Текст книги "Как взрослые (СИ)"
Автор книги: Ульяна Сомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
– Хорошо, я расскажу тебе. То, что никогда и никому не рассказывал. Только уже о себе. Так чтобы ты решила для себя – доверять мне или нет. Выбор за тобой. Можешь прямо сейчас выйти из машины, чтобы больше не встречаться со мной. Не слушать. Не верить. Не знать ничего. Но я прошу, выслушай, – в голосе слышна мольба.
Я только кивнула, не раскрывая глаз. Говори, говори…
[1] Объединение совладельцев многоквартирного дома.
[2] Маргарита – женское имя греческого происхождения; восходит к др. – греч. («маргаритис») – жемчужина, жемчуг. В древнегреческой мифологии «Маргаритос» – один из эпитетов богини Афродиты, которая считалась покровительницей мореплавателей; в античную эпоху её святилища были на многих островах Средиземного моря, куда моряки приносили в качестве жертвы жемчужины и перламутровые раковины.
Глава 18. Наше путешествие
Костя
Взглянул на нее. Трусиха. Сцепила пальцы на коленях, глаза зажмурила, сидит, ждет. Боится обмануться или быть обманутой? А вдруг Костя, добрый, славный парень Костя, окажется отрицательным персонажем в этой истории. Что на фоне него Кирилл, с его притворством и двойной жизнью, покажется ангелом во плоти. Ведь обычно так и бывает – нож вонзает в спину тот, от кого меньше всего этого ожидаешь.
Да, я не считаю себя ангелом, но и до черта мне далеко. Пожалуйста, верь мне, смотри с надеждой, лови каждое слово, прислушивайся к моему рваному сердцебиению. Ведь сегодня ты была такой… счастливой, родной… со мной, моей. Кир, я могу сделать ее счастливой, слышишь?! Могу. Прости, но я радуюсь как дурак, когда со мной она забывает о тебе.
Что ж, слушай. Ничего нового или необычного я не расскажу. Обыденные и естественные для меня вещи. Неловко говорить об этом, думал, рано. Сейчас понял – будь что будет. Больше не могу хранить это в себе. Хорошо Киру, он мог излить душу на бумаге. Я так не могу. И единственная, кому могу рассказать, – ты.
– Подожди, подожди… Только бы не ошибиться. Кажется, впервые я увидел тебя во дворе нашей многоэтажки. Ты играла в резиночку с такими же малявками. Сколько же нам было?.. Ну да, у тебя были такие смешные косички и джинсовый комбинезон. Я брел домой со школы, почему-то один, без брата.
«Блин, стратила!» – воскликнула ты и отпрыгнула.
Я с любопытством посмотрел в твою сторону. Ты меня не заметила, что-то бурно обсуждая с подружками. Эпизод был, в общем-то, незначительным, я быстро нырнул в подъезд и совсем забыл о нем.
– Мальчики, к нам сегодня придут гости, ведите себя хорошо, – где-то через неделю объявила мама.
– Да ну, мам, когда это мы себя плохо вели? – притворно удивился Кир.
– Ну-ну, мне припомнить несколько эпизодов? – положила руки в боки родительница.
– А кто придет? – спросил я.
– Одна очень хорошая семья, они недавно переехали в наш дом. У них есть дочь Рита, она немного младше, надеюсь, вы подружитесь.
– Ну вот, буду я еще со всякими малявками дружить, – недовольно протянул Кир.
Я промолчал. Не знаю почему, но тогда в груди зародилось какое-то приятное предчувствие.
Когда я увидел на пороге тебя, сразу вспомнил недавнюю встречу во дворе. Ты смущенно смотрела на нас своими огромными глазищами, переводя взгляд с меня на Кира и обратно.
– А это наши сыновья, знакомься, Рита. Это Кирюша, а это Костик, – провела процедуру знакомства мама.
Когда взрослые направились в гостиную. Кир подошел к тебе, внимательно осмотрел с ног до головы и задорно сказал:
– Спорим, ты никогда не догадаешься, кто из нас кто. Мы с братом совсем не похожи, но нас часто путают. Вот тебя не спутаешь ни с кем, потому что ты одна. А нас двое.
