Текст книги "Позывной «Минус» (СИ)"

Автор книги: Валерий Камнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 36 страниц)

Серёга, матерясь, перезарядил револьвер, пряча гильзы в карман. Он вышел из уборной и нос к носу столкнулся с человеком в светлом кителе, который вошёл с улицы. Тот попытался выхватить наган из кобуры, но Минус в упор трижды выпалил ему в грудь.

– Пусто! – прокричал Виктор. – Нету ни хера!

Минус несмотря на поднятый шум, метнулся к нему, чтобы убедиться, и едва не растянулся на лужах крови. Сейф и вправду оказался пуст, но стол был заперт на ключ и Минус выстрелил в хлипкий замочек. Серёга только на ощупь нашарил четыре пачки кредитных билетов. Он бросил одну из них в карман и остальные протянул Виктору:

– Бежим!

Тот охотно согласился. Они выскочили наружу, переступая через тело полицейского, и побежали по улице вдаль. Минус кожей чувствовал взгляды, идущие со всех сторон. Он не оглядывался, хоть уже услышал крики и конский топот. Они свернули в долгожданный переулок. Виктор бежал первым. Минус отстал, не в силах угнаться за ним. Он пробежал половину расстояния, отделяющего его от нетерпеливо подскакивающего на сиденье Карася, как цокот копыт послышался совсем близко.

Виктор вспрыгнул в экипаж. Минус обернулся на мгновение и увидел двоих всадников в зелёных мундирах, с карабинами в руках. Они были уже рядом и он успел остановить взгляд на одном из них. Румяный черноволосый человек с пышными усами передёрнул затвор карабина. Он вскинул его к плечу и Минус выпалил из «джонсона» ему навстречу.

Из под ног будто выдернули землю. По голове словно угодил молот, сваливший как быка на бойне. Минус упал на спину прямиком в грязь. Он выронил «джонсон» при падении и видя надвигающуюся лошадь, всё же нашарил «смит-и-вессон», поднимая его перед собой. Минус увидел ухмыляющееся лицо полицейского и нацеленный на себя карабин. Он принялся жать на спуск и пули словно зачеркнули всадника.

Минус оглох, не слыша звуков выстрелов. Он только увидел, как полицейский нелепо откинулся назад, выронив карабин. Лошадь отпрянула в сторону. Второй из всадников выпалил из карабина куда-то поверх Минуса и ему ответили два маузера разом. Всадник грохнулся наземь, ударяясь лицом о мостовую. Минус шатаясь поднимался на непослушные ноги. Он увидел блестевший прямо перед собой «джонсон» и подобрал его.

Виктор что-то кричал, но Минус ничего не слышал. Он дохромал к экипажу и Карась рванул с места. Только теперь Серёга увидел, что потерял одну туфлю. Он ощутил тепло на левом виске и пощупав рукой, обнаружил, что течёт кровь.

– Нормально! – прокричал ему Виктор в правое ухо. – Голова цела. Просто борозда от пули! Тебе повезло, Сенька!

Минус хмуро поглядел на него, думая о том, что если бы Витька так не спешил к экипажу, то застрелил бы всадников заранее и ему не пришлось бы оказаться на мостовой и уцелеть лишь чудом. Карась вскоре перестал гнать коней и свернув к каким-то складам, бросил экипаж возле них. Теперь они быстро пошли по улицам, всё больше петляя, и через какое-то время оказались у запертой дачи. Карась открыл замок и они прошли внутрь.

В большом зале было пыльно и темно. Через плотные шторы почти не пробивался свет. Виктор распахнул дверцу шкафчика и извлёк оттуда бутылку коньяка. Он протянул её Минусу, но тот тихо проговорил:

– Нет. Запах будет. Мне ведь к Ане идти ночевать.

– Ну и что⁈ – Карась вытаращил глаза ещё больше. – Словно она не пьёт!

– Дело не в том, пьёт или нет. Ведь у меня рана на голове и кровь на костюме. Представляешь, что мы в городе устроили⁈ Ведь там все на ушах. Если я заявлюсь к ней с запахом и в крови, то она точно поймёт, где я был. А так я скажу, что попал под автомобиль. Он уехал и бросил меня на дороге. Вот я и шёл потихоньку. Может и поверит.

