быстренько «развернул» «зародыш» кластера искинов в дубль Феникса, охренел от скорости, с которой он прогнал первичные тесты и «подмял» под себя новый носитель, выслушал доклад установленной формы и, расплывшись в довольной улыбке, начал ставить помощнику первые боевые задачи:

– Синхронизируйся с «Химерой», скопируй базу данных вирткапсулы на одну из новых и заблокируй общий доступ; перегони сюда «Рукопашников»; перетащи мои личные вещи, одежду, еду и напитки; оцени свободный объем хранилищ ВСД и закупи все необходимое для рейда длительностью от трех недель в компании «Ландышей» и Осы. Кстати, сколько тут «Голиафов»?

– «Голиафов» тут нет. Есть шесть единиц штурмовых дроидов «Буян» и четыре «Техника-2С». Кстати, имей в виду, что разжиться ими в схронах не получится – о существовании этих моделей я даже не слышал.

Я задумчиво потер подбородок, поймал за хвост перспективную идейку и предложил Фениксу «заглянуть» в базу данных ЦСД этого ангара.

– Ты прав: в ней они есть… – доложил он, и я распорядился «заиграть» еще четыре «Буяна». Потом напомнил о необходимости пополнить запасы грузовых антигравов и… вдруг заметил, что бездумно поглаживаю полусферы управления.

Увы, до летных испытаний «Наваждения» было еще далеко, поэтому я задвинул куда подальше желание подняться в космос, поставил искину еще несколько боевых задач и отправился готовиться к выполнению поставленной мне. То есть, спустился в командирскую каюту, изумленно оглядел далеко не армейский интерьер, заглянул в соседние и пришел к выводу, что Цесаревич привязывает меня к роду Ромодановских системнее некуда. Потом натянул морф-комбез, спустился в трюм и немного подвигался. А после того, как счел, что более-менее освоился с пластикой движений, навязываемой этой дрянью, вернулся обратно, «спрятал» лицо под морф-маской Перуна, оделся, довел до ума рекомендованный образ и вызвал себе «Авантюрист».

Адрес, полученный от Переверзева, назвал по памяти, порядка тридцати пяти минут любовался Новомосковском через боковое остекление, а потом прикипел взглядом к ничем не примечательному складскому комплексу, на который заходил флаер, и загнал себя в транс. Последние мгновения перед парковкой в летном ангаре ателье «Прометей» еще раз мысленно напомнил себе самые важные нюансы новой роли и настроился на игру. Поэтому без особой спешки выбрался на приятно пружинящее покрытие пола, уверенно пересек помещение, прокатился на лифте, вышел из кабинки этажом ниже и обратился к парню в рабочем комбинезоне, обнаружившемуся за стойкой администратора:

– Молодой человек, я заказывал у вас «Вспышку» и хотел бы ее забрать.

– Денис Яковлевич? – спросил он буквально через мгновение, дождался утвердительного кивка, попросил предъявить идентификатор, убедился в том, что я тот, за которого себя выдаю, и отвел в просмотровый зал детища экс-чемпиона Империи по гонкам на спортивных флаерах Богдана Агеева.

Задавать дурацкие вопросы типа «А вы уверены, что справитесь с этой машиной?» не стал – молча протянул ключ-карту, провел весьма толковый инструктаж, посоветовал хотя бы первые несколько дней летать, «поднимая» вторым темпом бортовой искин, и поблагодарил за то, что я выбрал именно их ателье.

Я узнал о существовании ателье «Прометей» только в самом конце «аудиенции» у Цесаревича, тем не менее, пожал плечами, заявил, что привык довольствоваться лучшим, забрался в пилотское кресло и подстроил его под себя. Потом завел движки, поприветствовал бортовой искин, «залил» в него информационный пакет, подготовленный программистами ССО, попрощался с «администратором», задвинул фонарь и изображал пассажира все время, пока «Вспышка» выбиралась на оперативный простор. А потом немного поэкспериментировал. Но, пролетев четверть круга по кольцевой безлимитке, пришел к выводу, что до гоночных машин пока не дорос, и передал управление автопилоту. Ибо Перуну, согласно легенде, было под тридцать пять, и он, в отличие от Дана, не мог изображать немощь.

Следующую часть боевой задачи – обед в ресторане «Царская охота» – отработал без косяков. Благо, друзей и знакомых у этого образа не было, и к моему столику подходил только официант. После того, как насытился, создал предпоследний слой легенды – заглянул в «свои владения» в элитном жилом комплексе «Русь» на Пречистенке, проторчал там порядка полутора часов и понаблюдал за тем, как искин «заряженной» квартиры общается с абонентами виртуальной записной книжки моей второй ипостаси. А потом со спокойной совестью поднялся в летный ангар, загрузился в «Вспышку», на автопилоте добрался до Вороново и «бросил» флаер в дальнем углу ангара. Дабы его не сразу, но заметили.

