Текст книги "Спящая планета"

Автор книги: Уильям Беркетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава двадцать вторая

Брэдфорд Донован угрюмо уставился на свое отражение в огромном, затемненном экране на всю стену, весьма подавленный тем, что увидел. С экрана на него смотрел мрачный тип в униформе капитана военно-морского флота Федерации цвета хаки. Непривычная форма стесняла в груди, жала в промежности, но не это заботило его. В первую очередь его заботило то, почему он одет именно в эту униформу.

Кабинет генерал-лейтенанта Квирора, начальника лагеря в Атланте, представлял собой крошечное помещение в одном из уголков его владений, построенных из готовых блоков. Сейчас он был заполнен так, что яблоку негде было упасть. В нем находился Квирор собственной персоной, начальник его штаба, специалист имперской службы разведки, вертевший в руках пульт оператора с электронной схемой подчинения людей чужой воле, и еще двое стрелков, наставивших свое оружие на Донована и трех землян, которые были вместе с ним, – Майкла Харриса, Дэна Риерсона и Пола Ногалеса.

И наконец, в нем находился Дрелиг Сджилла.

Именно он приказал сменить форму одежды, и именно он объяснил им причину всего этого маскарада, а затем они – за исключением Риерсона – были вынуждены раздеться донага и переодеться в военную форму Федерации.

Донован покачал головой. Нет, в это невозможно было поверить. Джеймс Риерсон, племянник Дэниела, выходец из сельских закоулков Атланты, и есть воплощение призрака деда Донована? Это было слишком невероятно. Для него Джеймс Риерсон был лишь отдельным, слабым воспоминанием – одно из смутных лиц, мелькающих в глубинах его памяти и напоминающих о давно прошедших временах. О временах, когда Брэдфорд Донован ходил на своих собственных, живых ногах и добывал средства к жизни у враждебного мира оружием и хитростью, рискуя собственными кишками.

Тут заговорил Сджилла:

– …проблема очень и очень проста: мы должны заманить в ловушку и взять в плен или убить одного весьма нас раздражающего непострадавшего, который начал против нас действия в этом районе. Задача так же проста, но нужно кое-что пояснить.

– Я полностью в вашем распоряжении, – громко проговорил начальник лагеря с огромной, как бочка, грудью. – «Раздражающий» – слишком мягкое слово для того, что натворил этот человек-привидение несколько дней тому назад, хотя, должен отметить, все немного успокоилось с тех пор, как он ускользнул от Зовала в Бакстере.

– Именно это меня и волнует, – сказал Сджилла. – После той заварухи в Бакстере наш приятель особенно нас не беспокоил. Это значит, что он залег в ожидании, когда все утихнет. А если такому типу позволить отлежаться и дать время подумать, то будьте на сто процентов уверены, что вскоре вы о нем снова услышите, а то, что вы услышите, наверняка вам не очень понравится!

Начальник лагеря скривился:

– Я могу вам назвать не один десяток людей, которым не понравилось то, что они услышали от него в последний раз. Они долго будут помнить, как смерть тогда вцепилась в их глотки.

– Точно, но в следующий раз это будет намного хуже. Ведь инициатива в его руках. Я имею в виду, что будет хуже, если мы первыми не предпримем что-нибудь. Вот почему я здесь, именно здесь была обнаружена нашими детекторами брошенная авиетка, которой он воспользовался, чтобы удрать из Бакстера. И вот почему мне нужны помощь полковника Висстора, который находится здесь, а также две роты стрелков. Мои четыре пленника, – он показал небрежным движением в сторону землян, – мой помощник и я сам составим небольшую труппу для маленького спектакля, который я хочу поставить для нашего приятеля, бродящего по окрестностям с оружием.

– На вас и на трех из рекков, – Квирор указал на Донована, Ногалеса и Харриса, – вражеская форма. Ваших пленников необходимо снабдить ультразвуковыми устройствами для подавления воли. Похоже, устроим ловушку?

– В точку. Мне хочется, чтобы наш приятель увидел, как пятеро землян – четверо офицеров вооруженных сил и его дядюшка – отстреливаются от лларанцев. Если я понял его характер – а я думаю, что я не ошибаюсь, – он, скорее всего, вмешается. И если он так поступит, – начальник Службы безопасности небрежно поиграл дубовыми листьями на своем воротнике, соответствующими званию майора Федерации, – эти дни, доставляющие нам так много забот и тревоги, пройдут, как с белых яблонь дым. Если его не достанет снайпер, это сделает майор Дональд Шей.

