Текст книги "Полукровка 2 (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

После этих слов она облизала губы и как-то странно усмехнулась:

– Я прекрасно понимаю, что все эти выверты восприятия были защитной реакцией моей психики, но, в то же самое время, чувствую, что они пошли на пользу. Хотя бы потому, что избавили от подростковых иллюзий и помогли почувствовать, что жизнь свободного оперативника – это ходьба по лезвию бритвы. В общем, я больше не боюсь ни смерти, ни насилия, ни плена, плевать хотела на мнения ревнителей чужой чести и… знаю, что твоей вины в моем похищении нет. Ведь эта группа искала информацию. О возможностях талантливого курсанта. А значит, через какое-то время другая группа станет искать информацию о моих возможностях – если я, конечно же, проявлю себя так, как планирую – и похитит кого-нибудь из моих знакомых просто потому, что таковы правила непрекращающейся войны между спецслужбами. И еще: я горжусь тем, что в свое время выбрала именно эту стезю, и обязательно стану свободной оперативницей. Вот увидишь!

– Увижу… – уверенно подтвердил я и решил помочь Завадской выйти из эмоционального пике: – Причем очень скоро: раз тебе выделили персональный «Морок», значит, разглядели потенциал.

Марина, успевшая сделать глоток шампанского, насмешливо фыркнула:

– «Мороки» выделяют многим. Поэтому этот критерий не впечатляет. В отличие от другого: меня отдали ТЕБЕ. На дрессировку. И я не разочарую…

– Что ж, я тебя услышал… – без тени улыбки сказал я и сделал вторую попытку: – Но дрессировки начнутся с завтрашнего внутрикорабельного утра. А сегодня у нас в программе небольшое застолье. Поэтому… я искренне рад, что ты вовремя включила фантазию, нашла выход из абсолютно безвыходной ситуации и сделала это исключительно достойно, от всей души желаю обрести вожделенный статус свободного оперативника уже после этого рейда и еще раз поздравляю с заслуженной наградой.

Эта попытка удалась: Кара с улыбкой заявила, что мои пожелания очень теплые, сделала еще один глоток шампанского, отставила его в сторону и… рассмешила:

– Невкусно. И не нужно: раз мой наставник сказал, что нам, свободным оперативникам, требуется светлая голова, значит, так оно и есть!

– Он плохого не посоветует! – преувеличенно серьезно сказал я, налил ей сока и демонстративно попробовал торт.

Торт оказался умопомрачительно вкусным, и Кара это отметила. После того, как спорола первый кусок и облизала ложку:

– Наставник, он бесподобен, и я хочу еще! Позволишь?

Я переложил на ее тарелку второй кусок, и девчонка засияла. Валяла дурака порядка двух часов – травила смешные анекдоты, описывала забавные проделки однокашников, с удовольствием шутила и отшучивалась, делилась детскими мечтами и тактично обходила темы, которые могли уязвить меня-мещанина. В процессе уминала вкусняшки, как не в себя. Поэтому в какой-то момент заявила, что объелась, завалилась на бок – благо, сидела на кровати – перевернулась на спину, заложила руку за голову и уставилась в потолок:

– С тобой спокойно и легко: мы болтаем часа полтора, если не больше, и за это время я ни разу не почувствовала даже намека на дискомфорт. С одной стороны, это приятно. А с другой заставляет сравнивать. К примеру, тебя с моим дедом: ты, точно знавший, что я получила «боевые» просто так, наотрез отказался от семи миллионов, а он сделал четыре попытки забрать у меня эти деньги, не преуспел и позавчера поставил ультиматум – заявил, что если я не перестану дурить, то вылечу из рода. И… нисколько не испугал: как ни обидно это признавать, но мы, Завадские, выродились и превратились в род торгашей; во всей главной ветви рода я по-настоящему уважаю всего одного человека; от алчности, завистливости и беспринципности родни давным-давно тошнит, а жизнь вне рода кажется благом. Кстати, о жизни вне рода: ты не будешь возражать, если я потрачу часть «боевых» на покупку квартиры и спортивного флаера?

