Текст книги "Круговорот"

Автор книги: Вадим Кошелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 6

Плот нес шестерых путешественников и маленького кмета по течению широкой реки. Когда течение меняло направление, плот вытаскивали на отмель, дожидаясь следующей приливной воды. На стоянках время зря не теряли – охотились, собирали грибы, ягоды да орехи. Питаться ведь чем-то надо. На одной из стоянок Себастьян нашел в лесу корнеплод похожий на брюкву. Сей продукт оказался довольно сытным и питательным. Им путешественники затарились впрок. По истечению нескольких дней плавания река сузилась, появились новые протоки, на одну из которых указал Клешня.

– Если пойдем по этому рукаву, то уже завтра достигнем Южной заставы древлян, – сказал он.

– А оно нам надо? – спросил Саня.

– Я не знаю, – пожал плечами Клешня. – Неподалеку от заставы есть деревенька. Там вы можете найти провожатого в Топь.

– Ладно, сворачиваем, – согласился Саня. Плот направили в узкую речушку и плыли по ней целые сутки. Протока была мелкой. Посему в ход пустили длинные шесты. С их помощью плот стал двигаться гораздо быстрее. До заставы оставалось совсем рукой подать, когда Клешня велел пристать к берегу. Он выглядел не совсем уверенно и сказал, что сам хочет все разведать. Саня вызвался пойти с ним. А где Саня там и Гомо. Кмет никак не хотел оставлять своего хозяина. Пришлось взять его с собой. Правда, Клешня этого не одобрил. Они пошли по лесу. Как назло полил дождь. Довольно скоро Саня с Клешней промокли до нитки, а густая шерсть Гомо облепила его тело и висела сосульками с которых непрестанно струилась вода. Зверь периодически отряхивался. В такие моменты от него стоило держаться подальше, дабы избежать холодного душа. Вскоре лес поредел, и взору открылся невысокий холм, на вершине которого стояло огороженное стеной из толстых кольев укрепление.

Форт был большой и вмешал в себя около десятка различных построек.

Имелась даже сторожевая вышка, а у распахнутых ворот крепости прохаживался стражник, вооруженный щитом и мечом. Путников заметили еще издали. Им навстречу вышли полдюжины мечников. Командовал отрядом какой-то абрек совсем не славянской внешности.

– Здравствуй, Ворон! – приветствовал «джигита» Клешня.

– Кто такие? – Ворон, почему-то не ответил на приветствие и очень подозрительно посмотрел на Саниного кмета.

– Меня кличут Клешней, а это Барсук, – принялся объяснять Клешня.

– Мы бежали из города пещерников.

– Никогда не слышал о вас, – сказал Ворон, окинув путников пристальным взглядом.

– Зато мы о тебе наслышаны, – широко улыбнулся Клешня. В его словах была лишь половина правды. Саня, например, до сего момента вообще не знал о существовании этого заносчивого воина нареченного Вороном, которого в другой обстановке мог принять за лицо кавказкой национальности.

– Куда вы идете? – продолжил допрос командир.

– В деревню, – ответил Клешня.

– С какой целью?

– Нам нужен проводник в Топь.

– Зачем вам Топь?

– Какая тебе разница? – Саня успел устать от идиотских вопросов и решил подать голос. Наверное, он поторопился: Ворон вспыхнул – его угольные глаза сверкнули недобрым огнем, а рука еще крепче сжала меч. Сейчас начнется – «Чё ты сказал?», «А чё слышал», «Повтори, чё ты сказал», «Да пошел ты!», «Сам пошел!», «Я тебя на куски порежу, козел», «За козла ответишь» и так далее и тому подобное. Саня решил опустить преамбулу и сразу перейти к делу. Он выдернул из-за спины свой трофейный клинок и произнес:

– Ты никак драки хочешь, генацвале?.. Только давай один на один…

Или у вас так не принято? Клешня и воины, окружающие Ворона посмотрели на Саню так, как обычно смотрят на человека пытающегося сунуть два пальца в розетку.

Кмет тоже почувствовал недоброе и грозно зарычал, оскалив клыкастую пасть.

