Текст книги "Спящая планета"

Автор книги: Уильям Беркетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Глава восьмая

Шел шестой день оккупации флотом Солнечной системы землян. У Мартака Сарно, Верховного главнокомандующего сил вторжения, наконец выдался хоть какой-то перерыв, он смог сесть и оценить сделанное. Поручив командование своему заместителю Бланатте, он ушел в свою каюту и приготовил себе коктейль.

Прочитал до середины анализ общего положения дел. Доклад адмирала с Марса был оптимистическим, тот не видел в будущем таких трудностей, которых не смог бы преодолеть, – иными словами, никаких. А вот о таинственном уничтожении разведывательного судна С90980 вместе с его командой в Джорджии не удалось получить никаких новых данных. Сарно откинулся назад и мечтательно посмотрел в потолок. События в этой галактике, решил он, идут быстро. Казалось, что только вчера он сидел в своем кабинете военного администратора Рисстайра. Работа заключалась в том, чтобы папка за папкой пробираться сквозь груды детальных донесений о жизни провинции.

Тогда любая странность во всем этом обширном море информационной скуки была для него настоящим сокровищем. И то, что пленники с Земли стали жертвой какой-то загадочной болезни, не прошло мимо его внимания. Болели те, кто расчищал военные площадки. Местные отказывались там работать из-за освященного веками табу, и никакие угрозы не могли их заставить. Болезнь представляла собой многочасовую кому, вывести из нее не удавалось. Выздоровление, как это было отмечено, было столь же быстрым, как и приступ. После этого жертва приобретала иммунитет. Болезнь поражала только один раз. И всегда только в районах табу.

Угроза остановки работ на военных площадках была хорошим предлогом, чтобы закрыть кабинет, сбросить ношу бумажной работы и отправиться на расследование. Такая возможность редко ему выпадала. Да и происшествие было интригующим.

Так что он заинтересовался всерьез. Бланатта, в то время начальник полиции, привел местных знахарей и обстоятельно допросил их о табу. Светила медицины во всех звездных скоплениях были опрошены в местных отделениях Службы безопасности. Его непосредственный начальник, глава сектора, разрешил любые действия, необходимые для распознания причины этой хвори.

И планета раскрыла свой секрет: как выяснилось, виновником был цветок. Этот необычный, красивый и хрупкий цветок… был плотоядным. Плотоядным! Зубов, когтей или подвижности у него не было, зато природа прекрасно компенсировала это. Цветок с дьявольской меткостью выстреливал струей газа, когда рядом появлялось что-то живое.

Для всех форм рисстайрской жизни это был быстродействующий и смертельный яд, но на землян он воздействовал всего лишь как сильное снотворное. Точнее, все реакции тела замедлялись до уровня, который можно было бы назвать спячкой. Только она никогда не длилась долго, и после одного раза жертва приобретала иммунитет. Последующие тесты показали, что запах растения совсем не действует на лларанскую фауну, и дело было закрыто. Врачи рекомендовали, чтобы Сарно подвергал все рабочие бригады воздействию цветка, который на местном языке назывался ксиль'тресск, или «цвет смерти». Состояние комы надо было пережить до начала работы на военных объектах. Врачи тенечке пообещали, что его имя войдет в сноски в анналах межзвездной ботаники как первооткрывателя этого эффекта, упаковали свои чемоданы и убрались восвояси.

Когда эта маленькая тайна раскрылась и работы вошли в нормальное русло, Сарно ничего не оставалось, как отпереть свой пыльный кабинет и снова работать без отдыха. Кипы рапортов, запросов и квитанций выросли еще больше. Подавив желание вытащить лучевой пистолет и покончить с этим навсегда, он зарылся в работу. Сотни распоряжений, приказов и удостоверений ждали его личного одобрения. Департаменту дорог требовалось больше денег (а когда было иначе?), береговому патрулю были нужны запчасти для ремонта судов, а Алтобурв, самый маленький городок на планете, испрашивал мусорную машину. И это были только три самых верхних бланка из кипы высотой почти в его рост.