– Ну, я пока плохо знаю вас, – смутилась ты, теребя подол своего желтого платьица.
– Все просто – Кирилл веселый, а я умный. Кирилл общительный, а я молчун, – решил помочь тебе я.
– Ага, как же. Я еще красивый, а ты так себе, – не стал мириться с такой характеристикой брат.
– Я запомню, – сказала робко и посмотрела прямо на меня.
Первый прямой контакт глаза в глаза. Меня проняло, словно кипятком окатило. Не знаю, существует ли любовь с первого взгляда. Но то, что я тогда почувствовал, просто не поддается логическому объяснению. Доводы рассудка меркнут, остается только ворох непонятных, спутанных эмоций. Для двенадцатилетнего меня слишком сложным оказалось то, что я ощутил тогда.
Как-то быстро ты вошла в нашу с братом жизнь. Мы частенько вместе гуляли, бегали друг к другу в гости и делились секретами. Кирилл гордо величал тебя «малой» и относился как к младшей неразумной сестренке. А я… просто был другом. Да, ни больше ни меньше.
Осознание пришло намного позже. Когда Кир стал встречаться с первой девчонкой, хвастался этим фактом на каждом углу. Я тоже задумался: может, и мне начать встречаться с кем-то? И тут встал вопрос: а кто мне нравится? Рита. Одно только твое имя всплыло в памяти. «Глупости это все», – все же сделал для себя вывод и отогнал от себя глупые мысли.
На твой одиннадцатый день рождения родители закатили целый пир. Было много народу. Ты была похожа на принцессу из сказки, такая нереально красивая. Невольно засмотрелся. А когда мы с братом вручили тебе подарок, ты смущенно пробормотала «спасибо» и обняла сначала Кира, а потом меня. Стыдно признаваться теперь уже взрослому мужику, но тогда я просто капитулировал. Так вот она какая любовь. И захотелось поделиться с тобой моим открытием, признаться, что сердце как-то быстро-быстро стучит, глаза ищут тебя в толпе, дыхание сбитое, рваное.
Но ты смотрела влюбленными глазами на брата. С горечью я осознал, что тебе нравлюсь отнюдь не я. И то, что я чувствовал, бесполезно и безответно.
Попытался анализировать, разложить по полочкам. Однако неизменно сбивался, и порядок мыслей превращался в хаос. Ты… везде только ты. В тринадцать лет так сложно контролировать свои чувства.
Кирилл своего отношения к тебе не изменил. А ты, в свою очередь, не изменила своего ко мне. Дурацкий любовный треугольник.
Прости меня, пожалуйста, за тот поцелуй. Я знаю, что поступил эгоистично. Тогда выпал шанс, и я так хотел, хотя бы на мгновение, быть к тебе ближе.
До сих пор помню, как испуганно посмотрела на меня.
– Не бойся, закрой глаза и представь, что я – Кирилл.
Невыносимо больно было говорить такое. Но… пусть так, ненадолго, украсть пару мгновений счастья. И, знаешь, тогда я был бессовестно счастлив. Твои губы на моих, дыхание одно на двоих… Больше чем поцелуй, интимнее чем секс.
– Прости… Что это было? – подняла на меня полные слез глаза. В них – отчаяние, раскаяние – поистине гремучая смесь.
– Поцелуй. Всего лишь поцелуй.
– Может для тебя все просто, но у меня… это впервые, – всхлипнула и закрыла ладонями лицо. – Я мечтала разделить его с ним, с Кириллом. А ты все испортил!
– Тебе было так противно, неприятно? – обеспокоенно посмотрел на тебя, подошел ближе, хотел обнять, но не стал рисковать, просто положил руку на плечо.
– Нет… – вытерла слезы, – чувствую себя не очень. Я пойду, прости.
Ты тогда просто убежала, оставив меня в самых расстроенных чувствах стоять столбом у подъезда, почти на том же месте, где увидел тебя впервые.
Так и чесались кулаки врезать своему нерадивому братцу, только бы он обратил на тебя внимание, тогда… ты больше не плакала бы и стала счастливой. И еще… ревность огненной лавой клокотала внутри. Поэтому решил не рисковать и пошел прогуляться.