– Так вовсе не иди к ней, – ответил Виктор. – можешь тут заночевать.

– Ну уж нет, – ответил Минус, – я у неё живу, если не выгонит сегодня. Не прийти ночевать ещё хуже, чем прийти в таком виде.

Он, пошарив в карманах, вытащил на стол пачку кредиток, оказавшихся пятирублевками. Потом положил рядом «смит-и-вессон» и россыпь патронов. После достал «джонсон» и не торопясь зарядил его. Виктор шлёпнул на стол ещё три пачки кредитных билетов и вовсе оказавшихся трёхрублевыми. В этих связанных тесемкою стопках, было не по сто купюр, как привык Минус в своем времени, а всего лишь по пятьдесят. Куш оказался до обидного жалок.

– Вот же блядство! – не выдержал Минус. – Семьсот рублей! По сто рублей за покойника! Это же нарочно не придумаешь. Какой только идиот эту наколку дал?

– Неважно. Теперь неважно. – Виктор покачал головой. – На дно залечь нужно, хоть на время. Ведь шерстить всех будут! Троих полицейских не простят.

Карась угрюмо кивнул, а Минус скривился:

– С каким хреном тут залечь можно. По двести тридцать рублей на каждого!

– В кассу нужно сотню занести, – возразил Карась.

– Не нужно! – Минус покрутил у виска. – Чтобы на нас вообще все обозлились⁈ Ведь если из-за этого всех перетрясут, то кто-то нас и заложит по злости. Не верю я никому. За это дело виселица корячится. Никто же не знает, что мы это были? Я почему и спросил про наводчика.

– Дохлый он, – нехотя ответил Виктор. – один из болгар, что там положили.

– Я так и подумал. Он потому и не хватался за оружие.

Даже Карась нехотя признал, что вносить долю с этого дела в общак, это чистой воды самоубийство. Деньги разделили поровну. Минус вернул «смит-и-вессон» Виктору и дождавшись сумерек собрался уходить.

– Береги себя, братишка! – произнёс Виктор неожиданно тепло. – А ты сегодня показал себя! Шутка ли, четверых уложить на первом налёте!

– Лучше забудь. Не было такого и всё тут. Про сегодняшний день хорошо бы вовсе забыть.

Карась хмуро ответил:

– Да, Сеня! Забудем. – и он протянул руку.

Минус пожал её, прощаясь:

– Бывайте. Только вот что, в гости теперь к Ане не жду. Если нужно чего, то записку, как в этот раз.

Виктор кивнул головой:

– Иди осторожно. Лучше и вовсе босым, чем в одном.

– Конечно. Но его выбросить нужно, ведь тот остался в переулке. Нельзя, чтобы сопоставили.

Минус медленно зашагал по Одессе, ощущая все прелести грязных улиц на собственных ступнях. Он вложил в туфлю камень и бросил её в один из колодцев. Теперь он и вовсе заторопился к Ане. Уже стемнело и она станет переживать. Серёга наконец-то увидел огонёк лампы в Анином окошке и с облегчением выдохнул. Утром он боялся, что никогда не вернётся сюда живым. Но сегодня ему здорово повезло. Спрятав «джонсон» и деньги в тайник, он постучал в дверь и тихо произнес, когда услышал шаги:

– Это я, Анечка.

Дверь распахнулась и Аня испуганно и рассерженно уставилась на него:

– Ты где был⁈ Что с тобой⁈ – спросила она негромко, пропуская его внутрь.

Минус рассказал заготовленную байку о том, как возвращаясь от дома Сониных родителей, решил пройтись через Куликово поле. Там на него налетел автомобиль и умчался прочь. Он полежал немного, а потом какая-то добрая старушка его увидала и привела в чувство. Посидев у неё во дворе, он собрался с силами и всё же дошёл.

