Текст книги "Тень"

Автор книги: Уилл Эллиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Глава 29
Замок

Эрику приснилось, что Сиель мертва, и сон был таким реальным, что он искренне удивился, проснувшись в уютном гнезде дрейков, греясь о бок храпящего Кейса. Снова заснуть он уже не смог. Осталось только гадать, был ли этот сон навеян ее духом, желающим попрощаться. Он был настолько убедительным, что глаза защипало от слез.

Азиель забыла о своей гордости – точнее, предпочла на время не вспоминать о ней – и лежала теперь прижавшись к Эрику, словно он мог защитить ее от кошмаров. Ему казалось вполне вероятным, что во сне девушка снова видела Тень. Иномирца до сих пор не оставлял в покое вопрос, почему она простила его за то, что он похож на Тень, хотя Сиель так и не смогла этого сделать.

Когда наступил рассвет, Эрик встал у выхода из пещеры, глядя на белоснежный Замок в виде дракона, до которого осталось не больше дня пути, если Кейс полетит прямо к цели. При виде потоков воздуха, круживших над строением, у него перехватило дыхание, стоило ему взглянуть на них немного по-другому – великан, с бешеной скоростью вращающий разноцветными руками, медленно сменился звездой со смутными, плохо прорисованными контурами, такой огромной, что верхние концы наверняка царапали белоснежную крышу неба.

Эрик догадался, что это – сила, собирающаяся вокруг создаваемого бога, бога по имени By. «И моя судьба неразрывно связана с ним», – подумал Эрик, удивившись, словно эта мысль была для него внове. Отчасти, впрочем, так оно и было; иномирец пытался поверить, что попал сюда по чистому случаю, не более, однако внезапно в его сознании появились другие предположения – что он действительно был спасителем этого мира, с самого начала, героем из комиксов, в которые он нырял, возвращаясь после долгого трудного дня в офисе. В конце концов, ведь не просто так он попал в Левааль…

Это было абсурдно. Но, с другой стороны, разве то, что здесь происходит, менее абсурдно? Эрик попытался отыскать в своих воспоминаниях о прошлой жизни нечто способное разрешить дилемму, доказательство того, что в Леваале он оказался совершено случайно. Однако ничего не нашел. Разум словно превратился в чистый лист, с которого стерлось прошлое, коего то ли никогда не было, то ли оно оказалось сном, струящимся мутным песком, ускользающим сквозь пальцы памяти.

Луп проковылял мимо него к обрыву и пустил струю через край уступа, опасно покачиваясь вперед-назад, как будто гравитация, стремившаяся утянуть жалкого человечка в пропасть, не оказывала на него воздействия. Эрик уже успел понять, что Луп гордится мощной струей, которая так громко журчит – в его-то годы! Точно так же он гордился сильным телом, обильно усеянным курчавыми белоснежными волосами, которое и не собирался скрывать под одеждой. По-прежнему держа пальцами член, он одарил Эрика беззубой ухмылкой, словно говоря: «Впечатляет, а?» – а затем уставился на замок, забыв обо всем на свете.

– Чтоб Духи меня выпотрошили заживо! Посмотри на небо!

Они какое-то время следили за медленно вращающимися лучами звезды, не говоря ни слова. То и дело тонкие полоски просачивались откуда-то сверху, присоединяясь к ее сиянию, вливаясь в общую массу силы; другие лучи, напротив, откалывались, словно были живыми существами, которым настала пора покинуть родительское гнездо.

– Ничего хорошего из этого не выйдет, – вздохнул Луп. – Ну да ладно, нам нужно свое дело закончить. Вечно жить все равно не получится, юноша. Большинству даже время выбрать не дают, а мы смогли. Сегодня – тот самый день. Готов взлетать, Кейс, старикан? Готова, Азиель? Ты отправляешься домой, девочка. Как и мы – туда, откуда мы все пришли, чтобы оказаться в тюрьмах, которыми на самом деле являются наши тела. – Он стер слезу и ткнул пальцем себе в грудь. – Буду скучать по своей старой клетке. Подымайся, наш старый добрый Кейс. Пора лететь.

