Текст книги "Вик Разрушитель 5 (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

Парни выложили на подоконник банки с соленьями-вареньями, что им нагрузили в дорогу мои родичи, и теперь под присмотром Куана что-то гоношили из того, что брали перекусить в дорогу. Мы-то опустошили холодильник, когда уезжали, теперь там ничего не было, кроме банок и замороженных продуктов.

– Поздний ужин или ранний завтрак? – поинтересовался я, прислонившись к дверному косяку кухни.

– Перекус, – Яким поднял голову и усмехнулся. – Мужики сказали, что спать не лягут, пока чай не попьют.

– Ага, чай, – я понятливо кивнул. Чай у сибиряков – дело святое. Пока две-три больших кружки не выдуют, из-за стола не вылезут. Вот откуда горы бутербродов, сыра, открытые банки дорожных консервов. – Куан, ты людям комнату показал?

– Показал. Уже жребий кидают, кто где спать будет, – показалось, что наставник ухмыльнулся.

Как оказалось, в гостиной хотели расположиться все. Еще бы! Здесь теплая лоджия, которую можно открывать даже зимой, если в комнате будет слишком душно, да и из окон можно любоваться Хорошевским шоссе и новостройками, уходящими на юго-восток. Поэтому решили тянуть жребий в виде нарезанных полосок бумаги из балаклавы. В результате Васька, Игорь и Влад получили место в свободной спальне, а Яким, Эд и Никанор застолбили за собой гостиную. Честно слово – мальчишки, хоть и с пудовыми кулаками. Тот-то Яким с Никанором довольные, за что их и послали на кухню кашеварить.

Я увидел, что охранники взяли с собой спальные мешки, и поэтому не заморачивались. Они даже отказались спать на диване и кровати, убедив меня, что двое-трое суток в походных условиях – это мелочи. Зато проснулся, скатал спальник – и занимайся своими делами.

– Как хотите, – я пожал плечами. Было бы предложено. – Если нужно в ванную комнату, она напротив кухни.

– Уже разобрались, княжич, спасибо, – откликнулся Эд. На вид ему было лет двадцать пять, но судя по тому, что отец назначил его старшим группы, опыта подобной службы ему было не занимать. Вообще-то, звали его Эдуардом, но откликался он только на укороченное имя. И позывной у него был такой же. Светловолосый, с коротким ежиком на голове, он единственный гляделся щуплым и неказистым по сравнению с остальными «лосями». – Какие у вас планы на утро? Я к тому, что нам нужно проработать мероприятия.

– Вообще-то я каждое утро бегаю в парке, – я присел на диван, оглядывая парней, понимая, что они теперь будут привязаны ко мне обязательствами. А еще над Вероникой смеялся. – А потом еду в лицей. Варианты возможны, но только по выходным. Но завтра я хочу выспаться. У меня еще пара дней каникул.

Потом внутренне вздрогнул. Куан здесь не для того, чтобы позволять мне дрыхнуть до обеда. Надеюсь, сжалится над бедным ребенком!

– Хорошо, – кивнул Эд и переглянулся с парнями. – Тогда мы с утра займемся личными делами. Нужно будет купить микроавтобус для передвижения по городу и какой-нибудь легковой автомобиль для группы сопровождения.

– У вас есть деньги на две серьезные тачки? – я поднял правую бровь, даже не понял, как это получилось.

– Князь Георгий Яковлевич выделил нам необходимую сумму, – успокоил меня Эд. – Даже на квартиру в этом доме хватит. Как думаете, княжич, если мы попросим соседей переселиться в другую квартиру, они не станут упираться? Для нас подобный обмен был бы лучшим вариантом.

– Боюсь, не получится, – я про себя злорадно показал отцу язык. – Там живет купеческая семья Афанасьевых. Борис Кузьмич является собственником этой квартиры. Хорошие люди, я бы не советовал их тревожить. Лучше подойдите к консьержу дяде Стефану, он все растолкует. Наверху найдется пара-тройка арендных квартир, может, кто и согласится. Только не трогайте жильцов, живущих над нами.

– Почему? Тоже хорошие люди?