Теперь Аня и не думала сердиться. Она сказала, что нужно заявить в полицию, чтобы установили этого лихача, но Минус её отговорил. Он сказал, что не хочет, чтобы полиция опрашивала её и выясняла как они живут. Аня согласилась, что это будет неприятно. Так тему и замяли. Минус вымылся в душе и оглядев заляпанную кровью одежду, решил её выбросить. Он свернул её, упрятав в поленницу дров, порешив завтра же поутру выкинуть где-нибудь подальше. Надев старые штаны и рубаху, он вернулся во флигель и улёгся в постель.

Аня целовала его висок, на котором красовалась кровавая борозда, и то и дело ужасалась тому, что он чуть не погиб под проклятой машиной. Минус успокаивал её, говоря, что ничего страшного не произошло. Несмотря на сумасшедший день, он заснул быстро и спал крепко, пока Аня не разбудила его. Сегодня у неё занятия начинались в девять и она торопилась накормить Катю и Минуса перед этим. Они завтракали, когда раздался цокот копыт за окном.

Серёга сжал зубы. Он пожалел, что «джонсон» лежит в тайнике на улице, но тут же подумал, что всё равно бы не устроил пальбу, ведь Анечка находится рядом. «Виселица!» – подумал он с ужасом, как вдруг раздался лёгкий стук в дверь и знакомый голос проговорил:

– Я надеюсь, что здесь впускают гостей в такую рань!

– Либа! – он сказал это с такой радостью, что Аня опешила. Минус вскочил, как ужаленный, распахивая дверь, и увидел смеющееся лицо:

– Извиняюсь за столь ранний визит, – сказала она чересчур серьезно, – но я не могла ждать! Доброе утро, Анна! Я надеюсь, что вы меня извините.

– Ничего страшного, – произнесла Аня тихонько. – Мы встаём рано. Садитесь с нами завтракать.

– Благодарю, но нет. Мне не терпится утащить Семёна, – она засмеялась, – а то дедушка просил, чтобы я привела его к нему. Вот я и приехала!

Глава 15

У Минуса упало сердце. Старик вовсе не забыл про него! И зачем он только ввязался в эту вчерашнюю бойню! Хороший куш получил, ничего не скажешь. Он было собрался идти переодеваться, как вспомнил, что туфлей вовсе нет:

– Извини, Либа, но придётся обождать немного. Я должен пойти купить туфли.

– Да иди в старых, ничего страшного. Дедушка один дома. Можно и так. – сказала она неохотно.

– В том-то и дело, что старых нет. Никаких нет. В девять откроют магазин, тогда куплю новые и поедем.

Либа недоуменно посмотрела на него и только сейчас разглядела борозду на виске. Она изменилась в лице и лишь нескладно кивнула. Аня стала рассказывать Либе байку, поведанную Минусом, но Серёга понял, что обмануть её вовсе не вышло. То, что Аня приняла за чистую монету, для Либы выглядело ложью от начала и до конца. Она охотно ужасалась вместе с Аней, но Минус хорошо осознал, что Либа не поверила ни единому слову.

Едва стрелки часов приблизились к половине девятого, как Либа проговорила:

– Вот и нам пора. Ну что, Семён, переодевайся и едем. Заедем в магазин и потом к деду. Давай, только быстрее.

Минуса не нужно было торопить. Он оделся мигом, поправляя непривычный костюм. Выйдя на улицу, якобы в уборную, он вытащил из тайника часть денег и засунул «джонсон» во внутренний карман. Старый татарин, дремавший на козлах ландо, ничего не заметил. Минус позвал Либу и она приказала вознице ехать. Усевшись совсем рядом с Серёгой в экипаже, она прошептала ему на ухо:

– Ну не дурак, а? Ведь я знаю, где ты вчера был. Можешь не врать. Меня не обмануть так легко, как Анечку. Это явно след от пули. На дюйм бы в сторону и ты бы не сидел рядом! – и она вдруг схватила его ладонь и сжала изо всей силы.

Минус хмуро молчал. Он не знал, что сказать. Врать он вовсе не собирался, но и рассказывать правду не было ни малейшего желания. Наконец показался обувной магазин и Серёга отправился внутрь. Он купил двухцветные, как у Виктора, за девять с полтиной, хоть у них и была неудобная подошва. Внешне они смотрелись отлично и Минус решил купить позже совсем другие на каждый день. Удобные и практичные. Ведь если бы он вчера был обут в такие, то и вовсе вряд ли бы смог убежать.

