Текст книги "Мэри Энн Винигер – Революция одного Генератора"
Автор книги: В. Обнорский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Скитания в ночи
На крыше легко держать жизнь на расстоянии Автоматическая защита особого места внутри, где Никто и ничто не может меня достать И хотя моя дверь всегда открыта Вокруг меня невидимый щит Люди могут приходить и уходить,
Меня не касаясь
Теперь – в последние несколько месяцев Все по-другому
Это был прыжок во времени назад в новое будущее,
В младенца, ребенка, девушку, женщину
Все они живут внутри меня
Просто прячутся, чтобы никто не мог их найти,
Ожидая безопасного момента, чтобы снова выйти наружу
Солнце светит
И манит их всех обратно на свет
Они не решаются – так много воспоминаний прошлого
Однако они не могут сопротивляться и поворачиваются снова к Солнцу
К Радости бытия живыми
И к невероятному опыту бытия человеком
Нет обещаний Кроме беззвучной песни
«Если я буду ждать отклика, я буду жить жизнь Мне предназначенную, какой бы она ни была»
Это не значит, что то, что я жажду произойдет Это не значит, что мечты станут реальностью
Это не значит, что все, что у меня есть, когда-нибудь будет выражено
Это не значит, что то, что находится внутри, будет когда-нибудь приглашено наружу
Это просто означает, что я буду жить то, что мне предназначено
Ни больше, ни меньше
И в этом знании Доверие и Сдача – не просто слова Это должны быть глубокие
Предложения самого моего тела, самих клеток моего тела С кровью, потом и слезами
Предложения, которые несут в себе всю мою жизнь Предложения, которые несут в себе всю мою любовь К тому, что я не могу объяснить,
Пока Сдача тому, что есть, не станет моим дыханием А Доверие – моим сердцебиением
Многие мои друзья пытались убедить меня сделать большую вечеринку на свое 50-летие, но мой сакрал продолжал отвечать «э-а». Мне стукнуло 50 в январе 1999 года. День рождения прошел без приключений. Я получила свое чтение Хирона, когда Ра переехал в Седону в феврале. Я сделала транскрипцию профилей с магнитофонной ленты для Ра летом 1999 года. Мой Хирон вернулся в ноябре 1999 года. Какое прекрасное время!
Я была настолько благодарна пониманию процесса 6-й линии профиля, прежде чем существование «стащило» меня с моей уютной и надежной «крыши». Понимание моего профиля оказало на меня очень глубокое влияние. Я смогла разобраться в столь многих беспокоящих меня вещах. И это помогло мне отпраздновать сход с крыши, а не противиться ему. И я должна сказать, что с тех пор, как мой Хирон вернулся, моя жизнь превратилась в невероятное путешествие. Я никогда не думала, что смогу жить таким образом – быть настолько вовлеченной и не бояться. Я не думаю, что смогла бы выжить, если бы я не погружалась так глубоко в эксперимент раньше. Спуск с «крыши» – это очень напряженное время для людей с шестеркой в профиле.
Я так боялась сойти с крыши – теперь я просто нежусь в великом океане жизни... плыву, ныряю. Это как ванна, смывающая прошлые боли, разочарования, страхи и недопонимание...
И хотя временами это становится очень интенсивным, и люди так близки ко мне снова
то, с чем я никогда не имела дело на «крыше» – все в порядке, потому что мой сакрал в деле, и он ведет меня через лабиринт при возвращении в мир после того, как я сторонилась его так долго!
Я попросила подругу помочь мне разобраться в том, что я хотела отмечать при возвращении с «крыши». Она накидала мне кучу вопросов, и я смогла ясно понять, как я хочу отпраздновать это событие – мой Сакральный центр жаждал большой вечеринки! Ра собирался делать 5-дневный «Мистический Курс» в декабре. И я почувствовала, что это наилучшее время для празднования, поскольку все мои друзья из ДЧ будут здесь и смогут отметить это вместе со мной!