– Там живут агенты ГСБ, они за мной приглядывают, – улыбнулся я при виде вытянувшихся лиц телохранителей. – Да расслабьтесь. Они мне не мешают, одна формальность. Но о вашем появлении уже завтра будет известно воеводе Иртеньеву и Мстиславским.

– Понятно, примем к сведению, – Эд почесал переносицу. – Но вашему отцу, Андрей Георгиевич, я вынужден позвонить.

– Делайте, что нужно, – я пожал плечами и пошел в свою комнату. Набивать желудок поздней ночью не хотелось. Были опасения, что Куан выдернет меня из постели ранним утром и погонит на тренажеры. Честно говоря, в Якутии я не прохлаждался. Ежедневные занятия на полигоне, странные видения с шаманами, бои на палках вымотали меня. Источник тоже накинул загадок. Какова вероятность, что антимагия исчезнет с появлением новых возможностей? Чтобы разрешить такой важный вопрос, нужно всего лишь встать под магическое плетение. И лучше всего попросить Великую княжну Лидию как наиболее сильную одаренную, или Веронику. Эти девчонки, хотя бы, не станут распускать язык.

Словно решив для себя очень сложную задачу, я взбил подушку и с наслаждением упал в постель. Мой настоящий дом был здесь, и никто – ни отец, ни дед Яков, ни мама – не сможет убедить меня в обратном. Свою жизнь я буду строить так, как посчитаю нужным, не давая родственникам влезать в нее с бесцеремонностью, как принято в аристократических семьях по отношению к молодым отпрыскам.

Но не сейчас. Потихоньку и без вывертов. Мне торопиться некуда.

2

Архип со скепсисом, играя роль бывалого специалиста, оглядел стены комнаты, которую я запланировал отдать по студию звукозаписи. Неаккуратные лохмы, падающие на плечи двадцатилетнего парня, делали его похожим на лешего, которого долго валяли в хвое и лесном мусоре, а потом поставили на ноги и отправили куда подальше, чтобы своим видом не позорил кикимор да русалок. Худощавый, с трехдневной щетиной, являвшейся показателем независимости и оригинальности, он затолкал руки в карманы потрепанных джинсов, покачался с мысков на пятки. Забавно, что он являлся старшим в компании из двух человек, хотя я бы с удовольствием пообщался с его другом. Миша в отличии от Архипа был в стильной молодежной куртке на меху и в крепких ботинках из натуральной кожи на высокой подошве. Круглолицый, с неисчезающей улыбкой на губах, он тоже внимательно оценил перспективы комнаты, но пока ничего не говорил.

– Помещение нужно полностью привести в порядок, чтобы стены – для начала – были ровными и оштукатуренными, – наконец, заговорил Архип. – В такой дыре создавать студию с нуля равносильно возводить дом без фундамента.

Тоже мне, господин очевидность. О том же подумала Анжелика, закатившая глаза от поведения Архипа. В короткой шубке с муфтой, в которой она прятала руки, в новеньких, в отличие от лохматого товарища, джинсах и коричневых сапожках девушка выглядела мило, но старалась не влезать в разговор «специалистов». Она их привела, а дальше я сам должен решить, подходят ли Архип и Миша к моему проекту.

– Пространства достаточно, – продолжил Архип вертеть головой. – Прежде чем определиться с оборудованием, нужно создать изоляцию комнаты от посторонних шумов. Неприятно будет, если во время записи где-то за стеной загромыхает грузовик с кирпичами.

– Здесь редко ездят грузовики или легковые машины, – возразил я. – Район старый, отсюда многие уезжают, а строительство нового жилого массива не начинают, потому что проблемы с частниками.

– А ваш дом не снесут, княжич? – поинтересовался Миша. – Вложите средства в развитие бизнеса, а потом придут чиновники Земельной Палаты и предложат отсюда съехать.

– Я узнавал. Эта улица не подлежит сносу еще в течение десяти лет, – успокоил я его. – А где десять – там и все пятьдесят. Так что смело предлагайте, как нам в короткий срок оборудовать студию.