Либа скептически осмотрела покупку:

– Пижонство, Сеня! – проговорила она негромко. – Ведь лучше бы смотрелись простые чёрные.

– Знаю, – он нехотя ответил. – но мне эти понравились, хоть и неудобные.

Ландо тронулось с места и Либа тихонько заговорила:

– Я скажу тебе заранее. Дед поговорил со Шлёмой. Тот согласился взять тебя на работу. Выправят тебе документы и всё, готов новенький автомобилист. Ты хоть ездить-то умеешь?

– Да, – Минус кивнул головой, – не переживай, не подведу тебя.

– А я тут причём⁈ – сказала она, но глаза её смеялись.

– А то я не догадался, кто с дедом поговорил. Если бы не ты, он бы вряд ли что-то сделал для меня.

– Не знаю. Может и без меня вышло бы хорошо, – сказала она серьезно, – но я должна была убедиться, что всё получится. Должна, Сеня! А ты⁈ Ведь балбес-балбесом! С чего ты решился под пули подставиться⁈ Жить надоело⁈ Твой брат тебя до добра не доведёт. Сонечка мне говорила про него. А ты взял и пошёл на поводу.

– Повод здесь не причём, – ответил он негромко, – это я захотел, чтобы так…

– Ой, дурак! Ведь я же говорила, чтобы ты подождал… Или захотелось сразу и много? Конечно, взяли двадцать тысяч, – сказала она тихонько, – теперь к чему тебе работать. Будешь по кабакам шататься?

– Какие двадцать тысяч⁈ – Минус открыл рот. – Семьсот рублей там было и всё! Наводка хреновая оказалась… Извини, что ругаюсь, – добавил он, заметив, как она поморщилась.

Либа вытаращила глаза недоверчиво:

– Я слышала папенькин разговор. Он сказал, что двое налётчиков ограбили меняльную лавку на Маразлиевской. Взяли двадцать тысяч и убили семь человек… – она зажала рот рукой. – Ой, Сеня, что ты наделал…

– Не говори никому, Либа.

– И не собиралась! – она вспыхнула. – Ты за кого меня принимаешь⁈ За дурочку⁈ Или ты думаешь, я такая правильная, что побегу к полицмейстеру, чтобы тебя повесили⁈ Дурак ты самый настоящий! Вот ты кто!

– Наверное, – Минус кивнул головой.

– Точно! – она рассердилась. – Я из кожи вон лезу, чтобы ему помочь, а он эту голову на смерть тащит! Сама бы убила! – и она чуть не замахнулась ладонью.

– Прости, я просто думал…

– Я не заметила, чтобы ты думал! – она злилась не на шутку.

– Я думал… Лев ведь так и не пришёл… Я думал, что тебе запретили общаться со мной.

– Так вот оно что! – она уставилась на него с удивлением. – Ой, дурак! Я же сама сказала деду, чтобы передал через меня! Потому Лев и не приходил. Ведь тётя Майя утащила их всех на дачу. Страдать от жары и её общества. А ты, что же решил, будто я такая дурочка вроде Сони, которой можно просто взять и запретить⁈

Он промолчал и она продолжила:

– Точно дурак! Никому нельзя запретить, если он сам этого не захочет. Вот если бы мне на месте Сони, маменька заявила, чтобы мы не встречались, так я бы сбежала с тобой в тот же день! Да, вот так!

Минус посмотрел на её разгорячившееся лицо и улыбнулся. Она совсем рассердилась:

– Что ты смеёшься⁈ Думаешь, что я лгу⁈ Вовсе нет!

Он протянул руку и коснулся её ладони:

– Успокойся. Зачем ты сердишься⁈ Ведь я верю тебе. И вовсе я не смеялся. Просто ты так злилась, ну будто кошка! Вот прям зашипит сейчас и так лапами мне по морде!

Она недоуменно посмотрела и тут же сама расхохоталась:

– Ой, не могу! Как скажешь, что нибудь… И кто так с девушкой разговаривает⁈

– А как нужно? – спросил Минус, улыбаясь. – Ты бы хоть научила меня, тёмного.

