Текст книги "Круговорот"

Автор книги: Вадим Кошелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Кошелев Вадим Викторович. Круговорот

Часть 1. КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ

Глава 1

Корпус судна содрогался и вибрировал под ударами длинной океанской волны. Подлетал вверх, оголяя винт. Замирал на секунды.

Затем кренился и клевал носом, стремительно погружаясь в воду по самый спардек. Пошел восемнадцатый день жизни на качелях. Жизни без сна и отдыха внутри убитого корыта, заброшенного посреди зимы в штормовую Северную Атлантику. Все уже настолько опостылело, что пресловутый инстинкт самосохранения притупился, и затуманенный разум требовал скорейшего завершения всего этого безобразия. Механик Саня Пряхин стоял на нижних плитах машинного отделения и пытался внушить себе, что кому-то в сей момент еще хуже, чем ему… Кому, например?.. Да, тому же Федору Конюхову. Ведь он сейчас наверняка где-нибудь плывет… Или парням, что сидят в плену у сомалийских пиратов?.. Да мало ли? Сеанс самоуспокоения закончился, когда оборвалась цепь главного двигателя. Мотор сердито взвыл и остановился. Неуправляемое судно сразу развернулось лагом к волне и сильно накренилось, после чего заглохли генераторы, а вместе с ними все работающие механизмы.

Наступила давящая слух тишина, нарушаемая сильными ударами волн о борт обездвиженного парохода. Ну, вот и приехали! Теперь Конюхову и сомалийским сидельцам стоило лишь позавидовать. В погрузившейся во тьму машине кроме Сани – ни души: он был единственным инженером на этом небольшом пароходике, который считался судном прибрежного плавания, и никоим образом не годился для океанских переходов. Наверху уже наверняка суетятся остальные шесть членов интернационального экипажа. Готовят шлюпки, плоты и другую лабуду для спасения на море. Сейчас должен прибежать капитан – маленький плюгавый эстонец…

Так и есть, бежит – спускается по освещенным аварийными фонарями трапам. Глаза испуганные, штаны мокрые.

– Сто слуц-чил-лось? – Эко как его припекло – по-русски заговорил! Раньше они общались исключительно на аглицком. При виде капитана механика затрясло от злости.

– Я тебе еще неделю назад доложил, что у нас цепь газораспределения загремела. И ее надо срочно подтягивать. – С каждой фразой Саня распалял себя все больше. – Просил тебя, суку, идти на якорь к Ньюфаундленду… Ты почему не послушался, чухонец ты гребаный?.. Выслужиться перед компанией хотел, лизоблюд?.. Рейс своевременно выполнить?.. Считай, что уже выполнил рейс к вечному причалу.

– Как ты смеешь со мной так разговаривать? – возмутился капитан, но уже по-английски. – Прекращай истерику и запускай генераторы.

– Забудь про генераторы: у нас теперь вода в топливе. На воде динамки работать не будут.

– Каким образом вода оказалась в топливе?

– Ты закон сообщающихся сосудов знаешь? – Саня решил поиздеваться напоследок. Но капитан этого не понял и ответил:

– Знаю – не глупее тебя. Утверждение было весьма спорным. Саня даже улыбнулся и с каким-то садистским наслаждением принялся объяснять элементарные вещи, которые, как ему казалось, обязан понимать всякий мало-мальски грамотный моряк:

– Если знаешь закон сообщающихся сосудов, то своей лысой башкой ты должен, наконец, уяснить, что воздушные патрубки топливных танков сообщились с водой через тот самый борт, на который мы легли. Эстонец не нашел, что ответить и убежал, твердя на ходу о буксирах, которые, якобы, должны прийти на помощь. Реальный дебил: ну какие могут быть буксиры в двух сотнях миль от ближайшего порта, да еще при длине волны в одиннадцать метров?

Сколько же мешков картошки он отдал за свой капитанский диплом? Между тем, крен увеличивался с каждой минутой. Скоро должен был произойти оверкиль и погружение на дно морское. Зазвенела судовая тревога, призывающая членов экипажа занять места в спасательной шлюпке. Нужно было как-то побороться за свою еще достаточно молодую жизнь, и Саня двинул стопы на верхнюю палубу. По дороге он прихватил штатный гидрокостюм, в который не преминул облачиться, натянув его поверх рабочего комбинезона. Костюм был сделан из прочного прорезиненного материала и имел кучу застежек. Он сильно сковывал движения, что в условиях сильной бортовой качки придавало находящемуся в нем человеку еще большей медлительности.