Дальше время замедлило свой ход, и дни тянулись вяло, как патока, сменяясь годами. Неизменным оставалось одно – любовь к тебе. Когда я хотел отпустить, ты появлялась вновь, возвращая меня к исходной точке. Думаешь, не пробовал забыть? К семнадцати годам понял свой неутешительный диагноз – однолюб. Иначе такую долгую агонию просто не объяснить.
Вряд ли ты помнишь тот день. Кирилла не было дома, и мы вместе играли в твистер. Много смеялись, а я гнал прочь навязчивые мысли о нас. Ты как-то неправильно поставила ногу и неуклюже завалилась на меня. Несколько секунд я просто наслаждался нечаянной близостью, придерживая тебя за талию, будто бы имел на это право. Нежная, хрупкая, милая…Слишком близко находились наши губы, я впился в них глазами, а хотелось ловить твое дыхание своими губами. Ты слегка покраснела, неловко засмеялась и отодвинулась от меня.
Дыхание сперло. Все в порядке, все в порядке… Ты через несколько минут напрочь забыла об этом неловком моменте, а я только натянуто улыбался. Мне-то уж точно не забыть. Таких эпизодов было немного, но те немногие нанизывались на нить воспоминаний, и я доставал ее из памяти, перебирал как четки. Моя безответная любовь складывалась из бесконечно долгих лет, неувядающей надежды и отчаяния. Кирилл начал догадываться об этом.
– Все у тебя не как у людей. Большинство легко влюбляется, разочаровывается и двигается дальше. А ты и здесь отличился, – с претензией говорил брат.
И любовь для него была праздником. Для меня – частью повседневной жизни.
Я был хорошим другом, правда? Самым понимающим, способным выслушать, поддержать, прибежать по первому зову. Я видел твой влюбленный взгляд, обращенный брату, счастливую улыбку на лице, когда ты была с ним, и мучился от двоякого чувства. С одной стороны эгоистичного «почему не я?», с другой – смиренного «будь счастлива, любимая». Потому как насильно мил не будешь – это я давно усвоил.
Виноват, не нашел в себе силы признаться. Ведь я знал обо всем, что происходило тогда с братом. Об его болезненном чувстве к Лёле, утешении, которое он находил в твоих полных неподдельной искренности и чистой любви глазах. О Тиме, периодичных затяжных срывах брата. Он то сражался с реальностью, пытаясь перебороть себя, то сдавался, опускал руки и просто плыл по течению. Ты знаешь, он иногда уезжал якобы по поручению отца. Ложь. Обычно его поездки ограничивались барами или квартирами друзей. Я находил его в полубессознательном состоянии в обнимку с бутылкой или в койке с девушкой. Иногда он употреблял легкие наркотики. Всюду искал способ забыться.
Не хотел тебе говорить об этом раньше, но раз я решил исповедаться… Но давай сейчас не о нем?.. Прости, что снова затронул эту тему.
Знаешь, что я чувствую и чувствовал всегда? Трепет, отчаяние, всепоглощающее желание увидеть в глазах ответ. Мечтал, что однажды наступит день-откровение. Вот проснусь утром вместе с тобой, прижму к себе, загляну в глаза и получу его – счастье поровну. Только ты и я. Понимаешь?..
Долгое ожидание, годы терзаний, надежд научили меня многому. Во-первых, я верю, что однажды такой день наступит. Во-вторых, если ты действительно ничего не чувствовала ко мне ни той ночью, ни сегодня в лифте, пожалуйста, вели мне заткнуться. Не надо жалости, сострадания, понимания и прочей чуши. Человек, который любит, не хочет, чтобы его чувства принимали или отвергали. Это дорога с двусторонним движением. Если я прошел сотни километров, тебе не обязательно пытаться меня догнать. Но хотя бы сделать несколько шагов навстречу стоит.
Я подожду. Могу остановиться, отдохнуть на обочине. Однако мне нужно знать, что ты там, где-то далеко, идешь ко мне. Все равно ведь догонишь, раз начала это нелегкое путешествие. Конечный пункт – жили долго и счастливо. Как ты относишься к такому финалу? Готова к нашему совместному путешествию?
Долгий взгляд. Конец исповеди.
Я смотрел на лобовое стекло, по нему начали барабанить дождевые капли. Как эпично! Дождь. Разговор. Откровение.
