Текст книги "И ниёр вурту (Я найду тебя) (СИ)"

Автор книги: Валери Фрост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Он мне: «Эй ты, замарашка!»

А я ему: «Да, милый?»

Он мне: «Поди сюда быстро!»

А я ему: «Уже бегу, красавчик!»

Он мне: «Закрой рот!»

А я ему: «Уже молчу, грубиян ты мой!»

Наверное, я слишком прониклась театральной постановкой, потому что вдруг услышала:

– Ты о чем там мечтаешь?

Вот, блин! Он не спал! Ах, ты ж гад!

Приготовилась съязвить, и вдруг осеклась. Ведь только что обдумывала поведение!

– Смешную историю вспомнила, – мило улыбнулась я, – рассказать?

Так стоп! По-моему, перестаралась…

– Микарт, что за ловушка? – решила резко сменить курс разговора. Даже села в другую позу, чтобы магу было лучше видно мои голые коленки.

Прием сработал – взгляд Темного метнулся вниз.

– Расскажешь?

Микарт поднялся с подушки, почесал подбородок, лицо отразило внутреннее состояние недоверия.

– Мы вошли во владения Болотной Мыши, – пояснил маг.

– Кого? – я не поняла, при чем здесь грызун.

– Та болотная ведьма, которую выпустил Кильвар, когда искал тебя… Ее зовут Болотной Мышью.

Я понимающе кивнула.

– Она не самая приятная особа, – продолжал Микарт, перебираясь поближе к огню и ставя маленький чайничек на горячий камень. – Мы долго гонялись за ней, прежде, чем удалось ее схватить. А потом Кильвар ее выпустил.

Короткий рассказа с минимумом деталей, и упоминание брата повторно, указали на неослабевающий гнев, вызванный поступком близкого человека. Загнула, да…

– А что плохого сделала ведьма?

– Да, по мелочам, – Микарт снова почесал подбородок, похоже, отрастающая щетина мешала. – То мор на животных напустит, то ребенка выкрадет. Дома подпаливала, мужчин из деревень уводила.

– Зачем? – вырвалось само по себе.

Микарт посмотрел на меня, снова обласкал взглядом, вгоняя меня в краску.

– А то ты не знаешь, что делать с мужчинами…

– А я-то тут при чем? – тут же возмутилась я. – Я не ведьма!

Темный ухмыльнулся, дернул рукой и опрокинул чайничек – костер тут же погас.

– Ятедамбль проклятый! – зашипел маг, заглушая шипение углей.

– Спокойно! – скомандовала я, и щелкнула пальцами.

Ой, зря! Потянувшийся за упавшей утварью Микарт, наклонился над очагом и в мгновение ока опалил себе брови – вот так удачно я вновь зажгла огонь!

– Ой, мама! – вскрикнула я, бросаясь вслед за отпрыгнувшим от костра магом.

Микарт, закрыв лицо руками и подвывая, опрокинулся на подушки, снося по пути главную опору шатра. Я кинулась помогать, но падающая крыша придавила сверху, накрыла с головой и пригвоздила к Темному. Единственное, что я успела сделать – это потушить огонь, дабы не спалить шкуры.

– Боже, прости, прости меня, – лепетала я, лежа на маге, и не в состоянии пошевелиться. – Микарт, прости, прости меня. Пожалуйста, прости.

Из глаз брызнули слезы. Я тоже закрыла лицо руками и громко разрыдалась. Представила себе, как теперь будет выглядеть красавчик без ресниц и бровей, я взвыла волком. Жалко-то как!

– Вирай, ты чего? – услышала вопрос сквозь всхлипывания. – Ты чего плачешь? Ударилась?

Я отрицательно замотала головой, насколько позволяло положение тела. Отдышавшись, спросила:

– А нас вообще спасать собираются?

– А тебе не нравится разве? – игривый тон заставил меня напрячься.

Я, как пилот перед полетом, решила проверить все свои части тела, и – о, Боже! – обнаружила неполадки! Ну, как «неполадки»… Работало все как раз нормально, но Микарту лучше об этом не знать. Хотя, по-моему, он уже понял, и у него тоже неполадок не наблюдалось.

В полете огромная мужская рубашка слетела с плеча, и теперь я, укрытая шкурами, лежала своей обнаженной грудью на обнаженной груди Микарта. И он это прекрасно осознавал.

