Текст книги "Вик Разрушитель 5 (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

– Ага, она такая, – поддержала мое мнение княжна, потом посмотрела на меня, склонив голову к плечу. Потом несмело спросила: – А ты поедешь в Венецию? Папа говорил, что договорится с твоим отцом. Я бы хотела выступить в парном турнире с тобой.

– Почему бы и нет? Как раз до конца весны попробую построить новый «скелет». Есть у меня идея, только с воплощением туговато. Этот бронекостюм пойдет как прототип.

– Серьезно? – глаза у Лиды стали огромными как у совенка. – Сам? У тебя есть мастерская, инженеры, станки?

– Часть из этого уже есть, а с инженерами, надеюсь, помогут Гусаровы. Дядька Матвей обещал…

В это время в кабинет зашла Вероника с Ниной Захарьиной. Увидев меня, болтающего с Великой княжной, Елецкая вспыхнула и гордо прошествовала мимо. Ну и что она этим хочет показать? Такая же, как Илана, пытается давить на чувство вины, не понимая ущербность такой стратегии.

– Дамы, приглашаю вас всех в свой дом-студию, – я неожиданно для себя решился на великодушный поступок. – Как только там закончат ремонт, покажу интересное.

– Ой, так это твоя студия звукозаписи? – захлопала в ладоши Нина, чем вызвала гневный взгляд двух княжон. – Я сначала не поверила, когда разговоры пошли по Москве.

– Подожди, какие слухи? – я нахмурил брови. Реклама – вещь отличная, особенно если раскрутка проекта начинается задолго до его реализации. Но я-то не собирался всех певцов и певиц у себя записывать.

– Ну, это… – Захарьина смутилась и сплела пальцы между собой, – знаешь же, испорченный телефон. Знакомые моих знакомых и так далее… Говорили, что в районе Песчаной улицы будет студия княжича Мамонова. Я же говорю, не поверила, у меня мысли в другую сторону повернулись: кто-то хочет тебя втянуть в какой-то скандал…

– Везде заговоры видишь, – фыркнула Лидия. – Скорее всего, проговорились те, кому Андрей дал заказ.

– Точно! – я хлопнул себя по лбу. – Архип и Миша! Кто-то из них языком болтать любит, и вероятнее всего – Архип. Да ладно, пусть бесплатную рекламу гонят. Меньше тратиться придется.

– А зачем она тебе? – вдруг спросила Вероника, внимательно слушавшая наш разговор. – Я про студию. Появятся обязательства, нужно будет встречаться с людьми, договариваться, составлять контракты. Дело-то серьезное, финансовое.

– Адвоката предоставит отец, – я не стал скрывать, как буду перекрывать проблемные направления. – У него хватает молодых специалистов. Пришлет одного для практики.

– И когда новоселье? – Нина оказалась самой нетерпеливой, за что удостоилась еще одного красноречивого взгляда Великой княжны.

– Месяца через два-три, не раньше, – я взял с запасом, чтобы наверняка.

Наш разговор прервали ввалившиеся в кабинет Мишка Кочубей с парнями, а следом повалили и другие. Перемена закончилась, а я так и не сходил к Арине Голицыной. Глава Учебного совета была в курсе всех московских турниров по боям на экзоскелетах. Нет, я не собирался участвовать в них. Мне нужна информация по инженерам, занимающимися сборкой, отладкой и ремонтом УПД. Авось кто-нибудь подскажет, где таких найти. А уж одного-двух я сумею заинтересовать проектом. Дядька Матвей обещал поискать таковых, но вчера позвонил и извинился, что пока не сможет заняться моей просьбой. Уезжает в Тулу. В шутку спросил, хочу ли я присоединиться к их конвою. Шуткой ответил, что за личный пехотно-полевой доспех со всем сопутствующим обвесом готов вообще бросить учиться и подписать контракт с Гусаровыми. Посмеялись, я пожелал Матвею Федоровичу удачной поездки. Хороший дядька, жизнерадостный, и помочь всегда готов.

В общем, поговорить с Ариной не удалось. Она умчалась по каким-то общественным делам, ну и я решил не заморачиваться. После занятий поймал Веронику, болтавшую с Аней Долгоруковой.

