Текст книги "Вик Разрушитель 5 (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

– А метеориты с иным набором химических и физических свойств облагодетельствовали людей магией? – я посмотрел на старика и увидел, что его глаза из бесцветных стали серыми.

– Да, так и есть. Магия – порождение чуждых нашей вселенной энергий, – кивнул он.

– С камнями все понятно, спорить не буду, – я сразу воспользовался паузой в разглагольствованиях старейшины. – Но человек – не метеорит. Каким образом появился живой антимаг?

– Возьми эту книгу, – Яков Сидорович протянул мне фолиант, оказавшийся настолько тяжелым, что я едва его не выронил. Одна обложка, обтянутая мягкой шелковистой по ощущениям кожей, весила половину книги! – Считай, это мой подарок тебе, внук. Компенсация за обиду.

– Подарок? Теперь это моя книга?

– Твоя. Но постарайся, чтобы ее не увидел Брюс, – старейшина хищно улыбнулся, показав довольно крепкие еще зубы. – Убить не убьет, но сделает все возможное, чтобы забрать такую ценную вещь. Или так заболтает, что сам отдашь. Знаешь, кстати, как она здесь появилась?

– Даже не представляю.

– Ее принес с собой Мамон. Книге тогда уже было лет триста. А это копия, которую изготовили в начале двадцатого века с оригинала, потому что он уже рассыпался от ветхости. Успели переписать. Учти, что сначала переводили с латинского на глаголицу, а уже потом – на современный русский, после реформы господина Шахматова[1].

– Вы весьма осведомлены о таких тонкостях, – удивленно ответил я.

– Можно подумать, перед тобой сидит чурбан с глазами, – проворчал старик, ничуть не обидевшись. Развлекается разговором со мной, ну и пусть. Лишь бы не проверял мои антимагические способности, как Булгаков.

– Спасибо, Яков Сидорович, – отблагодарить старейшину уже стоило хотя бы за такой подарок. Я старался выбросить из головы мысль, что передо мной сидит человек, чья жесткая воля или упертость наравне с недальновидностью круто изменили мою жизнь. За это он был наказан отцом и отстранен от ведения дел Рода, что уже являлось справедливым по отношению к матери и ко мне. Раз Глава не убил старейшину и даровал ему жизнь, пусть и с большими ограничениями, то я подавно не имею права требовать наказания больше того, что уже есть.

– Изучай, пригодится, – отмахнулся Яков Сидорович. – Тебе говорили, что ты похож на Добра?

– Говорили.

– Родная кровь не водица, – старейшина усмехнулся. – Ладно, ступай. А то отец нервничает, аж досюда его аурная волна шибает. Думает, я тебя против него настраиваю.

Он нажал на кнопку, лихо развернул коляску и покатился в темный угол под мерное жужжание двигателя.

– Шторы задернуть? – спросил я, вставая.

– Оставь, – донесся голос старейшины. – И уходи.

2

Отец и в самом деле ждал меня в гостиной, монотонно расхаживая из угла в угол. Я спустился вниз уже без книги. Не таскаться же с такой тяжестью по дому, вызывая у домочадцев зависть, и не зная, как они отреагируют на подобный подарок. Вдруг фолиант нельзя выносить за пределы усадьбы, потому что он является ценнейшим артефактом семьи Мамоновых? С другой стороны, это личный подарок владельца. Ведь никто из Рода не увлекается алхимией, в чести пестовать Стихии, чистую магию.

– Зачем тебя старейшина к себе звал? – излишне резко спросил он, увидев меня. Прав был дед: отец и в самом деле волновался.

– Знакомились, – меня покоробило такое отношение. Получается, родному сыну не доверяет? – Дед просто позвал к себе, интересовался, как живу.

– И все? – князь остановился на полдороге, взглянул с недоверием. – Никаких проверок на магию, хитрых вопросов, втирания в доверие?

– Да какой с меня толк? – усмехнулся я. – Нормальный дед, сразу сказал, что каяться за давнюю историю не намерен. Такому человеку веришь больше. Прямой и честный… Хоть и сволочь.

– Но-но! – сразу взъерошился отец. – Разговорился! Не забывай, кто для тебя старейшина.