– Ах, Либонька, какие дивные сейчас погоды… – произнесла она с придыханием, еле сдерживаясь, чтобы не фыркнуть от смеха. – А ваши глаза, ведь в них можно утонуть… И тому подобная дребедень, – добавила она уже другим тоном, рассмеявшись. – Действует отлично. Дурехи только успевают глазами хлопать… – и она, скорчив рожу, захлопала ресницами, глупо улыбаясь.

Минус расхохотался. Он еле смог проговорить:

– Тебе нужно открыть школу. Будешь давать уроки соблазнения женщин. От учеников отбоя не будет.

– Неплохая идея, – она кивнула, улыбаясь. – у меня получится. Ведь несложно вовсе. Если меня от этих разговоров тошнит, то значит, что остальным понравится. Ну, почти всем. А как думаешь, какую оплату брать?

– Рублей пятьдесят за занятие, – уверенно кивнул Минус. – Никак не меньше. И будут платить, вот увидишь, дураков полно кругом.

– Дорого. Рублей двадцать хватит.

– Нет! – Минус погрозил пальцем. – Слишком дёшево – это подозрительно. Чем дороже, тем лучше, только не перегибать. Только открывать не здесь нужно, а в столице.

Либа засмеялась:

– Обязательно. Но кредит на открытие мне не дадут. Если я приду в банк с таким проектом, то в сумасшедший дом отправят! Да и вообще женщине не дадут. Придётся брать тебя в компаньоны.

– И как договоримся⁈ Пятьдесят на пятьдесят⁈

– Ещё чего! Ты будешь младшим компаньоном. Мне восемьдесят, тебе двадцать.

– Не согласен. Работа опасная. Шестьдесят на сорок, и шестьдесят мне. Ведь в случае чего, мое лицо начистят, если твои уроки не сработают. Или ты будешь гарантию давать, что вдруг промашка выйдет, то деньги вернёшь?

– Ты бы тоже мог торговать на бирже, Сеня! Ладно, пятьдесят на пятьдесят. Как надумаю открывать, будь готов, – она засмеялась.

– Можешь рассчитывать. Как только, так и сразу. Только ведь ещё подсадных нанять нужно.

– Кого? – спросила она, не понимая.

– Людей, которые у тебя будут в очереди толпиться и расхваливать, как им помогло.

– Так если им помогло, чего они снова пришли? Нет, лучше тогда свадебные фотокарточки на стену повесить. И платить постоянно никому не придётся.

– Ага, и распугать половину клиентов. Какие там свадебные фотографии! Не пугай людей заранее! Да и с чего ты решила, что кто-то явится к тебе на учёбу, чтобы соблазнить определённую женщину? Нет, такие тоже будут, но ведь многим захочется, чтобы соблазнить как можно больше… А ты им нате, пожалуйста, свадебные фото! Да сердце остановится от такого зрелища!

Либа смеялась, утирая слёзы:

– А ты точно плут, Сеня! – и она погрозила кулаком. – Ох, и плут! Да, из тебя выйдет хороший компаньон! Годится. По рукам, пятьдесят на пятьдесят, – и она протянула ладонь.

Минус взял эту ручку и шутя потряс её. Он ощутил, как Либа вдруг сжала его ладонь, словно не собиралась отпускать вовсе. Они молча смотрели друг на друга. Ландо тряхнуло на ухабе и Либа медленно убрала руку, всё так же глядя на него без слов. Минусу захотелось её поцеловать, но он сдержался, ведь экипаж был открыт и они уже сворачивали во двор громадного особняка. Бело-голубое здание всё было украшено лепниной. Женские лица, химеры и даже рыбы, красовались на его стенах. Слуги бросились к экипажу и Либа придала себе надменный вид. Минус выпрыгнул мигом и протянул ей руку, помогая сойти. Она с каменным лицом легонько кивнула и медленно зашагала рядом с ним.