Посему, Саня выбрался наверх не так быстро, как того хотел. С трудом открыл железную дверь на внешнюю, погруженную в непроглядную темноту палубу. И сразу же задохнулся от порыва стылого ветра, обдавшего лицо мокрым снегом. Команда уже заняла места в шлюпке. Ждали только механика и капитана. Последний, судя по всему, все еще вызывал буксиры. Саня вдруг вспомнил, что в его каюте остались документы и деньги.

Без документов на родину возвращаться никак нельзя. Да и деньги были кровные, тяжелым трудом заработанные. Не мог Пряхин их вот так просто оставить. Механик махнул рукой сидящим в шлюпке товарищам и, не обращая внимания на окрики старпома, поспешил к себе. Он вошел в надстройку и вновь принялся карабкаться по плохо освещенным трапам наверх. Вот и каюта. Благо аварийный фонарь здесь тоже горел. Саня достал из тумбочки диплом с паспортом. И, расстегнув толстую молнию гидрокостюма, сунул их в нагрудный карман комбинезона. Туда же он положил тонкую пачку зеленых купюр. После чего направился к выходу. В этот момент судно начало резко крениться. Сидевшие в шлюпке люди, более не стали испытывать судьбу и отчалили, тем паче, что успевший вызвать спасателей капитан успел к ним присоединиться. Саня оказался единственной живой душой на тонущем пароходе. Он выскочил из надстройки в тот самый момент, когда судно окончательно легло на борт. Каким-то чудом успел оттолкнуться от уходящей из под ног палубы, и, зажав рукой нос, прыгнуть в океан. Прыжок не удался: механик поскользнулся и плюхнулся в бушующую воду. Он сразу ощутил, как всепоглощающий холод морской стихии проник сквозь тонкую оболочку гидрокостюма. Тело вмиг стало непослушным, легкие судорожно сжались. В голову ударила удушливая волна, а сердце бешено колотилось, отсчитывая последние удары, перед тем как лопнуть от напряжения. Из последних сил Саня потянулся наверх. Вынырнул посреди беснующихся волн и принялся жадно ловить широко открытым ртом морозный воздух… Рядом медленно исчезал в пучине его пароход. Совсем скоро здесь образуется опасная воронка. Нужно было как можно быстрее покинуть место кораблекрушения, и Саня неуклюже поплыл прочь. Он, как одержимый, боролся с высокой волной, стараясь удалиться от погибающего судна, и вымотался изрядно. Тем не менее, ему не удалось отплыть на безопасное расстояние, как он ни старался. Уходящее на дно корыто потянуло за собой своего последнего механика. Саня попал в водоворот, из которого уже не было спасения. Он медленно вращался по периферии большой воронки и с каждым витком неминуемо приближался к ее уходящему в бездну центру. Вокруг бесновалась стихия. Жутко завывал ветер. И сквозь этот похоронный вой можно было различить слабое тарахтение мотора спасательной шлюпки. Санины товарищи были где-то рядом и пытались помочь. Кроме того, еще оставалась слабая надежда, что водоворот иссякнет до того, как поглотит свою жертву. Саня лег на спину и, нащупав заиндевевшими губами резиновый шланг, надул подголовник гидрокостюма. Будто подушку под голову подложил. После этого нехитрого действия вращаться стало легко и приятно.

Куда-то исчез пробирающий до костей холод. Накатила неимоверная истома, а вместе с ней непонятная апатия овладела уставшим рассудком, отчего грозящая опасность показалась какой-то надуманно-нереальной. Неожиданно исчезли все посторонние звуки. Буря чудным образом успокоилась, будто и не было ее, а вместо воды появилась некая темная субстанция, подсвеченная голубоватыми сполохами. Саня вращался в каком-то дивном круговороте, и было не понятно, жив он или умер? Спит или грезит наяву? В измученном бессонницей разуме стали всплывать давно забытые картины прошлого. Распахнутое окно, обрамленное светлой занавеской.