Получилось двусмысленно.

– Не забываю, – я пожал плечами и пошел одеваться. Ведь мы договаривались посетить Источник для проверки некоторых моментов, вызывавших интерес у отца, дядьев и шамана Омрына. Натянув на себя куртку, я решил честно признаться: – Он мне книгу подарил. Сказал, что могу ею пользоваться. Ты позволишь ее забрать с собой в Москву?

– Какая книга? – отец надел зимнюю камуфляжную куртку.

– «Камень мудрых», – я не стал называть полностью, но ему было достаточно, чтобы понять.

Князь удивленно хмыкнул и заботливо поправил малахай на моей голове.

– Я видел своего батю с этой книгой в руках последний раз лет десять назад, а так она все время стоит на полке в его кабинете. Думаешь, она подходит для твоего случая?

– Дед сам не уверен, но кое-какие тезисы оттуда внушают надежду, что «Камень мудрых» даст хоть какое-то понимание о моем Даре.

– Н-да, Витьке бы не помешало с тобой пообщаться, – странно ответил отец, и сам же пояснил: – Совсем не умеет вести разговор, грамотно мысль не может подать. Вот как его подпускать к важным делам или переговорам, когда придет время? Оболтусом растет.

– На перевоспитание его, золото мыть, – пошутил я. Глава рода только усмехнулся. – Так ты не ответил мне насчет книги. Могу забрать?

– Бери, изучай. Для нас она не имеет никакого значения. Всего лишь антиквариат, который ни у одного Главы рука не поднялась выкинуть или продать. Даже странно, что она дожила до твоего появления, – отец призадумался о превратностях судьбы, ожидая, когда охранник распахнет дверь.

Мы вышли на улицу. Лицо сразу обожгло морозным ветерком. Небольшая поземка металась по открытому пространству, гоняя снежные хвосты по очищенным дорожкам.

– А где все? – удивился я, не заметив никого из родственников. Даже дядьев не было.

– Сделал так, чтобы делом занимались, а не глазели, как ты Источник укрощаешь, – рассмеялся отец. – Дядька Алексей с Антоном и Витькой поехали в Ленск. Надо решить вопрос с акционерами насчет открытия нового платинового прииска. Месторождение богатое, надо его развивать. Да и алмазами где-то поблизости пахнет. Там еще Ломакин одно время активно искал кимберлитовые трубки. В общем, пусть работают, уламывают, чтобы денежки вкладывали. Дядя Сергей по улусам и поселкам вояжирует. Вот когда уедешь в Москву, усадьба тоже опустеет. Ведь вся основная деятельность клана проходит в Ленске и Якутске. Там наш финансовый центр.

Отец похлопал меня по плечу, словно подбадривая. Когда мы подошли к гостевому дому, процедура пропуска внутрь повторилась до мелочей. Мощная дверь отсекла нас от посторонних, и пока отец задумчиво разглядывал алые блики Источника на стенах подвала, а я без колебаний сделал несколько шагов вперед, уверенный в том, что теперь Алтарь не будет столь агрессивен.

Кажется, Небесный Камень обрадовался, почувствовав меня. Сначала вверх рвануло пламя холодного огня, а затем его обвили гибкие крылья льдисто-голубых оттенков. Они слились в единое целое, на какое-то мгновение заиграв фиолетовыми всполохами и снова распались на две части. Я застыл, наблюдая за Источником, который подобно игривому щенку, вцепился в меня и окутал в кокон, отрезая от выхода. И что мне теперь делать? Чего ждать? В голове мелькнула мысль: это ведь самая настоящая инициация! Родовой Источник пытается разобраться с антимагией и вытравить ее. Или, как вариант, подстраивается под мои новые возможности.

Снова боль. Она возникла на кончиках пальцев и стала подниматься вверх. Это как своеобразный укол обезболивающим лекарством. Все немеет, невозможно двинуть ни руками, ни ногами. И я как будто превратился в ледяную статую, внутри которой мою жизнь поддерживает ласковый огонь. Ощутив на себе прелести магического вторжения, от которого не было спасения, я провалился в темноту.

