Текст книги "Вик Разрушитель 5 (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

– Ну и как мне научиться? – буркнул я, принимая от Никанора стакан с горячим сладким чаем, когда мы подошли к «Шторму». Теперь мы ездили тренироваться на внедорожнике. «Фаэтон» однажды слетел с накатанной дороги и крепко увяз в снегу. Вытащить-то его мы вытащили, но парни посоветовали не «показывать понты», а пересесть на подобающую сезону технику. Сказали они, конечно, более мягко, но я их понял.

– Придется пройти курсы специальной медитации, – ответил Куан.

– Сам будешь проводить? – я ухмыльнулся. Оборотень хоть и дока во многих делах, но насчет обучающих практик по медитации вряд ли потянет.

– Нет. В Москве живет человек, который тебе поможет. Мой хороший знакомый, еще по молодым годам.

– Друг? – уточнил я.

– Мне он точно не откажет, – не стал углубляться в тему наставник.

– Ладно, договаривайся с ним сам, – ответил я, влезая в теплое нутро «Шторма», пахнущее одеколоном и кожей. Хорошо хоть парни в салоне не курят. Соблюдают дисциплину, не подают плохой пример подрастающему поколению.

Мы спокойно выехали из леса и по проселочной дороге помчались к шоссе, оставляя позади лес, извилистое русло старицы, скованное льдом и поселок. А возле широкополосной трассы, на самом въезде нас ждали.

– Андрей Георгиевич, вы бы пригнулись, – озабочено сказал Игорь, сидевший за рулем нашего броневика. Он в волнении навалился на баранку.

– А ты собрался прорываться через блокпост со стрельбой? – ехидно спросил я, разглядывая две полицейские «Веги» с включенными проблесковыми маячками и самую настоящую бронеходку, на крыше которой торчал ствол «Скальпеля», сразу напомнивший мне печальные события лета, когда одна из очередей пулемета убила Сидора. Что-то не по себе стало.

– Все равно желательно подстраховаться, – Никанор, сидевший рядом, тоже напрягся. Защелкали затворы пистолетов Влада и Васьки за нашими спинами. Эд и Яким с нами не поехали. Они должны были встретить прилетающих сегодня в Москву адвоката и какого-то спеца-инженера.

Один из полицейский в зимней форменной куртке темно-синего цвета, на плече которого висел автомат стволом вниз, шагнул навстречу нам и требовательно поднял руку.

– Останавливайся и не дури, – предупредил я Игоря, разгоняя «печку», а сам внимательно пригляделся к бронеходке. Она стоит на обочине, сиденье турели пустое, да и поток машин здесь довольно сильный. Никому в голову не придет устраивать стрельбу… хотя, вспоминая произошедший случай во «Вкусняшке»… Права Вероника: вокруг меня слишком много неприятных событий. Грустно. Не дают мне жить и развлекаться как подобает «золотой молодежи».

Полицейский подошел к застывшему в паре метров от него «Шторму» и постучал в окошко водителя согнутым пальцем. Игорь чуть-чуть приспустил его, держа в правой руке пистолет, направленный прямо в лицо служителя порядка. Тот укоризненно покачал головой.

– Капитан Сулемин, – представился полицейский. – Прошу прощения, господа. Мне велено сопроводить вашу машину в одно место.

– Куда именно, с какой целью? – недружелюбно спросил Игорь, не убирая оружие. Я видел, как побелели костяшки его пальцев.

– Княжича Мамонова ожидают весьма серьезные люди, – сказал Сулемин. – Нам известно, что он находится в этой машине. Поэтому выезжайте на трассу, и мы сопроводим вас до места назначения. С ветерком.

– Ну, раз целый капитан просит, уважим его просьбу, – я был больше заинтересован, чем раздражен. Поэтому похлопал по плечу Игоря. – Убери пушку и выезжай на шоссе.

– Мне не нравится, – откликнулся водитель. – Надо предупредить Эда.

– Никанор свяжется с ним, а ты выполняй просьбу полиции, – я откинулся на спинку дивана. – Поехали уже.

