Текст книги "Как взрослые (СИ)"
Автор книги: Ульяна Сомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– Что делать будем?
– Игнорировать пока, а там что-нибудь придумаем.
– Зачем я вообще согласилась пойти с тобой куда-то? Сидела бы дома, а не участвовала в экшн-сценах.
– Ну не ворчи, я оторвусь от них и где-нибудь поедим.
Легко сказать да нелегко сделать, особенно когда трасса практически пустынна. Через несколько километров указатель оповестил о том, что они въезжают в какой-то населенный пункт с мудреным названием. Городок был небольшим, но достаточно густонаселенным. На парковке у торгового центра стояла вереница автомобилей, Кир припарковался на единственном свободном пяточке и приказал:
– Вылезай, поедим. Да и парни устали, наверное.
Лёля вылезла из машины и с удивлением заметила, что уже начало смеркаться. Сколько же они колесили?
Кирилл уверенно схватил ее за руку и потащил в сторону входа.
– Не оборачивайся, сейчас попробуем раствориться в толпе, – шепнул ей, уверенно лавируя в толпе.
– Какое популярное место, столько народу.
– Ты что, вывеску не заметила, сегодня распродажа, наш народ любит такую замануху.
Они поднялись на второй этаж, и зашли в миленькую кофейню.
– Особые пожелания будут, или ты мне доверяешь? – спросил Кирилл, подводя ее к единственному свободному столику. В кофейне яблоку негде было упасть.
– Закажи эспрессо, я же по твоей прихоти не выспалась толком. Все остальное на твой выбор, – присаживаясь на диванчик, сказала Лёля.
– И ты даже не считаешь калории? – притворно удивился Борисов.
– Сегодня сделаю исключение, у тебя ведь день рождения был, так что я решила искупить свою вину и сделать тебе подарок – постараюсь быть ласковой и послушной.
– Вот как… – коварно усмехнулся Кирилл и, положив ладонь ей на плечо, наклонился и шепнул: – Это распространяется на все виды деятельности или только при выборе еды?
Она оттолкнула его руку.
– Жить надоело?
– А я смерти не боюсь, только приму ее от твоих рук, договорились? – подмигнул ей и отправился делать заказ.
Бритоголовые макушки охранников нигде не мелькали, и Лёля расслабилась.
– Домой мы сегодня не попадем, тебе завтра во сколько на работу? – когда их тарелки опустели, спокойным тоном произнес Кир.
– У меня завтра выходной. И где мы ночевать будем? Я даже не знаю, насколько далеко мы от дома.
– Не проблема, снимем номер в гостинице. Мы приблизительно в ста километрах от дома, а я устал колесить, завтра утром поедем.
– А как же… – глаза лихорадочно начали выискивать в толпе статные фигуры охранников Гоши.
– Их здесь нет, не волнуйся. Они не зашли в кофейню, расположились в соседнем кафе. – Кирилл высунул из кармана мобильный, нажал пару кнопок и сказал: – Я ненадолго отойду, мне позвонить надо, подожди меня здесь, ладно?
Лёля кивнула, затем попыталась разглядеть наблюдателей в кафе напротив, но потерпела неудачу, уж слишком большим был наплыв людей.
В конце концов, она сдалась и принялась пить уже остывший эспрессо, дожидаясь Кира.
Время шло, а его все не было. Через двадцать минут Оля занервничала. Она забарабанила пальцами по столу, мысленно костеря легкомысленного Кира. Не хватало еще остаться одной, в неизвестном городе, да еще и с головорезами Гоши. Конечно, они ей ничего не сделают, но кто знает, что взбредет в голову Крынскому, когда Оля попадет к ним в руки, может, прикажет ее запереть в доме до своего возвращения. С него станется, он же совсем не умеет обращаться с людьми. Человек-бульдозер, вечно норовит подмять под себя. Девушка делала вид, что сдалась, подчинилась, а на деле использовала его не меньше, чем он ее.
– Все, уходим, – возле столика внезапно возник какой-то растрепанный и взбудораженный Кирилл. Резко притянул к себе, обняв за плечи властным жестом. И они начали пробираться сквозь людской поток. Лёля не стала вырываться, сама ведь обещала быть послушной.