Сначала показалось, что мне снова придется разговаривать с Геванчой, когда неведомая сила выплюнула изжеванное болью тело на каменистую поверхность какого-то холма. Пахнуло невероятной свежестью, где-то в районе уха тонко зудел комар, а пронесшийся ветерок затронул ветви карликовой березы, задрожавшей от такой бесцеремонной выходки.

Неподалеку я заметил мшаник, покрытый ковром ярко-красных бусинок брусники. Он тянулся до самой вершины холма, впрочем, не такого и далекого. Упершись ладонями в голыши, я поднялся и довольно легко преодолел небольшое расстояние. Взойдя наверх, оглянулся по сторонам, благо точка обзора оказалась высокой.

От увиденного дух захватило. Далеко впереди резало глаза необычайной синевой озеро, вытянувшееся большой подковой вдоль гольцов со снежными шапками на вершинах. Левее от меня темнел хвойный лес, уходивший к подножью далеких холмов. Чтобы добраться до озера, мне бы пришлось преодолеть несколько километров луговины с желтовато-зеленой травой и выделявшимися на ее фоне яркими соцветиями иван-чая.

А еще меня привлек странный цвет луговой травы, неподалеку от начинающегося подлеска, с вывалами земли как у кратера вулкана. Только эти вывалы сейчас густо заросли травяным дерном, и если не приглядываться, то и не зацепишься взглядом. Но я почему-то увидел эту конфигурацию, над которой едва заметно колыхался воздух. Словно температура почвы была там на несколько десятков градусов выше.

– Геванча! – закричал я, глядя по сторонам. Позади меня расстилалась холмистая равнина с точками мелких озер, над которыми вились стаи птиц. Камень, лишайник, скудная трава – скучный пейзаж, отличный от того, что я наблюдал.

Шаман не появился на мой возглас. Здесь вообще было невероятное безлюдье, и кроме мышей-полевок, шуршащих под ногами, да пробегающей вдоль берега озера стаи волков, я никого больше не увидел.

Меня внезапно выбросило из странного места, когда в голове только-только стали оформляться мысли, куда же я попал. Очнулся на полу, и снова отец с тихими матерками возился со мной.

– Достаточно экспериментов, – он сел на нижнюю ступеньку и тыльной стороной ладони вытер пот с лица. – Иначе угроблю тебя, мать не простит. Что на этот раз? Опять с шаманом лясы точил?

– Вообще не угадал, – я сидел рядом и приходил в себя. – Кажется, я знаю, куда упал второй обломок. Точнее, видел место, а не сам Камень.

– Хочешь сказать, что побывал на Аляске с помощью астрального перемещения? – недоверчиво покосился на меня отец.

– А я все время находился здесь?

– Конечно. Я внимательно следил за тобой. Сначала Источник не на шутку поднял магический фон, потом появились красные и голубые огни. Они облепили твою фигуру, но ты точно никуда не пропадал. Просто рухнул на пол без звука.

– Каким-то образом Источник спроецировал в мою голову место, где находится его вторая ипостась – водная. Кстати, рядом озеро, похожее на подкову, – высказал единственно подходящую версию.

– Озеро подковой? – наморщил лоб отец. – Не помню такого в зоне интересов нашей корпорации. Надо по карте посмотреть. Ладно, пошли домой. Никому не говори, что видел. Даже деду. А то подозреваю, он какую-то информацию из тебя хочет вытянуть.

– Зачем старику интриги? И так из дому никуда не выходит, сидит в полутьме как сыч.

– Плохо ты, сынка, деда своего знаешь, – усмехнулся князь и похлопал меня по плечу. – Повзрослеешь, сам разберешься.

– А почему бы тебе сейчас не ввести меня в курс дела? – спрашиваю нахально. – Рассказал бы.

– Без тайн и жизнь неинтересна. Открывать их понемногу – это как нектар богов по капле пробовать. Чтобы жажда всегда мучила.

Романтик у меня батя. А говорят, жестокий человек.

Примечание:

[1] Шахматов А. А. – русский филолог, лингвист, историк. Основоположник исторического изучения русского языка, древнерусского летописания и литературы. Помогал подготовить радикальную реформу русского языка (в реальной истории), которую осуществили большевики в 1918 году. Его орфография используется по сей день.