– Отойдем на пару минут? – спросил я.

– Меня уже ждет охрана, – девушка кивнула в сторону стоянки, где наблюдалась суета из отъезжающих машин молодых аристократов и их сопровождения.

– Провожу, – пообещал я, выглядывая своих. Мне тоже теперь приходится передвигаться на «Фаэтоне» под бдительным присмотром личников в мощном «Шторме».

– Ань, пока! – попрощалась с Долгоруковой Ника.

– Пока! – Анька посмотрела на меня с раздражением. Все никак не может забыть поражение своего непутного братца. Ну а что, vae victis – горе побежденным.

Я подхватил Нику за руку, чтобы она не поскользнулась на ступеньках и помог ей сойти вниз.

– Хочу извиниться, что не смог с тобой встретиться, хоть и обещал, – сразу сказал я, глядя на раскрасневшееся от мороза лицо княжны. – Не буду оправдываться. Виноват-с. Осознаю меру своей оплошности.

– Клоун, – Елецкая сжала губы, чтобы не показывать улыбку, но не удержалась. – За такую оплошность полагается двойная вира.

– Готов, – я повинно наклонил голову. – Какая?

– Ну… Поход в музей с доисторическими костями не отменяется, – хмыкнула Вероника, а потом лукаво улыбнулась. – А второе мое желание будет таким… Хочу, чтобы ты посвятил мне песню. Самому голосить не обязательно, а вот запись должна быть на твоей студии.

– О-оо, – только и смог протянуть я, лихорадочно вспоминая, кто бы мог вытянуть меня из болота, в которое сам по своей глупости и попал. – Надеюсь, в сроках я не ограничен?

– У меня в марте день рождения. Хочу к нему подарок. Успеешь?

– Успею, – твердо отвечаю я, усвоив одну нехитрую истину. Всегда отвечай девушке то, что она хочет услышатью А разберемся потом. Как в одной мудрой восточной сказке: или ишак сдохнет, или падишах.

– Хорошо, – Вероника с подозрением взглянула на меня, заподозрив подвох. Но к тому времени мы уже подошли к воротам, где каждого из нас ждал личный водитель и охрана. – Тогда до завтра!

– Пока-пока! – я махнул в ответ рукой и поспешил к «Фаэтону», дверь которого распахнул Никанор, как-то неожиданно и по-хозяйски завладевший машиной. Мне кажется, он в нее влюбился как пылкий юноша в обольстительную красотку. А ответ лежал на поверхности. Оказывается, «Фаэтон» некоторое время стоял в гараже родового имения и ждал отправки в Москву. Никанор уже тогда облизывался на него, и упустить момент завладеть такой тачкой никак не хотел. Парни знали о его страсти, поэтому никто не пытался оспорить главенство товарища. Они только посмеялись и отошли в сторону. Хочет катать молодого княжича – пусть катает, только бы не забывал о своих прямых обязанностях.

Вообще, наша маленькая кавалькада гляделась весьма забавно. Блестящий лакированный «американец» как привязанный шел за черным монстром, вышедшим из недр русского военного автопрома. У охраны многих моих однокашников тоже были серьезные внедорожники, но они не дотягивали до той степени огромности и грациозной неповоротливости «Шторма». Проще говоря, меня охранял танк на колесах. Не хватало только пулеметной турели на крыше и направляющих для ПТУРов. Кстати, для их установки места были предусмотрены, но это так, на всякий случай.

В общем, по степени любопытства и удивления мое сопровождение уступало только колонне Великой княжны, в которой насчитывалось пять серьезно бронированных внедорожников.

– Куда сейчас, Андрей Георгиевич? – спросил Никанор зеркало, в котором видел мое отражение.

– Если Куан дома – тогда в мастерскую, – решил я. Пусть наставник подождет. Иначе с его выматывающими тренировками ничего не сделаешь. Ну не дает он мне свободного времени! – Ворон уже там?

– Да, мы его с самого утра туда закинули, – кивнул личник.

Ворона, приехавшего из Новгорода, я решил подселить к парням. Не хочу делать из квартиры казарму. Телохранители восприняли нового жильца спокойно и даже купили ему надувной матрас с парой комплектов белья. В общем, за помощника я спокоен.

