Текст книги "Полукровка 2 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

…С космодрома я ушел «верхом». То есть, вовремя увидел взлетавший корабль-матку, догнал, «притянулся» к его борту, компенсировал вес МДРК антигравами и, тем самым, миновал сеть масс-детекторов, не сообщив об этом оперативному дежурному по системе. «Сошел» неподалеку от сравнительно небольшого ордера из военных кораблей, к которому летела моя «лошадка», умотал в сторону, самостоятельно рассчитал курс на ЗП-двенадцать, проверил результат вычислений с помощью искина, плавненько разогнался и увел борт в межсистемный прыжок. У этой «единички» тоже висела патрульная группа, но… мне почему-то не понравились две «лишние» сигнатуры, болтавшиеся чуть поодаль, и переизбыток «Кукушек». Поэтому я дал волю проснувшейся паранойе – поднял МДРК «над» плоскостью эклиптики, как следует покопался в астронавигационном атласе, произвел еще несколько расчетов, попрыгал по системе и свалил из нее через правильно ориентированную слабую «троечку».

Наводки от флуктуаций Ершова и в этот раз компенсировались «сами собой», но «радовали» далеко не самыми приятными ощущениями тридцать одну минуту и восемнадцать секунд. «Ландыши» отнеслись к этой «радости» философски, а Оса почему-то напряглась и сразу после того, как «Химера» вышла на струну, попыталась на меня наехать. В смысле, отцепила скаф от переборки, сняла шлем, хмуро уставилась в потолочную камеру своей каюты и выдала забавную речь… на полном серьезе:

– Перун, или как вас там на самом деле! Немедленно спуститесь ко мне и объясните, почему вы увели корабль из системы через «троечку», причем не посоветовавшись со мной, и с чего вы решили, что имеете право ставить под удар боевую задачу особой важности…

Прогибаться перед ней я не собирался. Что-либо объяснять – тоже. Так что проигнорировал этот крик души, свернул картинку, развернутую, было, Фениксом, снял скафандр, добросовестно размялся и с наслаждением занялся отработкой ката Сантин. Только со сверхкороткими шагами – из-за отсутствия места – и в варианте Тёдзюна Мияги, то есть, нанося удары кулаками, а не пальцами, и не совершая разворот после третьего шага, а пятясь.

Выполнил канонические тридцать раз, хорошенечко расслабился и… услышал веселый смешок ИИ, воспользовавшегося стандартным перерывом, чтобы поделиться «новостями»:

– Хочешь повеселиться?

– Не откажусь… – после недолгих раздумий буркнул я и вслушался в его голос:

– Осу настолько сильно возмутило твое молчание, что она вышла из каюты, наткнулась на Пырея, собиравшегося спуститься в трюм и порубиться с «Рукопашниками», вцепилась в его рукав и попыталась выплеснуть свое недовольство. Он вник в суть проблемы уже на втором предложении и заткнул ее чертовски интересным монологом: «Включи голову, вспомни абсолютные значения и количество „пиков“ резонанса, а потом сделай напрашивающиеся выводы. И еще: искать понимания у нас однозначно не стоит – Перун вытащил группу из абсолютно безвыходной ситуации в том числе и благодаря тому, что летает, как бог…» А после того, как она заявила, что ты ее игнорируешь, изумленно выгнул бровь и задал встречный вопрос: «А с чего ты взяла, что он обязан тебе что-либо объяснять? Ты для него – балласт, который поручили куда-то там доставить. Кстати, будь я на твоем месте, задумался бы вот о чем: мы ждали прилета Перуна двое суток. Хотя время не ждет. Значит, он – один из лучших. Дальше объяснять?»

– Она прониклась? – полюбопытствовал я.

Феникс весело хохотнул:

– Только после того, как Пырей предложил ей попробовать порубиться с твоими «Рукопашниками» и оценить самый нижний уровень их настроек…

– Оценила?