– Хорошо… – спустя долгие мгновения ответила Рита, она, как и я, заворожено смотрела на падающие капли за стеклом, в темноте.
Молчу. Все, что хотел, уже сказал. Теперь выбор за ней.
– Я отвечу.
Я весь подобрался, словно перед прыжком. Пожалуйста, пожалуйста… Нет, не надо делать одолжения или давать мне шанс. Никаких поблажек. Теперь играем честно. Любовь – взаимная, счастье – поровну, вместе – навсегда. Только так. Максимализм в чистом виде.
Ее теплые пальцы переплелись с моими. В темноте глаза горели каким-то лихорадочным блеском. Я протянул руку, пригладил ее волосы, провел рукой по щеке, поймал дыхание на желанных губах кончиками пальцев. Она прикрыла глаза, и слеза-предательница скатилась по ее щеке. Я боялся, что это от вины или страха.
– Не томи, – поторопил, убрав руку и откинувшись на спинку сидения, прикрыв дрожащей рукой глаза. Рукой, которая еще пару секунд назад с трепетом прикасалась к любимому лицу.
– Не хочешь услышать мою историю, пусть не настолько драматичную и длинную? Мне есть что рассказать, – проговорила тихо, и я весь обратился вслух.
– Влюбленный человек обычно дальше своего носа ничего не замечает. Он не способен подмечать детали, особенно, если у него своя правда. Как-то я услышала замечательную фразу: «Правда – ничто, главное – то, чему веришь ты». Ты придумал, многое придумал. Так проще – замечать только то, что на виду. Чтобы не питать ложных иллюзий.
Я не сразу влюбилась в Кирилла. Потому что первым был ты. Я заметила тебя тогда, во дворе. Никакого волшебства не произошло. Еще несколько раз наблюдала издали, как вы с братом идете со школы. А когда мама сказала, что мы идем в гости к соседям, никто не сообщил мне, я просто почувствовала – что-то должно измениться. Платье, то дурацкое платье, которое папа привез мне из Милана, я никогда не надевала прежде, уж слишком красивым оно мне казалось. А в тот день надела его для обычного похода в гости. Мама удивилась. Я – нет.
И перемены не заставили себя ждать. Они вихрем ворвались в мою жизнь, стоило переступить порог вашего дома. Кирилл тогда так быстро разложил все по полочкам, чтобы я – упаси бог! – не перепутала вас. Смешно. Вы совершенно разные. Для меня так было с того самого момента, как я мельком взглянула на тебя во дворе. Да, вы похожи внешне. Но не отражение друг друга, а отдельные личности.
После близкого знакомства мне начал нравиться Кирилл. Не потому что он такой замечательный, а потому что десятилетним сопливым девчонкам обычно нравятся такие веселые, озорные мальчуганы. Ты меня немного пугал и настораживал. Слишком серьезный для своего возраста, молчаливый, рассудительный. Да, Кирилл казался принцем на белом коне. Ведь такими и должны быть среднестатистические принцы. Он был мечтой всех девчонок.
Однажды я услышала разговор одной девчонки с подружкой, с ней Кир повстречался недели две и заскучал. Она в красках описывала достоинства Кирилла, а потом проронила фразу: «А Костя, брат его. Вроде бы близнецы, а он такой зануда и урод. Цитировал мне какую-то статью из энциклопедии, представляешь? Вот же придурок. Даже жалко его. Кирюша просто мечта, братец же полный лузер».
Мне так хотелось налететь на нее с кулаками. Тогда впервые закрались сомнения: а того ли я выбрала для объекта своей влюбленности.
Ты говорил о первом поцелуе. До сих пор помню тот вечер. Первая моя серьезная тусовка, мне двенадцать, вы все такие взрослые и независимые. Как же я хотела вписаться в вашу компанию! Стать хоть чуть ближе к Киру. А он тогда с кем-то встречался и на меня внимания не обращал.
