Текст книги "Наследник графа Нортона (СИ)"
Автор книги: Валерия Аристова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Глава 17. Дождь в Лондоне
Лондон не понравился Мелани своим бесконечным шумом. А конец ноября выдался настолько ветренным и дождливым, что она возненавидела этот город всей душой. Тут не было тишины и покоя Бата, тут бесконечно ездили экипажи, устраивающие огромные заторы на широких улицах, и то и дело пытающиеся окатить её из огромных луж, что образовались повсюду после бесконечных холодных дождей. Но в Лондон её звали дела. Мелани приехала вместе с сэром Ричардом, который ни на шаг не отпускал ее, будто боялся, что она растает, стоит ему выпустить её руку. Сэр Ричард очень хотел представить её своей родне, а Мелани имела и некоторые другие планы.
В честь её прибытия был дан небольшой вечер, куда собрались все эти тетушки, дядюшки, пожилые леди и джентльмены, разглядывающие её в пенсне, и задающие множество вопросов.
Мелани с честью прошла испытание, и даже удостоилась похвалы сэра Ричарда. Он поцеловал её руку и сообщил, что и мать, и тетки, и дяди, все довольны ею, и даже не возражают против того, что у неё ничего нет за душой, зато имеются дети от предыдущего брака. Сэма, слава Господу, ей удалось отправить в школу раньше времени, потому что неуправляемый и слишком активный, он бы только опозорил её перед будущей родней, а Эмма дичилась всех этих людей и выглядела скромной воспитанной девочкой. Тем более, что долго её не разглядывали, а отправили играть к будущим кузинам в детскую.
–Дочь вашу надо срочно отправить в хорошую школу, миссис Мейберри, – сообщила ей мать сэра Ричарда, леди Кортни.
Высокая, худая, но не злая, как того боялась Мелани, леди Кортни сияла только от одной мысли, что её ненаглядный Ричард наконец-то решил жениться.
–Я сама знаю это, – сказала ей в ответ Мелани, смело заглядывая в глаза, – но моя дочь очень боится остаться без матери. Она очень привязана ко мне. Боюсь, что Эмму придётся продолжать обучать дома.
–Это повредит ей на ярмарке невест, – сказала леди Кортни, поджимая губы.
–У Эммы неплохое приданое, так что, я уверена, оно сможет сгладить этот небольшой её деффект.
Встреча с родственниками прошла хорошо. Но сейчас Мелани спешила на другую встречу. Поддерживая одной рукой готовую улететь в лужу шляпку, а другой пытаясь прикрыться зонтом от холодных струй воды, льющих с небес почти параллельно земле, Мелли искала необходимый ей номер дома. Вчера она послала записку и получила ответ, где был указан только адрес. И этот адрес оказался в самом центре Лондона, на широкой шумной улице, где бушевала непогода.
Найдя нужную дверь, Мелани буквально ввалилась в помещение, где было сухо и не выл ветер. Она сложила зонт, отряхнула воду с плаща, и попыталась придать какую-то форму совершенно растрепанным ветром волосам. Сегодня у неё слишком важный день, чтобы она могла позволить себе плохо выглядеть. Но зеркало в холле сказало ей, что надежды её не оправдались. Выглядела она ужасно. И все усилия её горничной пошли просто прахом. Волосы торчали в разные стороны, от завивки не осталось и следа, и можно было только надеяться, что внешнюю неухоженность не спишут на её внутреннюю неуравновешенность.
На двери была прибита табличка, означающая, что в доме, в который попала Мелани, находилась нотариальная контора. Она смотрела на табличку с именем стряпчего и понимала, что все сделано правильно. Ей нужно только назвать свое имя. Она снова стала отряхивать воду с плаща. Потом сняла его, и повесила на вешалку, стоявшую тут же, рядом с зеркалом.
Платье почти не пострадало. Она так долго выбирала его, что сейчас удивлялась собственной дотошности. Подол был мокрым, но сидело оно хорошо. Мелани долго изучала в зеркало свою внешность. Темно-коричневая тонкая шерсть была ей к лицу. Белые кружева на воротничке превращали её из просительницы в респектабельную даму, пришедшую решить свои финансовые вопросы. Немного игривая брошь в виде красного жучка стягивала ворот, освежая её образ.