Слуга проводил в кабинет, где старый Моисей сидел за ореховым столом, изукрашенным дивной резьбой. Вся обстановка дышала роскошью и Минус восхитился ею. Старик кивнул головой, приветствуя его:

– Здравствуйте, молодой человек! – он удивлённо уставился на рану. – Что это с вами произошло?

– Я вскружила ему голову, дедушка, – усмехнулась Либа, – и вот результат!

Старый Моисей улыбнулся, но глаза не смеялись. Он негромко проговорил:

– Будьте осторожны, Семён! Моя Либочка опасна! Очень опасна.

– Я это уже понял, – Минус ответил, тоже улыбаясь, – но ведь женщина и должна быть опасной, иначе с ней будет скучно.

– Возможно, вы и правы. Кстати, ведь я пригласил вас поговорить о работе. Либочка, мы с Семёном станем беседовать о скучных вещах, ты можешь погулять в саду. Там такие розы, что на них стоит посмотреть!

Либа подмигнула Серёге и вышла из кабинета. Старик испытывающе поглядел на Минуса:

– Что вы думаете о этой девочке, Семён⁈ Только правду, пожалуйста.

– Она необыкновенная, – Минус покачал головой, – она просто прелесть!

– Хм, даже так⁈ – старик задумался. – Да, она необыкновенная и оттого ей очень трудно придётся. Ведь я прав, Семён⁈

– Да. Если с вами что-то случится, то ей будет очень сложно. Ведь она любит жизнь и не хочет ограничивать себя. Это правильно. Но я видел её родителей. Они не понимают Либу. Не понимают или не хотят понять. Для них она скорее проблема, которую бы хотелось спихнуть на кого-то другого.

– Так и есть, – старик кивнул головой. – Либу нужно любить. Просто любить и всё. Тогда она будет счастлива. Её нельзя заставить. Она просто сломается, если надавить очень сильно. Но ведь это нужно чувствовать, а тут должен быть талант. У вас он есть, Семён, хоть вы и так молоды. Я вам скажу, – и он указал рукой на рану, – что это вы скорее вскружили голову моей маленькой девочке! Я не помню, чтобы она так говорила о ком-то! Но ведь у вас есть женщина, Семён.

– Да, – Минус кивнул, – есть. Её зовут Аня.

– Знаю. Либа говорила мне. Не удивляйтесь, у неё нет от меня секретов. Не было по крайней мере, до того, как встретила вас. И что же вы собираетесь делать?

– Не знаю. Они обе хорошие. Очень хорошие, только совсем разные. Я не хочу обидеть Либу, вы не думайте. Мы дружим с ней и только. Хоть это и трудно, – добавил он тихо.

– Я понимаю, – старик задумался, – ведь моя Либочка, как огонь, который вспыхивает мгновенно. Где же устоять перед ней, когда тебе только восемнадцать лет! Я всё понимаю, Семён, и оттого вдвойне больно. Ведь вы видите, насколько я стар⁈ Я очень стар. Мне почти девяносто лет! Я пережил почти всех своих друзей и если бы не эта девочка, то жизнь потеряла бы всякий смысл. Но ведь я не вечен, Семён! Кто-то должен присматривать за ней, когда меня не станет. Но не этот же обалдуй Миха! А ведь только моё слово удерживает Либу в недосягаемости. Если меня не станет, то они замучают её своими брачными договорами. Ведь с родителями Михи всё давно решено и только этот старый еврей, – он ткнул себя пальцем в грудь, – мешает. Что вы думаете по этому поводу?

– Не знаю, – Минус пожал плечами, – а почему вы не можете просто завещать всё, что имеете, Либе и тогда у неё будет за что жить.

– Всё не так просто, молодой человек! Вы не знаете евреев! Они оспорят любое завещание! Тем более, когда речь о таких деньгах! Либе не унаследовать ничего значительного, пока жива её мать. Вот так вот!

– А если вы купите ей что-то при жизни. Такое, чтобы могло приносить доход, или дом, к примеру. Это тоже можно будет оспорить⁈

– Устроить тяжбу вполне, – старый Моисей кивнул, – да такую, чтобы на несколько лет! Либа не выдержит. Для суда нужна такая ледяная кровь, как у меня сейчас. Кстати, Семён, мне любопытно, если бы у вас были деньги, чтобы начать своё дело, чем бы вы занялись⁈

– Я не думал об этом серьёзно, ведь денег у меня нет. Но то, что сразу приходит на ум – это прокат бициклов. Такого в Одессе нет.