– Чувствую себя Уитни Хьюстон, – шепнула ему.
– Почему?
– Ты как Костнер меня ведешь сквозь толпу, словно готов прикрыть своим телом, в случае малейшей опасности. Только вспышек фотокамер не хватает, – рассмеялась от внезапно пришедшего на ум сравнения.
Борисов тоже улыбнулся, а затем переместил руку на талию и вырвался немного вперед, размахивая руками:
– Посторонитесь, посторонитесь! Чего уставились? – обратился к обернувшимся на его возглас людям. – Знаменитость никогда не видели? Да, это известная певица. Не смейте снимать, она здесь инкогнито.
Лёля стукнула его по руке:
– Борисов, ты как всегда, шоумен недоделанный.
– Ты же собиралась быть ласковой и послушной, или мне это приснилось?
– Еще одна такая выходка, и я буду являться тебе в страшных снах до конца твоих дней, – заметив его щенячий взгляд, все же не смогла сдержать улыбку.
– Согласен, но только в эротических.
Лёля остановилась, нежно взяла в ладони его лицо, немного наклонила голову, чтобы прошептать на ухо:
– Обязательно, котенок, – и прежде чем Кирилл расплылся в самодовольной улыбке, сильно укусила его за мочку уха.
Борисов ругнулся и отскочил, схватившись за ухо.
– А вот это было подло.
– Тогда оставь свои пошлые шуточки, мы друзья, а не любовники.
– Хорошо, хорошо, коварная женщина.
Так, поддразнивая друг друга, они дошли до автомобиля.
И только когда отъехали от торгового центра, Лёля с удивлением заметила, что за ними нет хвоста.
– Что происходит? – Она и не надеялась, что им так просто удастся оторваться.
– Ты хотела, чтобы они с нами в гостиницу поехали, а потом доложили в красках своему шефу о нашей дивной ночке? – приподнял бровь Кир.
– Нет, но как…
– Я их застрелил, посмотри в бардачке, там должен быть пистолет, можешь стереть отпечатки, а то я очень спешил, – отшутился в привычной для себя манере Кирилл.
Если он не хотел отвечать, всегда отшучивался, при этом из него нельзя было вытянуть ни словечка правды. Лёля прекрасно знала об этой его черте, поэтому состроила рожицу и не стала продолжать допрос.
Последующие события развивались стремительно и бесповоротно. Словно все так и должно было быть с самого начала. В гостинице вполне можно было снять два одиночных номера, но Кирилл снял один люкс.
Никакого отторжения у Оли это не вызвало. Как только они вошли в номер, она поторопилась принять душ. Кир не сказал ни слова.
Сегодняшний напряженный день был смыт вместе с мыльной пеной в сливное отверстие. И Лёля свободно вздохнула, тело обрело какую-то легкость, а душа словно парила в невесомости.
Когда она вышла, закутавшись в махровый халат, Кирилл терпеливо ждал, развалившись прямо в одежде на кровати.
– Хорошо хоть пальто снял и ботинки, – проворчала девушка.
Он в ответ улыбнулся ослепительной улыбкой и, лениво потянувшись, отправился в душ.
За окном бушевал ветер, он все норовил ворваться внутрь. Затем начался дождь, барабаня в окно своими мокрыми пальцами.
Лёля лежала на огромной двухместной кровати, отвернувшись от Кирилла. Конечно же, эти двое не спали. Кирилл боролся с желанием прикоснуться к нежной коже, провести пальцами, приласкать.
Оле надоело притворяться спящей, и она повернулась к нему лицом. Тогда-то ее озарила простая мысль: счастье – быть с ним здесь и сейчас.
– Спасибо тебе за сегодня, – еле слышно пробормотала и, приподнявшись на локтях, поцеловала краешек губ.
– Тебе спасибо, что была рядом. Сегодня – по-настоящему.
– Давай сегодня все будет по-настоящему, – сказала, и Кир, не мешкая, накрыл ее рот поцелуем.
