Текст книги "Английский язык с У. С. Моэмом. На окраине империи. Рассказы"

Автор книги: Уильям Моэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

"I guess I’ll go ashore," he said (я полагаю = пожалуй, я сойду на берег, – сказал он). «Get the boat out (спустите: „вытащите“ шлюпку).»

surface [`sWfIs], peculiar [pI`kjHljq], comfort [`kAmfqt]

The skipper lifted himself heavily out of his chair and clambered down the companion. He went into his cabin and got out of his clothes. He climbed into his bunk and lay there. He panted a little in the heat of the night.

But next morning, when the dawn crept over the tranquil sea, the opening in the reef which had eluded them the night before was seen a little to the east of where they lay. The schooner entered the lagoon. There was not a ripple on the surface of the water. Deep down among the coral rocks you saw little coloured fish swim. When he had anchored his ship the skipper ate his breakfast and went on deck. The sun shone from an unclouded sky, but in the early morning the air was grateful and cool. It was Sunday, and there was a feeling of quietness, a silence as though nature were at rest, which gave him a peculiar sense of comfort. He sat, looking at the wooded coast, and felt lazy and well at ease. Presently a slow smile moved his lips and he threw the stump of his cigar into the water.

«I guess I’ll go ashore,» he said. «Get the boat out.»

He climbed stiffly down the ladder (он слез неуклюже вниз по лестнице; stiff – негибкий; онемелый) and was rowed to a little cove (и /его/ отвезли на лодке в маленькую бухту; to row – грести; перевозить в лодке). The coconut trees came down to the water’s edge (кокосовые пальмы спускались к /самой/ кромке воды), not in rows (не рядами), but spaced out with an ordered formality (но расположившись в каком-то установленном порядке; to space out – размещать/ся/с промежутками; ordered – упорядоченный; formality – формальность). They were like a ballet of spinsters (они были словно балет из старых дев), elderly but flippant (пожилых, но /в то же время/ легкомысленных), standing in affected attitudes (застывших: «стоящих» в неестественных позах) with the simpering graces of a bygone age (с жеманной грацией минувших лет; age – возраст; век;период). He sauntered idly through them (он прогуливался праздно между ними; through – через), along a path that could be just seen winding its tortuous way (по тропинке, которая бежала еле приметной змейкой по своему извилистому пути: «которую можно было увидеть лишь /благодаря тому, что она/ вилась по своему извилистому пути»), and it led him presently to a broad creek (и она привела его вскоре к широкой речке). There was a bridge across it (через нее был /перекинут/ мост; across – поперек), but a bridge constructed of single trunks of coconut trees (но мост, сделанный: «построенный» из отдельных стволов кокосовых пальм), a dozen of them (дюжины стволов: «их»), placed end to end (положенных непрерывной цепью: «конец к концу») and supported where they met by a forked branch (и поддерживаемых в месте соединения: «/там/, где они встречались» раздвоенной веткой) driven into the bed of the creek (вбитой в дно речки). You walked on a smooth, round surface (вы ступали по гладкой, круглой поверхности), narrow and slippery (узкой и скользкой), and there was no support for the hand (и там не за что было ухватиться руками: «не было опоры для руки»). To cross such a bridge required sure feet and a stout heart (чтобы перейти такой мост требовалось твердо стоять на ногах и /иметь/ храброе сердце; sure – уверенный; foot – ступня). The skipper hesitated (шкипер колебался/медлил). But he saw on the other side (но он увидел на другой стороне), nestling among the trees (приютившийся среди деревьев; to nestle – уютно устроиться), a white man’s house (дом европейского типа: «белого человека»; white – белый; принадлежащий к европейской расе); he made up his mind (он решился) and, rather gingerly, began to walk (и, довольно осторожно, начал идти). He watched his feet carefully (он внимательно смотрел под ноги), and where one trunk joined on to the next (и где один ствол соединялся с другим: «со следующим») and there was a difference of level (и они были на разном уровне: «была разность высот»), he tottered a little (он немного покачивался; to totter – пошатнуться; идти неверной походкой).

ballet [`bxleI], require [rI`kwaIq], nestle [nesl]