–Миссис Мейберри?
Из двери с табличкой вышел молодой клерк.
–Да, это я.
–Вас ждут. Проходите.
Мелани замерла на месте, потом стала прислонять к стене упавший на плиты зонт. Молодой человек подошёл к ней и повесил зонт на крючек, а перед Мелани распахнул дверь, сопроводив её поклоном.
–Прошу вас, мэм.
Она не могла больше придумать причины не входить. Сердце забилось, стуча в висках, а руки стали холодными, будто в комнате не был жарко растоплен камин.
–Прошу вас налево, мэм.
Она повернула налево, пройдя мимо шкафа, заваленного бумагами. За шкафом обнаружилась ещё одна дверь, которую клерк тоже распахнул перед нею.
Ноги отказали ей. Мелани остановилась, ни в силах заставить себя сделать следующий шаг. А потом бросилась в комнату, как бросаются пловцы в холодную воду.
Человек, сидевший за широким столом, поднялся. Мелани смотрела на него, чувствуя, как от одного взгляда на него по всему телу разливается невероятное наслаждение.
–Я согласился принять вас, миссис Мейберри, – сказал лорд Александр, смотря на неё без всякого выражения, – и прошу как можно скорее изложить вашу просьбу.
Было слышно, как тикают часы на стене, и как в окно бьёт дождь. Мелли с трудом заставила себя сделать книксен, на большее она не была способна. Под его взглядом она почувствовала себя маленькой и жалкой. Тут же вспомнился мокрый подол и растрепанная ветром прическа. Непроизвольно она поднесла руку к волосам и убрала с щеки выбившийся из причёски локон.
Из Бата лорд Александр уехал ещё до того, как сэр Ричард устроил приём для друзей, где Мелани впервые в жизни казалась себе настоящей Золушкой. А вот теперь платье её превратилось в мокрые лохмотья, а голова – в тыкву, потому что все мысли из неё под его взглядом вылетели, и Мелли стояла, как дура хлопая ресницами, не зная, зачем она пришла, и что должна говорить этому человеку. Лорду Александру, который смотрит на неё слишком безразлично, чтобы она могла сосредоточиться.
–Так что вы хотели, мэм? – спросил он, подходя ближе и отодвигая для неё стул.
Мелани села. Ей было проще сидеть, чем стоять перед ним, как истукан. Так она хотя бы выглядела прилично, и у неё не тряслись ноги.
–Я выхожу замуж, милорд, – сказала она дерзко, – ну, вы знаете.
Он кивнул.
–А что вы от меня-то хотите? Разрешения? – лорд Александр усмехнулся. Как-то презрительно.
Мелани сжалась под его взглядом. Вся её напускная бравада тут же куда-то улетучилась. Стало холодно, хотя в небольшом кабинете, где они находились, было скорее жарко.
–Я хотела бы узнать, что будет с домиком в Бате. И с теми счетами, что открыты на моё имя в банке, – быстро сказала она, вспомнив, зачем пришла.
Он удивлённо поднял брови.
–А что с ними может быть, миссис Мейберри?
Мелани замялась. Она не знала, что нужно говорить и смотрела на него совершенно беспомощно.
–Это ваш дом и ваши счета, – он пожал плечами, – делайте с ними все, что пожелаете.
–Но дом же... оформлен на ваше имя? – Мелани распахнула глаза, смотря на него, будто он был античной статуей, а не обычным мужчиной из плоти и крови, – я бы хотела переоформить его на имя своего сына.
–Дом давно оформлен на ваше имя, – лорд Александр небрежно оперся рукой о стол, – и если вы хотите его переоформить, то позовите нотариуса. Я не понимаю, как я тут могу вам помочь.
Почувствовав себя окончательной дурой, Мелли встала. Лорд Александр стоял поодаль, и их разделял только массивный стол из черного дерева. Лицо его было все так же непроницаемо.
–Я думала... я была уверена... – начала Мелли, и тут же замолчала, не зная, что говорить дальше.