«По-настоящему» для Лёли – отбросить в сторону принципы, разрушив тщательно построенные стены, выпустить наружу другую сущность. В ту ночь она действительно почувствовала давно забытый отклик в сердце. Знакомый Кирилл, забавный мальчишка, с которым когда-то давно у нее была короткая интрижка с постельными сценами. Кирилл, которого она всегда считала маленьким и глупым, в одночасье обернулся в точку невозврата, отчета или разрушения (нужное подчеркнуть). Либо сегодня она обретет в его лице счастье, либо наутро наденет сброшенную чешую и вернется к привычной жизни.
«По-настоящему» для Кирилла – здесь, сейчас, рядом, близко. Чтобы чувствовать не только телом, но и душой. Что она с ним, а он с ней. Секс – сомнительная близость. Ему нужно намного больше, чтобы назвать то, что между ними происходит «настоящим».
Между двумя небоскребами был протянут канат, и Лёля, балансируя на грани, упрямо шагала вперед. Разбиться здесь – раз плюнуть, люди не умеют летать. Самое странное – оказывается, она всю жизнь ждала этого момента, чтобы балансировать на грани, смело глядя вперед. Не важно, что внизу вечное притяжение земли. Триумф и счастье уже теплятся в груди, да, эти чувства мимолетны, но оттого еще более ценны.
Кир, тяжело дыша, ловил ее дыхание своими губами. Если Лёля представляла себя канатоходцем, то он – выброшенным за борт корабля пассажиром. Уют каюты сменило холодное и неприветливое море, волны грозили укрыть его навечно в пучине вод. Он чувствовал себя беззащитным перед великой стихией, но продолжал сражаться.
Любовь, как камень на шее, тянула вниз, на самое дно, где не нужно бороться, чтобы выжить. Можно закрыть глаза и отдаться волнам, морю, покориться. Волны убаюкивали, несли его по течению. Они шептали о том, что так может продолжаться вечно и не обязательно выходить на сушу.
Кир слушал их сладкие речи и осознавал, что верит каждому слову. Мало ли в море обитателей, почему он должен жить на суше? Ведь можно, в крайнем случае, отрастить жабры. Кто сказал, что такое невозможно? Неужели в этом огромном водном мире не найдется для него места?
Эти двое находились в подвешенном состоянии и сами того не осознавая делали самый трудный выбор в жизни. Вопросами «почему?» частенько задаются дети. У взрослых обычно есть вполне разумные объяснения даже самым невероятным вещам, которые происходят вокруг. Когда человек не может объяснить природу того или иного явления, он включает воображение и придумывает порой нелепое, порой наивное толкование.
Лёля мечтала покорить воздух, стать ближе к птицам, испробовать предел человеческих возможностей. Кирилл – освоить море, пойти против человеческой природы. Странную игру затеяла любовь той ночью, испытывая на прочность мужчину и женщину. Чувства проводили тонкую грань между жизнью и смертью. То, что считалось невозможным, сегодня перестало иметь власть над ними.
«Я могу любить его по-настоящему», – подумала Лёля, и неосмотрительно посмотрела вниз, равновесие нарушилось, голова закружилась и…
«Мы можем быть вместе по-настоящему», – подумал Кирилл, и огромная волна накрыла его, он с головой ушел под воду, от неожиданности не успев набрать воздуха в легкие, начал захлебываться и…
Пальцы сплелись – не разорвать. Сердцебиение скачкообразное, и в ушах идет отсчет – один, два, три… Они спаслись или погибли? Обрели или потеряли навсегда?
– Я с тобой, – блаженно протянул изможденный Кирилл и притянул ее к себе.
– Ты со мной, – счастливо улыбнулась Лёля, обхватывая его руками.
Глава 19. Свои – чужие
Кирилл, 18 лет (отрывки из дневника)
6 декабря
В доме слишком темно. Я зажигаю свет и долго всматриваюсь в свое отражение в зеркале. Я пришел поздно, все давно спят. Смотрю пристально, прожигаю буквально взглядом своего двойника. Это я или не я?
– Чего застыл? – Костя появляется в прихожей в одних трусах и майке, он зевает и жмурится на свету.
– Смотрю на него, – указываю на зеркальное отражение.
– Это и есть ты, дурень.
Киваю и начинаю стягивать с себя куртку и ботинки.
– Ты выпил? – спрашивает Костя, а я смеюсь от его серьезного тона.
– Успокойся, мамочка, я держу себя в руках.