– Не то слово! Поэтому в данный момент наблюдает за тренирующимися «Ландышами» и о чем-то сосредоточенно думает…

Как ни странно, одними раздумьями оперативница не обошлась – эдак через полчасика поднялась к себе, уставилась в объектив потолочной камеры и сначала очень толково извинилась, затем призналась, что побаивается даже струн второй категории, и в конце монолога попросила не держать зла.

В этот раз я откликнулся и заявил, что извинения приняты. Тем не менее, от приглашения «нормально познакомиться» отказался, заявив, что следую некоему «регламенту». Тетка упираться не стала. В смысле, поблагодарила за понимание и занялась своими делами. Но, по словам Феникса, загрузилась и, вероятнее всего, решила, что я – один из элитных свободных оперативников второго отдела, которого прячут даже от своих. Кстати, высказав эту догадку, ИИ поделился следующей:

– Не удивлюсь, если она сочла необходимым переманить тебя в первый отдел. И если это так, то жди демонстрации ее лучших сторон в комплекте с легкой эротикой.

– А почему «с легкой»? – полюбопытствовал я.

– Тор, она ни разу не дура и из разведчиков. То есть, учитывает наличие у тебя меня, серьезного жизненного опыта и предельно жестких инструкций. А еще наверняка умеет играть «в долгую». Поэтому начнет пробуждать к себе интерес самыми легкими штрихами. Зато после возвращения с задания сто процентов подключит «тяжелую артиллерию». То есть, начнет с того, что как следует отметит твою помощь в отчете об операции, затем заявит руководству, что ты по-настоящему надежен, соответственно, она считает необходимым и дальше работать с тобой, найдет возможность опосредованно убедить твоего куратора в целесообразности такого сотрудничества между отделами и так далее.

Представив себе это самое «и так далее», я мрачно вздохнул:

– Не было печали – купила баба порося…

– Тот самый случай… – подтвердил искин и помог отвлечься. Предложив «вспомнить» и существенно усложнить тренировку.

Я заинтересовался, потребовал объяснений и, конечно же, получил:

– Рубиться с «Рукопашниками» в трюме может любой дурак. А в рубке, то есть, в стесненных условиях, с постоянно меняющейся интенсивностью освещения и «в условиях высокогорья» – нет. Так, может, тряхнешь стариной и докажешь, что сенсей Датэ Такуми вкладывался в тебя не зря?

Предложение было интересным, и я его принял. Поэтому следующие минут сорок-сорок пять сражался с дроидом в экстремальном режиме. А после того, как вымотался до предела, обессиленно стек в пилотское кресло, кивнул камере, подождал, пока Феникс насытит «разряженный воздух» кислородом, насладился «полноценным» вдохом, выдохнул, уронил руки на подлокотники и поинтересовался, не прилетали ли мне, часом, какие-нибудь сообщения.

– Прилетело. Одно. От Алексеева… – отозвался искин, выслушал мою просьбу и тезисно сообщил «самое важное»: – В Индигирку снова вторглись тюрки. Судя по тому, что Ярослава посадили на «Химеру», не одним и даже не двумя флотами. Но все обошлось: адмирал Шестопалов наказал очередных завоевателей, а твой протеже записал на свой счет четыре крейсера, корабль-матку и два эсминца…

Глава 7

2–3 октября 2469 по ЕГК.

…После пяти суток пребывания в гипере полеты по мертвой системе в «окрестностях» Нью-Вашингтона порадовали по полной программе. Да, я ни разу не бездельничал – мотался по ней, как ненормальный, сканировал и жил в расчетно-аналитическом блоке ТК, но рубилово с «Рукопашниками», задачи, которые мне подкидывал Феникс, и теория по предметам, по которым меня не гонял Аллигатор, надоели до полусмерти. Вот я и наслаждался возможностью летать, получать практические – и, что самое главное, нужные – результаты и настраиваться на действо.