Игорь кивнул и показал жестом капитану Сулемину, что готов к маневру. «Шторм» рыкнул, и переваливаясь на редких колдобинах, выехал на дорогу. Бронеходка нахально развернулась, застопорив движение в обе стороны, встала впереди нас, выплевывая сизый дым из выхлопной трубы. Одна из «Вег» пристроилась позади внедорожника, вторая лихо обогнала бронемашину, и завывая звуковым сигналом, помчалась вперед.

– Что-то новенькое, – оживился Куан. – Князь Георгий Яковлевич может гордиться сыном. Такого мощного боевого сопровождения не каждый удостаивается.

– Ой, Куан, не ехидничай, – я лихорадочно раздумывал, кому мог понадобиться. В свете последних событий логично предположить, что меня хотят видеть в Зарядье или даже в Кремле. Отец же предупреждал об этом. С Мстиславскими я встречаюсь гораздо чаще, чем князья-аристократы столицы. Есть чем гордиться. – Может, нас в Бутырку везут или сразу в подвалы СГБ.

– Не шутите так, Андрей Георгиевич, – произнес Влад, щелкая предохранителем. – Мы же будем вынуждены драться за вас, а не хотелось бы по трупам прорываться.

– Аника-воин, – хохотнул Игорь, уже спокойно реагируя на то, что едет в компании полиции и бронемашины. – Что говорил Георгий Яковлевич? Самый лучший телохранитель тот, кто умеет спасти своего хозяина, не применяя оружия. Высший пилотаж!

Никанор тем временем связался с Эдом и коротко обрисовал ситуацию. Потом подал телефон мне.

– Эд, не делай глупостей, – предупредил я, прижимая к уху теплый корпус телефона. – Нас везут на какую-то важную встречу, полагаю – с кем-то из высшего сословия. Ни одного слова отцу, ты понял? Сам потом с ним поговорю. Встретил гостей?

– Да, все нормально прошло, – старший группы вздохнул с облегчением. – Поселили их в гостинице на пару-тройку дней. Вы же решите вопрос с их проживанием?

– Обязательно. Завтра после занятий я хочу с ними встретиться. Привезешь их в мастерскую, пусть осмотрятся и свое суждение вынесут.

– Понял. Держите меня в курсе, Андрей Георгиевич.

Я отдал замолкнувший телефон Никанору, вдруг поняв, что спокойно разговариваю по аппарату с магической платой, машинально блокируя энергию Разрушителя. Именно так я и должен работать с остальными техниками, варьируя их автоматически, на уровне рефлексов. Единственное, что мне нужно как воздух и вода – ядро, постоянно находящееся в готовности дать необходимое количество Силы.

Тем временем наша колонна проскочила «родную» развилку и устремилась дальше по прямой, оставляя изгибы Москвы-реки по правую сторону. Неужели и в самом деле едем в Зарядье? Позже выяснилось, что нет. Домчавшись до Садового кольца, свернули влево. Потянулись особняки Патриаршей Слободы, куда нам пришлось ехать вслед за сопровождающими. Уже интересно. Меня, что, хочет видеть кто-то из влиятельных церковных лиц? Странно от того, что церковь особо не вмешивается в дела государства, пусть Мстиславские периодически и прибегают к ее услугам.

Полицейская «Вега» свернула с дороги на правый отворот и остановилась, дожидаясь нас. Броневик не поехал следом и ушел по трассе, помигивая габаритными огнями. Как я понял, нам нужно ехать за полицейскими, и Игорь верно расценил маневр. Следующая за «Штормом» вторая «Вега» вякнула сиреной, пристраиваясь следом. Ну ладно, значит, нас бросать не собираются. Я расслабился и стал ждать, куда мы, в конце концов, приедем.

За коваными воротами, возле которых наша колонна остановилась, в сумерках маячил двухэтажный уютный особнячок, отличающийся от соседей своей старомодностью, как и дом Ушатых. Кирпичный, побеленный, с тремя печными трубами над двускатной крышей, с большим количеством высоких, но узких окон, широким крыльцом под крышей, придерживаемой четырьмя колоннами – пожалуй, все обыденно, не чета соседям, чьи современные особняки, больше похожие на швейцарские шале или итальянские виллы, гляделись возле покрытых льдом прудов дико и несуразно. Но красиво, особенно среди снежных сугробов и прозрачного леса, опоясывающего берега.