– Сегодня Рита приходила, тебя искала, говорит, ты на звонки не отвечаешь. Она волновалась, – с напускным безразличием говорит брат.
– Кость, а вот скажи… Что ты чувствуешь? – Моя речь слегка невнятна от количества выпитого алкоголя, но на самом деле я пьянею только внешне, голова же остается совершенно ясной.
– Когда?..
– Когда она смотрит тебе в глаза и говорит обо мне? Больно?
– Нет, – равнодушно бросает он. – Иди в душ и спать. Завтра на пары.
– Не ври! Ты просто трус, раз бежишь от себя и продолжаешь ждать с моря погоды. В любви как на войне, – подняв палец вверх, глубокомысленно изрекаю я. – Ну давай, сразись со мной. Скажи, что тебе больно и вымести свою злость на своем сопернике. В вопросах любви все люди одинаково эгоистичны и жадны. Всегда хочется обладать любимым человеком, заполнить собой все пространство, скрутить, связать, чтобы уже не смог вырваться из сетей. Потому что мало, всего мало – встреч, слов, взглядов, прикосновений, – на самом деле я вспоминаю о Лёле и просто выплескиваю свою обиду.
– Ты узколобый болван, Кир, – возражает мне мудрый Костя, он всегда разбирался в высоких материях лучше меня. – Так же, как человек – уникальная личность, так и его чувства не поддаются сравнению. Ты всегда обижался, что нас сравнивают из-за внешности, а сейчас сам пытаешься подогнать мои чувства под собственное восприятие. Знаешь, в зеркале не ты, а всего лишь твое отражение. Люди не являются тобой только потому, что испытывают похожие чувства. Любовь бывает абсолютно разной и каждый воспринимает ее по-своему. Глупо это отрицать и пытаться анализировать чужие чувства.
Я ничего ему не отвечаю. Все, что он сказал, – правда. А я всего лишь узколобый болван…
24 марта
За все время, что я записываю свои мысли в дневник, я исписал три толстенных тетради. Помогло ли это мне привести в порядок мысли? Нет. Взглянуть на ситуацию под другим углом? Да нихрена. Вот и думаю: зачем это бумагомарательство вообще нужно? Баста. И забрасываю тетради в дальний угол. Но привычка настолько укоренилась во мне, что я, как долбаный нарик, в случае чего сразу начинаю строчить. Кажется, потом отпустит, когда запишу на листке мысли – свои и чужие.
Перечитываю? Никогда. Вот когда-то, через лет десять, а может, двадцать, отдам эти писюльки Косте, пусть прочтет и посмеется.
…Я шел домой пешком дворами, так быстрее. Отец хотел, чтобы мы с Костей получили водительские права и ездили в университет на машине. Костя послушно отправился в автошколу, я забил. Если что прокачусь на общественном транспорте. Не люблю делать что-либо по чужой указке.
В кармане куртки зазвонил телефон. Рядом вздрогнула от резкого звука бабуся с собачкой. Я усмехнулся: смех незабвенного Дятла Вуди способен даже мертвого поднять из могилы.
– Хэллоу, Кирилл Первый он же Единственный на связи, – растягивая слова, лениво произнес я.
– Кир, ты где? Забеги в магаз, купи пива, – без длинных прелюдий перешел сразу к делу Серега, мой одногруппник.
– Э, по какому случаю пьянка, и почему я узнаю об этом только сейчас? – Вообще-то я планировал пойти домой и завалиться спать, а потом встретиться с малой (Ритой).
– Ну ты, бл* ть, гонишь. Я же говорил тебе еще три дня назад, у Коляна с Настюхой годовщина, они уже три месяца встречаются. – После такого очень логичного ответа, я только почесал затылок, но задавать вопросов не стал.
Вообще, в плане подобных стихийных сабантуев я очень легкий на подъем. Ну, хотят люди найти повод, чтоб напиться, почему нет? Три месяца, чем не годовщина? Для некоторых это – целая жизнь.
– Алло, малыш, не хочешь со мной сходить развлечься? – Сразу же позвонил Рите, мы и так хотели сходить куда-нибудь, почему бы не совместить.