Когда я показал Ворону дом, где ему предстояло творить, он сразу развил бурную деятельность, свежим взглядом определив несколько рабочих зон.

– Первый вопрос, княжич, – взъерошив свои коротко стриженные волосы, Ворон засунул руки в карманы штанов, словно не знал, куда их пристроить получше. – Как насчет финансирования?

– Составь список необходимого, – спокойно ответил я. – Будем думать.

– Токарный и фрезерный станки нужны обязательно, – тут же начал перечислять мой бывший недруг и ходить по комнате, которая ранее была гостиной. – Потом, хотя бы на первое время, простенький вычислительный центр с монитором, аппаратуру для диагностики.

– Хорошо, выделю тебе деньги, займешься закупками, пока здесь будут делать ремонт.

– Я Москву не знаю, – сразу предупредил Ворон.

– Найду тебе сопровождающего с машиной, не переживай. Ты лучше скажи, как твое имя? В приюте никогда не слышал, чтобы ребята тебя по-другому называли.

Ну да, а взрослые обращались только по фамилии. Там все было строго, как в армейской казарме с небольшой скидкой на возраст.

– Воронин я, потому и Ворон. Зовут Глебом, – почему-то смутился парень.

– Ну, хоть ясность появилась, – я протянул руку Глебу. – Давай знакомиться.

Ворон усмехнулся и неловко пожал ее. Но в глазах исчезла настороженность и тоска.

– Теперь главный момент, – я покосился на Никанора и Якима, стоявших в проеме двери. Они не оставляли меня ни на минуту с людьми, которых еще плохо знали. – Тебя оформлять как наемного работника с контрактом или слугой? Жалование ты будешь получать независимо от своего статуса. Как я и говорил, двести рублей в месяц.

– Пожалуй, наемным работником, – как-то неуверенно ответил Глеб. – Не привычно мне под тебя слугой уходить. Сам понимаешь…

– Да пожалуйста, вообще не парюсь, – пожимаю плечами и достаю телефон. Найдя номер Бориса Федоровича, позвонил ему. – Добрый день, дядька Борис. Как ваше настроение? Хорошее? Просто замечательно. У меня просьба. Нужен человек, хорошо знающий Москву, с грузовичком или фургоном, но с возможностью загружать габаритные грузы. Да, с краном. И чтобы этот человек разбирался в станках…. Ага, начинаю комплектовать мастерскую. Так что скажешь? Отлично. Адрес знаешь?

Выслушав ответ, я попрощался с Гусаровым и положил аппарат в карман пальто.

– Через час сюда подъедет человек на грузовике. Вот с ним и будешь заниматься закупками всего необходимого. Он поможет тебе советами и не даст облапошить. Ремонтники начнут работу завтра. Заодно и присмотришь за ними. Обедать можешь ходить на соседнюю улицу. Там хорошее кафе есть, и недорого берут. Вечером кто-нибудь из парней будет забирать домой. Особняк нужно привести в порядок минимум за две недели. Груз с комплектующими уже в пути. Успеешь?

Ворон спокойно выслушал меня и согласно кивнул. Ему тоже не терпелось приступить к делу, ради которого вырвался из цепких лап Максуда. Правильно выбранный приоритет позволит подняться над обыденностью, и кто знает, вдруг эти руки создадут шедевр бронекостюма?

– Буду гонять как сидоровых коз, чтобы бесконечных перекуров не устраивали, – сказал он, провожая меня до выхода. – А то знаю, как все это делается.

– Верю, – я усмехнулся. – В приюте ты умел приводить нужные аргументы в свою пользу.

Личники, выйдя на улицу, первым делом осмотрелись по сторонам, хотя Игорь и Влад, топчущиеся возле «Шторма», держали под контролем дом и улицу, отчего редкие прохожие старались побыстрее прошмыгнуть мимо них.

А вот теперь можно и домой. Развалившись на диване, я решил слегка вздремнуть. Мысли ленивым потоком текли в разных направлениях, не создавая мне дискомфорта. Просто не хотелось ни на чем концентрироваться. Слишком всего много, чтобы о чем-то думать в дороге.

Но, видимо, у богов были иные намерения. Затрезвонил телефон. Увидев номер, я хмыкнул. Данька Захарьин, мой однокашник и брат-близнец Нины, с чего-то воспылал желанием поговорить.