И когда нам выпало целоваться, я растерялась. Поймала удивленные и насмешливые взгляды друзей и Кирилла, которые приготовились к шоу. Честно, я плохо соображала, алкоголь уже бурлил в венах, в ушах стоял грохот, и сердце билось, как сумасшедшее. Ты посоветовал мне притвориться, представить на твоем месте Кирилла. Хочешь услышать правду?.. После я ощутила вину, поэтому и разревелась, убежала. Вину за то, что чувствовала твои губы, твое дыхание, тебя. Ты… там был ты. Как ни старалась, не смогла представить на твоем месте Кира.
И, знаешь, мой первый поцелуй с Кириллом никогда не сравнится с тем, что я чувствовала тогда, во время «добровольно-принудительного» первого поцелуя. Мы подошли друг другу идеально. И… я испугалась, наверное. Глупо об этом вспоминать или оправдываться спустя столько лет.
Кирилл был праздником и для меня. Ярким красочным фейерверком. Непредсказуемым, непостоянным, переменчивым, как ветер. Со временем начало казаться, что это и есть любовь. «Так вот что такое любовь…» – подумала я, перепутав взрослое и осознанное чувство со знаменательной датой в календаре. Любовь – Новый год с терпким запахом апельсинов и елки. Любовь – Восьмое марта с первыми весенними лучами и разноцветными бутонами тюльпанов. Любовь – День рождения с огромным тортом и подарками. Я ошиблась, потому что все эти праздники бывают только один раз в году, ведь волшебство исчезает, когда праздник становится ежедневным явлением.
После нашей совместно проведенной ночи я долго думала. И поняла одну вещь: ничего бы у нас с Кириллом не вышло. В смысле безоблачного совместного будущего, каким оно рисовалось мне много лет назад.
Его смерть стала ударом, она надолго выбила меня из колеи. Да я и жить-то стала полноценной жизнью, только когда вышла за тебя. Целиком твоя заслуга.
После того, как я узнала правду об Ольге и Тимуре что-то надломилось. Песчаные замки смыло волной, но в глубине души я словно ждала чего-то подобного. Но… мне было бы во сто крат больнее, если бы мои представления, воспоминания о тебе оказались такими же иллюзорными.
А ты… такой дурак. Приглашаешь меня в путешествие. Тогда как я уже давно в пути. Неосознанно, шаг за шагом, я приближалась к тебе. И нас не разделяют сотни километров. Ты ненамного опережаешь меня, но я наверстаю, обязательно. Встретимся лицом к лицу на этой дороге. Только возьми меня за руку и больше не отпускай до конечного пункта назначения, хорошо? Падать – вместе. Парить над землей – вместе. Понял, Борисов?
– Это признание или что? – растерялся я.
Рита наклонилась и поцеловала меня в губы. Короткий поцелуй, как замыкание в электропроводке. Касание губ – и предохранители летят к чертям.
– А теперь, милый, езжай домой, потому что я за себя не ручаюсь. Уж слишком ты горяч, как бы не обжечься, – нехотя оторвалась от меня первой Рита. Я не сразу сообразил, что она имеет в виду, но после принял ее слова как руководство к действию.
– Понял, не дурак, – буркнул, выезжая со двора.
Наше путешествие началось много лет назад, когда мы взглянули друг на друга украдкой в многолюдном дворе теплым весенним днем. И… совпали. Это ведь о нас писал Рождественский: «…И навечно совпало с нами это время в календаре»[1].
[1] Отсылка к стихотворению Роберта Рождественского «Мы совпали с тобой».
Оставшееся за кадром 2. Одиночество: побочные эффекты
Лёля поднялась с колен, всем своим видом напоминая сытую кошку. Крынский легко потрепал ее по волосам – умница, девочка. С годами она стала идеальной любовницей, он как Пигмалион вылепил свою Галатею. Из строптивой семнадцатилетней девчонки Лёля превратилась в зрелую женщину. С неким налетом шарма, неисчерпаемым запасом сексуальности и твердой уверенности в том, что весь мир у ее ног.
Она прикрывается любовью, хотя на самом деле, как и он сам, никогда не знала этого чувства. Одинокая, потерянная девочка в теле взрослой холеной женщины. За плечами – отсутствие семейного тепла, равнодушие матери и череда отчимов, которые считали нормой прижать свою симпатичненькую падчерицу где-нибудь в уголке. Игорь сразу понял, с кем имеет дело, когда впервые увидел ее на сцене в прокуренном клубе. Вот она будет с ним до конца, потому как сама нуждается в ком-то несокрушимом. Сопливый мальчишка Кирилл не мог ей ничего дать, кроме денег. Но Оля не принадлежала к числу продажных девиц, нет. Она хотела быть побежденной. Не любовь – зависимость. И он дал ей первую дозу необходимого наркотика, прочно подсадив девушку на «иглу».