Одна «Вега» умчалась обратно, а мы вылезли из внедорожника, чтобы размять ноги. Ворота никто открывать не собирался, а капитан Сулемин говорил по рации, поглядывая на особняк, в котором светилось всего четыре окна.

Странный дом. Дорожка вычищена от снега, а вокруг все выглядит неухоженным. Зато возле крыльца два автомобиля без опознавательных гербов. Становится все интереснее.

– А чей это особняк, господин капитан? – спросил я, подойдя к полицейскому.

– Бояр Киреевых, – откликнулся Сулемин, не отрывая взгляда от крыльца.

– И зачем я им понадобился? – в моем голосе проскользнуло неподдельное удивление. Мало того, что я вообще их не знаю, так еще зачем-то притащили к ним в солидном сопровождении.

– Не могу знать, княжич, – отвертелся капитан. Возможно, и в самом деле не знал, зачем сопровождал нас до засыпанного снегом особняка.

Наконец, мы заметили, как по дорожке от дома быстрым шагом идут двое мужчин в коротких черных куртках, под которыми угадывались спрятанные кобуры. Не кирпич же они с собой носят!

Охранники дошли до ворот, быстро окинули взглядом всю компанию, столпившуюся возле машин. Один из них, лет тридцати, не меньше, с короткой стрижкой на непокрытой голове, открыл узкую калитку и вышел наружу.

– Капитан, вам следует остаться здесь и ожидать княжича для сопровождения домой, – сказал он густым голосом, в котором чувствовался опыт командовать. – Это не займет много времени. Андрей Георгиевич, прошу за нами… Без телохранителей. Не переживайте, мы не хуже их справляемся со своими обязанностями, – иронично добавил мужчина.

Я сделал знак парням, и те недовольно затоптались на месте. Главное, чтобы Куан оказался по ту сторону забора. А он сможет. В обличье лиса-кумихо наставник может пригодиться, если меня ожидает какая-нибудь пакость.

Идя между парой охранников, настолько плотно прижимавшихся ко мне, старался разглядеть белесое пятно, размазанное по снегу. Но сумерки уже давно перетекли в лиловую темень. Зря глаза напрягал. Ничего не увидел.

Мы поднялись по расчищенной лестнице наверх, вошли в освещенную парадную прихожую и встретили там еще двоих охранников, таких же крепких и внимательно оглядевших меня.

– Раздеваться не надо, Андрей Георгиевич, – предупредил стриженный. – Идите вперед, а потом сразу направо в гостиную. Там вас ждут.

Однако же счел нужным сопроводить до места назначения. Распахнув створки двери с матовыми рельефными стеклами, он пропустил меня внутрь, а сам плотно закрыл их за спиной.

– Проходи, Андрей, не стесняйся, – раздался голос цесаревича.

Я вначале окинул взглядом довольно просторный гостевой зал, выглядевший как-то неуютно, словно Киреевы стеснялись жить здесь, отдав на откуп беспощадного времени симпатичный дом. Возможно, обслуга и убирала периодически комнаты, но отличить «живой» особняк от брошенного я уже мог.

В двух креслах, стоявших ко мне высокими спинками, сидели люди. И один из них – наследник. А кто второй? Боярин Киреев? Осторожно ступая ботинками по чистому полу, мучаясь от того, что оставляю на нем разводы мокрых подошв, я обошел кресла и развернулся лицом к цесаревичу.

– Добрый вечер, Ваше Величество, Ваше Высочество, государь-наследник, – я сделал подобающий поклон и замер, лихорадочно думая, зачем Мстиславские оба заявились сюда.

– Здравствуй, Андрей, – улыбнулся, и весьма приветливо, император. – Присаживайся. Ты же не против, если мы немного побеседуем? Или оторвали от домашних дел?

Я плюхнулся на диван, закрытый плотным габардиновым полотном, явно от пыли.

– Никогда не был против бесед с вами, Ваше Величество, – пробормотал я. – А дела… Что дела? Жена дома не ждет, пилить некому.