Дрейк неуклюже встал, зевнул, потянулся, растопырив кожистые крылья с характерным потрескиванием, а затем послушно присел, позволяя людям забраться себе на спину. Азиель – как и каждое утро – выставила мужчин и провела в пещере десять минут в одиночестве, а затем тоже вспрыгнула на спину Кейсу.

Дрейк сильным прыжком взвился в небо и помчался навстречу смерти. И не важно, поджидала ли она за следующим поворотом, как считал Луп, или до нее еще было далековато, замок приближался одновременно с ней.

Они летели так высоко, что Великая Разделительная Дорога тонкой нитью виднелась внизу. Путешественники миновали деревни, разбитые поодаль от замка для избранных работников и ветеранов войн, однако, когда Кейс немного снизился, его пассажиры невольно обратили внимание на отсутствие какого бы то ни было порядка. Местность вокруг Замка должна была изобиловать повозками и людьми, однако и Дорога, и прилегающие территории были совершенно пусты, не считая редких костров и множества трупов. Немногочисленные жители, которые попадались им на глаза, двигались лихорадочно, словно спасаясь с поля битвы.

– Вот! – воскликнул Луп, указывая на группу людей, со всех ног бегущих по полю, настигая одинокого мужчину со свертком на руках.

Ему некуда было больше бежать, и они набросились на него. До путешественников слабо донеслись его крики. Луп похлопал дрейка по боку:

– Опусти-ка нас вниз, Кейс, дружище, нужно посмотреть, чего это там такое творится. Этот край должен быть самым мирным и спокойным во всем Выровненном королевстве! Опусти нас, старичок!

Дрейк покорно стал снижаться, и Азиель закричала от ужаса, разглядев, что нападающие залиты кровью с головы до ног. Эрику захотелось присоединиться к ее воплю, когда он увидел их лица – с каждого на него смотрел By, в котором он с ужасом узнал ту призрачную фигуру, появившуюся в его спальне давным-давно. В его сознании снова зазвучали слова «призрака»: «Ты – Тень… Последний взгляд, последний звук… Мое лицо, мой голос… Тень, тебя призывают».

Подобия By спешно разбежались прочь при виде опускающегося дрейка. Горстка, правда, осталась, задрав головы вверх. У одного было сгорбленное тело в ярко-красном разорванном платье, явно принадлежавшее пожилой женщине. Еще один был в армейской форме, с мечом в ножнах у бедра, однако он словно забыл об оружии, предпочтя воспользоваться ногтями и зубами.

Дрейк приземлился на траву и честно попытался издать угрожающий рев, но на деле его старания больше походили на одышку. Азиель присела на корточки за ним, спрятавшись от подобий By.

Разбежавшиеся начали неуверенно подходить. Руки их безжизненно висели по бокам, на залитых кровью лицах отсутствовало всякое выражение, глаза были пустыми и безжизненными. Когда они приблизились на дюжину шагов, Кейс выплюнул струю оранжевого пламени.

– Эрик, поговори-ка с ними, – пробормотал Луп. – В конце концов, именно с тебя By сделал Тень. Этих тварей тоже он создал. Говори, парень. Посмотрим, что они сделают. Возможно, мы сможем, наконец, понять, что тут происходит.

– Я здесь, – произнес иномирец.

Подобия By замерли – даже завывающий ветер, носившийся вокруг, больше не развевал их одежду или волосы.

Луп охнул, увидев в воздухе нечто странное. Эрик сфокусировал взгляд на потоках магии – длинное щупальце, свитое из нитей силы, отделилось от массы, клубящейся над замком, подползло к ним и указующим перстом начало двигаться над мертвыми подобиями By, словно решая, какое выбрать. Оно помедлило, нависнув над телом мужчины, которое остальные уже успели обглодать. Безжизненные ноги изогнулись, торс приподнялся, словно труп пытался сесть, а затем снова рухнул на землю и застыл. Щупальце двинулось к бывшему солдату, и из его глаз хлынул мертвенный луч желтоватого света. Эрик поднял револьвер, наставив его в грудь «избранника». В горле копии By заклокотало, затем из него вырвался странный высокий звук.