He climbed stiffly down the ladder and was rowed to a little cove. The coconut trees came down to the water’s edge, not in rows, but spaced out with an ordered formality. They were like a ballet of spinsters, elderly but flippant, standing in affected attitudes with the simpering graces of a bygone age. He sauntered idly through them, along a path that could be just seen winding its tortuous way, and it led him presently to a broad creek. There was a bridge across it, but a bridge constructed of single trunks of coconut trees, a dozen of them, placed end to end and supported where they met by a forked branch driven into the bed of the creek. You walked on a smooth, round surface, narrow and slippery, and there was no support for the hand. To cross such a bridge required sure feet and a stout heart. The skipper hesitated. But he saw on the other side, nestling among the trees, a white man’s house; he made up his mind and, rather gingerly, began to walk. He watched his feet carefully, and where one trunk joined on to the next and there was a difference of level, he tottered a little.

It was with a gasp of relief that he reached the last tree (со вздохом облегчения он добрался до последнего дерева) and finally set his feet on the firm ground of the other side (и в конце концов ступил: «поставил свои ступни» на твердую почву на другом берегу: «на другой стороне»). He had been so intent on the difficult crossing (он был так поглощен этим трудным переходом) that he never noticed anyone was watching him (что даже не заметил, /что/ кто-то наблюдал /за/ ним), and it was with surprise that he heard himself spoken to (и с удивлением он услышал, /что/ с ним разговаривают).

"It takes a bit of nerve to cross these bridges (нужно: «требуется» немного смелости, чтобы переходить по таким мостам; nerve– нерв; сила духа; смелость) when you’re not used to them (/особенно/ когда ты не привык к такому: «к ним»)."

He looked up and saw a man standing in front of him (он поднял глаза: «посмотрел вверх» и увидел мужчину, стоящего перед ним). He had evidently come out of the house which he had seen (очевидно, он вышел из того дома, который он видел).

"I saw you hesitate (я видел, /что/ вы колебались)," the man continued, with a smile on his lips (продолжал мужчина, улыбаясь: «с улыбкой на своих губах»), "and I was watching to see you fall in (и я наблюдал /за вами/, чтобы увидеть как вы упадете в /воду/)."

"Not on your life," said the captain (ни за что/не дождетесь, – сказал капитан), who had now recovered his confidence (который теперь обрел свою уверенность).

"I’ve fallen in myself before now (я /и/ сам падал раньше: «до настоящего времени»). I remember, one evening I came back from shooting (я помню, однажды вечером я вернулся: «пришел назад» с охоты; to shoot– стрелять), and I fell in, gun and all (и я упал, /вместе с/ ружьем и всем /остальным/). Now I get a boy to carry my gun for me (теперь я беру: «получаю» мальчика, чтобы носить ружье: «носить мое ружье за меня»)."

intent [In`tent], surprise [sq`praIz], recover [rI`kAvq]

It was with a gasp of relief that he reached the last tree and finally set his feet on the firm ground of the other side. He had been so intent on the difficult crossing that he never noticed anyone was watching him, and it was with surprise that he heard himself spoken to.

«It takes a bit of nerve to cross these bridges when you’re not used to them.»

He looked up and saw a man standing in front of him. He had evidently come out of the house which he had seen.

«I saw you hesitate,» the man continued, with a smile on his lips, «and I was watching to see you fall in.»

«Not on your life,» said the captain, who had now recovered his confidence.

«I’ve fallen in myself before now. I remember, one evening I came back from shooting, and I fell in, gun and all. Now I get a boy to carry my gun for me.»

He was a man no longer young (он был уже не молод: «он был человеком уже не молодым»), with a small beard, now somewhat grey (с маленькой бородкой, уже седеющей: «теперь слегка седой»), and a thin face (и худым лицом). He was dressed in a singlet, without arms (на нем была майка: «он был одет в майку без рукавов»; singlet – майка; нижняя трикотажная рубашка, плотно облегающая тело; arm – рука/от кисти до плеча/;рукав), and a pair of duck trousers (и парусиновые брюки; pair – пара). He wore neither shoes nor socks (на нем не было: «он не носил» ни обуви, ни носков). He spoke English with a slight accent (он говорил по-английски с легким акцентом).