– Хорошо, а куда? – мгновенно согласилась малая, иногда мне кажется, что она слишком слабохарактерна. Это в какой-то степени мило, однако мне не хватает в ней железного стержня. Может, с возрастом и она отрастит зубки и коготки.
– У моего знакомого движ в общаге собирается. Я сейчас домой притопаю, переоденусь и забегу за тобой, ага?
– Ну… меня Костя просил ему помочь кое с чем. Но я объясню ему все, думаю, он будет не против.
– Та без проблем, можем и его с собой взять, чем больше народу, тем веселее. А то он так и просидит в четырех стенах в обнимку с учебниками всю свою жизнь.
– Тогда я его сейчас наберу, предупрежу.
– Окей, где-то через часик жди меня у себя.
Как ни странно, мой братец-зануда согласился пойти с нами на вечеринку. Хотя обычно он такие мероприятия обходит стороной…
…А я так скажу: Костя и Рита – вообще два сапога пара. Держатся особняком, цедят из стаканчиков пиво и в общем веселье участия не принимают. Малая немного смущается, когда я прижимаю ее к себе за талию или невинно чмокаю в щечку. Костик хмурится и зыркает по сторонам. Вот, спрашивается, почему он пошел сюда?..
В общем, возвращаемся мы втроем часа в два ночи. Я в драбадан, Костя трезв как стеклышко, Рита слегка захмелевшая.
– Ну вы и зануды! – Я сел на заднее сидение Костиной машины и прижался лбом к стеклу.
– Почему ты живешь так, тебе нравится ходить на попойки к незнакомым людям, слушать их глупые шутки, произносить фальшивые поздравления? – внезапно накрыло Костю, он решил воззвать к моему затуманенному алкоголем разуму.
Но я-то церемониться не стал. Пьяные люди долго не думают. И вывалил ему все, о чем думаю, не стесняясь в выражениях.
– Да, мне, бл*ть, это очень нравится. Я никогда не чувствую себя одиноким, потому что меня окружают люди. Только придурки делят людей на знакомых и незнакомцев. Мне кажется можно найти подход к любому человеку, надо просто попробовать, а не стоять весь вечер с кислой миной. Меня любят, со мной хотят общаться, говорят, что я веселый. И мне это нравится, ферштейн?
– Кирюш, успокойся, – погладила меня по плечу Рита, так как я завелся не на шутку.
Костя молча завел машину, и мы поехали домой.
По дороге никто из нас не проронил ни слова.
Конечно, я не хотел обидеть брата. Я очень дорожу им и безумно рад, что именно Костя мой брат. Он умный, ответственный, серьезный, рассудительный. Для меня Костя – совершенство. В нем сочетаются все те, качества, которых так не хватает мне порой. Таких, как я, называют раздолбаями. Иногда мне кажется, что брат лучше меня во всех отношениях. И пусть я никогда ему об этом не говорю, но он для меня самый дорогой человек на свете.
Рита
Меня разбудил противный звук вибрирующего на тумбочке телефона. «Вж-ж-ж…» Вибрация не прекращалась, и я нащупала рукой источник шума, с твердым намерением запулить его в окно, так как спать хотелось невыносимо.
– Алло, – сонно пробормотала, прижав трубку к уху.
Рядом послышался смех, я непонимающе уставилась на Костю. Он указал на телефон, который так и продолжал вибрировать у меня возле уха. Я посмотрела на экран и все поняла. Спросонья я приняла будильник за входящий звонок. Костя в последнее время ставил вместо мелодии на будильник звук вибрации, считал, что этот противный звук по утрам действует намного эффективнее. Да уж…
– Я будильник пораньше поставил, чтобы завтрак нам приготовить, – вытирая выступившие от смеха слезы, сказал Костя.
– Рада, что повеселила тебя. Что ж, иди готовь завтрак, а я посплю, – и повернувшись к нему спиной, хотела продолжить спать.
– Ну раз ты уже встала, то вполне можешь мне помочь, – раздалось у меня над ухом.
– Фиг тебе, я почти всю ночь не спала по твоей милости. И вообще, босс, я хочу взять пару отгулов, – пробухтела, зарываясь с головой под одеяло.