Пока избавлялся от морф-маски и морф-комбеза, поручил Фениксу хакнуть искин нового личного транспорта Перуна и состряпать виртуальный учебный курс по пилотажу таких машин. Потом принял душ, оделся, поднялся в рубку и потерялся в рабочих интерфейсах «Наваждения». А в двадцать три ноль-ноль впустил в ангар знакомые «Дредноуты», подождал, пока личный состав ОГСН и Оса поднимутся в трюм, отрешенно отметил, что все они, судя по реакции, уже летали на таких МДРК, и обратился к «счастливчикам» через динамики системы оповещения:

– Дама и господа, приветствую вас на борту своего корабля. Он начнет разгон на внутрисистемный прыжок ориентировочно в двадцать три пятьдесят пять, так что можете заселяться в каюты со второй по шестую без спешки и суеты. Далее, алгоритм «гостевого» подключения к информационному блоку бортового искина не изменился, доступы к двум первым палубам, «гостевому блоку» ВСД, одной вирткапсуле и обеим медицинским уже разблокированы, а «Рукопашники» все так же негуманны. На этом пока все, ибо мы с Фениксом начинаем заниматься своими делами…

Глава 19

17 ноября 2469 по ЕГК.

…Система управления гиперприводом «Наваждения» действительно потрясала – она настолько чутко реагировала на микромоторику пальцев, что наводки от флуктуаций Ершова на струне с коэффициентом сопряжения три пятьдесят два субъективно ощущались, как от средней «двоечки». Поэтому войны с резонансом практически не было – пики сглаживались сами собой, и я немного устал только от длительности процесса. Впрочем, стоило выйти в гипер, как восхищение результатами труда создателей этого МДРК задавило моральную усталость. А первый же «взгляд» в трюм, в котором обретались «пассажиры», улучшил настроение еще немного. Почему? Да потому, что шестерка «Ландышей», уже летавшая с «Перуном», выглядела спокойной, как озеро в полный штиль, Оса, если и нервничала, то великолепно держала лицо, а четверка «новичков», наверняка понимавших, что борт ломится в гипер ни разу не через «единичку», откровенно не понимала, почему их коллегам все до одного места.

В общем, я начал очередное обращение с легкой подначки:

– Борт «зазеленел» аж одиннадцать секунд тому назад, а вы все еще на переборках. Решили свить себе гнезда?

– Если в гнездах будут противоперегрузочные кресла, то почему бы их и не свить? – весело хохотнул Пырей, привычно разнайтовал скаф и спросил, сколько времени я выделяю на расслабление в этот раз.

– Двадцать две минуты… – ответил я и раскидал по их ТК-шкам таймеры обратного отсчета.

– То есть, мы успеваем… с большим запасом?

– Ага: мы будем у Балтимора-четыре в воскресенье, в четверть второго ночи по времени Кингсвилла.

– Прекрасно… – довольно заявила единственная дама на борту, потопала к лифту и уехала на первую палубу в компании с Чеканом, который, судя по маньячному блеску в глазах и некоторой суетливости движений, не смирился с очередным фиаско

и планировал уговорить Осу дать ему еще один шанс… размочить сухой счет в их бесконечном турнире по виртуальным шахматам.

Остальные вояки проводили штатного хакера их ОГСН насмешливыми взглядами и завалились на палубу. Ибо ничуть не меньше меня задолбались от всевозможных тренировок и жаждали хоть немного полениться. Ну, а я слегка перекусил, добил жутко замороченную задачу по астронавигации и прослушал две любимые музыкальные композиции. После чего снова загнал народ на переборки, перевел кораблик в красный режим, откачал воздух из отсеков, проверил, в каком режиме работает генератор маскировочного поля, и вывел «Наваждение» в обычное пространство.

«Огляделся» добросовестнее некуда, не обнаружил в области действия сканеров ни кораблей, ни сигнатур, ни мин, ни масс-детекторов, ни аналогов «Кукушек», немного поизображал астронавигатора, разогнал борт и увел во внутрисистемный прыжок к промышленному центру системы – Балтимору-четыре. Феникс, параноивший ничуть не меньше меня, отключил гиперпривод чуть раньше, чем требовали расчеты. Да, благодаря этой «ошибке» мы сошли со струны в тридцати семи минутах хода на антигравах от планеты, зато полюбовались маневрами «парадного» флота.