–Вы считали меня каким-то тираном или негодяем, – закончил он за нее, – но не переживайте, миссис Мейберри. Вам не требуется моего разрешения, чтобы выйти замуж. Тем более за моего наследника.
Губы его сложились в саркастическую ухмылку, а щеки вспыхнули. Было что-то страшное в его взгляде, обращенным на нее.
–Что? – Мелани поднялась, ничего не понимая, – ваш наследник – это Адам, ваш сын!
–Но пока он не родился, наследником моим был мой дальний кузен, сэр Ричард Кортни, – лорд Александр вдруг рассмеялся, но в смехе его не было никакого веселья, – желаю вам счастья, миссис Мейберри. Я уверен, вы сделали это не нарочно.
Мелани задохнулась.
–Конечно же нет! Я не знала...
–Вы не знали.
Он подошёл к столику, где стояли напитки, и плеснул в хрустальный стакан виски.
–Ваше здоровье, мэм, – сказал он, поднимая бокал, – надеюсь, вы сдержите все свои обещания, как сдержал их я.
Мелли попятилась под его холодным, злым взглядом.
–Конечно. Ведь это... это мой сын тоже! Я никогда не... Я буду...
Лорд Александр отпил из стакана и поставил его на стол.
–Не утруждайте себя, Мелани, – сказал он, вдруг назвав её по-имени, как когда-то давно, там, на морском побережье, когда глаза его сияли при виде неё совсем не так, как сейчас. Не зло, а, возможно, даже и с восхищением, – я вам верю.
Конец первой части.
Часть 2. Глава 1. Проклятие рода
Дверь за Мелани закрылась, и Александр медленно подошёл к креслу и сел, откинувшись на спинку, и долго смотрел ей в след. В руке его ещё был хрустальный стакан с виски, но он отставил его подальше. Александр не любил алкоголь, предпочитая сохранять голову трезвой, но в таких местах никогда не ставили других напитков.
Мелани была из тех женщин, которые умеют попадать в дурацкие ситуации и втягивать в них всех окружающих их мужчин. Александр усмехнулся. Он был уверен, что миссис Мейберри не знала, кем ему является сэр Ричард Кортни. Знай она это, ни за что не согласилась бы на помолвку. В её порядочности Александр был полностью уверен. Но из всех мужчин в Англии она дала согласие именно сэру Ричарду, его бедовому кузену.
Отцы их были троюродными братьями. Можно сказать, сэр Ричард, эсквайр, имевший большое состояние за счёт женитьбы отца на дочери американского промышленника, но достаточно низкое происхождение, совершенно случайно оказался первым в очереди на графский титул. Все представители их рода, коих рождалось достаточно, умирали в юные годы весьма разнообразными способами. Старший брат самого Александра погиб во время охоты свалившись с коня на полном скаку, его кузен, ставший наследником, был зарезан в пьяной драке, а следующий за ним наследник утонул во время морской прогулки на яхте, когда ему взбрело в голову поплавать в открытом море. Брат последнего покончил с собой из-за несчастной любви, оставив следующим в этой веренице сэра Ричарда. Леди Кортни, мать сэра Ричарда, весьма неприятная особа, хотела было заставить сына отказаться от такой чести, заявив, что титул графов Нортон проклят, но быстро передумала. Рождение Адама было воспринято в штыки, и теперь вся семья с некоторой долей любопытства и обреченности ожидала, что же с ним может случиться.
И именно сэра Ричарда избрала своим мужем миссис Мейберри, что в глазах самого Александра было вполне в русле его персонального проклятия. Обманув судьбу и получив сына незаконным способом, он одно время торжествовал, считая, что происхождение ребёнка защищает его от невзгод, но сейчас, когда Адам постоянно болел, а его мать неожиданно дала слово кузеру Ричарду, чувствовал, что что-то снова пошло не так.
Перед миссис Мейберри он чувствовал неловкость. Любая их встреча заставляла его то бледнеть, то краснеть, но он никогда не думал, что судьба преподнесет ему подобный сюрприз. Теперь он будет вынужден терпеть её за столом на всех семейных сборищах, что было невозможно и невыносимо. Потому что Джейн никогда не потерпит этого. Никогда.