Цесаревич хохотнул, будучи в хорошем настроении, и даже император улыбнулся еще шире. Шутка удалась. Я приободрился.

– Что ж, отлично, – старший Мстиславский пристукнул ладонями по подлокотникам. – Признаюсь, мы хотели приехать к тебе открыто и с небольшой помпой, чтобы продемонстрировать свою поддержку, ну и для твоего имиджа не помешало бы. Но… события стали развиваться не по сценарию. Кто же думал, что в Москве вдруг обнаружатся люди, решившие устроить охоту на княжича Мамонова. Поэтому выбрали такой вариант встречи.

– Как же ваши аналитики не просчитали такой момент? – я невинно поглядел в глаза императора. – Особенно после демонстративного уничтожения Источника рода Ушатых… Насколько мне известно, Источник нельзя уничтожить, разве что с помощью десятка-двух высокоранговых магов. Да и то вряд ли.

– Просчитали, – похолодел Иван Андреевич, которому не понравился мой тон. – Но сочли маловероятным. Старшая ветвь Ушатых сейчас полностью находится под следствием, младшая же готовится к отъезду в изгнание.

– Так это кто-то из Ушатых напал на меня и Веронику Елецкую?

– Нет. Уже выяснили с помощью ментального допроса, – поспешил с ответом цесаревич. – Это был другой человек, вероятно, связанный с Ушатыми дружескими отношениями. Его ищут. Но машину уже пробили по базе, тем более что она оказалась угнанной, а потом и брошенной. Известный трюк, когда готовятся к какой-нибудь акции.

– Если бы полиция нашла этого шустрого метателя магоформ, я бы с ним сам разобрался, – закидываю наживку и жду ответа.

– То есть ты откровенно говоришь нам, что готов наказать человека, причастного к нападению? – поинтересовался цесаревич, быстро обменявшись взглядом с отцом.

– Почему бы и нет? – я пожал плечами. – А иначе нападения продолжатся. Где гарантия, что обо мне не знают люди, поддерживающие Шуйских и Ушатых? Ведь погасить Источник Рода, запятнавшего себя предательством, вы наметили именно меня, Ваше Величество. Или я не прав?

– Прав. Это было осознанное мероприятие, подготовленной нами и осуществленное с помощью группы «Арбалет», – честно признался старший Мстиславский. – Я полагаю, ты должен об этом знать.

– Меня проверяли?

– Да. И ты проверку прошел достойно. «Арбалетчики» так и сказали.

– И вы думаете, Ваше Величество, что, действуя подобным образом, они надеются на мое сотрудничество с ними? – я решил быть чуточку понаглее, потому что прав. Меня использовали втемную до того момента, когда отец еще не договорился с воеводой Иртеньевым. По крайней мере, это серьезный прокол спецслужб и пятно на репутацию Мстиславских. Надеюсь, император понимает, во что вляпался.

– Согласен, Андрей Георгиевич, с твоей претензией, – он неожиданно перешел на уважительное обращение. – Получилось не слишком красиво. К тому же несколько человек пострадали от твоих… кхм, действий.

– Я действовал на рефлексах, – пожимаю плечами. – И так на нервах был, когда к чужому Источнику подошел. Любой новый опыт всегда опасен. А вдруг что-то пойдет не так? И потом беспокойство за своих друзей тоже сыграло свою роль. Вот и врезал от души.

– Нормально врезал, – усмехнулся цесаревич, выслушав мою сумбурную речь. – Но теперь ты знаешь свои возможности по укрощению чужих Источников. Это весьма серьезное открытие, о котором не должны были знать посторонние. Увы, в тайне удержать твои новые способности не удалось. Наш прокол. И мы хотели бы вместе с государем извиниться перед тобой и… – он на мгновение замолчал. – Какую награду ты хочешь?

Мстиславские извиняются передо мной? С трудом скрываю изумление. Ума хватает не комментировать вслух то, что сейчас произошло. Понятно же, император с наследником берут на себя ответственность за утечку информации, хотя ясно, чья здесь вина. Господин Иртеньев, наверное, сейчас стружку снимает с подчиненных, выискивая осведомителя.