Не знаю, как, но я почувствовал, что рассказ об ультиматуме деда – это самый настоящий крик души, а «благо» все-таки пугает, поэтому постарался вправить Каре мозги:

– Марин, эти деньги – твои, и ты вправе распоряжаться ими так, как заблагорассудится. Далее, как только твоя фантазия заработает в нормальном режиме, и ты обретешь вожделенный статус, «боевые» начнут капать каждый месяц, соответственно, нуждаться ты не будешь. И последнее: решила – делай. Только с умом. В смысле, покупай то, что будет по-настоящему радовать.

– К примеру, «Волну»? – с легким напряжением в голосе уточнила она.

– К примеру, ее… – эхом отозвался я и усилил эффект от этого ответа еще несколькими коротенькими утверждениями: – Мы ходим под смертью. Ибо воюем. Как правило, в одиночку. Поэтому жить нужно текущим мгновением. И в удовольствие.

– Скажи мне две последние фразы кто-либо еще, увидела бы в них второе дно. А в твоих его нет: ты ни на что не намекаешь, а просто делишься своими мыслями… – после недолгой паузы пробормотала она, приподнялась на локте, поймала мой взгляд и затараторила: – Я хочу приобрести квартиру в «Яре». По возможности, на одном этаже с твоей: да, ты прилетаешь на Индигирку раз в сто лет, а после того, как я получу статус свободной оперативницы, мы будем пересекаться и того реже. Но мысль о том, что мой наставник – еще и сосед, будет согревать душу.

«У-у-у, как тебя проняло-то…» – мысленно вздохнул я и сделал шаг навстречу: – Если под словом «наставник» подразумевался «друг», то покупай, не задумываясь. Кстати, могу ощутимо ускорить процесс, поставив «боевую задачу» по МС-связи своему личному консультанту из Императорского банка. И еще: моя квартира обошлась в триста шестьдесят тысяч, поэтому если ты опосредованно предложишь нынешним соседям цены полторы-две…

– Ускоряй: с радостью предложу хоть пять!!! – выдохнула она, толком не дослушав, затем оглядела стол и добавила: – Только не прямо сейчас: меня полностью отпустило, и я хочу поболтать о чем-нибудь приятном…

…Не знаю, кто из нас отъехал первым, но я продрал глаза в семь утра по внутрикорабельному времени, обнаружил, что задрых в «четверке», наткнулся взглядом на все еще спящую Марину, почесал затылок и тихонечко свинтил к себе. На всякий случай. Пока приводил себя в порядок, проанализировал все, что услышал за «вечер», и пришел к выводу, что эта девчонка заслуживает ничуть не меньше уважения, чем Оля, ее подружки и Даша. Определившись со своим отношением к новой достойной особе в моем окружении, попросил Феникса сообщить о ее пробуждении и заглянул в «Контакт».

Новых сообщений в нем не оказалось, поэтому я наговорил свое. Инне из Императорского банка. Поручив реализовать мечту Завадской. Закончив с этим делом, почувствовал, что проголодался, но решил, что завтракать в одно рыло будет неправильно по отношению к подруге, поэтому спустился в трюм, как следует размялся и зарубился с «Рукопашниками».

В таком ключе развлекался порядка получаса, а потом Феникс сообщил о том, что Кара продрала глаза, и я, вырубив дроидов, отправился избавляться от синяков, ссадин и микротравм. В медкапсуле провалялся все время, пока Завадская наводила красоту. А после очередного доклада ИИ прервал процесс восстановления, выбрался из уютного «гробика», быстренько оделся, вышел из каюты и практически столкнулся с напарницей.

В этот раз она оказалась упакованной в армейскую футболку и штаны от комбеза. Вот я и напрягся. Как выяснилось, зря:

– Мне все понравилось. Честно-честно! Просто празднование осталось в прошлом, а для дрессировки эта форма одежды подходит как нельзя лучше.

Согласился. Предложил перед «дрессировкой» позавтракать. Дождался энергичного кивка и повел рукой в сторону «четверки». А там был сбит с курса на терминал ВСД и отправлен к столу, понаблюдал за суетой исполняющей обязанности хозяйки, заметил, что ей это в удовольствие, и перестал искать просчеты в своем поведении накануне «вечером».