– Надо звать на помощь, – попыталась я охладить пыл красавчика.

Ах, как жаль, что я не могу в темноте разглядеть его лица. Думаю, то непрошенное желание, что закручивало в моем животе пружину, мгновенно бы испарилось.

– Я справлюсь сам, – проникновенно сказал маг и прошелся руками по моему телу. Вслед за мужскими пальцами по спине и бедрам прокатилась пламенная волна.

– Не смей, Микарт, – процедила я сквозь зубы, удивляясь, как это он руки смог выкрутить. – Я сейчас закричу.

– О, да, это было бы замечательно…

Его руки с силой сжали мне бедра, страстное желание раскатало мою совесть в блин. Я закусила губу и попыталась вывернуться.

– Нет, – зашептал маг, как только мое ухо оказалось у его губ, – нет, теперь не отпущу.

– Пусти, – предупредила я, опуская голову и шепча ему прямо на ухо, – хуже будет.

– Хуже будет, если ты меня остановишь…

О, Господи, как же он прав!

Но я еще не готова сдаваться.

Микарт шевельнулся, обозначая границы своего желания. Приподнял голову, чтобы найти мои губы.

Раздавленная в лепешку совесть взвыла: Микарт, не сыпь мне соль на раны!

Я отвернулась, еле справляясь с дыханием, уперлась руками в торс Темного, попыталась приподняться – не вышло. Мало места для маневра. Но слава ятедамблю, магу тоже было не развернуться.

И пока Микарт был занят моей шеей и грудью, я буквально «взорвала» сознания коней – животные взбесились, подняли шум, принялись ржать и рвать поводья.

Стражи мгновенно выскочили из своих палаток, принялись ловить взбесившихся лошадей.

И теперь я готова была кричать.

Меня услышали, потому что буквально через мгновенье аккуратно спросили:

– Микарт, вам там помощь не нужна?

– Да!

– Нет!

Мы ответили одновременно, и чтобы не позволить Темному снова отказаться от помощи, поцеловала его так, что у самой сердце ушло в пятки.

– Помогите! – крикнула я стразу, как только оторвалась от губ мага. – Пожалуйста, помогите.

А затем уложила голову на плечо мага и затряслась от рыданий. Мне было жалко себя, мне было жалко Темного, мне было жалко воина. В этом чертовом мире вечной зимы я предавала одного человека за другим, я обманывала, обещала и не исполняла. Чем я отличалась от Микарта, который думал только о себе? Да, ничем! Я тоже думала только о себе! Даже эти самые поиски Кильвара организованы лишь для того, чтобы добраться до сути и получить ответ на мой вопрос! На мой! Мой вопрос! Ни на чей другой!

Я чувствовала, как после страстного и предательского последнего поцелуя Микарт охладел.

Не только физически чувствовала, но и морально. Такой человек, как Микарт Темный Второй – кидающийся в крайности – быстро загорается и так же быстро гаснет. Только что он ненавидел тебя, а теперь обожает. Но если его предают – не простит. Как жаль… А ведь мог бы стать моим союзником.

Когда нас доставали из-под завалившегося шатрара, я думала. Когда меня взял на руки и перенес в свою палатку один из стражей, я размышляла. Когда я сидела, вдыхая терпкий запах мужской рубашки, я спорила с собой. Когда я слышала шаги неподалеку от шатра, я прислушивалась к разговорам. Но ни разу не тронула сознание животных. Не хотела, чтобы Темный снова засек меня подслушивающую.

А еще я силилась вспомнить, за что произвела Микарта в ранг злодея. Потому что он был похож на одного плохого дядю из моего прошлого? А так ли это? Теперь я уже сомневалась. Кукушкина я видела всего один раз на фото. Из морга. На его настоящее живое лицо смотреть отказалась. Да и улик было предостаточно. Зачем мне видеть живые глаза того, кто уже мертв?

Моя психоаналитик предположила, что Темный – это прообраз преступника. Вот я и окрасила все в черные цвета. Да и поведение Микарта при каждой нашей встрече назвать правильным – грубо польстить.