Глава 4

1

Все-таки зимой в якутских землях скучновато для такого человека как я. Не привык к размеренности и неторопливости, помноженной на огромные расстояния, где можно затеряться на раз-два, и никто тебя не найдет. Отец рассказывал, что людей-потеряшек искали порой месяцами, а то и годами. И не всегда удачно. Только спустя годы какой-нибудь оленевод случайно наткнется на землянку, где обнаружит высохшую мумию или объеденный дикими зверями костяк. Много загадок таит край земли. Зачем сюда пришли Мамоновы – я еще понимаю. Спасались от Мстиславских. Но зачем сейчас императорский клан лезет в эту дыру (без обид, папа), даже с учетом каких-то коммерческих выгод, тоже задачка сложная для моих мозгов.

Неделя, отведенная отцом для более крепкого воссоединения семьи и блудного меня, закончилась. Я тепло попрощался с братьями, сестрами и племянниками, с которыми неплохо провел время: гоняли на снегоходах, охотились на куропаток и зайцев, ездили на полигон, чтобы всласть пострелять из пистолетов и автоматов. Что удивительно, девчонки не отставали от нас и тоже показали класс. Особенно Маша. Даже дети младшего дядьки Сергея наравне с нами мастерски владели оружием. А ведь Ладе тринадцать лет, Сашке на год меньше, и тем не менее… Кстати, мои горячие поклонники. Смотрели все бои, в которых участвовал я. Сашка прилип ко мне и канючил, чтобы я привез ему в подарок экзоскелет. А почему бы и нет? Если удастся наладить выпуск бронекостюмов, для одаренных родственников можно создать свою версию с интегратором. Пусть развлекается. Лада, кстати, тоже не против освоить «скелет».

Домой, в Ленск, мы вернулись в том же составе, в каком приезжали в имение. Но к нам добавились шестеро крепких парней, которые полетят вместе со мной в Москву в качестве телохранителей. Статус обязывает, как сказал отец. Теперь не погуляешь с девушками так свободно с маячащими за спиной серьезными ребятами.

Четверо из них русские, пришедшие на службу Мамоновым из казацких семей, а вот Яким и Васька – они сахаляры, то есть потомки от смешанного брака якутки или якута с представителем европеоидного этноса. Понятно, что якуты в большей степени вступали в семейные отношения с русскими; в далекой Сибири найти англичанина, немца или испанца было бы еще большей экзотикой.

В последний вечер перед отлетом я решил поговорить с отцом по поводу предложения воеводы Иртеньева. Меня до сих пор одолевали сомнения, стоит ли связываться с «Арбалетом», или сразу послать подальше.

Князь рассмеялся.

– Посылать Главу СБ в далекое путешествие – это сильный ход, сын. Боюсь, никто не поймет, зачем ты уважаемого человека оскорбил.

– Можно и вежливо отказаться.

– Ты подожди шашкой махать, – остановил мой порыв отец. – Ко мне до сих пор никто из СБ не обращался, а из «Арбалета» – тем паче. Лично я никому звонить не собираюсь, пусть сами шевелятся, если хотят работать с тобой. Судя по молчанию, Иртеньев или обдумывает, как лучше подобраться ко мне, или отложили твою вербовку до лучших времен.

– Вербовку? – удивился я. Разговор шел в библиотеке; здесь было куда уютнее, чем в рабочем кабинете князя. Забравшись с ногами в кресло, я прижимал к себе подаренную дедом книгу «Камень мудрых», но открывать не торопился. Меня волновали другие вопросы.

– Конечно, вербовка, – усмехнулся отец, сидя в соседнем кресле. – Заметили в тебе потенциал и закинули удочку, причем, не удосужились даже жирную наживку на крючок зацепить. Сразу пошли с дешевых козырей: заграничные поездки, эффективная ликвидация врагов империи, опасная, но интересная жизнь. Патока в уши подростка. На что надеялись, не понимаю.

– Да я же соображаю, что они рассчитывали на молодость и романтику службы в системе государственной безопасности, – рассудил я, поглаживая обложку книги. Странным образом шершавость кожи успокаивала. – Про «Арбалет» мало кто знает. Я и то случайно с ним столкнулся. Если бы не похитили, так и жил бы в счастливом неведении.