– Сиди смирно, – приказал ему Саня. – Это мои дела, тебя они не касаются.

– Вызываешь меня? – недоуменно вопросил Ворон.

– Слишком медленно соображаешь, джигит, – сказал Саня. Ворон лишь усмехнулся и бросился на своего оскорбителя. Рубились на пятачке неподалеку от крепостной стены под моросящим дождем. Ворон у древлян считался одним из лучших рубак и не уступающий в мастерстве соперник явился для него неприятной неожиданностью. Древлянин превосходил Саню в силе, зато Саня был более ловким.

Выносливости обоим было не занимать, к тому же, ни того, ни другого доспехи не отягощали. Поединок обещал затянуться надолго. Из ворот крепости уже высыпали воины и в полном молчании наблюдали за разгоревшимся боем двух равных соперников. Коварным выпадом Сане удалось подранить Ворона в бедро, Но рубящий удар древлянина чиркнул, еле успевшего уклонится Пряхина по плечу.

Первая кровь полилась из ран единоборцев, окропив траву у крепостной стены. Меч Ворона был легче и добротнее, тогда как более тяжелый меч Сани быстро тупился о сталь соперника. В один далеко не прекрасный момент, Санин клинок наткнулся на поставленный блок и переломился у самой рукояти. Ворон при виде обезоруженного соперника свой меч опустил и, переводя дух, стал ждать, когда Клешня передаст товарищу свое оружие. В конце концов, так оно и случилось. После чего бой разгорелся с новой силой. Через некоторое время оба воина заметно подустали, Саня получил мощнейший удар по уже имеющим рубцы ребрам, а Ворон рану в бок, из которого кровь хлынула ручьем. Древлянин понимал, что с такой раной долго не протянет и пошел в клинч, стараясь, как можно быстрее закончить бой. Бросок оказался неожиданным. Соперники столкнулись.

Ворон всей своей массой послал Саню на землю. А потом рубанул по распластанному телу Пряхина. Но тому каким-то чудом удалось перекатиться и встать на ноги. Новый бросок соперника уже не стал для Сани внезапным. Он его ожидал. Далее все пошло по накатанной. Пряхин пропустил Ворона мимо себя и, зайдя ему за спину, от души приложился рукоятью по открытому затылку, послав древлянина на землю. Добивать не стал, памятуя о благородном поведении Ворона при оказии с мечом. Да и не надо было добивать: Ворон больше не поднялся. Прославленный боец древлян находился в беспамятстве и валялся в у ног своего победителя. Саня стоял окруженный гудящей толпой ратных людей. Он устал и шатался как пьяный. Болело раненое плечо. Саднили поломанные ребра.

От потери крови рябило в глазах.

– С вашего позволения, мы пройдем в деревню, – обратился он к присутствующим воинам. Но те не думали расступаться и смотрели на пришлых довольно агрессивно, ожидая лишь предлога для новой драки.

– Пусть идут, – послышался повелительный голос. В толпе появился крупный мужчина в легких металлических доспехах.

Сей воин, держался независимо. И по всему видать был на заставе самым главным. После его слов все нехотя расступились, дали пройти. Клешня дружески подставил Сане плечо и, благодарно кивнув верховоду, повел обессиленного товарища в сторону видневшейся неподалеку деревни. Кмет побежал рядом.

– Добро пожаловать на мою историческую родину, Гомо, – сказал ему Пряхин.

– Считай, легко отделались, – пробурчал Клешня. – На наше счастье Кабан вмешался. Иначе бы покрошили нас на месте. А все твой язык без костей.

– Передай при случае Кабану мое почтение, – усмехнулся Саня.

– Нет уж, лучше сам передай. Кабан мужик нрава крутого. С ним лучше не шутить.

– Откуда ты всех их знаешь?

– Молвой наша земля полнится, – скромно ответил Клешня. Деревня располагалась неподалеку от заставы и насчитывала пару десятков хижин. Там нашлись добрые люди. Приняли совсем сдавшего Саню из рук Клешни. Куда – то повели, раздели и уложили в постель.

