Текст книги "Поход Проклятых Королей (СИ)"

Автор книги: Валентин Ломтев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 22. Дело веса

Роксана наносила удар за ударом. Олетта представить себе не могла, что такая маленькая девушка может так сильно и неистово атаковать. Град ударов сыпался один за другим, не оставляя пространства для манёвра или контратаки.

– Хватит, – повелел Абдигааш, и бой остановился. – Я думаю не секрет, что ты – Олетта, проиграла этот бой.

– Да, – согласилась Олетта.

– А почему? – задал вопрос Абдигааш.

– Я слишком медленно двигаюсь, – высказала догадку Олетта.

– Пустяки, – махнул рукой Абдигааш. – Если бы в бою важна была только скорость, то на поле брани не выходили бы люди выше двух аршин и толще щепки.

– И имею мало опыта, – вынесла ещё одно предположение Олетта.

– Это ближе, – согласился Абдигааш. – Но не всё. Вопрос состоит в живости твоего ума и в отсутствии косности в твоих воззрениях. Многие опытные воины погибали от рук новичков, потому что привыкали полагаться на силу, ловкость или скорость. Но бой – он как маленькая жизнь. Ты можешь быть бесконечно сильным, ловким и быстрым, но какой в этом прок, если ты прозевал удар. Скажи Олетта, что ты видишь, смотря на Роксану?

– Ну не знаю, – Олетта осмотрела Роксану с ног до головы. – Светлые волосы, яркая рубаха, мужские штаны, небольшой рост и ножны на поясе.

– Вот главная твоя ошибка, – поднял палец вверх Абдигааш. – Многие люди видят либо слишком мало – только лишь врага или бандита перед собой, либо слишком много – цвет волос, глаз, одежды. Ты должна анализировать врага: маленький рост и хилое сложение – будет атаковать быстро, но не способна на тяжёлые удары, короткий меч на поясе – может поразить тебя с пары шагов, не более. Может конечно бросить меч, но лишь один раз, увернёшься – считай победила. Видя хотя бы это, ты могла сделать необходимые выводы, как то: не подпускать её ближе чем на длину своей руки, использовать более активно свой превосходящий вес для создания неудобных условий борьбы противнику.

– Не такой он уж и превосходящий, – в шутку заметила Олетта.

Роксана заулыбалась.

– И всё же он больше, чем у твоего противника, – подытожил Абдигааш.

ГЛАВА 23. Ученица ведуньи

Прошло несколько дней с тех пор, как Олег покинул родных. Анна сидела на лавке рядом с печкой старой Карги и болтала ногами. Ведунья осторожно перебирала сушенные травы, ища в них нужные себе.

– А зачем заходил князь? – вдруг спросила Анна.

Старуха крякнула от неожиданности и уронила пучок сушенной травы. Кряхтя, она подняла его с пола и положила на место.

– Да, так, малютка, хотел меня на войну звать, – ответила ведунья.

– А что не пошла? – с той же детской беспечностью спросила Анна.

– Стара я слишком, – посетовала Карга.

– А что старики на войну не ходят?

– Кто хочет – ходит, кто не хочет – жалуется на больные кости.

– Но ты не на кости жаловалась, – заметила Анна.

– А ты всё слышала? – зыркнула на неё ведунья.

– Я не знаю, – пожала плечами Анна. – Но многое.

– Если будешь когда-нибудь ведуньей, – ответила Карга. – Ты поймёшь, что есть вещи, в которые нам лучше не ввязываться. Не знающие наших секретов очень часто оказываются алчными и самонадеянными людьми, и если мы помогаем им за пределами нашей совести, то не делаем ничего хорошего для них, себя и честных людей.

– Может пойму, – ответила Анна. – Если буду ведуньей, а буду, если ты меня научишь.

– А ты хочешь? – улыбнулась Карга.

– Я слишком маленькая, чтоб знать чего хочу, так мама говорит, – поделилась мудростью Анна.

Карга расхохоталась.