Из-за беготни в догонялки и уточнения о Темном некоторых деталей, образ врага смазался в моем подсознании. Теперь я не любила Темного за то, что он гнобил меня, брата. Нет, не ненавидела… Но и не особо симпатизировала ему.

И все почему? Потому что, изменив тактику общения, за несколько приятно проведенных минут успела поверить в исправление неисправимого? Думала, укротила строптивого? Ага, как же!

Он ведь даже по-человечески не смог выразить благодарность за спасение жизни!

Идиотка! Дура невозможная! Поскорее найти Кильвара и завершить миссию, блин!

Воин… рассудительный, прямой, умный, изворотливый, предусмотрительный… трусливый и заботливый, блин! Вспомнилось утро в доме целительницы и его обоснованный отказ.

Господи! О чем я думаю?! Чем я занимаюсь?! Я должна ответы искать, а не удовлетворять свои плотские желания! Все! Теперь буду думать о деле! Только о деле!

За размышлениями меня застал один из стражей. Я встала, запахнула поплотнее одеяло, позволила взять себя на руки. Помощник Темного молча отнес меня во вновь установленный шатер и ставил одну. Больше уютной эта меховая пирамида мне не казалась.

Очень хотелось увидеть Темного, чтобы еще раз извиниться за брови, и еще раз услышать ответ на свое «прости»… Стоп! А ведь он не простил! А ведь он снова ничего не сказал! Вот гад!

Я злобно топнула ногой. Ну, все! Хватит жалеть его!

– Где моя одежда?

Шмотки оказались на месте. И уже высохшие. Быстро переоблачившись в свой походный наряд, я демонстративно вывесила мужскую рубаху прямо перед входом. Теперь каждый, кто вздумает засунуть сюда нос, непременно поздоровается с одеждой Темного.

– Иждраште! Как говорил Бучма, – вспомнился мне человек-паук.

Закутавшись в два одеяла, я повернулась спиной ко входу и заставила себя заснуть. И мне наплевать, придет сюда теперь кто-то или кое-кто ночевать, или не придет. Наплевать! Я сплю! И до петушиного крика меня не будить!

Когда полог шатра в очередной раз открыл проход с улицы, я крепко спала. Поэтому и не видела, как в шалаш заглянул Микарт. Не видела, как он уткнулся носом в свою рубашку, повешенную прямо перед дверью. Не слышала, как он аккуратно сняв свою одежку с крючка, поднес ткань к лицу и, закрыв глаза, вдохнул оставшийся на рубашке мой запах.

Утро порадовало ярким солнцем. И как ни странно, пением птиц.

Я бодренько выскочила из шатра. И, похоже, встала одной из первых. Возле стоянки коней я обнаружила сани. Однако, пересчитав лошадок, расстроилась – похоже, сани придется оставить здесь. Либо двоим из стражей придется делить со мной скамью для пассажиров.

– Как спалось? – раздался знакомый голос за спиной.

Я, не оборачиваясь, показала в небо большим пальцем. Меня так и подмывало обернуться, но я упрямо шла к лошадкам, пытаясь отыграть у любопытства еще одно очко в пользу гордости.

Уж не знаю, понял ли мой жест Микарт, или нет, но объясняться с ним я не желала.

Главное – найти Кильвара и выяснить со всеми отношения.

Я огляделась в поисках оврага с подогретым мною озерцом. Нет, ничего. Думаю, за ночь все успело остыть и затянуться толстым слоем льда.

К лошадям подошел один из стражей.

– Простите, а нам еще долго ехать до Болотной ведьмы?

Головорез хмыкнул, посмотрел на меня, как на умалишенную, и, отвязав коня, ушел прочь.

– Не задавай глупых вопросов, Вирай, и не будешь выглядеть глупо, – рядом появился Темный.

На его замечание отреагировала холодно, повернулась, сжав кулаки, и приготовившись увидеть ужасы обожженного лица. Однако, ошиблась. Ни намека на ожог. Брови и ресницы на месте.

Сердце зашлось в дикой пляске.

«Ах, ты гад! Ах, ты сволочь! Все подстроил! Все спланировал! Разыграл!»

Но внешне я сохраняла спокойствие. Лишь зрачки на миг расширились. А прилившую к лицу кровь удалось замаскировать морозным румянцем.