– Только не ври, что не по желанию сестры звонишь, – шутливо произнес я. – Нина соскучилась?

– Андрей, – голос Даньки был странным, каким-то безжизненным. – Нас похитили и увезли куда-то за город. Вместе с Нинкой. Какой-то небольшой особняк. Помоги…

Раздался какой-то шорох, потом незнакомый мужской голос ворвался в ухо:

– Очень рады за ваш новый статус, господин Волховский. Растете на глазах. А теперь слушайте. Езжайте по Большому Черкизовскому шоссе до Сокольников, потом повернете направо, увидите дачные поселки. Подъезжайте к двухэтажному особняку с темно-красной крышей. Вы легко найдете этот дом. Будем ждать вас там.

– С кем говорю? – стараюсь подавить дрожь в голосе, и кажется, получается. Побольше сухости и металла не помешает.

– Вы не забыли пана Богумила, княжич? – что-то хрюкнуло, затрещало и вернулось в нормальное состояние. – Мы очень хотим с вами встретиться. Дальнейшая судьба молодых людей, как я понимаю, одноклассников, полностью зависит от вас.

– Я звоню в СБ, – решил слегка напрячь невидимого собеседника. – Мне такие шутки не нравятся.

– Не советую. Мы-то в любом случае благополучно скроемся, а друзья ваши умрут. Несчастный случай, всякое бывает. А они такие молодые, и девушка невероятно милая. А шутить мы не любим. Не дурите, подъезжайте. Когда будете на месте, позвоните по этому номеру. И телохранителей своих тоже брать не нужно.

Звонок прервался. Я постарался подавить панику, а растущая в голове черная воронка хаоса всасывала в себя все продуктивные мысли, не давая сосредоточиться и рассуждать здраво, пока «Фаэтон» рвался домой. Отдавать приказ ехать в Сокольники я не торопился, несмотря на поганую ситуацию. Тот, кто разговаривал со мной, упомянул пана Богумила, сейчас сидевшего в тюрьме. Значит, остались его люди, которые и закрутили комбинацию, чтобы вытащить оттуда своего предводителя. Иного смысла в похищении Захарьиных я не видел. Это очень мощный рычаг на СБ через меня, позволяющий делать из нужного человека марионетку. Надо же, сколько ждали, готовились к операции. А почему, кстати, Данька и Нина? Ну да, они же обычные бояре, хоть и из старого рода, охрана маленькая, человек пять, не больше. И как же они лопухнулись, дали возможность врагам похитить своих подопечных?

Так предупредить СБ или рискнуть самому? Например, я могу взять с собой Куана. Оборотень может таких дел натворить, что мне останется лишь зайти в дом и освободить друзей. Раз уж так хочется ублюдкам покуражиться, почему бы не дать им такое удовольствие?

– Что с вами, Андрей Георгиевич? – Никанор с тревогой заметил мое состояние в зеркале. – С кем вы сейчас разговаривали? Вам угрожали?

– Сейчас едем домой, берем всю группу вместе с Куаном и выдвигаемся на охоту, – оскалился я, впервые почувствовав плеснувшуюся во мне Силу, но не магическую, а совсем иного наполнения.

А потом я провалился в темноту.

Глава 7

1

Я видел их всех отчетливо и ясно, как будто сам находился рядом с ними. Сознание, отделившееся от тела, несущегося сейчас в «Фаэтоне» безвольной куклой, теперь витало в незнакомой мне большой и хорошо обставленной комнате странным сгустком бесплотного духа. Судя по всему, я попал в усадьбу, принадлежащую какому-то боярскому роду или купеческой семье с хорошим вкусом. Много современно мебели, музыкальная аппаратура на половину стены, окна завешаны плотными красивыми шторами.

Нина с Данькой сидят рядышком со связанными руками, рты заклеены липкой лентой. Девушка с испугом на красивом личике и с широко расширенными глазами смотрит куда-то в глубину комнаты. Мелькнула тень человека. В комнату, где заложники, никто не входит. Уверены, что ребята никуда не денутся.