– Комната без окон, что уже радует, – кивнул Архип. – Поставим вторую дверь, которая отсечет все внешние звуки, учитывая, Андрей Георгиевич, что вы собираетесь в другом конце дома открыть мастерскую. Я бы не рекомендовал вам подобное использование помещений. Одной студии хватило бы за глаза. Но… это лишь рекомендации. Что по комнате… Многослойная изоляция будет не только на стенах и полах, но и на потолке. Желательно обеспечить ее в широком диапазоне частот спектра.

– Перепад до шестидесяти пяти децибел будет достаточно, – кивком подтвердил Миша. – Эскиз и общую концепцию мы предоставим через пять дней. Вас устроит, Андрей Георгиевич?

– Да, вполне, – мне торопиться некуда. Пусть парни работают с чувством и толком. Я ведь у них едва ли не первый заказчик. Вернее, с моей стороны был риск,когда соглашался с Анжеликой, уверявшей меня в профессионализме друзей. Или кто они ей?Обычные парни, помешанные на музыке, работавшие в нескольких московских студиях, пусть и не столь знакомых, и не звучащих на слуху – почему бы не дать шанс? Ведь они не стали сразу засыпать меня предложениями по аппаратуре, которую обязательно нужно достать в Европе. Архип хоть и лохматый, а голова соображает в нужном направлении.

Плясать нужно от подготовленного помещения. Сумеют привести ее к идеалу, начнем разговор об аппаратуре и прочих мелочах, без которых звукозаписывающие студии не обходятся.

– Мы набираем рабочих и контролируем ремонт, – пояснил Миша, бросив взгляд на молчащую Анжелику и маячивших в проеме двери Якима и Никанора, приступивших к своим обязанностям телохранителей.

– Кто будет обеспечивать доставку стройматериалов? – поинтересовался я. – У меня нет времени, если честно. Начинаются занятия в лицее.

– Можем привлечь человека, знающего где купить подешевле, – пожал плечами Архип. – Но это не значит, что материалы проиграют в качестве. Просто он, скажу честно, пронырливый тип, но дело свое знает.

– Ладно, привлекайте, – разрешил я. Все равно дуб дубом, чтобы контролировать весь процесс. Ведь мне предстоит еще и мастерскую, и весь дом приводить в божеский вид. А тут под боком будет целая бригада, которую можно направить на полноценный ремонт развалившегося купеческого дома.

Архип и Миша попрощались со мной и бочком вышли из комнаты, с настороженностью поглядывая на телохранителей. Они приехали сюда на своей машине, и поэтому Анжелика не пошла следом за ними.

– Как тебе парни? – поинтересовалась девушка, решившись пройти по скрипучим половицам.

– Пока не разобрался, – я пожал плечами. – Весь разговор крутился вокруг помещения и как важна звукоизоляция. Пусть они покажут, как умеют готовить помещение. Все равно, пока здесь не зазвучит музыка, я не пойму, обманули меня молодые люди, или сделали идеальную студию.

– Не переживай, я смогу уже на первой стадии комплектования разобраться, халтура это или нет, – Анжелика уже не обращала внимания на телохранителей. – Честно, не думала, что ты всерьез решишься на убыточный проект.

– С чего вдруг убыточный? – удивился я. – Вот запишем тебя и проверим, как отреагирует молодежь столицы. Если хочешь, я прокручу лучшие записи на вечеринках, где собирается весь цвет аристократических кланов. В лицее у нас иногда устраивают танцпол.

– Страшно, – поежилась девушка.

– Самое страшное в твоей жизни, что ты не узнаешь свой певческий потенциал, – нравоучительно произнес я. – Это не в погребе сидеть и гадать, что с тобой сделают бандиты.

– Прости, – наклонила голову Анжелика и покраснела. Обо всех перипетиях моего похищения она, конечно, не знала, но кое-что я ей рассказывал, в том числе и том, как сидел в подполе с Сидором, и дрожал от страха. – Я дурочка, нашла чего бояться.

– Ну и правильно, – я показал ей рукой на дверь, потому что и сам собирался уходить.

Телохранители молча посторонились, пропуская нас, и пошли следом, отставая на три шага. Входную дверь контролировал еще один личный «гвардеец» – Влад. На вид увалень, а движения как у рыси, такие же опасно-расслабленные.

– Лохматый уехал, – доложил он, имея в виду Архипа. – Улица чистая. Можно выходить.