Он все же отхлебнул виски и стал изучать какие-то бумаги, что лежали прямо перед ним, но не понимал ничего из написанного. Мелани Мейберри будоражила в нем чувства, которые он давно хотел забыть. Он всегда считал её своей, будто в Англии были разрешены гаремы, хотя умом понимал, что не может чинить ей никаких препятствий, если она пожелает выйти замуж.
Она пожелала. Он отпустил ее. Сказал ей правду. Ведь не одному ему нести это бремя. Пусть тоже думает над дурацкими поворотами судьбы. Она всегда смотрела на его свысока. Она понимала свою власть над ним. Одно её слово – и сэр Кортни станет его наследником, а Адам... А Адам окажется незаконным отпрыском нечестного графа. И только то, что Мелани знала, что Адам – ее родной сын, могло дать хоть какую-то уверенность в том, что она не предпочтет титул виконтессы счастью его наследника. Адама.
...
–Ты слышал, на ком собирается жениться Ричард Кортни? – Джейн выбежала его встречать в коридор, не дождавшись, когда он войдёт в гостиную.
Александр скинул промокший плащ и отдал лакею шляпу. Несколько шагов от кареты до дома превратили его одежду в нечто несуразное, с чего потолками текла вода на плиты холла.
–Слышал, – сказал он.
Джейн всплеснула руками. Лицо ее, испуганное и несчастное, с огромными горящими глазами, которые он все ещё так любил, было обращено к нему.
–Он хочет жениться на Мейберри! На Мейберри! – голос её задрожал, обещая истерику.
Александр хорошо знал эти нотки в её голосе. Он хорошо знал её и понимал, что сейчас эту истерику не остановить. Да и положат руку на сердце, Джейн имела право на эту истерику. Он бы тоже хотел кричать и рыдать, бить посуду и пугать слуг. Только он не мог позволить себе подобного, а она – могла. Было бы смешно, если бы он начал кидать посуду в стену. Хотя сейчас ему очень хотелось что-то кинуть. Возможно, даже биться о стену головой.
–Пути Господи неисповедимы, – сказал он.
Джейн взвизгнула.
–И ты так легко говоришь это? Так легко? Сегодня пришла леди Кортни и радостно сообщила, что у её сыночка красивая невеста! Мейберри! Так не бывает!
Александр затащил жену в гостиную, чтобы слуги слышали как можно меньше. Он сам погасит её истерику. Он знал, как это делать. Хотя, может быть, ему поддержать ее? Они вместе будут кричать и рыдать?
–Как я должен об этом говорить? – спросил он, закрывая дверь.
Чтобы истерику погасить, её надо вызвать. Нужно, чтобы она рыдала. Иначе приступ будет долго начинаться, может растянуться на часы и дни, и от этого Джейн снова разболеется. Истерики пожирали её силы. И чем длиннее была истерика, тем меньше сил у неё оставалось.
–Ты не должен допустить этого, – крикнула Джейн, – запрети ему жениться на ней! Он не посмеет!
–И что он подумает? – Александр поднял брови, – да и я не отец ему, чтобы что-то запрещать. Он все равно женится на ней.
–Тогда надо запретить ей! – Джейн сжала его руки в своих холодных ладонях, – скажи, что отберешь у неё все, что дал!
–Она станет женой сэра Кортни, ей нет дела до того, что у неё было, – сказал он устало, – оставь их, дорогая. Я уверен, она будет молчать и никому не скажет, кто такой Адам.
Повисло молчание. Пальцы Джейн сжались в кулаки.
–А если скажет? – закричала она, – а если скажет? Родит ещё троих сыновей и все они станут наследниками её мужа! Захочет себе титул! Она – мерзкая! Нечестная! Только мерзкая женщина могла пойти на ту сделку! – её затрясло, и Александр оглянулся, нет ли в комнате опасных предметов, – её надо убить! – Джейн вцепилась в его рубашку, – о, убей ее! Она погубит и Адама, и нас!
Александр попробовал обнять Джейн, но это стало ошибкой. Жена его издала вопль, заметалась по комнате, крича, что Мелани нужно как можно скорее убить.