За окном виднеется яблоневый сад, качаются деревянные качели. Родной голос зовет маленького Сашу на веранду. Мальчик откликается на зов, бежит, но вместо веранды попадает в старую питерскую подворотню, где компания подростков глушит паленую водку. Осенний ветер метет желтые листья. Кто-то читает рэп из стоящего на мокром асфальте бум бокса. Всем весело и хорошо. Неожиданно рэп переходит в марш славянки, а подворотня трансформируется в крытый перрон, который медленно уплывает вдаль. Картинка меняется. Перед глазами широкий плац. На плацу разбившиеся по парам люди в черных беретах отрабатывают приемы рукопашного боя. Звучит сигнал сбора и все разбегаются. А потом уже штурмуют скалистый берег, высаживаясь на него с десантных катеров. Штурм завершен. Автомат почищен и отложен в сторону. Вместо него в руках линейка с карандашом. На белом ватмане рождается чертеж. Этот же чертеж висит на доске большой аудитории. По нему скользит указка. Дипломная комиссия слушает доклад. Защита дипломной работы прошла успешно: «Добро пожаловать на флот, механик Пряхин». Борт судна, рев двигателей и безбрежная синяя гладь за кормой. Плачущая девушка: «Я не могу все время быть одна. Выбирай, Саша, или я, или море»… Саша выбрал море. Вокзалы, аэропорты, причалы, чужие города и страны пронеслись калейдоскопом коротких картинок. Саня куда-то плыл, летел, шел, и, казалось, не было конца этому затянувшемуся путешествию. Перед глазами промелькнула вся жизнь. А в завершении вновь появился злосчастный водоворот. Но на этом кошмар иссяк. Наступила нереальная тишина. Саню унесло куда-то вверх. Под ним медленно вращалась красивейшая голубая планета. Неожиданно из ледяной тьмы космоса появился гигантский камень. Он тоже вращался и плавно летел прямо в океан. Размеров булыган был не малых. На нем бы мог запросто уместиться один из островов Карибского моря, а может и не один. Войдя в атмосферу, камень раскалился докрасна. Он упал в воду, и земной шар содрогнулся, окутавшись клубами пара. Гигантские волны поднялись из морской пучины и накрыли целые материки. Тут и там сотнями оранжевых фонтанов взметнулись ввысь огненные столбы. Их серый дым окончательно погрузил голубую планету во мрак.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ОСТРОВ ТАУТОВ. Глава 1.

Саню никто и ничто не будило. Его сон не был прерван ни синтезированным звуком стоящего на прикроватном столике будильника, ни постоянно орущей каютной сигнализацией и даже ни опостылевшим телефонным звонком внутрисудовой линии. Он проснулся от того, что просто выспался, как нормальный человек. И сейчас готов был вернуться из мира навеянных сном фантасмагорий в действительность. Пряхин с трудом разлепил веки. Над ним простиралась бездонная голубая высь. Рядом ласково шуршала волна. Кричали чайки. Соленый бриз приятно щекотал ноздри. Он лежал на чем-то твердом, и его тело все так же сковывал ненавистный гидрокостюм. «Значит, кораблекрушение – это не сон» – Саня рванул молнию костюма. Стащил с себя его резиновую оболочку и, тяжко поднявшись, осмотрелся по сторонам. Молодой человек находился на широком, утыканном гранитными валунами галечном пляже. За валунами можно было разглядеть невысокие, поросшие лесом холмы. И все это было просто невероятно.

Но вполне очевидно. Саня пребывал в неком замешательстве. Следовало как-то привести мысли в порядок. В кармане брюк он нащупал мятую пачку «Мальборо» и зажигалку.

Сигареты оказались довольно сухими. Зажигалка тоже работала.

Закурив, он уселся на лежащий неподалеку валун. Принялся размышлять. До ближайшей суши – Бискайского берега Франции от места аварии миль двести оставалось. Опять же вода ледяная была, а гидрокостюм в такой воде лишь шесть часов тепло сохраняет. Затем гипотермия должна неизбежно наступить. «Это ж с какой скоростью нужно плыть, чтобы за шесть часов материка достичь?» – Чесал затылок Пряхин. – «Узлов тридцать… Не меньше…» Саня не мог найти логического объяснения своему чудному спасению.

И, в конце концов, списал все на сильное течение, которое вынесло его на далекий берег. Теперь стоило поискать ближайший населенный пункт и связаться с посольством. Саня с некой опаской нащупал лежащий в нагрудном кармане паспорт. Слава богу, на месте. Зелень тоже присутствует.

Будет на что купить приличную одежду. Шастать по Франции в промасленном комбинезоне и рабочих ботинках русскому моряку, по меньшей мере, не прилично. Пряхин еще раз огляделся в надежде найти хоть какие-нибудь намеки на цивилизацию. Но ничего такого, что могло бы напоминать жизнедеятельность людей, не обнаружил. И это было довольно странно:

Франция – страна густозаселенная. Должны же быть видны линии электропередач. Заводские трубы или строения какие. У них ведь каждый пятачок обработан. Видать, до этого места у французских капиталистов руки еще не дотянулись. «Ну да ничего, за деревьями наверняка что-нибудь отыщется». – Широким носком ботинка Саня вмял окурок в гальку и направился к опушке леса. Ужасно хотелось есть. Пить хотелось еще больше. Благо, хоть погода наладилась. Солнце совсем по-летнему пригревает. На снег даже намека нет. И это в январе – то месяце. Вот оно – воздействие глобального потепления на окружающую среду. Войдя в лес, Саня поразился его первозданности. Ни тебе тропинки, ни дорожки. Такое впечатление, что здесь еще не ступала нога человека. Воздух свеж, прозрачен. И никаких посторонних звуков. Лишь щебет засевших в кронах птах, да шум листвы. Пряхин держал направление на восток. Он пробирался сквозь валежник, путался в густо растущем кустарнике, проваливался в заросшие бурьяном овраги. Роба быстро промокла от росы, покрылась хвойной крошкой и паутиной. Лесной гнус совсем не давал покоя: пил русскую кровушку и не давился. Саня изрядно помотался по лесу, прежде чем нарвался на заросли ежевики и тут же принялся поедать сочные ягоды. Голод немного утолил, но жажда его все еще мучила. Следовало поискать какой-нибудь ручей или, на худой конец, лужу. Саня вновь углубился в лес. Ручей он обнаружил, взобравшись на небольшую, покрытую редким кустарником, сопку. Вода оказалась просто ледяной, но безумно вкусной. Напившись, Пряхин решил идти вдоль ручья, который вывел его к россыпи гранитных камней. Булыжники были довольно приличных размеров и лежали на морском берегу. «Ну, здравствуйте, девочки!» – Пряхин вновь вышел к морю. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, дабы понять, что он очутился на острове. И этот остров, скорее всего – необитаем. Вспугнув обосновавшихся меж камней бакланов, Саня взобрался на большой камень и принялся всматриваться в горизонт. Какого же было его удивление, когда он узрел средь раскинувшейся на востоке водной глади еще несколько островов. Откуда здесь их столько? В Бискае островов вообще не должно быть.

Разве что маленькие одиночки по типу Форд Баярда. А тут целый архипелаг. Это что же получается? Пока Саня в море пропадал, глобальное потепление расплавило льды, уровень океана поднялся, и Францию затопило?.. Бред… Вновь захотелось курить. Саня уселся на камень и, вытряхнув из пачки еще одну сигарету, с досадой отметил, что курево скоро закончится, а неизвестно, когда еще удастся его купить. И удастся ли вообще? Отчего-то нехорошие мысли полезли в голову. Нужно было найти какое-то более или менее правильное обоснование всему происходящему. В принципе, острова в Бискайском заливе могут быть. Просто Саня не знал об их существовании. Он ведь все же механик, а не штурман.

Навигационные карты ему доподлинно неизвестны. И вполне возможно, что в этих водах имеется некий архипелаг островов со своим микроклиматом. Этим и можно объяснить быстрое Санино спасение. По всему выходило, что не так уж и долго он пребывал в воде. Теперь просто нужно подать сигнал о помощи. Костер, к примеру, развести. Трафик движения судов в этих местах постоянный. Рыбаки, опять же, должны выйти в море: грех им такой погодой не воспользоваться. Кто-то обязательно выручит. Успокоив себя несокрушимой логикой, Саня принялся таскать из леса валежник. К заходу солнца дров набралось на целый пионерский костер, и Пряхин развел огонь, воспользовавшись своей зажигалкой. При этом с удовлетворением отметил, что курение не всегда вредит человеческому здоровью. А в данном случае даже его спасает. На землю быстро спустились сумерки. Саня сидел у одиноко горящего в ночи костра и тщетно всматривался в темную даль, пытаясь обнаружить хотя бы один огонек проходящего мимо парохода или рыбацкой лодки. В конце концов, глаза начали слипаться, накатила дрема. Саня принялся клевать носом и, сам того не желая, забылся, сидя у догорающего костра. Проснулся от холода наступившего промозглого утра. Костер давно погас. Солнце еще не взошло, но уже озарило землю хмурым светом.

Морской берег покрылся липким туманом, из которого, будто из преисподней, появились три шкафообразных амбала. Вернее, они даже не появились, а просто стояли и смотрели на Саню. А тот тер спросонья глаза и никак не мог определить спит он или не спит? Уж больно странного вида показались Сане эти бородатые, давно соскучившиеся по парикмахерской здоровяки. Правда, некое подобие прически у них на головах все же имелось. Каждый носил пару косиц, которые висели по бокам угрюмых физий. Один, что постарше, даже усы в косицы заплел. Одежда верзил тоже была нелепа с точки зрения современной моды и напоминала древние кожаные доспехи, местами усиленные металлическими пластинами. Из-за спин торчали толстые рукояти то ли секир, то ли больших топоров. На поясах висели длинные ножи. На ногах – сапоги из грубой кожи по типу кирзовых, только без подошв. «И чего это они так вырядились?» – Саня все еще не мог отойти ото сна. – «Никак в войнушку решили поиграться. Наверное, эти парни из какого-нибудь местного историко-патриотического общества.