"Are you Neilson?" asked the skipper (вы Нилсон? спросил шкипер).

"I am (да, я)."

"I’ve heard about you (я слышал о вас). I thought you lived somewheres round here (я /так и/ думал, /что/ вы живете где-то здесь неподалеку; somewheres/разг./ =somewhere)."

The skipper followed his host into the little bungalow (шкипер последовал за хозяином в /его/ небольшое бунгало; host– хозяин, человек, принимающий гостей) and sat down heavily in the chair (и тяжело опустился: «сел» в кресло) which the other motioned him to take (которое Нилсон предложил ему занять: «взять»; other– другой, второй;to motion– показывать жестом). While Neilson went out to fetch whisky and glasses (пока Нилсон выходил, чтобы принести виски и стаканы) he took a look round the room (он осмотрел комнату; to take a look– взглянуть;round– вокруг). It filled him with amazement (она поразила его: «наполнила его изумлением»). He had never seen so many books (он никогда /не/ видел так много книг). The shelves reached from floor to ceiling on all four walls (/книжные/ полки тянулись от пола до потолка по всем четырем стенам), and they were closely packed (и они были битком набиты: «плотно/тесно упакованы»). There was a grand piano littered with music (там был рояль, заваленный нотами;to litter– изобиловать;music– музыка; ноты), and a large table on which books and magazines lay in disorder (и большой стол, на котором книги и журналы лежали в беспорядке). The room made him feel embarrassed (он даже растерялся от всего этого: «эта комната заставила его почувствовать /себя/ растерянным»; to embarrass– смущать, приводить в замешательство). He remembered that Neilson was a queer fellow (он вспомнил, что Нилсон был чудаком: «странным парнем»). No one knew very much about him (о нем было мало что известно: «никто о нем /не/ знал очень много»), although he had been in the islands for so many years (хотя он /уже и/ прожил: «был» на этих островах так много лет), but those who knew him agreed that he was queer (но те, кто его знал, все считали, что он был странным; to agree– соглашаться; сходиться во взглядах). He was a Swede (он был шведом).

neither [`naIDq], slight [slaIt], bungalow [`bANgqlqu]

He was a man no longer young, with a small beard, now somewhat grey, and a thin face. He was dressed in a singlet, without arms, and a pair of duck trousers. He wore neither shoes nor socks. He spoke English with a slight accent.

«Are you Neilson?» asked the skipper.

«I am.»

«I’ve heard about you. I thought you lived somewheres round here.»

The skipper followed his host into the little bungalow and sat down heavily in the chair which the other motioned him to take. While Neilson went out to fetch whisky and glasses he took a look round the room. It filled him with amazement. He had never seen so many books. The shelves reached from floor to ceiling on all four walls, and they were closely packed. There was a grand piano littered with music, and a large table on which books and magazines lay in disorder. The room made him feel embarrassed. He remembered that Neilson was a queer fellow. No one knew very much about him, although he had been in the islands for so many years, but those who knew him agreed that he was queer. He was a Swede.

«You’ve got one big heap of books here (да у вас тут просто куча книг: „одна большая куча“),» he said, when Neilson returned (сказал он, когда Нилсон вернулся).

"They do no harm," answered Neilson with a smile (они не приносят вреда, ответил Нилсон с улыбкой).

"Have you read them all?" asked the skipper (вы все их прочитали? спросил шкипер).

"Most of them (большую часть)."

"I’m a bit of a reader myself (/да/ я /и/ сам почитываю: «немного читатель сам»). I have the Saturday Evening Post sent me regler (мне регулярно присылают Сатедей Ивнинг Пост; regler /диал./ = regularly)."

Neilson poured his visitor a good stiff glass of whisky (Нилсон налил своему гостю стакан хорошего крепкого виски) and gave him a cigar (и протянул: «дал» ему сигару). The skipper volunteered a little information (шкипер разговорился; to volunteer – предлагать; добровольно взять на себя; a little – немного; information – информация; сведения).