–Ты! Ты влюблен в нее! Я знаю, знаю! Ты так и любишь ее, ведь она так хороша! Куда лучше меня, безумной Джейн! Если бы я исчезла, сам бы побежал к ней, женился бы не раздумывая! И вы бы смеялись надо мной, ласкали бы Адама, а надо мной смеялись!
–Я люблю тебя, – сказал он устало.
Истерики на тему его любви к Мелани повторвлись все те три года, что Адам появился в их доме. Джейн мучительно ревновала, понимая, что не смогла исполнить свой долг и родить сына. И её ненависть к Мелани, которой это удалось так легко, возрастала с каждым днем.
–Врешь! Врешь! Если любил бы меня, пошёл бы сейчас и убил ее! Это так просто! Убил бы!
–Вряд ли ты хотела бы жить с убийцей!
Но все, что он мог сказать, тонуло в её эмоциях. Доктор говорил ему, что нужно сохранять спокойствие, но Джейн знала, как его задеть. Он старался изо всех сил. Она кричала, обзывая его разными словами, а он молчал, повторяя, как попугай, что любит только ее. Только ее, Джейн, даже такую.
Даже такую. Ту, в которую она превратилась. Потому что не может её не любить. Это его долг. Долг перед самим собой. И перед ней. Той Джейн, которая так нуждалась в нем, и которую он когда-то не сумел спасти.
Не потому , что это было невозможно , а потому, что не захотел.
Глава 2. Фанни
Мисс Джейн Лансбер была дочерью сестры первой жены его отца. Александр сам с трудом понимал, родственница она ему или нет. Все хитросплетения родства были всегда его слабостью. Одно было несомненно. Джейн была кузиной его старшего брата, того самого, что упал с коня на охоте и свернул себе шею, оставив Александру графский титул и родовое проклятие в придачу.
Слишком юный для того, чтобы осознавать свалившуюся на него ответственность, Александр, которому едва исполнилось семнадцать лет, пребывал в странном состоянии. Его кидало от тоски по брату, которого он любил, хоть тот и был на десять лет старше, в восторг полной свободы, умноженной на огромное состояние и титул. Он резко стал завидным женихом и отличным другом для всего Лондона. Его общества искали самые отвязные денди, ему строили глазки самые красивые женщины, а мамаши мечтали выдать замуж за него своих дочерей. Достаточно красивый, чтобы все достижения титула и денег присвоить себе, Александр поддался всеобщей лести и совершенно забыл о налагаемых титулом обязанностях, погрузившись в удовольствия, которые давали ему деньги.
Мисс Джейн он знал достаточно хорошо. Она жила недалеко от дома его брата с матерью и сестрой. Джейн и Фанни были неразлучны и весьма милы, но кто же в семнадцать лет обратит внимание на девушку, которой едва исполнилось тринадцать? Призжая к тетушке Александр старался как можно скорее закончить визит, и Джейн видел лишь мельком, ведь она и её сестра ещё не покинули детской. В детстве они редко играли вместе, ведь он был намного старше, а теперь, когда он считал себя взрослым, никакие дети его не интересовали.
–Ваша тётка и её дочь погибли.
Эти слова заставили его вернуться в реальность, оставив любовниц и друзей. Он быстро выяснил, что тётка и две её дочери ехали в карете через мост, который обрушился под весом кареты, потому что был повреждён половодьем. Все три попали в воду, но спастись удалось только младшей дочери, Джейн, и то потому, что кучер умел хорошо плавать и выбрал её из трех дам совершенно случайно. Она оказалась ближе к нему, когда он в последний момент растворил дверцу тонущей кареты.
Вода была холодна, и Джейн долго болела, лёжа в бреду и зовя мать и сестру. Позже, когда Александр явился к её ложу, доктор рассказал, что девушка застудилась, и вряд ли сможет иметь детей. Тогда Александру было все равно. Он только пожал плечами, сообщив доктору, что девица имеет хорошее приданое, и это компенсирует все её недостатки. Так же к ложу явился его дядя, младший брат отца, сэр Мартин, который вызвался взять девочку к себе, чтобы обеспечить ей хорошие условия. Александр радостно согласился, сбросив с себя этот груз, и надолго забыв о мисс Джейн.