– Молодец, что понимаешь, – отец закинул ногу на ногу и покачал ею. – Значит, тебя будет нелегко обвести вокруг пальца. Но можно. Поверь, сынок, с рекрутами они умеют работать. Кому льстят, играя на тайных желаниях, кому говорят правду – все зависит от характера человека и его честолюбии.

– Я могу отказаться.

– А сам ты хочешь служить в «Арбалете»? – с интересом спросил отец. – Кстати, рассказать тебе историю, как это подразделение умылось кровью в Якутии, когда прибыло сюда для ликвидации наших родственников?

– Мне Куан уже поведал.

– Отлично. И ты теперь спрашиваешь, как тебе поступить? У меня подозрение, что твоя вербовка – это один из элементов давления на нашу семью. Иртеньев действует с согласия Мстиславских, проверяя мою реакцию. Если он не позвонит мне, а снова попытается действовать напрямую, тут же предупреди меня.

– Я бы хотел поучаствовать в тренировках, – признался я. Да, это был вызов, так почему бы не принять его? Кто заставит несовершеннолетнего мальчишку идти под пули и смертельные магоформы, если только сам сдуру свою голову в пекло не сунет? – Ведь самое главное – это мои способности. Как я ими распоряжусь, и смогу ли быть неуязвимым. Заодно протестирую «подарок» Источника.

– Чтобы дать Мстиславским возможность изучить твой Дар? – поморщился отец.

– И как они его изучат? – я с хитрецой посмотрел на Главу. – Ну, увидят что-то необычное, начнут разбирать на части. Допустим, уловят какую-то закономерность. А дальше?

– А дальше Мстиславские придут к мысли, что Андрей Мамонов – чересчур опасный элемент в их системе безопасности. И где-нибудь с тобой произойдет несчастный случай, – голос отца повысился. Значит, сердится и волнуется. – После чего нас втянут в войну.

– Если император хотел бы войны с нашим кланом – он бы давно нашел причину, – я пожал плечами. Вывод отца был странным. Скорее всего, ему неприятно осознавать, насколько я удачно вписываюсь в роль посредника между родами. И Мстиславские, и Булгаковы, и даже Александр Яковлевич Брюс – все проявляют интерес, и не думаю, что в корыстных целях. Ими движет интерес к необычному. – Может, он ищет точки соприкосновения и на самом деле хочет создать альянс. Ведь ты сам говорил, что во время переговоров всплывала тема союза.

– А тебе хочется быть в роли буфера, по которому бьют все кому не лень? – ухмыльнулся моей наивности отец. – Результатом альянса должна стать твоя женитьба на Великой княжне Лидии. Вот и представь, что с одной стороны давлю я, чтобы выгадать преференции для своего клана, с другой стороны Мстиславские пытаются тобой вертеть, а ночью прелестная молодая жена в ушко шепчет свои условия.

– Да ну, – я покраснел. – Скажешь тоже…

– Ты еще молокосос, Андрюша, – без обиняков заявил отец. – В политике и вовсе слепой щенок, тыкающийся в поисках сиськи. Запомни, это молодежь может быть циничной до прямолинейности, а взрослые с прожитыми годами становятся пластичнее и хитрее. Ты супротив императора и меня как букашка под человеческой ногой.

– Я, вообще-то, хотел посоветоваться насчет «Арбалета», – стало неприятно, что Глава размазывает меня тонким слоем, намеренно говоря обидные слова. – А ты начал поучать меня межклановой политике.

– Сказал же тебе: буду ждать звонка от Иртеньева, – отрезал отец. – Так дела не делаются, сын. За моей спиной мутить откровенно дурные схемы не позволю. «Арбалет» – особое подразделение, где возможны боевые потери. А ты еще мальчишка, тебе учиться надо, в университет поступать. Вместо этого тебя постоянно будут дергать на спецоперации. Да-да, не удивляйся. Сначала тренировки на полигоне, а потом, как бы невзначай, просьба поучаствовать в небольшом дельце. Без риска для жизни. Вот так и втягивают в свою паутину. Сам не заметишь, что стал ручной собачкой.