– Ты прежде всего моя жена, а потом уже подчиненная. И вообще, я за профессиональную субординацию. – Костя так и норовил сдернуть с меня одеяло. Но я крепко вцепилась в него, лелея надежду еще поспать, хотя бы пятнадцать минуточек.
– Субординация? Какие мы деловые. А ночью ты другие слова говорил.
Косте, наконец, удалось отнять у меня одеяло, теперь ему предстояла нелегкая задача – стащить меня с кровати.
Противник прицелился и сразу же нашел слабое место. Я хоть и держала глаза закрытыми, знала, в какой момент в его ореховых глазах мелькнул хищный огонек.
– Последний раз спрашиваю: ты собираешься вставать?
– Нет!
– Сама напросилась, – и он принялся меня щекотать.
Не в силах сдерживать смех, я вертелась, как уж на сковородке, и после нескольких минут пытки, окончательно сдалась.
– Твоя взяла, только отпусти.
Костя, помучив меня еще немного для профилактики, все же отпустил.
– Я в душ! – Об этом можно было не предупреждать его, тем более не смотреть на Костю таким томным взглядом. Просто хотелось использовать тяжелую артиллерию, о некоторых слабых местах Кости я тоже хорошо была осведомлена.
– Хорошо, иди, – не попался на мою удочку сообразительный Костя.
– Скучно с вами, Константин Владимирович, – пропела я, захлопнув за собой дверь.
Как только я сняла с себя ночнушку и встала под теплые струи, дверь распахнулась. Я сделала вид, что ничего не заметила и продолжила нежиться под душем.
– Привнести немного веселья в вашу жизнь, Маргарита Алексеевна? – с этими словами он прижал меня к стене и принялся целовать.
***
– Ну вот, так и не успели приготовить завтрак. В следующий раз будь предусмотрительнее, – шутливо упрекнула Костю я, открывая дверь приемной.
Когда у человека все хорошо, обязательно появляется несколько недоброжелателей или обстоятельств, которые в момент способны превратить идиллию в рисунок на песке.
Настроение у меня было замечательным, я буквально порхала по офису. И работа шла на удивление ладилась, даже завалы документов, с которыми мне приходилось работать, не вызывали зевоту. Постоянно кто-то звонил, в приемную ломился народ. Я крутилась как белка в колесе и совсем не чувствовала усталости.
Так продолжалось до того момента, как мне на мобильный пришло сообщение следующего содержания: «Нам надо встретиться и поговорить. Я хочу рассказать тебе о Кирилле. Ольга».
Дыхание перехватило, рука, держащая телефон, дрогнула. Вроде бы ничего страшного Оля не написала, ведь действительно я хотела, наконец, разобраться во всем, чтобы оставить прошлое позади и быть счастливой в настоящем. Как человека, ступающего не темную нехоженую тропу, меня охватило чувство тревоги. А вдруг впереди меня поджидает опасность? Может, ну его, уж лучше оставить все как есть, зачем рисковать? Сомнения одолевали меня, но, как бравый солдат, я мысленно отругала себя за эту слабость: «Отступать некуда, позади уже пылает город!»
«Хорошо, я согласна. Где и во сколько?» – быстро набрала ответ и, получив время и место встречи, отложила телефон в сторону. Ну что ж, сегодня все может решиться.
***
Я очень торопилась, но в итоге опоздала. Влетев в кафе, сразу нашла взглядом Ольгу.
– Прости, опоздала, задержали… – сразу начала оправдываться, совершая много лишних телодвижений: заправила прядь за ухо, отдернула юбку, притронулась к пылающему лицу (сегодня снова грянула жара).
– Привет, хочешь чего-нибудь поесть или попить? – Отчего-то мы напоминали старых друзей: сразу же перешли на «ты» и даже улыбнулись друг другу вполне искренне.
– Да, сок.
Спустя несколько минут, услужливая официантка поставила рядом со мной стакан с апельсиновым соком.
– Итак… – сделав глоток, внимательно посмотрела на Ольгу я.
– Что ты знаешь обо мне и… Кирилле?
– Многое. Костя рассказывал кое-что. – Мне не хотелось уточнять, так как Лёля наверняка была в курсе.
– Тогда расскажу о том, о чем Костя не знал или не мог рассказать по определенным причинам.
– Хорошо, я слушаю, – кивнула и обратилась в слух.