Он думал об отставке, потом – о самоубийстве. Десятки раз пытался избавиться от административной работы и отправиться на поле боя или на мостик боевого корабля, но получил столько же однообразных отказов. Администраторы высокого класса очень редки, говорилось в них, а для успеха в войне необходимо наилучшим образом использовать каждого. Избавиться от скуки не удавалось. Сарно чувствовал себя в ловушке на отсталой планете и медленно сходил с ума, день за днем пропуская через свою больную голову списки бюджетных расходов.

Все изменилось в один миг. Сарно сделал долгий глоток и потянулся в кресле, устраивая массивное тело поудобнее. Когда же пришла волшебная идея, которая ускорила события, от крыла все двери и смела все препятствия?

Он не мог вспомнить, когда и откуда появилась мысль, что необычный газ ксиль'тресска может быть использован как новое оружие против Земли. Все, что он помнил о тех днях, это чувство безнадежности от бесконечной бумажной работы. Однажды в его воспаленном мозгу возникло видение множества спящих землян, над ними стояли лларанцы, а он повелевал жизнью и смертью спящих. Может, картина была навеяна тем, что он видел в концентрационных лагерях, а может, его подсознание везде искало военный потенциал.

Видение заставило подумать: как жаль, что бессознательное состояние длится примерно девять земных часов. Предположим, оно длилось бы день или два дня? Предположим, оно длилось бы намного дольше?

На тот момент было достаточно. Теперь Мартак Сарно проводил свое свободное время, разрабатывая теоретический план вторжения. Если бы был снотворный порошок, эффект от которого держался бы по меньшей мере несколько месяцев…

Это было развлечение, своего рода хобби. Он начал охотно заниматься своей бумажной работой, обнаружив в себе энергию, которая, думал он, уже вся иссякла давнымдавно. Его хобби превратилось в навязчивую идею. Он почти поверил, что его должность на Рисстайре – лишь «прикрытие», которое будет длиться, пока смертельный удар Федерации не будет отработан до конца. Вновь вспомнились занятия по снабжению и тактическому маневрированию. Сотни, тысячи планов завоевания были начерчены и отвергнуты. Мартак Сарно воспрял духом. Пробудившийся интерес к жизни позволил лучше управлять делами планеты. Среди прочего Алтобурв получил две новые мусорные машины. Административные обязанности уже не тяготили, это был просто шаг вперед, а пределом были звезды.

Энергия сделала его слишком дерзким. Сарно беззастенчиво использовал свое звание, чтобы получить доступ к мощным компьютерам космопорта. Он загрузил в них массу данных. Расчеты продолжались, пока компьютеры не выдали благоприятные результаты.

Когда он собрался использовать компьютеры в последний раз, мир иллюзий внезапно разлетелся на миллион осколков. Все цифры были в последний раз сверены между собой – корабли и люди, снабжение и оружие, расписание и расстояния. Все было подсчитано до степени «п», и он ликовал так, как будто на самом деле покорил Солнечную систему. Теперь можно разрабатывать планы дальнейшего завоевания, каждый план будет тщательно продуман и обеспечен всем необходимым. Он тщательно уложил в свой портфель распечатки аккуратно просчитанных данных, стер из памяти компьютеров все указания на то, что он делал, и повернулся к выходу. В затемненную теперь контрольную башню космопорта пробивался слабый свет звезд.

А затем зажегся свет, и незнакомый человек выступил вперед. Его суровое лицо предвещало недоброе. Перед глазами Мартака Сарно блеснул золотом значок, в тот же миг двое других незнакомцев ловко выхватили у него из рук раздувавшиеся портфели. Он не успел даже запротестовать.

Раздались самые зловещие слова в Империи:

– Имперская Служба безопасности. Вам придется пройти с нами.