– А если есть призвание?

– Не говори глупости, – князь махнул рукой в раздражении. – Какое у тебя призвание? Ты сам толком не знаешь. Годика через два что-то прояснится. Занимайся пока своими проектами. Вдруг и получится что-нибудь. А насчет «Арбалета»… Я готов дать тебе возможность попробовать, с чем едят это варево. Но с учетом твердых гарантий, которые мне предоставит воевода. Мы договорились?

– Я тебя понял, отец, – киваю в ответ. – Все переговоры через тебя.

– Молодец. А теперь иди, пообщайся с матерью. Когда еще увидитесь вживую, – князь хмыкнул. – Вижу, не сильно-то тебе понравилось здесь. Приедешь летом, все будет совершенно по-другому. И об Аляске не забывай. Готовь свой «скелет» для настоящих испытаний.

– А вот это другое дело! – обрадовался я.

С мамой я хотел поговорить совсем о другом. За последние дни виделись мы редко, хоть и жили в одном доме. Насыщенная программа, в которую меня завлекли братья и сестры, не давали нам возможности спокойно посидеть в тишине.

– Мам, ты свободна? – я нашел ее в малой гостиной, где она уютно устроилась в кресле и вязала отцу носки. Да, вот такая у нее медитация, как сама призналась со смущением. – Или помешал?

– Ну что ты, сынок? – лицо княгини озарилось улыбкой. Она отложила спицы с недовязанным носком в корзинку. – Для тебя всегда время найдется.

Я пристроился на соседнем диванчике, подогнув под себя ноги. Посмотрел на умиротворенное лицо матери.

– Тебе здесь не скучно? – спросил напрямую.

– Иногда накатывает, – ответила она. – Роль младшей жены порой невыгодна, но поверь, твой отец стремится быть со мной куда чаще, чем с Ириной или Еленой.

– Отрадно слышать. Я как раз хотел спросить тебя насчет них. Видел, как они тебе в уши что-то старательно лили. Чего хотят?

– Женская ревность, – улыбнулась мама. – Все выпытывали, как мне удалось «приручить» отца после стольких лет разлуки. Они же видят, что Георгий с большой радостью едет в Ленск, чем наоборот.

– А насчет меня? Извинились за ту выходку или сделали вид, что такого никогда и не было?

Легкая тень набежала на красивое лицо мамы и тут же исчезла как после дуновения свежего ветерка.

– Берегись их, сынок. Как только Источник тебя принял, они страшно перепугались. Они не «видят» твоего Дара, а значит, по их мнению, ты опасен не только для них, но и для детей. Боятся мести, очень боятся. Ну и я немного подбросила дровишек в костер, чтобы прищемить хвосты этим злючкам. Сказала, что у тебя шаманский Дар.

– А откуда ты это взяла? Отец по секрету шепнул?

– Раз знаешь, зачем спрашиваешь? – глаза княгини озорно блеснули.

– Да так, хотел подтвердить свои подозрения. Так, значит, они не стали извиняться?

– Извинились, но сквозь зубы. А я не стала показывать свой норов. Мне важно сохранить отношения с отцом. Понимаешь, Андрюша, мне гораздо легче это сделать. Я не живу в этом гадючьем гнезде, не играю по чужим правилам. Здесь мой дом, и я в нем хозяйка. Главное, он уверен, что никто не причинит мне зла.

Как раз я не был уверен в ее утверждении. Тетки-матери из той породы, что могут нанести удар исподтишка. Но свои мысли решил не озвучивать. Если мама счастлива, пусть все идет своим чередом. А я буду присматривать за этими гадюками через астрал. Свой шаманский дар нужно использовать на всю катушку, чтобы те не смели руки распускать.

Мы еще поболтали о разных вещах. Мама больше спрашивала о моих подружках, особенно долго выпытывала о Веронике Елецкой, но и об Илане не забыла. Потом я пожелал ей спокойной ночи и пошел в свою комнату. Пора было взяться за изучение «Камня мудрых».

