Текст книги "Черное солнце"

Автор книги: Валерий Большаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

– Осторожно, – буркнул Купри, – а то навернётесь…

– А перемычка-то… – задумчиво потопал по льду Сихали. – Видать, из-за неё и пересохло ваше водохранилище – глыбы забили сток, да и смёрзлись. Ну-ка, отойдите подальше.

Трижды выстрелив под ноги из бластера, он пощёлкал пальцами:

– Гранаты! Три штуки!

Рыжеволосый эсэсовец, чей цвет волос не поблёк в пещерных потёмках, протянул гранаты на длинных ручках. Сунув их в ямки с тёпловатой водой, вырытые бластом, Браун связал «верёвочки» гранат и косынку, одолженную у Алисы, удлинил её парой оружейных ремней – бласты и в руках держать можно – отошёл подальше и крикнул:

– Ложись!

Распластавшись на гладком льду, он потянул за ремень и тут же прикрыл голову руками. Грохнуло знатно – лёд под Тимофеем вздрогнул – и тут же громы взрывов сменил шум истекающей воды. Озеро прорвало хилую перемычку и ринулось в протоку, торжествующим рёвом разнося весть об освобождении из ледового плена.

– Смыло «шварцев»! – восторженно взвыл Белый.

– Держитесь! – крикнул Сихали. – А то и вас смоет!

Вода неслась уже сплошным потоком, втягиваясь в канал, как в трубу, со свистом и гулом.

– А мы, случайно, не дураки? – прокричал Купри. – Если вода не сойдёт, мы тут останемся закупоренными!

– Не дождутся! – заорал Шурик.

– Прорвёмся, – кивнул головой Максим.

– А город не затопит?

– Нет, – помотал головой Гюнтер, – там глубокий сброс.

– Эй, а ну-ка, потушите все фонари! – громко сказал Олег Кермас.

Один за другим гасли лучи, и вскоре настала тьма.

– Кажется, я понял… – медленно проговорил Тимофей. – Подождём, пока глаза привыкнут.

Моргая и щурясь, Браун вглядывался в темноту. Чудится ему или это взаправду?..

– Вроде свет… – пробормотал Кермас. – Да, точно я вам говорю!

В самом деле, в задней части подлёдной полости наклонная стена слабо просвечивала лиловым и синим.

– За мной! – бодро сказал Сихали.

Свет вспыхнувших фонарей лёг на неширокий ледяной карниз, обрывавшийся крутой горкой к озеру, шумно плескавшемуся внизу, – вода убывала со страшной силой.

Вблизи ледяная стена просвечивала сильней и не казалась толстой.

– Илья, – сказал Тимофей, – давай с двух рук.

– Угу…

– Глаза!

Четыре бластера зашипели пронзительно, язвя пузырчатый лёд. Ямки плевались горячей водой, исходили паром, сливались воедино, воронка ложилась на воронку, и вот засвистел воздух, прорываясь сквозь пробоину и выравнивая давление.

– Ура, – спокойно сказал Шурик.

Максим и Харин мощными ударами вынесли кусок стены, Сихали и Купри добавили, выламывая здоровенный пласт.

– Всё, пройти можно!

Браун выглянул за ледяную перемычку. Он находился в самом низу трещины, уводящей кверху гладкие, будто шлифованные, стенки. А ещё выше синело небо.

– Гюнтер, – подозвал Тимофей новоберлинца, – глянь…

Фон Штромберг выглянул, моргая слезящимися глазами, и выдохнул:

– О, майн Готт! Непо! Я фишу колубое непо!

Все эсэсовцы по очереди совались в пролом, чтобы увидеть никогда ими не виданное.

– Ладно, – сказал Сихали, – насмотритесь ещё!

Пролом находился метрах в двух от дна трещины, забитого снегом. Тимофей спрыгнул, но не увяз – слежался снежок, прочным стал, как камень.

Трещина у самого дна была узка, но пройти можно было без труда. И Сихали пошёл. Расселина заворачивала в одну сторону, потом в другую, и Тимофею открылась крутая снежная горка, уходившая вверх.