Во время трапезы не думал ни о чем серьезном – наслаждался легким застольным трепом и вкусом рисовой каши на молоке. После того, как Марина подала чай и пирожки с вишней, вспомнил о сообщении, отправленном Инне, заглянул в «Контакт», обнаружил ответ, перекинул в ТК и просмотрел. Благо, он был совсем коротеньким. А потом загрузил Завадскую:

– Пока ты дрыхла, я успел поставить «боевую задачу» консультанту. Инна приняла ее в работу, но задала уточняющий вопрос, который я переадресовываю тебе: «Выкупить квартиру у соседей не проблема. Но после их переезда было бы неплохо сделать ремонт. Хотя бы косметический. Если вы того же мнения, то кто им будет заниматься, мы или новая хозяйка?»

Она закусила губу, на долю секунды расфокусировала взгляд и тряхнула волосами:

– Ты сказал, что жить нужно текущим мгновением и в удовольствие. Я с этим полностью согласна. Поэтому пусть сделают ремонт. Полноценный. И…

– Так, стоп! – воскликнул я и выставил перед собой обе ладони. А после того, как Кара замолчала, вывесил перед ней «Контакт» с идентификатором Инны, уже забитым в нужное поле, взглядом показал на потолочную камеру и предложил описать все свои потребности.

– Я ж разойдусь по полной программе… – предупредила она, поняла, что не испугала, и действительно разошлась – поздоровалась, поблагодарила за толковый совет, задала потолок бюджета, который была готова потратить на покупку квартиры, разработку ее дизайна и последующий ремонт, перечислила все, без чего не представляла комфортной жизни, а потом выдала интересное заключение: – И последнее: я готова платить не только за стиль и комфорт, но и за скорость выполнения работ… само собой, в комплекте с высочайшим качеством. Учтите, пожалуйста, и этот нюанс. Заранее большое спасибо. Жду трехмерные интерактивные модели проектов. До связи…

– Они – личности добросовестные. Но «нюанс» учтут. И не разочаруют… – заявил я после того, как отправил сообщение, свернул «окошко», задумчиво потер переносицу, помог девчонке убрать со стола, вернулся на свое место и перешел к делу: – Итак, приступаю к дрессировке. Готова?

– Да.

– Мы летим в Бешбалык. Вся имеющаяся информация по этой системе вот-вот прилетит на твой ТК. Твоя основная задача – спланировать хотя бы одну диверсию с «выхлопом» от пяти миллиардов рублей и выше… за пятьдесят два часа, которые мы проведем в гипере. Далее, отталкивайся от возможностей своего «Морока»: я буду подстраховывать и не более. И последнее: задача второстепенная и необязательная – планирование совместной диверсии. С «выхлопом» от пятнадцати миллиардов.

– А на основании чего я должна оценивать «выхлопы»? – спросила она.

– Линкоры последних модификаций обходятся тюркам ориентировочно в три миллиарда. Тяжелые ударные крейсера типа «Самум» – в два. Тяжелые орбитальные верфи – в пять-пять с половиной. ГОК-и – в три четыреста-три пятьсот. Груженые тяжелые транспортники – в двести миллионов и так далее.

Она коротко кивнула, «поймала» архив, поплыла взглядом, вероятнее всего, начав проглядывать названия папок, а потом зарделась, «вернулась» ко мне и виновато вздохнула:

– Прости: получила боевую задачу и привычно забыла обо всем на свете. Хотя хотела поблагодарить. За то, что, судя по высоте «проходной планки» и спокойной уверенности в том, что я справлюсь, видишь во мне потенциал.

– Марин, я проанализировал записи последних учебно-тренировочных задач, которые ты выполнила на высший балл, и пришел к выводу, что наш прошлый совместный рейд избавил тебя как от почтения перед мнением составителей учебных курсов, так и от большей части шор, мешавших видеть возможности для «нормальных» диверсий. Вот и решил, что ставить боевые задачи для детишек из песочницы нет никакого смысла…

Глава 28

6–8 декабря 2469 по ЕГК.