– Моя дочь вернулась, – произнес он.

– Меня здесь нет, – сквозь слезы выдавила Азиель. – Скажи ему, что это не я.

– Забудь о своей дочери, – велел Эрик.

– Кто привел ее? – печально спросило подобие By.

– Тот, кого ты ждал.

– Я ждал себя.

– Ты ждал меня, – возразил Эрик.

– Я однажды мечтал создать красоту, – с явным сожалением призналось существо, бывшее человеком.

– Ты это сделал. Ты создал свою дочь. Она обладает красотой. Я привел ее к тебе. Я тот, кого ты ждал.

– Мое лицо. Мой голос.

Эрик с трудом сглотнул:

– Я – Тень.

Подобия By зашипели. Дневной свет потускнел. Копия, говорившая с ними, издала странный высокий звук, словно засвистел паровой двигатель. Сначала тихо, потом все громче и громче, до тех пор пока в нем не стали слышны тысячи голосов, кричащих в панике и гневе. Лавина звука медленно нарастала, пока не превратилась в настоящую бурю над их головами.

Луп скорчился рядом с Азиель. Земля задрожала, заставив Замок на мгновение накрениться, словно он вот-вот должен был рухнуть на них. Со странным звуком, как будто огромное здание сделало глубокий вдох, пятеро подобий By оторвались от поверхности, завертелись в воздухе, а затем их с невероятной скоростью затянуло в Замок. Желтые лучи немигающих глаз не отрываясь смотрели на Эрика, пока не скрылись из вида.

Тишина тяжким бременем опустилась на поляну. В ушах звенело.

Азиель закрыла лицо руками, продолжая плакать.

– Поднимайся, Кейс, – напряженно велел Луп, окидывая взглядом окрестности.

Народный маг с легкостью посадил Азиель на спину дрейка, следом сели он и Эрик, и Кейс рванулся ввысь, с трудом преодолевая порывы ураганного ветра, окружившего Замок коконом. Они теперь были так близко, что могли разглядеть окна, зияющими провалами глядящие на них, словно пустые безжизненные глаза.

– Это был не мой отец, – наконец произнесла Азиель.

– Это не твоя вина, – мягко произнес Эрик. – Твой отец болен. Он заболел задолго до того, как ты родилась. Мы должны исцелить его. Я вовсе не из «города бунтовщиков», я пришел сюда из Иномирья. Ты можешь помочь мне, Азиель. Скажи, где нам его искать?

– Нам нужно попасть в мою спальню. Я знаю путь оттуда. – Помолчав с минуту, девушка добавила: – И я знаю, что ты имеешь в виду, говоря, что его нужно исцелить.

– И это тебя огорчает даже после того, что мы видели? Неужели ты думаешь, что ему еще можно помочь?

– Может, и нет, – сдавленным от слез голосом произнесла Азиель. – Но не трогайте Архи!

– Мы не сможем навредить ему. Даже все вместе. Мы не сможем навредить и твоему отцу. Я не знаю, что мы можем сделать. Назовем это прыжком в неизвестность, – рассмеялся он. – И какой прыжок! Мы словно летим в пропасть с завязанными глазами. Я читал раньше о подобных деяниях. Людям чаще всего приходится совершить нечто великое, особенное, преодолевая трудности и зная цель. Или же они владеют неким таинственным оружием. Но нам и тут не повезло. Я собираюсь противостоять богу или магу – а может, обоим сразу, – и вооружен как рядовой полицейский!

И все-таки тяжесть револьвера, покоящегося в кобуре, успокаивала. Когда облака расступались, давая возможность разглядеть землю, они видели только горы трупов и реки крови. Луп уже в сотый раз повторил, что еще не поздно вернуться, но Эрик толком не слышал его. Он заставил себя перенастроить зрение, чтобы не видеть взбесившиеся потоки магии над замком, переливающиеся всеми оттенками, и правильно сделал – судя по вздохам и приглушенным комментариям Лупа, зрелище стало еще более неприятным, когда они нырнули в один из лучей звезды. Воздух зазвенел от переполнявшей его силы, волосы вставали дыбом, как наэлектризованные. Часть бурлящей дымки – сознание By или по меньшей мере его доля – обратила на них внимание, недружелюбно наблюдая за пришельцами.