– Ага! – сказал Браун и полез к голубому небу поближе.

Снег был плотным, приходилось с размаху вколачивать в него ботинки, но Сихали проявил упорство. Когда он влез на самую верхушку горки, то до поверхности ледника оставалось каких-то пять метров, но именно в этом самом месте лежал старый вездеход, наполовину ушедший в снег.

Карабкаясь по заржавелым ленивцам и выступам траков, Тимофей выбрался на мятую корму транспортёра – и одним прыжком оказался на поверхности ледника.

– Вылезайте! – крикнул он. – Погрейтесь на солнышке!

Эсэсовцы, зябко кутаясь в шинели – было плюс пять, – полезли наверх, одолевая последние метры к поверхности, которой они не видели ни разу в жизни.

Глянув из-под руки на восток, Тимофей рассмотрел домики «Новолазаревской», а с севера… А с севера подходили авианосцы-универсалы и корабли-арсеналы.

– Ах, чтоб вас… – процедил Браун.

Его товарищи поднялись наверх, помогая друг другу, и вот встали, опираясь на твёрдую землю.

– Небо… – пробормотала плачущая Алиса. – Море… Я их только на картинках видела. А это корабли, да?

– К сожалению, фройляйн, – выговорил Сихали, – они самые.

Лицо Олега Кермаса исказила гримаса.

– Вы были правы, генрук! – сказал он с горечью. – А вот я – полнейшее ничтожество… Как у вас говорят – чмо!

– Самокритикой займёмся потом, – отмахнулся Тимофей, торопливо доставая радиофон. – Ну-ка, я буду держать вас в фокусе, а вы говорите! Передадим всё в экстренном импульсе на «Авалон». Во все телесети!

– А что говорить? – растерялся Кермас.

– Всё подряд! Только координат Вальхаллы пока не стоит выдавать.

Волнуясь, Олег начал рассказывать о «чудовищной ошибке», о том, что не антаркты испытывали «чудо-оружие», а несчастные обитатели Вальхаллы пытались с его помощью достучаться до подлунного мира. Затем слово взял Гюнтер фон Штромберг. По его мертвенно-белому лицу катились слёзы, последний рейхсляйтер Новой Швабии мучительно подыскивал самые доходчивые слова, лишь бы передать своё горе и своё счастье.

– Сеанс окончен, – сказал Сихали, выключая коммуникатор. – Ждём.

Ожидание особо не затянулось – не прошло и двадцати минут, как с палуб авианосцев снялись десятки тяжёлых флаеров-бомбардировщиков. Построившись в воздухе «клином», они пролетели над кромкой берега, держась на малой высоте. Мазнув тенями по фридомфайтерам и эсэсовцам, они унеслись дальше – бомбить станцию «Новолазаревская».

Очень скоро оранжевые, красные, зелёные коробочки зданий стали вспухать клубочками огня и дыма. Транспортный турболёт завис над аэродромом, но далеко улететь ему не дали – бледно-лиловый луч лазерной пушки с корабля-арсенала испарил половину фюзеляжа. Редкие обломки просыпались над скалами, выглядывавшими изо льда.

Браун зачем-то отряхнул снег, налипший на комбез. Он очень тщательно отряхивал штанины, обмахнул даже башмаки.

– Ну что ж, – очень спокойно сказал он, – раз они слов не понимают, будем брать «Авалон». Кермас, собирай своих «оборонцев».

Олег серьёзно кивнул и полез за радиофоном.

– Змей, поднимай ОГ и Океанский патруль. Витальичу тоже звякни, пусть сюда, к нам подгребает.

Харин сумрачно кивнул.

– Купри, свяжитесь с Шалытом…

– Я и сам сыщу надёжных парней, – строптиво заявил Димдимыч, – а то Лёнька пришлёт каких-нибудь «пингвинов» бестолковых!

Тимофей даже не улыбнулся.

– Так мы и назовём операцию – «Пингвин», – сказал он. – А на вас, Гюнтер, главная надежда. Вам поручается сборка нового «Чёрного солнца» – без этого «оружия возмездия» нам «Авалон» не взять.