И все же слова Юрия Ивановича стоят многого. Поэтому взял паузу и выжидающе смотрю на императора.

– Ну что? – Иван Андреевич, чувствуется, слегка раздражен моей «тупостью». – Чего хочешь попросить? Вижу, глаза опять хитрые. Дирижабль возьмешь? Ты же мечтал заиметь собственный воздушный транспорт.

– Не-а, – я мотнул головой. – Передумал. Хочу усадьбу Ушатых с правом продажи через год. Так, на всякий случай…

Мстиславские после этих слов онемели. Самым настоящим образом. Они смотрели на меня как на заговоривший шкаф, и я чувствовал их эмоции. Император готов был открутить мою головенку за подобную просьбу, а цесаревич с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться. Отец княжны Лидии всегда казался мне человеком более простым чем государь, и любую ситуацию старался воспринимать с небольшой долей юмора. Конечно, если она не касалась лично его самого или семьи.

– Наглец! – император пришел в себя и с искренним интересом разглядывал меня как ученый – редкий экспонат. – Ты посмотри, сын, на этого шестнадцатилетнего верзилу, с безмятежным видом заявляющего о своих правах на усадьбу опального Рода! Как мы вообще позволяем ему подобную выходку! Может, особым указом отправить его в кадетское училище, где мозги таким шустрым вправляют очень быстро и эффективно?

– Не получится, отец, – покачал головой цесаревич и зачем-то едва заметно подмигнул мне. – Его не исправить военной муштрой. Княжича Мамонова даже магия не берет. Скорее, ему действительно место в «Арбалете».

– Ну да, ну да, – хмыкнул старший Мстиславский, усиленно потирая подбородок. – Проверку он прошел, отзывы получил неплохие, но вот как будет с ним взаимодействовать группа Кондора, я не представляю. Воевода опасается неожиданных накладок в работе.

– Так припиши Андрея к волкодавам в качестве новика-кадета, проходящего военную практику по особому списку, – пожал плечами Юрий Иванович. – Пусть попробуют. Если любовь не получится взаимной, всегда можно прекратить эксперимент. Тем более, Георгий уже дал согласие.

Они говорили про моего отца. Ну да, я уже им предупрежден, чтобы не дергался как пойманный на крючок карась, а дал согласие. Потихоньку, с оглядкой попробую освоить методы работы особой группы ГСБ. В конце концов никто мне не мешает потом отказаться.

– Андрей, мы планировали отправить тебя вместе с Великой княжной Лидией в Венецию, где будет проходить один из этапов показательных соревнований, – император заполнил возникшую паузу. – Ты же не против?

– Княжна Лидия сама просила меня поехать с ней, – я особо не возражал. – Почему и не попробовать свои силы? Там соберутся почти все сильнейшие пилоты Европы.

– Раз уж мы заговорили о поездке, то хочу приоткрыть тебе небольшую тайну, – Иван Андреевич подобрался как зверь перед прыжком, голос его стал необычайно властным. – Тебе предстоит сыграть особую роль не на ристалище, а в политической игре. В Венеции есть влиятельный род Мочениго, Глава которого уже выходил на нас с предложением отдать Лидию замуж за его сына Пьетро. Года два назад такой вариант был приемлем, но произошли некоторые события, которые показали, что Мочениго как партнеры ведут себя несколько своеобразно. Проще говоря, пытаются сидеть на двух, а то и на трех стульях. Мы осознаем ситуацию, что по приезду Лидии в Венецию Пьетро попытается усилить давление на княжну, очаровать и охмурить ее со всей пылкостью итальянского темперамента. Твоя задача спровоцировать его на необдуманный поступок, который позволит нам официально заявить о расторжении всех ранних договоренностей.

– Но почему именно так, а не сразу объявить официальную линию Императорского Кабинета? – удивился я. – Зачем провокации?

– Потому что это политика высших сфер, – снисходительно пояснил старший Мстиславский. – Достаточно того, что ты услышал.

– То есть вы могли использовать меня вслепую? – уточнил я, сдерживаясь, чтобы не послать обоих самодержцев – нынешнего и будущего – куда-нибудь подальше. Но я же человек воспитанный, попозже что-нибудь придумаю.

