Текст книги "Круговорот"

Автор книги: Вадим Кошелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Глава 21

Инквизитор согласился встретиться с Саней на мосту. Переговорам предшествовала долгая перепалка с охранниками, находящимися по ту сторону двери. Никто не хотел сообщать храмовнику о случившемся.

Вновь пришлось вмешаться Курту. В конце концов, нашелся человек, согласившийся выполнить приказ барона, и передать о желании варваров встретится с главным храмовником. Инквизитор, как нестранно согласился, но выдвинул ряд условий, одним из которых было присутствие на переговорах Глорха в качестве толмача. Саня в свою очередь потребовал очистить здание совета от солдат, коих к тому моменту набилось, что селедки в бочку. Насколько честно Инквизитор выполнил Санино, условие сложно было судить. Солдаты исчезли с глаз, но вполне могли прятаться, в укромных местах. Перед тем как покинуть зал, Саня обратился к Чону.

– Можешь ли ты назвать главного храмовника человеком слова? – спросил он.

– Не думаю, – послышалось в ответ.

– А он тебя?

– Не знаю, – отмахнулся Чон.

– Мдя, кодекс чести в этих местах еще не сочинили, – усмехнулся Саня, отмечая, что в его мире тот же кодекс давно успели позабыть. Инквизитор ожидал переговорщиков стоя в гордом одиночестве на середине длинного моста, связывающего вершину Холма с верхним ярусом небоскреба. Оружие при себе не имел. Саня тоже оставил свой меч в зале. Солнце еще не зашло, лишь коснулось краем далеких западных гор, которые возвышались поверх земляного вала, и которые только с такой высоты можно было рассмотреть. Саня вел на веревке связанного порукам Глорха. И всем своим естеством ощущал наведенные на себя арбалеты укрывшихся в высотках солдат.

– Как ты думаешь – они будут стрелять? – спросил Саня божьего человека.

– Пока я в твоих руках – нет, – честно ответил Глорх.

– А бароны? – удивился Саня. – Их же зарежут, как поросят, коли я не вернусь.

– Бароны не нужны Инквизитору.

– Э-э! Тут ты не прав, уважаемый. Баронов надо беречь. Не то вновь начнутся междоусобицы и хаос. За разговором они приблизились к Инквизитору. Храмовник стоял в полном молчании и поедал Саню хищным взглядом своих глубоко посаженных глаз. Саня тоже не торопился начинать беседу. Он дал Инквизитору вдоволь налюбоваться своей грязной и немытой персоной, после чего сказал:

– Убрал бы ты стрелков, храмовник. А то не честно как-то получается. Не по-божески. Глорх тут же перевел слова Сани. Инквизитор громко огрызнулся. Со слов толмача, он сказал: «Не упоминай имя господа всуе, богомерзкий варвар».

– Спасибо, что не мутант, – улыбнулся Саня.

– Я догадываюсь, зачем ты пришел, – произнес храмовник.

– И зачем же?

– Тебе нужны те жалкие рабы, с которыми ты прибыл на Материк…

Ну, так знай, что я не волен ими распоряжаться.

– Бароны уже согласны освободить плененных таутов, – заверил храмовника Саня. – Мало того, они согласны освободить Громилу Стена и всех гладиаторов.

– Тогда чего ты хочешь от меня?

– Мне с друзьями нужно беспрепятственно выйти из города. И еще мне нужен мой напарник, что сидит у тебя в подвале.

– Нет, – коротко сказал Инквизитор. Это слово Саня понял без перевода.

– Не договорились, значит? – тяжко вздохнул Пряхин.

– Нет, – снова отрубил храмовник.

– Тогда я вернусь к баронам и скажу им, что ты желаешь их смерти.

– Вернись.

– Они очень расстроятся и вознегодуют, от столь подлого предательства… И, конечно же, захотят твоей смерти.

– Возможно. – Лик храмовника оставался беспристрастным.

– Я предложу им послать своих наемников, дабы те могли отомстить за столь гнусный поступок человека, которому бароны столько лет доверяли и который в трудную минуту отказался протянуть им руку помощи… Мне кажется, среди наемников найдется немало желающих выполнить волю своих хозяев.

– Найдутся, – зло сверкнул глазами Инквизитор.

– Они нападут на Храм, тем паче, что Легиона Смерти в городе нет.

Он плутает по восточным лесам и неизвестно когда вернется… Саня сделал паузу, ожидая от храмовника ответной реакции… Но тот хранил молчание. Пряхин продолжил:

– Вот убьют тебя наймиты буржуазии, тогда кто будет нести в массы светоч веры?.. Глорх, что ли? Толмач поперхнулся. Он затруднялся перевести последнюю фразу, хотя смысл сказанного до него дошел.

– Ты, сейчас не о себе думай, Инквизитор. Но о людях, которые останутся без пастыря ниспосланного им всевышним. – Саню вдруг понесло. – Ибо слаб человек. А вокруг еще столько искушений и дьявольских соблазнов, что не устоять ему пред ними без помощи истинно верующего вожака. Глорх переводил Санины слова и смотрел на молодого человека полными удивления глазами. Толмач никак не ожидал услышать из уст варвара столь богоугодные речи.

– Невежественные язычники и всевозможные мракобесы, только и ждут того момента, когда им будет дозволено посеять хаос в умы верующих,

– продолжал словоблудить Саня. – И они его, в конце концов, посеют, если узнают, что великий Инквизитор больше не сможет им воспрепятствовать. Санина речь заронила в сердце храмовника некое зерно сомнений.

Неизвестно, воспринял он вышесказанное всерьез или понял, что над ним издеваются. Но судя по его задумчивому виду, Сане удалось нажать на нужную клавишу. Нужно было развить успех и он продолжил рассказывать свою страшилку:

– Помимо наемников, готовых по приказу баронов броситься на горстку защитников Храма, в городе имеется еще некая группа людей. В народе их называют Черными Диггерами… Для них нет ничего святого, кроме, разве что артефактов… За них контрабандисты готовы продать душу дьяволу… Они непременно воспользуются неразберихой и запустят свои грязные руки в сокровищницу Храма… Святыня будет попросту разграблена… И столь богомерзкое кощунство произойдет из-за твоего упрямства, Инквизитор… Не лучше ли тебе умерить гордыню и выполнить мои условия?.. Лично ты в этом деле ничего не теряешь, зато сможешь сохранить Храм и свою паству…

– Ты веришь в бога? – спросил храмовник.

– Когда-то я был крещен по православному обычаю, – признался Саня.

– И считаю себя человеком верующим, но не религиозным.

– Ничего не слышал о православном обычае, – произнес храмовник.

– В следующий раз я с удовольствием расскажу тебе о православной вере и о церковных обрядах. А сейчас давай уже что-то решать. Я пришел к тебе с миром… И бог свидетель тому, что я не желаю никому смерти. Мне нужно лишь освободить из рабства своих друзей.

– Ты говоришь, что веришь в единого бога и при этом называешь язычников друзьями? – снова уперся храмовник.

– Называю, ибо они для меня в первую очередь люди и лишь в последнюю язычники.

– Странный ты человек, – сказал Инквизитор. – Совсем не такой, как остальные.

– Какой уж есть, – развел руками Саня.

– И ты одержим.

– Не хочешь ли ты меня вылечить? Насколько я осведомлен, самое действенное средство от одержимости – это огонь святой инквизиции. – В тот момент Саня готов был согласиться даже с тем, что он не только одержим, но и душевно болен.

– Ты не только одержим, но и болен душой, – вторил его мыслям Инквизитор. – Ибо ты не тот, кем себя возомнил. Стойкое ощущение дежавю овладело разумом молодого человека: нечто подобное он уже слышал. Помниться, жрец из леса друидов, нес такую же ахинею.

– Это моя проблема, – ушел от не относящейся к делу темы Пряхин. – А сейчас, давай вернемся к нашим баранам, вернее баронам.

– Чего ты хочешь?

– Честного обмена.

– Обмена? – задумался храмовник. – Но могу ли я тебе доверять?

– Вопрос интересный… Тоже самое я вправе спросить тебя.

– И как в таком случае нам поступить? – Инквизитор по всему видать был готов принять Санины условия.

– Ты выпускаешь из города древлян и плененных ими баронов, – принялся диктовать Саня. – Обмен произведем в чистом поле. Никаких солдат при этом присутствовать не должно, только разумное число охранников.

– Я оставляю за собой право преследовать преступников. – Глаза Инквизитора вспыхнули охотничьим азартом.

– Спасибо за прямоту. Не ожидал, что ты это скажешь.

Глава 22

Место для обмена выбрали у горного лесного массива, что раскинулся в трех милях от южного вала. Расстояние казалось довольно приличным и освобожденные невольники получали приличный задел времени, для того, чтобы уйти от погони. Ясным погожим утром таутов выгнали из южных ворот и в сопровождении лишь четверых стражников повели в сторону леса. Не дойдя до опушки сотни шагов, стражники остановились: из лесного массива навстречу оставленным без конвоя невольникам вышли шесть помятых мужчин в приличной одежде. Вскоре обе группы поравнялись. Бароны прошли сквозь неплотный строй, уходящих в противоположенную сторону изгоев и ускорили шаг, стараясь как можно быстрее достичь спасительного вала города пещерников. Древляне вместе с Саней наблюдали весь процесс, скрываясь от посторонних глаз в зарослях кустов. И лишь когда организованная толпа невольников приблизилась к опушке, вышли из своего укрытия. Впереди всей группы вышагивал Брес. Живой, но не совсем здоровый:

несколько рубцов на его полуголом теле, еще кровоточили. Ной Одноглазый двигался по правую руку от Бреса. Громила Стен, сумевший каким-то образом сдружиться с островитянами – по левую. За ними шагали другие воины таутов. Стрикер с Хорем плелись в хвосте.

Там же можно было заметить Рурка и… Себастьяна, тащившего на плечах большой вещевой мешок. Брес первым подошел к стоящей группе древлян и, благодарно посмотрев, на Саню спросил:

– Что дальше?

– Нас будут преследовать, – ответил Пряхин.

– Я знаю, что будут… Скажи, куда мы идем?

– На запад мы идти не можем – там побережье… На севере – пещерники… На юге – не проходимые горы… Остается лишь один путь

– на восток. Брес кивнул и посмотрел на древлян. Саня представил таутам их новых товарищей по несчастью. Пока все знакомились, Пряхин подбежал к Себастьяну.

– Какого черта? – вскричал Саня. – Какого черта тебя понесло из города?

– Мне очень нужно попасть в Озерный Край, – сказал Себастьян.

– Зачем тебе туда?

– Надо, – упрямо произнес натуралист. Сане переживал за безобидного старика, и ему стало стыдно за свою давешнюю ложь.

– Извини, Себастьян, но я не знаю, где находится Озерный Край.

– Я знаю, – послышался спокойный голос Чона (оказывается, колдун понимал английскую речь). – Только дорога туда не близкая

– Это правда, что в том краю живут Хранители? – обратился к Чону алхимик.

– Хранители там живут. Это правда. Но не всякому дано попасть в их Пристанище.

– Пора уходить, – к Чону подошел Лиходей. Его взор был устремлен к городскому валу, у которого строились солдаты.

– Пора, – согласился Чон. И махнув рукой, увлек беглецов в лесную чащу.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. МАТЕРИК

Глава 1

Лиходей лучше других мог ориентироваться на просторах живой природы. Свои молодые годы он провел под сенью лесов в компании подобных себе лихих парней. Разбойная жизнь научила древлянина уходить от погони и умело путать следы. Не удивительно, что именно Лиходей повел гурьбу беглецов, пытаясь оторваться от сидевших на хвосте пещерников. Но, не смотря на все старания, бывшему лесному разбойнику не удавалось сбить со следа преследователей. На второй день погони путь беглецам преградила неглубокая речка.

Все вошли в воду и долго брели вверх по течению, утопая по щиколотку в вязком иле. Себастьян совсем выбился из сил и значительно отстал от основной группы. Саня, видя положение старика, забрал у него тяжелый мешок.

Но это не помогло. Себастьян все равно отставал. Тогда Громила Стен взгромоздил хлипкого натуралиста на свою широкую спину и шел вместе со своей ношей до самого привала, выказывая не дюжую выносливость. Привал сделали под вечер, выйдя на небольшой пригорок на берегу.

На его вершине измотанные преследованием беглецы, смогли, наконец, принять горизонтальное положение и забыться недолгим сном. Саня тоже упал в траву и уже, было, задремал, но его настойчиво разбудил Чон.

– Делай как я, – сказал колдун, усаживаясь в позу Лотоса. Саня нехотя подчинился. Он сел рядом с Чоном, скрестил ноги.

– Выпрями спину, раскрой ладони небу и освободи свой разум от всяких мыслей, – в полголоса наставлял колдун. Скрюченную спину распрямит и раскрыть заскорузлые ладони Пряхин еще мог. А вот прогнать из головы назойливо лезущие мысли у него не получалось, как он не старался. Чон чувствовал несостоятельность своего ученика и монотонно бубнил:

– Расслабь все члены, не думай ни о чем, ибо ничего не существует… Никаких мыслей, никаких образов в голове… Ты часть природы, часть вселенной… Ты холодный и бездушный камень, что лежит на речном берегу… Для тебя нет ни прошлого, ни будущего…

Для тебя нет понятия времени и пространства… Гипнотизирующий голос колдуна проник в подсознание. Саня абстрагировался от мирской суеты и действительно начал окаменевать.

– Тебя окружает живительная сила природы, – продолжал вещать Чон.

– Все вокруг лишь кажется материальным… На самом деле это лишь часть неиссякаемой вселенской энергии… И ты тоже ее часть…

Почувствуй же связь с этой живительной Силой и наполни ею свое тело… Легко сказать – почувствуй… Колдун думает, что если сам по астралу может гулять, то и другим это под силу. Саня, конечно же, попытался наполнить себя пресловутой энергией, но у него плохо получилось. Тут еще подошел Лиходей и все окончательно испортил. Древлянин заметил вдали вспорхнувшую стайку напуганных кем-то птиц и указал на нее Чону.

– Кроты наступают нам на пятки, – сказал он. – Надо разделиться на мелкие ватаги… Иначе не уйдем.

– Каждый сам за себя? Так что ли? – спросил присутствующий при разговоре Саня.

– Именно так, – сверкнул глазами Лиходей.

– Разделимся, – согласился Чон. Беглых невольников было что-то около трех десятков. Лиходей разбил всех на четыре группы, поставив во главе каждой проводника из древлян. Сам он тоже стал проводником, отобрав в свой отряд самых выносливых воинов, в числе коих оказался и Саня.

– Я попробую пустить пещерников по ложному следу, – обратился Лиходей к Чону Клешне и Стриге. – А вы разбегайтесь и ведите людей к Мертвому городу. Там и встретимся. Не дожидаясь окончания сборов, Лиходей со своей группой покинул пригорок. Он повел беглецов через бурелом. Наказал идти широким строем, мять траву, ломать ветки, оставляя за собой явные следы. После полуночи специально разожгли огонь на невысоком холме: в наступившей непроглядной тьме его свет не мог ни привлечь внимания преследователей. У костра останавливаться не стали, лишь переодели обувку задом наперед и продолжили гонку с преследованием. Весь последующий день и сменившую его ночь беглецы кружили по лесу, путая следы. Утром Лиходей залез на высокий тополь и долго разглядывал даль. А когда слез, то приказал поджечь лес. Сухие деревья занялись быстро. Образовалась широкая полоса огня. Ветер благоприятствовал беглецам. Он быстро раздул настоящий пожар и погнал его в сторону преследователей. А Лиходей после короткого отдыха вновь повел всех за собой в чащобу. Лишь к следующему утру оторвались от погони. Во всяком случае, так заявил взмокший от долгого бега Лиходей. Он велел сделать рогатины, пояснив, что где-то неподалеку блуждает медведь: его помет уже попадался на пути беглецов. Медведя нашли в большом малиннике. Зверь был крупный, гораздо крупнее тех, что доводилось видеть Сане в своей прошлой жизни. Он не испугался засевших поодаль людей, но и агрессии не проявил, лишь смотрел подозрительно в их сторону, продолжая поедать усеянные сочной ягодой ветки кустарника. Зато беглецам лесной хищник явно не давал покоя: медвежатина могла утолить давно мучавшее всех чувство голода. Ной, Брес и Стен вооружились острыми рогатинами и окружили сидевшего в зарослях зверя. Напали одновременно. Ной со Стенном сомкнули свое оружие на шее вмиг рассвирепевшего животного и держали его на месте, проявляя незаурядную силу, а Брес тем временем точным ударом поразил вставшего на дыбы медведя в сердце. Тушу мертвого хищника тут же взялись свежевать. Этим занялась все та же троица «мушкетеров», как успел окрестить освобожденных гладиаторов Саня. Остальные беглецы таскали валежник для костра. Огонь развели в низине – на дне небольшого овражка. Вооружились шампурами – ветками, на которые нанизали куски сочащегося кровью мяса и принялись готовить жаркое из медвежатины. Саня сидел в кругу расположившихся у огня людей, смотрел, как жарится на импровизированном вертеле его шашлык и радовался гармонии окружающего его мира. После тесных, давящих на сознание катакомб и мрачных, удушливых штолен Лабиринта, он стал по-другому смотреть на живую, открытую солнцу природу. Многое переоценил. И в некоторой степени даже сочувствовал пещерникам, которые, по сути, являлись рабами мертвого Холма. Кругом росли преимущественно лиственные деревья. Сосны с елями должны были быть гораздо восточнее. Саня вдруг явственно вспомнил, как совсем еще юным мальчишкой бродил по карельским хвойным лесам вместе со своим дедом-охотником. Старик был добрым и незатейливым человеком. Его образ неизменно ассоциировался с видавшей виды телогрейкой, кирзовыми сапогами и куцей меховой шапчонкой. Дед знал лес, как свой родной дом. К природе он относился любовно

– огораживал муравейники, убирал мусор после туристов, высаживал деревца, при этом разговаривал с ними как со своими питомцами. Люди считали деда чудаком, ведь в те времена на Земле еще не было друидов одухотворяющих лес… К слову о друидах. После знакомства с Инквизитором эти служители Цернуна казались Сане божьими агнцами.

Правда, их поступок с девушкой-бардом все еще будил необузданную ярость: Саня не мог простить «зеленым балахонам» того унижения, которому они подвергли его возлюбленную. Не ко времени пришедши воспоминания, отразились на лице молодого человека. Он скрипнул зубами, а его глаза налились гневом.

– Ты должен научиться подавлять свои эмоции, – послышались слова Бреса, и Саня не сразу понял, что Старшина обращается именно к нему. А когда понял, то ничего ни сказал в ответ и принялся уплетать, успевшее прожариться мясо. Брес испытывал чувство вины перед Саней. Наверное, он хотел оправдаться. Сгладить отношения.

– В нашей лодке всегда найдется для тебя место, Алекс! – сказал Брес.

– Я знаю, – сказал Саня. – Только, нет мне пути назад.

– Понимаю, – нахмурился Брес. На этом короткий диалог закончился. Беглецы усиленно работали челюстями, налегая на медвежатину.

Грязные, оборванные, затравленные, но уже осознавшие себя свободными людьми, они еще не имели точного представления о своих дальнейших действиях и пока еще жили одним днем. У Сани тоже не было определенных планов на будущее. Он, что называется, плыл по течению, которое пока несло его вместе со всеми в Мертвый город – на место сбора скитающихся по лесам беглецов. Там, скорее всего, их пути разойдутся. Тауты станут искать выход к побережью, где они попытаются заполучить корабль – захватить, построить, купить, это уже не суть.

Их благая цель – вернуться к своим семьям, к своим корням и эта цель оправдает любые средства. У древлян иная цель – поквитаться с Инквизитором, который им чем-то здорово насолил. Они пойдут на восток – в свои земли, дабы собрать дружину. Или же останутся разбойничать в окрестностях города пещерников, что, скорее всего, вероятно. Есть еще Себастьян. Он идет в некий сказочный край, где обретаются не менее сказочные Хранители. Кроме него остается Рурк и Стен. Их маршрут никому не известен.

Саня очень подозревал, что они сами не знают, куда им податься. Как не знает этого и он сам.

Глава 2

Чтобы достичь Мертвого города понадобилось двое суток изнурительного перехода. На самом деле, на месте сбора никакого города в помине не было, а был все тот же лиственный лес, возросший посреди старого пепелища.

Обугленные остовы десятков домов все еще чернели меж частокола молодых осин. Кто и когда уничтожил сие довольно крупное по меркам этого мира поселение, Саня не знал, да и не хотел знать: последнее время он не страдал любопытством. Лишь чувство досады овладело молодым человеком, когда его взору открылся варварски истребленный город, где еще десяток лет тому назад кипела полноценная жизнь. Группа Лиходея пришла на место сбора последней. Чон, Клешня и Стрига привели своих людей незадолго до того. Беглецы жгли костер, готовили пищу, полоскались в широком ручье, журчащем прям посреди Мертвого города. Занимаясь своими делами, беглецы не забыли о бдительности и выставили дозоры. Посему появление Лиходея сотоварищи не стало неожиданностью, их заметили еще на подходе. Саня недолго блуждал по лагерю беженцев. Он быстро отыскал укромное место и уснул мертвецким сном, завалившись в густой кустарник. Там он проспал весь остаток дня и всю следующую ночь.

Проснулся ранним утром, когда солнечный свет узкими переливающимися полосками пробился сквозь деревья. В лагере многие уже были на ногах. Чон как всегда сидел в своей излюбленной позе, облюбовав место у ручья. Саня тоже поплелся к ручью и, раздевшись донага, долго плескался в холодной воде, пока не прогнал остатки сна. Выйдя на берег, он увидел Себастьяна. Натуралист принес горсть лесных орехов и протянул их Сане, назидательно толкуя об их ни с чем несравнимой пользе для молодого организма. Саня смотрел на испещренное морщинами лицо старика, на его пробитые сединой волосы, на близорукие глаза и видел перед собой своего деда. С этого момента ему стала ясна цель его дальнейшего путешествия.

– Куда ты, говоришь, идешь? – спросил Себастьяна Саня, принимая орехи.

– В Озерный Края, – удивленно отпрянул старик.

– Мы идем туда вместе.

– Но?.. ты, же не знаешь дороги.

– Узнаю, – заверил натуралиста Саня и принялся одеваться. – Кое-кто говорит, что я родился и вырос в тех местах. Последняя фраза относилась к сидевшему неподалеку истукану, которого в миру называли Чоном. Кем он был в своем ментальном пространстве, то никому не известно и вряд ли известно станет.

– Ты помнишь, я говорил тебе о таком понятии, как Интуиция, – нежданно заговорило сидевшее спиной изваяние.

– Извини, запамятовал, – огрызнулся Саня. Нравоучения колдуна пришлись не к месту и не ко времени. Чон ни обратил внимание на язвительный тон молодого человека и сказал:

– Интуиция подсказывает мне, что ты сделал неправильный выбор.

– Тем не менее, я его уже сделал, – сказал Саня. – Извини, если не оправдал твоих надежд.

– Надеюсь, ты еще переменишь свое решение, Барсук!

– Я не Барсук и ты это знаешь.

– Нет – не знаю. Чон замолчал. Он потерял всякий интерес к Сане. И вновь превратился в свой любимый бездушный камень, лежащий на берегу ручья. Себастьян, присутствовавший при разговоре, ничего не понял из русской речи. Он явно нервничал и буравил молодого человека вопросительным взглядом.

– Нам нужны припасы, – сказал Саня алхимику. – Пойду в лес, поищу, что-нибудь съедобное. Себастьян предложил Пряхину составить компанию, но тот вежливо отказался. Сане хотелось какое-то время побыть одному. Разрыв с Чоном расстроил его. С неприятным осадком на сердце он направился в лес и пошел, не разбирая дороги. Гулял Саня довольно долго. Размышлял о своем довольно щекотливом положении. Досадовал, что у него так и не сложились отношения с Чоном. Колдун, с коим они вместе прошли тяжкие испытания, мог бы стать надежным другом и наставником, но его одержимость пугала. Он вынашивал не понятные планы, и Пряхин не хотел становиться пешкой в его сомнительной игре. Погруженный в невеселые думы Саня рассеянно шел по тенистому лесу. Он сам не заметил, как оказался на ярко озаренной полуденным солнцем лесной поляне. Ему вдруг захотелось упасть в высокую траву.

И он сделал это – рухнул на спину, широко раскинув руки. Мир тут же перевернулся. Взору открылась бездонная синева, лишенная каких бы то ни было облаков. Саня лежал средь высокой луговой травы и тупо смотрел на небо. До его слуха долетел отдаленный звук, напоминающий плачь ребенка, и поначалу Саня принял его за некое наваждение. Но звук оказался вполне материальным. Где-то лесу плакало дите. И Саня, поддаваясь присущему всякому взрослому человеку инстинкту, пошел на этот призыв о помощи. Он миновал луг и вновь углубился в лес, оказавшись в тени раскидистых деревьев, у одного из которых обнаружил мальчика лет семи. Человеческий детеныш смотрел на Пряхина сущим волчонком. Облачен он был в меховую куртку, повязанную вокруг пояса веревкой да льняные штанишки, заправленные в унты. К себе он прижимал довольно странного вида щенка.

– Где же твои родители? – Саян присел на корточки. Из-за его спины торчала рукоять меча, и мальчишка посмотрел на нее с некой опаской.

– Тебе не надо меня бояться, – успокаивал Саня, хотя понимал, что его речь ребенку не знакома. Со стороны опушки до него донеслись отдаленные окрики людей.

– Вот видишь?! – Тебя уже ищут… Пошли я отведу тебя к родителям. Саня протянул руку, и мальчик нерешительно ее принял, отпустив на землю своего мутированного четвероногого друга. Они медленно побрели средь деревьев в сторону доносившихся голосов. Странный щенок трусил рядом с Саней, не отставая от него ни на шаг. Мальчик смотрел на своего питомца полными слез глазами. Вскоре лес поредел, а затем и вообще перешел в открытую холмистую местность, поросшую невысокой травой и редким кустарником. Меж холмов Саня заметил группу всадников, скачущих верхом на больших зубастых тварях, очень приблизительно напоминающих волков.

Эти монстры имели подобающую для верховой езды оснастку – незамысловатое меховое седло, да кожаную узду. В холке они достигали высоты небольшой лошади и с завидным проворством передвигались на своих четырех лапах. Теперь стало понятно, что за необычный щенок сопровождает мальчика. Всадники быстро приблизились. Их было четверо. Молодые мужчины Саниного возраста и сложения. Гибкие, сутулые наездники в меховом одеянии. С полными оперенных стрел колчанами за спиной. И кривыми мечами, что покоились до поры в седельных сумках. Всадники, гортанно крича, окружили Саню с мальчиком. Их ужасные скакуны встали как вкопанные. Они клацали зубастыми пастями, в любую из которых могла запросто поместиться Санина голова, а их глаза горели адским, желтым огнем. «В такие глаза лучше не смотреть», – подумалось Пряхину. И он стал смотреть на всадников. Те хранили молчание, ожидая от Сани каких-то действий. Может они хотели, чтобы Саня встал на колени? Или исполнил цыганочку с выходом?

– Вы, наверное, те самые вельды, о которых сломал свои зубы Инквизитор? – спросил Саня. Один из дикарей понял его речь и кивнул головой:

– Вельды… Инквизитор хотель убивать вельды… Мы победить… Еще бы с такой кавалерией да не победить – Саня краем глаза покосился на ездовых монстров.

– Инквизитор мой враг, – сказал Саня. – А враг моего врага – мой друг. Дикарь перевел Санины слова товарищам и те одобрительно закивали.

– Забирайте пацана и скажите его матери, чтоб хорошенько присматривала за ним.

– У него нет мать… И отец тоже нет… У него есть только кмет, – вельд кивнул в сторону щенка-мутанта сидевшего меж Саней и притихшим мальчишкой. Саня сочувствующе посмотрел на парня.

– Мне надо идти, – сказал он его сородичам.

– Куда? – послышался вопрос, который дикари давно хотели задать.

– Вы, наверное, знаете Чона?

– Мы знать Чон, – важно кивнул толмач.

– Так вот я сейчас состою в его шайке.

– Как твое имя?

– Алекс.

– Меня зовут Гор, – представился толмач и, кивнув в сторону своих спутников, добавил – Это Невер и Кир.

– Очень приятно, – проговорил Саня.

– Передать… Вельды пропустят Чон по их земля.

– Угу! Передам. – Саня приятельски потрепал стоявшего рядом с ним мальчишку по взбившейся макушке и пошел в лагерь беженцев. Напоследок он повернулся и спросил у толмача, указывая на его ездового кмета:

– Скажи, где я могу найти такого зверя? Гор снисходительно улыбнулся.

– Кмет нельзя найти… Только взять кмет щенок и вырастить… У кмет один хозяин… Хозяин умирать – кмет умирать. Саня уважительно посмотрел на кметов – грозных, ужасных в своем обличие и, вместе с тем, до смерти преданных единственному в их жизни хозяину. Странный все ж таки этот мир. Лошадей здесь и в помине нет.

Выродились видать. Зато можно ездить верхом на монстрах. Щенок найденыша между тем призывно смотрел то на Саню, то на мальчугана. Он еще не был настолько ужасен, как его старшие собратья и его растерянный взгляд, будил чувство жалости. После недолгих сомнений щенок побежал за Саней, чем вызвал ручьи слез, заструившиеся из глаз мальчишки. Саня немного растерялся от такого поворота событий и попытался прогнать щенка назад, но тот никак не хотел уходить.

– Кмет тебя выбирать, – сказал Гор. – Теперь ты его хозяин.

– А как же парень? Мальчика было искренне жаль. Саня испытывал чувство вины перед круглым сиротой, который, вдобавок ко всем бедам, потерял четвероногого питомца.

– У него будет другой кмет, – успокоил дикарь Саню. Пряхин прибывал в нерешительности. Он еще не понял, нужен ли ему такой ужасный монстр, и что теперь делать с этим нежданно свалившимся подарком судьбы?

– Когда кмет вырастать, приводить его к нам, – сказал напоследок Гор. – Мы находить для него самка.

– Приведу, – пообещал Саня и, сопровождаемый маленьким монстром, направился к Мертвому городу. Вельды еще какое-то время смотрели им вслед. А затем, взгромоздив мальчишку на холку одного из ездовых кметов, развернули своих ужасных скакунов и, весело улюлюкая, понеслись восвояси.