Ребята серьезно взялись за дело. Анжелика, когда увидела, с каким сопровождением я появился здесь, была сильно удивлена, но потом до нее дошло, что мой статус теперь обязывает передвигаться с телохранителями.

Я проводил девушку до ее «Спектры», посадил в машину. Она придержала дверь и с какой-то грустью произнесла:

– Ты теперь небожитель. Теперь все твои возможности и желания будут согласовываться с семьей. Отец не против, что ты дружишь со мной?

– Ерунду говоришь, – я фыркнул с возмущением. – Я сам выбираю, кто мои друзья. Отцу вообще дела нет до вас.

– До поры до времени, – предупредила Анжелика. – Однажды придет момент, когда он оглядит твое окружение и начнет выдавливать всех, кто не подходит тебе по статусу.

– Никак замуж за меня хочешь? – рассмеялся я.

Анжелика улыбнулась в ответ и захлопнула дверь. Однако спустя секунду окошко с жужжанием опустилось вниз.

– Не рассчитывай на мою глупость, – предупредила она. – И не ломай себе жизнь. В твоем круге полно подходящих кандидаток в жены, начиная от Великой княжны Лидии и заканчивая Вероникой. Кстати, приятная девочка… Ладно, бывай, княжич. Теперь у тебя есть контакты с Архипом, можешь с ним напрямую общаться. Как только начнете тестировать аппаратуру, позвони мне.

– Что будешь делать? – поинтересовался я планами подруги.

– Писать тексты для песен, обкатывать их с ребятами из моей группы. Надеюсь, ты их тоже пригласишь на запись?

– Непременно, – киваю в ответ. – Пока, Анжелика.

– Пока-пока, княжич, – улыбка вышла чуточку грустная. Окошко закрылось, «Спектра» мягко рыкнула и покатилась вперед, набирая скорость.

– Домой, Андрей Георгиевич? – спросил Никанор, когда я подошел к «Фаэтону».

Дело в том, что Куан передал право возить молодого хозяина Никанору, отлично владеющему всем, что на четырех колесах, а также передвигающимся на гусеницах. Уверен, бронеходку он мог освоить запросто, если бы мне приспичило заполучить ее в свой гараж. Чтобы не стеснять меня большим количеством личников, кроме водителя в машине никого не было. До тех пор, пока я не получу права на вождение, Никанор будет продавливать кресло своим массивным телом. А для сопровождения парни купили новенький «Шторм» – армейский внедорожник, вернее, его гражданскую версию. В ее чрево можно было загрузить не только всех шестерых телохранителей, но и кучу всякого барахла, если я захочу поехать на нем в путешествие, начиная от палатки со всем туристическим скарбом и заканчивая надувной лодкой. И вот этот черный монстр с гербом Мамоновых (когда только успели намалевать его на дверцы!) теперь постоянно пылит за «Фаэтоном». И да, господин Ломакин самолично наносил какие-то руны на стекла, двери и корпус, хотя сам по себе «Шторм» уже бронирован. Но Евгений Сидорович пояснил, что дополнительная защита не помешает. У личников конкретная задача: охранять подопечного, порой даже ценой своей жизни. А машина с рунами повышает шансы на много рядов не только мои, но и телохранителей.

– Поехали в Магическую Коллегию, – подумав, решил я. Домой неохота. Куан с радостью загонит меня в «палестру» для занятий, как будто утром ему было недостаточно времени. А так появится хорошая причина не появляться на глаза наставнику целый день.

– А вас туда пустят? – с сомнением спросил Никанор.

– У меня бессрочный пропуск от самого Брюса, – важно заметил я и для наглядности полез во внутренний карман куртки, где этот пропуск и находился, залитый в ламинат.

– Впечатляет, – кивнул личник, распахивая передо мной заднюю дверь. – Не все князья имеют возможность похвастаться знакомством с главным магом.

Ага, изящно ткнул носом, называется. Дескать, поменьше хвастайся.

– Поехали уже, – буркнул я, откидываясь на упругую спинку дивана.

Мотор заурчал сытым котом и автомобиль мягко качнулся, трогаясь с места. Судя по довольному лицу Никанора, он был в восторге от «Фаэтона», но умело сдерживал себя во время движения, не разгоняясь сверх положенного, даже если трасса была пустой. А я чувствовал даже по спине, как ему хотелось вжать педаль газа до самого пола.