"I got in last night (я прибыл вчера вечером; last– последний; прошлый;night– ночь; вечер), but I couldn’t find the opening (но я не смог найти проход), so I had to anchor outside (поэтому мне пришлось стать на якорь в открытом море). I never been this run before (я никогда раньше не плавал по этому маршруту; run – бег; плавание, переход между двумя портами), but my people had some stuff they wanted to bring over here (но мои люди имели = у моих хозяев было кое-что, /что/ они хотели доставить сюда; some – несколько;stuff – вещи; хлам). Gray, d’you know him (вы знаете Грэя; him – его)?"

"Yes, he’s got a store a little way along (да, он держит: «у него есть» магазин недалеко отсюда)."

"Well, there was a lot of canned stuff (ну, там было много всяких консервов; canned– консервированный;stuff– хлам; все такое) that he wanted over (которые он хотел, /чтоб ему/ переправили; over– пере-; через), an’ he’s got some copra (а у него было: «он имел» немного копры). They thought I might just as well come over (они думали, что мне лучше: «я мог бы с таким же успехом» заехать /сюда/) as lie idle at Apia (чем простаивать в Апии; to lie idle– быть неиспользованным, без употребления). I run between Apia and Pago-Pago mostly (я плаваю между Апией и Паго-Паго в основном; to run– бегать; ехать, плыть; курсировать), but they’ve got smallpox there just now (но у них там сейчас оспа; just– как раз) and there’s nothing stirring (и вся жизнь замерла; nothing– ничего;to stir– шевелиться, двигаться)."

pour [pL], cigar [sI`gR], volunteer ["vOlqn`tIq]

«You’ve got one big heap of books here,» he said, when Neilson returned.

«They do no harm,» answered Neilson with a smile.

«Have you read them all?» asked the skipper.

«Most of them.»

"I’m a bit of a reader myself. I have the Saturday Evening Post sent me regler."

Neilson poured his visitor a good stiff glass of whisky and gave him a cigar. The skipper volunteered a little information.

«I got in last night, but I couldn’t find the opening, so I had to anchor outside. I never been this run before, but my people had some stuff they wanted to bring over here. Gray, d’you know him?»

«Yes, he’s got a store a little way along.»

«Well, there was a lot of canned stuff that he wanted over, an’ he’s got some copra. They thought I might just as well come over as lie idle at Apia. I run between Apia and Pago-Pago mostly, but they’ve got smallpox there just now, and there’s nothing stirring.»

He took a drink of his whisky and lit a cigar (он сделал: «взял» глоток своего виски и зажег сигару). He was a taciturn man (он был неразговорчивым человеком), but there was something in Neilson (но было что-то /такое/ в Нилсоне) that made him nervous (что заставляло его нервничать: «делало его нервным»), and his nervousness made him talk (и /эта/ его нервозность заставляла его говорить). The Swede was looking at him with large dark eyes (швед глядел на него большими темными глазами) in which there was an expression of faint amusement (в которых читалась легкая усмешка; expression – выражение; faint – слабый; to amuse – забавлять, смешить).

"This is a tidy little place you’ve got here (неплохое местечко у вас тут; tidy– аккуратный; /разг./ неплохой;little– маленький)."

"I’ve done my best with it (я очень старался с ним; to do one’s best– сделать все возможное, все от себя зависящее)."

"You must do pretty well with your trees (должно быть, дела у вас идут довольно хорошо с вашими деревьями; to do well– процветать, преуспевать). They look fine (они прекрасно выглядят). With copra at the price it is now (с такой ценой на копру: «с копрой по цене» как сейчас). I had a bit of a plantation myself once (когда-то у меня самого было /что-то/ вроде плантации), in Upolu it was (это было на /острове/ Уполу), but I had to sell it (но мне пришлось продать ее)."

He looked round the room again (он снова оглядел комнату), where all those books gave him a feeling of something incomprehensible and hostile (где все эти книги вселяли в него: «давали ему» ощущение чего-то непонятного и враждебного).

"I guess you must find it a bit lonesome here though (однако, полагаю, вы должны находить это = вам, должно быть, немного одиноко здесь)," he said.