– Болотная Мышь нас в гости не звала, и дорогу к дому своему не указывала, – продолжал говорить Темный, седлая скакуна. – Нам придется заехать на хутор, оставить там сани. В лес мы с ними не поедем. А если не будет сведений, что ведьма здесь, придется посылать ей весточку и ждать, пока сама придет.

Я стояла напротив Микарта, нас разделял лишь круп лошади и целая ночь приключений.

– А почему бы нам сразу не послать ей весточку и не подождать, пока она придет? – решила уточнить я.

– А кто вас, женщин, поймет? – маг прищурился, сверля меня взглядом. – Когда вас зовешь, вы не приходите. А когда вас не ждут, являетесь.

Дискутировать на эту тему не было ни малейшего желания. Старый, как земля, миф о женской логике трансформировался в шутку, в драму, в философию. Не то время, и не то место. Я просто кивнула, соглашаясь в доводами Темного.

– Вы меня с санями на хуторе оставите?

– Зачем? – не понял Микарт, замер, дожидаясь ответа. Лошадь недовольная остановкой, фыркнула и дернула головой.

– Я же не умею ездить верхом, – напомнила я, – буду помехой.

– Нет, – обрадовался чему-то маг, – ты поедешь с нами. Верхом или пешком. Поедешь.

Последние слова прозвучали, как угроза. Из-за них по спине пробежались мурашки.

Лагерь свернулся очень быстро и крайне компактно уместился в багажном отделении саней. Меня снова усадили на скамью. Испорченные мною оглобли заменили вырезанными в ближайшем кустарнике палками, запрягли снова двух лошадок, усадили на козлы двоих, а Микарта – напротив меня. Похоже, меня считали ведьмой, и не готовы были не то чтобы пить из одной чашки, даже на одном стуле сидеть не стали бы.

Всю дорогу до хутора я рассматривала округу, иногда пересекаясь с холодными, но заинтересованными взглядами мага. Ради развлечения периодически «подключалась» к сознанию той или иной твари. Чуть не разбудила мишку, сладко посасывающего лапу.

Испугала белку. Помогла зайцу сбежать от лисы, а лисе от волка. Миротворец, блин!

Примерно к полудню небо затянуло тучами, посыпалась крупа. Наш караван максимально ускорил темп и уже через десять минут на горизонте показались дома. Поначалу я испугалась – темные кубы строений под белыми шапками и ни единой живой души на улицах, ни одного огонька. А затем успокоилась. Дыма-то нет, и быть не может – фильтрация! Но живые были, и подтверждение тому – лай собаки.

Встречали нас пускай не с фанфарами, но местный люд с удовольствием вывалился на улицы поглазеть на гостей и с удовольствием раздевал нас глазами. Огромное количество больших мохнатых собак громким, задорным лаем провожали нашу процессию. На некоторых псах гордо восседали маленькие наездники – дети, закутанные в шерстяные платки и жилетки, надетые поверх дубленок.

Я пожалела, что не было с собой элементарных угощений для ребятни. Зато пока распрягали коней и разводили по домам стражей, я успела повеселить толпу огненными фокусами: посылала горячие воздушные поцелуи, запускала в небо огненные шары, распуская их в цветы, плавила горы снега в лед и выстраивала ледяные замки.

В какой-то момент ко мне присоединился Микарт, и мы устроили маленькое соревнование в искусстве снежно-изобразительном.

В общем, повеселили народ.

– В нашем распоряжении – второй этаж этого дома, – сообщил мне темный, когда стало смеркаться, а вместо мелкой крупы с неба начали падать крупные хлопья. – Завтра целый день посвятим подготовке, а послезавтра – выходим.

Я округлила глаза: как это – потерять целый день?! Но затем взяла себя в руки – магу виднее.

С другой стороны, можно расслабиться, выпить не только чаю, а затем поспать до десятых петухов.

К моему превеликому сожалению, второй этаж дома, который нас приютил, вмещал в себя лишь одну большую комнату с одной большой кроватью под пыльным балдахином.

Я остановилась на пороге, рассматривая опочивальню, и скривилась.

– Тебе лучше не знать, – покачал головой Микарт, подталкивая меня вовнутрь.

А чего уж тут знать? Я и сама смогла догадаться. Эта комната явно предназначалась молодоженам. Уж слишком все было пафосным и торжественно-приторным.

