Текст книги "Когда в душе живёт тьма (СИ)"

Автор книги: Ульяна Пульникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Сейчас она под присмотром в Североамериканском подразделении.

– Да, Адалин действительно имеет взаимосвязь с Чистой силой, которую мы с Алленом доставили в Орден после миссии в Барселоне, – твёрдо ответила я на вопрос Рувилье. Брат посмотрел на меня одновременно с осуждением и пониманием.

– Что ж, тогда смело можно сказать, что в наших рядах пополнение, – самодовольно ухмыльнувшись, заявил Рувилье. – Насчёт тебя, Линали: ты хоть признаёшь свою вину?

– Нет, – не раздумывая ответила я.

– Вот как значит, – сказал Рувилье так будто другого ответа и не ожидал услышать. – Всё бы ничего, но за этот инцидент перед Ватиканом придётся отвечать мне, то есть моя репутация в любом случае пострадает. – Он внимательно смотрел на меня, а я всем видом показывала, что мне абсолютно безразличны его проблемы. Моё поведение Рувилье явно раздражало и, видимо, он решил выйти из этой ситуации стопроцентным победителем. – Линали, мы с тобой оба понимаем, что наказать тебя за это я в принципе не могу…

Его странный тон в голосе заставил меня напрячься.

– Тогда вопрос исчерпан, и я могу идти? – всё-таки спросила я.

– Не торопись, – оскалившись, сказал Рувилье, – ты забыла про нашего дорогого Смотрителя.

– Причём здесь мой брат? – я старалась сохранять хладнокровие, но получалось у меня так себе.

Тут Рувилье обратился к Комуи:

– Смотритель, Вы как руководитель Главного управления несёте не меньшую ответственность за сие происшествие. – Мы с братом переглянулись. – То есть наказание за то, что потенциальный экзорцист был скрыт от Ордена, можете понести и Вы, – пожимая плечами, заявил он, а моё сердце уже вовсю отбивало чечётку.

– Что Вы подразумеваете под наказанием? – сдержанно спросил Комуи.

– Ну, учитывая всю серьёзность преступления, я вполне могу отстранить Вас от занимаемой Вами должности, а если заходить ещё дальше, то и вовсе выслать за пределы Ордена.

Раньше меня никогда не посещали подобные мысли, но сейчас я отчётливо представляла себе, как перережу горло этому ублюдку.

Слова Рувилье шокировали даже Линка, так как он, по всей видимости, не удержался и спросил:

– Инспектор, Вы же не в серьёз? Не думаю, что следует прибегать к таким радикальным мерам…

– Инспектор Линк, по-вашему, сейчас похоже на то, что я шучу? – повернув голову в его сторону, спросил Рувилье. Линк замешкался, не зная, что ответить. – Вы не экзорцист, Комуи, а значит, Вас легко можно заменить. – Его лицо чуть ли не лоснилось от самодовольства.

Меня же перекосило от злости, и я вцепилась левой рукой в подлокотник, тщетно пытаясь совладать со своими эмоциями. Комуи сжал челюсти до скрежета.

– Но брат ни в чём не виноват, и Вы не можете так просто…

– Могу, – перебил меня Рувилье, – и, кажется, я уже всё объяснил пару минут назад. Дело вот в чём: экзорцисты действуя в своих собственных интересах, пренебрегают правилами Ватикана, а Вы, Смотритель, прикрываете их. Разве это не измена? – все промолчали. – В очередной раз убеждаюсь в том, что родственные связи в Ордене только вредят общепринятым правилам, – с некой досадой в голосе сделал вывод он.

Осознавая к чему всё идёт, мне хотелось завизжать как сумасшедшей. Брат же больше не в силах молчать хотел уже что-то высказать, как неожиданно вмешался Четырнадцатый, о котором я уже почти забыла.

– Инспектор Рувилье, Вам не кажется, что вы слегка перегибаете палку? – многозначительным тоном спросил он.

Рувилье растерялся. Я замерла, а Комуи и Линк удивлённо уставились на Ноя.

– Что вы имеете в виду, Неа? – наконец, спросил Рувилье.

– Вы тут распинаетесь про Ватикан, про свою репутацию, и да, в каком-то смысле вы правы, несомненно, но Вы забываете что Линали – девушка, которая попала в Орден при подобных обстоятельствах. – Четырнадцатый смотрел на него с отвращением. – И Вам ли не знать, Рувилье, каким испытаниям Вы её подвергали на протяжении нескольких лет?