– Интересно, а как вы это себе представляете?

– Стоянки в разных местах города, где можно брать бициклы напрокат и потом оставлять на любой из стоянок. Только нужно придумать, что оставлять в залог, ведь у тех, кто бы брал бицикл напрокат, вряд ли найдутся деньги, чтобы оставить в залог его стоимость. В этом трудность.

– Любопытно. Но ведь бициклы недешевые. Вложения потребуются серьёзные. Хотя сейчас эти машины в моде, даже Либочка просила меня о таком. А вы понимаете в них?

– Конечно. Там ничего сложного. Очень простая вещь. С лошадьми намного труднее справляться.

– Вот как? Тогда я поручу вам, Семён, не откладывая надолго, приобрести для Либочки такую машину. Впрочем, потом нужно будет купить и для Сони, а то она обидится. Когда вы сможете это сделать?

– Да хоть прямо сейчас, если вы дадите деньги. Мы поедем с Либой и выберем подходящий для неё бицикл.

– Хорошо. – старик кивнул. – Позовите тогда Либу, она наверное в саду.

Минус вышел из кабинета и спустился по лестнице вниз. Он отыскал Либу в маленькой беседке у прудика, в котором плавала пара лебедей.

– Красивые птицы, правда⁈ – произнесла она негромко. – Интересно, правду ли говорят, что они хранят верность партнёру всю жизнь?

Минус скривился. Он вовсе не испытывал к лебедям тёплых чувств. Первая встреча с ними на природе запомнилась ему надолго. До этого он тоже много слышал красивых историй об этих птицах, но когда попал на водохранилище и пара таких пролетела совсем близко, Минус запомнил только то, что почти в течение всего полёта, из птиц сыпался помёт, который чудом не угодил ему на голову. С этого момента лебеди для него лишились всяческого романтизма, но говорить об этом Либе он не стал. Серёга тихо произнес:

– Красивые, конечно. А насчёт верности не знаю.

Она только улыбнулась и прошептала:

– Рассказывай, о чём вы разговаривали?

– Поедем сейчас покупать тебе бицикл. Дедушка зовёт тебя.

– А о твоей работе?

– Он пока ничего не сказал.

– Хм, я сейчас узнаю! – и она, оживившись, поспешила в дом.

Магазин со странным названием «Циклист» представлял собой просторное помещение в котором на изящных подставках красовались различные велосипеды. Моделей было немного и оглядев все, Минус выбрал ту, которую считал лучшей по исполнению. Это был «Дэйфон», чём-то напоминающий привычную «Украину». Простая конструкция не было особо качественной, но из имеющихся в наличии, лучше было не подобрать. Стоило это счастье без малого триста рублей и никакого комплекта к нему не полагалось. Даже несчастный насос и тот продавался отдельно за червонец. Жалкая железная маслёнка стоила полновесный рубль и Минус покачал головой, изумляясь дороговизне.

Велосипедные фонари чуть не вызвали смех. Устройство их напоминало те, что он видел на ландо старого Моисея. Это были химические фонари, заправляемые карбидом и водой. Стоило это чудо техники десять рублей. Звонок, к счастью, обошёлся всего в полтора рубля. Узнав, что для езды по городу следует получить в управе свидетельство и на его основании годовые номера, Минус только фыркнул и засмеялся. Крайне опасная штука, ничего не скажешь! Придётся учить Либу кататься на нём. Интересно, как тут у них сдают на права? Тоже можно за сало купить или реально проверяют умение? Спросив это у Либы тихонько, он понял по её удивлённому лицу, что купить в Одессе можно абсолютно всё.

Минус собрался расплачиваться за бицикл, выданными Либой заранее деньгами, как она заговорила:

– И тебе такой же. Должен же ты ездить со мной! Я одна не стану. Давай, Сеня, и не делай недовольное лицо! Придётся страдать вместе!