– Могли, но не стали, – вмешался цесаревич. – Думаю, ты оценишь нашу позицию.

– Что вы от меня хотите, Ваше Величество? – все-таки я проявил невероятное нахальство, поняв, до какой степени мне позволено показывать зубы. – Не сейчас, а вообще? Какую роль вы отводите для Разрушителя?

Мстиславские переглянулись между собой, словно решая, нужно ли раскрывать передо мною карты или продолжить водить за нос. Благоразумие взяло верх, как мне кажется. За моей спиной все же маячила фигура отца, хоть и живущего за несколько тысяч километров от столицы. Здесь у нас не было хоть сколько-то значимых сил, и тем не менее, император вынужден считаться с Мамоновыми, а значит, и со мной.

– А хочешь ли ты знать правду, Андрей? – заговорил, как ни странно, цесаревич. – Не лучше ли оставаться в неведении и периодически получать от нас шикарные подарки?

– Не всегда это хорошо – быть в неведении, – я напрягся. Кажется, вопрос с усадьбой Ушатых решен. Отец оказался прав. Проси столько, сколько влезет в рот. А эта просьба оказалась столь мелочной для Мстиславских, что они готовы выполнить ее незамедлительно. Хоть сейчас получай ключи от входной двери. – Нет, я согласен, когда дело ограничивается одной-двумя акциями, но когда тебя постоянно используют втемную… Когда пропадает азарт, начинаются вопросы. А я не ваш Слуга, Ваше Высочество.

– В первую очередь ты верноподданный Российской империи, – надавил наследник, но я легко отбросил ментальную волну подчинения. Разве что звякнуло в ушах. – И выполняешь приказы императора не в пользу клана Мстиславских. Твой отец, Андрей, прекрасно видит грань между личным и государственным. Поэтому мы легко находим общий язык в отношении тебя.

– А уничтожение Источника Ушатых – это государственный заказ или все же личный?

– Ушатые – предатели. Твое похищение, к слову, готовилось и членами этого Рода, как и Шуйскими. Можешь ознакомиться с допросными листами, где черным по белому написано, кто причастен к твоим злосчастным приключениям. Вся система безопасности работала на твое освобождение. Так личное это или государственное?

Кажется, Мстиславские развлекались этой беседой, но вопросы задавали серьезные. Это не с Долгоруковым на дуэли защищать свою точку зрения. Передо мной сидели двое матерых мужчин, чья власть держит в кулаке огромную империю без серьезных потрясений.

– Ну, если ты так хочешь… Всю правду тебе никто никогда не скажет, – цесаревич опять поглядел на отца, дождался едва заметного кивка, и продолжил: – Тебе ведь известно, какие ставки мы поднимали в переговорах с твоим отцом? Мстиславские предлагали Мамоновым альянс, а в качестве общей гарантии ты должен был в будущем жениться на Великой княжне Лидии. Поверь, такого предложения мы никому из княжеских кланов никогда не делали. Да, женщины из нашего Рода порой уходили в те семьи, которых необходимо было приблизить к себе, но по значимости они мало чего стоят. Георгий Яковлевич отказался от альянса ради возвращения тебя в семью, и заодно отдал нам часть морской транспортной логистики в порту Охотска. Согласись, решение неоднозначное, но мы убедились, насколько велико было желание твоего отца вернуть тебя Роду Мамоновых. Что ж, мы только выгадали от этого договора. Но последние события заставили нас очень серьезно посмотреть на политическую ситуацию в стране. Как думаешь, идея альянса между нашими кланами еще востребована?

– Я такие вопросы не решаю, – суматошно бросил я, желая поскорее уехать домой. Что-то не по себе стало. Сейчас скажу какую-нибудь глупость и подставлю свой клан. От Мстиславских много чего стоит ожидать. От коварных комбинаций до излишней щедрости.

– Хорошо, мы и не настаиваем, – согласился цесаревич. – Тогда два вопроса. Нужно, чтобы ты сыграл роль влюбленного в Лидию молодого человека, дискредитировав при этом Пьетро Мочениго.