Прежде чем Сарно оправился от шока, он обнаружил себя на борту курьерского судна, направляющегося на Ллару. Темой следующих один за другим допросов было содержимое портфелей. Но вопросы задавала комиссия военных стратегов, самый младший из чинов которой превосходил его по званию на десяток нашивок, а не подозрительные агенты Службы безопасности. Гдето между вопросами ему неожиданно сообщили, что лаборатории Империи начали эксперименты с ксиль'тресском еще с тех самых пор, когда ботаники, посланные на Рисстайр по его требованию, прислали образцы с описанием этих случаев. Когда его деятельность была раскрыта Службой безопасности, эксперименты пошли с одной целью: увеличить продолжительность комы путем мутаций растения.

Мир его грез рассыпался, зато положение в реальном мире изменилось так резко, что походило на мечту. Всего три года прошли с тех пор, как он начал свои ночные путешествия в контрольную башню космопорта, но его чаяния уже сбылись. Провинциальный бумагомаратель стал национальным героем.

Сарно потянулся, словно хищник после особенно сытной пищи. Приходилось возвращаться в настоящее, на столе ждали доклады. «От одной бумажной работы к другой», – тут же подумал он, сделав кислую мину. Но сообщения о неудачах в поисках того, кто уничтожил разведывательный корабль С90980, заставили собраться. Войска окружили городок Бакстер и постепенно сужали кольцо. Когда петля затянулась, ожидали, что жертва окажется внутри. Результаты на данный момент отрицательные.

Он читал дальше. Другие разведывательные суда и пехотные части сообщали, что не вся земная фауна одинаково страдает от Пыли. Не которые низшие формы жизни по-прежнему свободно передвигались без каких бы то ни было признаков дремы. Домашние собаки засыпали рядом со своими хозяевами. Птицы пострадали меньше всех, хотя некоторые разновидности, например утки, оказались даже более чувствительными, чем люди, и исчезли за три недели до «часа Д». Несмотря на этот непредвиденный побочный эффект, у землян не проснулись подозрения.

Кое-что заслуживало внимания: эффект воздействия на все население трех планет не был одинаковым. Обнаружены несколько человек, не пострадавших от вещества, причины иммунитета к Пыли оставались непонятными. Их имена были перечислены ниже. Хотя Сарно знал список наизусть, он прочитал его снова:

1. Маргарет Кессиди, Бутте, Монтана, Земля

2. Брэдфорд Донован, Лондон, Англия, Земля

3. Майкл Харрис, Канал и, Марс

4. Дженнифер Ногалес, СанФранциско, Калифорния, Земля

5. Пол Ногалес, БлуХиллз, Йагари, Венера

6. Ричард Рейбернстарший, НьюЙорк, Земля

7. Ричард Рейбернмладший, НьюЙорк, Земля

8. Дэниел Риерсон, Венусбург, Мадкаунти, Венера

9. Хогате Йоганда, Гонконг, Земля.

Девять имен. Пять неизвестных, четыре очень знакомых. Неожиданность – девять не поддались действию Пыли. Девять бодрствовали и были в полном сознании, когда появился лларанский флот. Девять свидетелей его вторжения, когда не должно было быть ни одного. Эти девять и десятый, пока безымянный, реагировали на врага, который не ожидал сопротивления, по-разному, в большинстве своем – жестоко. Поскольку бдительность войск была понижена, естественно, были несчастные случаи. Несчастные случаи, которых просто не должно было бы быть. Некоторые лларанские пилоты в самом начале акции были сбиты земными стрелками, которым удалось остаться бодрствующими достаточно долго, чтобы выстрелить и послать небрежный, но эффективный прощальный привет.

Женщина по фамилии Кессиди жестоко царапалась. Другая, по фамилии Ногалес, после одного взгляда на оранжевые лица и серую униформу впала в шоковое состояние, из которого пока так и не вышла. Рейберн-старший оказал такое энергичное сопротивление, что был убит, его сын распорол живот сержанту, появившемуся перед ним, и сразил двоих десантников электролезвием, прежде чем его самого настигла пуля. Майкл Харрис и Пол Ногалес не оказали вообще никакого сопротивления. Первый только взглянул один раз на винтовки на изготовку и сразу поднял руки. Второй был в тюремной камере, когда на него наткнулись солдаты, и спорить не мог. Хогате Йоганда, хотя и был гигантского телосложения, проблем не составил. Дэниелу Риерсо ну – третье знакомое имя – потребовался только один хороший удар, чтобы он свалился на пол.