– Вы что, защищаете её? – с плохо скрываемым изумлением спросил Рувилье.

– Кто знает, – пожимая плечами, ответил Ной. – К чему я всё это веду? Поступок Линали вполне себе предсказуем и естественен. Она всего лишь хотела уберечь ту девчонку от собственной судьбы и, чёрт возьми, но я её понимаю. – Хлопая глазами, я с недоумением уставилась на него, на что он едва заметно улыбнулся. – Если Вы хотели вырастить бездушную машину, то можете считать, что ваша затея провалилась. – Ной снова посмотрел на меня и добавил: – Линали привыкла идти на поводу у своих чувств…

– Но если все здесь будут делать всё, что им вздумается, то рано или поздно это приведёт Орден к краху? – попытался возразить Рувилье.

– Да плевать я хотел на ваш Орден, – усмехнувшись, ответил Четырнадцатый. – В данный момент меня интересует только она.

Повисла тишина. Все были, мягко говоря, ошарашены столь неожиданным заявлением Ноя.

– Но, господин Неа, Линали находится в моём подчинении и мне решать… – всё не унимался Рувилье.

– Лучше помолчите, инспектор, и не злите меня, – раздражённо произнёс Четырнадцатый. – Я не буду показывать пальцем, но здесь есть тот, кто нарушил гораздо больше правил, чем все остальные вместе взятые. Думаете, я не понял, что всё, о чём Вы здесь сейчас говорили, исходило только из ваших личных интересов?

Рувилье не на шутку разнервничался. Ной загнал его в угол к чему он, естественно, был не готов. В итоге Рувилье, у которого всегда были козыри в рукаве, молчал, осознавая, что не слабо облажался, а от самодовольства светился уже Четырнадцатый.

– Нехорошо злоупотреблять своими полномочиями, инспектор Рувилье, – ехидно ухмыляясь, сказал Ной. – В общем, я прошу проявить понимание и ограничиться только письменным замечанием или чем-то вроде этого. – В его голосе звучала издёвка. – Конечно, это касается как Линали, так и её брата. – Рувилье, похоже, хотел что-то сказать, но Четырнадцатый добавил: – Иначе я пересмотрю условия нашего договора.

По недовольной физиономии Рувилье было видно, что он далеко не один раз уже успел поставить под сомнение то, а стоило ли вообще связываться с Ноем, да ещё и втягивать в это меня.

– Хорошо, господин Неа, я приму Ваши слова к сведению, – сказал Рувилье, понимая, что противопоставить ему и правда нечего.

Четырнадцатый широко улыбнулся так, как это делал Аллен: искренне и почти без фальши. Мне же от этой улыбки стало не по себе.

– Я рад, что мы нашли общий язык и пришли к консенсусу.

Ничего не ответив, Рувилье раздражённо фыркнул и вместе с Линком вышел за дверь. Снова повисло напряжённое молчание. Комуи сверлил Ноя презрительным взглядом, а я пялилась в пол. Признать, что Неа, по сути, заступился за нас с братом, было выше наших сил. Поняв это, Четырнадцатый сказал:

– Да ладно вам, я и сам от себя такого не ожидал, так что не стоит благодарности. Увидимся, принцесса.

Последовав примеру Рувилье он, наконец, оставил нас одних. Комуи позволил себе облегчённо вздохнуть, а затем сев на своё место, откинулся на спинку стула, снял очки и потёр глаза. Я молча подошла к нему и обняла за шею, а он положил свою руку мне на плечо.

– Прости, братик, – сказала я, намекая, что из-за моих амбиций чуть не пришлось расплачиваться ему.

– Ничего страшного, – тихо ответил он, – ведь никто не знал, что так всё обернётся.

– Всё равно прости… – я сильнее обняла его.

– Четырнадцатый… он что-нибудь сделал тебе плохое? – этот вопрос всё-таки всплыл на поверхность.

– Прошу, пожалуйста, давай не будем о нём говорить, – умоляющим тоном попросила я, – только не сейчас. – В ответ он слегка сжал мою руку и тяжело вздохнул. Спустя какое-то время я снова обратилась к нему: – У меня есть к тебе одна просьба.