– Я прилошу фсе силы! – пылко заверил его рейхсляйтер.

– Аллес гут, – наметил улыбку Браун.

Глава 31
ОПЕРАЦИЯ «ПИНГВИН»

11 января, 12 часов 20 минут.

АЗО, Вальхалла, Новый Берлин.

Вальхалла оказалась куда более обширной, чем предполагал Сихали. Длинная Гитлерштрассе уводила из «Городской» пещеры, соединяя её с «Зелёной», где в лучах фонарей отсвечивали брошенные теплицы и парники, с «Голубой», где разливалось тёплое подземное озеро, подогретое термальными водами, с «Пурпурной», в которой сто с лишним лет назад добывали железную руду и каменный уголь, а ныне завод, не имевший стен (зачем они под землёю?), тускло отсвечивал конвертерами и прокатными станами, цепочками вагонеток и осыпями терриконов.

А ещё была Хрустальная пещера, Стоколонная, Глубокая, Ледяная, Ленточная, пещера Окаменелостей и грот Спящего Дракона…

Когда подводники каперанга Исаева высадились, они первым делом зачистили Новый Берлин, а последнюю группу «шварцев» преследовали целых двое суток, спустившись на добрый километр вглубь недр Новой Швабии, перестреляв негодяев в гигантской полости, названной Пустынной, – её дно покрывал толстый слой мокрого песка.

«Грендель», «Дипскаут» и «Хигаси» быстро освоили новый маршрут, доставляя в Вальхаллу людей и оборудование. Дала ток микроГЭС, умельцы из антарктов подключили пару моторных реакторов, снятых с подорванных «Харьковчанок», – яркое зарево встало над Новым Берлином, впервые высветив базальтовые своды.

Затренькали звоночками трамваи, сотня новоберлинцев вышла с вениками и тряпками на «субботник». Все они радостно улыбались, блестя дужками регенераторов, – зубы в Вальхалле были редкостью.

А самая главная работа кипела в Блоке номер один – здесь Гюнтер фон Штромберг мараковал над «Чёрным солнцем – 2». Жажда деятельности буквально переполняла его – рейхсляйтер с жадностью накидывался на компьютеры, на информарии, на всё то, что «наверху» давно стало обыденным, а «внизу» казалось сказкой.

По три раза на день он прибегал к Сихали с очередным заказом, и тот напрямую связывался с Черняком. Вечером того же дня флаер с камуфляжным модулем доставлял в Новую Швабию очередной матрикат – то ингибитор, то активатор, то пси-вириал. «Оружие возмездия» ковалось без выходных и перерывов на обед. Всё для фронта, всё для победы…

…Тимофей проснулся рано, только-только зажглись уличные фонари – признак рассвета в Новом Берлине. Вместе с Наташей он поселился на Борманштрассе, в милом особнячке, где не хватало только газончика перед входом. Впрочем, где в АЗО найдешь зелень? Только в салате…

Стараясь не разбудить жену, он на цыпочках прошёл в ванную, прикрывая за собой дверь в спальню. Пусть поспит…

Умывшись холодной водой, Сихали почувствовал себя бодрее.

Он уже почти оделся, когда в дверь громко постучали.

– А, чёрт бы вас взял… – зашипел Браун, торопясь открыть ранней пташке – крылья бы ей поотрывать…

На крыльце он обнаружил Шурика Белого с красными от недосыпа глазами, но сильно возбуждённого.

– Здравия желаю, товарищ руководитель операции «Пингвин»! – отчеканил он.

– Тише ты!.. – сердито шикнул на него Тимофей.

– Я не сплю уже… – донеслось из дома.

– Убил бы! – с чувством сказал руководитель операции. – Ты чего так рано припёрся?

– Разрешите доложить! – Белый снова вытянулся во фрунт. – Гипноиндуктор «Чёрное солнце – 2» смонтирован, испытан и настроен!

– Так чего ж ты молчал?!