Что ж, ничего нового для себя я не услышала. О том, что Кирилл любил Лёлю, а она не отвечала ему взаимностью, Костя меня просветил. А начала свой рассказ она именно с этого. Хотела ударить меня побольнее? А, знаете, уже переболело. Всегда наиболее болезненным является первый удар, да еще со спины. А когда стоят лицом к лицу, свет ярко освещает лицо соперника и тебе методически наносят удары, глядя в упор, уже не так больно. Потому что ты знаешь, чего ожидать.
– Ты когда-нибудь… – внезапно перебила я ее и задала волнующий меня вопрос, – хоть однажды, чувствовала что-то к Кириллу?
Оля покрутила в руках чашку, на мгновение задумавшись.
– Не знаю, – посмотрев мне в глаза, просто ответила, и, я уверена, правдиво.
– Понятно, – кивнула я, смаргивая накатившие слезы. Хотя плакать совершенно не хотелось. – Продолжай.
И она продолжила. Но теперь начала рассказывать незнакомую мне часть истории.
В то утро Оля проснулась неожиданно рано. Хотя ее работа с ночным графиком давно превратила девушку из жаворонка в сову. Даже в выходные дни, она не вылезала из постели раньше полудня. А сегодня проснулась в половине шестого. За окном стояла непроглядная темень, и было непонятно – день или ночь. Закутавшись в плюшевый плед, Оля пошла на кухню. Ее мучила жажда. Электрический чайник вскипел и автоматически отключился. Совсем не так, как свистел на плите никелированный чайник с цветами, в старой квартирке на отшибе, где она когда-то жила с матерью. Сейчас та, прошлая жизнь, казалась страшным сном.
Оле вообще очень повезло стать тем, кем она стала. Могла бы как мама, влачить жалкое существование, отчаянно цепляясь за любого, даже самого завалящего мужика.
– Баба не может быть одинокой, ей всегда нужен мужик под боком, – и не отрицала своего образа жизни родительница.
Понятное дело, что мужики эти были не самого лучшего качества, весьма потрепанные жизнью, бывшими женами, детьми, бытовыми проблемами и низкооплачиваемой работой. Частенько они прикладывались к бутылке или изменяли маме. Единственное, что родительница не могла простить, – рукоприкладство. Стоило очередному протеже поднять на мать руку, на следующий день его вещи оказывались за порогом, впрочем, как и он сам. И сколько бы тот не ходил кругами, не просил прощения – женщина была непреклонна. Потому что прекрасно помнила семейную жизнь с отцом Оли. Тогда на ней места живого не было, да и на дочь мужчина частенько поднимал руку. В конце концов, он погиб в пьяной драке.
В четырнадцать лет Лёля влюбилась, и как это бывает в четырнадцать, серьезно и навсегда. Именно он начал звать её Лёлей…
– У нас похожие имена, представь, как звучит Лёля плюс Лёня. Здорово, да?
Лёне только исполнилось восемнадцать, он уже окончил школу и был совсем взрослым. Если бы Олю сейчас спросили, что привлекло ее в нем, она бы в ответ только пожала плечами. А ничего. Обычный парень – долговязый, светловолосый. На гитаре играл, цветы ей дарил. А что еще нужно для счастья в четырнадцать лет?
Они встречались около полугода, когда это произошло. И как говорится, ничего не предвещало беды. Утром Оля отправилась в школу, было первое сентября, она надела сарафан и новенькие туфли на каблуках. Линейку девочка послушно выстояла, но одноклассники решили отметить День знаний, и пойти в пиццерию на набережной. Новые туфли здорово натирали, да и жали нестерпимо. Оля решила съездить домой (всего три остановки на троллейбусе) и переобуться, а потом присоединиться к одноклассникам. Лёня сегодня был занят, поэтому она хотела повеселиться со сверстниками.
Взлетела на свой этаж и принялась возиться с замком. И очень удивилась, потому что дверь оказалась не запертой. Ведь мама собиралась идти на рынок, так как сегодня ей выпал выходной. Девушка без задней мысли потянула за ручку, и вошла внутрь.
В прихожей стояли мужские кроссовки, отчего-то они показались ей знакомыми. Оля отогнала от себя глупые мысли, и наконец сняла ненавистные туфли.