– Всё что угодно.

– Позволь мне увидеться с Адалин.

***

Через два дня я получила официальное разрешение на то чтобы попасть в Североамериканское подразделение без каких-либо проблем. Благодаря вратам, которые Аллен открыл ещё несколько месяцев назад, добраться туда не составило никакого труда. Это подразделение кардинально отличается от Главного управления. Находясь посреди пустыни, оно представляет собой чёрную пирамиду, построенную в каньоне и окруженную четырьмя декоративными колоннами, по одному на каждом углу, которые выступают в качестве защитной системы здания.

Как только я прошла через врата меня лично встретила глава подразделения Ренни Эпстейн. Высокая статная женщина тридцати лет с короткими светлыми волосами и довольно миловидным лицом. По словам брата – необычайно умна, уверена в себе и своих силах. За всё то время что я провела в Ордене, столкнуться с ней мне пришлось от силы пару раз.

– Добро пожаловать, Линали Ли, – поприветствовала она меня, – Комуи сообщил мне о твоём визите.

– Здравствуйте, – сказала я, слегка улыбнувшись. – Тогда Вы в курсе, зачем я здесь.

– Ну, естественно, – оценивающе рассмотрев меня, ответила Ренни. – Идём, я провожу тебя.

Чтобы добраться до больничного крыла нам потребовалось пройти чуть ли не через всё подразделение. Во многих коридорах вместо кирпичных стен были вставлены огромные толстые стёкла, открывающие потрясающий вид на каньон, и я отметила для себя, что тот, кто построил это здание, определённо вложил в него душу.

Почти всю дорогу мы шли молча: она была впереди, а я чуть позади неё.

– А ты заметно похорошела с момента нашей последней встречи, – ни с того ни сего сказала Ренни из-за чего я покраснела. – Всё-таки с длинными волосами тебе намного лучше, нежели с короткими. Парень то хоть есть? – повернувшись ко мне впооборота, вдруг спросила она.

– Э… ну да, есть, – растерянно ответила я.

К чему вообще подобные вопросы?

– И кто же этот счастливчик? – я замешкалась, думая, стоит ли ей отвечать. – Только не говори, что это Аллен Уолкер?

Она не должна знать о том, что Четырнадцатый уже пробудился.

Опустив голову, я промолчала.

– Так и знала, – подтвердив моей реакцией свои догадки, сказала Ренни. – Зная о его проблемах, могу сказать одно – я тебе не завидую. – В её голосе улавливалось сочувствие.

– Это уж точно, – пробубнила я себе под нос.

– Ну не отчаивайся ты так. Хоть по нему и не скажешь, но этот твой Аллен – парень не промах, – зачем-то попыталась подбодрить она меня. – Он справится.

– Надеюсь.

Да, пожалуй, это всё что я могу делать. Бессмысленно на что-то надеяться…

– Так это правда? – резко сменила тему Ренни, выведя меня из раздумий.

– О чём вы? – не понимая переспросила я.

– Именно ты скрыла информацию об Адалин Донован?

– Да, – сразу ответила я, – но Вы ведь и так об этом знаете, так зачем…

Она вдруг остановилась и осуждающе посмотрела на меня, не дав мне договорить. Я же, стойко выдержав её взгляд, мечтала только о том, чтобы как можно скорее избавиться от этого ненужного мне общества. Если поначалу Ренни ещё пыталась казаться дружелюбной, то теперь всё было наоборот.

– Мы на месте. Девочка лежит в этой палате, – указав рукой на дверь рядом с нами, объяснила она. – Лично я была против этой встречи, но Комуи уж слишком сильно настаивал.

– Спасибо, – всё же сказала я, пытаясь игнорировать её слова.

– Не благодари, – повернувшись ко мне спиной, сказала Ренни. – Сейчас её состояние оставляет желать лучшего. Скорее всего, тебе даже не удастся поговорить с ней. – Я уже успела приоткрыть дверь, как она с нескрываемым упрёком в голосе добавила: – И ещё, может, конечно, ты ещё слишком молода, чтобы понять это, но порой одна жизнь может спасти сотни других, так что в следующий раз, если захочешь выкинуть что-то подобное, подумай об этом. Чистая сила избрала её носителем, и ты не имеешь права решать за неё, будет Адалин экзорцистом или нет. Для экзорциста, поклявшегося в верности Ордену ты слишком эгоистична. Твой долг принести победу в этой войне в противном случае даже эта девочка будет «спасена» тобой напрасно.