…В Бешбалык просочились в пятницу «вечером» через зону перехода с коэффициентом сопряжения два-шестьдесят девять, «огляделись», отошли подальше, расцепили корабли и прыгнули к единственной обитаемой планете этой тыловой системы Каганата – второй. На струну нас увели искины, они же вернули оба корабля в обычное пространство, так что я пожелал Марине удачи, поднял «Химеру» над плоскостью эклиптики и лег в дрейф. А Завадская упала к средним орбитам, порядка семи часов проверяла свои выкладки, затем прислала мне уточненный план диверсии, получила санкцию и начала хамить. В смысле, дождалась подхода очередного тяжелого транспортника к границе сферы масс-детекторов, под которой прятался орбитальный завод ракетно-артиллерийских вооружений, подождала, пока порожний корабль прожжет в ней дыру, и скользнула внутрь… за полторы минуты до подхода «Сеятеля», восстановившего потерянный объем «подлейших» датчиков. Следующие два часа двадцать три минуты минировала «Гиацинтами» самые перспективные погрузочные терминалы. Да, выбраться наружу за груженым кораблем не смогла из-за того, что в этот раз пилот «Сеятеля» нагло уложился в нормативы, но не запаниковала – проболталась «где-то там» еще шесть с половиной часов, затем воспользовалась следующей влетающей оказией и прислала мне промежуточный отчет.

За погрузкой второго транспорта, как потом выяснилось, следила со все усиливавшимся нетерпением, но держала себя в руках девяносто процентов времени, потребовавшегося первому транспортнику на полную погрузку.

А потом отправила инициирующий сигнал на один-единственный кластер «Гиацинтов», захваченных с собой вместо четырех «Одуванчиков».

Рвануло знатно: корабль, забитый тяжелыми ПКР, разнесло вдребезги и, до кучи, «испарило» складскую часть завода и раскололо на несколько частей все оставшиеся. Тюркам, естественно, резко поплохело, поэтому ближайший «шар» из боевых кораблей, висевших в дрейфе, «засветился», и через какое-то время от него в сторону пострадавшего сооружения рванули первые «метки». К слову, мимо меня. Ибо я понимал, что так и будет, вот и перебрался поближе.

Несколько стаек «мелочи» ушло в разгон без каких-либо проблем. А тяжелый корабль-матка, выпускавший истребители на ходу, внезапно вспух от серии из нескольких десятков взрывов и превратился в очередную сферу из обломков, разлетавшихся в разные стороны.

– Затолкала «Одуванчик» на летную палубу. В твоем непередаваемом стиле. Хотя этому ты ее, вроде как, еще не учил… – довольно сообщил Феникс, после чего озвучил наиболее вероятное объяснение: – … но при ней «терял» «Гиацинты». Вот девочка параллели и провела.

– Красотка, че… – заключил я, завел «Химеру» в дыру, столь любезно прожженную «мелочью» в сфере масс-детекторов, защищавшей дрейфующий флот, и «потерял» все четыре минных кластера на курсах разгона линкоров.

Да, в «старой технике», но прилетел в эту систему Даном, вот и запретил себе отрываться в стиле двух других ипостасей.

Тем не менее, в тот момент Богиня Удачи играла на моей стороне, так что в «стены» из «Гиацинтов» впоролись четыре линкора, корабль управления и постановщик помех. Я, естественно, обрадовался, заметил, что практически все МЗ-шки, «Сеятели» и тральщики уже подходят к развалинам завода, еле-еле справился с желанием продолжить в том же духе, заставил себя вырваться на оперативный простор и отвел МДРК подальше. Чтобы не «сорваться».

Зависнув в условной неподвижности, попросил искин рассчитать вектор разгона и длительность внутрисистемного прыжка к нужному сектору пояса астероидов, переслал результаты Марине, приказал вставать на курс и сделал то же самое. А часа через три с половиной-четыре, все-таки обнаружив схрон нашего ведомства, нашел общий язык с примитивным искином, завел корабль в ангар, проконтролировал аналогичные телодвижения Завадской, пригласил ее к себе и, конечно же, опустил аппарель.