Восстанавливают битву древних галлов с римлянами.»

– Бонжур, комрады! – Саня, наконец, поднялся и обратился к галлам на их родном языке. – А ля гер, ком а ля герро. Мордовороты никак не отреагировали. Они продолжали молча стоять в своих идиотских нарядах и буравили Саню недобрыми взглядами. Даже не столько Саню, сколько его одежду и обувь. Зашнурованные рабочие ботинки механика вызывали особый интерес. Складывалось такое впечатление, что во Франции таких ботинок с роду не носили. Пряхин даже немного смутился. Французским языком он не владел априори. Но, дабы наладить контакт, нужно было что-то сказать, и он ляпнул первое, что пришло на ум:

– Же не ма шпа сис жюр. Ноль реакции.

– Живу а ште бон марше вуа тюр. Тоже – по нолям…На этом Саня исчерпал свой французский, а люди, переодетые в древних галлов все никак не хотели идти на контакт.

Тогда моряк, имеющий многолетний опыт плавания в интернациональных экипажах, перешел на английский язык. Им он владел довольно сносно.

– Вы по-английски разговариваете? – спросил Саня, которого игра в молчанку стала немного выводить из себя. Некое подобие здравого смысла промелькнуло на угрюмых лицах великовозрастных геймеров.

– Мы разговариваем на языке нашего народа, – ответил битюг с заплетенными усами. Он стоял в середине и, видимо, считался основным в этой компании. Его произношение оставляло желать лучшего, английская лексика тоже хромала. Впрочем, не Сане с его русским прононсом было об этом судить.

– Все мы на языке своего народа разговариваем, – сказал он. – Только, хотелось бы еще узнать, что вы за народ такой?

– Мы – арийши. – Верховод гордо вскинул свою уже начавшую сидеть голову. – А вот, кто ты есть, малек голощекий? «Это типа – чьих холоп будешь?». – Саня почесал покрытый трехдневной щетиной подбородок. – «Еще и оскорбляет. Видать, совсем заигрался дядя – конунгом себя почувствовал, или кто там, у тех непонятных арийшей? "

– Я русский моряк и зовут меня Алекс, – представился Саня.

– Что это за моряк такой – русский? И где твоя лодка, если ты моряк? – продолжал допрашивать усач.

– Из России я. Потому и русский. А судно мое утонуло. – Саня старался держать себя в руках и как мог, сохранял спокойствие. Хотя, на самом деле, был просто поражен непроходимой тупостью нечесаных кретинов, которые, почему-то, решили назвать себя воинами выдуманного племени.

– Я не слышал о России. Имя Алекс мне тоже ни о чем не говорит. Саня просто негодовал – главный арийш или прикидывается дебилом, или на самом деле им является… Может его спутники более вменяемые?

– Ты тоже о России не слышал? – обратился Пряхин к стоявшему справа от вожака здоровяку с черной, как смоль шевелюрой. Тот лишь молча мотнул головой. Саня понуро перевел взгляд на стоявшего по левую руку неандертальца, отличающегося от остальных огненно-рыжей растительностью. Но ничего спрашивать не стал. И так было все понятно – о России местный Чубайс тоже ничего не слышал. Смутные сомнения стали терзать обескураженного русского моряка.

– Черт знает, что тут у вас творится, – вспылил Саня. – В войну играете… О России ничего не слышали… Только война-то давно закончилась, а вы все еще поезда под откос пускаете… Вы хоть знаете, какой сейчас год?

– Год Лунного Зверя, – раздраженно ответил верховод.

– А почему именно Лунного Зверя? А не Солнечного Зайца, к примеру?

– Название года нам объявляет жрец. – Главный арийш, по всему видать, разозлился. Он выдернул из-за спины секиру и с силой воткнул ее перед собой. – Прекращай задавать глупые вопросы, малек. Мы Воины и не обижаем безоружных чужаков, но и нашему терпению тоже может прийти конец. Саня посмотрел на примитивное оружие аборигена и как-то сразу поверил, что конец терпению больных шизофренией людей может действительно наступить. И достаточно скоро. Он больше не стал ничего спрашивать. Пусть будет год Лунного Зверя, пусть будут арийши и пусть всегда будет солнце.