Хозяин девятого – и четвертого знакомого – имени отличился особо, убив шестерых лларанцев и послужив причиной смерти полковника при до сих пор не выясненных обстоятельствах. Этого мало: будучи захваченным в плен, уверял, что умерший тридцать лет назад дедушка помог ему защититься от Пыли и убить шесть солдат Империи. Он потчевал охрану и членов команды леденящими кровь пророчествами об ужасах, которые наступят, когда умершие встанут под ружье. Это представлялось абсурдом, но и мысль покорить Солнечную систему при помощи запаха тоже три года назад казалась безумной. А его солдаты, Сарно знал, могли поверить всему на свете. Происшествие в Бакстере только подлило масла в огонь, оно словно бы подтверждало дикие сказки Донована.

Всего этого ни он, ни Высшее командование не могли предусмотреть. Меньше года назад они стояли на мокром от дождя лларанском космодроме и наблюдали, как первые автоматические корабли стартовали к Земле, чтобы засеять ее небеса. Выпустив Пыль и начав вторжение, они открыли ларец Пандоры, полный неизвестных и нежданных ловушек.

Он философски пожал плечами. Если это самое плохое из вельможных непредвиденных сюрпризов, что ж, его флот готов принять вызов. По крайней мере, при теперешнем положении вещей. Если Донован продолжит рассказывать свои сказочки и Призрак Бакстера – окрещенный так войсками, которые охотились за ним, – останется на свободе, через неделю положение может стать иным. А этого позволить нельзя.

Сарно нажал кнопку переговорного устройства:

– Бланатта.

– Да, мой генерал? – Голос заместителя не изменился ни на йоту со времен Рисстайра. Как будто он собирался приказать провести полицейское расследование о незаконном разливе спиртного на холмах Корваль, а не отдавать приказы, касающиеся судьбы мощного боевого флота. – Генерал желает?… – заместитель прервал течение его мыслей.

– Бланатта, я решил перевести сюда всех непострадавших землян. Включая Донована. И еще, Бланатта…

– Да, мой генерал?

– Пусть Сджилла отправится на «Калистру», чтобы сопровождать Донована сюда. Ты понимаешь, к чему я веду?

– Понимаю, мой генерал.

– Хорошо. Тогда отдай соответствующие приказы. Я буду некоторое время занят этими отчетами.

– Да, мой генерал. Что-нибудь еще?

– Нет. Как говорят на флоте – так держать!

– Да, мой генерал.

Сарно отпустил переключатель, глотнул уже согревшийся напиток и вынул пачку донесений из ящика с надписью «Исходящее». Самое срочное касалось сбора, упаковки и хранения сотен тысяч антигравитационных парашютов, использованных десантниками и теперь разбросанных по всем трем планетам.

«От бумажек к бумажкам», – мысленно простонал он и начал читать. Ему пришло в голову, что здесь всетаки есть преимущество: бумажки боевого флота были гораздо короче и интересней, чем на провинциальной планете.

Он осушил стакан, поставил свою подпись на трех экземплярах и перешел к следующей бумаге. Последние штрихи поражения землян.

Глава девятая

Риерсон спал крепко, без снов. Когда он проснулся, то даже не понял сначала, что это за место. Рассеянный солнечный свет проникал через полупрозрачное окно, комнату наполняло приятное тепло. Довольно долго он лежал, балансируя между сном и явью, в душе царила гармония. Повернулся на бок и тут же наткнулся на жесткий корпус пистолета под подушкой. Мгновенно все вспомнил и сбросил одеяло.