Минус попытался отговориться. Шутка ли, больше трёхсот рублей! Ведь это такие деньги! Но Либу было не переспорить. Она топнула ногой и так изменилась в лице, что он не стал доводить до скандала. К счастью, точно такой же велосипед ещё имелся в наличии, и рассчитавшись с довольным продавцом, Серёга с горем пополам примостил один из бициклов в ландо. Сам, к полнейшему восторгу Либы, поехал следом за экипажем на втором.

Даже дедушка Моисей спустился во двор поглядеть на покупку. Минус проехал несколько кругов по двору на каждом из велосипедов. Либа тоже хотела попробовать проехать, но сразу поняла, что сделать это в пышной юбке крайне затруднительно.

– Да лучше в брюках ездить, Либа! Ведь неудобно так. Ты переоденься.

Либа распахнула глаза. Минус совсем ничего не понял, с чего это она так удивилась. Он вопросительно смотрел на неё и она не выдержала:

– Какие брюки! Если маменька узнает, то такое устроит! Ты что, Семён! То купаться голышом предлагает, то штаны надеть! Это даже для меня чересчур.

– А как же ездить? Замучаешься ты в своих нарядах. И вовсе я тебе не предлагал купаться голышом! – возмутился Серёга.

– В купальнике. Это почти тоже, что и голой. Я помню, – она возмущённо фыркнула. – А брюки! Это вообще никуда не годится!

– Это ещё хуже, чем голой, да⁈ – Минус засмеялся. – Ну что за средневековье! Сама говорила, что считаешь женщин ровней мужчинам и тут же боится надеть какие-то штаны!

– А моральный облик! – Либа была возмущена. – Вот ты бы разрешил своей Анечке расхаживать в брюках? Чтобы все глазели на её попу! Так, что ли⁈

– Конечно, разрешил бы, – Серёга спокойно кивнул. – ведь это же дикость, что женщине стыдно их надеть! Я, если хочешь знать, и панталоны эти ваши терпеть не могу. Какой только идиот их придумал! Ведь вам неудобно совсем! Нормальные трусики пошить не могут!

Либа немного смутилась. Хорошо, что дедушка Моисей уже устал и ушёл в дом, а слуг не было во дворе. Она всё же спросила, помявшись:

– Это ты о чём говоришь? Что за трусики?

– Обыкновенные. Короткие и удобные. Чтобы можно было туда класть ваши котексы без всяких поясов идиотских!

Либа зарделась. Разговаривать о таком с парнем просто верх неприличия! А Семён словно и не понимает, что это вне всяких рамок! Вот как удивлённо уставился! Воспитание, конечно, ни к чёрту! Но ведь интересно, где он такие видел… Она тихо заговорила:

– Это где ты на такие насмотрелся? У дамочек с жёлтыми билетами? – и она сморщилась презрительно.

– Вовсе нет. Видел у одной женщины, – соврал Минус, – очень удобная вещь. Ведь вам и так нелегко, а тут ещё дополнительные трудности.

Он увидел, как горит её лицо и опомнившись, сказал:

– Прости, Либа! Я, наверное, не должен был так тебя смущать.

«Конечно, не должен, – подумала она. – Нет, ну вовсе бесцеремонный! У какой интересно женщины ты на такие глядел? Ведь точно не у Ани! Ох, и Сеня! А смотрит так, что и сердиться на него не хочется». Она тихо произнесла:

– Так, Семён, давай сменим тему. Ты лучше скажи, как скоро я научусь ездить.

– Я говорил, – Минус сморщился, ожидая гнева. – что неудобно в платьях ездить. Ведь они длинные. Брюки нужны. Хочешь или нет, но нужны.

Либа сделала такое лицо, что он тут же добавил:

– Я же не прошу тебя в них по улице разъезжать! Здесь во дворе тебя никто не видит! Научись ездить, а потом думай, как будешь одеваться для прогулок.

– А ты? Ведь ты будешь на меня глазеть!

– Не буду. Хочешь, попрошу Аню приходить, чтобы точно ты не переживала.

– Я подумаю. До завтра подумаю. А теперь пошли обедать, ведь дедушка ждёт.