Девчонка нарисовалась на моей первой палубе через считанные минуты, звонко доложила, что приказала Ариадне пополнить боекомплект в прежнем варианте загрузки, вдумалась в мою реакцию, дурашливо поблагодарила за веру в нее-любимую, дотерпела до включения зеленого режима, сорвала шлем и попробовала убрать с лица улыбку. Но тут я толкнул поздравительную речь, и Кара плюнула на свои загоны – рассыпалась в благодарностях, назвала меня самым лучшим наставником во Вселенной и… нагло потребовала праздника. То есть, чая, вкусняшек и задушевных разговоров обо всем на свете!

Она была по-настоящему счастлива, поэтому я сломался – пообещал, что все будет, отправил страдалицу приводить себя в порядок и тоже ушел к себе. А эдак через полчаса вломился в четвертую каюту, восхитился скоростью, с которой Марина носилась между приемным лотком ВСД и столом, немного помог, плюхнулся на свое место и вскрыл упаковку с соком.

В этот момент Завадская и задала первый Важный Вопрос:

– То-ор, а ты уже отправил видеоотчеты Большому Начальству?

– Да, конечно.

– Хвалил? В смысле, меня…

– Не без этого.

– А как ты считаешь, оно выделит мне «Химеру»?

– А чем тебя не устраивает «Морок»? – ехидно поинтересовался я.

– Боекомплектом! – воскликнула она. – Четыре «Одуванчика» и один-единственный кластер «Гиацинтов» не позволяют как следует развернуться. А «Смерч», шесть «Тайфунов» и аж четыре минных кластера… впрочем, ты это знаешь в разы лучше меня. Иначе не разнес бы шесть тюркских кораблей!

– Мне было завидно. Вот я и последовал твоему примеру… – отшутился я.

– Моему примеру⁈ – «страшно возмутилась» она и затараторила: – Завод и транспортник, которые сожгла я, по твоим же словам тянут миллиардов на семь-восемь. А твой «улов» – на все четы– … Хм…

– Что такое? – спросил я, как только она нахмурилась.

– До меня дошло, что ты имел в виду, заявив, что я перестану нуждаться: один процент «боевых» с семи миллиардов – это семьдесят миллионов!!!

Я пожал плечами:

– Государь умеет считать деньги. Говоря иными словами, прекрасно понимает, в какую сумму может обойтись его Империи, к примеру, «буйство» одного-единственного линкора. Или «штатное» использование тяжелых ПКР, завод по производству которых ты разнесла. Поэтому нам платят. Раз в месяц. И очень приличные суммы. Кстати, я почему-то уверен, что тебя они с нарезки не сорвут.

– Ты прав: я воюю не ради денег… – кивнула она и хищно оскалилась: – Но то, что через какой-то месяц я обрету финансовую независимость и смогу послать деда по известному адресу, радует до невозможности! Кстати, нужно будет открыть новый счет. Иначе задолбают…

…Ответы на видеоотчет о первой самостоятельной диверсии Завадской прилетели в ночь с пятницы на субботу. Мы в это время сладко спали в своих каютах, поэтому я добрался до «Контакта» только в шесть тридцать утра по внутрикорабельному времени, почти не удивился, что посланий – два, открыл то, которое прислал Цесаревич, выслушал его монолог и два предложения,

записал и отправил Ромодановскому свои соображения по этому поводу, затем «разобрался» с посланием Переверзева и с чувством выполненного долга ушел в трюм. Рубиться с «Рукопашниками».

Следующее сообщение наследника престола получил в начале девятого, разобрался в логике Ценных Указаний, задвинул куда подальше недовольство парой-тройкой «пунктов», мысленно взял под козырек и с помощью Феникса поднял разоспавшуюся Кару.

Завтрак организовал к девяти, встретил напарницу пожеланием доброго дня и ответил на вопрос, горевший в ее глазах:

– Ответили…

– ОтветиЛИ? – переспросила она, выделив интонацией последний слог.