"I’ve got used to it (я /уже/ привык к этому). I’ve been here for twenty-five years (я здесь /уже/ двадцать пять лет)."

amusement [q`mjHzmqnt], incomprehensible [In`kOmprI`hensqbl], hostile [`hOstaIl]

He took a drink of his whisky and lit a cigar. He was a taciturn man, but there was something in Neilson that made him nervous, and his nervousness made him talk. The Swede was looking at him with large dark eyes in which there was an expression of faint amusement.

«This is a tidy little place you’ve got here.»

«I’ve done my best with it.»

«You must do pretty well with your trees. They look fine. With copra at the price it is now. I had a bit of a plantation myself once, in Upolu it was, but I had to sell it.»

He looked round the room again, where all those books gave him a feeling of something incomprehensible and hostile.

«I guess you must find it a bit lonesome here though,» he said.

«I’ve got used to it. I’ve been here for twenty-five years.»

Now the captain could think of nothing more to say (больше капитану нечего было сказать: «теперь капитан /не/ мог придумать больше ничего, чтобы сказать»), and he smoked in silence (и он молча: «в молчании/тишине» курил). Neilson had apparently no wish to break it (Нилсон, очевидно, не хотел: «не имел желания» нарушать тишину: «ее»). He looked at his guest with a meditative eye (он смотрел на своего гостя задумчивым взглядом; eye– глаз; взгляд). He was a tall man (он был высоким мужчиной) more than six feet high (более шести футов ростом; than– чем;high– высокий; имеющий определенную высоту), and very stout (и очень полным). His face was red and blotchy (его лицо было красным и прыщавым/в пятнах; blotch– прыщ; пятно), with a network of little purple veins on the cheeks (с сеточкой из маленьких фиолетовых жилок на щеках; vein– вена), and his features were sunk into its fatness (и черты его лица были погружены = тонули в его полноте; features– черты лица). His eyes were bloodshot (его глаза были налиты кровью). His neck was buried in rolls of fat (его шея была погребена в складках жира;toroll– катить; свертывать). But for a fringe of long curly hair, nearly white (за исключением бахромы из длинных вьющихся волос, почти белых), at the back of his head (на его затылке), he was quite bald (он был совершенно лыс); and that immense, shiny surface of forehead (и эта огромная, блестящая поверхность лба), which might have given him a false look of intelligence (которая могла бы придать ему умный вид; false– ошибочный; фальшивый;intelligence– интеллект), on the contrary gave him one of peculiar imbecility (наоборот придавала ему вид какого-то слабоумия; peculiar– особенный, своеобразный;one– один; также употребляется как слово-заместитель во избежание повторения существительного). He wore a blue flannel shirt (на нем была голубая фланелевая рубашка; to wear– носить /одежду/), open at the neck (с открытым воротом; neck– шея; ворот) and showing his fat chest covered with a mat of reddish hair (не скрывающая его жирной груди, покрытой комом рыжеватых волос; to show– показывать;mat– коврик; спутанный, свалявшийся ком), and a very old pair of blue serge trousers (и очень старые синие шерстяные брюки; pair– пара;serge– серж /шерстяная костюмная ткань/). He sat in his chair in a heavy ungainly attitude (он сидел в своем кресле в грузном неловком положении), his great belly thrust forward and his fat legs uncrossed (с огромным выпяченным пузом и толстыми расставленными ногами;to thrust– толкать; совать;forward– вперед;leg– нога /от бедра до ступни/;to cross– пересекать; перекрещивать /руки и т. п./). All elasticity had gone from his limbs (вся гибкость ушла из его тела; limb – конечность). Neilson wondered idly (Нилсон размышлял лениво) what sort of man he had been in his youth (каким же он был в юности; sort – сорт, тип). It was almost impossible to imagine (было почти невозможно вообразить) that this creature of vast bulk (что это существо с огромной массой) had ever been a boy who ran about (было когда-то резвым мальчишкой; to run about – суетиться; резвиться).

bald [bLld], forehead [`fOrId], limb [lIm]