Кстати, маневрировал баллов на девять по стандартным меркам и на три-три с половиной по меркам адмирала де Бово. Но больше всего лично меня поразил… салют: отыгрывая кем-то придуманный сценарий, корабли ордера запускали разноцветные осветительные ракеты и… превращали перестроения боевых кораблей в клоунаду. Вот я это шоу и записал. Хотя понимал, что вряд ли смогу его показать кому-нибудь из друзей или знакомых.

Дождавшись завершения прогона некоего сценария, немного пострадал из-за того, что не имею права повеселить тренирующихся «Гиацинтами», тормознул фантазию, переключившуюся в турборежим, и направил «Наваждение» к планете. А где-то через полчаса лично убедился в том, что военно-промышленный комплекс ССНА очень добросовестно защищает свои активы: каждая из двенадцати орбитальных крепостей и каждое из четырех с лишним десятков орбитальных промышленных предприятий прятались в плотных сферах масс-детекторов, а от истребителей, патрулирующих высокие орбиты, вообще рябило в глазах.

Соваться к низким орбитам, естественно, не стал – несколько раз облетел шарик «под разными углами», поработал оптическим умножителем, проверил ту часть выкладок Цесаревича, которая действовала на нервы сильнее всего, потом попридирался к альтернативным вариантам его Плана, придуманным за время пребывания в гипере, и пришел к выводу, что мои выглядят реальнее. Ибо учитывают не в пример большее количество «случайностей». На этих, «более реальных», и остановился. Поэтому перечислил Фениксу критерии для анализа особенностей перемещений тяжелых кораблей, подождал часа четыре, изучил полученный результат и мысленно назвал себя красавцем.

С чего это вдруг? Да с того, что в системе безопасности сверхтяжелой орбитальной верфи корпорации «SpaceshipbuildingCompany» действительно имелись предсказанные мною слабые звенья. И мой искин их нашел!

Следующие девять часов мы с ИИ анализировали особенности выхлопа движков, радиационный фон, инертность и ряд не менее важных параметров тяжелых транспортников, курсировавших между верфью и семью другими орбитальными комплексами, медленно, но уверенно отбраковывали фейковые борта, изображавшие деятельность, и доводили до ума расчетный тайминг. А в шестнадцать сорок по времени Кингсвилла определились с бортом, который стоило назначить «лошадкой», и поползли на перехват. К единственной точке, в которой, по моим ощущениям, можно было похамить и не нарваться.

Да, рисковали. Ибо в какой-то момент оказались между двумя сферами из масс-детекторов и в непосредственной близости от двух постановщиков помех, шести «Сеятелей», ставящих «заплатки», и пары-тройки «Призраков», безостановочно сканирующих пространство из-под «шапок». Но другие варианты откровенно пугали, поэтому мы повисели рядом с «крошечным» участком траектории, на котором можно было условно безопасно притянуться к корпусу груженого транспортника, дождались отделения его метки от метки орбитального завода ракетно-артиллерийского вооружения, в нужный момент начали набирать скорость и «оседлали» корабль точно по графику. То есть, всего за четыре целых тридцать семь сотых секунды до того, как он «пробил» вторую стену из масс-детекторов.

На этом этапе я перевел «Наваждение» из оранжевого режима в красный, но на обращения к «пассажирам» не отвлекался. Так как нервничал. Даже в трансе. Зато через двадцать с лишним минут крайне неторопливых эволюций, оказавшись под пологом мощнейшего маскировочного поля, изображавшего стапель со строящимся эсминцем, обрел недостающую уверенность в себе и «постучался» в шлемы Осы и «Ландышей»:

– Дама и господа, ловите картинку. Перед вами тот самый сверхтяжелый и сверхдальнобойный монитор «Авраам Линкольн», ради которого мы сюда и прилетели.

Судя по тому, что погрузка топлива, боекомплекта и остальных расходников идет полным ходом, временный искин еще не деактивирован, так что соваться внутрь – форменное самоубийство. А вот на этом «Призраке» на монитор прибыла перегонная команда. Если верить биосканерам, то их десять человек, и в данный момент они находятся во-от в этой части «Линкольна». Кстати, пеленги на их коммы и та часть траектории их движения, которую Феникс успел засечь, вот-вот прилетят в ваши ТК. И последнее: в данный момент на борту этого гроба находится тридцать четыре сотрудника верфи. Большая часть, вероятнее всего, контролирует процесс погрузки всего и вся, а меньшая уже ломится к летной палубе, расположенной во-от тут. Почти уверен, что хоть кто-нибудь из этих работяг «подсветит» нам часть маршрута до рубки, прячущегося под туманом войны, и облегчит вам жизнь. На этом пока все. Продолжаем работать…

Последнюю фразу озвучил отнюдь не для красного словца: безопасники корпорации не жалели денег на масс-детекторы, поэтому перелетать с одного корпуса на другой было смерти подобно. Вот мы и «ползли» по транспортнику к точке, с которой могли «перелезть» на монитор. Медленно и печально. В итоге доползли. Как вскоре выяснилось, всего минут за семь-восемь до окончания погрузочно-разгрузочных работ. А после того, как аккуратнейшим образом «сменили локацию», в том же режиме двинулись дальше. Ибо точно знали, что эту броню «Пробойниками» не продырявить.