Я утвердительно кивнул и выполнил одну из рекомендаций наследника престола:

– Да: начальник шестого отдела ССО полковник Виктор Михайлович Переверзев, кроме всего прочего, являющийся моим куратором, и Цесаревич Игорь Олегович, приглядывающий за самыми перспективными курсантами ИАССН.

– Шутишь? – изумленно спросила она, поняла ответ по моему взгляду и закусила губу. Ну, а я продолжил объяснения:

– И тот, и другой сочли второй этап своего эксперимента удачным, дали мне карт-бланш на раскрытие твоего потенциала и посоветовали ни в чем себе не отказывать. А с тобой все намного интереснее: тебя досрочно выпустили из академии, пожаловали лейтенантом, распределили в шестой отдел ССО СВР, выделили личную «Химеру» и отдали под мое начало… в статусе стажера. Но, как это обычно бывает, есть нюансы: ты, стажер, изображаешь «хвостик», то есть, уходишь с обитаемых планет и возвращаешься на них по «коридорам», открываемым мною, не можешь «припахивать» флотских, обязана получать санкции почти на любые телодвижения от первого номера и не имеешь права использовать МС-связь для общения с кем-либо, кроме меня. Поэтому твоя Ариадна продолжает функционировать в ограниченном режиме и под чутким руководством Феникса.

Чем дольше я говорил, тем ярче сияла Завадская. А когда поняла, что я иссяк, радостно затараторила:

– «Нюансы» радуют ничуть не меньше, чем основной блок «новостей». Поэтому у меня появился всего один вопрос: командир, ты ведь понимаешь, что мой выпуск из ИАССН необходимо отметить уничтожением чего-нибудь очень и очень серьезного⁈

Я усмехнулся и задал ей встречный вопрос:

– Стажер, а ты в состоянии «хамить», не теряя головы от переизбытка энтузиазма?

…К Бешбалыку-два подошли в районе полудня по внутрикорабельному времени, нарезали пару-тройку кругов по высоким орбитам, оценили видимые последствия падения обломков завода РАВ на планету и новый уровень суеты местных ВКС, повисели возле ГОК-а до четверти третьего и дождались тех самых «шевелений» тяжелого рудовоза. Марина, получившая персональную задачу, встала в разгон по его курсу и через какое-то время ушла в прыжок, а я занялся делом поинтереснее – часик повисел возле «заплатки» в сфере масс-детекторов этого комплекса, назначил «лошадкой» грузовик, перевозящий его продукцию в орбитальный металлургический комплекс, проник под соседнюю сферу и заныкал под маскировочными полями четырех «Гиацинтов» «Смерч», четыре «Пробойника», одного «Голиафа» и двух «Техников».

На оперативный простор выбрался на том же транспорте, поболтался в пространстве еще три с лишним часа, «оседлал» транспортник другого типа – по уверениям Феникса, загруженный серным флотационным колчеданом – и прокатился до орбитального цинкового завода. Второй тяжелой ПКР у меня, увы, не было, поэтому пришлось заменить ее двумя «Тайфунами». А на третье предприятие – орбитальный комбинат, производящий взрывчатые вещества – попал аж с пятой попытки. Зато «зарядил» в аналогичном ключе, с чувством выполненного долга вернулся в «Большой Космос», поднялся над плоскостью эклиптики и отправил Каре сообщение с напрашивавшимся вопросом.

Ответ прилетел в «Контакт» буквально через две минуты и откровенно порадовал:

– Захватила и автоматический горнодобывающий комплекс, и рудовоз, перепрограммировала искин последнего и заминировала топливные отсеки. Он – в графике. То есть, в данный момент стоит в разгоне на внутрисистемный прыжок. Со струны сойдет в два двадцать шесть ночи по внутрикорабельному времени твоей «Химеры»,

а в три ноль-ноль встанет на выгрузку. А что у тебя?

– Закончил. Жду только тебя… – наговорил я в «Контакт» и отправил это сообщение Каре, поскучал до половины третьего и отослал еще и координаты точки встречи.