Следующие три года были самыми интересными в его жизни. Он и его друзья отправились в долгое путешествие, побывали в Европе, в Африке и в Османской империи. Вернувшись домой, он казался себе умудренным опытом человеком, который готов разрешить любую сложную ситуацию.
Дома его ждало письмо от мисс Джейн.
"Лорд Александр, – писала она красивым почерком, – я очень прошу вас, заберите меня к себе. Дядюшка не позволяет мне заниматься музыкой, как я того желаю! Я очень хочу уехать от него".
Александр хмыкнул. Девичьи причуды. Он отправился к дяде только для того, чтобы узнать, что с мисс Джейн хорошо обращаются.
–Я воспитываю юную леди по всем правилам, – сказал сэр Мартин, – она ни в чем не нуждается. Можете узнать у нее.
Вошла Джейн, худая, тихая. Глаза её были на пол лица. Они смотрели на Александра с такой мольбой, что он не выдержал и обнял ее.
–Я рад, что вам хорошо у дяди, – сказал он, хотя понимал, что ей совсем не хорошо. Но куда ему её девать? Девице только исполнилось пятнадцать. Куда ему её вести? В свой дом? Так это дом холостяка. Тем более, что он собирался в Париж.
–Сэр Майкл хорошо заботится обо мне, – сказала мисс Джейн.
Но вечером, когда все ушли спать, она подловила его в коридоре.
–Заберите мне, милорд! Умоляю вас! – шептала она.
–Но вам же хорошо в этом доме, – сказал он, отстраняясь от её рук.
–Нет! Я бы лучше умерла вместе с Фанни!
Александр всматривался в ее лицо. Худое, бледное в темноте, оно казалось лицом маленькой взрослой, а не девушки пятнадцати лет.
–Я уезжаю в Париж, – сказал он, сжимая её руку, – и я обещаю, что заберу вас в тот же день, как вернусь.
–Обещаете? – она заглянула ему в глаза.
–Обещаю.
Он, конечно, не планировал её забирать. Но взгляд её проник в душу. И он весь тот год, что жил в Париже, просыпался от того, что ему снился этот взгляд.
–Я буду любить вас все это время! – прошептала она, отступая, – потому что вы обещали мне... обещали!
Он обещал.
–Ваша кузина очень ждёт вас, – сказала леди Кортни, когда он наконец-то объявился в Лондоне, – я ездила к ней. Вы знаете, кажется сэр Мартин перестарался с воспитанием.
Александр ничего не знал о воспитании юных дев. Но когда он все же поехал, чтобы навестить кузину, он и сам убедился, что леди Кортни права. Джейн бросилась ему на шею, радостно крича, что наконец-то он заберёт её от дяди и они поженятся.
Странности он заметил сразу. Девушка шестнацдати лет больше всего любила свою куклу, которую звала Фанни. Она кормила ее, одевала и укладывала спать. Сэр Мартин боролся с Фанни, как умел, отбирая куклу, но через день-другой кукла неизменно появлялась вновь. Сделанная из разного рода тряпок, соломы или набитая пухом из подушек, Фанни оказывалась в комнате Джейн.
–Она постоянно играет в эту куклу! – возмущался дядюшка, когда они с Александром остались одни, – хотя я воспитывал ее, как написано в лучших книгах!
–Это как? – наконец-то спросил Александр.
–Ну... – дядюшка замялся, – я сделал из неё леди. Любая провинность, знаете ли, наказывается, я лишаю её обеда и ужина. А вот любое хорошее дело остаётся незамеченным. Потому что хорошие добрые дела – это обязанности леди. Вы же видели её комнату, её платья? Все самое простое. Отопления нет даже зимой. Девицы должны быть заняты делами, а не нежиться на перинах. Учение, но не то, что они там хотят. Она хотела музыку, вот именно её то и не было в нашем расписании. Зато языки, история, математика, все самое важное. Если гувернантка оказывалась мила с ней, я её менял. Потому что учителя должны быть непредвзяты.
–И при этом она играет в куклы, – сказал Александр, чувствуя, что бледнеет от гнева.