Раненое плечо прижгли. Сломанные ребра туго перевязали. Напоили отваром, от которого накатила истома, и Саня провалился в забытье. Проснулся лишь на следующее утро и не сразу смог сообразить, где находится. Солнечные лучи пробивались сквозь щели закрытых ставен небольшого окна, скупо освещая тесную горницу. Саня лежал на низких нарах, укрытый толстой медвежьей шкурой. Из одежды на нем была лишь холстина, перетягивающая поломанные ребра. Еще с вечера его заботливо раздел и обмыл какой-то старик, скорей всего местный лекарь. Саня оторвал голову от набитой соломой подушки и прислушался. За окном раздавались человеческие голоса. Трещали чурки под ударами колуна. Кричали петухи. Кудахтали куры. Мычала скотина, идущая на выгон. В лицо ткнулось, что-то влажное – это Гомо вылез из под лавки и пожелал хозяину доброго утра.

– Я тоже рад тебя видеть, дружище, – прошептал Саня пересохшими губами. Превозмогая боль в ребрах, он сел на кровать и огляделся, пытаясь отыскать свою одежду. Увы, ее нигде не было. Зато в углу горницы он обнаружил кадушку с водой. Встал на холодные доски полового настила и направился к ней. В этот момент дверь распахнулась. На пороге появилась молодая женщина. Это была стройная дикарка Саниных лет.

Светло-русые волосы, голубые глаза, и красивое по всем стандартам лицо. Саня просто не смог оторвать глаз от ее лица. При виде обнаженного мужчины, молодка не смутилась ничуть. В руках она держала стопку с чистой одеждой.

– Здесь твои вещи, – девушка прошла в центр избы и положила одежду на стол.

– Спасибо! – только и мог пролепетать Саня. Он растерялся и стоял голым истуканом посреди комнаты. Девушка, тем временем, подошла к кадушке и, набрав в резной ковшик воды, протянула его Сане. Тому ничего не оставалось делать, как принять ковш. Пока он жадно пил воду женщина исчезла, а вместо нее в избе появился Клешня. На его лице блуждала дебильная улыбка. И Саня прекрасно понимал, чему так злорадствует его приятель.

– Красивая баба, – сказал Клешня, глядя, как облачается в свою одежду Пряхин. – Вижу, она тебе тоже понравилась.

– Где остальные? – спросил Саня, пытаясь придать своему голосу невозмутимый тон.

– Они все еще в лесу.

– Проводника нашел?

– Нет, – продолжал ухмыляться Клешня.

– А чему ты лыбишься? – разозлился Пряхин.

– Настроение хорошее.

– С чего бы это? – Саня быстро оделся и посмотрел на Клешню строгим взглядом.

– Ты теперь у нас герой: самого Ворона победил.

– Весьма польщен…

– Что?

– Это я тебя хочу спросить. – Что теперь мне со всем этим делать?

– Не знаю. – Клешня перестал улыбаться. – Я свою работу выполнил – довел вас до места. Дальше сами крутитесь. Топь в трех верстах отсюда.

– Уходишь, значит?

– Ухожу. Соберу ватагу и в земли пещерников подамся. Там меня Чон ждет. Саня потупился. Он уже привык к этому простодушному воину, коего звали Клешня. И даже начал считать его другом. Теперь им предстояло расстаться.

– Прощай! – Пряхин протянул Клешне руку. Вместо рукопожатия древлянин сгреб Саню своими клешнями. При этом сильно не давил: помнил медведь о сломанных ребрах товарища.

– Молодку зовут Анна, – сказал он напоследок, отвечая на мучивший Саню вопрос. – Она вроде как женой Ворону приходится… Мужик ее еще не скоро оклемается. Так что бери быка за рога. Клешня ушел. После его ухода на душе стало совсем муторно: Саня потерял еще одного друга. И к этому пора бы было уже привыкнуть. Ибо вся его бродяжья жизнь состояла из одних потерь. Он только и делал, что терял. Терял любимых женщин, друзей, деньги, уважение. Может уже пора перестать терять!? И начать приобретать!?