Они теперь попали в эпицентр бушующей магии. Эрик снова посмотрел на ее потоки и содрогнулся – они окунулись в совершенно тошнотворные цвета. Каждый вдох затягивал силу в его легкие спиралями и нитями сверкающей дымки, от которой кружилась голова. Более того, Эрик почувствовал, что By находится где-то поблизости и смотрит на них безумным взглядом, почти неспособным воспринимать образы, однако теперь сосредоточившимся на нем. В воздухе разлилась бескрайняя печаль, затопившая все вокруг. У Эрика закружилась голова, перед глазами замелькали видения – океаны слез, превратившихся в кровь и вздымающихся огромными волнами прилива, сотни забытых мечтаний, которым не суждено было сбыться, голый лес из мертвых серых стволов, в котором давно не осталось жизни, и над всем этим – плач, плач, плач…

Он свалился со спины Кейса, хотя самому Эрику казалось, что его сдернули сильные руки. Воздух держал его точно так же, как вода. Но он попал в водоворот, поплыл по течению, лишенный собственной воли. Поток швырял и крутил его – перед глазами мелькал то белоснежный купол неба, то земля далеко внизу, усеянная мертвыми, то Замок, огромный, как планета, или бог, или невесть что еще. Кружилась голова, его тошнило, он словно стал вопросом, который обдумывает могучее, но лишенное рассудка сознание. «Я не представляю для тебя угрозы, – запоздало заверил его Эрик. – Ты с легкостью вертишь мною на ветру. Я насекомое. Я ничто. Я вот-вот умру в одиночестве. Все по Его воле».

Но он был не одинок. Азиель оказалась рядом с ним, в ее глазах плескался бескрайний ужас, дикий крик терялся в неистовстве силы и реве ветра.

Что-то несло их обоих вперед, пока прямо перед молодыми людьми неожиданно не оказались окна замка. Боевые маги хрипло кричали поблизости, как вестники смерти. Эрик схватил Азиель за руку и почувствовал, как она до боли стиснула его пальцы в ответ, вне себя от ужаса. Замок, казалось, сам затягивал их в себя, как в том видении, навеянном чешуйкой, в которое Эрик окунулся в доме Фауль, когда глаза могучего Вьина ярко блестели в маленьком отверстии его темницы, как две звезды, заточенные в западне.

«Наблюдают ли они за мной сейчас?» – подумал Эрик. Откуда-то он знал ответ. Да.

Глава 30
Открытие

Блейн размахнулся и ударил посохом по стволу дерева – редкое проявление гнева, обычно заметного только по пульсации алых нитей в его многоцветной мантии и в выражении сердитого лица, разумеется. Он с отвращением швырнул под ноги Киоуну амулеты и обереги, снятые с тела Тауна, – кольцо, позволявшее противостоять огню и холоду, серьга-талисман, довольно мощный кстати, позволяющий отклонять атакующие заклинания, и два других, предназначения которых рыжий пока не знал, а потому не решился надеть и выяснить опытным путем. Определенно сейчас был не самый подходящий момент задавать Блейну вопросы.

Киоун наблюдал за Стратегом, гадая, сколько еще будет необходимо хранить ему верность. В последнее время он начал уставать от этой игры, и вспышки гнева, которым был подвержен маг, утомляли.

– Перекушен надвое! – орал Блейн. – Я должен был защитить его; такие воины – не корм для драконов! Надо было взять с собой тебя, покусанный бешеными крысами ублюдок!

Посох Стратега едва не повредил рыжему голень. В последний момент он подскочил, чтобы удар пришелся по стволу дерева. Такую атаку вполне можно считать беззлобной, даже, пожалуй, проявлением некоей привязанности; вот если бы Блейн прибегнул к магии, пришла бы пора уносить ноги – или воткнуть клинок ему в бок.