– У твоей мамы ум ведуньи, жалко, что я не приметила её, когда она была в твоём возрасте.

ГЛАВА 24. Проклятые

Человек с обожженной спиной вышел к морю. Сев перед ним на колени, он долго всматривался вдаль. За ним остались несколько тысяч вёрст пути, перед ним лежала синяя бесконечная бездна. Раньше он боялся большой воды, потому как не умел плавать, но теперь… Почему-то у него появилась полная уверенность, что он переплывёт море, а если потонет – пойдёт по дну.

Человек сбросил последнюю одежду и поплыл…

***

Ночью Бараю не спалось. Он вышел посмотреть на луну. Степь шумела под натиском ветра, где-то вдали доносилось уханье совы. На плечо Хану сел ворон.

– А-а-а, старый друг, – погладил он по голове птицу.

Птица спорхнула с плеча и обратилась перед Бараем в человека. Тот был одет в длинный пурпурный плащ с капюшоном, скрывавший тело с головы до пят, старые морщинистые руки с выпиравшими венами держали посох из слоновой кости, изображавший змею, которая была составлена из переходящих из одного в другого фигурок зверей.

– Я приветствую будущего Великого Хана, Властителя орды, что будет править миллион лет, – прошелестела фигура.

– И я приветствую тебя, о мудрейший из моих советников, – ответил Барай. – Почему ты оставил меня так надолго?

– Как-то ты пожелал быть Великим Ханом и иметь вечную жизнь, – напомнил советник Барая. – Исполнение этого желания не из лёгких. Я искал Вам союзников. Договаривался с демонами. Был на аудиенции у Королей Проклятых Дюн.

– Что сказали короли? – взволновался Барай.

– Короли послали печать, – успокоил Ворон. – Когда орда вступит в схватку с северными племенами, независимо от исхода будет достаточно убитых, чтобы поднятая на том месте армия нежити стала легендарной.

– Я не смогу управлять армией нежити, не будучи сам бессмертным, – заметил Барай.

– Я помню это, и вот что я тебе скажу, о великий предводитель, – спокойно отвечал советник. – Завтра на рассвете выбери самых смышленых и сильных своих сродников, чтобы взять с собой, остальным сообщи, что не пойдёшь на войну под командованием Улюкая, что ты хочешь большего. Отдай правление одному из своих и скажи, чтобы он повёл войско на войну с северными племенами.

– Но это измена Великому Хану, – ответил Барай. – Меня казнят за такое неповиновение.

– Когда ты вернёшься со своей армией, Великий Хан сам отдаст тебе престол, – успокоил Барая Ворон. – А ты будешь решать пощадить твоего бывшего правителя или нет.

– Зачем мне оставлять свои войска сейчас? – перешёл дальше Барай.

– Ты двинешься на север, – продолжил Ворон. – Но не вместе со всеми, а маленьким отрядом. Я позаботился, чтобы до всех князей северных земель дошли слухи о намерениях орды разорить их. На наиболее упёртых и упрямых, желавших отсидеться в крепостях, я наслал видения их ужасной кончины, так что в их землях не осталось мужчин, всех отправили с Великим Князем на войну. Далеко на северных землях проживает могущественная ведьма. Местные зовут её Старой Каргой. Вечность её зиждется не на древних ритуалах, не на алхимических варевах и не на контрактах с чертями. Она бессмертна, потому что на шее у неё скрыт янтарь с заключёнными в нём частями духа древнего леса.

– То есть её живой держит только этот камень? – уточнил Барай.

– Да, древний дух поддерживал бы вечное древо жизни, но заключенный в янтаре, он поддерживает того, кто обладает камнем, – подтвердил Ворон.

– Но как я буду управлять армией нежити? – задал вопрос Барай. – Ведь я не знаю ритуалов.

– Армию тебе подарят Короли Дюн, – повторил советник. – Она уже будет подчиняться тебе. А то, как ширить армию и наводнять её более грозными существами, тебе расскажет Карга, если ты, конечно, пожелаешь её пленить.