Я пытаюсь оттолкнуться, чтобы придать ускорение телу, и неожиданно начинаю кувыркаться, как сорвавшийся в штопор УПД. Не найдя точку опоры, запаниковал. Неудачная левитация заставила напрячь мозги. Даже в таком состоянии мне не удастся порхать как птичке. Любое движение приводит к жуткой болтанке. Что за чертовщина? Эй, Геванча! Если ты умеешь летать, так научи! С трудом успокоился, применив дыхательное упражнение. Все-таки опыт пилотирования помогает, даже если находишься в бестелесном состоянии!

Шаман в мои дела не вмешивался. Может, его и не было в моей голове, а я сам смог воплотиться в какого-то духа… Ну ладно, все равно нужно узнать, кто держит в заложниках моих одноклассников. Успокоившись, легонько развел руками и поплыл к двери. Легко вхожу в проем и оказываюсь в коридоре. Еще одна комната, большая и просторная, но тоже с плотно задернутыми шторами на окнах. Переливается яркими огоньками люстра.

Двое мужчин сидят на диване и о чем-то говорят. Слов не разберу, сплошное бу-бу-бу, как будто из бочки. Лица незапоминающиеся, европейского типа, но на поляков, как я подозревал, не похожи. Скорее, наши. Больно уж типаж родной, с намешанной кровью. Один в темно-коричневом пальто, второй – в короткой зимней дубленке, крепко сбитый, невысокий и коренастый.

Судя по всему, в доме никого, кроме этих двоих и возможной пары охранников больше никого нет. Теперь нужно облететь двор, чтобы убедиться в отсутствии других людей. А как? Через стену? Не долбанусь в нее, если с разбегу захочу пройти насквозь? Хотя чем собрался биться? Тела-то нет! Снова развожу руками и плыву к наружной стене, как раз к межоконному простенку мимо разговаривающих друг с другом мужчин. И оказываюсь на улице! Уф! Здорово быть духом шамана! Плохо лишь одно: я не слышу внятно человеческую речь. Надо поработать над этой проблемой.

Только сейчас, оказавшись снаружи, я понял, что ребят держат в отдельном кирпичном доме, а в нескольких метрах от него возвышается добротный двухэтажный особняк. Двор, судя по заваленным снегом дорожкам, и какой-то неопрятности, бросающейся в глаза, давно не убирали. Больше всего следов ведет именно сюда, до боли похожему на родовую гостиницу над Источником дому. Неплохо так натоптано, как будто два десятка человек беспрерывно туда-сюда ходили. У особняка тоже тропинка, но довольно слабенькая. А вот и еще следы, только от какой-то машины. Обнаружил черный внедорожник чуть дальше, за кирпичным гаражом. От искусно выкованных ворот машину не видно, и сделано это с таким расчетом, чтобы соседи не заинтересовались.

А ведь здесь не простые люди живут! Дома-то просторные, а к каждому территория в несколько гектаров. Сделал несколько гребков и оказался снаружи.

Герб рода Ушатых я не сразу признал, но благодаря знаниям, которые вбивали в меня Иван Олегович Булгаков вместе со Светой, мне удалось идентифицировать его. Ушатые… А какая у них связь с паном Богумилом? Или я чего-то не понимаю? Бред какой-то! Стоп! Да ведь в газетах писали об аресте Шуйских, которые были причастны к покушению на императорскую семью и их гостей, и где-то промелькнула информация, что старшая семья Ушатых тоже замешана в заговоре. Не поэтому ли их усадьба заброшена, что все находятся в Бутырке? Тогда кто эти люди, находящиеся здесь?

Я снова делаю разворот, подлетая поближе к микроавтобусу и замечаю возле него еще двоих, только в кожаных зимних куртках и без шапок. Вышли покурить, наверное, а до этого сидели внутри, даже не контролируя вход во двор. Какая-то странная компания.

…– Андрей Георгиевич! С вами все в порядке? – Никанор, увидев меня в отключке, перепугался и остановил машину, притерев ее к краю дороги.