И тут из гостиной донеслись весьма красноречивые стоны. Мама, воспользовавшись случаем, привела домой очередного мужчину. Оля начала злиться. Недаром у их семьи плохая репутация. Вчера, проходя мимо лавочки с неизменными «постовыми» в лице местных сплетниц, она услышала перешептывания, и до нее долетели обрывки фраз: «Дочь… той самой… шлюха…». Тогда она, стиснув зубы, ринулась в подъезд. А в голове все крутились эти слова. Девочка никогда не одобряла маминого образа жизни.
– Мам! Это уже ни в какие ворота! – вихрем влетела в гостиную, зажмурив глаза, чтобы не застать маму с любовником в весьма пикантной позе.
– Лёля! – донесся до нее знакомый голос.
– Ты чего верещишь? – спокойно отозвалась мать, совершенно не стыдясь того, в каком виде застала ее дочь.
Оля широко распахнула глаза и увидела перед собой дивную картину: мама и ее ненаглядный Лёня тесно сплелись на узком диванчике. Спасибо хоть накрылись простынкой. Как же жалко выглядел ее парень в тот момент! Он смотрел на нее с мольбой, но попыток встать и сказать хотя бы банальное: «Это не то, что ты подумала!», не предпринимал.
– Убедилась теперь, что все мужики – сволочи? – ехидно отозвалась родительница и гортанно расхохоталась.
– За что? – тихо всхлипнула девушка, прикрыв рот ладошкой. По щекам уже текли непрошеные слезы.
После – немое черно-белое кино. Ни звука, ни цвета… Только субтитры на экране. Мама что-то ответила, Лёня все же встал и, прикрыв простыней все стратегически важные места, начал о чем-то втолковывать ей. Он хватал ее за руки, тряс за плечи. Оля же, как кукла, обмякла в его руках, никак не реагируя на внешние раздражители.
В то раннее утро воспоминания промчались в голове со скоростью света. Хотя, казалось, она давно похоронила их в себе.
Заварила чай и села за стол. Есть совсем не хотелось. Она поежилась и отхлебнула из кружки чай. Зазвонил телефон. Звонил Костя, что несказанно удивило Олю. С братом Кирилла она виделась всего несколько раз, да и перебросились они лишь парочкой фраз. Кто знает, когда она успела взять его номер телефона.
– Алло, Лёля, можешь помочь? – без предисловий начал он.
– Алло, привет… Что-то случилось?
– Нет времени объяснять. Можешь забрать Кирилла, ему не очень хорошо. Мне звонил его друг только что. Короче, я бы сам о нем позаботился, но сейчас не в городе. Поможешь? – выпалил Костя, а Оля занервничала.
После той ночи, они с Кириллом наутро разошлись незнакомцами. И не виделись около месяца. Он не звонил, да она и не ждала. Наконец, вздохнула с облегчением. Не нужно ей все это, так спокойнее. Зачем рушить свою жизнь сиюминутной слабостью?
– Хорошо, диктуй адрес! – тем не менее, ни на секунду не замешкалась она.
Хотя Костя мог позвонить девушке брата, Рите. Это было бы разумно. Но Оля уже в спешке одевалась и вызывала такси.
Обычная пятиэтажка, за дверью квартиры на третьем этаже гремела музыка. Странно, что соседи еще не вызвали милицию, учитывая то, что гулянка, по всей видимости, длилась всю ночь… Дверь квартиры почему-то распахнута настежь.
– Ты Лёля? – В коридоре налетел на девушку какой-то невразумительный очкарик.
– Да… – немного удивилась тому, что он ее знает.
– Он тебя звал, бросался на всех, а затем лег на диван в комнате и уснул. Можешь его забрать?
– Хорошо, где он?
– Там, в комнате, – неопределенно махнул рукой вглубь квартиры парень.
Проходя мимо гостиной, Лёля заметила огромное скопление народу, на столе – закуски, пустые бутылки и гора грязной посуды. Дым стоял коромыслом, люди, не стесняясь, курили прямо в комнате. Она уловила сладковатый запах травки. Да и по слишком уж жизнерадостным лицам можно было понять, что выпивкой тут дело не ограничилось.