– А этот майор – это вы?

– Да, этот майор – я!

– А вы уверены, – старый солдат с жестким выражением лица бросил тревожный взгляд в сторону Донована, – что вы охотитесь… за человеком?

Донован ухмыльнулся. Даже неопровержимые доказательства не могли победить сомнений в смертности привидения из Бакстера, по крайней мере у нескольких из пришельцев. Все заговорили по очереди.

– Абсолютно уверен, – ответил Сджилла решительно. – Я даже могу вам назвать его имя и фамилию: Джеймс Риерсон!

– А как вам стало известно, что этот – этот Риерсон – будет ожидать вашего спектакля?

– Если он еще находится где-либо в Атланте, он будет начеку. Завтра в полдень на небольшой высоте над Атлантой появится космический разведчик землян, который будут преследовать шесть боевых авиеток. Седьмой аппарат будут вести роботы, в задачу которых входит инсценировка эффектного воздушного боя, в ходе которого космический разведчик выведет из строя две авиетки, а затем разобьется на западной окраине города.

– И что дальше?

– А затем в игру вступает моя небольшая группа, перемещаясь к месту действия под покровом темноты. Мы организуем длительную и шумную перестрелку, в которой никто не пострадает, но будет израсходовано много боеприпасов. Если мы не привлечем ничьего внимания, мы выйдем из боя и устроим преследование противника, якобы оказывающего сопротивление, в городе, а те две роты стрелков откроют бешеный огонь, как будто их десять, а четыре оставшиеся авиетки – все, что может выделить Сарно, – должны имитировать правдоподобную армаду воздушных кораблей. Мы окажем сопротивление, затем отступим и снова окажем сопротивление, и так до конца, пока не получим ожидаемых результатов.

– И это, – заметил полковник Висстор, – похоже на «много шума из ничего» ради того, чтобы достать одного рекка.

– Да? Возможно. Однако имейте в виду: пока Джеймс Риерсон на свободе, он представляет ужасную опасность для той изящной картины покоренного мира, которую Сарно хочет преподнести парламентерам Федерации. Только позвольте им подумать, что кое-что не так, как утверждает он, и они начнут думать, что все не так. А если начнутся раздумья, они настроят флот, чтобы он не поддавался запугиванию. Ни чего хорошего из этого для них не получится, но ведь и нам ничего хорошего не светит. Нам нужны эти три планеты как залог для сделки, а не как необитаемый плацдарм далеко в тылу противника.

Он выдержал паузу, а затем добавил:

– Наряду с этим некоторые тупоголовые типы среди наших солдат уже проявляют колебания из-за болтовни некоторых безответственных заключенных. Их предупредили, что следует держать язык за зубами, но, пока Риерсон находится на воле, этого добиться не удастся. Солдаты всегда ждут самого страшного (это позволяет не разочаровываться), а поэтому сказочка будет жить в их душах как средство от скуки и ходить по рядам, пока в нее не поверят. Вам будет интересно знать, что Сарно считает это уже такой серьезной угрозой, что он готов уничтожить Атланту, если только это позволит искоренить причину.

У Висстора не нашлось никаких возражений. Квирор тоже не сделал замечаний. Охрана молчала; слышно было лишь мягкое жужжание.

– Вам не удастся убить то, что уже мертво, – вонзился голос Донована в задумчивую тишину.

Все непроизвольно устремили на него свои взгляды. Когда тот начал говорить, охранник резко вскочил, а сейчас стоял с таким видом, как будто не мог понять сказанного.

– Я предупреждал тебя об этом, прежде чем мы покинули флагман, – сказал Сджилла с холодным гневом в голосе. – Я тебе сказал, чтобы здесь этого не было?

– Сказал. Ну и что?

– А то, что тебя следует научить послушанию. – Он жестом подозвал второго охранника: – Знаешь ли ты, как пользоваться электро-хлыстом?

– Да, сэр.

– Отлично. Выведи этого рекка и попробуй. Пять ударов, счетчик на три четверти, не больше.

– Да, сэр.

В животе Донована все перевернулось. Казалось, что он уже ощущает те обжигающие удары, которые будут терзать его нервы. Он облизал сухие губы.

– Лучше не надо бы, – предупредил он их. Однако его голосу не хватило той угрозы, которой он попытался наполнить свое предостережение.