Да плевать я хотела на твоё мнение…

– Госпожа Ренни, может Вы и правы, но вам не кажется, что в таком случае мы все рискуем перестать быть людьми?

Она повернула голову и, посмотрев на меня усмехнулась:

– Это говорит в тебе твой юношеский максимализм, – сделала вывод Ренни и направилась в сторону, откуда мы пришли.

Стараясь не думать о том, что до меня хотела донести эта Ренни я зашла внутрь и, увидев Адалин обомлела. Она выглядела ещё хуже, чем я себе представляла. Не обратив на меня абсолютно никакого внимания, Адалин неподвижно сидела на больничной койке, подперев колени к груди, и, невидящим взором смотрела куда-то перед собой. Под безразмерной белой сорочкой было видно, что всё её истощённое хрупкое тельце покрыто мелкими ссадинами и синяками, а в рыжеватых волосах наполовину скрытых бинтами всё ещё оставались засохшие частички крови.

Я присела на стул стоящий рядом с кроватью, и какое-то время молчала, не решаясь заговорить.

– Адалин, это я, Линали, – шёпотом произнесла я, но никакой реакции от неё не последовало.

Как же мне помочь ей?

– Прости… – вдруг сказала Адалин своим тоненьким и каким-то охрипшим голосом, так и не посмотрев в мою сторону. – Я не сдержала обещание.

– Ничего, Адалин, ничего страшного, – в растерянности выпалила какую-то глупость я.

– Столкнувшись с тем монстром, от которого ты меня спасла, я думала, что теперь знаю значение слова «страх». – Из её глаз потекли слёзы, но при этом она даже не шелохнулась. Я же видя эту картину, почувствовала, как внутри меня всё сжимается, а к горлу подступает тугой ком. – Новый Орлеан. Папа говорил, что там мы сможем начать новую жизнь, и больше не будем зависеть от цирка. Он говорил, что мне и моей будущей младшей сестре нужна более спокойная жизнь, и пора уже обрести настоящий дом. – Теперь слёзы хлынули уже из моих глаз. – Перед тем как всё это случилось, папа выступал на арене, а мы с мамой наблюдали за ним. Как клоун он часто вызывал кого-то из зала, чтобы тот помог ему исполнить номер. В этот раз его выбор пал на мальчика примерно десяти лет. Никто тогда не мог себе представить, кем окажется этот мальчик. – Я замерла. – Подойдя к папе, он улыбнулся и указал на него пальцем, который в одно мгновение превратился в какое-то лезвие и, удлинив его, мальчик вонзил это лезвие папе прямо в лоб. – Меня затрясло, а она, оставаясь обманчиво спокойной, продолжала говорить: – Папа даже понять ничего не успел, он просто упал и больше не поднялся. Все вокруг закричали и кинулись в рассыпную пытаясь выйти наружу, но дорогу к выходу им перегородили другие. Приняв свою истинную форму они начали стрелять… они никого не щадили… а потом начался пожар… – её голос задрожал, а слёзы полились с удвоенной силой. – Мама… она смогла вывести нас, но там их было ещё больше. Всё происходило так быстро, что я даже не заметила, как маме в спину попал какой-то осколок…

– Адалин… – когда я произнесла её имя она, наконец, посмотрела на меня.

Мне хотелось провалиться сквозь землю. В этом взгляде серебристо-серых глаз, так сильно напоминающих мне Аллена, не осталось ничего от того ребёнка, которым она была ещё несколько дней назад. Наверное, так бывает в моменты, когда ты впервые познаёшь на своей собственной шкуре что такое отчаяние и понимаешь, реальность может быть безжалостна ко всем, будь то ребёнок или старик, мужчина или женщина. Исключений нет.

Поднявшись со стула, я крепко обняла её и она, вцепившись в меня мёртвой хваткой, позволила себе окончательно разрыдаться. Я даже не могла определить, кто из нас дрожал сильнее.