– Почему ты не можешь научить меня воскрешать мёртвых?

– Я лишь мелкая пешка, превращаться в ворона и вести переговоры, это предел моих способностей, – склонил голову советник.

– Что Короли Дюн потребуют взамен? – Барай сам никогда ничего не дарил без цели и подарков, пока не видел их назначения, тоже не принимал.

– Королям Дюн абсолютно всё равно, что ты сделаешь с землями орды, запада, востока или севера, – сообщил Ворон. – Но им нужно существо, обитающее в плоских горах. Короли были бы более чем довольны, если в ответ на их благосклонность, ты доставишь существо им…

ГЛАВА 25. Приём у Асатессы

Древняя традиция чинис гласила, что кочевники пустыни являются всегда желанными гостями в их горах, и пришедшему из пустыни каравану должна быть оказана встреча и налито столько пресной воды, сколько они пожелают. Хотя кочевники пустыни не относились к народу чинис. Они были важной составляющей их общества. Кочевники помогали в торговле с другими странами, были посредниками при дипломатических контактах и являлись глазами и ушами чинис за пределами гор, за что вознаграждались особым отношениям к ним: шейхам кочевников всегда предоставлялись комнаты во дворце, а с простых кочевников не брались деньги за постой в специальных домах в течение трёх дней.

Асатесса не нарушала традиции, наоборот её гостеприимство было более, чем формальным соблюдением обряда. Белиал обычно ограничивался коротким приёмом, который редко когда длился дольше пяти минут. Торговые вопросы он доверял своим купцам, дипломатия его не интересовала, как и вопросы войны. Более всего прошлого правителя интересовала полнота собственного желудка, развлечения и наложницы. Откровенно говоря, ему нравилась не сама верховная власть, а тот доступ к глубинам аморальности, которые она предоставляла. Будь её предшественник посдержаннее в своих желаниях, возможно Асатесса закончила бы свои дни в пыточных под дворцом, а он до сих пор находился бы в добром здравии.

Шейх кочевников был очень горд тем интересом, который к ним проявила новая властительница гор.

– О, хозяйка огня, – сдержано поклонился Шейх. – Да будешь ты править вечно, и да приведёшь ты свой народ к процветанию.

– Приветствую и я тебя, достойнейший из людей пустыни, – отвечала Асатесса. – Твои народы вольны, вы идёте туда, куда велит Вам ваш создатель и только звёзды могут указывать вам путь.

Это было очень поэтичное с точки зрения Шейха приветствие, и он ответил поклоном на благоволение Асатессы.

– Всё ли хорошо в твоём народе? – продолжила властительница.

– Мой народ процветает, – поведал Шейх. – Мы не знаем ни горя, ни обид в пустыне. Мы помним, что народ чинис – наш друг, и всегда получаем кров и защиту в ваших горах.

– Это приятно слышать, – кивнула Асатесса. – Как идёт торговля?

– Торговля идёт очень хорошо. По всем краям пустыни оружие, выкованное в Серных горах, ценится очень дорого. Мы продаём его и степным кочевникам, и торговцам с золотого пути, и западным мореплавателям, и даже жителям джунглей далеко на юге. Украшения с камнями, добываемые в копях серных гор, являются предметом вожделения женщин по всему миру, а снадобья из грязей и минералов лечат людей и на западе вокруг моря, и в Поднебесной.

– Я рада, что наши товары в ходу, – улыбнулась Асатесса. – Но в народе чинис всё ещё слишком много бедных. Чтобы дать им достойную работу и заработок, чтобы они могли кормить себя, детей и своих стариков, мне надо, чтобы золото наполнило казну.

– Я понимаю, о повелительница, ваше желание достойно, – ответил с поклоном Шейх. – Наш народ мог бы продать и больше, но, к сожалению, в последние годы мы получаем меньше товара, чем могли бы увезти наши верблюды, а цены, по которым нам отпускают товар тем больше, чем товара меньше.