За семь с четвертью часов работы в поте лица обнаружил две «троечки», ведущие «в гости», и одну «обратную», рассчитал практически идеальные траектории уходов на струны и все необходимые коррекции курсов. Так что, закончив с этим делом, поощрил себя не только сытным, но и вкусным обедом, немного поленился, прислушался к голосу паранойи, определился с выбором и «обрадовал» им «пассажиров». Само собой, не лично, а через динамики системы оповещения:

– Дама и господа, минуточку внимания! Я нашел подходящую «дырку» и через десять минут начну разгон для ухода на струну. Длительность процесса вас наверняка не обрадует, но зоны перехода с коэффициентом сопряжения от трех целых тридцати пяти сотых и выше, насколько я знаю, не «закрывают» вообще. А эта – три сорок две. Так что на той стороне должно быть чисто. В общем, настраивайтесь на тридцать восемь минут «веселья» и последующее расслабление…

Спали с лица и вспотели только Оса

и двое «Ландышей». А остальные, по словам Феникса, спокойно кивнули и принялись облачаться в скафы.

– Перевоспитываются потихонечку… – довольно заявил я после того, как отключил «голос», зафиксировал свою тушку в кресле, опустил линзу шлема, немного поскучал и занялся делом. То есть, перевел корабль в красный режим, откачал воздух из всех отсеков, дал тягу на маршевые движки так, чтобы не «раздуть» сигнатуру, и ближе к концу разгона вырубил искин.

Тридцать восемь минут «веселья» напрягался, что называется, в полный рост. Более того, раза три-четыре ловил себя на мысли, что переоценил свои возможности и могу не справиться с резонансами такого уровня. Но ближе к концу «войны» с наводками вдруг перешел на новый уровень понимания этого процесса и последние пару минут чувствовал себя единым со «стихией». А в тот момент, когда МДРК оказался в гипере, расплылся в воистину безумной улыбке, «вернул к жизни» ИИ, дал ему проанализировать записи, выслушал вердикт, немного погордился собой-любимым и обратился к «пассажирам»:

– Дама и господа, как вы, наверное, уже догадались, мы вышли на струну. Сойдем с нее чуть менее, чем через тридцать три минуты, причем по-боевому, так что расслабляться можете двадцать пять. Спасибо за внимание…

Второе предложение напомнило Осе и самым пугливым «Ландышам» о скором начале работы, поэтому они задвинули куда подальше все рефлексии, быстренько отцепились от переборок и занялись проверкой снаряжения. Этим делом занимались до нового переключения корабля в красный режим, а потом мне стало не до них – я вывел «Химеру» в обычное пространство, «огляделся» сканерами, не обнаружил в области их действия ни кораблей, ни их сигнатур, так что влез в астронавигационный атлас, узнал нынешнее местонахождение Нью-Вашингтона-три, рассчитал вектор и длительность внутрисистемного прыжка, разогнал кораблик в любимом режиме и активировал гиперпривод.

Сход со струны выполнил ИИ, ибо выдерживать временные промежутки с точностью до тысячных долей секунды мне, человеку, было не дано. Зато потом я снова перетянул на себя управление МДРК, навелся на столичную планету Новой Америки, активировал антигравы и потерялся в картинках со сканеров.

Ну, что я могу сказать о первом впечатлении о Нью-Вашингтоне? Этот мир жил на расслабоне. То есть, облака масс-детекторов перед орбитальными крепостями, вокруг мест дрейфа военных кораблей и над планетой внушали уважение своим объемом, минных кластеров тоже было предостаточно, но при этом служба неслась в зеленом режиме, а гражданские лоханки творили все, что заблагорассудится. К примеру, пассажирский рейсовик, прибывший бог знает откуда, пер к верхней станции орбитального лифта «впритирку» к ГОК-у, тяжелый транспортник, вероятнее всего, вернувшийся из пояса астероидов, сжег выхлопом пару сотен масс-детекторов, вывешенных перед орбитальной крепостью, а роскошная яхта какого-то местного нувориша, выходя на вектор разгона, прошла сквозь строй военных бортов, висящих «в неподвижности»!