– Я буду спать в кресле, – сообщил Темный, бросая куртку и жилетку на упомянутую часть интерьера. – А внизу нас ждут к столу.

– Я не хочу кушать, – я продолжала стоять и морщить нос.

– Это невоспитанно – отказывать хозяевам.

Ага, кто бы говорил о воспитании.

– Хорошо, – тяжело выдохнув, согласилась я, – сейчас спущусь.

Мало того, что мне кушать не хотелось, так еще и общаться. И как на зло, хозяин дома оказался балагуром и хорошим собеседником. Над его шутками было невозможно не смеяться.

Приятно удивил Микарт: он отказался от выпивки, пользовался столовыми приборами, шутил в ответ, говорил о хозяйстве. В общем, вел себя крайне прилично. Настолько правильно, что я заподозрила неладное. Однако до конца трапезы ни одного подкола, ни одной каверзы, ни одного коварного взгляда в исполнении Темного не заметила.

В небольшой компании я была единственной представительницей слабого пола, поэтому-то и получила разрешение покинуть веселую компанию раньше времени.

Поднявшись к себе в опочивальню, я еще раз оглядела место ночевки мага – не самое удобное кресло. Каким образом он собирается спать, а тем более – выспаться, перед походом? А ведь если снежная буря была одной из ловушек ведьмы, тогда я могу себе представить, что же нас ждет впереди…

Никаких шкафов обнаружить не получилось. На огромной кровати – одно огромное одеяло, много подушек и ничего, что можно было бы постелить на полу.

Зачем? Зачем я что-то ищу? Зачем готова проявлять заботу о человеке, который в принципе мне неприятен?

– Только ради Кильвара, – стиснув зубы, прошипела в пустоту.

Пол гудел от громкого смеха, шутникам периодически вторил далекий лай больших собак.

За окном совсем стемнело, комната освещалась несколькими магическими огоньками, приклеившимися к стенам.

Я забралась на кровать, внимательно глянула на волшебные бра, и протянула руку, приглашая малышей покинуть скучные посты гвардейцев. Прием сработал – огни сорвались с мест и бросились к моей руке. В комнате сгустились сумерки. Подумав немного, я представила себе, что в руках у меня не сгустки света, а тесто, что я могу соединить кусочки, а потом лепить из большого светового пятна все, что заблагорассудится.

Так и вышло. Послушное моим пальцам невесомое светящееся месиво, меняя концентрацию, плавилось и перетекало, обретало форму идеальных геометрических фигур, острых углов, а затем разлеталось осколками разбитой чашки.

– Что ты делаешь? – раздалось из дверей, пугая меня.

Огоньки тут же разлетелись и уселись на свои насесты.

– Ничего, – немного расстроено ответила я, как среднестатистический пользователь современных благ. – Ничего.

Подозреваю, что Темный пожал плечами, но ведь я на него не смотрела, поэтому утверждать не стану.

– Ты там не выспишься, – догнала моя фраза Микарта уже на полпути к креслу.

Маг обернулся.

– И что ты предлагаешь?

– Кровать большая, – я все еще не поднимала глаз, – места хватит нам обоим.

Реакции не последовало. Я сидела и проговаривала про себя, как заклинание: «Это ради Кильвара», а Микарт молчал.

– Хорошо, – наконец, откликнулся Темный, направляясь в мою сторону, – как пожелаете…

Хотел ли маг сказать что-то обидное, или, наоборот, обратиться по статусу – осталось за кадром.

Светляки погасли только после моего приказа – Темному было абсолютно по барабану, спать при свете или в темноте. Я лежала спиной к магу и искала в нем черты, раздражающие меня. Кто-то когда-то сказал, а я услышала, что если человек тебя раздражает, то ничего хорошего вам не светит, будь-то друг или любовник. Ты можешь сердиться, ненавидеть, испытывать всю гамму чувств по отношению к другому субъекту – все это можно перебороть. Но если он тебя раздражает… Все! Сливай вода – тушите свет!

Так вот, Микарт меня не раздражал! Ни капельки! И я крутила его образ, как кубик Рубика, чтобы найти хоть чуть-чуть того, что может вызвать раздражение. Но… Ни-че-го!