– Я знаю, – ответила Асатесса. – Кузницы закрываются, шахты не разрабатываются, а лекари выделяют крохи своих панацей на продажу. Но я изменю ситуацию, следующий раз, когда вы прибудете в горы, рекомендую Вам взять самых сильных и выносливых верблюдов, так как товаров будет много. Я обещаю Вам, что наша сталь будет участвовать везде: от уличной драки на западе до войны на востоке; наши самоцветы будут в коронах всех королей, а грязями и обтираниями мы снабдим каждого знахаря по миру.

– Я рад слышать это, о Властительница, – снова поклонился Шейх.

– Но хватит об этом, – откинулась Асатесса на троне. – Что происходит в мире?

– В мире пока тихо, – ответил Шейх. – Однако, это нехорошая тишина. На юго-западе народ Бирюзовой реки сообщает о том, что древние проклятые гробницы снова просыпаются. По ночам в том месте пустыни, где находятся заброшенные храмы, видно зарево неестественного света. Я встречал в пустыне клан, который рассказывал, что наткнулся на носителя печати проклятых.

– Что это значит? – спросила Асатесса.

– Поверье гласит, что появление на земле носителей печати проклятых – знак того, что вскоре мир погрузится в войну, масштабы которой будут ужасать. И говорят, что это правда. В торговых городах западных мореплавателей ходят слухи, что орда степных кочевников двинулась на северные племена, а значит скоро будет много рабов. До одного из шейхов дошёл слух, что в Поднебесной местные Ваны собирают войска, хотя пока никто не знает зачем.

– Это интересно, – задумчиво проговорила Асатесса. – А что собираются делать по этому поводу западные мореплаватели?

– Они останутся в стороне, последняя война с ордой им дорого обошлась. Они надеются заработать на торговле рабами, когда война окончится.

– Да, на войне можно неплохо заработать, – согласилась Асатесса. – Ладно, за твою неоценимую помощь народу чинис, я пожалую тебе оружия на продажу столько, сколько смогут унести пять твоих верблюдов, и двух верблюдов с самоцветами. Кроме того, прошу разделить со мной трапезу на закате солнца.

– Вы слишком добры, о хозяйка гор, – поклонился последний раз Шейх перед тем, как выйти.

Асатесса побарабанила по подлокотнику ногтями, потом потребовала у стоящей рядом советницы (новые главы домов выделили ей представителей, которые теперь были не заложниками, но обязаны были нести службу во дворце определённое время) бумагу, перо и конверт. Когда ей принесли всё это на столике, она быстро начертала письмо, заклеила конверт своей печатью и отдала его обратно советнице.

– Передайте это Ашае из Немезины, моей троюродной сестре. Пусть гонец возьмёт с собой ещё одну лошадь, обратно он поедет вместе с ней.

ГЛАВА 26. Враг Великого Хана

Великий Хан сидел на подушках, прикрывавших собой пол. В старости Хану очень пришлись по душе верования, распространённые в Поднебесной, хоть её народ и был заклятым врагом его народа.

Только самые приближённые Великого Хана знали, что порой он уединяется, чтобы сидеть на подушках на полу, вдыхать аромат курящихся благовоний и, закрыв глаза, размышлять о мироздании в тишине собственного разума.

Раздумья Хана были прерваны. Что-то появилось в комнате и теперь в нетерпении ходило взад-вперёд за спиной Хана.

– Почему я не могу дотянуться до тебя, старик, – пропыхтел Ворон.

– Потому что ты – лишь злобный дух, – не открывая глаз проговорил Хан. – Ты не можешь ничего сделать, пока не найдёшь в человеке такую же злобу, какую испытываешь сам.

– Ха! – воскликнул Ворон. – Я помню того Великого Хана, что вызвал меня. Того, кто хотел иметь силу древних королей, но испугался. Не он ли сейчас сидит ко мне спиной, окуренный запахами болотных трав.

– Этого человека здесь нет, – спокойно произнёс Хан. – Он осознал свои ошибки и поэтому, когда мир вокруг него изменился, смог измениться сам.