– Судя по этой идиллии, «единички» и «двоечки» закрыты надежнее некуда… – проворчал Феникс, сделал небольшую паузу и желчно добавил: – Впрочем, абсолютное большинство обывателей искренне уверено в том, что раз война далеко, значит, ее нет.

– Угу… – согласно буркнул я, вывесил перед собой трехмерный «шарик» Нью-Вашингтона, определился с нашим положением относительно нужного континента, прикинул, с какой стороны нужно облететь планету, чтобы зайти на городок Риверсайд с условной середины Черного океана, и повел «Химеру» на поиски лакун в сети масс-детекторов. Само собой, не забывал и о сканерах. Поэтому уже минут через двенадцать-пятнадцать обратил внимание на то, что большинство тяжелых кораблей, поднимающихся в космос или падающих в атмосферу, проходят «коридоры» не по их оси, а «Сеятели» восстанавливают выжженные объемы либо с приличными задержками, либо через раз.

Нет, корректировать курс и не подумал. Наоборот, вспомнил откровения дяди Калле, описывавшие менталитет амеров, проанализировал поведение МЗ-шек чуть добросовестнее и… заметил в нем намеки на систему.

Догадкой, шарахнувшей по мозгам, поделился с искином и вдумался в ответ:

– Ты прав: это – ловушки для особо ленивых пилотов МРК и МДРК. Так что имеет смысл поднапрячься…

…Напрягались без дураков – забраковали добрых два десятка очень уж вкусных лакун над прибрежными областями Черного океана, пролетели почти четыреста «лишних» километров и… засекли момент вывешивания какой-то новой разработки местных ученых – стаи беспилотной мелочи, оборудованной мощнейшими генераторами маскировочных полей. Выяснять, на что она способна, естественно, не стали, но уловили активирующий импульс и сразу сто сорок четыре отклика, прикинули, какую площадь закрывает один кластер, полчасика последили за сигнатурой лоханки, занимавшейся установкой этой дряни, ушли в область, где ее быть не могло, и все-таки прорвались к планете.

Следующие семь часов шли к Риверсайду. На восьми километрах. Так как допускали, что у этих «сюрпризов» для диверсов имеются гораздо более мощные наземные аналоги. А когда подошли к городку, возле которого Оса и «Ландыши» должны были начать анабазис, пошли на поводу у моей паранойи – сели на хвост небольшому грузовику, скинули высоту до сотни метров возле здоровенного складского комплекса, а от него пошли к точке выброски под мощным пучком воздушных трасс.

Как ни странно, добрались, зависли точно под расходящимися «усами» коридоров торможения и аккуратно просканировали странное кольцеобразное здание, во внутренний дворик которого, вроде как, должны были высадить «пассажиров».

Да, ничего криминального не обнаружили. Но моя паранойя по какой-то причине отказывалась униматься, и я снова пошел у нее на поводу. В смысле, подвел «Химеру» к крыше сравнительно невысокой жилой «башни» и попросил Феникса взломать ее искин. А после того, как эта просьба была выполнена, опосредованно подключился к камерам в летном ангаре, выбрал два семейных флаера подходящей вместимости, натравил на них бестелесного помощника и подключился к системе оповещения своего корабля:

– Дама и господа, мы прибыли в точку десантирования. Но прежде, чем рвануть в трюм, посмотрите, пожалуйста, на картинки, которые появились перед вами. Вот это – «коридор», открытый для легкого транспортника. Вот сам транспортник, идущий не по оси и, вроде как, сжигающий выхлопами масс-детекторы. А вот «Сеятель», забывший о необходимости заткнуть дырку. Теперь обратите внимание на лакуну над Черным океаном – она почти на три порядка больше, но… перекрыта стайкой беспилотной мелочи, замечаемой сканерами только в момент развертывания и активации. А вот это – метка кораблика, скрытно засеивавшего лакуны-ловушки этой дрянью. Параметры выхлопа не соответствуют ни одному борту, упомянутому в соответствующем реестре, а значит – это новая разработка местных сумрачных гениев…

– Прошу прощения за то, что перебиваю, но вы уже отправили эти записи на Белогорье? – спросила Оса и объяснила «свою наглость»: – Дело в том, что она, вероятнее всего, объясняет причины бесследного исчезновения на Нью-Вашингтоне двух «Химер» нашего отдела.