Почему-то в этой спокойной спальне казалось, что вчерашние страх и усталость были давным-давно. После ванны Риерсон словно заново родился, жаль, не нашел бритвы, но с бородой он тоже смотрелся неплохо. Свою одежду – от нижнего белья до грубых джинсовых штанов и куртки – он не без некоторых опасений загрузил в домашнюю роботопрачечную… а вдруг придется спешно уходить ночью? Но уходить не пришлось, и одежда была аккуратно сложена у желоба с надписью «Выход». Проходя мимо большого, в полный рост, зеркала, он отметил, что становится похожим на косматого медведя-шатуна. Пусть косматым его еще нельзя было назвать, но лохматым – точно.

Усмехаясь, Риерсон быстро оделся, зашнуровал охотничьи ботинки и проверил содержимое карманов. Затем застегнул пояс с патронташем, сунул пистолет в кобуру и, ощущая себя свежим и отдохнувшим, взял ружье и куртку в руки и пошел вниз по лестнице.

С наслаждением съел завтрак и сложил часть еды в пакет: не помешает. С пистолетом в одной руке и третьей по счету чашкой кофе в другой обошел дом, высматривая изо всех окон, не подкрадываются ли лларанские патрули.

Нет, все спокойно. Чистое и безоблачное небо, тихий день. Похоже, такой день заставит расслабиться даже завзятого вояку – вот только знать бы, какие дни ллари считают идеальными для безделья и мечтаний наяву!

В любом случае надо убираться из этого местечка, пока не кончилось везение. Риерсон пошел в гараж, погрузил ружье и пакет с едой в аэромобиль, начал заводить мотор. Пока тот работал на холостом ходу, раздвинул хорошо смазанные створки люка, забрался в машину и вывел ее на яркий солнечный свет. Снова вышел, закрыл за собой люк. Ни к чему наводить охотников на его след раньше, чем нужно, – на фотографиях с воздуха сразу бросится в глаза, что люк открыт.

Подняв машину на три метра, он преодолел высокую изгородь и сразу опустился до всего лишь полуметра над землей. На минимальной скорости он влетел в лес и начал скользить между деревьями. Настороженно ловя подозрительные звуки, он устремился вперед под нижними сучьями деревьев, и только случайные ветки хлопали по ветровому стеклу.

Риерсон взял курс на Бакстер, намереваясь обойти с окраин, а потом – к востоку, на побережье. А попав туда, он смог бы повернуть на север, прочь от скопления войск вокруг города, прячась и петляя.

Но ничего не вышло.

Из кустов выглянул солдат-наблюдатель. Они одновременно заметили друг друга и на долю секунды остолбенели: Риерсон – от неожиданного крушения своих планов, а солдат – от растерянности.

Как только лларанец потянулся за винтовкой, Риерсон рванул вперед. Сердце на мгновение замерло: он смотрел прямо в обезумевшие от паники глаза солдата, пока тот пытался зарядить свое ружье. Потом машина накренилась, и бац! раздался удар в корпус, и опять стало тихо. В зеркало заднего вида Риерсон увидал искалеченную фигуру лларанца в сером мундире, распростертую на зеленом мхе. Солдат даже не вскрикнул, когда автомобиль врезался в него.

Круууммп!

Машина слегка вздрогнула, и Риерсон подумал, что он задел дерево. Но в ноздри проник кислый запах электрического разряда. Где же нападавший? Ничего не было видно.

Круууммп!

На этот раз он заметил, как голубой луч блеснул слева изза деревьев. Снайпер был где-то неподалеку и стрелял довольно метко. Так, значит, в лесу патруль. Оставалось только одно: он затормозил, развернулся, дал полный газ и рванул прямо в небо. Наверху переплетенные сучья обрушили на него смесь света и тени, и вот он на свободе. С коротких крыльев летательного аппарата свисали гирлянды из веток.

Замигал красный огонек на приборной доске, Риерсон прочитал показания приборов, и кровь застыла в жилах. Корпус реактора был прожжен выстрелом, выходящая энергия нарушала равновесие, необходимое для управления. Мотор давал сбои.

Машина медленно поднималась по спирали вверх, внутри все дрожало. Черный масляный дым тащился позади, ясно обозначая ее путь по небу. Выстрелы раздавались со всех сторон. Машина то и дело ныряла и сбивала им прицел. Вот уж точно, нет худа без добра.