– Ну что ты панику поднимаешь? – я поморщился, ощущая противную сосущую пустоту в животе и подкатывающий к горлу тошнотный ком. Хм, летаю без экзоскелета бесплотным духом, а блевать хочется по-настоящему. Или такой откат, бьющий по вестибулярному аппарату? – Ничего не случилось, задремал…

– Первый раз такого задремавшего вижу, – Никанор поднес рацию к губам и быстро произнес, что все в порядке, помощь не требуется. Потом обернулся ко мне и добавил: – У вас глаза побелели, клянусь. Я видел, как Омрын в транс уходит, у вас такое же состояние сейчас было.

– У тебя вода есть? – спросил я. – Пить хочу.

– Там, в кармашке чехла, бутылка минералки, – не оборачиваясь, сказал водитель, внимательно глядя на дорогу. Мы уже выехали на Хорошевское шоссе и скоро должны были подъехать к дому.

Я выпил чуть ли не полбутылки, убирая неприятную тошноту в горле, потом посмотрел время. С момента окончания уроков прошло уже три часа. Родители близнецов бьют тревогу, надеюсь, и обзванивают всех одноклассников. Тогда почему молчит мой телефон? Никто из ребят не волнуется, что ли? В таких случаях идет интенсивный обзвон, все делятся слухами и предположениями.

– Слушай, Никанор… Значит, я становлюсь шаманом? – поинтересовался я. – Мухоморов, вроде, не ел сегодня.

– Да фигня все это, Андрей Георгиевич, – мотнул головой личник. – Дело-то не в мухоморах, а в какой-то травке, которой Омрын дышит, и тайной методике. А насчет вас… не знаю. Я в таких вещах не разбираюсь. Омрын точно бы определил…

Я кивнул. Меня больше всего беспокоила мысль, почему родители Даньки и Нины не обзванивают их друзей, в число которых вхожу и я. Уверен, что номер моего телефона у них есть, да и узнать его не столь сложно. И буквально сразу же аппарат взорвался звонкой мелодией. Как накликал! На экране отображались незнакомые цифры.

– Слушаю, – напряженно жду ответа.

– Андрей Георгиевич, – мужской солидный голос, спокойный и ледяной, даже уши режет. – С вами говорит Захарьин Василий Романович, отец Даниила и Нины. У вас есть время выслушать меня?

– Говорите, Василий Романович, – я посмотрел в окно. Мы уже близко от «муравейника».

– Моих детей похитили. Телохранители появились час назад и сказали, что подверглись атаке неизвестных. Применен какой-то блокиратор магии и усыпляющий газ. Ребят выдернули прямо из машины и увезли в неизвестном направлении. Мне звонили эти люди, но требование их было весьма странным, – Захарьин замолчал, словно подбирал нужные слова.

– Продолжайте, Василий Романович, – мягко подтолкнул его я.

– Предупредили, чтобы мы не поднимали шум, не бежали в ГСБ, не обзванивали одноклассников, кроме одного: княжича Мамонова. Похитители что-то хотят от вас, а не от моих детей. Я не могу понять смысла этого требования, но вынужден подчиниться. Прошу вас, Андрей Георгиевич, спасти близнецов. В долгу не останусь.

– Мне они тоже звонили и указали место, куда я должен подъехать. Только вы не подумали, Василий Романович, что платой за спасение станет моя жизнь?

– Похитители не посмеют причинить вам зло, – голос Захарьина осекся.

– Мы уже не дети, Василий Романович, и каждый из нас представляет угрозу для определенного круга лиц как носитель Дара, – как неразумному пояснил я. – Поэтому, где гарантия, что меня оставят в живых?

– За вами Мстиславские, – неуверенно произнес мужчина.

– Ну да, поддержка на их уровне есть, но не на таком уровне. Нам запретили звонить в полицию, в ГСБ, обращаться за какой-нибудь помощью.

– Вы откажетесь?

– Да нет, я уже еду туда, и надеюсь вместе с друзьями вернуться домой. Вы же знаете, где находится загородная дача старшего рода Ушатых?

– Они там? – сдавленно спросил Захарьин, не ожидавший, что я знаю местонахождение похитителей.

– Уверен на девяносто процентов, – я улыбнулся про себя. Если наш разговор подслушивают, то это провокация спецслужб, а не какие-то там мифические друзья пана Богумила или оставшаяся агентура. Нет у них таких возможностей, кроме как угрожать по телефону. А к провокациям мне не привыкать. Опять уши Мстиславских торчат. Впрочем, я пока опережаю события. – Всего доброго, Василий Романович. Скоро Данька и Нина будут дома.