Глава 7

Изба, где ночевал Саня, принадлежала местному знахарю – ворчливому и своенравному деду по имени Матвей. Сей древний старец зашел в горницу после того, как ее покинул Клешня. Полоснул Саню угрюмым взглядом, обрамленных сеткой глубоких морщин глаз. Грозно прикрикнул на попавшего под ноги Гомо. Кмет в ответ зарычал и оскалил зубы. Старик же ничуть не испугался. Он широко распахнул ставни, впуская в избу свежий поток утреннего воздуха, и уселся на лавку подле окна. Спросил ворчливо:

– Что ж не прибил змеюку?

– Ты о ком, старик?.. О Вороне, что ли? – Саня тоже присел на нары.

– О нем душегубце.

– Не убил – значит, были на то причины.

– В благородство играешься? – Дед взял ступку и принялся толочь в ней какие-то корешки.

– Играюсь, – кивнул Саня.

– Натерпелись уже от вашего благородства, – не переставал ворчать старик.

– Обижают? – участливо спросил Пряхин.

– А ты не знаешь?

– Извини – я не в курсе ваших отношений с военными.

– Обложили нас оброком непомерным, – принялся сетовать старик. – Девок насильничают, парней в неволю продают.

– Мне жаль, дед, – сказал Саня.

– А что мне от твоей жалости?

– Ну, давай я сейчас пойду и перебью всех гридней. Заставу спалю дотла. А Ворону отрежу голову и принесу ее тебе на блюде… Ты этого хочешь? Старик не ответил. Он, казалось, был очень занят своей работой.

Толок в ступе что-то жизненно важное.

– Но я сильно подозреваю, что сие кровопролитие будет напрасным, – продолжил свой монолог Саня. – На месте сгоревшей заставы рано или поздно появится новая крепость. И новый Ворон или уже не Ворон, а Воробей, к примеру, будет чинить беспредел в вашем селе… Разве не так, дед?

– Трус! – презрительно бросил старик. – Пророчество оказалось очередной ложью.

– Замечательно!.. У нас, оказывается, есть пророчество! – Саня пропустил мимо ушей обвинение в трусости. – Тогда, давай поговорим о пророчестве.

– Я боле не стану с тобой говорить, – старик посмотрел на своего гостя. И в его взгляде можно было прочитать нескрываемое разочарование. – Иди по своим делам, Барсук… Ты не тот о ком я мнил… Разговор, судя по всему, был окончен. Упрямец запечатал свои уста и всем своим видом показывал, что больше не желает видеть Саню в своем доме.

– Мне нужен проводник в Озерный Край. Подскажи, где я могу его найти? – попытался вновь наладить контакт Саня… Но тщетно: дед не проронил, ни звука. Сане сплюнул в сердцах и в сопровождении Гомо покинул ставшую негостеприимной избу. Он оказался посреди деревни, уставленной низкими, потемневшими от времени хижинами. Покрытые серой соломой дома были разбросаны друг от друга на приличном расстоянии. Вокруг них располагались огороды, овины, амбары и другие сельские постройки. На первый взгляд могло показаться, что деревня обезлюдела. Но впечатление было обманчивым. Жители неизменно присутствовали на своих огородах или дворах. Но при виде Сани и его ужасного зверя, старались скрыться с глаз. Изба Матвея находился на окраине села. Неподалеку от нее замерли деревянные статуи идолов, окруживших большой жертвенный камень, на котором лежали всякие съедобные и не очень съедобные предметы. У камня суетился тип в льняном балахоне. Видимо, местный шаман или инок. Саня направил свои стопы к нему. Он назвал себя и спросил о проводнике в Озерный Край. Служитель культа, при упоминании Озерного Края, почему-то насупился и довольно подозрительно посмотрел на Саню.

– Что опять не так? – вопросил молодой человек.

– В том краю живут еретики и безбожники, – промолвил инок, косясь на Саниного кмета. – Ты не должен к ним ходить.

– У меня разведывательная миссия, – сказал Саня. – Я обязан вывести на чистую воду самых отъявленных еретиков и передать их имена вашему главному жрецу.

– Верховному Жрецу уже известны их имена.