Показались мирные, пустынные здания Бакстера. Риерсон направил машину к самому заметному зданию – методистской церкви – и сосредоточился на том, чтобы сесть на три колеса и уцелеть.

Ему удалось сделать это, но чудом. Машина закрутилась вокруг своей оси, подпрыгнула вверх и почти опрокинулась, но потом все-таки села с диким треском. Риерсон распахнул дверцу, выпрыгнул, прихватив с собой винтовку, сверток с едой пришлось бросить. Помчавшись как сумасшедший, он пересек бульвар, вбежал в задний двор. Не глядя перед собой, налетел на пластиковый шнур, на котором висело не сколько одеял, и тот чуть не задушил его. Спрятаться здесь было негде. Поблизости от церкви раздались крики и шум вражеских моторов. Они сидели у него на хвосте – везение кончилось.

Стиснув зубы, Риерсон начал пробираться подальше от этой суматохи. Пересек две улицы и еле успел спрятаться, когда скоростная машина с десантниками пронеслась мимо и завернула за угол. Он вскочил и побежал прочь. Если лежать, его живо прихлопнут. Надо было выбираться отсюда: сейчас – или никогда.

Похоже, шансов на второй исход куда больше.

На следующей улице стояла вереница припаркованных машин. Риерсон лихорадочно проверял их одну за другой. Наконец в пятнадцатой по счету он увидел торчащий в замке ключ зажигания, но двери машины были заперты.

Нет времени для аккуратной работы. Он снова и снова бил прикладом ружья по упругому, многослойному стеклу, раскалывая, а потом и совсем выбив его. Забравшись внутрь, Риерсон завел машину, чуть не сломав в спешке ключ, развернулся и выехал на улицу. Свернув налево, он выжал акселератор до упора и молился, чтобы не встретить на дороге никаких военных грузовиков.

Спидометр показывал сто тридцать километров, когда впереди показалась баррикада – две боевые машины, из-за которых выглядывали шлемы и ружейные стволы. Риерсон резко на жал на тормоз, и колеса завизжали по асфальту – почти как испуганный человек. Машина дико завиляла, оставляя за собой черный зигзаг, искры и шлейф дыма. Когда до баррикады оставались только две улицы, он вывернул руль и свернул в боковую улочку, на спидометре было шестьдесят километров. Риерсон едва не потерял управление, и колеса чиркнули о бордюр, он снова резко повернул руль, и машину занесло влево. Только стал набирать скорость, как снова пришлось тормозить.

Не далее чем в двухстах метрах была вторая баррикада.

Риерсон дал задний ход, метнулся в переулок, и шины снова застонали от такого варварства.

Справа прямо на него бежали солдаты. Как только они увидели его, сразу открыли стрельбу. Орудийные башни на этой очередной баррикаде вращались, готовясь накрыть его огнем.

Слева быстро выезжал легкий танк.

Тогда Риерсон прибавил скорость, и автомобиль рванул вперед, как раз вовремя, поскольку выстрелы бегущих солдат уже рвали на куски бок машины. Но пушки вражеских боевых машин застопорили этот отважный рывок. Стиснув зубы, он вывернул руль влево, выехал на тротуар и помчался вдоль стены. Горячая волна окатила его, и тут же раздался оглушающий взрыв. Там, где секунду назад была мостовая, сейчас чернел кратер. Риерсон бросил руль, толчком ноги открыл правую дверь и выскочил, на ходу прикладывая к плечу винтовку. Он сделал три выстрела, увидел, как один солдат вскинул руки и опрокинулся назад, другой зашатался, но продолжал идти. Казалось, нахальный треск его винтовки, противостоявшей всей этой артиллерийской мощи, привел их в замешательство. Риерсон воспользовался затишьем, чтобы нырнуть в подъезд. Пока он дергал двойные двери внутри подъезда, запоздавшие выстрелы защелкали по фасаду здания, выбивая кирпич, штукатурку и стекло.