Пиктограмма возможности подключения к ее комму зазеленела в два сорок восемь, поэтому я установил связь, вытребовал записи операции, нашел всего две мелкие шероховатости, ткнул в них прелестным носиком и спустил Феникса с поводка. За маневрами дроидов, начавших пробиваться к реакторам орбитальных комплексов, естественно, не следил. Зато поглядывал на таймеры обратного отсчета, косвенно информировавшие о «фазе» операций. Поэтому после обнуления всех трех разрешил Марине подорвать ее «подарок». А через считанные секунды после раскалывания ГОК-а на четыре здоровенных куска активировал свои.

Потомственная аристократка, наблюдавшая за орбитальными объектами с помощью оптического умножителя, в сердцах помянула… хм… женщину с пониженной социальной ответственностью, торопливо извинилась и выдала культурный вариант реакции на результаты моих трудов:

– Я в шоке! И… ты ведь намеренно уничтожил всю технологическую цепочку производства ПКР, верно?

– Не всю… – вздохнул я, вспомнив, что часть предприятий находится на планете. – Но ход моей мысли передан верно.

– Я в восторге. И избавилась от очередных шор…

– Здорово! – ухмыльнулся я и не удержался от подначки: – Но в данный момент меня интересует другое: эти предприятия можно считать чем-нибудь очень и очень серьезным?

Она рассмеялась, заявила, что с таким размахом еще никогда ничего не отмечала, и весело добавила:

– Но чувствую, что и это – еще цветочки! Кстати, о ягодках: жечь боевые корабли собираешься?

Я мгновенно посерьезнел и вправил ей мозги:

– Нет: это предсказуемо. А в нашем деле предсказуемость – путь на тот свет.

Она «села» на мою волну и приятно порадовала:

– Поняла. И приняла, как базовый императив. Спасибо, наставник. Что делаем дальше?

– Уходим в схрон. В темпе пополняем боекомплект. Потом сваливаем из системы, ибо тюрки вот-вот начнут намертво закрывать зоны перехода. А в гипере как следует расслабляемся и ждем реакции на видеоотчеты, которые я отправлю Большому Начальству во время разгона…

…Боекомплект пополнили, что называется, бегом. И сразу же прыгнули к той самой «двоечке», через которую вошли в систему. На курс разгона тоже встали без проволочек, на ходу образовали «сцепку» и… на последней трети траектории засекли метки рейдовой эскадры из пятнадцати вымпелов!

– Успели! – облегченно выдохнула Завадская, только-только рухнувшая в кресло Умника, быстренько зафиксировала скаф, сравнила относительные скорости нашего «тандема» и тюркских кораблей, пришла к выводу, что они нас не достанут даже в том случае, если мы скинем «шапки», и удовлетворенно мурлыкнула: – Главное – точный расчет… и толика удачи.

Я согласился, в нужный момент отключил искин, «сел» на гиперпривод и немного попревозмогал. А после того, как вытащил нас в гипер, быстренько реанимировал Феникса, вернул борт в зеленый режим и повернулся к Марине:

– Мы на ногах практически сутки. Пора начинать расслабляться.

– Буду в «четверке» через полчаса! – пообещала она, побила все рекорды по скоростной разблокировке замков, но уезжать на первую палубу в гордом одиночестве и не подумала. Впрочем, там исчезла из виду чуть ли не раньше, чем вышла из лифта. На пороге «общей» каюты нарисовалась за две минуты до времени «Ч», как сказали бы вояки на всю голову. С мокрыми волосами и в уже знакомом комплекте «одежды для расслабления», помогла перетащить на стол всякие вкусности, плюхнулась напротив и задала чисто женский вопрос:

– Интересно, а можно как-нибудь продавить разрешение переработать интерьеры хотя бы командирских кают?

– Понятия не… – начал, было, я, прервался на середине фразы и выдал альтернативную: – Хотя вру: раз мне разрешили установить в «двоечке» КВР и медкапсулу, значит, принципиальная возможность есть.

– Заслужу право обращаться к начальству с такими просьбами – рискну попросить… – заявила она, открыла саморазогревающийся контейнер с филе семги и жареным рисом, потянула носиком и развила тему: – А нормальную еду, напитки и шмотье закуплю в промышленных объемах в день прилета на Индигирку.