–Да, – дядя ухмыльнулся, – вот не знаю, почему. Наверное, умом тронулась.
То, что Джейн "умом тронулась" Александр убеждался с каждым днем, когда они гуляли по парку. Джейн не было позволено ничего подобного, но Александр настоял, что девицам полезно совершать моцион. Она говорила немного странно и не о том, что обычно обсуждают девушки её возраста. Джейн интересовали птички на ветках, цветы, у которых она искала душу, и её кукла Фанни, для которой она набирала букеты, чтобы порадовать сестричку.
Когда же Александр собрался уезжать, то Джейн пришла в его комнату и бросилась к его ногам.
–Пожалуйста, не оставляйте меня здесь! Умоляю! Что угодно, только не в этом доме!
Он поднял ее. Джейн дрожала мелкой дрожью.
–Я люблю только вас! – сказала она страстно, обвивая руками его шею, – и я обещаю, что выброшу Фанни, раз вы не любите ее! Только заберите меня!
Он обнял ее, утешая. Она вскникнула, когда рука его коснулась её спины.
–Что с вами?
Джейн смутилась.
–Ничего.
–Скжаите, почему вам больно?
Брови его съехались на переносце. Он подошёл к ней и дёрнул с плеча её платье. Джейн вскринула, пытаясь натянуть обратно лёгкую ткань. Но он уже увидел все. Страшные шрамы, старые и свежие, покрывающие её спину.
–Это и есть ваше воспитание? – кричал он сэру Мартину, когда, пылая ненавистью, добежал до его комнат, – вы бьете девчонку! Вы запрещаете ей все, что может быть ей интересно! Это вы довели её до того, что в шестнадцать лет она играет в куклы! Кого ей ещё любить?
–Ооо, – сэр Мартин ухмыльнулся, – она любит вас. Так что не переживайте. Это я не сумел из неё выбить.
Утром карета увозила его в Лондон. Рядом сидела, крутаясь в тёплый плащ, хрупкая маленькая девушка с огромными испуганными глазами. В руках она держала страшную тряпичную куклу, тоже завернутую в меховую накидку.
–Если бы вы не забрали меня, он бы меня убил, – сказала она, оборачиваясь на замок, исчезающий в утреннем тумане, – потому что его ужасно раздражало, что я так сильно люблю вас.
Александр прижал её к себе.
Ему было безумно стыдно. Он не слушал ребенка, над которым издевались, пытаясь выбить из него самые светлые, самые лучшие чувства. Он не хотел думать о том, что делает, как живёт его подопечная. Он вбил себе в глову, что Джейн хорошо у дяди. И даже противная леди Кортни имела больше чутья, чем он сам, ответственный за Джейн. Все, что с ней случилось, было его рук делом. Он винил себя за каждую её слезу. Ведь ещё два года назад она умоляла забрать её. Он не послушал. Он не верил ей, он не хотел разбираться в том, что происходит. И теперь рядом с ним сидела девочка шестнацдати лет, которая баюкала куклу, завернутую в меха.
Он сам в этом виноват. Только он и никто больше.
–Мы поженимся, как только тебе исполнится восемнадцать, – сказал он, сжимая её руку.
Да, именно так. Потому что сейчас она занята куклами.
–Я буду ждать, – тихо ответила она, и лицо её вдруг преобразилось.
Джейн стала настолько прекрасна, что Александр смотрел на нее, как на ангела, спустившегося к нему с небес. Он не смел коснуться её губ, но мечтал о том дне, когда она окажется его женой. Тихая, искренняя, невесомая, прекрасная. Её глаза смотрели на него, как на мессию.
–Я очень вас люблю, – сказала она, – у меня нет никого, кроме вас.
И эхо этих слов он слышал до сих пор. По сей день. В любых испытаниях. Даже тогда, когда она кричала, что хочет его убить. Он сжимал кулаки и вспоминал этот её взгляд. И её искалеченную душу, в сломе которой был виноват только он сам.
–Я люблю тебя любой, – повторял он, сжимая её в объятьях.
И на самом деле любил.
Как того ребенка. Ту девочку. Которой она осталась навсегда.