Я никогда раньше не делала для себя вечеринок. У меня никогда не было празднований дня рождения, когда я была ребенком. Даже большой свадьбы у меня не было. Мой сакрал откликался на каждую мелочь для этой вечеринки, в том числе на приглашение местной группы, которая играла классную музыку Motown . Я чувствовала себя празднующей совершенно новое начало. Я была скорее взволнована вопросом о том, что готовит для меня жизнь, нежели испытывала страх!
В публичной библиотеке был арендован большой зал. Ресторан «Ошо» организовал кейтеринг, а подруга по санньясе сделала все декорации. Я составила список всех, кого я знала, и мой сакрал откликался на каждое имя «а-ха» или «э-а». Это был тот еще процесс. Я была поражена тем, что на некоторых людей было «а-ха», хотя я знала, что я им не очень-то нравлюсь! Но, уважая свой сакрал, я пригласила их тоже. И там было несколько людей, которые мне нравились, но на них прозвучало «э-а». Это было удивительно видеть, как мой сакрал создает список приглашенных!
У меня была любимая открытка, которая символизировала мой эксперимент. Это был фантастический рисунок огромной египетской статуи с отверстием, похожим на арку, которое ведет в другую картину. А другая картина – это озеро и крошечная лодка на его поверхности с одинокой фигурой. Лодка отходит от берега и исчезает в тумане... Всякий раз, когда я смотрела на эту открытку, я видела себя в этой крошечной лодке – движение в одиночку из того, что я знала, в неизвестность своего сакрального отклика.
Моя подруга нашла способ это увеличить до 4 футов (~ 1.2 метра – прим. пер.) в высоту, сделала несколько экземпляров и подвесила их к потолку библиотеки. Весь вход и само помещение – все было окутано тканью: различные оттенки оранжевого, ярко-желтый и фиолетовый. С потолка свисали огромные украшения и сотни воздушных шаров в той же цветовой гамме. Декорации были невероятные. Чувствовалось, что как будто вы вошли в храм. Подруга проделала потрясающую работу с ее помощниками – она создала идеальное место для такого торжества.
Это был прекрасный вечер – мои друзья санньясины, мои друзья из ДЧ, мои друзья из Седоны – все были там. Группа зажигала, и мы танцевали. Вокалист и барабанщик были так полны жизни! Было классно. Я танцевала всю ночь – я праздновала свой возврат Хирона!
Я никогда не думала, что смогу чувствовать себя снова такой живой и наполненной жизнью. Мне было так радостно. Как жестко я связывала уход на крышу с тем, что произошло на Ранчо. На моей вечеринке Хирона это по-настоящему стало прошлым. И я смогла это принять и отпустить. Более не было стыда, никакой вины, никакой печали – только своего рода благодарность за все, что я пережила... и выжила.
У меня было так много фантазий о том, на что будет похожа эта ночь, но я никогда не думала, что буду себя чувствовать, словно это мой выпускной вечер! Мой Бог, это было так круто и немного сбивало с толку. Казалось, что мы все были так молоды – просто классно быть вместе и танцевать всю ночь напролет. Я написала на приглашении, что это был мой праздник Хирона – настоящее начало моей жизни и время моего цветения как 6/2. Друзья сказали мне: «Мы будем наблюдать за тобой, мы проверим, правда это или нет». Это было очень смешно.
Я знаю, что, если бы я не ждала своего сакрального отклика – Хирон для меня не стал бы исцеляющей силой. Но это мой опыт – это истинное исцеление моего прошлого! Это праздник себя той, которая есть сейчас, и радость, которой становится все больше и больше с каждым днем! И именно эта радость приведет меня в будущее.
Возврат Хирона
Вспышка – Сквозь тьму И свет жизни
Все годы распадаются в Сейчас Я только стою на пороге Ожидаю...
В невидимой утробе Вселенной
Жду, чтобы меня выпустили Полностью в жизнь И 50 лет становятся новорожденными
глава десятая Сакрал рычит и воет
В те дни после моего возврата Хирона внутри меня горел огонь. Я помню очень невинный разговор с моим другом, когда мы говорили о горе Флагстафф и лыжном подъемнике, на котором можно было добраться до ее вершины. Мы с Майклом отправились туда несколько недель назад, и как только я увидела этот подъемник, прозвучало мое «э-а» на то, чтобы в него сесть. Мой муж назадавал мне разных вопросов, но мой отклик не изменился. Мой друг сказал мне, что, может быть, когда– нибудь я преодолею все, что было внутри меня, и сяду на тот подъемник. Его идея была в том, что должно быть что-то не в порядке со мной, и это необходимо преодолеть – он продолжал в этом упорствовать.
Мой сакрал к этому моменту уже рычал. Я сказала: «Почему это просто не может быть некорректным для меня действием? Кто сказал, что если я говорю «нет», то со мной что-то не в порядке?» Становилось жарко, и мой сакрал становился все более и более свирепым. Я была поражена его яростью, и мне это нравилось. В тот момент я поняла, что та, кем я была до того, как начала откликаться, согласилась бы с моим другом. Я бы чувствовала себя отвратительно и либо подтолкнула себя к тому, чтобы набраться смелости для этого поступка (что обычно я и делала), либо начала копаться в себе – что со мной не так и почему я не в состоянии это сделать. Я всегда думала, что скорее всего что-то не в порядке именно со мной.
Это вызывало рычание моего сакрала. Кто смеет думать, что знает, что хорошо или плохо для меня! Они это не я. Они могут видеть меня только снаружи, и даже это видение жестко отфильтровано их собственными определенностями. Какую невероятную внутреннюю силу генерирует мой сакрал – силу, которая позволяет мне «стоять на своем», с чем бы я ни столкнулась, включая и эту горячую дискуссию с моим другом!
Мне нравилось, что мой сакрал при этом рычал. Эти все «почему» более не важны. Мой сакрал отметал всех, кто говорил мне, что я должна быть кем-то другим, а не собой.
Будучи ребенком, я все время задавала вопрос «почему». Моего отца это сводило с ума. Кто-то что-нибудь говорил, и я тут же спрашивала «почему?» Я не принимала ничего по номинальной стоимости даже будучи ребенком. Оглядываясь назад, я вижу, что это был очень здоровый подход для открытого ума. Я подвергала сомнению все, что бы мне ни говорилось. Когда я пошла в школу, это не очень одобрялось. Я помню, что имела кучу проблем, спрашивая преподавателей «почему?» Когда я стала старше, я перестала спрашивать – я просто начала принимать за правду то, что мне говорили другие. Я думаю, это больше связано с попытками осознания себя и тем, чтобы не дать понять другим, что я не знаю. С неопределенными Теменным и Аджна центрами я просто думала, что обязана знать – особенно будучи взрослой. Никто не должен был знать, что я чего-то не знаю!
В течение жизни я набрала кучу информации, которую считала правдой. Особенно если это было сказано кем-то, кого я считала умным, а позже просветленным. Мое чтение Дизайна Человека было последним из того, что я получила таким образом. И я уже не верила тому, что мне было сказано, хотя очень много было похожего. У меня было доверие только к одному предположению, и на нем я построила весь свой эксперимент. «Я должна ждать то, что ко мне придет и реагировать на это звуками». Я не видела это как необходимость слепо верить сказанному. По сути, это был первый шаг к обретению моего внутреннего авторитета, и это было началом того, чтобы положить конец следованию любым внешним авторитетам.
За эти годы у меня были похожие напряженные моменты. Я помню, один мой товарищ сказал мне: «Ты так можешь вместе с водой выплеснуть ребенка!» И мой са– крал ответил «а-ха» – это именно то, что я хотела сделать. Я хотела избавиться от всего, что мне когда-либо было сказано. Я хотела избавиться от всего, во что я верила, начиная с детства. И я хотела начать с самого начала. Я хотела услышать свой сакральный ответ о том, кто я, что я чувствую, что я думаю. Я хотела иметь возможность узнать себя, руководствуясь своим внутренним авторитетом.
Я знала, что не могла просто «выбросить» 50 лет своей жизни. Это просто нелепо. Но я обнаружила, что с каждым откликом что-то внутри меня оживает. Я не могу больше принять то, что говорят мне другие только потому, что они разумные, знающие или просветленные. Мне нужно слышать свой собственный отклик на то, что было сказано, и потом я узнаю сама, правда это для меня это или нет.
Прошлым вечером я была на собрании. Там было видео Ошо, и все время, пока Ошо говорил, мой сакрал откликался. На каждое заявление, которое он делал, мой сакрал отвечал «э-а» или «а-ха». Когда я осознала, что я это делаю, меня стал распирать смех! Я не пыталась это делать – это происходило. Это была моя истина – моя внутренняя истина, откликающаяся в тот момент на его истину. И многое из того, что он говорил, было просто не для меня.
Вместо того чтобы принять все сказанное за истину, как я всегда делала в прошлом, я была способна различать! Это было то, что можно было отпраздновать. И это не имело никакого отношения к моей любви к нему. Все было перепутано еще в детстве с моим отцом – если я его люблю, я должна сказать ему «да». Я говорила «да» Ошо, потому что я его любила. Я думала, что это была сдача.
Для меня более не существует внешнего авторитета. Просто нет никого вне меня, кому бы я доверилась больше, чем своему сакральному отклику. Это был для меня новый опыт. До начала своего эксперимента я так легко поддавалась влиянию других. Теперь не имеет значения, «кто» говорит мне что-либо или как мудро это может звучать. Если мой сакрал не реагирует на это – значит это просто не моя истина. Это может быть истина для другого человека, но не для меня.
Я наблюдала, как мое тело вздрагивало, когда мой сакрал откликался на кого– то, кто покушался на мою правду. Звуки, идущие из нутра показывали, с какой мощью мой сакрал вставал на мою защиту. Один раз я была в группе и все присутствующие соглашались с чем-то как с истиной. Мой сакрал был не согласен. Я держалась своей истины – я противостояла всем аурам, которые были вокруг. И хотя мое тело дрожало, я увидела, что я могу за себя постоять.
Процесс осмысления начался с разговора о лыжном подъемнике. Этот случай вызвал во мне так много воспоминаний. Как раз моя дочь позвонила мне из больницы и сказала, что у нее страшные боли, и она не знает, что с ней. Врачи обнаружили опухоль внутри, так что нужна была операция и как можно скорее. Я была очень обеспокоена. Я спросила ее, хочет ли она, чтобы я приехала к ней в Эшвилл? Она ответила «э-а», но она бы хотела, чтобы ее дети приехали ко мне в Седону. Эти дни мой муж постоянно спрашивал меня: «Ты в порядке?» Я могла отвечать только: «э-а». У меня не было другого ответа. Это была моя правда. Я не была в порядке. Моей дочери предстояла хирургическая операция, и я боялась, что она может умереть.
Хотя я была очень расстроена, я оценила простую истину своего отклика. В прошлом я попробовала бы «поработать над этим». Мой муж не пытался меня успокоить, что «все будет о’кей». Я не хочу скрывать свой страх, и мне нравится, что мои ответы не позволяют мне его скрыть. Никто вокруг не говорил мне: «Не волнуйся». Я чувствовала в этом глубокое уважение. В конце концов моей дочери сделали операцию, и все закончилось хорошо.
В следующий раз всплыли другие воспоминания, когда у меня было личное потрясение. Я была с подругой, и она спросила меня: «Ты чувствуешь благодарность за этот опыт?» Моя мгновенная реакция была «э-а», и это было сильно. Часть моей системы верований включала в себя благодарность за все, что приносит жизнь. В этот момент с моей подругой я чувствовала себя так чертовски хорошо с этим откликом «э-а». Это была моя глубочайшая истина в тот момент. Это было потрясение, и я даже не испытала никакой благодарности за то, что еще одна иллюзия была с меня содрана.
Если я не могу найти ничего, чему мне в этот момент быть благодарной, я хочу знать и проживать эту истину! Я хочу, чтобы все аспекты жизни свободно двигались через меня без суждения. Без цепляний за какую-либо из сторон, только потому что я думаю, что она лучше. Не зная своей собственной истины, я не могу знать себя. Это невозможно.
Когда я начала свой эксперимент, мне был дан ключ, чтобы открыть дверь к своей собственной истине. Мне пришлось прекратить гоняться за вещами и ждать, когда они придут ко мне сами. Теперь я понимаю, насколько это важная техника. Что во мне двигалось в сторону вещей до моего чтения? Откуда начиналось это движение? Исходило ли это из обусловленности моих открытых центров? Шло ли это из желания в моем Корневом центре? Приходило ли это из моей идентичности, моего G центра? До тех пор, пока движение вовне не остановилось, не было никакой возможности обнаружить, какая часть меня была моим настоящим гидом.
Настоящий эксперимент может начаться только из этой точки. Как только что– либо оказывалось у меня на пороге, мой сакрал мог откликнуться. Лишь после этого все мои остальные части, которые импульсивно стремились в разные стороны как лебедь, рак и щука, были отодвинуты тем, что во мне принимало правильные решения. Поэтому ожидание было таким трудным. Это было похоже на попытку заткнуть все отверстия в дуршлаге так, чтобы, пока он наполняется, не пролилось ни капли!
Вот почему мне пришлось остановить свою жизнь – и в некотором смысле «выплеснуть ребенка вместе с водой». Это было необходимо для полной перенастройки. Это было необходимо для того, чтобы мой Сакральный центр смог откликаться. Если Сакральный центр за чем-то бегает, это так же разрушительно, как и в случае со всеми другими местами с их чаяниями достичь чего-либо. Сакральный центр – это механизм реагирования, и для корректной работы ему необходимо предоставить возможность откликаться. У меня не было выбора, кроме как прекратить все инициации и дать ему этот шанс.
Как только это происходит и появляется настоящая внутренняя сонастройка, ничто уже не сможет отобрать эту силу обратно. Но Сакральный центр сначала должен оказаться на своем месте в качестве ГЛАВНОЙ инстанции. И именно это требует времени. Теперь только половина моих клеток прыгали в нетерпении с девизом: «Давай сделаем что-нибудь сегодня!» Шансы для правильных поступков растут, но те клетки, которые пытаются вовлечь меня в действие, все еще здесь.
То, что я заметила уже в первые несколько недель моего эксперимента, так это невероятную разумность моих сакральных откликов. Я не говорю, что мой сакральный механизм знал, что должны делать все остальные. Он знал, что нужно делать мне – он знал меня! С каждым откликом внутри росло доверие. И вот сегодня я могу сказать, что я доверяю своему сакральному отклику полностью. Он показывал мне снова и снова мою правду. И он направлял меня в каждом решении, которое я принимала все эти годы.
Такое доверие своей сути – это для меня чудо. У меня раньше никогда не было ничего подобного. Я всегда отдавала право решений в моей жизни кому-то другому. Я знаю, что у меня не было выбора. Пока я не нашла это в себе, я была вынуждена отдавать это другим. Доверие никогда не может быть внешним. Истина не может быть собственностью лидеров, учителей или гуру. Что ж, теперь у меня совсем другая история.
Не то, что я не доверяю другим, нет. Я не верю тому, что они могут быть для меня авторитетами – вот в чем разница. Неважно, кто бы ни был этот человек и как бы сильно я его не ценила, я никогда не доверюсь никому так, как своему собственному сакральному звуку. Это совершенно невероятный простор для жизни. И я уверена, что я сказала это уже сто раз – я в восторге, что дошла до этого места внутри себя, за что я так благодарна Дизайну Человека. Для меня это действительно чудо.
В открытиях есть огромный кайф – несколько месяцев назад я увидела довольно странную вещь – я себя не очень-то знаю. Моя подруга прикурила сигарету и, взглянув на меня, спросила: «Хочешь?». О-о, позвольте мне вам сказать – мое «а-ха» ввергло меня в шок. Я не курю и никогда не курила. Но в тот момент я откликнулась на то, чтобы выкурить сигарету. И когда я ее взяла и потянулась, чтобы ее прикурить, я не могла поверить в то, что я это делаю. И знаете что? Мне безумно понравилась эта сигарета. На протяжении многих лет с того инцидента, время от времени кто-нибудь спрашивает меня, хочу ли я сигарету и в большинстве случаев я отвечаю «э-а», но иногда...
Было так много того, что мне говорили – делай это, потому что это хорошо для тебя. Или не делай этого – это для тебя плохо. Гораздо полезнее иметь механизм реагирования, который может откликаться на то, что кем-то считается плохим или хорошим. Мой сакрал может согласиться, что это справедливо в том числе и для меня, но может и не согласиться. И я больше не могу слепо следовать чьему-либо авторитету, поскольку это похоже на русскую рулетку с собственной жизнью.
В этот период у меня сильно разболелся зуб – это было после Рождества. Я пошла к дантисту, и оказалось, что зуб необходимо вырвать. Я откликнулась, и зуб был удален. Но при следующем посещении стоматолог сказал мне, что я должна делать со своими зубами дальше. Мой сакрал на это ответил «э-а», и я спросила его о других вариантах. Он рассказал. Я не могла просто согласиться на первые рекомендации стоматолога. Я проделывала то же самое и с докторами. Я давала возможность своему сакралу откликнуться на тот вариант лечения, который мне подходит.
Мой сакральный отклик стал к этому времени гораздо более мощным. Я откликалась уже не только на вопросы – я могла также реагировать на то, что мне говорили. В первые дни мой сакральный отклик нуждался в выходе из состояния бессилия. Когда в то время мне что-то говорили, это зажимало мой сакрал. По мере того, как он с каждым откликом набирал все большую и большую силу, когда месяцы превратились в годы, я увидела, что он начал откликаться на то, что было сказано. Это было классно. Я была поражена силой своего отклика в отношении сказанного.
Некоторые из моих друзей, особенно мужчины, казалось, испытывают больше трудностей с их откликом, нежели мои подруги. Однажды один знакомый попросил меня помочь ему, и мы уселись у меня дома на террасе с видом на красные скалы. Я начала с того, что попросила его закрыть глаза. Я чувствовала, что ему будет легче, потому что так будет меньше того, за что может зацепиться ум. Я также сказала ему, что каждый вопрос будет задан в формате «да/нет», чтобы его сакралу было легче реагировать. У него были некоторые трения с его девушкой, о которой он мне уже рассказывал, поэтому я уже кое-что знала о его проблемах. Но я начала с другого. Я начала с самых простых и прикольных вопросов, на которые ответ не имел никакого значения. Я спросила его, нравится ли ему шоколадное мороженое. «Ммм» вышло из него вместе с соблазнительной улыбкой.
Я продолжила задавать ему всякие вопросы в формате «да/нет» о еде. Его са– крал откликался на каждый из них. Затем мы перешли к цветам, фильмам, погоде... а потом я вставила вопрос о его подруге. Сакрал был в потоке и откликнулся на это тоже! Этот единственный ответ буквально взорвал его мозг, потому что это было прямо противоположно тому, в чем он убеждал себя неделю. Мы продолжили исследовать всевозможные вещи более часа – и его сакрал был полностью включен. В конце концов, когда он открыл глаза, он выглядел совершенно обалдевшим от своих открытий.
Затем он спросил, хочу ли я, чтобы он задал мне несколько вопросов, и мой са– крал выдал то, что я называю тройным «а-ха». Это когда я так взволнована, что звук выходит три раза подряд. Это был первый раз, когда я пошла в это сакральное путешествие, и я никогда не забуду этого опыта. Мой друг был санньясинским терапевтом, и он действительно мог залезть в душу. Он задал мне несколько очень непростых и вскрывающих вопросов о себе. Мой отклик на каждый вопрос был как меч дзен, разрубающий в один присест слои моих накопленных верований, идей и обусловленностей! Мои сакральные отклики проникли прямо в глубину моей сути. Я был изумлена, поражена, восхищена, тронута тем, что я обнаружила.
С этого времени я играла в то, что я называю «сакральной игрой» с друзьями и незнакомцами. Профессионально я называю это «сакральной сессией». Я часто записывала эти сессии, что очень важно для людей с эмоциональным авторитетом, которые должны отвечать несколько раз, чтобы в конце концов достичь ясности. Сакральные отклики – это только части окончательного ответа, который в конечном счете приходит из их эмоций. Также я поняла, насколько важно было для меня делать это с кем-то, кому я доверяла и где я чувствовала себя в безопасности, поскольку из меня мог выскочить любой ответ. Мой сакральный отклик абсолютно не волнует, слышит его кто-либо или нет, и он никогда не заботится о том, что способен меня полностью оголить. В этом он беспощадно честен!
То, что меня больше всего удивило в этих сакральных играх, так это то, что мой ум их любил! Я заметила это в моей самой первой сессии с моим другом. Пока я откликалась, мой ум болтал «о-о, круто, я не знал этого!» и затем полностью вовлекся в процесс. Мой ум начал получать удовольствие от этих открытий по поводу «нас».
Это такой чистый, ясный и простой способ определиться в себе без каких-либо предвзятых мнений. Неважно, сколько раз я играла в эту игру, я всегда поражаюсь некоторым из моих откликов. Это бесконечный источник открытий и восторга. Я обожаю, когда во время отклика мой звук удивляет меня так, что невозможно удержаться от смеха. Столько радости в эти моменты самопознания.
В Темноте так много Света
Там живут Двойственность и Творчество
Песни без Музыки
Невозможны
Все исчезает в Истине Настоящего Рука Пробуждения трогает меня за Плечо Слова высыпаются,
Переполняя бумагу Невидимыми чернилами,
Которые не видит никто, кроме меня
Принятие пришло уже давно
Сдача случается, потому что нет выбора,
Иллюзии исчезают, как будто их никогда и не существовало
Понимание приходит к вечеру
Оно приходит в танце с Любовью к Себе
В свое время я с подругой исследовала «что же мне нужно». Это был просветляющий процесс. Я понятия не имела, что мне не нужны некоторые вещи, которые мой ум считал необходимыми. И другие вещи, которые казались нелепыми на мой взгляд, были насущной потребностью, как указал мне мой сакральный отклик. Я думаю, что больше всего мне нравится в моем эксперименте то, что здесь не может быть в принципе правильных или неправильных ответов! Есть только «мои» ответы.
Знание этого дало мне так много воздуха в моей жизни – оно дало мне пространство, чтобы просто быть собой. Потому что, зная это о себе, я знаю, что люди, которые есть в моей жизни, могут иметь другие ответы. Они видят вещи по-другому
просто потому, что они другие. В этом для меня заключается красота Дизайна – если я могу видеть так ясно, что каждый человек уникален, тогда я могу уважать эти различия, и мне не нужно, чтобы они все походили на меня. Ох, как скучно это было бы, если б я повстречала свою копию!
Февраль 2000
Загрязнения открытого ума – и они думают, что курение загрязняет?
Нетронутый номер – белый ковер – стены и мебель Скот бродит внутри все время,
Молчание очищает пространство после того, как он уходит Музыка закрывает дверь и защищает пространство,
Поэтому ничто не может войти До следующего раза
Будучи ребенком, я постоянно поглощала в себя не только эмоции трех человек и умы четырех, но я также поглощала индивидуальность всех членов моей семьи. У меня нет ни одной индивидуальной определенности в карте, так что грусть и меланхолия не являются моими темами, и я не оснащена, чтобы с ними справляться. Расти в семье, где оба родителя были чистыми индивидуалами, и где брат и сестра имели по крайней мере по одному индивидуальному каналу, было непросто. Я с очень юного возраста пыталась сделать всех счастливыми. Теперь понимание того, что я не просто принимала в себя печаль, но и усиливала ее внутри себя, помогло мне разобраться в моем детстве. Попытки сделать людей счастливыми стали шаблоном не только для моего детства, но и для моей взрослой жизни.
Мне кажется интересным, что моя дочь тоже оказалась чистой индивидуалкой, что моя старшая внучка имеет индивидуальную энергию и моя младшая внучка – чистая индивидуалка. Я вижу, что мой ум желает им только счастья – это такой уста– каненный паттерн. Но я знаю, что их жизни подвержены грусти и печали, и от этого никуда не деться.
У меня есть шесть индивидуальных ворот, которые открыты для другой стороны: 24-е, 1-е, 12-е, 57-е, 28-е и 3-и. Наиболее интенсивные электромагнитные соединения для меня – через 60-е и 61-е. 61-е держат меня в напряжении в течение нескольких дней подряд – это огромное давление узнать то, что мне нужно. Я знаю, когда планеты определяют эти ворота, потому что вижу, что происходит внутри меня на протяжении всех этих лет. Вначале это сводило меня с ума. Когда приходят 61-е, обычная зацикленность моих 24-х резко возрастает. Мне это напоминает воздушный шарик. Когда его надувают, и он становится все больше и больше, вы начинаете нервничать, потому что в какой-то момент он может лопнуть. Когда появляются 61е, это именно такого рода давление, и единственный выход – это мутационный взрыв. Мне понадобилось много времени, чтобы расслабиться и просто ждать мутационных изменений, не подбрасывая топлива в топку и не пытаясь продумать свой путь и узнать то, что мне нужно. Когда мутация наконец приходит, я вижу вещи в новом свете, и тогда в моей голове будто зажигается лампочка. Я обожаю такие моменты. Я люблю эти искры, которые неожиданно вспыхивают, и я вижу все совершенно по-новому.
60-е ворота – о-о-о, это настоящие убийцы для меня. Они ставят меня под такое физическое давление перемен, что иногда это почти больно. Если 61-е напоминают надувание воздушного шара, то 60-е похожи на заправку бензобака во время прикуривания сигареты. Вы знаете, что в любой момент может случиться нечто. В любой момент может произойти взрыв. В любой момент во мне могут произойти радикальные перемены и изменить меня полностью. Я ничего не могу сделать, чтобы это произошло, и я не могу ничего сделать, чтобы это остановить. Это давление может быть очень некомфортным, потому что это давление мутации. И как с 61-ми, я ничего не могу сделать – только ждать, пока эта мутация произойдет. Но несмотря на физический дискомфорт и меланхолию, я люблю эту энергию, потому что с ней приходит и возможность совершить огромный скачок в нечто новое.
Я знаю ощущения от 60-х ворот очень хорошо. Мои клетки начинают слегка пританцовывать, как будто они в предвкушении перемен. Им нравится мутация. Мой ум ее ненавидит. Наиболее сложным аспектом 60-х ворот является печаль, которую они приносят – это физическая тоска, которая может быть почти болезненной. На протяжении многих лет я признавала эту грусть и позволяла ей меня накрывать и не бороться с ней. Иногда это меняло весь опыт – иногда нет. Но есть одна вещь, которую я обнаружила – эта грусть обладает невероятной красотой. Она имеет потенциал, который никогда не сможет иметь счастье. Она толкает меня в глубину собственной сути.