Когда мы проехали старый купеческий район и вывернули на Хорошевское шоссе, я окликнул Никанора.

– Да, Андрей Георгиевич, слушаю, – он только взглянул на меня через зеркало.

– Хочешь почувствовать настоящую мощь этого зверя? – с хитрецой спросил я.

– Не отказался бы, – спокойно ответил Никанор.

– Ну так дай двести, тем более есть свободная полоса.

– А как же ограничение по скорости?

– До первой развилки можно, – успокоил я его, хотя сам не был уверен, что в этой части шоссе не стоят камеры наблюдения. А потом штраф или конфискация, в зависимости от тяжести проступка, и беги опять к Евгению Сидоровичу с просьбой помочь.

– Раз так, то попробую, – личник начал разгон медленно, но «Фаэтон» почувствовал, что можно побаловаться, и заревев восторженным гласом, мощно прыгнул вперед. Меня вжало в диван. Звукоизоляция усиленно гасила шум двигателя, но все равно чувствовалось, на каких оборотах он работает. Я знал, насколько плавно может бежать тачка на ровной как стол дороге. Восторг Никанора был непоказным. Сбавив скорость после моего приказа, он все-таки повернулся и выпалил:

– Я ни разу не водил такое авто! Это же песня!

– За дорогой смотри, – улыбнулся я. – Если хочешь, можем съездить на автодром в Щукино. Его содержат князья Булгаковы, но я могу с ними договориться, чтобы покрутиться по трассе. Хочу посмотреть на твои профессиональные навыки.

– Спасибо! Конечно, хочется попробовать!

Зашипела рация, лежавшая на приборной доске. Никанор взял ее, поднес ко рту.

– На связи.

– Передай Андрею Георгиевичу, что неразумно так поступать, – зафырчало из динамика. Я хорошо слышал голос Влада. – Есть инструкции, которые нельзя нарушать. Мы же отвечаем за его безопасность.

– Скажи ему, что проверял работу всех узлов, – подсказал я Никанору. – Больше этого не повторится без согласования.

Личник-водитель бросил в рацию только первую фразу, отключился и мягко произнес:

– Вы были в своем праве, Андрей Георгиевич. Ограничений по трассе нет, поэтому никто не мешал вам ехать с такой скоростью. Влад сам прошляпил момент. Я потом ему лично выскажу, в чем он накосячил.

– Я понял тебя, Никанор, – киваю в ответ. Телохранитель прав. Представить гипотетически, что во время движения мою машину попытаются подрезать, чтобы похитить или еще хуже – убить. Как должен поступить водитель? Правильно. Попытаться уйти на скорости. А вот сопровождение не должно зевать, а действовать по инструкции.

После развязки Никанор ехал спокойно, соблюдая все правила. И тем не менее, простые водители, видя «Фаэтон» и идущий за ним как приклеенный мощный «Шторм» с гербом боярского рода, старались уступать полосу, если была такая возможность. Через пятнадцать минут мы уже были у ворот «Брюсовых палат». Площадка на выезде и возле сторожки была тщательно очищена от снега.

– Близко к воротам не подъезжай, – предупредил я Никанора. – Все равно машину на внутреннюю стоянку не пропустят.

– Еще не совсем доверяют? – пошутил личник.

– Боятся, – в ответ бросил я, и не замечая его ухмылки, вылез из салона на свежий морозец. Вроде бы не холодно, а вот ветер несет в себе запах влаги, щеки сразу же чувствительно защипало.

В здании КПП меня встречал охранник, а еще двое сидели за бронированным стеклом с едва видимыми следами рун, если смотреть под определенным углом.

– По какому вопросу, молодой человек? – спросил боец в камуфляжном одеянии без знаков различия, зато вооруженный по инструкции короткоствольным автоматом, пистолетом, наручниками и магическим жезлом-шокером. Видел, что вторая машина с гербом, и тем не менее, выбрал нейтральную форму общения.

– По поводу посещения архива и библиотеки, – ответил я, доставая пропуск.