Охранник ткнул в его сторону своим пистолетом.

– Встань, фрамбуль.

– За каждый удар, ллари, месяц пыток для тебя…

– Донован, заткнись! – Кулак Сджиллы многообещающе опустился на стол.

– Пошли, фрамбуль. – Охранник попытался дотянуться до него.

Донован начал подниматься.

– Твои сыновья, рожденные и еще не рожденные, заплатят за то, что ты собираешься сделать сегодня… – начал он в отчаянии.

И охранник заколебался! Донован достал его, задел за живое.

– О, ради Сирри! – Это был голос Сджиллы, который, вскочив со стула, злобно отбил его ногой и вдруг ринулся вперед. Он выхватил хлыст, висевший на крючке на ремне солдата. Металлические кольца зазмеились по полу. Он нажал кнопку на толстом конце хлыста, резко взмахнул им…

Пришла боль.

Донован выбросил вперед руки в напрасной попытке защититься и отпрянул к стене. За первым ужасным ударом тут же последовал второй, затем третий – и он захлебнулся своим собственным криком, зная, что Сджилла ударом хлыста разрушал его тщательно измышленную ложь, и понимая, что он бессилен предотвратить это.

Огонь, пробежав по кончикам нервов, сбросил его прямо на пол. Голос Сджиллы доносился до него через пропасти и расстояния, вплетаясь в ритм безжалостно опускающегося на него хлыста:

– Так вот это всемогущий любимчик бессмертного? Это внук, которого бережет его дед? И где же этот всемогущий защитник сейчас, а? Почему же он не слышит криков своего попавшего в беду потомка? Почему он не…

Послышался вскрик, и Донован как в тумане сообразил, что это не его голос. Он с опозданием также заметил, что лампы не горят, что Квирор во весь голос угрожает всем семью смертями. Сджилла непрерывно ругался на двух языках, а в полутонах его голоса угадывался страх. Вдруг вспыхнул яркий голубой свет, как бы от заработавшего автоматического пистолета. В ответ на грохот послышался сдавленный крик и затем глухой звук от падения тяжелого тела. Находясь на грани сознания, в то время как по его телу прокатывались раскаленные волны боли, Донован попытался овладеть своими чувствами и мыслями – попытался и не сумел. Но электро-хлыст был выключен. Он расслабился и целиком отдался заполнившей его мозг темноте.

Снаружи слышался неистовый треск автоматов, который перемежался с выворачивающим душу наизнанку ревом огнеметов землян и треском винтовок.

Когда погас свет, а один охранник в темноте и суматохе застрелил другого, Дэниел Риерсон действовал с проворством кошки, даже возраст не стал ему помехой. Он навалился всей массой своего тела на техника из разведки – на того, который закричал, когда вырубили свет, мало душно забившись в жалком страхе и забыв о своем драгоценном пульте управления. Рука старого охотника выполнила один, ужасный по силе, рубящий удар, и лларанец навечно оставил позади все страхи и все иные эмоции тоже. Ловкими пальцами он выхватил из кобуры оружие лларанца и затем двинулся, припадая к земле, в поисках двери, пытаясь определить очертания целей, на которые мог бы попасть свет снаружи.

Лларанцы все еще были ослеплены тем шквалом огня, который лишил жизни караул, Дэниел же видел все четко.

Вот! Автомат сделал поворот и послал смерть с убийственной точностью. Последний охранник завалился в сторону, сшибая по пути стол и падая вместе с ним на пол. Риерсон предпочел бы остаться и уложить все лларанское начальство, но времени было в обрез. Если агент был прав, племянник обретался где-то здесь, рядом, и его следовало предупредить.

Обнаружив дверь, он выпустил в замок солидный заряд и стремительно бросил вперед свое мускулистое тело. Дверь поддалась, и он проскочил дальше, где находились другие штабные помещения. Миновал суетящихся испуганных клерков, подобно призраку, преследующему пришельцев, о котором мечтал Донован, и наконец оказался на свежем воздухе. Тут он остановился, потом бросился в сторону и распластался, прижавшись к стене.

Вокруг был кромешный ад. Голубые молнии сверкали между постройками и защитной оградой, а потоки ярко-красного пламени устремлялись им навстречу, сливаясь в испепеляющем перекрестном огне. С одной стороны прерывистые оранжевые вспышки неслись, как копья, по направлению к невидимой цели – стреляющим гранатометам. Электрозащита по внешней ограде была нарушена, и огненные тени слабо вырисовывались между бесполезными столбами.