– Не могу знать! – рявкнул Шурик и ухмыльнулся: – Кофейком угостите, шеф?

– Обойдёшься, – буркнул Тимофей. – Пошли!

До блока номер один они доехали на трамвае. «Чёрное солнце – 2» собирали прямо на улице – в Вальхалле не было понятия «под открытым небом». От старого гипноиндуктора осталась лишь зеркальная сфера со штырями эмиттеров, вся остальная начинка скрывалась в пяти пластметалловых кубах, соединённых между собой кольчатыми кабелями.

Гюнтер нервно ходил вокруг установки – то штырь покачает, то разъём проверит, то к кулеру ладонь приставит – дует ли? Заметив подходившего Брауна, фон Штромберг встрепенулся.

– Фсё готово! – отрапортовал он.

– Выношу благодарность от командования, – слабо улыбнулся Сихали. – Грузим на «Грендель» и отплываем!

Фаза 1 операции «Пингвин» закончилась. Начиналась фаза 2…

14 января, 13 часов 15 минут.

Атлантика, СПО «Авалон».

Атомарина каперанга Исаева скрытно вошла в пятимильную охранную зону, простиравшуюся вокруг СПО «Авалон».

– Пора, – сказал Браун.

Фон Штромберг коротко выдохнул, приблизил большой палец к красной кнопке – и решительно вжал её в пульт.

То, что «Чёрное солнце – 2» активировалось, Сихали понял, когда коснулся поглотителя излучения, – тот нагрелся. К самому гипноиндуктору, занявшему целый отсек, лучше было не соваться – мощность психодинамического поля была чудовищной, зашкаливая за двадцать два мегафрейда.

– СПО «Афалон» попал пот лучефой утар! – доложил рейхсляйтер, клацая дужками регенераторов.

– Отлично, Гюнтер, отлично! – проговорил Тимофей. – Змей! Сигнал «Шварцфойер»! [138]138
  В переводе с немецкого – «Чёрный огонь».


[Закрыть]

– Есть!

Браун глубоко вдохнул и медленно выдохнул, чтобы успокоиться. По его сигналу на штурм «Авалона» двинулись «Наутилусы» с гвардейцами. Рейсовые субмарины «Хигаси», «Моана» и «Пионер» готовились высадить десант из фридомфайтеров и «оборонцев». Океанский патруль шёл к СПО на «Призраках» и эспэбэшках.

Больше тысячи добровольцев в последний раз проверяли оружие, ожидая команды «В атаку!».

– А «Големы» нас не почикают? – спросил Купри ворчливо. – На них-то «Чёрное солнце» не светит.

– Не должны, – коротко вздохнул Сихали. – Юлиус обещал устроить диверсию – депрограммировать боевых киберов.

– Ну не знаю, не знаю… – пробурчал комиссар.

«Грендель» всплыл на поверхность и малым ходом вошёл в огромный шлюз – авалонскую газань. Под сводчатым потолком ярко горел свет, на причале недвижно торчали два «Голема», не подавая признаков жизни.

– «Наутилусам» занять подводные шлюзы по периферии СПО! Зачистить все ярусы с нижнего до ватерлинии! Океанский патруль зачищает верхние ярусы! Добровольцы высаживаются в гаванях Норд, Вест и Зюйд. Прочесать весь остров!

Подхватив двухпотоковый бластер, Сихали сбежал по трапу на пристань. Следом двигались Змей и Шурик, Максим и Димдимыч, Джамил и Юта.

Пандусы, ведущие наверх, были пусты. Первых «интеров» Тимофей застал на поверхности – морпехи с космопехами лежали вповалку, бледные, пуская слюни, утратив возможность даже перевести взгляд.

– Всем кибернетистам! Активировать домашних роботов СПО. «Интеров» перетащить в ангары ремзоны и запереть!

Сощурившись, Тимофей осмотрелся. Пандусы и эскалаторы с пристани поднимались к стеклянному павильону, вокруг которого был высажен кольцевой парк. Под навесом стояли в ряд открытые электрокары.

– Поехали! – сказал Сихали.