– Решила спустить все «боевые» на одежду, обувь и косметику? – ехидно поинтересовался я.

– Косметикой не пользуюсь со дня поступления в ИАССН и нисколько из-за этого не страдаю, а красивой одежды и обуви, определенно, не хватает… – честно призналась она, пожелала мне приятного аппетита и отправила в рот кусочек рыбы.

Я последовал ее примеру и следующие минут двадцать-двадцать пять добросовестно заполнял яму в желудке. Потом долил сока в оба одноразовых стаканчика, цапнул свой, привалился к переборке и собрался, было, спросить у Марины, какое печеное она бы хотела умять, но обнаружил в ТК мигающий конвертик, вгляделся в инфоблок, жестом попросил Кару не отвлекать, врубил воспроизведение сообщения Ромодановского, прослушал короткий монолог и озвучил ту его часть, которой разрешили поделиться с Завадской:

– Получил сообщение Цесаревича. Он чем-то очень загружен и не в духе. Тем не менее, сказал, что доволен и твоими действиями в поясе астероидов, и итогами всего рейда. Кроме того, прислал текст подписки о неразглашении информации, который ты обязана тщательно проштудировать и подмахнуть, вытребовал нас на Белогорье, предупредил, что к нашему прилету эта система может быть атакована, и приказал оставить твой «Морок» в Аникеево…

Глава 29

14 декабря 2469 по ЕГК.

…В Белогорье я прокрался через «троечку». В три пятьдесят две утра по внутрикорабельному времени и на всякий случай углубив сон Кары «химией». В области выхода со струны оказалось чисто. Но я знал, что система атакована объединенными силами ССНА и ОЕ, поэтому из прыжка к планете вышел чуть раньше, чем обычно. И не ошибся: прямо по курсу, в одиннадцати минутах хода на половинной тяге антигравов, обнаружился флот евров, судя по всему, перегруппировывающийся после неслабой трепки.

«Разглядеть» масс-детекторы на таком расстоянии сканеры не могли, но я все равно переключился в боевой режим, «постучался» в ТК напарницы, дождался ответа и протараторил серию распоряжений.

Пяти минут, выделенных «на все про все», хватило за глаза: через четыре сорок две девчонка нарисовалась на пороге рубки в уже загерметизированном скафе, в два прыжка добралась до кресла Умника, в темпе заблокировала замки и влезла в пилотский интерфейс вторым темпом. Изучив картинку со сканеров, задумчиво хмыкнула, но терзать вопросами типа «А как мы тут очутились?» или «Почему ты не поднял меня раньше?» не стала. Не прервала молчание и после того, как увидела огромные лакуны в формирующейся «сфере», но, судя по мимике аватарки в отдельном окошке моего ТК, недобро оскалилась.

Я тоже предвкушал начало действа. Аж минуты полторы-две. А потом чуть левее лакуны, к которой мы подходили, взорвался поврежденный линкор, но… буквально черед секунду рядом с ним «вскрылось» двенадцать тральщиков, шарахнуло тралами по смежным секторам и сожгло сразу три наших, росских МДРК!

– Флотские. С аппаратурой КТК в полтора раза слабее нашей… – хмуро сообщила Завадская, заставила себя разжать кулаки и фактически повторила выводы, которые я обдумывал: – Вероятнее всего, этот финт используется не первый раз, вот евры и придумали пусть кривую, но контрмеру. Да, размен линкоров на «Химеры» невыгоден, но их уничтожение лучше, чем ничего. И еще: перспектива гарантированной гибели пилотов автоматически включает эффект типа «Вилка»: либо наше командование перестает отправлять их на смерть, либо создает внутреннее напряжение…

– Угу… – буркнул я в знак того, что согласен со всеми утверждениями, на мягких лапах прокрался в центр ордера, прошел по ломаной траектории мимо трех линкоров и девяти крейсеров, спокойно выбрался за пределы сферы через другую лакуну, встал в разгон и активировал взрыватели «Гиацинтов».