– Разрешите? – охранник забрал у меня ламинированный прямоугольник и отдал через отверстие в окне своему напарнику, пялившемуся в монитор. – Проверь.

Тот сноровисто защелкал на клавиатуре, на какое-то мгновение замер, потом передал пропуск обратно.

– Действующий, – сказал он, мазнув меня взглядом. – Только там приписка стоит. При появлении позвонить в секретариат Александра Яковлевича.

– Звони, узнавай, – пожал плечами охранник, но отдавать пропуск не торопился, постукивая им по ладони.

Какое-то время стояла тишина, потом оператор оживился:

– Изольда Юрьевна? Доброго вам дня!

Я ухмыльнулся, вспомнив внушительный и привлекательный бюст секретарши, но подумал, что мне невместно так думать о женщинах, по возрасту годящихся мне в матери.

– А скажите, сам на месте? У нас на проходной стоит некий Викентий Волховский, хотя приехал он в сопровождении машины рода Мамоновых. Пропуск в архив действующий. Нет, мы и не думали ничего подобного… Ясно, спасибо.

Оператор с треском положил трубку телефона на рычаг и снова странно поглядел на меня.

– Приказано пропустить и немедленно, – сказал он. – Прикинь, даже не побежала к хозяину на доклад. Как будто уже имела инструкции насчет молодого человека.

Ну да, пропуск-то у меня на мелкопоместного дворянина Волховского, не успел поменять.

– Господин Волховский, вас просят зайти к Александру Яковлевичу, – добавил охранник за стекло. – Вовчик, проводи юношу до кабинета.

– Я знаю, где он находится, – попробовал покачать свои права, но был осажен.

– Не положено посторонним разгуливать в одиночку по Коллегии.

Вовчик – третий из охранников – видимо, находился в «оперативном резерве», и в отличие от напарников спокойно сидел на коротком диванчике и разгадывал кроссворды. Но сразу же встал, накинул на себя куртку и вышел из дежурки.

– Пошли, – он кивнул в сторону двери.

Я забрал свой пропуск и двинулся следом за Вовчиком. Понятно, что одного меня, несмотря на приказ Брюса, вряд ли пропустили бы через турникет. А так спокойно и без лишних вопросов поднялись на второй этаж, дошли до секретариата. Проводник кивнул мне на прощание и потопал обратно, сделав свое дело.

– Здрасьте, Изольда Юрьевна, – я широко улыбаюсь, входя в приемную. – Хорошо выглядите.

В платье кофейного цвета и с прической в виде замысловато сложенного на затылке кольца из заплетенной косы, она выглядела почти по-домашнему, если бы не этот ехидный и проницательный взгляд, оценивающий посетителя не по его вежливости, а по каким-то своим критериям.

– Господин Волховский, вы, как всегда, в своем репертуаре наивно-нахального юноши, – грудным голосом проговорила секретарша.

Интересно, мою старую фамилию она произнесла с умыслом или же до сих пор не знает о смене моего статуса? Впрочем, в Магической Коллегии к званиям и титулам относятся с прохладцей, как однажды поделился со мной отец. Там чутко ощущают конъюнктуру и знают, откуда и куда дует ветер. Стоит кому-то из княжеского или боярского рода попасть в немилость Мстиславским – все, в «Брюсовых палатах» ты почувствуешь ледяную стену отчуждения.

– Ну что вы, Изольда Юрьевна, я стараюсь быть очень вежливым, – делаю еще пару шагов вперед. – Александр Яковлевич, я слышал, хочет меня видеть?

– Ты два месяца уже не появлялся, он стал беспокоиться, – секретарша вышла из-за стола, непотопляемым крейсером прошла мимо, ударив запахом жасмина как поднятой волной в борт.

– Дела семейные, – нагоняю туману.

– Ой, не смешите, молодой человек! – фыркнула Изольда, по-своему восприняв мою фразу, и как-то ловко нырнула в кабинет своего патрона, приоткрыв дверь наполовину. Голос ее прозвучал глухо, но я услышал, что она говорила обо мне. Вышла почти сразу. – Куртку свою не забудь снять. Вон там вешалка.

Дождавшись, когда я разденусь и одерну свитер, бесцеремонно подтолкнула в спину, дескать, не тяни время и заходи побыстрее.