Нечто неслось ему навстречу. Крабоподобное, оно издавало хлюпающие звуки, и он поднял свой автомат, приготовившись к стрельбе.

Это странное существо – бочкообразной формы, небольшое по размерам – было утыкано стальными приспособлениями, имеющими форму щупалец, а сверху на нем был пластиковый колпак. Два из этих щупалец торчали в стороны: в одном был зажат пистолет, а во втором – атомный резак.

Какое-то время человек и машина с напряжением вглядывались друг в друга, стоя лицом к лицу. Затем под пластиковым колпаком загорелась красная лампочка, и хриплый металлический голос издал резкий скрежещущий звук, в котором угадывалось единственное слово: «Человек!» – после чего это нечто исчезло, метнувшись как безумное за угол сборного домика. Спустя несколько секунд оттуда донеслось стаккато пулеметных очередей и блеснул ослепительно белый свет атомного резака. Прозвучал пронзительный крик, затем грязные лларанские ругательства. Из раскрытой двери вылетел какой-то писарь с автоматом в руках и застыл, с тревогой уставившись на то, что творилось в лагере. Получив таким образом напоминание о своем затруднительном положении, Риерсон навскидку выстрелил по врагу, посмотрел, как тот сложился пополам, не издав ни звука, и свернул за угол здания, туда, куда скрылся маленький робот-чистильщик. Вокруг шел яростный бой. Недалеко, в автопарке, запустил двигатель танк и, пыхтя, двинулся вперед, поводя пулеметами, как бы вынюхивая цели. Пять теней выше человеческого роста повернулись, как один, и пошли под углом навстречу ему с тяжеловесной грацией, напоминая стройные парусники в открытом море.

Автоматические пушки танка открыли стрельбу, и голубоватый свет окружил ореолом пять фигур, похожих на гуманоидов, заставляя их стальные тела искриться и сверкать. Один из этих пятерых споткнулся и завертелся вокруг своей оси. Остальные четверо открыли шквальный огонь по лларанскому танку. Красные вспышки из огнеметов и желто-оранжевые трассы свинцового дождя из дул гранатометов сделали свое дело. Танк, поворачиваясь во все стороны и все еще стреляя, взобрался на очень высокую кучу щебенки за автопарком, а затем, виляя корпусом, сошел с траков и с грохотом свалился назад, подобно мертвой черепахе. Запахло пролитым горючим, а затем большую неповоротливую расплющенную машину охватил огонь.

Риерсон больше не терял времени. Не обращая внимания на смертельное великолепие перестрелки, он побежал прямо к разрушенной ограде. Бой отодвинулся внутрь лагеря, и отстреливалось все меньше и меньше защитников. Большинство их сгрудилось на тесной площадке разгромленного автопарка и пыталось погрузиться в самолеты. А здесь, у проволочного забора, было тихо, о прошедшем здесь сражении напоминал лишь запах от разрядов энергии и обугленной плоти. Он обошел одного из маленьких роботов-чистильщиков, превратившегося в кучу металлолома, перескочил через трупы нескольких лларанцев, которые пытались преодолеть заграждение до того, как выключился электрический ток, и оказался за пределами лагеря. Он все время бежал рысцой, пока мог, и звуки сражения постепенно замирали за его спиной. Когда он начал задыхаться и уставшие мышцы запросили пощады, он замедлил бег и стал оглядываться в поисках укрытия, стараясь восстановить дыхание, проклиная свои семьдесят лет и бездеятельность, из-за которых он так быстро сейчас уставал. Наконец ему попалось подходящее место.

Когда спазмы прошли и сердце чуть успокоилось, он покинул укрытие и поспешил вперед, им овладело веселое настроение. Он был на свободе! Никаких оков, никаких больше вражеских крошечных тюремных камер – свободен! Он снова был сам себе хозяин, вся планета лежала перед ним, а ружье могло обеспечить свободу и дальше.

Но ведь это был не Рисстайр, не Гратлафн, не Новая Седалия, даже не северные степи Венеры, а тем более не бесплодные плоскогорья Марса. Это была Земля с ее тремя миллиардами спящих жителей и утопающими до горизонта в темноте городами и армиями пришельцев-захватчиков… и загадочным одиночкой, который не спал, а шествовал по городам и по всей планете и, безнаказанно убивая врагов, не испытывал никакого страха перед вооруженными силами пришельцев.