– Мама бежала со мной на руках до тех пор, пока силы не оставили её, – сквозь слёзы продолжила Адалин, – но даже тогда, истекая кровью, она смогла спрятать меня в полуразрушенном здании и до самого конца твердила, что я должна выжить, а значит, мне нельзя плакать иначе демоны найдут меня. И я молчала, молчала даже тогда, когда мама перестала дышать…

– Мне так жаль, Адалин, мне так жаль… – проговорила я, понимая, что никак не могу ей помочь.

– Прости, мне пришлось рассказать тем людям о тебе и об Аллене ведь теперь мне некуда идти.

– Я понимаю, не волнуйся, – сильнее прижимая Адалин к себе, сказала я.

Примерно через полчаса плач прекратился. Оставались только редкие всхлипы и вздрагивая от услышанных ею посторонних звуков. Осторожно поглаживая её по голове, я сказала:

– Адалин, я знаю, что сейчас требую от тебя слишком многого, но ты должна взять себя в руки и…

– Я знаю, что ты хочешь сказать, Линали, – перебив меня, ответила она и немного отстранившись, вытерла свои слёзы. Я же удивлённо наблюдала за ней. – Я готова. – В её глазах буквально вспыхнула уверенность.

Мне был слишком знаком этот взгляд. Горе рождает отчаяние, отчаяние иногда приводит в ярость и уже она ставит перед собой единственную цель – возмездие. Для тех, кто теряет смысл в жизни, порой это самое возмездие является очень веским аргументом, чтобы заставить себя двигаться дальше. И, похоже, Адалин, поняла это.

– Я хочу стать экзорцистом и выживу для того чтобы отомстить за смерть своих близких…

========== Глава 14. Сделка с дьяволом ==========

Из Североамериканского подразделения я вернулась почти через сутки. Всё это время я провела рядом с Адалин. Она не переставала меня удивлять. В какой-то момент в ней вдруг что-то щёлкнуло, изменилось и её испуганные и пропитанные отчаянием глаза запылали решимостью что, возможно, и радовало, но и одновременно приводило в ужас. Прекрасно осознавая, что её ждёт в недалёком будущем Адалин сумела совладать со своим страхом и уже вместо маленькой загнанной в угол девочки я увидела перед собой сильную девушку, которая знает – эта реальность не терпит слабых, а месть ненадолго, но поможет заглушить печаль от потери близких. Может, конечно, я и утрирую, но смотря на неё, я поняла одно: Чистая сила выбрала Адалин не случайно. При этом не важно, принимаю я этот факт или нет. Мне оставалось только одно – смириться.

Медленно шагая по улицам Ковчега, я подметила, что, несмотря на устрашающе мёртвую тишину и неприятный холодок, покидать это место мне хотелось меньше всего. Присев на крыльце одного из многочисленных белых домиков, которые можно увидеть на юге в небольших прибрежных городках, я облокотилась спиной о стену и прикрыла глаза. Не хотелось не о чём думать или даже просто двигаться. Хотелось побыть в одиночестве, вслушиваясь в эту самую тишину. Но и этим моим, казалось бы, скромным желаниям не суждено было сбыться. Заиграла песня Исполнителя. Звук был тихим, едва уловимым и даже приятным, но этого мне хватило, чтобы проклясть всех и вся, чертыхнуться, раздражённо выдохнуть и морально приготовиться к встрече с Четырнадцатым. Причем насчёт последнего я была не уверена. Естественно, он не заставил себя долго ждать, так как на противоположной стороне улицы открылся портал, по всей видимости, ведущий в комнату с пианино. С огромной неохотой поднявшись с места, я прошла через него и почти сразу увидела то самое пианино, на котором играл Ной. Сидя на банкетке спиной ко мне, он продолжал играть, делая вид, что не заметил моего присутствия.

– Так и будешь стоять на пороге? – наконец, спросил Четырнадцатый.

Ничего не ответив, я сделала несколько шагов вглубь комнаты и уселась на диван. Странно, но эта мелодия успокаивала. Наблюдая за тем как руки «Аллена» плавно скользят по клавишам, я подумала, что была бы не прочь слушать эту мелодию бесконечно. Но тут прозвучали последние аккорды и всё прекратилось. Тимкампи, который всё это время воспроизводил «ноты», переместился на плечо Четырнадцатого, а тот поднялся на ноги и направился в мою сторону.