Никакого уважения к княжичу. В то, что она до сих про не знает, фамилию какого Рода я ношу, верится с трудом. Прав отец, чиновники от магии частенько за буйки заплывают, если образно выражаться. Но я-то в простецких условиях вырос, не успел зарасти коростой апломба и высокомерия. Снова улыбаюсь приятной даме с монолитным характером, и проскальзываю в кабинет Брюса. Дверь за мной сразу же закрылась.

– День добрый, Александр Яковлевич, – я подтягиваюсь, никакого разгильдяйства. Передо мной очень опасный дяденька. – Не ожидал, что вы меня к себе позовете. Я-то настроился в архиве поработать…

Брюс встречал меня, стоя возле окна. Он медленно подошел ко мне, оглядел с ног до головы. Похмыкал своим мыслям.

– А в гости, значит, недосуг заглянуть? – улыбнулся главный чародей. – Пропадаешь в своей Якутии, в гости к аборигенам ездишь, а нас забыл. Ну и как, не скучал?

– Все-то вы обо мне знаете, Александр Яковлевич, – делая удивленное лицо, ответил я. Захотелось поиграть в наивного мальчика. То, что сейчас сказал Брюс, стоило внимания. В клане отца затаился крот, постукивающий главному чародею. Впрочем, князь и сам знал про соглядатая, но до сих пор не мог его вычислить. Умный и осторожный гаденыш, говорил он про него.

– Работа у меня такая, молодой человек, – Брюс был доволен произведенным эффектом, но я подозревал, что и он играет. Показав рукой на широкое кожаное кресло возле журнального столика, приглашая сесть, чародей примостился напротив, закинул ногу на ногу и переплел пальцы на колене. Сверкнули магические перстни. – Не переживай так, я не собираюсь выпытывать тайны семьи Мамоновых. Про функционал Источников всех Родов мне известно, разве что некоторые детали для меня представили бы большой интерес. Но кто же будет делиться тайнами с чернокнижником? Ты знал, что меня так называют за глаза?

– Слышал, – помявшись, сказал я в ответ. – А вы знаете про все Источники?

– Мстиславские, Булгаковы, Куракины, Корибут-Воронецкие, Хованские, Долгоруковы, – стал перечислять Брюс. – Это лишь московские Роды, у кого довольно сильные Источники. По всей империи Источников насчитывается около двух сотен, но почти все они, как бы точнее сказать… осколки, части самых продуктивных и насыщенных Небесных Камней. Кому-то высокие князья дарили в знак верной службы, кто-то по счастливой случайности наткнулся на подобный артефакт самолично, как Булгаковы, к примеру.

– И о нашем знаете? – осторожно спросил я.

– Да уже лет двести, – весело фыркнул чародей. – Пойми, Андрей Георгиевич, нет такой тайны, которую удается скрывать. Это в стародавние времена информация могла годами идти до нужных ушей, а то, нередко бывало, и терялась на жутко огромных просторах Руси. Или приходила сюда в искаженном виде настолько, что толку от нее было ноль. Но все аккуратно документировалось и уходило в архивы. Не в те, куда ты наведываешься, глаза-то сразу загорелись! Ты лучше расскажи, как тебя встретил родовой Источник. Раз ты сидишь передо мной живой и здоровый, значит, все прошло успешно. Или ты его разрушил?

– У вас же есть информатор, – дерзко ответил я. – Вы и сами знаете, как обстоят дела.

– Ловок, прохвост! – засмеялся Брюс. Внешне он хорошо умеет владеть собой, а вот глаза сразу выдают его эмоции. Сейчас они мгновенно почернели от злости. – Вообще-то, я и не собирался выпытывать подробности. Расскажи сам, что считаешь нужным.

Ага, фокус не удался. Пусть мучается, погасил ли я Источник Мамоновых, или он стал еще мощнее. Я еще даже рот не открыл, как почувствовал весьма ощутимый магический удар, пришедший от Брюса. И он был очень резким, неожиданным. Антимаг, к счастью, никуда не делся, и оперативно отреагировал, частично разрушив плетение, а оставшуюся энергию рассеял в пространстве. Я едва не оглох от хрустального звона в ушах. «Алярм» вышел не хуже, чем на боевом корабле.