Now the captain could think of nothing more to say, and he smoked in silence. Neilson had apparently no wish to break it. He looked at his guest with a meditative eye. He was a tall man more than six feet high, and very stout. His face was red and blotchy, with a network of little purple veins on the cheeks, and his features were sunk into its fatness. His eyes were bloodshot. His neck was buried in rolls of fat. But for a fringe of long curly hair, nearly white, at the back of his head, he was quite bald; and that immense, shiny surface of forehead, which might have given him a false look of intelligence, on the contrary gave him one of peculiar imbecility. He wore a blue flannel shirt, open at the neck and showing his fat chest covered with a mat of reddish hair, and a very old pair of blue serge trousers. He sat in his chair in a heavy ungainly attitude, his great belly thrust forward and his fat legs uncrossed. All elasticity had gone from his limbs. Neilson wondered idly what sort of man he had been in his youth. It was almost impossible to imagine that this creature of vast bulk had ever been a boy who ran about.

The skipper finished his whisky (шкипер допил свое виски; to finish – заканчивать), and Neilson pushed the bottle towards him (и Нилсон пододвинул бутылку к нему; to push – толкать).

"Help yourself (угощайтесь)."

The skipper leaned forward and with his great hand seized it (шкипер нагнулся вперед и своей огромной ручищей схватил ее).

"And how come you in these parts anyways (а все же, как вы попали в эти края; to come– приходить, приезжать;anyways/нестанд./ =anyway– так или иначе)?" he said.

"Oh, I came out to the islands for my health (о, я выехал на эти острова из-за моего здоровья). My lungs were bad (у меня были больные легкие) and they said I hadn’t a year to live (и говорили, /что/ я не проживу и года: «у меня не было и года, чтобы жить»). You see they were wrong (/как/ видите, они ошибались)."

"I meant, how come you to settle down right here (я имел в виду, как вы пришли /к тому/, чтобы поселиться именно здесь)?"

"I am a sentimentalist (я сентиментальный человек)."

"Oh (а-а)!"

Neilson knew that the skipper had not an idea what he meant (Нилсон знал, что шкипер не имел понятия /о том/, что он имел в виду; idea– идея; мысль; представление о чем-либо), and he looked at him with an ironical twinkle in his dark eyes (он взглянул на него, /и/ в его темных глазах промелькнула ирония; with– с;twinkle– блеск). Perhaps just because (может быть, именно потому) the skipper was so gross and dull a man (/что/ шкипер был таким неотесанным и тупым мужиком) the whim seized him to talk further (ему захотелось продолжить разговор: «его охватила прихоть разговаривать дальше»).

"You were too busy keeping your balance to notice (вы были слишком заняты поддержанием своего равновесия, чтобы заметить; to keep– держать; сохранять), when you crossed the bridge (когда вы переходили по мосту), but this spot is generally considered rather pretty (но это место вообще считается очень/довольно красивым)."

ironical [aI`rOnIk(q)l], perhaps [pq`hxps], pretty [`prItI]

The skipper finished his whisky, and Neilson pushed the bottle towards him.

«Help yourself.»

The skipper leaned forward and with his great hand seized it.

«And how come you in these parts anyways?» he said.

«Oh, I came out to the islands for my health. My lungs were bad and they said I hadn’t a year to live. You see they were wrong.»

«I meant, how come you to settle down right here?»

«I am a sentimentalist.»

«Oh!»

Neilson knew that the skipper had not an idea what he meant, and he looked at him with an ironical twinkle in his dark eyes. Perhaps just because the skipper was so gross and dull a man the whim seized him to talk further.

«You were too busy keeping your balance to notice, when you crossed the bridge, but this spot is generally considered rather pretty.»

«It’s a cute little house you’ve got here (/какой/ прелестный домик у вас тут).»