– Я хочу кофе, тебе сварить? – спросила Лёля.
– Нет.
Она направилась на кухню, слегка покачивая бедрами. Она усердно делала вид, что все в порядке, но на душе было неспокойно.
Лёля не относилась к категории пустоголовых кукол. Она прекрасно знала истинную сущность их отношений с Игорем. Ни о какой любви и привязанности речи не шло. Она прибегала к нему по первому зову не от большой любви, а от безысходности. Потому что ей нравилось это болезненное чувство зависимости, словно два одиночества случайно столкнулись в толпе. Ведь они похожи – он и она. Тихое семейное счастье не для них. Да и не верят они давно ни в счастье, ни вот в это пресловутое «все как у всех». Если доверять, то только себе, с другими держать дистанцию, чтобы никогда никто не смог проникнуть глубже, стать ближе.
Единственный раз, когда Оля испытала что-то похожее на любовь, был не долгим, и она приложила немало усилий, чтобы задушить чувство в зародыше. Лёля никогда не допускала мысли, что любовь может приносить радость. Насмотрелась на молодящуюся мать, которая цеплялась за любого мужика, только бы не остаться одинокой. Обычно все заканчивалось печально.
Никто не понимал и не разделял ее позиции, кроме Игоря. Вот он-то ее сразу вычислил. Все кругом считали ее безответно влюбленной идиоткой, которая много лет не может отпустить свое болезненное чувство. Наивные. Едва ли она хоть когда-то испытывала что-то по отношению к Гоше. Вначале он пугал ее, затем заставлял чувствовать себя заложницей, а после открыл ей глаза на многие вещи. И она увидела себя настоящую, поняла свои цели и желания.
Два человека со своими разочарованиями и сокровенными тайнами встретились однажды. От этого они не стали счастливее, а просто поняли друг друга. Заключили негласный договор. Одиночество никуда не делось, просто эти встречи давали некоторую передышку. В толпе одиночество ощущалось особенно явно. Тогда-то чужая рука выхватывала ее из людского потока. Вот сейчас отдохнем, наберемся сил и снова в бой. Мы ведь сильные, справимся. Не впервой! А пока можно постоять вдвоем, помолчать.
Когда она оставалась наедине с Игорем, все оставалось за бортом. Любимый сын, работа, несбывшиеся мечты, череда серых и одиноких будней.
Многие думали, что Игорь – смысл ее жизни. Иногда Тимур прижимался к ней, заискивающе смотрел в глаза и спрашивал:
– Мама, ты меня любишь?
Она обнимала самого драгоценного человечка на земле и чувствовала себя самой счастливой. Все-таки выбор, который ей пришлось однажды сделать, оказался правильным. Да, она не идеальная мать, но она будет стараться, чтобы Тим никогда не задавал подобных вопросов. Слишком сложно ответить на подобное. Вот как можно передать все то тепло и бесконечное счастье, которое она ощущает, прижимая к себе сына? Ну не умеет она проявлять свою любовь, поэтому кажется холодной и отстраненной даже с собственным ребенком.
Один раз… Всего однажды… Она дала слабину и стала другой – милой, нежной, трогательной. А затем, подобно моллюску при признаках малейшей опасности, захлопнула раковину.
«Я не такая и никогда такой не буду. Не жди меня. Ни-ко-гда…»
Сколько историй написано-переписано, рассказано-пересказано – не счесть. Грустных, веселых, трагичных, трогательных и все – о любви. Везде и всюду превозносят это чувство, хотя половина, наверное, и не знает его истинного значения. Потому как толкует каждый по-своему…
***
– Привет, родная. Давай встретимся, я безумно соскучился.
– Борисов, ты часом берега не попутал или номером ошибся? – совсем неприлично зевнув в трубку, пробормотала Лёля, которую разбудил неожиданный звонок Кира.