– Куда? – спросил Тугарин-Змей, садясь за руль.

– На запад. В Город!

Низко урча, машинка покатила по неширокой дорожке-аллее. И справа от неё, и слева мелькали добровольцы. Некоторые перебегали дорогу и радостно скалились, узнавая генрука ТОЗО.

Потом аллея вильнула, выводя на травянистую площадку для гольфа, и вдали, «за бортом» СПО, показался сизый остроносый крейсер, медленно дрейфующий бортом к волне.

– Флотских тоже зацепило, – высказался Купри.

– Зацепило, – фыркнул Белый. – Накрыло!

Электрокар свернул на широкую прямую улицу, обсаженную двумя рядами сосен, и потянул, прибавляя скорости, к белевшему вдали Сити.

– Вторая попытка удалась, – оскалился Гирин. – Это вам не баран начихал!

Сихали вымученно улыбнулся. Они въехали на авеню Лас-Америкас, вдоль которой двумя рядами выстроились эмбриодома, похожие… Да ни на что они не были похожи. Раковины, чаши, паруса, почти что чувственные округлости… Сплошные «архитектурные излишества».

– Подъезжаем!

Электрокар ударил бампером по воротам Белого дома и с ходу отворил их, покатил подъездной дорожкой. Тугарин-Змей затормозил у самой террасы.

– Добро пожаловать… – ухмыльнулся он. – Куда посторонним вход воспрещён!

Тимофей широко зашагал прохладным коридором, заглядывая во все двери. Мануэля Альварадо он обнаружил в гостиной, отделанной белым с голубым. Верховный президент Евроамерики полулежал в глубоком кресле, безобразно распустив рот. На диване у стены валялся Мстислав Кутепов, а прямо на полу растянулся Кгалема Мзиликази.

– Вся гопа здесь! – обрадованно воскликнул Белый. – Только этого нет… индуса. Или надо говорить – индийца?

Сихали достал три поглотителя излучения и рассовал их по карманам президентов.

– Скоро они придут в себя, – сдержанно сказал он, задавливая в себе желание пинать Альварадо с Кутеповым ногами. – Макс! Ты не против подкрепиться?

– Всегда за! – осклабился Гирин.

– Вон панель линии доставки. Закажи нам поесть.

– Выпить и закусить! – поправил его Белый.

Центральная станция ЛД сработала быстро, скоро Шурик с Максимом уже перетаскивали подносы от окна доставки на огромный стол.

– Ну-ка, – протянул Белый, вилкой ковыряя фуа-гра, – как тут президенты питаются… Ммм… Недурно!

Первым пришёл в себя Кутепов. Он сделал попытку сесть, но она ему не удалась. С третьего раза получилось.

Альварадо захрипел, закашлялся, вялой ладонью утёр губы, оглядел гостиную мутным взглядом.

– Х-то?.. – промычал он.

– Я это, я, – ответил Тимофей, приседая на край стола.

– Браун? – просипел Кутепов.

– Ага.

Громко застонав, перевернулся на живот Мзиликази. Подтянул колени, встал на четвереньки, поднял голову, напоминая задумчивого бульдога.

– Опять? – заскулил он, с ужасом узнавая давних недругов.

– Не опять, а снова! – бодро поправил его Белый.

– Димдимыч, – попросил Сихали, – будь другом, введи им витмобилизатор, а то, боюсь, я им для начала морды набью – и опять жди, пока очухаются.

Хмуро жевавший Купри налепил на шеи всем троим правителям по ампуле и вернулся к прерванной трапезе.

– Продолжим наш разговор, – сказал Тимофей. – СПО находится в зоне действия гипноиндуктора «Чёрное солнце – 2». Достаточно вывести на орбиту три таких излучателя, чтобы модифицировать поведение всех землян скопом…

– Значит, – просипел Кутепов, – всё правда…

– Нет, – холодно сказал Сихали. – Психоизлучатель смонтирован меньше недели назад.

– Я вам не верю, – промычал Альварадо.