А утром мы собирались быстро: сани остались на дворе, кони были навьючены, стражи закутаны по уши в меха. Я насчитала немного больше транспорта, чем было вообще всадников. Готовясь к длинному переходу через лес, меня предусмотрительно обули в меховые валенки, под удобную «термо»-накидку заставили надеть рейтузы из нескрученной собачьей шерсти.

Микарт самолично проследил, чтобы я не смела филонить и утеплилась по полной.

Единственное, на что согласился, это момент с жилеткой, тоже, кстати, из собачьей шерсти, и я смогла надеть ее не поверх накидки, а под нее. Вроде так теплее, зачем детям надевали жилеты на куртки?

Место мне досталось знатное – на лошадке мага. Да и сам маг тоже достался мне.

Пришлось его коню везти двоих. Я не сопротивлялась – наездница из меня не ахти какая.

Лес нас ждал. Он так истомился в одиночестве, что радовался каждому путнику. Швырял в нас снежные лепешки, скрипел толстыми ветками, показывая дорогу.

Отряд замедлил шаг.

– Нам придется спешиться, – обрадовал меня Микарт.

Ну, надо, так надо! Я не возражаю. Тем более моя филейная часть просто вопила о пощаде.

Эта лесная дорога не была похожа на те дороги, которые я привыкла видеть в своем мире.

Неоднократно проезжая по проселочным путям, там, где деревья корнями разбивают асфальт, огромные фуры шлифовали проезд своими бортами. Ветки ломались, образовывая арочный свод, почти тоннель.

Здесь же машины не ездили, ветки некому было обламывать или подрезать, поэтому самые длинные лапы почти касались макушек мужчин, сидевших в седлах.

Сойдя на землю и обнаружив довольно утоптанную белоснежную гладь, я вопросительно уставилась на Микарта.

– Не знаю, как у вас, но в моей стране заведено чистить дороги, – поучительно объяснил мне Темный.

Я решила предусмотрительно промолчать про свою страну.

В лес мы углублялись медленно, и я начала скучать. Я понимала, что у Микарта свои методы, что, возможно, он уже знает, где искать ведьму, только не считает необходимым ставить меня в известность. Но мне от этого дышать не легче! Я не знаю, куда мы идем, я не знаю, как долго нам придется идти…

– Микарт, – не выдержала я, – а ты знаешь, куда мы идем?

– Знаю, – коротко ответил маг, не поворачивая головы – пристально всматривался в поворот дороги.

– Тогда почему мы так медленно идем?

Наверное, вопрос был глупым, потому что Микарт обернулся. Он реагирует только на глупые вопросы – я поняла!

– Мы идем к дому ведьмы.

Гениально! А то я догадывалась!

Еще бы чуть-чуть и я бы вспылила, но вовремя вспомнила про выбранную тактику поведения.

– Мы опасаемся новой ловушки? – как можно мягче произнесла еще один глупый вопрос.

Микарт остановился. Ой, блин, совсем сглупила?

Я вжала голову в плечи, прячась за крупом лошади. Обнаружившие заминку стражи, тоже застыли, как вкопанные, медленно достали из ножен мечи, выстроились по кругу лицами к лесу. Стало заметно жаркое дыхание, вырывающееся густым паром изо ртов подопечных мага. Мне показалось, что небо нахмурилось вместе с Микартом, или это деревья склонились ниже, чтобы получше расслышать наш диалог?

– У тебя есть предложения? – холодно уточнил красавчик.

Я вынырнула из-за лошади, приподнимаясь на носках, чтобы яснее выразить свою мысль.

Глянула на сурово сжатые губы Темного, почесала бровь, явно испытывая терпение мага, и, наконец, выдала:

– У меня есть возможность подглядывать за кем угодно, «зацепив» сознание животного или птицы, – напомнила я. Да-да, именно напомнила, потому как понимала, секрет уже давным-давно раскрыт.

– Так, – Микарт всем своим видом показал, как же он «жаждет» услышать продолжение.

– Ну, я бы могла, так сказать, просканировать территорию, – сказала и сама себе засмеялась: Вирай-радар. Ха-ха-ха!

Темный закатил глаза, и махнул своим стражам, мол, двигаемся дальше.

– Значит, моя идея не подходит, – пробурчала я себе под нос, засовывая руки в рукава, и закрываясь от разговора на замок.