А так как ночью в клубе был дурдом, домой она вернулась только под утро.
– Не ошибся. Лёля, давай встретимся, а? – жалобно произнес Кир.
– Эк тебя пробрало, я сейчас запла́чу. У тебя синдром Хатико или что?
– Встретимся? Поговорим.
– Ничего лучше придумать не мог? Я устала как собака, домой притопала в четыре утра. Веришь, у меня сейчас нет ни сил, ни желания даже с кровати встать, не то, что идти куда-то.
– Мне приехать и помочь тебе? – с намеком спросил Кир, зная, что после этих слов Лёля мгновенно проснется.
– Не смей! – взревела она. – Хорошо-хорошо, говори, где и во сколько. Только учти: ненадолго.
– У торгового центра «Лилия» через час, устроит?
– Вполне. Жди.
Оля и не думала наряжаться, даже с макияжем не стала заморачиваться. На улице стояла мерзкая дождливая погода – поздняя осень. Девушка нырнула в удобную курточку, надела сапожки и вызвала такси.
Можно было плюнуть на все и лечь спать. Не впервые Кирилл ищет встречи. Но сегодня не хотелось его игнорировать, возможно, это в последний раз, но ей хотелось расслабиться, встретиться с Кириллом и почувствовать себя хоть немного нужной, желанной.
Игорь улетел в Штаты. Однако скучать было некогда – работы хватало. Караоке-бар был довольно популярным заведением в городе. Оле приходилось не только работать вокалисткой, но иногда от наплыва клиентов обслуживать столики в качестве официантки.
Кирилл ждал ее у входа. Как всегда безупречный от носов начищенных ботинок до тщательно уложенных волос. Оля давно поняла, что внешний вид обманчив. Особенно разительно отличались близнецы Борисовы. Костя на первый взгляд уступал Кириллу, казался проще, без излишеств и апломба. Только на первый взгляд… Стоило заглянуть в глаза – все ставало по местам. Кирилл – ребенок в теле взрослого, с максимализмом, жаждой внимания и долей эгоизма. Костя – взрослый до мозга костей. Он довольно сильная и неординарная личность и не любит демонстрировать свою зрелость. Глаза… только они выдают.
– Не хочешь меня поздравить с днем рождения? – начал сразу Кир, как только она приблизилась к нему.
– Он ведь давно прошел.
– Да, но твоего поздравления я так и не дождался. – Он нервно засунул руки в карманы пальто
– Хорошо, с днем рождения! – И ради этого он выдернул ее из дома, лишив такого необходимого сна!
– Плохо, так сложно поздравить по-человечески? – Кирилл схватил ее за локоть и потащил к своей машине.
Поначалу девушка растерялась, потом предприняла тщетную попытку вырваться.
– Да не волнуйся, я не твой бандюган, силой брать никого не собираюсь, – «успокоил» ее Борисов. – Подаришь мне прогулку?
Лёля уже натурально злилась, поэтому процедила сквозь зубы:
– Не применяешь силу, говоришь? А у меня спросить не хочешь, чего хочу я?
Ответил он уже, когда они оказались в машине. И Олю поразило то отчаяние в голосе, которое прозвучало в этой фразе:
– А я и так знаю, чего ты хочешь… и кого… – пробормотал парень, выруливая на проспект.
Но просто так отступать она была не намерена, поэтому вернула шпильку, напомнив ему о Рите.
– До сих пор успокоиться не можешь? Ты, как я заметила, тоже обет верности мне не давал. Эта девочка… милая…
– Ты права, все так и есть. Она только милая, а ты… желанная. Это разные вещи.
– Вещи? – возмутилась. – Вот кто мы для тебя – вещи? Может, ты никого и не любишь вовсе. Рита – милая, удобная и ласковая. Я же – недоступная, потому желанная. В этом весь ты, Кирилл. Обыденность тебя пугает, а вечного праздника не существует. От того и мечешься, не можешь смириться и успокоиться.
Кир ничего не ответил, он молча вел машину, глядя прямо перед собой. И как бы Лёле не хотелось возмущаться, запал постепенно утихал. Вместо него приходило умиротворение. С ним… вдруг стало спокойно. Раньше она такого не ощущала. Странные отношения с Игорем не приносили подобного чувства. Два одиночества оставались вопреки всему одинокими, лишь изредка согреваясь в объятьях друг друга.