– Тогда я должен убить этих мерзких вероотступников.

– Я не верю тебе, – помрачнел инок.

– Правильно и делаешь, – вздохнул Саня.

– Ты лжешь перед ликами наших богов, – сказал жрец, указывая на окружавших его идолов. – Ты сам такой же еретик, как те, что окопались на болотах… Тебе лучше покинуть наше село. Иначе ты навлечешь на нас кару небесную.

– Покину. Не переживай, – заверил Саня. – Вот найду провожатого в Топь и покину.

– Здесь тебе никто не поможет. Так что лучше уйди по добру и уведи это исчадье Аида. – Под исчадьем Аида инок подразумевал, устроившегося у жертвенного камня Гомо. Саня потрепал своего четвероногого друга по холке и вновь обратился к жрецу:

– Намекни хотя бы – где можно встретить проводника… И мы с кметом перестанем осквернять ваше гостеприимное поселение своим присутствие.

– Иди к болотам, – смиловался инок. – Южнее реки есть тропа, по которой ходят Странники. Если повезет, то повстречаешь кого-нибудь сведущего. Саня пожелал иноку всего наилучшего и, призвав Гомо, направился в лес, где разбили стоянку его товарищи. Он миновал деревню и сделал большой крюк в обход заставы, чтобы лишний раз не мозолить ее обитателям глаза. Отшельники уже начали беспокоиться по поводу долгого Саниного отсутствия. И когда молодой человек предстал пред ними, не смогли сдержать упреков. Больше всех ворчал Стрикер. Видимо, кузнец перестал хандрить, и пошел на поправку. Саня легко стерпел обвинения в свой адрес. После чего велел всем сворачиваться. На плоту они переправились на другой берег реки и пошли вдоль него, обходя встречающиеся на пути заросли. К болотам вышли под вечер и почти сразу обнаружили в неглубоком овражке старое костровище, выложенное потемневшими от копоти камнями.

– Это то, что мы ищем, – сказал Саня. – Здесь Странники делают последний привал, перед тем, как отправиться в Топь… Здесь вы их и будете ловить.

– Мы? – нахмурился Стрикер. – А ты, что же, не будешь?

– Мне нужно отлучиться ненадолго, – виновато потупил взор Пряхин.

– Вернусь, как только закончу дела в деревне.

– Ты снова принялся за старое, Алекс? – ворчал Стрикер. – Не прячь глаза. У тебя на лице все написано.

– Дело молодое, – вступился за Саню Себастьян. – Пусть погуляет немного. Мы подождем.

Глава 8

Южная застава древлян была выстроена на невысоком пригорке. От нее в сторону поселка вела широко протоптанная дорога, сбегающая в низину. В одном месте дорогу окружали густые заросли, в коих прятался Саня, наблюдая за редкими прохожими в надежде увидеть Анну. Кмета в тот момент с ним не было. Он остался на привязи в ложбине у болот. И здорово тосковал. Саня это чувствовал, и клял свою внезапно вспыхнувшую страсть. Конечно же, все это было мальчишеством. И, возможно, Анна даже и видеть его не захочет. Тем не менее, попробовать стоило: Пряхин очень надеялся, что молодая женщина не просто так обратила на себя его внимание. Саня сидел в кустах, наблюдая за дорогой. Мошкара и слепни совсем заели. Вдобавок ко всему с востока наползала большая туча. Дождя в тот момент как раз остро не хватало. Саня осмотрелся в поисках подходящего укрытия. В стороне от дороги он заметил несколько стогов сена и уже намеревался направиться к ним, когда заметил Анну. Девушка спускалась с пригорка, на ходу поправляя сбившуюся кичку, и тревожно смотрела на потемневшее небо.