– Я полагаю, что честно заслужил свое место, Стратег, – ровно произнес Киоун.

– Некоторые тоже так считают, но пока от тебя толку было маловато.

Киоун счел, что, пожалуй, ему повезло, что Блейн не видел, как его «верный слуга» кромсал уязвимые места башни, спасая свою шкуру во время нападения боевых магов. Вслух же он произнес:

– Ты не видел, как я убил Анфена.

Но Блейн не обратил на это заявление никакого внимания:

– Эх! Энвидис где-то на юге нянчится с идиотом. Эвелль стала драконьей шлюхой. Он не должен был оставлять ее себе! Тауна перегрызли надвое, и теперь мне остался зеленый юнец, недоросль!

– У вас есть план, Стратег, или мне как раз посчастливилось наблюдать его построение?

– Не умничай со мной, кусок дерьма! – бросил Блейн, но теперь в его голосе ясно прозвучала усталость. Он привалился спиной к дереву, глядя на покинутую башню, где по-прежнему можно было разглядеть силуэт высокого мага в одном из окон на фоне льющегося из комнаты золотистого света. Все строение казалось его естественным продолжением – или скорее он сам походил на один из органов живого здания. – Да, ты по-прежнему чувствуешь меня, – пробормотал Блейн. – Ну давай, посиди эту ночь без сна, гадая, что я задумал. Боги! И это лучшая месть, на которую я сейчас способен! Как низко я пал!

– Кто он вообще такой?

Блейн раздраженно зачастил:

– Его зовут Домудесс. Я его хорошо помню. Когда мы встречались в последний раз, до мастера ему было далеко, он тогда вообще был один из самых безнадежных учеников. Мальчик на побегушках! Как давно это было… Не знаю, сколько у него теперь силы, но коварства и знаний явно прибавилось. Полезных знаний, – вздохнул Блейн.

– Каков твой план, Стратег?

– Нет у меня никакого плана! Мы в дерьме! И наши мозги тоже! Мы пришли сюда, чтобы создать новый союз. Все отказались. Нет, это, конечно, можно понять. Я бы предал их, вне всякого сомнения, но гораздо позже, когда мы достигли бы общей цели. Вот этого они так и не захотели понять. Они так искренне верят в собственную чистоту и незапятнанность! Идиоты. Я играю в игры! Думаете, я хочу править мертвым и разлагающимся миром?! Что ж, эта честь теперь всецело принадлежит им, таким принципиальным! Идиоты!

«Редкая возможность заглянуть прямо в душу Блейна», – криво ухмыльнувшись, подумал Киоун. Он взобрался на дерево и уселся поудобнее на ветке, угрожающе захрустевшей под его весом. Блейн дико оглянулся, очевидно приняв этот звук за поступь Мучителя.

Стратег наконец поднялся и тяжело оперся на посох.

– В замок путь неблизкий, – произнес он. – Тебе нужен план? Пойдем туда и будем надеяться, что этот дурак погиб по счастливой случайности, а наш Друг и Владетель – и не важно, произошла Перемена или нет – встретит нас с распростертыми объятиями, как самых верных слуг, которыми мы и являемся. Возможно, нас накормят и напоят, как изголодавшихся псов. Как тебе такая возможность, щенок?

– Если Перемена и впрямь произошла, то нашего Друга и Владетеля там не будет. По крайней мере, я так понял, Стратег.

Блейн отмахнулся от сказанного Киоуном, бросив:

– Дай мне подумать. – Затем он забормотал себе под нос: – Остальные мне ни за что не поверят, Авридиса в замке нет, значит, они поспешат заполнить освободившееся место, что я и собираюсь сделать. Как же мы далеко от них, сидя здесь, на юге! Я сделал ложный ход, будь он проклят! Правда, есть еще мэр, Таук… Стоит ли попробовать заключить союз с ним? Правда, мне нечего предложить, кроме обещаний и знаний. Он последняя карта в этой колоде, если не считать еще одной – можно перейти Конец Света и посмотреть, что там, по другую сторону. Кто-то уже наверняка успел перехватить поводок, на котором я держал Товина…

Киоун взобрался повыше, окидывая бдительным взглядом окрестности. Он перепрыгнул на соседнее дерево, ветви которого захрустели под его весом. Бросив меч на землю, Охотник выпрямился и огляделся. Амулет в ухе позволял без проблем видеть ночью – как он скучал по этой безделушке, работая под прикрытием, не осмеливаясь прибегать к помощи талисманов под бдительным взором Лупа!