Самый смертельный трюк исполнили через час с лишним после отлета первой «лошадки» – сменили направление движения и все так же, то есть, впритирочку к корпусу, просочились на летную палубу. А там обнаглели – перелетели к шлюзу, к которому перло самое большое количество меток, и зависли над ним.

Висели аж до четырех часов ночи по времени Кингсвилла и одурели от наблюдения за метками, демонстрируемыми биосканерами. Зато в две минуты пятого оживились. Так как именно в это время двое последних сотрудников «Spaceshipbuilding Company», наконец, «срубили» рабочий искин, хранивший секреты их корпорации, проследили за активацией перегонного, который, по уверениям Цесаревича, контролировал только те узлы и механизмы, которые требовались для перемещения монитора из точки «А» в точку «Б» – то есть, от верфи к Балтимору-два – в темпе спустились на летную палубу, загрузились в МРК и улетели восвояси.

Тут-то мы и развернулись: Оса, оказавшаяся одним из лучших хакеров ССО, на пару с Фениксом взломала и подмяла перегонный искин, я притер «Наваждение» к палубе и открыл аппарель, а «Ландыши» и «Буяны» вылетели наружу, вломились в шлюз, открытый моим ИИ, и превратились в метки на биосканере…

…Новенький монитор сошел со стапелей ровно в пять утра по времени Кингсвилла, отошел от верфи на десять километров, отработал мощнейшими эволюционниками, чтобы встать на курс, ведущий к флоту сопровождения, и в какой-то момент дал самую малую тягу на маршевые движки. Скорость набирал, как смертельно больная черепаха, зато – если верить комментатору одного из местных новостных каналов – олицетворял Неудержимость и Мощь Новой Америки. Олицетворял двадцать семь минут. А после того, как вывез нас за пределы сферы из масс-детекторов и выпустил на оперативный простор, «сошел с ума». В смысле, самую чуточку довернул нос и шарахнул главным калибром по орбитальному металлургическому комбинату. Причем не абы куда, а в проекцию реактора.

Зрители, конечно же, охренели – а выход «Авраама Линкольна» в космос снимал не один десяток гражданских калош – вояки начали долбиться в рубку, а дубль Феникса спокойненько полыхнул эволюционниками снова и разнес орбитальный завод ракетно-артиллерийского вооружения. Потом украсил здоровенной дырой ближайшую орбитальную крепость и отработал по родной верфи.

Тут местные вояки, наконец, очнулись и попробовали задавить системы целеуказания монитора, но без толку – искин работал «по памяти», то есть, по давно готовым расчетам, и прекрасно обходился без моих Ценных Указаний. Поэтому спокойно добил эту цель и во время следующей корректировки положения добавил веселья флоту сопровождения, начав сбрасывать тяжелые противокорабельные ракеты. Экономить, естественно, не экономил – работал на пределе возможностей элеваторов крюйт-камер. Так что амерам резко поплохело: легкие борта порскнули в разные стороны, корабли-матки и другие носители истребителей принялись спешно выпускать их в открытый космос, а тяжелые корабли врубили маршевые движки на форсаж и окутались облаками противоракет.

Их было много. Но «Авраам Линкольн» висел слишком близко, поэтому к тому моменту, как кто-то из руководства понял, что шоу пошло не по плану, взял на себя ответственность за уничтожение Символа Неудержимости и Мощи, сосредоточил на нем огонь всего флота и сжег взбесившийся монитор, «тот» успел помножить на ноль линкор «Джордж Вашингтон», вырвать приличный кусок из «дырявой» орбитальной крепости, уронить орбитальный химкомбинат и достать шесть крейсеров – четыре «Алабамы» и два «Техаса»!

Ну, а я за это время отвел МДРК на предельную дистанцию, с которой оптические умножители могли фиксировать происходящее, дождался самого последнего акта трагедии – активации героическим дублем Феникса системы самоуничтожения – полюбовался шаром из разлетающихся обломков, встал на вектор разгона для внутрисистемного прыжка к той самой «троечке» и дал среднюю тягу на антигравы. В этот-то момент «пассажиров» и прорвало.