– Тим, что-то наша принцесса сегодня опять не в духе, – увидев моё уставшее и озлобленное лицо, констатировал он. – Так беспокоишься об этой совершенно чужой тебе девчонке, что чуть не подставила себя и брата.

Я опустила голову и уперевшись локтем в подлокотник дивана приложила ладонь ко лбу.

– Тебе не понять, – тихо ответила я, после чего выдержав небольшую паузу, снова посмотрела на него: – Что на тебя нашло? Зачем ты заступился за нас с братом? Разве тебе не должно быть всё равно будут ли у меня от этого проблемы или нет? – выпалила я на одном дыхании.

Четырнадцатый загадочно улыбнулся.

– Сколько вопросов даже не знаю, на какой из них ответить, – наигранно посетовал он. – Скажем так, этот тип Рувилье меня раздражает, поэтому я воспользовался ситуацией, чтобы поубавить его спесь.

– Хм, ясно, услышать что-то другое я и не надеялась.

– Ну же, милая, не переживай ты так, – ласково сказал Ной и взяв меня за руки заставил встать. Тим отлетел куда-то в сторону.

Обняв меня за талию, он положил свою голову мне на плечо. Наверное, нужно было попытаться оттолкнуть его, но я этого не сделала. Почему-то в объятиях Четырнадцатого сейчас мне было хорошо, к тому же я внушала себе, что так могу быть немного ближе к Аллену. Ной же стал медленно покачиваться из стороны в сторону так, будто танцует вальс. Затем шёпотом начал что-то напевать:

– И однажды ночь придет, мальчик ляжет и уснет, пламя в пепел превратится, никого не обожжет, был один, теперь нас двое…

Не сразу, но я узнала эту песню. Раньше я не слышала её слов, так как Аллен никогда не упоминал об этом.

– …пред глазами промелькнет человек мой дорогой, глаз серебром мелькнет в ответ, тогда родишься в свете ты, лишь ты… и пусть года летят навстречу солнцу – но тот, кто верит, тот домой вернется…

Продолжая нашёптывать мне эту колыбельную, он запустил руку в мои волосы и, притянув к себе, сократил расстояние между нами до минимума.

– …я буду продолжать молиться, любить других, пока любовь теплится, союз ладоней поцелуем закрепится…

– Эта песня, она что-то значит? – как бы невзначай спросила я.

– Возможно.

– И что же?

– Это секрет.

– Понятно, спрашивать не было смысла, – с досадой в голосе сказала я. – Но знаешь, я думаю, что она связана с твоим прошлым, а точнее с твоим братом.

– Ты очень проницательна, – заключил он. – Тем не менее, подробностей ты не узнаешь, так как это тебя не касается. Ты будешь знать ровно столько, сколько я позволю тебе, – в его голосе отдалённо улавливалась угроза. – Тем более знание смысла этой колыбельной не поможет тебе вернуть Аллена.

Я буквально чувствовала, как Четырнадцатый ухмыляется.

– К слову, Неа, у меня есть к тебе одна просьба, – резко сменила тему я.

То, что я назвала его по имени, Ноя явно удивило, так как на несколько секунд он замер.

– И чего же желает моя принцесса? – поглаживая меня по голове, спросил он.

Я решила, что нет смысла ходить вокруг да около, поэтому сказала напрямую:

– Позволь мне поговорить с Алленом.

Повисла тишина. Затем он отстранился и посмотрел на меня с недоумением, будто пытался доказать себе: то, что я сейчас сказала, ему просто послышалось. Однако на моём лице не дрогнул ни один мускул, показывая всю серьёзность моих намерений. В итоге Ной громко расхохотался, да так сильно, что ему свело живот, из-за чего он согнулся, обхватив его руками.

– Ты не перестаёшь меня удивлять, – сквозь смех проговорил Четырнадцатый. – Я, конечно, знал, что ты довольно наивна, но не настолько же.

Ной засмеялся ещё сильнее, а я, сжав руки в кулаки, стояла неподвижно и наблюдала за ним.

– Что в этом смешного? – чувствуя себя как-то неловко, только и ляпнула я.

– Ты такая забавная, Линали. С тобой точно никогда не соскучишься.