– Спасибо, Андрей Георгиевич. Я от своих слов не отказываюсь.

Мы попрощались, и я сбросил вызов. Стал ждать ответного хода похитителей. Но телефон молчал до самого дома. Неужели и в самом деле всплыла недобитая ячейка наемников, а «безопасники» здесь не при делах? Захарьин сказал, что применили газ, а не усыпляющую магоформу. Хотя, кто знает, какой это газ. Иногда магическое плетение искусно внедряют в обычную вещь, не подкопаешься. Тогда все серьезно, и мне нужна будет помощь Куана.

Я почему-то не удивился, когда увидел наставника, стоящего возле подъезда в одной легкой курточке, в шерстяных спортивных штанах и в кроссовках. На голове у него не было даже шапочки, чтобы уши прикрыть.

Никанор подогнал «Фаэтон» к дому, но я не стал выходить наружу. Распахнул дверь и приказал тоном, не терпящим никаких возражений. Сам удивился, откуда он у меня взялся.

– Садись в машину, быстро.

Куан как будто ждал этого приказа и ловко заскочил в салон, пристроившись на переднем кресле.

– Никанор, передай охране, пусть едут за нами, – я продолжал распоряжаться. – Вы не знаете Москву, поэтому дорогу показывать буду я.

Через несколько минут мы уже мчались по Хорошевскому шоссе в сторону Садового кольца, через который можно было выскочить на восточную окраину. Пока ехали, вкратце рассказал наставнику, что произошло и выложил свою версию о хитрой игре спецслужб.

Куан слушал внимательно, не перебивая. И когда я замолчал, по своему обыкновению не стал давить с просьбой позвонить отцу, который мог подсказать дальнейшие шаги. А я знаю, чем бы закончился наш разговор. «Отойди в сторону и не поддавайся на провокации». Хорошая позиция, правильная, но до того момента, когда вопрос встает о безопасности моих друзей. Нельзя так. Наши деды жили по волчьим законам, отцы продолжают гнуть такую же линию, а я хочу хоть иногда действовать по своим правилам без постоянных указаний «как выгодно».

– Хороший Дар у тебя, княжич, – совсем иное сказал Куан, не оборачиваясь. – Если развивать его, то станешь Верховным шаманом.

– Омрын обмолвился, что скоро придет «белый шаман», – не выдержал Никанор. – Может, он вас имел в виду, Андрей Георгиевич?

– Глупости, не собираюсь я с духами общаться всю свою жизнь, – буркнул я, следя за дорогой. – Стремно как-то. Лучше прибавь скорость, опаздываем. Уже темнеет.

В самом деле, вдоль шоссе начались зажигаться фонари, освещая темно-смолистую ленту асфальта; появились пробки, которые нам пока удавалось преодолевать, не теряя много времени. Наконец, мелькнул дорожный знак, показывающий направление на Сокольники.

К поселку, где находилось подворье Ушатых, мы подъехали в сгущающих сумерках, когда лиловые тени стали растворяться в серой дымке наступающего вечерах. Я приказал остановить машину возле длинного палисадника, протянувшегося на десяток метров вдоль забора чьего-то невзрачного домишки, от которого усадьба Ушатых не просматривалась, только крыша особняка. Не нужно светить машины и людей, с которыми я приехал. Личники остались здесь, а я с Куаном неторопливо направился к месту встречи. Заметил краем глаза, что вся четверка телохранителей вылезла на морозный воздух и демонстративно приготовила оружие, готовая применить его для моей защиты.

Куан ничего не говорил и шел следом за мной, правильно понимая ситуацию. Но как только я толкнул калитку, куда-то исчез. Только взвихренный снег выдал направление. Наставник уже был во дворе, облачившись в ауру кумихо.

– Волховский? – мне навстречу выдвинулись две темные фигуры. Было еще не так темно, и я узнал тех парней, что курили возле микроавтобуса. Ведут себя спокойно, руки не выламывают, не угрожают.

– Я пришел за своими друзьями, – начинаю неторопливо разгонять энергию ядра до состояния средней интенсивности, точнее, до красной ауры. Прокачка по каналам идет, чувствуется, как Сила накапливается в руках. – Кто хотел со мной говорить?