Сейчас, в этот самый момент, что-то надорвалось внутри, и тепло разлилось, затопило все вокруг.
За окном кружили мелкие снежинки – первый снег в этом году. Все казалось ослепительно белым. Снег, ложась на грязный асфальт, скрашивал его недостатки, словно хотел воссоздать первозданную красоту природы.
Лёля улыбнулась своим мыслям и, посмотрев на задумчивого Кира, сказала:
– Значит, прогулка…
– Спасибо за понимание.
Он даже не взглянул на нее, а она уже все знала наперед. Ведь это так легко – предсказать ближайшее будущее. Этот вечер, эта встреча, этот человек… Все сегодня набирало неожиданные обороты.
И впервые она почувствовала себя не одинокой. Не просто присутствие кого-то, кто разделяет твое видение жизни, а полное проникновение… в мысли, сознание, под кожу… Это было так неожиданно и странно, что она растерялась. Может, у нее временное помешательство. Бывает ведь так, что черное кажется белым, а стороны света меняются местами. Ориентиры теряются и, кажется, что все, чем ты жил раньше, – фикция. А жизнь намного глубже, масштабнее. Протяни руку, дотронься… Вдруг он… и есть твоя жизнь?
– Не хочу тебя напрягать, но, кажется, за нами хвост. Есть предположения кто это? – посмотрев в зеркало дальнего вида, спросил Кирилл.
Девушка оглянулась и действительно увидела, как за ними неотрывно следовал черный автомобиль.
– Это машина охраны Гоши, но его сейчас нет в городе. Зачем они за нами едут?
– А ты как думаешь, милая? – ухмыльнулся Борисов и в глазах его мелькнул шальной огонек. Он покрепче вцепился в руль, насвистывая какую-то мелодию, и увеличил скорость.
– Лучше пристегнись, я подобное только в кино видел, но все-таки некоторый опыт гонок у меня имеется, не переживай, оторвемся, – спокойно сказал Кир, надавив на педаль газа. Он слегка вильнул, затем свернул на шоссе, которое вело к выезду из города.
Оля послушно пристегнулась и с опаской посмотрела на него.
– Ты же права в прошлом году и только со второй попытки получил. Когда это ты успел в гонках поучаствовать и не разбиться?
– Какие мысли у тебя радостные. Веселей, родная, надо быть. Я у Кости всегда выигрывал в «Need for Speed». А там трассы посложнее бывают и тачки покруче.
– Ты что, путаешь виртуальность с реальностью? Или фильм «На игре» пересмотрел? – еще больше занервничала Лёля.
– Хорошо, я сейчас остановлюсь и добровольно сдамся в руки этим головорезам Гоши твоего ненаглядного, тогда ты будешь счастлива? – Кирилл действительно потихоньку сбросил скорость и начал сворачивать к обочине, чтобы остановить машину.
– Нет! Не останавливай, не надо! – вдруг в испуге закричала девушка, прекрасно зная, чем все может закончиться.
Если Игорь дал указание следить за ней своим цепным псам, тут синяками Кир не отделается.
– Тогда погнали! – оживился парень, и они поехали дальше, периодически бросая взгляды на зеркало заднего вида.
Они ехали довольно долго, черный автомобиль следовал за ними, при этом не стараясь обогнать или остановить. Скорее держался на расстоянии.
– Не знаю, как ты, а я проголодался. Заедем, перекусим?
– Ты так просто об этом говоришь, мы отъехали довольно далеко от города, пока я не замечала никаких крупных населенных пунктов – поля да села. Куда мы вообще направляемся? – Она заметно нервничала и не знала, как вести себя в подобной ситуации.
– Если бы они хотели, то сто раз бы уже нас догнали и остановили, если ты не заметила, последние полчаса мы плетемся со скоростью черепахи.
– Не знала, что черепаха может развивать скорость в сто километров в час.
– Крынский, похоже, дал им поручение, проследить за тобой в свое отсутствие, только и всего. А эти тупоголовые даже с этим нормально справиться не могут, – рассуждал вслух Кирилл.