От неожиданной атаки я непроизвольно создал образ шеста, кончик которого прилетает в грудь чародея, да с такой силой, что пробивает защиту и опрокидывает навзничь хозяина кабинета. Но Брюс не был бы Брюсом, если бы не отреагировал на ментальный ответ. Ему удалось существенно снизить уровень поражения, но все равно тело содрогнулось, а голова мотнулась как от пропущенного прямого в челюсть.

На какое-то время мы замерли, сверля друг друга взглядом. Я, наверное, выглядел испуганным, но и черноты у Брюса в зрачках не заметил. Скорее, растерянности было больше.

– Однако, – прервал молчание Александр Яковлевич и встал, заодно жестом показывая, чтобы я оставался на месте. Он дошел до шкафчика, стоявшего в углу за рабочим столом, достал оттуда бутылку коньяка с рюмкой, наполнил ее до краев и хлобыстнул как заправский выпивоха. – Как я вижу, в имении Мамоновых произошло некое событие. Источник не погашен, молодой княжич Андрей не растерял качеств антимага, и каким-то образом приобрел весьма интересные качества ментального боя.

– Так у меня в наставниках кореец, – я пожал плечами. – Отец поэтому и приставил его из-за ментальных практик. А вообще нехорошо вот так нападать, Александр Яковлевич. Откуда вы могли знать, что эффект Разрушителя остался при мне? Вдруг я полностью потерял его?

– В таком случае ты бы не пришел сюда покопаться в архивах, – усмехнулся Брюс. – Когда я узнал, что тебя забрал князь Мамонов в Якутию, то стал ждать твоего визита. Если не произойдет ничего страшного с твоим уникальным Даром, ты обязательно сюда придешь. Так и вышло.

Он снова наполнил рюмку, вернулся в кресло, поставил ее на подлокотник. Забавно. Первый чародей империи позволяет себя коньячок на рабочем месте, да еще при несовершеннолетнем.

– А это означает только два варианта, – продолжил Брюс, разглядывая меня как проницательный учитель нерадивого ученика, не подготовившегося к уроку. – Источник Мамоновых функционирует и наградил тебя чем-то уникальным, заодно не выжег Дар Разрушителя. Второе: тебя просто не допустили к Источнику, а некие способности, продемонстрированные тобой – всего лишь успешное освоение знаний чуждой нам духовной практики. Хотелось бы верить в первый вариант.

Брюс посмаковал коньяк.

– Вы все доложите Мстиславским? – я был абсолютно спокоен. Из его слов получается, что стукач проживает в родовой усадьбе и не имеет возможности быть рядом с отцом постоянно. И точно не ездил с нами в улус князца Чакыра. Тогда бы Брюс поинтересовался происшествием со священным костром. Значит, крот точно не входит в число родственников. Подкину задачку отцу, пусть ищет.

– Я государственный служащий, юноша, – ответил Брюс. – За моей спиной не стоят ни Род, ни клан. Только император, от которого я получаю жалование. Как сам думаешь, вправе ли я утаивать от Его Величества интерес к единственному в стране антимагу? Тем более, он уже дважды интересовался насчет тебя. Два звонка на прошлой неделе! Это о чем-то говорит.

– Понятно, – я почесал макушку. – Все настолько плохо?

Брюс сначала не понял моего вопроса, а потом добродушно рассмеялся, прикрывая ладонью рюмку, чтобы коньяк не выплеснуть.

– А кого ты имеешь в виду? – хитро поинтересовался он. – Государя или себя?

– Я думаю, потеря моего дара для государя не столь значительна. Наоборот, даже порадуется.

– Зря ты так уничижительно думаешь о своих возможностях, – покачал головой Брюс. – Я вижу проблему в ином. Твои родичи с опаской относятся к тебе, как и другие боярские Роды, которые хоть чуточку, но знакомы с тобой. Своих ты, скорее всего, успокоил, а вот другие будут рассматривать тебя как потенциальную опасность. В любом случае, – он поднял палец. – Никто не поверит в потерю тобой дара Разрушителя, и кое-кому выгодно поддерживать реноме ужасного Викентия Волховского, ох, прости, конечно же – княжича Андрея Георгиевича.