– Ты говоришь красивые слова, – откликнулся Ворон. – Но я с трудом верю, что ты мог измениться.

– Хорошее замечание, – кивнул Хан. – Однако, оно звучит от того, кто жил тысячу лет и ничего так и не понял.

– Я понял достаточно, – стукнул посохом Ворон. – Я понял, что люди – скот, и им нужен пастух.

– Очень смелые слова, – не дрогнул ни единым мускулом Хан. – Однако, ты и такие как ты, никогда не были пастухами. Вы лишь волки, что приходят, когда добыча ранена или умирает.

– Значит ты знаешь, что твоей империи конец, – с брезгливостью произнёс Ворон. – Знаешь, что всё кончено, и сидишь тут, как каменный истукан. Я пришёл, чтобы перерезать тебе глотку, дабы ты не помешал планам более достойных, но этого, как видно, и не нужно.

– Орду возвысило то, что рано или поздно должно было стать их погибелью, я не могу остановить это, как не могу приказать солнцу больше не всходить, как не могу остановить ветры степей. Ты не можешь меня убить не потому, что не нужно, а потому, что это не в твоей власти. Я не буду уподобляться тебе и приписывать немощь свою своей воле.

– Что ж, тешь себя дальше, – за спиной Хана хлопнули крылья и в комнате повисла тишина, больше некому было отвлекать властителя от своих дум.

– Я не могу развернуть ветер, – повторил Хан в задумчивости. – Но я могу позволить, чтобы он дул мне в спину.

Хан улыбнулся, и улыбка эта была до боли похожа на ту, что видел он когда-то на золотом изваянии в одном из храмов Востока.

ГЛАВА 27. История одного алхимика

Утром Роксана взяла Олетту на сбор трав. Они прошли по лесу в полной тишине. Утреннее солнце ласкало кожу, а по мере движения мелкие животные и птицы разбегались от них в разные стороны в чащу. За последнее время Олетта больше сблизилась с Роксаной. Она нравилась Олетте своим спокойствием. Роксана говорила немного в присутствии других, но один на один с Олеттой она делилась своими мыслями куда охотнее.

– Как ты попала к Господину? – спросила шёпотом Олетта, когда они вышли на опушку леса, и Роксана достала свой серп для трав.

– Отец был алхимиком, ввязался в какое-то сомнительное дело, – коротко пожала плечами она. – Он оставил меня у Господина и некоторые из своих книг, и оборудования, так как боялся за мою жизнь и ему нужно было идти налегке. Сказал, что вернётся, как только ему удастся всё уладить.

Повисла тишина.

– Он вернулся? – задала вопрос Олетта.

– Нет, – коротко ответила Роксана. Затем, слегка подумав, добавила. – Наверное, ему не удалось всё уладить.

– Ты решила заниматься алхимией из-за него?

– Нет, как-то само получилось: жила в той комнате, где стояло его оборудование и лежали его книги. Я умела кое-как читать и начала от скуки читать его книги, потом мне понравились некоторые идеи в них, и я начала экспериментировать.

Роксана улыбнулась как-то по-особенному грустно.

– Помню, что тогда меня привлекала идея различных порохов и гремучих смесей. Я мечтала познать тайну бомб, придумать оружие, что будет метать мелкие предметы на большие расстояния, дальше луков. Так я могла бы изобрести оружие, которое позволило бы мне бесстрашно отправиться в путешествие и найти своего отца.

Роксана нашла, наконец, нужный ей пучок травы, срезала и перевязала его ниткой. После чего положила вместе с серпом в сумку и кивнула идти дальше. Пока они пробирались к следующему месту сбора, она продолжила.