– Отправил, конечно… – ответил ей я и вернулся к объяснениям: – А вот картинка района в Риверсайде, в котором вас должны ждать. Не знаю, почему, но мне не нравится домик, арендованный вашими людьми. Поэтому мой ИИ уже взломал искин вот этой жилой башни и искины двух флаеров, стоящих в ее летном ангаре. Впрочем, если вы непоколебимо уверены во встречающих, то я дам вам доступ к лифтам этого ЖК, ибо не хочу опускать свой корабль во двор здания, конфигурация которого идеально подходит для размещения систем блокировки корабельных антигравов…

Тут подал голос Пырей и, по сути, поддержал мое решение:

– Если там стоят СБКА-шки, значит, и искин системы безопасности не гражданский. Тем не менее, проверить, «заряжено» это здание или нет, не так уж и сложно. Только нам понадобится еще один флаер из этого летного ангара. По возможности, спортивный двухместный. И записи архивов его бортовых камер. Организуете?

– Запросто.

Он благодарно кивнул и перешел на командно-штабной:

– Оса, Челнок – играете вариант «Гуляки под дурью…» Десять минут на подготовку образов владельца этой посудины и его бабы, подгонку морф-масок и шлифовку легенды. Время пошло…

…Уровень профессионализма этой парочки откровенно порадовал – она настолько убедительно отыграла подводящую часть легенды, что Феникс поставил ей девятьсот девяносто два балла из тысячи возможных и заявил, что его «коллеги» однозначно поведутся. Так оно, собственно, и вышло: не успел флаер с изрядно обдолбавшимися влюбленными, которых внезапно потянуло на приключения, потеряться в пространстве, перепутать разгонный коридор с коридором замедления и не впороться в стену кольцеобразного здания только благодаря реакции бортового искина, как из ближайшего входа выбежали двое ребятишек поперек себя шире, фантастически быстро взломали ИИ, убедились в том, что «гуляки» живут в соседнем доме, навешали обоим люлей, вкололи что-то бодрящее и в приказном порядке отправили отсыпаться. А для того, чтобы их приказ не получилось проигнорировать, программно заблокировали возможность улететь куда-нибудь еще и активировали автопилот!

Эта реакция на появление рядом с заштатным домиком мешающихся под ногами «статистов» сняла абсолютно все вопросы, поэтому «Ландыши», наблюдавшие за приключениями коллег, потемнели взглядами и по команде Пырея занялись заменой образов на морф-масках, а через несколько минут Оса, выбравшаяся из флаера в летный ангар, вышла наружу, взбежала по аппарели «Химеры», оглядела мужиков и криво усмехнулась:

– И этот агент переметнулся. Поэтому работаем план «Б».

Потом уставилась в объектив потолочной камеры и… склонила голову в знак благодарности:

– Спасибо, Перун: ваша паранойя спасла нам жизнь. Буду должна…

Собрались они минут за двадцать пять. И мне пришлось четыре раза сдвигать корабль в сторону, чтобы впустить в ангар или, наоборот, выпустить из него флаера жильцов-полуночников. А потом единственная дама в этой компании закончила прихорашиваться, снова уставилась в объектив камеры и спросила, как я нейтрализовал хозяев взломанных флаеров.

Я сказал чистую правду:

– Перепрограммировал систему кондиционирования их квартир. Так что бедолаги находятся в медикаментозном сне и будут дрыхнуть ровно сутки. Но их могут потерять родные, знакомые или сотрудники, соответственно, вам желательно сменить транспорт часа через три-четыре.

– Сменим… – пообещала она, затем сообщила дату, время и координаты подбора, «построила» мужиков, ответила на мое пожелание удачи и первой спустилась по аппарели.