В Москву летели на том же самолете сине-серебристого цвета, только вот стюардессы были другие, что не повлияло на приятное времяпровождение. Девушки такие же красивые, профессионально справлялись со своими обязанностями. Я разослал сообщения по всем адресам, что возвращаюсь. Надолго завис в переписке с Анжеликой. Она нашла ребят, которые могут с нуля организовать студию. И горят желанием поскорее приступить к работе. Я пообещал, что по приезду домой сам позвоню ей и назначу встречу. С ее стороны нужно предоставить примерную смету расходов, чтобы знать, от какой суммы отталкиваться. Девушка пообещала, что за пару дней она вытрясет из парней все, что нужно.

Отписался Веронике, что возвращаюсь домой.

«Здорово! Когда увидимся»? – тут же прилетел ответ, подтвержденный картинкой с хлопающими ладошками.

« Вечером буду в Моск ве, – посылаю задумчивую физиономию, – а завтра тебе позвоню. Как насчет похода в кафе?»

«А еще будут варианты?»

«Могу пригласить в Палеонтологический музей. Я теперь знаток по костям мамонтов», – улыбаясь, набираю текст.

«Хи-хи! Вы оригинал, молодой человек. Хорошо, я подумаю»!

Отложив телефон в сторону, я призадумался. Со студией может получиться куда быстрее, чем с мастерской. Ворон до сих пор молчал, как будто решил отказаться от моего предложения, но постеснялся об этом сказать. Ладно, пусть живет в вечных прилипалах к таким людям как Максуд. Рано или поздно их делишки вскроются, а это чистая уголовщина. Надеюсь, Ворон понимает, к чему дело катится. Но мастерскую нужно запускать. Я не хочу отказываться от проекта. С комплектующими поможет отец. У него гораздо больше возможностей заказать на заводах детали каркаса, сервоприводы и композитные броневые листы. Первый заказ он обещал прислать уже через месяц. Электронную оболочку можно достать в Москве. Здесь этого добра хватает в специализированных магазинах. Головастый инженер на коленке сляпает. Да вот только где его найти, если Ворон таки не решится изменить свою жизнь? К кому обращаться? А ведь еще нужно учитывать интересы чужой стороны. Попросишь раз-другой, вот и должник. Отцу не понравится. Очень не понравится. Конечно, он мог бы дать своих инженеров, да только у них специализация иная: эксплуатация и ремонт горнорудной техники. Но ведь у них же есть «рэксы»! А значит, кое-какие знания по экзоскелетам имеют! Ну, папаша! До чего же изворотливый тип!

В Москву мы прилетели глубокой ночью, даже с учетом продвижения на запад страны. Приземлялись на дозаправку по регламенту на несколько часов, вот и пришлось теперь, зябко поеживаясь от промозглого столичного ветра, да еще невероятно влажного, топать через пустой терминал. К моему удивлению, нашу команду ожидал микроавтобус, который пригнал дядька Матвей. Вернее, он нас встречал в зале ожидания, а водитель сидел в машине на стоянке.

– Здорово, племяш! – заулыбался дядька и сграбастал меня в охапку, чтобы как следует помять. – С приездом домой! По морде вижу, радуешься!

– А как ты здесь оказался? – удивился я.

– Батька твой позвонил, попросил встретить делегацию, – Матвей Федорович оглядел молчаливую компанию крепких парней, скользнул взглядом по скромно стоящему в сторонке Ломакину, и с размаху вложил свою ладонь в руку Куану. – Здорово, Коля! Что, не хватает сил присмотреть за Андрюхой? Вон, целый полувзвод прислал!

– Хорошая шутка, – не улыбаясь, Куан показал, что оценил ее. – Георгий Яковлевич беспокоится за своего сына.

– Дело доброе, – кивнул дядька и приобнял меня за плечи. – Ну что, погнали? Вам куда: сразу домой или парней в гостиницу отвезти?

– К нам, – сказал Куан. – Они телохранители, и обязаны находиться рядом с княжичем. Поживут пару-тройку дней у нас, пока не решим вопрос с жильем.

Я перевел дух. Не хватало мне казармы в своей квартире! Куана я еще могу потерпеть, потому что он хотя бы кормит меня. Но постоянно созерцать в доме вот этих бугаев, закрывающих дверной проем плечами – увольте! Я лучше новую квартирку сниму. В «муравейнике» еще есть свободные «норы», я узнавал у Бориса Кузьмича – своего соседа-купца.

