Текст книги "Круговорот"

Автор книги: Вадим Кошелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Глава 3

Молодой человек вернулся в лагерь вместе с маленьким кметом. Своему питомцу Саня дал прозвище Гомо… Это был странный зверь во всех отношениях. В его возрасте щенки обычно игривы и раскованны.

Гомо же вел себя совсем иначе. Ни отходил от хозяина, ни на шаг, и довольно враждебно смотрел на остальных обитателей лагеря.

– Гомо, друг мой! – говорил кмету Саня, кормя его с руки сырым мясом. – Ты должен научиться терпеть присутствие людей. Зверь чавкал, пускал слюну, ловя на себе любопытные взгляды беженцев, которых к Саниному возвращению в лагерь значительно поубавилось. В основном все пропадали в лесу, заготавливали провизию для дальнейшего похода. К Сане подошел Клешня и с нескрываемой завистью посмотрел на Гомо.

– Чон предложил варварам захватить западный порт пещерников, – сообщил Клешня.

– Вот даже как?! – Саня прекратил заниматься кормлением щенка и обратил свой взор на древлянина.

– Угу, – кивнул Клешня. – Это ж для них самый короткий путь домой.

– Самый короткий путь не всегда самый быстрый…

– Они не торопятся… Им нужно отомстить за сородичей.

– И что? Они станут воевать против баронов?

– Угу, – снова кивнул Клешня. Ай да Чон! Ай да сукин сын! Колдуну стоило отдать должное. В своих действиях он оставался последователен. Саня ошибался, когда полагал, что благой целью островитян станет – возвращение к своим истокам. Цель у дикарей была немного иной.

Сначала они хотели поквитаться с баронами за кровь погибших на Арене и сгинувших в подземельях соплеменников. – Выплатить долг крови и лишь затем вернуться на остров с головами поверженных врагов. Другое дело, что цель эта была, не так легко выполнима. Саня не знал, какие привел доводы колдун в переговорах с Бресом, но, как бы там, ни было, он заполучил в свою дружину первые три десятка хорошо обученных воинов.

– Как ты себе это все представляешь? – не переставал допытывать Клешню Саня. – У вас нет ни оружия, ни базы, ни снабжения.

– В горах у нас имеется тайник. Там полно всякого оружия. Есть одежда и кой-какой скарб – Клешня снисходительно улыбался, не переставая пялиться на кмета.

– Вся эта партизанщина – чистой воды авантюра.

– Я не знаю, что такое партизанщина и авантюра, – сказал Клешня. Доказывать что-то этому малограмотному древлянину, было бесполезной тратой времени, и Саня спросил:

– Громила Стен тоже в вашей команде?

– Угу. В принципе, можно было бы и не спрашивать. Стен просто не мог отказать себе в удовольствии – помахать саблей на стороне таутов.

Тем паче, что у него имелись на то личные основания.

– А ты, что решил? – спросил Клешня Саню.

– Я не стану воевать. У меня на данный момент нет проблем с Инквизитором.

– Снова пойдешь в свой край озер?

– Да! – твердо сказал Саня. – Я обещал сопровождать Себастьяна и не собираюсь отступаться от своего обещания.

– Ты хоть дорогу помнишь?

– Найду, – отмахнулся Саня.

– Ой, ли? – усомнился Клешня. Саня ничего не ответил и ушел искать алхимика. В тот вечер средь беглецов случился раскол. Кроме Себастьяна Хорь тоже изъявил желание пойти вместе с Саней. А вслед за Хорем к компании отшельников присоединился Стрикер. Кузнец здорово сдал за последнее время. Он уже не был тем ворчуном и склочником, каким его знавали еще полгода тому назад. Все больше отмалчивался. Говорил совсем редко. Сане сочувствовал Стрикеру и надеялся, что тот, в конце концов, найдет себе занятие по душе в том дальнем краю, что зовется Озерным.

Вот только попасть бы еще туда. Саня даже понятия не имел, о том, куда надо идти. Он сидел в у огня, окруженный своими новыми спутниками, и смотрел в сторону команды Чона, кучкующейся неподалеку. Чон для Сани оставался самой загадочной фигурой из всех, что встречались ранее. С виду – вполне уравновешенный человек, (может даже через, чур, уравновешенный). В некотором роде даже философ…

Откуда такая ненависть к Инквизитору? У Пряхина зародилась догадка и, чтобы ее упрочить, он спросил находящегося рядом с ним Себастьяна:

– Чон похож на твоего знакомого Странника из Озерного Края?.. Как его там звали?.. Уйгур, кажется.

– Очень похож, – ответил алхимик. Ну, вот и объяснение той ужасной болезни, что зовется одержимостью. Все достаточно просто. «Эх! Чон!.. Моралист и философ, Чон!.. Холодный и непреступный идол!.. Оказывается, тебя гложет самое иррациональное, самое никчемное, самое первобытное чувство – чувство мести… Ты его раб… Его заложник… И как бы ты не пытался его подавить. По каким бы астральным мирам не путешествовал. Каких бы богов не умолял. Ты все одно не в силах задушить в себе этого подлого, этого засевшего в самых твоих печенках, в самом твоем гипофизе червя, что зовется местью. Ты угробишь всю свою жизнь, и жизни многих других людей ради одной сомнительной и ужасно глупой цели – поквитаться за невинно убиенного родственника… Мне жаль тебя, Чон!» – Саня мысленно обращался к колдуну и в то же время с непоколебимой уверенностью осознавал, что больше никогда не станет жертвой дьявольской магии этого человека. Ибо Саня выше его. Выше по интеллекту. Выше по силе.

Выше по духу. Интуиция!? – Возможно в этом, что-то есть. Интуиции Чону не занимать. Особенно в бою. Но, дело в том, что даже интуицию Чон, сам того не желая, делает орудием своей неизлечимой болезни, зовущейся кровной местью. И уже не следует воспринимать в серьез все то, что говорит колдун. Последние переживания оказались нелепостью. Саня вновь обрел независимость. Его авторитет у таутов был незыблем. Древляне его уважали. Себастьян в нем души не чаял. Гомо был предан ему до смерти. А колдовская власть Чона более не довлела над ним. Во всяком случае, в это хотелось верить. В тот же вечер Саня отозвал колдуна в сторону и спросил:

– Ты знаешь, почему алхимик отправился искать Пристанище Странников?

– Мне нет до этого дела, – ответил колдун в своей манере.

– Твой отец рассказал старику об этом рае на Земле, – сказал Саня.

– Себастьян был дружен с Уйгуром. И сильно переживал его смерть. После Саниных слов Чон пристально посмотрел на него, но ничего не сказал и ушел, даже не пожелав спокойной ночи. Зато на утро к отшельникам присоединился Клешня.

– Я доведу вас до болот, – сказал он. – Там вам придется искать нового провожатого.

– А ты не подскажешь место, где водятся непуганые проводники через Топь? – спросил Саня.

– Я не знаю, – честно признал Клешня. – Завтра мы покинем Чона. Он с дружиной пойдет, в горы, а мы двинем на восток.

– Мне будет очень сильно его не хватать, – съязвил Саня, и в его словах имела место некая толика истины.

Глава 4

Прощанье было недолгим. Отрадно, что оно вообще состоялось. Тауты вели себя, как всегда сдержанно. Лишь Стен, ни в пример другим, был излишне многословен. Саня пожелал ему удачи.

– Удача – это мое второе имя, – пробасил Громила и широко обнял Пряхина. Чон тоже кивнул Сане на прощание. С его стороны это было непозволительным проявлением чувств.

– До свидания! – сказал ему Саня. – Интуиция подсказывает, что мы еще встретимся.

– Непременно. – Чон улыбнулся лишь кончиками тонких губ.

Оказывается, он умел улыбаться. Лиходей нехотя пожал Сане руку. Стрига Головастик приятельски хлопнул по плечу. Рурк повел себя неожиданно. Он подошел к группе отшельников и встал рядом, ни проронив не слова. Да и не нужны были слова. Все понятно без них – Подземный Червь тоже пойдет в Озерный Край. Ранним солнечным утром воины покинули отшельников. Они быстро скрылись в лесных зарослях, оставив недавних попутчиков на попечение Клешни. Новый проводник не стал долго задерживаться на месте и повел свой маленький отряд на восток. Они вышли из леса на широкую, холмистую равнину и двигались по ней организованной, вооруженной группой, стараясь обходить людские поселения стороной. Тем не менее, их присутствие не осталось не замеченным: временами средь холмов можно было заметить всадников сопровождающих чужаков верхом на ужасных монстрах. Верховые держались на расстоянии, они не желали беглецам зла и хотели лишь убедиться, что гости, не слишком задержатся на их территории. Саня шел в хвосте колонны вместе со своим верным кметом. Он не мог себе представить, по какой стране Древней Европы шагает: Европа за последние тысячи лет здорово изменилась. Франция превратилась в Архипелаг. Германии, Польша и страны их окружающие – тоже покрылись водой. Скорее всего, беженцы находились на просторах древней Чехии и двигались к Украинской границе. Саня уже успел порасспросить Клешню об известной тому географии Материка и узнал, что где-то впереди путешественникам встретиться огромная безжизненная территория, называемая в народе Ядовитой Пустошью. Эта аномальная зона протянулась широкой полосой с юга не север и делила Материк на две части. Причина возникновение зоны была, конечно же, Сане не ведома. Он не верил в то, что перед наступлением конца света Предшественники решили пострелять друг по другу термоядерными ракетами. Простейшим объяснением появления аномалии могло явиться воздействие на поверхность мощнейшего солнечного излучения. Ибо в результате апокалипсиса произошло таяние ледовых шапок планеты. Это вызвало испарение огромного количества метана, который уничтожил озоновый слой Земли, тем самым – освободил дорогу смертоносному ультрафиолету. По-прошествие веков защитная оболочка восстановилась, но, видать, не везде. И Ядовитая Пустошь все еще являлась такой не затянувшейся прорехой. Кроме того нельзя было забывать и о техногенных катастрофах, которые имели место быть во время апокалипсиса. Пара-тройка Чернобылей или Фокусим и вот вам Ядовитая Пустошь, с пылу да с жару. Получите, пожалуйста. За Пустошью раскинулись непроходимые болота, которые, покрыли всю Средне – Русскую равнину до самых Уральских гор. Где-то средь этих болот затесался пресловутый Озерный Край – место обитания загадочных Хранителей и Пристанище добрых Странников. Попасть туда, насколько узнал Саня, мог не каждый: Топь лучше всякого стража охраняла озерных жителей от проникновения извне. С севера Топь обнимала узкая полоска земли, на которой жили древляне. Свое название они получили не от слова «древний», а от слова «дерево» ибо жили средь лесов. Их уклад мало чем отличался от уклада арийшей. У них тоже имелись свои жрецы и свои царьки. Только царьков у древлян было больше, и жили они меж собой не так мирно.

Хотя!? «Не так мирно» – это уже не про арийшей. Последняя война таутов с фоморами – тому подтверждение. На севере от земли древлян располагался еще один Архипелаг, появившийся на месте северных и северо-западных областей Древней России. Он стал продолжением Скандинавского Архипелага и был заселен островными варварами – поморами, мурманами и карелами, о коих упоминал еще Брандт. Что находилось на востоке Материка – Саня не знал. Клешня говорил о каких-то горах. Возможно, он имел в виду Урал, а возможно, нечто иное. Сейчас эти горы казались уж слишком далекими и неизвестно, доведется ли их вообще увидеть. Беженцы шли ходко. Они проводили в пути, почти весь световой день и лишь к закату останавливались на ночлег, выбирая для этой цели лесистую местность, где водилось зверье, и можно было подстрелить на ужин не только куропатку, но и дикого кабана. Ядовитая Пустошь появилась на восьмой день пути – безжизненная равнина покрытая красноземом. Клешня, идущий во главе колонны, развернул группу на север, и повел ее вдоль границ Пустоши. Так они шли довольно долго. Саня спросил Клешню:

– Зачем было делать такой крюк? Ведь мы могли срезать и идти сразу на северо-восток.

– Не могли, – ответил Клешня. – На севере живут скальды. К нам они относятся враждебно, и лучше было обойти их земли стороной.

– А белорусы или украинцы тут случайно не живут, – поинтересовался Саня. – Их еще бульбашами и хохлами могли обозвать?

– Не слышал о таких, – сказал Клешня. Через три дня пути Ядовитая Пустошь изменила свой окрас.

Краснозем исчез, уступив место каменистой пустыне. Путешественники вновь повернули на восток, углубившись в смертельно опасную зону. Вначале двигались по мертвой, лишенной какой-либо растительности земле. Но вскоре стали попадаться редкие кусты и деревца. Затем зазеленели поля, появился густой хвойный лес. В лесу определенно кто-то жил. Из чащобы доносились голоса и окрики. Клешня велел приготовить оружие и держаться подальше от деревьев, на толстых ветвях которых можно было различить довольно странного вида существ

– низкорослых сплошь покрытых волосами тварей с оттопыренными лопухами вместо ушей.

– Это лесовики, – объяснил Сане Клешня. – Странники их еще эльфами кличут.

– Эльфами? – переспросил Саня.

– Да. Эльфами… А что тут такого?

– Ничего, – сказал Саня. – Просто я себе эльфов немного по-другому представлял.

– Эти твари очень метко стреляют из луков, – предупредил Клешня. – Так что лучше к ним близко не подходить.

– Эльфы!.. Гоблины!.. Еще только орков с гномами не хватает для полного комплекта.

– Гномов видели на Скалистых островах, – сказал Клешня. – Об орках я тоже слышал. Очень хорошо!.. Просто замечательно!.. Это уже не планета Земля, а фэнтезийный мир какой-то. Спасибо тебе, дедушка Толкиен. Твое дело не забыто и живет в веках.

– Почему этот лес называют Поющим? – не переставал расспрашивать Клешню Пряхин.

– Не знаю толком, – ответил древлянин. – Говорят, что давным-давно в самой чаще леса жил лесной дух. И он пел все дни и ночи напролет.

– Интересная байка. – Сане очень хотелось пройтись по загадочному лесу и посмотреть, что же в нем спрятано такого поющего. К вечеру лес остался позади. Появились каменистые сопки, на которых тоже росли деревья.

– Это место называют Запретными Землями, – объяснил Клешня. – Оно затеряно средь Ядовитой Пустоши и почти необитаемо. Мало кто отваживается сюда ходить.

– Стало быть, мы еще не миновали Пустошь? – спросил Саня.

– Мы прошли лишь ее малый участок, – сказал Клешня. – Впереди нас ждет куда более опасный переход.

Глава 5

Через пару дней пути Запретные земли закончились, и вновь показалась безжизненная пустыня Ядовитой Пустоши. Отшельники углубились в опасную зону, и пошли по ней скорым шагом… Темп задавал Клешня. Саня чувствовал себя, мягко говоря, не уютно. Черт его знает, как скажется влияние зоны на его молодом организме?.. Очень хотелось надеяться на лучшее. Впереди маячила широкая спина Клешни. Древлянин уже хаживал здесь и не раз. Тем не менее, не облысел и выглядел вполне здоровым. Что там насчет его мужской способности? – Было неизвестно, но верилось – с этим у парня тоже все в порядке.

– Мы должны миновать этот участок как можно быстрее. – Клешня будто прочитал мысли Сани. – Иначе Незримая Смерть выпьет нашу силу. После его слов путешественники прибавили шаг и к закату покинули Пустошь, оказавшись средь низкорослого леска, заросшего скрюченными, покрытыми жухлой листвой деревами. Клешня увел отшельников подальше в лес. Там, в ложбине, он выбрал место для стоянки. Огонь разводить не стали. Перекусили скудными запасами еды и, натаскав лапника, улеглись спать. Пока люди почивали, Гомо пропадал в лесу. Вернулся уже под утро, притащив с собой тушку мертвого кролика, который был тут же зажарен и съеден. Гомо не переставал удивлять Саню. Зверь, как, оказалось, обладал хорошо развитым охотничьим инстинктом, что в купе с его преданностью делало кмета незаменимым четвероногим помощником. За время путешествия Гомо заметно подрос. Его клыкастая морда приобрела более грозные очертания, а тело густо покрылось темно-коричневой шерстью. Клешня с завистью смотрел на Саниного питомца.

– Когда кмет повзрослеет, то обязательно сведи его на случку, – посоветовал он.

– Разберусь, – отмахнулся Саня. Клешня больше не стал докучать советами и приказал всем собираться в дорогу. Он повел группу по дикому лесу, который просто кишел разным зверьем. Здесь присутствовали не только умилительные, скачущие по верхам белочки и пугливые, разбегающиеся по сторонам кролики.

Хищники в лесу тоже водились. Саня успел заметить крупную рысь, обосновавшуюся средь ветвей раскидистой ели. Где-то не так уж и далеко завывали волки. А на земле можно было узреть следы, оставленные косолапыми лапами немаленького мишки. И уже не было гарантии, что здешний топтыгин окажется столь же миролюбивым, как его западный собрат, сгинувший в малиннике. После полудня путешественники обнаружили звериную тропу и по ней вышли к большой реке – полноводной и широкой, нечета тем, что встречались ранее. Река катила свои коричневые воды на север. Ее обрывистые берега густо поросли соснами и были довольно высоки. К счастью звериная тропа выходила на пологий участок берега. В этом месте можно было спуститься к самой воде, не рискуя сломать себе шею. Клешня сказал, что по реке можно достичь Топи гораздо быстрее чем по суше, а главное – безопаснее.

– В этих лесах водятся не только дикие звери, – объяснил он.

– Разбойники? – попробовал угадать Саня.

– Разбойники обходят эти места стороной. Зато сюда частенько забредает всякая нечисть с Пустоши.

– В Пустоши тоже кто-то живет? – удивился Саня.

– А как же! – ответил Клешня. – Бирюки там живут.

– Мутанты что ли?

– Может и мутанты.

– Чего ж ты раньше не предупредил. Мы ж на ночь даже караул не выставили.

– Бирюки по ночам не охотятся. Они и днем то плохо видят, а в темноте подавно. Материк и его обитатели не переставляли поражать разум молодого человека. Пожалуй, Озерный Край и в правду был на большой земле самым безопасным местом. Недаром там те Хранители прячутся.

– Будем рубить плот, – заключил Саня. За последний год он стал настоящим докой в постройке разного рода плавательных средств. Во многом, благодаря этому плот соорудили уже на следующий день. Его скатали из толстых стволов высоких, мачтовых сосен, накрепко стянув не струганные бревна лозняком и веревками. Пока шло строительство, малопригодный для тяжелого физического труда натуралист занимался сбором трав и даров леса. Саня опасался за одиноко бродившего по чащобе старика, памятуя об ужасных бирюках.

Благо эти чудища так и не появились. Возможно, они шастали в других местах, а возможно, их вообще не было. Разве что в народных сказках да преданиях. Качающийся у берега плот уже был готов к отплытию, когда забеспокоился Гомо. Кмет непрестанно смотрел в чащу леса, при этом грозно рычал.

– Может зверя, какого почуял? – нерешительно предположил Клешня.

– Надо отчаливать, – сказал Саня. Себастьян, Рурк и Стрикер залезли на плот. Туда же Саня перенес Гомо, после чего вместе с Хорем и Клешней принялся толкать тяжелый плот на стремнину. В этот момент затрещали кусты, и на берегу появилось с десяток верзил в нелепых пончо из меховых шкур. В руках они держали примитивные копья с костяным наконечником и первобытные топоры, что были сделаны из обработанного камня, привязанного к тесаной палке. Здравствуйте! Не ждали! Те самые бирюки. Крупные, длиннорукие питекантропы с большими лысыми шарами на коротких шеях.

Близнецы-братья Стриги Головастика. Они не сразу заметили людей. А когда заметили, то было уже поздно:

плот вышел на стремнину и медленно поплыл уносимый течением. Саня сидел на нем, свесив ноги в воду, и махал оставшимся на берегу питекантропам рукой. Те в свою очередь потрясали каменными топорами, издавали воинственные крики, но в реку идти боялись.

– Стрига не бирюк, случаем? – спросил у Клешни Пряхин.

– Не должно быть, – последовал ответ. – Он в темноте видит, как кошка, а у этих со зрением туго.

– Со зрением у них туго потому, что они в Пустоши живут, – решил поделиться своими соображениями Саня. – А там солнечное излучение сильное. Ультрафиолет уничтожает сетчатку глаз – отсюда и проблемы…

– Умен, ты стал – не по годам, Барсук, – скривился в усмешке Клешня.

– Сам дивлюсь, – вздохнул Саня и, решив сменить тему, спросил. – У тебя девушка есть?

– Есть, – ответил Клешня. – В Западной городьбе живет.

– Как зовут?

– У нее очень красивое имя – Надя, – мечтательно улыбнулся древлянин.

– А главное редкое, – добавил Пряхин.

– Угу, – согласился Клешня.

– А у меня была девушка?

– Ты даже и Марьяну не помнишь?

– Нет, брат, не помню. Клешня не торопился отвечать, и некоторое время смотрел на воду.

Затем произнес хмуро:

– Увели ее поморы… Многих тогда увели. А деревню нашу выжгли дотла.

– И давно?

– Да семь лет, почитай, тому. Саня уже пожалел, что начал этот разговор. Какое ему дело до Барсука и его девушки, которая попала в неволю? Это ведь не его девушка, в конце концов. Только вот у Сани тоже девушка в прошлой жизни была. Звали ее не Марьяна, а Марина, что, в общем-то, одно и то же. Помнится, она уехала по распределению на север, к тем самым поморам… Бывают же совпадения!? Другое дело, что совпадений таких за последнее время слишком много накопилось. Надо бы найти своего таинственного двойника, дабы уже перестать играть его роль. Иначе, не дай бог, раздвоение личности разовьется.

– Когда ты видел меня в последний раз? – вновь обратился Саня к древлянину.

– Два года назад ты покинул дружину…

– И пошел в Озерный Край?

– Так говорили.

– А сам я что говорил? – не унимался Саня.

– Все тоже – дескать, крови не хочешь, ибо умылся ей уже досыта.

– Правильно говорил. – Саня даже зауважал Барсука. Насколько он успел узнать, древляне давали своим лучшим воинам прозвища животных.

Санин двойник оказался парнем не промах и, можно сказать, вошел в элиту древлян, получив такое прозвище. Наверное, ему прочили большое будущее. Но он, ни с того ни с сего, поставил жирный крест на своей военной карьере. И его поступок заслуживал всякого уважения. Саня должен непременно познакомиться с Барсуком. Хорошо бы двойник действительно осел в Озерном Краю. Тогда их встреча будет не за горами.