– Вирай, – вкрадчиво произнес Микарт, заставляя меня в очередной раз приготовиться к выслушиванию нелестных комплиментов, – а ты не думаешь, что мы не используем твои возможности по одной простой причине?

Ну, вот, что и требовалось доказать…

– Нет, не знаю, – так же сладко ответила я.

– Или прикидываешься дурочкой, – предположил Темный.

– Или прикидываюсь, – снова проблеяла я, приторно улыбаясь.

Микарт снова остановился и уставился на меня. Только сейчас обратила внимание на то, что снег перестал хрустеть под ногами. Значит, температура повышается. Интересно, а Темный заметил этот феномен?

– Вирай, хватит играть, – попросил маг, закидывая руки на седло лошади, – никто из моих людей, в том числе и я, тебе не доверяем. Поэтому скажи, как мы можем отправлять на разведку человека, которому веры нет.

– Ветер стих, – невпопад ответила я.

– Что? – Микарт нахмурился, наверное, своим рентгеновским зрением проверял, все ли в порядке с моими мозгами.

– Ветер стих, говорю, – чуть громче сказала я, и заметила, как стражи мгновенно напряглись и бросили поводья, хватаясь за оружие.

Тут и до Микарта дошло. Он что-то коротко крикнул своим людям, и, отвернувшись от меня, тоже достал меч.

Первыми забеспокоились лошади.

– Отпустить коней! – скомандовал маг, а затем обернулся ко мне: – Держи их вместе.

Вот как! А кто только что говорил о доверии? И скажите мне, пожалуйста, куда вести коней, если не знаешь, откуда придет опасность?

Ой, мама! А опасность оказалась везде!

Нас окружили: из леса со всех сторон на дорогу вышли животные внешне похожие на волков, но, наверное, покрупнее, да и в груди пошире. Абсолютно белоснежные, даже оскалившиеся пасти отливали синевой, а глаза казались слепыми.

– Ведьма, – прошипел Микарт.

У меня подгибались ноги, сердце ломало ребра изнутри, ни о каком контроле сознания лошадей и речи быть не могло. Я невольно потянулась рукой к Микарту, цепляясь за его меховой жилет.

– Отстань, – маг раздраженно сбросил мою руку, но я снова вцепилась в мех. – Да, отстань ты!

Снежные звери стояли, не шевелясь. Из раскрытых пастей, в отличие от нас, не вылетало ни малейшего облачка пара.

– Они живые? – тихо спросила я.

Микарт на меня шикнул. И вместе с этим простым звуком началось.

Снежные чудища одновременно взвыли и бросились на стражей. Кони, вылив весь свой страх в ржание, бросились наутек, разбивая строй обороняющихся воинов.

Волки лошадей не трогали. Уворачиваясь от тяжелых копыт, они летели навстречу бойцам, и напарываясь на острие меча, рассыпались снежным прахом. Круг обороняющихся сужался. Микарт махал мечом направо и налево, бросался в зверей сгустками энергии, развеивая нападающих в полете. Ото всюду неслись выкрики. Лес вдруг наполнился звуками жизни.

Чудовища все прибывали и прибывали. Кого-то из стражей задело ледяными клыками – пролилась первая кровь. Я крутилась на месте, окруженная битвой за жизнь. Очередная ловушка ведьмы схлопывалась вокруг меня. Охвативший ужас пробрался под одежду, заскреб когтями между лопаток. Я остолбенело наблюдала за резкими выпадами, за сверкающими молниями клинками.

– Вирай! Вирай!

Громкий окрик ударом по голове вернул меня к реальности.

– Вирай! Помогай! – Микарт был абсолютно бледен. И тем ярче выделялась алая кровь на его разодранной щеке.

Ровный круг обороны то там, то тут давал трещины – стражи падали и поднимались, подходили ближе к лесу и откатывались вовнутрь окружности. Снег на дороге постепенно приобретал розовый оттенок, смешиваясь с кровью дерущихся.

Отвлекшись на меня, маг пропустил удар: ледяной хищник бросился на Темного со спины и, взлетев на плечи, повалил уставшего воина на снег. Только сейчас мои рефлексы сработали как надо – в каждой руке образовалось по огненному шару. Они в доли секунды сорвались с ладоней и помчались хвостатыми кометами в сторону Микарта.