Но время призрака из Бакстера истекало. Племянник это или нет, его следовало найти и предупредить.

Взяв наперевес свою винтовку, он осторожно уходил прочь от лагеря, стараясь держаться в тени.

Глава двадцать третья

Медленно, постепенно и мучительно он приходил в сознание. Боль словно превратилась в огромные шары, проносящиеся перед глазами; в его голове эхом раздавался грохот. Все тело горело огнем от ударов электро-хлыста, и казалось, он ощущает всплески боли от макушки до кончиков своих пластмассовых пальцев ног.

Оправившись от шока, он сообразил, что уже не находится больше на вражеском командном пункте. И не лежит, растянувшись, на спине, как это было, когда он пребывал без сознания. Вместо этого он шел, спотыкаясь, в шумной ночи, чувствуя чью-то стальную хватку в области шеи. Голоса звучали с каким-то напряжением, казалось, с большого расстояния, и прошла почти вечность, прежде чем он распознал голос врага, взявшего его в плен, – это был голос Сджиллы. Переодетый лларанский агент тащил его за собой одной рукой, демонстрируя незаурядную силу, которую Доновану было трудно предположить в этом тощем на вид теле.

С некоторым опозданием он осознал происходящее. Клубы бетонной пыли носились в воздухе, накатываясь из темноты и оседая удушающей пеленой. Рядом то тут, то там мелькали вспышки плазменного оружия, но где находился враг – было непонятно. Чуть дальше, кажется, полным ходом шло маленькое сражение. Непрерывно раздавались треск электрических зарядов и гул тяжелых взрывов. Еле различимые фигуры легко и бесшумно двигались в ночи, словно зловещие герои дурного сна. Крики боли и страха перекрывали общий шум и гам.

Ночная неразбериха вплеталась в стон его разодранных электричеством нервов, наполняя душу невыразимым, пульсирующим ужасом. Он чувствовал, что теряет сознание и вместе с ним – рассудок, измученное пытками тело молило о передышке, однако голос пленника терялся в общем шуме.

И тем не менее они двигались вперед: флегматично, уверенно, неумолимо через этот пылающий и оглушающий ад – Донован впереди, полностью погруженный в свои страдания, за ним по пятам следовал Сджилла, крепко ухватив землянина одной рукой за воротник, а другой стиснув огнемет. За ним шли Квирор, Висстор и несколько писарей, выставив перед собой Ногалеса и Харриса в качестве живых щитов.

Из нагоняемых ветром дыма и пыли вдруг проглянул чей-то огромный силуэт. Затуманенному взору Донована казалось, что тот плывет, переливаясь над поверхностью земли, подобно какому-то враждебному духу. Водитель грузовика почувствовал, как его резко дернули за воротник и, чуть не задушив, потянули в сторону. Он смутно осознал, что Сджилла махнул рукой своим спутникам и что-то быстро зашептал.

Гигант сдвинулся с места. Прозвучал зычный рык, перекрывший адский шум. Что-то всколыхнулось в мозгу Донована, спрятанное глубоко-глубоко под наслоившимися друг на друга впечатлениями последних дней, и память сработала! Складской робот! Они столкнулись с одним из крупных роботов, предназначенных для выполнения неквалифицированных работ. Этот странно мелодичный бас, который подходил к массе и росту робота, был своего рода торговой маркой. Донован увидел в ловких пальцах робота ружье с длинным стволом, которое тот держал с завидной легкостью. Огнемет изыскателя! Сколько времени прошло с тех пор, как он пользовался своим таким же? Казалось, по самой малой мерке – несколько тысячелетий.

Однако Сджилла ответил на этот вызов по-английски, вложив в свой голос максимальную властность. Как только обрывки ответа сквозь шум сражения долетели до ушей Донована, внезапная надежда, которая пришла с узнаванием робота, так же быстро и исчезла. Похоже, этот переодетый агент всегда мог выйти сухим из воды!

– …эти люди – мои пленные, – говорил Сджилла. – Бой идет вон там… иди туда… там требуется подкрепление…

Робот-гигант прорычал слова согласия и исчез в темноте ночи. Донован от усталости споткнулся и упал, в который раз ошеломленно отметив, как сильно Сджилла повредил своим хлыстом его нервную систему. Он почувствовал на своих отдающих болью ребрах безжалостное прикосновение ствола огнемета.