В руках она несла корзину с глиняной посудой. Никак, пошла в деревню за молоком, для своего болезного супружника. Но до деревни было еще далеко, а гроза неминуемо приближалась. Женщина решила не испытывать судьбу и повернула обратно. Тут и появился Саня. Он выскочил из кустов. Подбежал к растерявшейся девушке, и, схватив ее за руку, увлек в сторону стога сена. Анна заупрямилась. Саня, ощутив сопротивление, сказал:

– Не бойся! Я только спрячу тебя от дождя. Он говорил искренне. Девушка не могла этого не почувствовать и дала себя увести. Первые тяжелые капли уже упали на землю, когда молодые люди достигли стога. Саня быстро вырыл в сене нору, в которую втиснулся вместе с Анной. Для корзины уже место не нашлось. Ее оставили снаружи.

– Только не думай прикасаться ко мне, – сказала молодка. Она лежала на спине и ее подчеркнутая расшитым сарафаном грудь часто вздымалась, толи от быстрого бега, толи от возбуждения.

– Боже упаси, – заверил Саня свою новую знакомую. Какое-то время лежали в полном молчании. Снаружи шелестел дождь.

Пахло свежескошенным сеном. Было уютно и хорошо.

– Зачем ты пришел? – тихо спросила Анна.

– Тебя хотел увидеть.

– Вот увидел и дальше что?

– Просто, давай пообщаемся.

– Если узнают о нас, то мне не жить, – сказала Анна и на ее красивом лице отразилась страдальческая гримаса.

– Хочешь, я уведу тебя отсюда? – предложил Саня. Девушка видимо не ожидала столь откровенного предложения и поначалу опешила. Затем произнесла:

– Я не могу пойти с тобой.

– Не нравлюсь?

– Не в том дело. – Анна горько улыбнулась наивности своего кавалера.

– А в чем?

– У меня в деревне дед братья, сестры… Если я уйду они останутся без защиты.

– Ясно. – Саня вдруг сильно пожалел, что не свернул шею ее гражданскому мужу. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять – Ворон взял девушку силком и теперь никуда от себя не отпустит. Каким же выглядел дураком Пряхин, когда пытался объяснить ее деду свою позицию в отношении здешнего мироустройства. Матвей просто не мог понять Саню, ибо жил гораздо приземленными желаниями. В первую очередь, он мечтал освободить внучку от власти тирана, и плевать он хотел на то, что случиться потом. Саня не оправдал его надежд, и Матвей назвал его трусом… Правильно сделал.

– Расскажи мне о предании, – попросил Саня. Анна повернула голову в его сторону и без всяких обиняков пересказала пророчество:

– В сказании говорится, что однажды на нашей земле появится могучий воин. Он приедет с запада верхом на свирепом звере. Защитит обездоленных. Накажет негодяев. Установит справедливый закон.

– Закон? – переспросил Саня.

– Да, там говорится о законе, – просто ответила Анна.

– Ты права, воин должен установить закон, – задумчиво произнес Саня. В тот момент он не был ни в чем уверен. Какие-то несбыточные прожекты, видимо, навеянные преданием, роились в его голове. Он лежал с широко открытыми глазами и смотрел на скисающуюся сверху траву. Рядом с ним находилась красивая молодая женщина, которую он безумно хотел, но не мог себе позволить даже прикоснуться к ней. Ему ничего не оставалось делать, как тепло попрощаться и пойти к своим чертовым болотам.

– Извини, коли, что не так, – сказал Саня, он перевернулся на живот и принялся выползать задом из стога. – Понравилась ты мне уж больно. А времени на ухаживания нет… Но я еще вернусь… Не знаю точно когда, но вернусь…

– Зачем? – В полумраке можно было заметить, как блеснули глаза женщины.

– За тобой. – Саня улыбнулся на прощание и вылез под дождь. Он уже корил себя за то, что позволил обнадежить доверчивую девушку. Проклинал свой не в меру ретивый язык, вспоминая назидательную физиономию Чона. «Сначала думай, а потом говори», – вещал колдун. Саня уныло побрел под дождем. Его перетягивающая ребра повязка быстро пропиталась водой, а раненое плечо вновь стало кровоточить.

Кровь сбегала по руке, оставляя красные следы на мокрой траве.

– Постой, – послышался голос Анны. Женщина вылезла из укрытия и укоризненно посмотрела на своего незадачливого кавалера.

– Ступай к деду, – велела она голосом, не терпящим возражений. – Пусть он перевяжет тебя и отведет на дальнюю заимку.