– Голова! – только и успела я крикнуть. Хорошо, что маг понял меня правильно. А вот стихийное животное не сообразило – подняло морду, оскалившись на меня. Шары ударили в цель: чудище взорвалось искрами и в секунду растаяло, окатив Темного ведром воды.

Окрыленная маленькой победой, я принялась разбрасываться горящими сферами.

«Фьють» и «пш-ш-ш» раздавались повсеместно, но все равно недостаточно часто, чтобы исправить ситуацию. Слишком много материала для создания монстров…

– Все в круг! – крикнула я, но никто не послушался, или не услышал. – Микарт! Микарт!

Прикажи всем в круг!

Отбив очередную несимпатичную мордаху, Темный обернулся ко мне.

– В круг! – последний раз приказала я, и закрыла глаза, загребая из подземного источника побольше энергии.

– В круг! В круг! – все же скомандовал маг, и стражи, одновременно отбросив на максимальное расстояние врага, бросились ко мне.

Одновременно с последними шагами воинов, я втянула носом разгоряченный боем воздух, и выдохнула огнем. Мир, испугавшись, сжался комочком у меня на ладони, а затем, почувствовав силу, ринулся во все стороны одновременно. Широкое кольцо пламени стеной разошлось от нашей когорты, превращая снег и лед в воду и пар. Я испытывала невероятный подъем, я видела глазами зверей и птиц, как опадающая по мере отдаления от эпицентра стена огня, оставляет за собой голые ветки деревьев, не трогая зелень хвои.

– Получилось! – прошептала я на выдохе и открыла глаза.

Небо посветлело.

Вокруг зашевелились стражи, все еще готовые к новым атакам, держали оружие наготове.

И чтобы их успокоить, я мысленно позвала их подкованных и навьюченных друзей назад.

– Пятак! Тима! Госконь! Иди сюда, дружок! – раздалось со всех сторон – воины подзывали своих коней.

– У, проклятый ятедамбль! – вдруг взорвался Микарт.

А я думала, день так прекрасно продолжается. Вон, даже птицы запели. Наверное, решили, что весна пришла. Я улыбнулась, пребывая в легком опьянении.

– Ты чему радуешься, Вирай? Чему улыбаешься? Нас чуть не убили! – грозно вещал Микарт, размахивая руками и пытаясь вытереть текущую ручьем кровь из уха. Надо же, не везет ему с этим ухом: то я бутылкой, то снежный волк зубами…

– Но не убили ведь, – я снова улыбнулась.

А Темный продолжал буйствовать: подлетел к дереву, стал кромсать его мечом. Кора и щепки разлетались в стороны. Я поспешила убраться подальше. Что-то подсказывало мне, что мое состояние легкой эйфории не затянется надолго…

Я брела сквозь лес, уходя от дороги, гладила руками мокрую от растаявшего снега кору деревьев. Все глуше становились человеческие голоса и радостное ржание лошадей. То тут, то там стал попадаться снег, а я ведь думала, что довольно далеко погнала волну пламени. Я подняла голову, чтобы увидеть черные сплетения тонких ветвей.

– Вирай, ты куда собралась? – раздалось за спиной. – Стой!

– Нет, нет, – тихо сказала я, отгораживаясь от мага рукой, – мне надо отдохнуть немного.

– Ты с ума сошла? Куда ты уходишь? – не услышал меня Темный, продолжая приближаться.

– Вирай!

– Микарт, отстань…

– Что ты там бормочешь? Нам надо возвращаться! – Темный схватил меня за руку и дернул, разворачивая к себе лицом. – Идем! – уже не прося, а приказывая, произнес маг.

– Нет, Микарт, отпусти…

– Да, какого ятедамбля?! Быстро пошли! Еще ничего не закончилось!

Я вырвала руку, сверкая глазами.

– Мне надо побыть одной! Отпусти меня!

Микарт снова поймал меня за руку, на этот раз вырваться не получилось.

– Мне надо отвлечься, Микарт! Пусти! – кричала я на мага, но он не слушал.

Глаза его вдруг загорелись огнем, губы расплылись в хищной улыбке.

– Тебе надо отвлечься? Я тебе помогу, – и начал наступать.