– Вперед, – прозвучало свистящее шипение. – Нам еще идти и идти…

Что-то выскочило навстречу им из темноты, дико размахивая длинными гибкими щупальцами. По ним полоснул луч ручного фонарика. В отражении его яркого света Донован смог увидеть маленького робота по техническому обслуживанию. Что это?… Что, если все роботы в городе вооружены? Если это так, то кто ввел их в дело? Кто?…

Огнемет оторвался от его ребер и обрушил стремительный ливень огня на маленького робота. Тот закачался из стороны в сторону, чуть было не опрокинулся, но потом восстановил равновесие и покатил прочь, неровно забирая влево.

Оружие вернулось в исходное положение, обжигая кожу Донована раскаленным добела дулом.

– А теперь давай двигать отсюда…

И они двинулись.

На наземной радиолокационной станции царила суматоха. Джеймс Риерсон сосредоточенно пытался получить хоть какое-то представление о том, как продвигается сражение. Экраны в отсеке управления помогали мало, они были подернуты дымкой и освещались лишь редкими вспышками, когда та или другая сторона открывала в темноте огонь.

Наконец он оставил пустые попытки и обратился к Чарли.

– Сэр, – сказал Главный компьютер, – сражение развивается прекрасно. Сожалею, но должен сообщить вам о потере в бою персонала пяти складов, однако потери врага раз в десять превосходят наши и быстро увеличиваются. Мы смели их оборону, рассредоточили их силы и прижали главный отряд защитников к глухой стене, они пытаются погрузиться в самолет. Но им никогда не суждено подняться в воздух.

– Хорошо, Чарли.

Что здесь можно было сказать еще? Сражение развивалось прекрасно, но вовсе не так, как он его задумал. У него просто не хватило мужества сообщить об этом Чарли и тем самым приглушить энтузиазм Главного компьютера, он не так часто был в роли командующего генерала. Он продолжал изучать показания радара.

Лларанцы терпели поражение – это так, но ведь они даже не сражались. Внезапное нападение ужасных чудовищ, выбранных из наиболее отвратительных, наполненных ужасами фильмов с солидо-изображениями группы «Б» за последние два столетия, должно было потрясти их воображение и подавить их волю к сопротивлению. Однако этого не случилось. Поразмыслив, он понял причину.

Он начал атаку слишком быстро и слишком многими средствами, недооценив своего противника и переоценив свое искусство. Прежде чем лларанцы смогли полностью переварить то, что происходит, и перепугаться, они обнаружили, что уже вовлечены в жестокий огневой бой. Рефлексы обученных боевых частей и подразделений заставили их действовать. Почти бессознательно они оказали сопротивление и дали встречный бой, образуя небольшие очаги отчаянного противодействия вторгшимся роботам, отражая нападение тех с завидной храбростью.

Но одной храбрости этой ночью было недостаточно. Сжатые объяснения Чарли помогали соотнести импульсы на радаре с тем, что происходило снаружи. Картина с каждым мгновением становилась все яснее. Вот прорвалась передовая часть, там какой-то отряд выдвинулся вперед, а в третьем месте…

У Риерсона вдруг буквально отпала челюсть. В одной из изогнутых линий нападения появилась брешь, и со стороны вражеского штаба пошел небольшой клубок импульсов, говорящий не о страхе, а о движении с настойчивостью и решимостью. Атакующие шли вперед, нерешительно останавливались, затем откатывались назад. Вдруг смотровое устройство ярко вспыхнуло зелено-оранжевым светом и неожиданно погасло.

– Чарли!

– Да, сэр?

– Что значит появление оранжевого импульса, который затем исчезает?

– Это значит, сэр, что устройство вышло из строя.

– Я так и подумал. Настрой робота-камеру на развертку… скажем, вектора 16, хорошо?

– Слушаюсь, сэр.

Он нетерпеливо забарабанил пальцами, пока робот выходил на позицию, наблюдая с нарастающей тревогой за тем, как клубок непрерывно перемещающихся точек выходил за пределы очищенного от врага периметра лагеря и вступил на улицу.

– Робот настроен, – сообщил Чарли. – Шестой экран.

– Хорошо. Пошли его вдоль Брэггстрит.

– Есть, сэр. В каком направлении, сэр?

– В западном. И пусть за ним следуют четыре вооруженных отряда. Там возможны неприятности.