– Один мой эксперимент закончился очень плохо. Я получила жидкость светло-зелёного цвета, очень нестабильную субстанцию. Пузырёк выскользнул у меня из рук, я только и успела, что отпрыгнуть назад. Взрыв застал меня в воздухе. Меня подхватило и так ухнуло об стену, что упав я стала задыхаться. Я попыталась подняться, но в голове всё плыло. Я теряла силы. Тогда в комнату забежала Антиопа. Это была одна из женщин, что жила с нами в те годы. Она вынесла меня. В последствии выходила. Я не знаю по приказу ли господина, или из-за своей доброты, но она стала для меня как мать.

– А что с ней случилось? – не удержалась Олетта.

– Однажды, она ушла, – ответила Роксана. – Не знаю куда. У неё были странные отношения с Господином. Она никогда не говорила о нём, никогда не обсуждала его задания или приказы. Но она отнюдь не боготворила его. Я чувствовала, что она не согласна с ним. Но ни разу она не выступила против него открыто. А потом… она просто ушла…

– Жалко, – тихо сказала Олетта. – А какой она была?

– Она была доброй и ласковой, – снова грустно улыбнулась Роксана. – Она была высокой, выше тебя. Сильной… Черноволосой. У неё не было одной груди.

– Как это?

– Вот так, она не рассказывала, болезнь это была, рана или её пытали. Всё что говорила об этом, так это то, что так удобней стрелять из лука.

Они остановились напротив огромного дерева, чей ствол могли обхватить не меньше десяти взявшихся за руки человек. Со ствола выступали огромные в локоть длинной древесные грибы. Роксана достала инструмент, похожий на медный молоточек. Забравшись по выступающим из земли корням, она острой частью подкорчёвывала грибы, а затем плоской тупой стороной добивала их, чтоб они отвалились. Так она сбила три гриба и осталась этим очень довольна.

Собрав, она аккуратно сложила всё себе в дорожную сумку, и они двинулись обратно.

– Господин узнал о моих экспериментах, и как только у меня зажили рёбра, пригласил меня к себе, – продолжила Роксана. – Я думала он меня выгонит. Но он был очень доволен моими достижениями. Он предложил мне отдельную комнату под лабораторию, а также любое содействие в получении новых знаний. Я была очень довольна его вниманием. И много занималась в те годы. Даже пару раз меня брали в караваны и в один из таких походов мне удалось раздобыть очень ценные фолианты. Господин оплатил все расходы.

– Как ты думаешь, зачем он нас здесь держит? – после некоторой паузы спросила Олетта.

– Я думаю для развлечения, – задумчиво улыбнувшись, ответила Роксана. – Коротать вечность, наверное, очень скучная штука. А так, он живёт нашими жизнями, успехами и вроде как сам в них участвует.

– Думаешь только это?

– Нет, – Роксана стала серьёзной и сосредоточенной. – Думаю, что Господин ведёт очень активную жизнь. Постоянно общается с внешним миром и пытается влиять на шахов, князей и владык. Может и Антиопа выполняет сейчас его указания. А мы – это лишь ученики, пешки в этой игре, козыри в рукаве, которые слишком рано использовать.

– Хм… – только и смогла на это ответить Олетта.

– В конце концов, – вздохнула Роксана. – Это то, что я хочу думать. Это придаёт мне и моим изысканиям какой-то смысл.

Они шли обратно через проснувшийся лес. Птицы щебетали, мелкие ящерицы выбирались на камни.

– А что ты? – неожиданно задала вопрос Роксана.

– Что я? – сначала не поняла Олетта.

– Что ты думаешь о происходящем?

– Пока не знаю, – призналась Олетта. – Тут вроде все такие приветливые. Да и господин относится ко мне нормально, но он всё-таки похитил меня у отца. Это не даёт мне покоя.

– А что твоя мать? – спросила Роксана. – Ты просто всё время говоришь только об отце.

– Отец говорил, что она умерла при родах, – ответила Олетта.

– А мне мой ничего не говорил, – в свою очередь призналась Роксана. – И я её не помню.

Они поднялись в замок, когда солнце уже начало припекать. Проходя через внутренний двор, Олетта заметила, что кучер уводит в стойло пыльную незнакомую ей лошадь.