Он продолжал хохотать, и это окончательно вывело меня из себя. Абсолютно не задумываясь о своих действиях, я подошла к нему и со всей силы ударила его по лицу. Даже не знаю, кто из нас удивился сильнее: я, сумевшая каким-то образом нанести удар или он, пропустивший его. Прекратив, наконец, смеяться Четырнадцатый потёр рукой место удара и ошарашенно уставился на меня. Секундная растерянность в глазах Ноя сменилась гневом.

– В этот раз я прощу тебе твою выходку, но в следующий – ты так просто не отделаешься.

– Ты меня уже ничем не напугаешь, – твёрдо ответила я, на что он лишь усмехнулся.

– Линали, неужели ты действительно допускала мысль о том, что я выполню эту твою просьбу?

Я не знала что сказать. Конечно, с самого начала я понимала, что Четырнадцатый не проявит сочувствия или жалости по отношению ко мне ведь он в принципе на это не способен. Моя просьба была лишена всякой логики, но я не хотела задумываться об этом.

– Но что тебе мешает… – смотря куда-то в пол, тихо начала я.

– Назови хотя бы один весомый аргумент, почему я должен это сделать? – резко приподняв меня за подбородок, спросил Ной.

Я мотнула головой и, опустив свой взгляд, пыталась хоть что-то придумать, но в итоге просто присела на банкетку и тяжело выдохнула.

– Ты прав, это было глупо. – Четырнадцатый самодовольно хмыкнул, а я снова спросила его: – Скажи, Аллен сейчас может нас слышать или видеть?

– Нет, принцесса. В этот раз я надёжно запер Аллена в недрах его же собственного подсознания, – издевательским тоном проговорил он.

Представляя себе, что сейчас может твориться с Алленом мне хотелось разорваться на части. Подавив в себе желание ударить Ноя чем-нибудь тяжёлым, я посмотрела на него почти умоляющим взглядом и выпалила:

– Мне нужно всего пару минут, хотя бы пару минут и, чёрт возьми, Неа, ты ведь можешь…

– Могу, – перебив меня, ответил он, – вот только не стану.

– Ты хочешь, чтобы я умоляла тебя на коленях? – спросила я, не особо вдумываясь в свои слова.

Четырнадцатый широко улыбнулся.

– Ну, зачем же так унижаться, – сказал он настолько очевидным тоном что, наверное, только ребёнок не понял бы этого: Неа был бы не прочь посмотреть на эту картину. – У меня есть идея получше.

Эти его слова заставили меня не на шутку напрячься.

– И в чём же она заключается?

– Поцелуй меня.

– Чего? – удивлённо хлопая глазами, только и спросила я, а его улыбка превратилась в похотливый оскал. – Зачем тебе это?

– Я говорю не о простом поцелуе, к которому принуждал тебя ранее, – проведя указательным пальцем по своей нижней губе, пояснил он. – Поцелуй меня так, как всегда целовала Аллена. Со всей любовью и нежностью, которую ты испытываешь к нему.

– Но я… не смогу так… ведь ты – не он, – попыталась оправдаться я, – и если ты ещё не догадался, то я не чувствую к тебе ничего кроме ненависти.

Четырнадцатый вдруг опустился передо мной на колени и взял моё лицо в свои ладони.

– Тогда речи о встрече с Алленом идти не может.

– Я думаю, ты блефуешь.

– Почему ты так решила, принцесса?

– Даже если я поцелую тебя, где гарантии что ты после этого дашь мне поговорить с ним? Согласись, Аллен – всего лишь предлог, чтобы лишний раз воспользоваться мной.

Неа не смог сдержать ехидной улыбки, чем подтвердил мои предположения. Его руки вдруг переместились на мои бёдра в месте, где заканчиваются чулки. Я дёрнулась, а он, не отрывая от меня пристального взгляда, с силой сжал руки, намекая, что сопротивляться нет смысла.

– Можно задать тебе встречный вопрос? – хитро улыбаясь, спросил Четырнадцатый, уже успев немного задрать мне юбку. Я нахмурила брови, а он, не дожидаясь ответа продолжил: – Ты не боишься? – на моём лице появилось недоумение. – После всего того что между нами было ты не боишься смотреть в глаза Аллену?

Его вопрос ввёл меня в ступор. Как удар под дых. Мои губы задрожали, и по щеке тут же прокатилась слеза. Я боялась. Боялась настолько, что казалось, будто только смерть сможет избавить меня от этого противного чувства.