– Разве это вопрос?

– Да, просто он поставлен в форме устного повеления императора. Я пойму твой отказ, но как воспримет его Лидия? Она, кстати, желает выступать в соревнованиях только с тобой. Иных кандидатов не приемлет.

Меня ловили на жирного живца, играя на струнах юношеской влюбленности и романтических порывов, но забыли, какая среда формировала Викентия Волховского. А того-то просто так на кривой кобыле не объедешь. Если только сам этого не захочет.

– Я уже дал обещание Великой княжне, – увернулся я от прямого ответа. – Нехорошо будет отказываться. Да и самому интересно. А второй вопрос?

– Хотелось бы услышать лично от тебя, как ты смотришь на свое обучение в «Арбалете»?

– В качестве свободного посещения – вполне приемлемо, – киваю в ответ.

– Думаю, воевода Иртеньев этот вопрос решит без проблем, – расслабился император.

– Ваше Величество, а вы так и не ответили на мой вопрос, – я ехидно улыбнулся. – Какую роль вы отводите Разрушителю?

– В качестве козырного туза в рукаве или джокера, – не стал юлить Иван Андреевич. – Как сам посчитаешь нужным. Острый стилет в рукаве, если поромантичнее.

– Хм, о чем-то подобном я и думал, – глубокомысленно произнес я, закатив глаза, делая вид, что не замечаю улыбок взрослых мужчин. В любом случае мне тягаться с ними тяжело. За их спинами опыт прожитой жизни и власть. А ласковый телята двух маток сосет. Вот и будем придерживаться этой народной мудрости.

– Отлично, – император поднялся на ноги, давая сигнал и мне, что пора честь знать. – Не ожидал такого конструктивного разговора. Опасался, что ты начнешь кипеть и кидаться обвинениями. Вместо этого вижу весьма сообразительного юношу. Всего доброго, Андрей Георгиевич. Твое желание стать владельцем усадьбы Ушатых я обдумаю на досуге, но с ответом долго тянуть не буду. Тебя известят.

– До свидания, Ваше Величество, Ваше Высочество, – выяснив все, что хотел, я уже спокойнее воспринимал ситуацию. И думаю, информацию по нападавшему мне тоже подкинут в ближайшее время. Неплохо поговорили!

Когда княжич Мамонов покинул дом, Мстиславские рассмеялись, глядя друг на друга.

– Каков наглец и проныра! – восхищенно произнес император, отодвигая в сторону тяжелое полотно шторы, чтобы посмотреть на отъезжающие машины. – Как увиливал от прямых ответов, чтобы оставить себе маленькую лазейку!

– У мальчишка такая школа жизни, что любой рафинированный аристократ его лет давно бы спрятался под крылышком своих влиятельных родителей и жаловался на судьбу… – цесаревич задумчиво обмерил гостиную шагами, – А этот, наоборот, со всей пылкостью отмахивается от присутствия родовичей, только бы не мешали ему жить так, как он сам запланировал.

– Георгий его все-таки поддерживает, – напомнил отец.

– И тем не менее, почему-то не показывает свою твердость, чтобы вернуть парня домой.

– Он хочет через сына влиять на наши решения, – пожал плечами старший Мстиславский. – Я его давно разгадал. Даже забавно становится, как мы передвигаем фигуры на шахматной доске, но не решаемся нанести удар, который опрокинет одного из нас.

– А зачем такие сложности? Мы ведь решили создать альянс. Осталось только определить наши предпочтения и гарантии.

– Гарантии появятся тогда, когда мы «прочитаем» Разрушителя до конца, – твердо произнес император. – А ты постарайся, чтобы это произошло как можно быстрее. Не забудь съездить к Захарьиным и расплатиться за неудобства.

– На днях съезжу, – пообещал цесаревич. – А что мы решим по усадьбе Ушатых?

– А что решать? – хмыкнул отец, в глазах которого заплясали веселые чертенята. – Завтра дам указание адвокатам и налоговикам, пусть готовят все необходимые документы. Если княжич Мамонов хочет взвалить на себя обузу в виде управления бесхозного особняка – я ему препятствовать не стану.