– Пошли, – бросил один из мужчин, и они оба пристроились с боков, словно предупреждая, чтобы я не шалил.

Мы протопали мимо угрюмо нахохлившегося особняка с черными провалами окон и по протоптанной дорожке обогнули угол. Хм, а «гостиница»-то обитаема, и те, кто раздвинул шторы на окнах, явно не боялись, что соседи побегут докладывать в контору Иртеньева.

Обстучав ботинки об угол крыльца, сбивая с них налипший снег, я первым вошел в полутемный коридор, и ориентируясь по свету, падающему из комнаты, зашагал прямо туда. Мои «конвоиры» тяжело ступали следом.

Та же самая комната, где я «видел» мужчину в дубленке и его собеседника в куртке. Они и сейчас сидели на диване, только уже сняв верхнюю одежду. Обоим я бы дал лет тридцать пять, не больше. Тот, кто носил довольно дорогую дубленку, сейчас был в сером костюме, под пиджаком белая рубашка с темно-синим галстуком в крупную полоску. Лицо благородного аристократа или офицера, вышедшего из дворянской семьи, элегантные усики, гладко выбритые щеки и подбородок. Благоухает приятным одеколоном, а вот глаза – настороженные, с отблеском стали.

Второй – попроще. Небрежно выглядывающий из-под горловины вязаного свитера воротник желтой рубашки, легкая щетина никак не связывается с крепкой фигурой и таким же цепким взглядом темных глаз. Этих людей я никогда не видел. Хотел обернуться и разглядеть сопровождающих, но передумал. Какой смысл, если я готов обрушить на всю компанию силу ментальной атаки. Оглушить, сдавить невидимым кольцом стихийного атрибута, чтобы не трепыхались, а потом спокойно увезти ребят.

– Где Захарьины? – с порога спросил я.

– А где ваши манеры, господин Волховский? – с наигранным удивлением спросил мужчина в костюме. – Мне казалось, в хорошей семье учтивость и вежливость закладываются в детстве.

– Детей красть тоже учат в хороших семьях? – парирую я.

Мужик в свитере захохотал и зааплодировал.

– Какой накал страстей, и заметьте, лишь в одних вопросах! Такое ощущение, что вы брали уроки словесного мастерства у иудеев!

– Помолчите, дружище, – поморщился его собеседник, а потом расслабленно усмехнулся. – Действительно, забавной вышла перепалка.

– Почтеннейшие, у меня очень мало времени, – оборвал я ненужный поток слов. – Я выполнил ваше условие, приехал сюда. Отпускайте моих друзей. Меня можете оставить в заложниках. Готов.

– Не торопитесь, Викентий, – мужчина в костюме закинул ногу на ногу и с интересом разглядывал меня как уникальный экспонат в музее. – Давно хотел с вами встретиться, да вот ситуация никак не способствовала. Как вы смотрите на то, чтобы поехать в Англию, как о том мечтал пан Богумил? Он же предлагал вам шанс поднять свое мастерство в лучшей европейской академии, но увы, обстоятельства оказались сильнее его. Мы можем обеспечить переезд в Лондон.

– Там, – мой палец показывает на противоположную стену, – в соседней комнате вы держите моих друзей. Пока я их не увижу живыми и невредимыми, никаких дальнейших разговоров.

– С чего вы взяли, что ребята там? – удивленно спрашивает мужчина в костюме. На самом деле удивлен. – Вы можете убедиться в своей ошибке.

– Они были там, по крайней мере, два часа назад. Значит, уже куда-то перевели.

– Хм, интересно, – он переглянулся с мужиком в свитере. – Очень интересно и познавательно. Ну, хорошо. Удовлетворю ваше желание, господин Волховский. Только для этого нужно спуститься вниз, в подвал.

И у меня вдруг что-то щелкнуло в голове. Хаотично крутящиеся картинки событий стали собираться в нечто внятное и неприятное. Да меня ведь просто заманивают под действие чужого Источника! А он, судя по всему, у Ушатых есть! Значит, точно агенты пана Богумила схватили. Через кого-то они узнали о моей антимагии и решили удостовериться, так ли это на самом деле.