"Ah, that wasn’t here when I first came (а, его здесь не было, когда я впервые попал: «пришел» /сюда/). There was a native hut (здесь была туземная хижина), with its beehive roof and its pillars (с ее крышей, похожей на улей, и столбами; beehive– улей;to pillar– подпирать, поддерживать), overshadowed by a great tree with red flowers (/она стояла/ под тенью огромного дерева с красными цветами; to over shadow– затемнять; отбрасывать тень); and the croton bushes (и кусты кротона), their leaves yellow and red and golden (/с/ их желтыми, красными и золотистыми листьями), made a pied fence around it (создавали пеструю изгородь вокруг нее). And then all about were the coconut trees (и потом повсюду были кокосовые пальмы), as fanciful as women, and as vain (такие же капризные как женщины и такие же самовлюбленные). They stood at the water’s edge (они стояли у кромки воды) and spent all day looking at their reflections (и проводили весь день, глядя на свои отражения). I was a young man then (я был молод: «молодым человеком» тогда) – Good Heavens, it’s a quarter of a century ago (Боже мой, это /было/ четверть века тому назад) – and I wanted to enjoy all the loveliness of the world (и я хотел насладиться всей красотой этого мира) in the short time allotted to me (за то короткое время, предоставленное мне) before I passed into the darkness (до того как я уйду во мрак). I thought it was the most beautiful spot I had ever seen (я думал, /что/ это было самое красивое место, /которое/ я когда-либо видел). The first time I saw it (как только: «/в/ первый раз /когда/» я его увидел) I had a catch at my heart (у меня защемило сердце; to catch – ловить; зацепить, задеть), and I was afraid I was going to cry (и я боялся, /что/ расплачусь; to be going – собираться; также придает последующему глаголу значение действия в ближайшем будущем). I wasn’t more than twenty-five (мне было не больше двадцати пяти), and though I put the best face I could on it (и хоть я и храбрился как мог; to put on a face – делать вид; best – наилучший), I didn’t want to die (я не хотел умирать). And somehow it seemed to me (и почему-то показалось мне) that the very beauty of this place (что сама красота этого места) made it easier for me to accept my fate (сделала легче = помогла мне принять свою судьбу). I felt when I came here (я почувствовал, когда я пришел сюда) that all my past life had fallen away (что вся моя прошлая жизнь /куда-то/ исчезла), Stockholm and its University (Стокгольм и его университет), and then Bonn (и затем Бонн): it all seemed the life of somebody else (это все, казалось, было в жизни: «казалось жизнью» кого-то другого), as though now at last I had achieved the reality (как будто теперь, наконец, я познал эту реальность; to achieve – достигать) which our doctors of philosophy (которую наши доктора философии) – I am one myself, you know (знаете, я /ведь и/ сам один /из них/) – had discussed so much (так много обсуждали). ‘A year,’ I cried to myself (один год, крикнул я себе). ‘I have a year (у меня есть один год). I will spend it here and then I am content to die (я проведу его здесь, а потом я согласен умереть; content – довольный; голосующий «за»).’

beehive [`bJhaIv], beauty [`bjHtI], philosophy [fI`lOsqfI]

«It’s a cute little house you’ve got here.»

"Ah, that wasn’t here when I first came. There was a native hut, with its beehive roof and its pillars, overshadowed by a great tree with red flowers; and the croton bushes, their leaves yellow and red and golden, made a pied fence around it. And then all about were the coconut trees, as fanciful as women, and as vain. They stood at the water’s edge and spent all day looking at their reflections. I was a young man then – Good Heavens, it’s a quarter of a century ago – and I wanted to enjoy all the loveliness of the world in the short time allotted to me before I passed into the darkness. I thought it was the most beautiful spot I had ever seen. The first time I saw it I had a catch at my heart, and I was afraid I was going to cry. I wasn’t more than twenty-five, and though I put the best face I could on it, I didn’t want to die. And somehow it seemed to me that the very beauty of this place made it easier for me to accept my fate. I felt when I came here that all my past life had fallen away, Stockholm and its University, and then Bonn: it all seemed the life of somebody else, as though now at last I had achieved the reality which our doctors of philosophy – I am one myself, you know – had discussed so much. ‘A year,’ I cried to myself. ‘I have a year. I will spend it here and then I am content to die.’

"We are foolish and sentimental and melodramatic at twenty-five (мы глупы, сентиментальны и мелодраматичны в двадцать пять /лет/), but if we weren’t (но если бы мы не были /такими/) perhaps we should be less wise at fifty (может быть, мы были бы не так мудры в пятьдесят; less – менее).