Наконец двери поддались. Замок он расплавил залпом из энерговинтовки. Сама судьба привела его сюда: все эти вражеские солдаты, и грузовики, и корабли шаг за шагом заталкивали его обратно в Бакстер и теперь аккуратно подвели к загону с одним только выходом – через двери на этой улице. И ко всему прочему он обнаружил, что выбранные двери легко открываются!

Риерсон опустил винтовку, вытащил пистолет и ворвался могучим прыжком. Приземлился, перекатываясь через себя.

Фзап!

Яркоголубая вспышка ослепила его, прорезав мрак внутренней комнаты. Распростершись на животе, он прицелился в сторону этого голубого пламени и нажал на спусковой крючок пистолета. Раздался короткий крик, затем звук падения, потом странная приглушенная дробь.

Риерсон напряженно выждал несколько секунд. Больше ничего не было. Он поднялся на ноги, подобрал винтовку и пересек комнату. Магазинчик красок, как он теперь увидел. За торговым прилавком распростерлось тело. Автоматический пистолет прострочил аккуратный ряд дырок через грудь лларанца от плеча к плечу, его форма была усеяна оранжевыми пятнышками крови. Пистолет выпал из безжизненных пальцев и лежал рядом, Риерсон подобрал его.

Оглядевшись, Риерсон отодвинул занавеску и обнаружил выход на заднюю аллею. Он осмотрел узкий, замусоренный коридор, но, пройдя несколько шагов, обнаружил, что оба торца закупорены. Тогда он поднялся по бетонным ступенькам. На массивных дверях склада большой металлический засов был откинут, замка не было.

Он все еще был в их ловушке.

Приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы при необходимости можно было проскочить назад, он скользнул внутрь, в темноту, и бросился на землю, ожидая, что вотвот зажжется свет либо раздадутся выстрелы.

Ничего не произошло.

Не было времени удивляться своему везению. Он протиснулся между наставленными повсюду деревянными ящиками, прошел через еще одни двери и огляделся: повсюду громоздились шкафы, кресла – словно попал на выставку ранне-американской мебели.

Слева остановившийся эскалатор вел на второй этаж. Окна комнаты выходили на довольно широкую улицу. Через стекло были видны неподвижные машины. Светофор как ни в чем не бывало чередовал зеленый и красный сигналы. Энергия в Бакстере пока еще была.

Подчиняясь какому-то внутреннему чувству, Риерсон повернулся и поднялся по эскалатору. Дойдя до второго этажа, он подошел к окну, поднял жалюзи и выглянул наружу.

Внизу – и по бокам дверей, и вдоль стены напротив, и у выхода из аллеи – везде были десантники, ожидающие, что он попадется им прямо в руки.

Повернувшись, Риерсон осмотрел комнату, в которой оказался. Она была также забита мебелью, а выходов было только три. Одним из них был эскалатор. Другой – широкий арочный проход, ведущий в следующую комнату, третий – дверь прямо позади обеденной ниши в стиле Сириуса III. Над ней была надпись светящимися буквами: «КРЫША – ПАРКОВКА ТОЛЬКО ДЛЯ КЛИЕНТОВ».

Один из лларанцев внизу, должно быть, следил за окнами (то ли по своей инициативе, то ли по приказу) и заметил движение. Он решительно поднял винтовку и прицелился. Риерсон прижался к стене. Стекло разлетелось с резким звоном, усыпав богатый широкий ковер под оконным переплетом дождем почерневших осколков. Занавеска дернулась и искривилась, потом мягко легла на место.

Со своей позиции у стены Риерсон не мог видеть тех солдат, что были прямо под ним, но он видел двоих других, бегущих через улицу, чтобы присоединиться к драке. Пятясь назад, чтобы блеск дула ружья не выдал его местоположение, он поймал их в телескопический прицел и выстрелил. Лларанцы остановились, как будто наткнувшись на что-то. Хотя бетонные осколки, выбитые пулей, достали их, сами солдаты остались невредимы. Он выстрелил еще раз. Тот, что был слева, медленно поворачиваясь, упал и больше не двигался. Другой помчался в укрытие. Риерсон дал ему уйти, экономя патроны.