– А мне насрать, – по-прежнему холодно сказал Браун, – верите вы мне или нет.

– Брось, Мануэль, – поморщился президент Евразии и, охая, развернулся к генруку ТОЗО. – Чего вы хотите?

– Скоро сюда слетятся стаи журналюг из Всеобщего Вещания, с Мировой Сети, из Европейского Информцентра, – сообщил Сихали, – и мы с вами устроим образцово-показательное подписание мирного договора – будем ослепительно улыбаться в фокус и жать друг другу руки. Согласны?

– А что, у нас есть выбор? – усмехнулся верховный президент Евроамерики.

– Есть, – спокойно сказал Тимофей. – Мы с ребятами отметелим всех вас по полной программе, до полусмерти, и пустим этот сволочной остров на дно Атлантики.

– Пожалуй, – протянул Кутепов, – прежний вариант нас больше устроил бы. Как ты полагаешь, Мануэль?

– Буэно, Тислав, – проворчал Альварадо.

15 января, 5 часов 30 минут.

В тропиках темнеет быстро, минет шесть вечера – и будто кто солнце выключил, сразу падает тьма. Привыкнув к полярному дню, Сихали наслаждался ночною тьмой, хотя всюду на «Авалоне» горели яркие огни и царила страшная сутолока – делегатов с репортёрами столько понаехало, что турболёты садились прямо на лужайки, на футбольное поле, на площадку для гольфа. Народу на улицы Сити набилось масса. Чудилось – сюда по ошибке переехал карнавал из Рио-де-Жанейро.

Все перемешалось на СПО – улицы, дороги, каждый сектор острова патрулировался чинами Международной полиции в голубых касках и молчаливыми парнями из ОГ, затянутыми в чёрные блестящие комбинезоны. Антаркты с океанцами бродили по Сити, из пабов английского сектора перебираясь в пивные немецкого, заглядывая в бары американского, посещая бистро французского сектора, и везде они отмечали победу и всех угощали – гулять так гулять!

…Тимофей никак не мог отвязаться от назойливого корреспондента «Уорлд таймс». Его спас Тугарин-Змей – он преградил дорогу видеогазетчику и красноречиво шлёпнул кулаком в ладонь. Спецкор испарился.

– Спасибо! – вздохнул Браун.

– Я бдю! – ухмыльнулся Харин.

Тимофей выбрался на террасу Белого дома и с силой потёр лицо. Безумный день… Фигаро отдыхает.

Подписание договора о мире… Сверкание блицконтакторов и метавизирок… Кутепов божится, что поставит пять, нет, десять термостанций и систему ППВ протянет в Сахару, до самого Таманрассета… Гупта торжественно обещает и клянётся восстановить Орбитальную Башню… Альварадо делает широкий жест – зазывает во Всемирную Федерацию… Мзиликази тоже что-то такое вякает… Милена Читти, ослепительная теледива, целует генрука ТОЗО в прямом эфире, да взасос, да с юрким язычком…

Браун тяжко вздохнул и не выдержал, улыбнулся: будет ему от Наташи…

– Сихали? Вы здесь?

Тимофей вздохнул: всё, кончилось недолгое одиночество.

Нетвёрдо ступая, на террасу вышел Олег Кермас.

– Это правда, что вы с Шалытом подписали союзный договор? – спросил он с напором.

– Правда, – кротко ответил Браун.

– Стало быть, ТОЗО и АЗО – братья навек?

– Навек.

– И во Всемирной Федерации будете?

– Будем.

– Это правильно, – неожиданно сказал Кермас и икнул.

– Слушай, Олег, а почему бы тебе не представлять ТОАЗО во Всемирном Совете?

Экс-генерал вытаращился на Сихали и быстро ответил:

– Я согласен!

Помолчав, Кермас поинтересовался:

– А кто же будет главным в ТОАЗО – ты или Шалыт?

– Разберёмся, – усмехнулся Браун.

Он с удовольствием потянулся, оборачиваясь на восток.

Горизонт в той стороне набухал розовым, веером раскидывая зоревые лучи. Восходило солнце. Красное.