– И тем не менее, он подстраховался, чтобы в случае серьезных проблем сбросить с плеч усадьбу, – напомнил Юрий Иванович.

– Так я и говорю: пронырливый малый! Но пусть не радуется, подложу я ему свинью… вернее, маленького поросенка.

3

Василий Романович Захарьин не ожидал, что история с похищением близнецов получит продолжение. Все необходимые условия о неразглашении произошедшего были выполнены, больше никто не докучал визитами, Даниил и Нина держали язык за зубами, и через неделю вялых пересудов все заглохло само по себе.

Поэтому сердце его упало, когда охрана доложила о приезде цесаревича в составе крупного кортежа, заполонившего всю улицу, где проживали родственники и слуги Захарьиных. С десяток машин растянулись по дороге, перекрыв движение, а полиция встала на въездах, не впуская и не выпуская никого за пределы квартала.

Цесаревич спокойно вышел из своего «Хорса» и в окружении телохранителей миновал распахнутые ворота и склонившихся в почтительном приветствии охранников, и по мощеной дорожке направился к крыльцу особняка, где уже стоял сам Глава рода со своей женой в наскоро накинутой на платье шубке.

– Доброго дня, Василий Романович, – цесаревич в двубортном пальто и выглядывающем из-под него кашемировым шарфом был элегантен и подтянут.

– Рад вас видеть у себя дома, Ваше Высочество, – поклонился Захарьин. – Неожиданно и приятно.

– Ну, такие визиты тем и хороши, что не требуют строгого регламента и всевозможных подготовительных мероприятий, – усмехнулся Мстиславский и обратился к жене Главы. – Ольга Егоровна, вы, как всегда, очаровательны, но я переживаю за ваше здоровье. Морозно, все-таки.

– Спасибо, Ваше Высочество, за комплимент, – улыбнулась женщина, кутаясь в теплый вязаный платок. И действительно, она впопыхах от услышанной новости о приезде наследника престола выскочила на улицу легко одетая. – Поверьте, мороз – слабое препятствие для такого важного момента. Не переживайте, государь-наследник, ничего со мной не случится.

– Проходите в дом, Ваше Высочество, – заторопился Захарьин. – Не то время, чтобы на улице разговоры вести.

Суматоха поднялась знатная. Весь дом стоял на ушах. Пока Мстиславский раздевался в парадной прихожей, в столовой уже накрывали на стол для легкого чаепития. Юрий Иванович легким движением пригладил волосы перед ростовым зеркалом и прошел в гостиную. Василий Романович старался не показывать волнение и недоумение, с чего вдруг цесаревич озаботился визитом в его дом, предложил ему место в хозяйском кресле, а сам устроился в соседнем. Жена, извинившись, ушла руководить на кухне, чтобы дать мужчинам решить важные вопросы. Ольга Егоровна, как и все женщины, проницательно догадалась, что Мстиславский появился не просто так поинтересоваться житьем-бытьем своих подданных, а из-за недавних событий.

– Надеюсь, вы останетесь на чай, Ваше Высочество? – осторожно поинтересовался Захарьин. – Сегодня как раз наша кухарка испекла невероятно вкусные медовые кексы.

– А попробую, – усмехнулся Юрий Иванович, разминая пальцы, на которых поблескивали перстни с камнями. – Люблю я стряпню, грех отказываться… Как дети? Оклемались после того случая?

– Да, Ваше Высочество. Уже гораздо лучше. Данька-то быстрее пришел в себя, уже и не вспоминает. Мужчина, как-никак. Дочке труднее. Ниночка у меня впечатлительная девица, первые ночи плохо спала. Слава богу, обошлось без серьезного психологического срыва, – Захарьин перевел дыхание.

– Ничего, они у тебя крепкие ребята, месяца не пройдет – учеба и увлечения вытеснят этот ужас, – не дрогнув ни единой мышцей на лице, Мстиславский закинул ногу на ногу. – Я приехал к тебе, Василий Романович, как раз по этому поводу.

– Я ни единым словом не обмолвился ни с кем, – торопливо произнес Захарьин, поняв намек. – Молчу как рыба подо льдом.