– К вам, так к вам, – не стал спорить дядька Матвей.

Он довез нас до дома, и на прощание посетовал, что я «неблагодарный свиненок», в гости не заглядываю. Гусаровы всегда рады моему появлению и не позволят меня никому обижать. А насчет охраны князь Мамонов мог бы и договориться с родственниками жены. Уж трех-четырех ребят Глава нашел бы для своего внука.

Я только развел руками. У отца сложные отношения с родичами моей мамы, а с моей помощью все хотят их смягчить. Вот уж точно – буфер.

– Обязательно загляну, дядька Матвей, – пообещал я. – А у тебя есть знакомые инженеры и мастеровые по экзоскелетам?

Гусаров задумался, пощипывая кончик уса.

– Сразу и не скажу, – развел он руками. – Но я поговорю с Борисом. Он же у нас отвечает за техническое и военное обеспечение. Два ППД в составе отряда, ты знал?

– Откуда?

– А все потому, что в гости не заглядываешь, – назидательно произнес Матвей Федорович. Потом хлопнул по плечу. – Бывай, племяш. Пора ехать. Коля отчитается перед твоим отцом, я свое дело сделал.

Микроавтобус рыкнул и ловко развернулся на маленьком асфальтированном пятачке возле подъезда, и помигивая сигнальными фонарями, уехал. А мы поднялись по лестнице наверх. Дверь была закрыта. Немудрено. Время на моих часах показывает три ночи. Куан нажал на кнопку звонка. Через стекло было видно, как из закутка вышел заспанный дядя Стефан. Удивленно поморгал глазами, разглядев, кого нелегкая принесла. Дверь он открыл, но с большой опаской.

– Доброй ночи, дядя Стефан! – лучезарно улыбаюсь консьержу. – Рейс был поздним, да еще из аэропорта долго ехали.

– Давненько вас не было, – пропуская меня, Куана и моих телохранителей, – напряженно проговорил консьерж, цепляясь взглядом за шестерку серьезных и молчаливых парней с дорожными сумками. – Как поездка?

– Нормально! – не вдаваясь в подробности, ответил я, задержавшись на минуту. Куан с охранниками уже поднимались наверх. – Вы не переживайте. Эти люди со мной. Моя, так сказать, охрана. Поживут в нашей квартире пару дней, пока не подыщем им подходящий съем.

– Охрана? – хмыкнул дядя Стефан, буровя меня проницательным взглядом. – А кто ты на самом деле, Викентий? Давно хотел расспросить тебя. Машина дорогая, личный телохранитель, квартира в собственности, а теперь еще целая компания здоровых лосей. Ты их где откопал?

– В Якутии. Там такие «лоси» стадами ходят, – пошутил я. – А так-то они смирные.

Консьерж мою шутку не принял. Он вообще был мужчиной серьезным, чувствовалась военная закалка. Сказав про Якутию, я намеренно дал ему в руки кончик нити, которую он, применив логику, все сразу поймет. Что-то надоело мне жить двойной жизнью. Нет, с фамилией Волховский я не собирался расставаться ни при каких условиях, и уже давно решил, что в случае создания младшей ветви Мамоновых буду носить гордое имя Мамоновых-Волховских. А что? Звучит! Но сейчас, когда уже чуть ли не вся аристократическая Москва знает, что я за тип, скрывать свое истинное лицо становилось неудобным.

– Надеюсь, они дом на уши не поставят, – пробурчал дядя Стефан. – Иди уж, отдыхай. Время позднее.

– Меня никто не спрашивал за эти дни?

– Нет, все было тихо. Разве что Ксения тебя пару раз спрашивала, да я ей сказал, что ты надолго уехал. Хотя бы вздыхать перестала.

Я пожелал спокойной ночи консьержу и потопал домой. Куан уже вовсю трудился на кухне, а ему помогали Яким – один из сахаляров, и высоченный темноволосый Никанор. Он из всей компании был самым здоровенным, с короткой бычьей шеей и покатыми плечами. Мне показалось странным, зачем отец взял в охрану такого крупногабаритного бойца. Он же неповоротливый и тяжелый.