– А зачем на заимку? – не понял Саня.

– Иди, глупый. Да баньку не забудь истопить, – лукаво улыбнулась Анна и побежала в сторону заставы. Сане ничего не оставалось делать, как направится к дому лекаря. Старика он нашел на том самом месте, где тот сидел накануне – а именно у распахнутого окна, за которым лил дождь. Дед Матвей Саню перевязал, но на заимку сопроводить отказался. И снова погнал прочь. Не помогли ни какие увещевания. К счастью в деревне нашелся смышленый малец лет десяти, который согласился показать дорогу. Он повел Саню на север от деревни в сторону виднеющегося неподалеку леска. К тому времени, дождь закончился. Небо очистилось от туч. Но лучше не стало. Лес был просто пропитан влагой. И стоило лишь задеть какое-нибудь дерево, как на путников обрушивались целые ушаты воды. На заимку вышли уже после полудня. Посреди поляны стояла небольшая охотничья избушка. К ней примыкал сарай, а во дворе имелась покосившаяся банька. Провожатый объяснил, что в избе живет охотник по имени Евсей, родич Матвея, а, следовательно, и Анны. Но сейчас его нет, ушел в Западную городьбу по торговым делам и вернется не скоро.

– Мне тут велели баню истопить, – сказал Саня. – Не поможешь? Парень согласился. Вдвоем они натаскали воды. Нарубили дров.

Навязали березовых веников. После чего затопили баню по-черному. Вечером на заимку пришла Анна и весело прогнала мальчишку прочь. А Пряхину велела идти в парную. Девушка просто горела желанием. И смотрела на Саню откровенным взглядом голубых глаз, в которых плясали бесовские огоньки. Саня даже растерялся от такого нежданного счастья. Дрожа от нетерпения, он вошел в баню, снял всю одежду, оголил перевязанные ребра и, поддав воды на каменку, улегся на лавку. Парились они вместе. Анна хлестала обнаженного Пряхина веником. Но сама разоблачатся, не собиралась. Ее нательная рубаха пропиталась влагой, плотно облепив упругое тело расцветшей женщины, еще не испытавшей родов. Саня чувствовал ее близость и уже не мог себя сдержать. Он схватил вскрикнувшую от неожиданности Анну и вынес из жаркой бани наружу.

– На сеновал. – Девушка повелительно указала в сторону сарая.

– На сеновал – значит на сеновал, – очень быстро согласился Саня. Они любили друг друга всю ночь. Саня шептал Анне нежные слова и старался обходиться с ней, как можно ласковей. Молодая женщина еще не испытывала доселе такого обхождения, посему отдавалась своему мужчине с неистовой страстью – громко стонала, билась в экстазе и, вообще, творила черт знает что. Она выжала из Сани все соки и угомонилась лишь с первыми петухами. Лучи выкатившегося из-за леса солнца уже пробились сквозь щели сарая, явив миру два слившихся в объятиях тела. Безумная ночь уступала место расчетливому утру, и пора было, наконец, вернуться из мира сладостных грез в окружающую реальность.

– Мне надо идти, – прошептала Анна.

– Тебе нельзя возвращаться, – сказал Саня, нехотя отпуская от себя такое податливое тело.

– Все обойдется, – блаженно улыбнулась девушка распухшими от поцелуев губами. Она омылась у колодца. Облачилась в сарафан. Повязала кичку, забрав под нее расхлестанные волосы. Она ничего не сказала на прощанье. Лишь посмотрела полными слез глазами на человека, с которым провела самую счастливую ночь в своей жизни и, махнув ему рукой, заспешила восвояси. Саня натянул штаны и, усевшись на подвернувшуюся чурку, ловил глазами мелькающий средь деревьев силуэт в цветастом сарафане. Он не знал, что станется с Анной и доведется ли им снова свидеться. Его вновь раздирали сомнения. В голове роились безумные планы, рождались нелепые идеи. Как бы ему хотелось превратиться в тот бездушный камень, о котором говорил Чон. Лежать себе на берегу реки и ничего не чувствовать.