Мы с Фениксом поднялись к пучку воздушных трасс, подождали, пока «наши» по очереди улетят в сторону Джейнсвилла, ушли на четыре с лишним десятка километров севернее, зависли над достаточно густым ельником и… с помощью «Техников» соорудили стояночное место для «Химеры». Так как я опять поддался требованиям паранойи и решил проигнорировать подходящие полянки.

Дроиды шуршали, как рабы с плантаций – прячась под маскировочным полем МДРК, пилили деревья, скатывали стволы на дно довольно глубокого оврага, выносили из корабля «Гиацинты» и устанавливали по периметру недо-убежища. А Феникс запрограммировал все четыре блока генерации картинок и накрыл нас качественной иллюзией. Вот мне и полегчало: я попросил искин «сесть» на открытые каналы связи и планетарную Сеть, а сам вытянул ноги, развернул «Контакт», вбил в графу «Кому» айдишку старшины Алексеева, врубил камеру и заговорил:

– Привет, Ярослав. Что-то давненько не получал твоих сообщений. Как там, на Индигирке – тюрки не достают? Тебя все еще припахивают, или уже перестали? Как дела у Кости? В общем, вопросов у меня немерено, а задавать все, откровенно говоря, лениво. Поэтому смело описывай все, что не закрыто подписками. А теперь о себе: опять мотаюсь. И – ты не поверишь – мечтаю об учебе, вирт-полигонах и встречах с теми же тюрками. Но увы… О, кстати, чуть не забыл: решил прикупить топовую вирткапсулу и воткнуть по соседству с «Авиценной» – места там как раз под эту игрушку, а она способна скрашивать наше существование неделями. Правда, модель пока не подобрал, но только из-за отсутствия соответствующей возможности.

Ладно, на этом пока все. Всего вам хорошего и до связи…

– Де-юре ты не сказал ничего секретного… – хохотнул ИИ. – А де-факто дал понять, что обретаешься там, где нет доступа ни к планетарной Сети, ни к сетевым магазинам, что не воюешь и что нынешняя командировка радует в разы меньше, чем мотания в Каганат.

Я пожал плечами, заявил, что так и есть, потер переносицу и полез в терминал ВСД. Проглядев «меню», заказал себе четыре бутерброда с семгой и упаковку апельсинового сока, сходил к приемному лотку, вернулся в кресло и почти на четверть часа выпал из реальности. Ибо, как выяснилось, успел как следует проголодаться, а бутеры оказались умопомрачительно вкусными.

Следующие минут тридцать-тридцать пять изучал материалы, нарытые Фениксом, и прикидывал, что и как можно разнести на Нью-Вашингтоне. Увы, чисто из любви к искусству, так как развлекаться в таком ключе мне строго-настрого запретили. Чтобы наше появление в этой системе и последующее исчезновение остались тайной, покрытой мраком.

Кстати, одну реальную возможность огорчить власть имущих Новой Америки все-таки нашел. И даже набросал скелет плана акции. Увы, стоило добавить к нему «первые куски мяса», как искин развернул «Контакт» в виде голограммы, показал фамилию отправителя прилетевшего сообщения и после моего кивка включил воспроизведение.

Ну, а я уставился на угрюмое лицо полковника Переверзева, невольно подобрался и вслушался в его голос:

– Здравствуйте, Тор Ульфович. Ваш последний доклад получил, изучил и отправил Большому Начальству, начальнику первого отдела и аналитикам нашего. К слову, информация – ценнее некуда, и с «соседей» причитается. По полной программе. А они – народ благодарный. Далее, прислушивайтесь к своей интуиции и дальше. В смысле, не рискуйте вообще: ваша единственная задача – вернуть группу обратно. И последнее…

После этой фразы он прервался, поиграл желваками и сжал кулаки:

– Старшина Алексеев погиб. В неравном бою с патрульной группой ВКС Каганата, собиравшейся взять на абордаж нашу гражданскую яхту с детьми, эвакуированными с Полоцка. Претензий к пилоту яхты нет и быть не может – он ушел из практически оккупированной системы через одну-единственную условно свободную зону перехода на перегруженном корабле и физически не мог прыгнуть куда-либо еще, так как запасы кислорода, имевшиеся на борту, не были рассчитаны на такое количество пассажиров. А Ярослав Кириллович уничтожил три вражеских корабля в момент появления из-под «шапки», затем критично повредил четвертый и «давил» системы целеуказания пятого все время, пока яхта разгонялась на внутрисистемный прыжок. В общем, парень сделал все, что мог. А мы, его руководство – нет…

Глава 8

5 октября 2469 по ЕГК.

…С вечера четверга по утро субботы меня плющило от чувства вины перед Ярославом. Да, разумом я понимал, что винить в его гибели надо войну, Судьбу и руководство службы, почему-то решившее, что опыта, полученного Алексеевым в одном-единственном рейде на территорию Каганата, более чем достаточно для начала самостоятельной работы, но сердцу было не до логики – оно разрывалось от боли и раз за разом заставляло задавать себе чертовски неприятный вопрос: «А кого ты убьешь следующим?»

Прекрасно зная, что подобные рефлексии могут выйти боком, я воевал с собой со страшной силой – тренировался на износ, решал задачи повышенной сложности и планировал акции возмездия. Благо, информации о планетах ВТК было предостаточно, а жажда мести с каждым часом становилась только злее. Увы, все эти способы помогали только во время занятий. А во время трапез, в душе и перед сном меня накрывало по полной программе.

Поэтому алая вспышка по периметру основного экрана ТК, вынудившая обратить внимание на только что обнулившийся таймер обратного отсчета, помогла сосредоточиться на Деле – я решительно задвинул куда подальше все «левые» мысли, в темпе утащил пищевые контейнеры и пустую упаковку из-под сока в утилизатор, вернулся в кресло, заблокировал замки скафа, влез в пилотский интерфейс, оглядел пиктограммы состояния корабельных систем, горящие зеленым цветом, убедился в том, что маскировочное поле «раздуто» до предела, покосился на сканеры и дал малую тягу на антигравы.

К пучку воздушных трасс, который, по мнению Феникса, должен был прятать «Химеру» от «внимания» новых датчиков местных ученых, притерся достаточно быстро, подождал подходящий флаер, уравнял скорости, сократил дистанцию до безобразия и повел МДРК к точке подбора в «режиме дубля». То есть, следуя вдоль магистралей впритирку к тяжелым машинам, используя для перестроения с одних на другие соответствующие коридоры и раз в сто лет уворачиваясь от местных лихачей, вылетавших за пределы потоков. И пусть итоговый маршрут получился очень уж замороченным, зато до окраины Форт-Лодердейла добрался без приключений, немного повисел перед началом подходящего коридора замедления, «прижался» к грузовому беспилотнику и под его прикрытием спланировал к северному краю котлована строящегося промышленного предприятия.

Следующие пятьдесят с лишним минут зверел от неопределенности. И гипнотизировал то ближайший пучок воздушных трасс, проходивший эдак в километре, то панораму города-миллионника и, по совместительству, одного из сателлитов Нью-Вашингтона, то пиктограмму спецсвязи, то окошко с местным временем, кусал губы и изо всех сил старался не думать о худшем. Само собой, получалось, мягко выражаясь, так себе. Но стоило Той Самой пиктограмме зазеленеть, как я загнал себя в боевой транс. А доклад Феникса помог переключиться в боевой режим:

– Получил пакет данных с описанием единственного реально доступного алгоритма подбора, имеющегося у «Ландышей». В общем, работаем…

Маршрут к точке подбора появился в соответствующем окошке от силы через секунду, а потом искин лаконично перечислил самые значимые нюансы сообщения Пырея и основательно напряг последним утверждением:

– Он просит поторопиться. Следовательно, уйти чисто не получилось и в этот раз…

Торопились с умом. То есть, шли к торгово-развлекательному центру в одном из ближайших спальных районов столицы под прикрытием тяжелых флаеров и вдоль самых загруженных воздушных трасс, к крыше сравнительно невысокого здания спланировали под прикрытием вроде как спортивной машины с разбалансированными движками и притерли «шапку» к открытому окну последнего этажа, за которым биосканер «видел» группу из семи человек. Аппарель опустил я, а затем зашевелился Феникс – подхватил манипулятором «Голиафа» карабин спускового устройства, разогнал дроид, отправил на ту сторону «пропасти» и натянул тросик. Еще через мгновение я опустил МДРК чуть-чуть пониже, чтобы Осе и «Ландышам» было удобнее съезжать по «переправе», дождался завершения эвакуации, закрыл аппарель, вслушался в голос Пырея, уставившегося в объектив потолочной камеры, и скрипнул зубами:

– Здесь все, кто выжил. Так что уходим. Далее, уже минут через двадцать пять-тридцать у амеров полыхнет. Причем настолько сильно, что оставаться у планеты будет смерти подобно. И последнее: я не удивлюсь, если они решат закрыть даже «троечки». Поэтому сваливать лучше как можно быстрее…

Сваливать «как можно быстрее» я не рискнул, ибо не видел сколь-либо реальной возможности это сделать. Вот и повел «Химеру» к Черному океану в уже апробированном стиле. При этом напрягался по полной программе, так что после начала движения отправил «пассажиров» облачаться в скафандры и крепить свои тушки на переборках, минуте на десятой-двенадцатой заранее откачал воздух из отсеков, а на двадцать четвертой попросил Феникса сесть на открытые каналы связи и влезть в планетарную Сеть.

Ничего «эдакого» он там не нашел. В смысле, до того, как Началось. А к середине тридцать первой минуты с начала полета стало понятно, что Пырей нисколько не преувеличил масштаб проблемы, созданной его группой и Осой: практически одновременно «зашевелились» Умники бортов ВКС, висевших в дрейфе, всех орбитальных крепостей, подразделений противокосмической и противовоздушной обороны; в два с половиной раза увеличились сигнатуры масс-детекторов; на картинке со сканеров появилось двести с лишним меток военных кораблей, активировавших двигатели и готовившихся подняться в космос; с авиабаз и космодромов начали взлетать истребители-перехватчики, а плотность переговоров на армейских частотах выросла на полтора порядка.

Я понимал, что дальше будет хуже. И даже додумался до следующего логичного шага амеров. Поэтому ушел в подходящий правый поворот, вдоль нового пучка воздушных трасс долетел до окрестностей ближайшего военного космодрома, дождался «пачки» из семи военных флаеров, мчавшихся к нему на полной скорости, вместе с ними просочился на охраняемую территорию, чрезвычайно осторожно «притянулся» к борту тяжелого корабля-матки, явно заканчивавшего подготовку к старту, и с помощью искина компенсировал вес МДРК. Как ни странно, эти кунштюки остались незамеченными – то ли амеры не ожидали такой наглости, то ли не видели мой кораблик через «шапку».

Впрочем, расслабляться я и не подумал – дождался отрыва «лошадки» от посадочного квадрата, подобрал тягу антигравов так, чтобы «Химера» ее не тормозила, и осторожно радовался жизни до включения маршевых движков. К сожалению, для компенсации их тяги возможностей антигравов не хватило, и в какой-то момент искин корабля-матки засек «неправильность поведения» его корабля. Слава богу, к этому времени мы успели пройти большую часть «коридора» и оказаться чуть выше сети масс-детекторов, поэтому я «сошел» с попутки и свалил в сторону. Чтобы как можно быстрее убраться подальше. А через считанные мгновения заметил, как «сдваивается» ближайшая вражеская метка, допер, что матка начинает выпускать истребители, невольно похолодел и… злобно оскалился. Ибо и «лошадка», и «птичка», стартовавшая с летной палубы, вдруг исчезли в стремительно расширяющемся огненном шаре, а Феникс честно признался в своих прегрешениях: