Текст книги "Как взрослые (СИ)"
Автор книги: Ульяна Сомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Глава 3. Тайна
Кирилл, 14 – 15 лет (отрывки из дневника)
9 октября
Ура! Завтра у меня днюха. Конечно, родители поздравят нас с Костей послезавтра, но я-то родился за полчаса до конца дня. А это значит – отмечать тоже буду завтра. Вначале завалимся в новую пиццерию в центре, а уж после оторвемся нормально на хате у Ритки. А малая – золото! Быстренько порешала вопрос с родителями, и они согласились вечером сходить «погулять». Жаль, что только до одиннадцати, но это тоже неплохо.
Кстати, после того письма, которое настрочила мне Ритка, я поговорил с ней и обрисовал ситуацию. Короче, нам не по пути, прости. Она, кажется, даже не обиделась. Дальше продолжает всюду таскаться за нами и приходит в гости (как назло живет эта мелочь в соседнем доме).
Костя совсем пропал. Мне кажется, мой примерный братишка втюрился, причем безответно. Даже книжки свои забросил, теперь сидит с блокнотом, задумчиво смотрит в окно и что-то пишет. Может, стихи. Мне жалко на него смотреть, поэтому решил помочь и найти ему девчонку. Попрошу Олю, пусть приведет подружку.
Насчет Оли… Просто нет слов – вау! Она воплощение всех моих фантазий. Нет, я не такой дурак, как Костя, я не влюбился. Но она такая… фантастическая, заводная…
10 октября
Мой день рождения получился офигенным. Лучше, чем я ожидал. Было все: музыка, друзья, выпивка (немного, но все же), поздравления, подарки… И, конечно же, секс с лучшей девушкой. Костю познакомили с Никой, подружкой Оли. Она оказалась такой болтушкой и весь вечер не отлипала от брата. А когда празднование закончилось, он проводил ее до дома, и она дала ему свой номер.
– Дать наставления или сам справишься? – услышав от брата радостную весть, спросил я.
– Сам как-нибудь, без сопливых, – буркнул Костя.
– И кто из нас сопливый? Мне уже пятнадцать исполнилось.
– Мне вообще-то тоже, на часы посмотри, – указал на стену Костя, где мелькали зеленые цифры на черном циферблате, – действительно ровно час ночи.
– Поздравляю, расти большой и не болей.
– Не буду, спасибо. – А потом покосился на Ролекс у меня на запястье. – Ого, кто тебе это подарил?
– Наша хорошая знакомая Рита. – Я снял часы, повертел их в руках и положил на тумбочку. – Ну их, не люблю я это дело, еще и стоят, наверное, как вертолет. Может, вернуть? Или обидится? – спросил у брата, но тот меня не слушал. Он схватил часы и начал их рассматривать. Вот кому нужно было часы дарить. А взгляд у братишки такой бешеный, того гляди убьет того, кто осмелиться отобрать «прелесть». Властелин часов, блин.
– Она тебе их подарила? – положив часы на место, переспросил меня брат.
– Да, ты оглох, что ли?! Подошла ко мне вся нарядная, улыбка до ушей и говорит: «С днем рождения, Кирюша!», ну и протягивает мне коробочку. Я туда – а там часы. Сразу надел, все-таки фирма́. Бомба, да?
– Шарик, ты балбес, – заключил Костя. Вот только я не понял, кого он подразумевал под Шариком: меня или Риту. Уточнять не стал. Скорее всего, Риту. Дура и есть!
4 ноября
Я тут прикинул и реально пожалел Ритку. Убивается по мне, бедная. Вот и решил утешить малую. Поцеловал один раз плотно сомкнутыми губами. Она же вместо того, чтобы обрадоваться, сжалась в комочек и отползла от меня на другой конец дивана.
– Ты чего, Рит? – тихо позвал ее я.
– Ничего, – поспешно произнесла и отвела взгляд. – Можно еще раз? – шепотом попросила, покраснев.
Тут уже я немного растерялся. Моя благотворительность как-то быстро закончилась, и я лениво потянувшись, ответил:
– Валяй, – и потянув ее за руку, поцеловал. Только теперь по-настоящему. И… ни-че-го. Блин, она меня даже не заводит!..
8 ноября
Костя идиот. Ну, правда… Он так и не позвонил Нике. В итоге она сама подкараулила его возле школы. Но этот олух не захотел с ней никуда идти. Кремень, бл*ть!
– Ну и чего ты добиваешься? – не выдержал я.
– Она мне не нравится, – просто ответил брат и зашагал вперед, я поспешил следом.
– Слушай, а может, ты гей?
– Что??? – резко развернулся на пятках Костя и схватил меня за шиворот, а из носа того гляди пар вот-вот пойдет.
– То… Тебе девчонки нравятся?
– Нравятся, – буркнул и отпустил меня, оттолкнув.
– И какие? Я просто ни разу не видел ни одной. Или у тебя воображаемая девушка? – продолжил издеваться над Костей. Тот молчал.
– Мне нравятся девчонки, но я не размениваюсь по мелочам, – ответил брат, озвучив, видимо, свои мысли.
– Кость, напомню тебе, если ты забыл, – остановил его, тронув за плечо. Он хмуро посмотрел на меня. – Нам пятнадцать, а не сорок пять. Так что самое время отрываться и встречаться с девчонками.
– Не хочу тебя расстраивать, но и сорок пять – не предел, – ответил с видом знатока этот умник.
– Но и пятнадцать бывает раз в жизни, надо пользоваться моментом, – парировал я.
– Да, Кир, ты человек-момент, праздник. Ты никогда не сможешь жить как все: ходить на скучную работу, иметь жену и детей, ездить в отпуск раз в год. Не твое это… – Брат смотрел на меня в упор, и от этого его взгляда мурашки размером с кулак пробегали у меня под кожей. Не по себе как-то стало. Будто знал обо всем наперед. – Обычная жизнь не для тебя. Ты не любишь схемы, рамки, условности. А я… люблю. Я как все. Мне нужны эти схемы и рамки, чтобы чувствовать себя частью единого организма. Ты – не часть, ты – целое. И никто тебе не указ. – Он замолчал, но взгляда не отвел. – Знаешь, Рита влюбилась в тебя поэтому, – тихо добавил и убрал меня с прицела своих глаз.
– А… кажется, догадался… Это из-за Ритки, что ли? Ревнуешь? – наконец-то дошло до меня к чему эта вся «философия».
– Ничего ты не понял, Кир…
– Мы целовались, так понятней? – Я все никак не мог сообразить, к чему клонит братец.
– Она говорила, – кивнул, – но дело не в этом… Да ты и не поймешь сейчас, – понизив голос до шепота, сказал Костя.
– Потому что пургу какую-то несешь. Человек-момент, скажешь тоже… – пробормотал я, вздохнув.
Мы мало понимали друг друга. Но отчего-то в тот момент показалось, что Костя старше меня лет на десять. Книги все-таки сделали свое дело. Тяжело, наверное, ему приходится…
Рита
Утром я увидела Костю, спокойно попивающего кофе на кухне. Он был уже собран. Я же все еще стояла перед ним в своей легкой пижаме, состоящей из шортиков и маечки на бретельках. М-да, неосмотрительно было с моей стороны так разгуливать по дому, все-таки он здоровый молодой мужчина. Но Костя не обратил никакого внимания на мой откровенный наряд, посмотрел на меня в упор и сказал:
– Доброе утро! Я блинчиков немного нажарил, будешь? – и указал на приличную стопку блинов.
– Доброе утро, так ты кулинар? – усмехнулась, удивившись.
– Готовлю обычно под настроение, садись, чего застыла. У нас не так много времени.
– Какие мы деловые, – протянула, хватая первый блинчик и торопливо запихивая его в рот. Ну, есть у меня такая вредная привычка, раньше-то я жила одна. Заметив красноречивый взгляд Кости, промычала с полным ртом: – Вкусно…
– На здоровье, не подавись только, – он улыбнулся своей прежней улыбкой, с ямочками на щеках и золотыми искрами в ореховых глазах. И сразу преобразился до неузнаваемости. Костя и в подростковом возрасте был серьезным и взрослым до безобразия. Сейчас и подавно. Вот только эта улыбка говорила об обратном. Внутри него жил совсем другой Костя – милый, озорной мальчуган, и иногда он выглядывал наружу. Как сейчас, вызвав на лице Кости улыбку.
– А это что за зверь такой? – перевел Борисов взгляд мне за спину. Степка возмущенно мяукнул. На его языке это означало: «Попрошу не выражаться!».
– Степка, иди ко мне, прости, маленький, я совсем забыла тебя покормить, – сладко засюсюкала я. Котофей, мягко ступая по паркету, подошел ко мне, призывно мяукнув.
– Я так понимаю, он будет жить с нами? – уточнил Костя.
– Да, Степка – член семьи.
Костя встал и подошел к Степе и, подхватив того на руки, весело отозвался:
– Ну что ж, Степан, давай знакомиться, – он держал кота на вытянутых руках и смотрел тому в глаза.
Степка ненавидел, когда его хватали на руки и называли дурацким именем. Кот мой больше всего на свете ценил свободу. Поэтому начал вырываться и, поцарапав Косте руку, все же вырвался на свободу. Я подвинула к нему миску с кормом и подошла к Борисову.
– Прости, я должна была предупредить. Он не любит, когда посторонние берут его на руки. Дай осмотрю порез.
– С характером он у тебя, – скривился, как от зубной боли, Костя.
– Еще каким. Ну, ничего, вы подружитесь, просто не обращай на него внимание. – Я взяла его ладонь и осмотрела небольшой, но довольно глубокий порез на запястье. – Сейчас обработаю.
– Я сам, принеси, пожалуйста, аптечку, – резко вырвал свою руку и попросил он.
– Хорошо, сейчас. – Я побежала в ванную за аптечкой.
Костя быстро обработал рану и заклеил ее пластырем – все равно на работу он носил исключительно рубашки с длинным рукавом, которые, кстати, шли ему невероятно. Кириллу деловой стиль не шел, неуместно на нем смотрелись классический костюм и рубашка. Да я и видела его в таком прикиде всего два раза: на выпускном и на юбилее его отца. А Костя, казалось, родился, чтобы носить деловые костюмы. Даже в повседневной жизни он никогда не позволял себе надевать рваные джинсы, разноцветные футболки с похабными надписями и кеды, в отличие от Кирилла. Действительно, они настолько разные. Юг и север. Кирилл был жарким югом с палящим солнцем. А Костя – холодным и сдержанным севером, с вечными ветрами и стужами. Близнецы сходились в одном – что-то такое плескалось на дне их ореховых глаз. Оно пустило корни глубоко в душу, проросло в сердце, оставив свой отпечаток на дне глаз. Будто не одно поколение Борисовых пыталось разгадать какую-то невероятную тайну, и эта тайна крепла, росла, но ключ к ней так и не удалось отыскать. Я не знала, как называлось то, что видела в глазах братьев, однако чувствовала сокрытое, далекое нечто.
Глава 4. Связь
Костя
Поздно ночью меня разбудил звонок. Я схватил свой айфон с желанием запулить его в окно. Но на экране высветилось имя Лёли, а ее звонок я проигнорировать не мог.
– Алло, что случилось?
– Кость, Гоша звонил… – в голосе слышалось волнение. Ее болезненное чувство возвратилось. Эта лихорадка длилась не один год и пока ремиссии не предвиделось.
– Неужели соскучился? – съехидничал я, вставая с постели. Теперь не уснуть. Надо либо успокоить Лёлю, либо послать куда подальше. И я, как всегда, выбираю первый вариант.
– Соскучился… – протянула после некоторого молчания Лёля. – Я сейчас еду к нему, можешь приехать? – Ну конечно, безотказный Костя уже спешит на помощь.
– Хорошо, я приеду через полчаса. Тим спит?
– Спасибо. Да, он крепко спит, утром сваришь ему кашу, няня придет к девяти, – начала давать распоряжения она, потому что ни на секунду не сомневалась в том, что я приеду. Сам виноват.
Единственный, кто страдает в этой ситуации, – Тим. Вся эта великая любовь Лёли и Гоши длится уже не один год и ни к чему хорошему пока не привела. Крынскому удобно держать Лёлю при себе. Кир хотел спасти ее. Но как спасти того, кто спасаться не хочет?..
Я оперся руками о подоконник и жадно вдохнул свежий ночной воздух, проникающий в комнату через распахнутое окно. На часах ровно два ночи. Рита спокойно спит, но я не знал, когда вернусь, поэтому перед тем, как тихонько выскочить из дома, нацарапал записку и повесил на холодильник.
Лёля открыла мне дверь сразу же. В глазах у нее я заметил знакомый блеск. Любовь, которая могла при хороших условиях вырасти в прекрасное и светлое чувство, превратилась в искаженное и болезненное нечто. Быть может и не любовь это вовсе.
– Кость, я убегаю, можешь поспать в гостиной, и вообще – будь как дома. – Лёля помахала ручкой и упорхнула, совершенно счастливая, не допуская и мысли, что все повторяется с завидной закономерностью. Никто не знает, сколько раз Кирилл приезжал к ней посреди ночи и так же, как я, не мог отказать девушке в помощи. Только причины у нас разные.
Возле подъезда мигнул фарами и скрылся из виду черный джип. Я сварил себе кофе. Ночь обещала быть долгой.
Рита
Увидев записку, я не удивилась. Все правильно, у Кости должна быть личная жизнь. Наверное, он очень любит свою девушку, раз сорвался к ней посреди ночи. А мне и со Степкой неплохо. Конечно, иногда хочется тепла и любви, и одиноко мне бывает… Но к такому серьезному шагу как отношения я еще не готова, и дело даже не в Кирилле. Что-то не пускает меня открыться другому человеку, довериться настолько, чтобы пустить в душу. Я вымирающий вид. Мне любовь нужна, а не отношения без обязательств на одну ночь, чтобы почувствовать себя желанной. Нет-нет, не доверяю я инстинктам.
Костя позвонил и предупредил, что на работе будет к десяти. Поэтому я не спеша доделала отчет и теперь раскладывала пасьянс на компьютере, расслабляясь.
– Рита, свет очей моих, здравствуй! – раздался баритон у меня над ухом.
Я подняла глаза и увидела нашего партнера Радомирского Петра Игнатьевича, импозантного мужчину в черном костюме и красном галстуке, с седой шевелюрой и взглядом хищника. Я слегка его побаивалась, но отец сотрудничеством с Петром Игнатьевичем был доволен.
– Здравствуйте, Петр Игнатьевич! Вы к нам? – нацепила дежурную улыбку.
– Да вот решил поближе познакомиться с новым боссом вашим. Кстати, слышал, ты замуж вышла, поздравляю!
– Спасибо, может, вы кофе хотите или чаю? Дело в том, что Константина Владимировича пока нет, – сообщила, разозлившись на Костю, которому именно сегодня приспичило задержаться.
– Ничего, Риточка, я подожду. – Мужчина опустился на диванчик, посмотрев на наручные часы. – Сделаешь кофе?
– Конечно, сейчас, – быстро вскочила и засуетилась.
Папа в свое время обустроил небольшую кухоньку, в которой находилось все необходимое для пропитания вечно занятого родителя.
Через десять минут чашка с кофе дымилась на столике рядом с Петром Игнатьевичем. Он с удовольствием отхлебнул и произнес:
– Вполне сносно, – вынес вердикт. – И кто же твой избранник, Рита, если не секрет? – хитро прищурился.
– Не секрет, – пожала плечами, – Борисов Константин Владимирович.
– Как мило, и как тебе работается под чутким руководством мужа?
– Хорошо работается, – выдавила улыбку.
– Это не тот ли Борисов, которому принадлежит фирма «Колизей»? – задумчиво потер переносицу мужчина.
– Да, только «Колизей» принадлежит семье Борисовых. И отцу, и сыну, – уточнила я, раздумывая как бы ловко уйти от неудобного разговора.
– Ах, ну да, ну да… Риточка, у меня к тебе предложение… – отставил чашку и решительно заявил: – Приглашаю вас с мужем в гости на этих выходных, у меня намечается вечер в теплой дружеской компании. Думаю, Константин Владимирович будет заинтересован познакомиться с кое-какими интересными людьми, – он специально сделал акцент на последней фразе, чтобы я не смогла отказаться. – Согласна?
Вопрос был чисто формальным. Отказаться я не имела права. Бизнес есть бизнес. Да и если откажусь я, Костя наверняка такой шанс не упустит. Поэтому, взглянув на Петра Игнатьевича, с улыбкой ответила:
– Мы с радостью примем ваше приглашение.
В это мгновение дверь в приемную отворилась, и на пороге возник Борисов Константин Владимирович собственной персоной. Он кивнул мне, а потом перевел взгляд на мужчину.
– Здравствуйте, вы ко мне?
Петр Игнатьевич встал и протянул ему руку.
– К вам. Меня зовут Петр Игнатьевич.
– Петр Игнатьевич? – переспросил, а потом, сообразив, кто перед ним, посерьезнел. – Приятно познакомиться, Константин Владимирович, можно просто Константин. Проходите, пожалуйста, в мой кабинет. – Они пожали друг другу руки и прошли в кабинет.
А я тем временем позвонила маме, так как сегодня хотела проведать папу.
Через час дверь кабинета Кости распахнулась, и оттуда вышел Петр Игнатьевич.
– До свидания, Рита, я поговорил с твоим мужем и на выходных жду вас у себя.
– До свидания, мы обязательно придем. – Мужчина кивнул и скрылся за дверью.
Я облегченно выдохнула. Только этого не хватало! Вот уж не было печали…
По селектору раздался голос Кости.
– Рита, зайди ко мне, пожалуйста.
– Отчет брать? – деловым тоном осведомилась я, зная, что речь пойдет об этом дурацком походе в гости.
– Нет, не надо. Просто зайди. – Костя явно нервничал. Ну да, теперь изображай перед чужими людьми счастливых молодоженов. Кому это понравится?
Я зашла в кабинет и прикрыла за собой дверь. Борисов стоял возле окна, спиной ко мне. Спина натянута, как струна, руки в карманах.
– Мы идем в гости на выходных, поэтому нужно разработать план действий. – Он резко повернулся ко мне лицом, взъерошив по привычке свои волосы.
– Каков план действий, шеф? – усмехнулась я, присаживаясь на краешек стола. – Мы же не шпионы, в самом деле! Просто придем в гости и сделаем вид, что счастливо женаты, ты пару раз меня приобнимешь или чмокнешь в щечку, расскажем милую историю нашей дружбы, с годами переросшей в любовь – вот и все дела. Не паникуй ты так! – Костю мои слова не особо утешили, потому что он зыркнул на меня своими ореховыми глазищами и сказал:
– Все не так просто, Рита, – устало опустился в кресло, – Петр Игнатьевич живет за городом и приглашает нас с ночевкой к нему на все выходные. А это значит, что спать мы должны будем в одной комнате, и задача усложняется.
– Что? – растерялась я. – С какой ночевкой? Он мне ничего об этом не говорил. И что теперь делать? – теперь уже паниковать начала я.
– Играть счастливых молодоженов, у которых из-за моей сумасшедшей работы и болезни твоего отца, не было медового месяца, – ровным тоном произнес Костя, избегая моего взгляда.
– Ты ему об этом сказал?
– А что мне оставалось делать?! – повысил неожиданно голос Костя.
– Замечательно, теперь два дня мы будем изображать не пойми кого и спать в одной комнате, – всплеснула я руками.
– Два дня – не так уж и много. Переживешь, – как-то зло процедил Костя. Я удивленно взглянула на него – такие метаморфозы для него были чем-то из ряда вон выходящим.
– Ну конечно, мы приносим себя в жертву во имя бизнеса, как это поэтично, – закатила глаза. – Тебе может и все равно с кем изображать влюбленного дурачка, а мне – нет. Не люблю дешевые спектакли.
Борисов пристально посмотрел на меня. И надолго задержал взгляд на мне, что я все-таки не выдержала и отвернулась.
– А я не люблю фиктивные браки, котов и женские истерики, как видишь, не все в жизни происходит по щучьему велению, по моему хотению.
Я подошла к нему и, наклонившись близко-близко возле его лица, сквозь зубы процедила:
– Отлично, тогда тебе придется это в срочном порядке полюбить или, хотя бы, принять.
– Как и тебе, родная, – мелькнул лукавый огонек в его глазах.
– Посмотрим, родной, – резко отпрянула от него и вышла из кабинета.
***
После работы к моему отцу мы с Костей поехали вместе. В палате суетилась мать.
– Здравствуйте, дядя Леша, тетя Марина, – поздоровался с моими родителями Борисов.
– Здравствуй, Костя, давненько тебя не видели, – расплылась в улыбке моя мама.
– Привет, но теперь мы почти родственники, а значит – будем видеться чаще, – отозвался папа.
– Конечно, – согласился Костя, ставя на тумбочку увесистый пакет с фруктами.
– Вот и замечательно, как у вас дела? – Папа слегка привстал, и мама подложила ему под спину подушку. Он звонко чмокнул ее в нос, а мама погрозила ему пальцем. Вот такие они у меня – любо-дорого посмотреть. Хотела бы я через много лет сохранить такие отношения с любимым мужчиной.
– У нас хорошо, – ответила я, – а у вас?
Мама с папой переглянулись, улыбаясь.
– А у нас в квартире газ, – не к месту процитировал Костя известное детское стихотворение.
– Вижу настроение у кого-то хорошее, – глядя на улыбчивых родителей, отметила я.
– Конечно, куда нам горевать? – ответил отец. – Твой Степка делов еще не натворил?
Костя при упоминании моего кота только хмыкнул.
– Да все нормально, обошлось легкими царапинами, – махнула рукой. – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально я себя чувствую, непривычно только в кровати двадцать четыре часа в сутки валяться. Я бы лучше на работу пошел…
– Ага, дай тебе волю ты и жил бы на работе, – вздохнула мама, зная, что папа – заядлый трудоголик. – Вот здоровье и подорвала тебе твоя работа, одни стрессы.
– Я зарабатывал деньги для вас с Ритой, хотел, чтобы все самое лучшее у вас было.
– Всех денег, Леша, в мире не заработаешь, – изрекла мама.
– Так, все, прекращайте о работе. Мы хотели, когда ты, папа, поправишься, праздничный ужин устроить. – Я выразительно посмотрела на Костю, пусть тоже что-то скажет, а то стоит и молчит, как истукан. Но он на мою удочку не клюнул.
– Отличная идея, у папы сразу стимул появился быстрее поправиться, – бодро вещала мама.
– Дядя Леша, мне с вами поговорить нужно, по поводу Радомирского, – внезапно подал голос Костя.
– Уже виделись? – склонил голову набок папа, а потом обратился к нам с мамой: – Девочки, не могли бы вы дать нам с Костей пару минут, мы переговорим.
– О работе? Снова? Тебе нервничать сейчас вообще нельзя, – возмущенно сказала родительница и посмотрела на Костю, как на врага народа.
– Кость, ну правда, давай не сейчас, – вставила я.
– Рита, Марина, не беспокойтесь, дайте нам буквально пять минут, – у папы даже глаза загорелись. Может, не права мама, и для папы работа – лучшее лекарство? Как, впрочем, и яд.
В итоге я и мама согласились оставить их наедине.
– Мам, как он? – когда мы оказались в коридоре, поинтересовалась у родительницы, она-то скрывать от меня ничего не будет, в отличие от отца.
– Как всегда, крепится, от моей заботы отмахивается. Для него нет ничего хуже, чем показать свою слабость и немощь. Врач говорит, что показатели в норме, но риск есть. Так что, как дальше будет – одному богу известно.
На лице – вселенская усталость, мама тонко чувствовала любое состояние отца, словно связаны они крепко-накрепко не просто брачными узами, а толстой пуповиной. И друг без друга – не выжить.
– Если нужно чего, говори – я привезу. Только бы он поправился. – Голос дрогнул, на глазах выступили слезы. Ради своей семьи я готова на все, так что фиктивный брак – слишком маленькая плата.
– Рита, – взяла меня за руку мама, – сейчас всем нам нелегко. Мы оказались в сложной ситуации, но и это можно пережить, если вместе. Этот фиктивный брак… я была против, дочка. Деньги деньгами, а жить с посторонним человеком под одной крышей, делить с ним горести, радости – это совсем другое. А потом я подумала о тебе, о Кирилле. Ты его так любила, не замечая ничего и никого вокруг…
Договорить она не успела, дверь палаты распахнулась, и оттуда вышел Костя.
Через час я и Костя, заехав в супермаркет за продуктами, вместе готовили ужин. Оказалось, вместе веселей. Да и Костя отличный повар. А вот у меня с приготовлением пищи дела обстояли печально. Так что сегодня на кухне руководил он, а я была на подхвате.
Мы вспоминали детство, забавные ситуации и волей-неволей в них незримо присутствовал Кирилл.
– Знаешь, возможно, если бы он не умер, мы сейчас сидели на этой кухне втроем… – повертев в руках бокал с вином, грустно произнесла я.
– Не сидели бы, – отрезал Костя, залпом осушив бокал.
– Почему?
– Потому что эта история с грустным концом, как ни крути, и никаких «если бы» быть не может.
– Да ты реалист, – отставила бокал, а потом неожиданно задала самый невероятный и глупый вопрос из всех возможных: – Кость, помнишь, наш поцелуй, ты ведь знал, что мне нравится Кир… почему?
Костя взъерошил свою многострадальную шевелюру и дал туманный ответ:
– А мне тогда хотелось, чтобы Кир понял, что теряет. Но он не понял… – покачал головой и встал из-за стола. – Спокойной ночи, Рита.
– Спокойной ночи, Костя, – переспрашивать, что он имел в виду, я не стала. Когда-нибудь сам обо всем расскажет.
***
Выходные подкрались незаметно. Дом Радомирского находился за городом в небольшом элитном поселке. Там обитали все сливки нашего города: мэр, депутаты, бизнесмены.
Коттедж Петра Игнатьевича по меркам данного общества был скромным. Всего два этажа, небольшой сад, бассейн, сауна. Внутрь нас проводила домработница – женщина средних лет в черном строгом платье.
– Петр Игнатьевич попросил показать вам вашу спальню, сам он отъехал по делам, – отрапортовала женщина, и мы направились за ней на второй этаж.
Радомирский, насколько мне известно, жил один. Жена его обитала в Италии, а единственная дочь устраивала свою жизнь в столице.
– Вот ваша комната, – объявила она.
– Спасибо, – кивнула я, и женщина, объяснив, где ее можно найти, если понадобится помощь, удалилась.
– Вот это жизнь, – протянула я, разлегшись на огромной двуспальной кровати в позе морской звезды.
– Чему ты так радуешься? – непонимающе уставился на меня Костя, опустив сумку на пол.
– А чего грустить? На дворе лето, мы в шикарном доме, папа идет на поправку, – сумбурно перечислила я причины своей радости. Борисов посмотрел на меня взглядом психиатра на своего подопечного, уверяющего его в том, что он Наполеон.
– Я хочу немного поработать, разобрать кое-какие бумаги, если хочешь, можешь прогуляться по участку или поплавать в бассейне. – Костя был в своем репертуаре. В чем-то они схожи с моим отцом – ни дня без отдыха.
– Ага, триста раз, переодевайся и вместе прогуляемся, – скомандовала, хватая шортики и майку и направляясь в ванную, чтобы переодеться.
Борисов, конечно, что-то возразил мне в ответ, но кто его слушать собирается? Это с Кириллом этот номер не прошел бы, а Костя другой…
– Кирюш, мы сегодня идем в «Нарцисс», ты мне обещал, возражения не принимаются, – протараторила в трубку счастливая до невозможности в предвкушении замечательного вечера.
Он молчал, и от этого молчания веяло каким-то могильным холодом.
– Кир…
– Рита, детка, я не люблю, когда решают за меня. Ты спросила меня, хочу ли я сегодня идти в этот клуб? – Слова хлесткие, как удар плетью. От этого хочется сжаться в комочек и заплакать. Кирилл зол.
– Кирюш, прости, я думала, ты захочешь пойти, сам же говорил… Никогда я ни перед кем не оправдывалась, а перед ним готова была показать свою слабость во всей красе, не считая такое проявление чем-то постыдным.
– Ритка, мы не пойдем ни в какой «Нарцисс». Не сегодня, во всяком случае, – он взял себя в руки и прежнего гнева в голосе не слышно, только легкий укор.
– Я думала… весело провести вечер… попели бы в караоке.
– Караоке? Я не пою в караоке. Мы сегодня поедем на дачу к друзьям, шашлычок замутим.
– Хорошо, – сдалась я, – как хочешь, – и тут же поймала себя на мысли, что частенько уступаю ему.
– Рита, ты уснула там? – позвал меня Костя, видимо, я давно уже торчала в ванной, пялясь на себя в зеркало и мысленно путешествуя во времени.
Я вышла и замерла на секунду, уставившись на Борисова. Закралась мысль о том, чтобы поинтересоваться все ли с ним в порядке. Потому как выглядел Костя непривычно в простых шортах и фиолетовой футболке, на ногах красовались сандалии. Неужели он носит что-то помимо строгих костюмов и рубашек?
– Что-то не так?
– Неплохо выглядишь.
– Спасибо конечно… Это комплимент? – изогнул бровь. Чего он такой не понятливый?
– И да, и нет, – уклончиво ответила я.
– В смысле? – Еще и дотошный.
– Просто непривычно тебя видеть в таком виде, – объяснила я.
– В каком? – Нет, я его точно когда-нибудь прибью и меня оправдают.
– В нормальном человеческом виде, Кость. Обычно ты одеваешься как банковский работник.
– Интересное у тебя представление о банковских работниках, – нахмурился Костя. – Я просто привык.
– Да я без претензий, просто заметила.
Честно говоря, мой «муж» начал меня слегка раздражать, и я была готова отказаться от прогулки по апартаментам Радомирского, но Борисов решительно сцапал мою руку и потащил за собой. Он еще и упрямый, а я как-то об этом забыла.
В гостиной на кожаном диване сидела, положив ногу на ногу, длинноногая блондинка (такие мужчины как Радомирский банальны в выборе женщин – все как на подбор). Девушка, с виду моя ровесница (если не младше), листала журнальчик и попивала коктейль из высокого бокала.
– День добрый, вы, наверное, Борисовы? – отложила журнальчик и грациозно встала с дивана, потянувшись, как кошка.
– Да, это мы, – улыбнулся Костя, скорее всего, оценив все прелести красотки.
– А вы кто? – вопрос из моих уст прозвучал грубо, почему-то блондинка меня бесила.
Она приблизилась к нам, заправила прядку за ухо и подала свою руку с зелеными ноготками. На лице у нее расцвела вполне искренняя улыбка.
– Я Котя, на самом деле меня Катя зовут, но все называют так. А вы папины гости, да?
Все-таки дочь… Та самая, которая, по слухам, относилась к типичным избалованным деткам и, несмотря на юный возраст, уже успела выйти замуж за скандального художника и развестись через пару месяцев. Алиска успела снабдить меня ненужными подробностями чужой личной жизни.
– Приятно познакомиться, Котя, – улыбнулся ей в ответ Костя, легонько пожав руку девушки. – Я – Костя, а это моя жена Рита.
– Хотите что-нибудь выпить? Я попрошу Нину, она принесет, – принялась изображать из себя гостеприимную хозяйку девушка, хотя наверняка здесь она бывала не часто и сама находилась в статусе гостьи.
– Нет, спасибо, – поспешила отказаться я.
– Может, вы проведете нам небольшую экскурсию, а то мы с Ритой хотели прогуляться, осмотреться… – предложил Костя, а я от злости впилась ногтями в его ладонь, так как мы все это время продолжали держаться за руки.
Котя-Катя скользнула оценивающим взглядом сначала по мне, потом (ясное дело, задержавшись подольше) по Косте. В голове у нее уже, как у опытного игрока, сложилась расстановка сил. И явно не в мою пользу. Ну и плевать, у нас с Костей фиктивный брак. Измены – вещь неприятная, но в нашем случае, вынужденная мера. Так как интим между нами под запретом. И, если для меня это не проблема, то Косте, наверное, приходится сложнее. Интересно, как к этому относится подружка Кости? Не знаю, есть ли у него вообще постоянная подружка, да и это не мое дело по большому счету. Вот только все равно неприятно. Уж лучше бы я не видела этих ее взглядов. Костя тоже обратил внимание на мое состояние, покрепче сжал мою ладонь, и шепнул на ухо:
– Рита, ты хочешь меня без руки оставить, спрячь свои коготки.
Со стороны выглядело так, будто Костя шепчет мне на ухо какую-то непристойность, а я краснею, как помидор. Котя поджала губы.
– Хорошо, с чего хотите начать экскурсию?
– Давайте по саду погуляем, у вас такой чудесный сад. – Девушка стрельнула на меня глазами, из которых должны были вылететь молнии или, по крайней мере, отравленные стрелы. Но этого не произошло, что очень расстроило Котю, и она, покачивая бедрами, направилась к распахнутой двери, ведущей в сад.
– Кость, кажется, ты ей приглянулся, – решила подразнить Борисова, выдернув свою руку из его.