– Интересно, в нашем с тобой случае можно ли считать это изменой? – задумчивым тоном заговорил Ной.

Нет, это не измена, скорее – предательство.

Хотя какая разница…

Я молчала, а он, целуя меня в шею, по сути, озвучил мои мысли вслух:

– Ты не пытаешься оправдать себя, скорее наоборот. Ты понимаешь, что если Аллен узнает об этом, то в первую очередь начнёт винить себя, а тебя, возможно, возненавидит.

– Да, – всхлипнув, глухо произнесла я.

– Ведь Аллен так сильно хотел защитить тебя от меня, что подобная новость будет для него ударом, – изображая сочувствие, добавил он.

Четырнадцатый расстегнул верхние пуговицы моего пиджака, чтобы избавиться от так мешающего ему воротника. Я же обливаясь слезами, ничего не предпринимала. Одной рукой он всё также поглаживал меня по бедру, а другой – ухватился за мои волосы и, заставив немного запрокинуть голову, стал покрывать мою шею чувственными поцелуями, слегка прикусывая мне кожу. Его дыхание заметно участилось, а я вообще практически не дышала. Находясь в ужасно подавленном состоянии у меня не было сил даже хоть на какое-то сопротивление.

– Не надо… пожалуйста… – тщетно пытаясь остановить Ноя пробубнила я без особого энтузиазма.

– Знаешь, я был бы не прочь проявить милосердие, – немного отстранившись от меня начал Неа. – Ты ведь хочешь, чтобы Аллен оставался в неведении, – это был не вопрос, – поэтому я обещаю, что не выдам тебя ему. – Тыльной стороной ладони он вытер мои слёзы и нежно улыбнулся. – Это будет наша с тобой «маленькая» тайна.

– А что взамен?

Нежная улыбка Четырнадцатого сменилась хитрой ухмылкой.

– Моё желание не изменилось. Поцелуй меня так же как целуешь Аллена, и может быть я даже дам тебе возможность увидеться с ним.

– Как я могу тебе верить? – устало спросила я.

– А у тебя есть другие варианты? – ответил он вопросом на вопрос и аккуратно провёл рукой по моей щеке. – Пока ты любишь этого мальчишку, принцесса, то неизменно будешь связана со мной. Так скрепим же нашу «сделку» поцелуем?

Заключить «сделку» с дьяволом, чтобы скрыть свои грехи от человека, возвращение которого я всё ещё жду. Надеюсь и верю, несмотря на то, что он по-прежнему проигрывает. И Неа понимал это, поэтому использовал в угоду себе.

Четырнадцатый легко дотронулся до моих губ своими, и на удивление я почти сразу ответила взаимностью. Запустив руки ему в волосы и обхватив ногами бёдра «Аллена», я стала страстно целовать его, причём старалась вообще ни о чём не думать. Я решила, что винить себя за это буду позже ведь я и так уже совершила непростительный поступок по отношению к Аллену, так что теперь терять было особо нечего.

Это даже смешно. Я поражалась, с каких пор мои мысли и поведение так изменились. Я не узнавала себя. Падая в бездну, в которую толкал меня Неа, я всякий раз убеждала себя, что в последний момент смогу зацепиться и выбраться оттуда.

Вот только дно уже близко, а я всё ещё падаю.

Ной, не теряя времени и не прерывая поцелуй, расстегнул последние пуговицы на моём пиджаке, залез правой рукой под водолазку и стал медленно подниматься выше. Как только он добрался до моей груди, я непроизвольно издала стон. По всему моему телу пробежала волна мурашек, а сердцебиение участилось. Я вдруг ощутила неимоверное возбуждение что окончательно затуманило мой и без того измотанный разум. К тому же в этот раз прикосновения Неа не были грубыми. Скорее они были в меру настойчивыми и довольно нежными. Левой рукой, прижимая меня как можно ближе к себе, он снова и снова впивался в мои губы горячим поцелуем, чем приводил меня в чувство эйфории и одновременно смятения. Да, пожалуй, подсознательно я поняла, что мне не хватало этого и сейчас больше всего хотелось забыться хотя бы на время, хотелось уйти от проблем, хотелось представить, что тот, кто меня целует – не монстр, играющий с чувствами других, а всё тот же Аллен, которого я люблю больше собственной жизни.