– Слушаюсь, сэр!

Экран номер шесть засветился, мгновенно наполняясь мигающими полосами, затем очистился, и на нем появилось изображение улицы, видимой как бы в дымке через прибор ночного видения робота. Дома на этой улице просматривались по обе стороны, картина слегка вибрировала в такт движениям робота.

– Вот! – Риерсон привстал с кресла. По улице двигались фигуры, двигались неуклюже, а некоторых из них волокли за собой явно насильно. Да, там были серые лларанские мундиры и…

Изображение исчезло. Очень резко и окончательно.

– Засада! – заскрежетал он зубами. – Не дай им уйти, Чарли! За ними!

Чарли, сбитый с толку приказами, которые не имели абсолютно никакого смысла для его упорядоченного мозга, просто продолжал руководить операциями вокруг лагеря, в то время как четыре отряда, выделенные для следования за роботом-камерой, прибыли на то место, где он упал, и остановились в ожидании распоряжений. К тому времени, когда Риерсон пришел в себя в достаточной мере, чтобы давать связные команды, группа бегущих фигур была уже вне досягаемости радара. Быстрое изменение фокуса не дало ничего, по-видимому, они скрылись под землей. Он приказал быстро показать подземный уровень. Это также оказалось потерей времени. Группа исчезла, как будто ее кто-то проглотил.

И вдруг:

– Сэр!

– Что там?

– Продавец 521 сообщает об одиноком землянине, который шагает вниз по Винсентстрит.

– Пусть ведет его сюда.

– Сэр! А он не хочет идти. Он вооружен и отказывается взаимодействовать.

– О черт! У агента 521 есть парализатор?

– Нет, сэр!

– Хорошо, пошли туда отряд с парализатором. Если он не будет идти на контакт, используйте парализатор, усыпите его и доставьте сюда. Для его же собственного блага – на улицах небезопасно.

Эти последние слова были произнесены иронически, что, впрочем, кажется, ускользнуло от Чарли.

– Действительно, они небезопасны, сэр. Сделаем незамедлительно, сэр!

Он устало откинулся на спинку стула за пультом управления и закрыл глаза. Сражение в районе укрытия почти закончилось, причем его роботы победили, но это была не та победа, которой он хотел. Первого, после него самого, землянина, не уснувшего под воздействием радиоактивной Пыли Сарно, выследили и приведут сюда, захочет он этого или нет. Однако и это не подняло его настроения. Даже более того. Одного мимолетного взгляда на убегающую группу было достаточно, чтобы испортить все настроение.

Экран выдал изображение нескольких землян, которых теснила кучка лларанцев, – тех самых землян, общение с которыми и чей совет он мог бы использовать при таком стечении обстоятельств. Судя по покрою мундиров, все они были военнослужащими и офицерами.

– Чарли, – сказал он. – Чарли, носит ли тот землянин, о котором сообщил в своем рапорте 521, какую-либо военную форму?

– Минуточку, сэр. Сейчас наведу справку. – Пока Главный компьютер устанавливал связь со своим роботом, возникла небольшая пауза. Затем: – Нет, сэр, никакой военной формы. Лишь гражданский костюм, который, как считает торговец 521, с портновской точки зрения, подошел бы лишь какому-нибудь внеземному провинциалу.

– О, великолепно, просто чудесно. Наконец я заимел хоть кого-то в союзники, и им должен оказаться лентяй и бездельник.

– Мне искренне жаль, сэр. – Голос Чарли прозвучал так, как будто он нес персональную ответственность за это.

– Такой варвар, как он, не доверяет даже роботу, – продолжал Риерсон, живо интересуясь этим субъектом.

– Сэр, – сказал Чарли кротко, – со всей должной честностью следует отметить, что вы и сами не проявляли большого рвения к взаимодействию с торговцем 108, когда тот впервые вступил с вами в контакт. Полагаю, что он все еще носит след на своем стальном теле от вашей пули.

– Ах, заткнись! И скажи мне, как эта компания сумела просочиться через линию фронта.

Пока Чарли пытался разобраться в противоречивых приказах, Риерсон впал в мрачное молчание. К черту благопристойных роботов с их логикой, будь они прокляты, – ну как человек сможет изобразить хорошую, праведную ярость, если механическая уродина маячит за твоей спиной и напоминает тебе о твоих прежних грехах?

Это казалось просто несправедливым.