Град выстрелов разорвал занавеску, выбил оставшиеся стекла. Гулкие шаги раздались на ступеньках эскалатора. Риерсон обернулся и прицелился.

Появился лларанец, увидел его и потянулся своей длинной рукой, чтобы что-то достать. Пуля Риерсона ударила ему высоко в грудь и сбила с ног. Цилиндрический предмет, который он хотел бросить, упал вместе с ним. Несколько других выпали из его другой руки и покатились.

Риерсон бросился на пол.

На его глазах паркет около эскалатора вздыбился обманчиво медленным движением, разошелся неровными трещинами и разлетелся на куски, плиты пола, взметнувшись вверх, разворотили потолок. Едкий беловатый дым клубился кверху. Когда он развеялся, обнажились согнутые, торчащие наружу стальные опоры. Весь пол вокруг эскалатора был уничтожен, обрывки проводов и изоляции свисали со стен.

Он зарядил винтовку и проверил пистолет. Вот это был взрыв! И все это наделала одна маленькая бомба. А на скольких еще бомбах, и винтовках, и плазменных ружьях, и автоматических пушках написано его имя?

Он как во сне двинулся к окну и рискнул выглянуть на улицу.

Внизу стояли две новые боевые машины. Их орудийные башни смотрели в его сторону и подрагивали с какой-то нервной живостью. С надеждой он посмотрел туда, где огнеметы выглядывали из башен. Если бы кто-то проявил беспечность…

Не повезло: все щитки были прочно укреплены на месте. Случай с авиеткой явно не повторится. Больше никаких уловок и хитростей – только честная стрельба, пока у него не кончатся заряды.

Вспомнив, таким образом, о том, что боеприпасы подходят к концу, он отошел от окна, присел за диваном и быстро проверил положение дел.

В полном магазине автоматического пистолета было двенадцать патронов. С тремя, оставшимися в другом, это давало пятнадцать. Винтовка была заряжена полностью, и одиннадцать зарядов было еще в патронташе, значит, всего семнадцать. Пятнадцать плюс семнадцать – тридцать два шанса. При последнем осмотре снаружи было примерно столько же солдат, не считая экипажей боевых машин. Достав плазменный пистолет, который он забрал у ллари в магазине красок, Риерсон задумчиво осмотрел его. На ручке было три углубления, одно над другим, по одному на каждый палец лларанской руки. В верхнем углублении была маленькая плоская кнопка. Он направил оружие на стену, нажал кнопку. Ничего не произошло. Тогда Риерсон опустил пистолет и продолжил осмотр.

Ствольная коробка была удлиненной яйцевидной формы, закругляясь сзади и сужаясь спереди, где был короткий ствол. Ствол заканчивался какой-то похожей на луковицу штукой с конусовидным кончиком, сверху была тонкая пластинка прицела и шероховатое кольцо, испещренное лларанскими буквами, идущими по его окружности. Назначение кольца было достаточно очевидным: оно контролировало рассеивание заряда энергии. Кольцо держало «штуку», которая выглядела точно так же, как предохранитель затвора земного дробовика, там, где защитная скоба спускового крючка соединялась со ствольной коробкой. Он нажал вниз до упора и снова прицелился в стену. На этот раз щедрый заряд энергии проделал в штука турке уродливую дыру.

Осаждающие были до странности пассивны. Подозрительно, признал он.

Боевые машины попрежнему держали второй этаж под прицелом, десантники, опасаясь его винтовки, залегли за укрытиями. Вниз по улице была припаркована небольшая автомашина с развевающимся лларанским знаменем, его окружали несколько фигур.

Отойдя от окна, Риерсон подошел к эскалатору и прислушался. Снизу доносились еле слышный шелест одежды и звуки дыхания. Опоры повреждены, но если проявить ловкость, то пробраться можно. И десантники ллари были ловкими, это уж точно.