Неподалеку отсюда была поляна, куда дракон притащил Эвелль. Очевидно, зверь почувствовал присутствие Киоуна, несмотря на то что должен был все свое внимание уделять Эвелль – чем бы он там с ней ни занимался. Но какова девушка – настоящий воин! Так бесстрашно согласиться невесть на что…

Неподалеку в деревьях что-то зашуршало. Белоснежные крылья Инвии сложились, заключив в кокон тело, которое было трудно рассмотреть. Киоун свесился с сука под опасным углом, напряженно вглядываясь в переплетения ветвей.

И в самом деле – Инвия. Так далеко на юге? Очень странно…

Он соскользнул с ветки, тяжело приземлившись. Мантия Стратега вновь заблистала всеми оттенками алого – старикан явно был недоволен тем, что его размышления так грубо прервали.

– Сорока, – прошептал Киоун.

Блейн потрясенно выдохнул:

– Где?

Киоун осторожно, без единого звука прошел небольшое расстояние, отделявшее его от дерева, на котором сидела Инвия. Почему она здесь? Следит за Незначительным драконом, что ли? В любом случае вот шанс доказать Блейну, что он вовсе не недоросль. Киоун никогда раньше не охотился на сорок, если не считать редких случаев во время работы под прикрытием, когда Инвии постоянно гонялись за Анфеном. Легкой добычей их не назовешь. Но иногда – очень редко – на телах крылатых женщин находили сокровища, уравновешивающие риск.

Он вытащил из ботинка пузырек с зачарованным ядом, достаточно сильным, чтобы лишить сознания полувеликана, и осторожно капнул мерцающей алой жидкости в бороздку метательного ножа, а затем совершенно беззвучно подобрался к стволу. Блейн хромал следом.

Легкий свист нарушил тишину, раздавшись где-то в ветвях вслед за шелестом листьев и треском сучьев – Инвия заметила ходячих. Киоун знал, что бытовало мнение, будто сорока может распознать намерения человека по его ауре, поэтому действовать нужно было быстро. Он ощутил приток адреналина. Убить тварь и заполучить Метку, конечно, у него не было ни малейшего желания. Собственно говоря, обворовывать ее – тоже не самое мудрое решение. Однако этот яд был создан для того, чтобы отшибать мозги полувеликанам, а не убивать их. Возможно, если повезет, он подействует и на Инвию.

– Не так! – тихо рявкнул Блейн, увидев нож. – Не трави ее, идиот. Отойди, я знаю заклинание, которое…

Но Киоун уже был напряжен, как натянутая тетива лука, и не обратил внимания на слова Стратега. Сверху, из-за переплетения ветвей, на него смотрели ярко-зеленые глаза Инвии. Все зависело от его меткости – впрочем, Охотники не промахиваются. Он метнул нож. С криком боли и удивления Инвия потеряла равновесие, забила крыльями – и через несколько секунд обмякла и тяжело упала на землю, сломав несколько толстых нижних сучьев. Нож застрял под углом в бедре с внутренней стороны.

– Я бы на твоем месте молился, чтобы эта тварь не сломала себе шею! – в ярости зашипел Блейн. – Не хватало нам еще, чтобы эти крылатые твари…

Он замолчал, увидев то же, что и Киоун: отблеск темного металла, по которому скользнул свет. Киоун и Блейн обменялись быстрыми взглядами, а затем рыжий протянул руку, схватившись за что-то холодное, что неожиданно сжало в ответ его пальцы.

Зрение исчезло – он сделал неровный шаг назад. В ту же секунду его тело насквозь пронзила волна расплавленной силы. Восхищенный смех прозвенел эхом в лесу – в его разум вливалось знание. Блейн, съежившись, попятился.