Текст книги "Слово президента"

Автор книги: Том Клэнси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 82 (всего у книги 107 страниц)

– Пока ещё слишком рано говорить об этом. Ты ведь знаешь, что мне нужно произвести детальный анализ, но .

– Но все совпадает. Нам не удалось установить факторы риска для него, как, похоже, и для его жены тоже Господи, Жанет, а вдруг вирус этого штамма способен передаваться по воздуху.

– Я знаю, Алекс. Ты сам позвонишь в Атланту или хочешь, чтобы это сделала я?

– Я позвоню ему.

– Тогда я займусь этим крошечным выродком, – пообещала доктор Клеменгер.

Путь от лаборатории до кабинета показался Александеру бесконечным. Его секретарь уже сидела за своим столом и сразу обратила внимание на настроение профессора.

– У доктора Лоренца совещание, – ответила ему другая секретарь, в тысяче миль от Балтимора. Обычно после этого абоненты извинялись и клали трубку. Но не на этот раз.

– Вызовите его с совещания. Скажите, что звонит доктор Пьер Александер из университета Джонса Хопкинса и что это очень важно.

– Хорошо, доктор. Одну минуту. – Она нажала сначала на одну кнопку, потом на другую, вызывая конференц-зал в дальнем конце коридора. – Позовите доктора Лоренца. Ему звонят по важному делу.

– Слушаю, Марджери.

– На третьей линии доктор Александер. Он говорит, что дело не терпит отлагательства, сэр.

– Спасибо. – Гас переключил каналы. – Говори побыстрее, Алекс, у нас тяжёлая ситуация, – произнёс он необычно резким голосом.

– Да, я знаю. Эбола сумела пробиться на наш континент, – сообщил Александер.

– Ты тоже говорил с Марком?

– С Марком? Каким Марком? – недоуменно спросил профессор.

– Подожди, Алекс, успокойся. Ты почему позвонил мне?

– В моём отделении два пациента, и оба больны лихорадкой Эбола, Гас.

– В Балтиморе?

– Да, конечно, а где же ещё, Гас?

– У Марка Клайна в Чикаго тоже находится пациентка, больная лихорадкой Эбола. Белая, сорока одного года. Я уже провёл микрографию образца. – В двух медицинских центрах, находящихся на огромном расстоянии друг от друга, два всемирно известных эксперта сделали одно и то же. Одна пара глаз упёрлась невидящим взглядом в стену маленького кабинета. Другая, также не видя, смотрела на дюжину врачей и учёных, собравшихся вокруг длинного стола в конференц-зале. – Кто-нибудь из твоих пациентов ездил недавно в Чикаго или Канзас-Сити?

– Нет, – ответил бывший полковник. – Когда появился этот пациент у Клайна?

– Вчера вечером, часов в десять. А у тебя?

– Сегодня утром, чуть раньше восьми. У мужа уже проявились все симптомы. Ужены пока нет, но анализ крови дал положительные результаты… Боже мой, Гас…

– Мне придётся сообщить об этом в Детрик.

– Действуй. И не спускай глаз с факса, – посоветовал профессор Александер. – Как мне хочется, чтобы все это оказалось какой-то чёртовой ошибкой! – Но это не было ошибкой, и оба об этом знали.

– Не отходи от телефона, Алекс. Мне может потребоваться информация о твоих пациентах.

– Хорошо. – Алекс положил трубку. Ему тоже нужно было позвонить.

– Дейв, это Алекс.

– Какие результаты? – спросил декан.

– Положительные анализы и у мужа и у жены. У неё симптомы пока не проявились. У мужа – классика.

– Ты можешь предположить, что произошло? – осторожно спросил декан.

– Дейв, я только что говорил с Гасом. У него проходит совещание. Там обсуждают проблему пациента, заболевшего лихорадкой Эбола в Чикаго. Насколько я понял, ему около полуночи сообщил об этом Макс Клайн. Между его пациентом и нашим пациентом «Зеро» не было никаких контактов. Боюсь, Дейв, что у нас все признаки начинающейся эпидемии. Нужно предупредить специалистов о чрезвычайной ситуации. К нам поступает исключительно опасный вирус.

– Эпидемия? Но…

– Это мой долг, Дейв. Центр инфекционных болезней в Атланте проинформировал армию в Форт-Детрике. Я точно знаю, что там скажут. Шесть месяцев назад этой проблемой занимался бы я.

Зазвонил телефон на другой линии. Секретарь сняла трубку в приёмной. Через несколько секунд в приоткрытой двери появилась её голова.

– Доктор, звонят из приёмной экстренной помощи. Они просят вас спуститься к ним.

Александер сказал об этом декану.

– Встретимся там, Алекс. – Дейв Джеймс положил трубку.

* * *

– Когда на твоём автоответчике появится очередное сообщение, это значит, ты можешь приступать к операции, – сообщил мистер Алахад. – Момент можешь выбрать сам. – Он не добавил, что было бы лучше, если бы Раман стёр с ленты автоответчика все записанные разговоры. Подобное предупреждение было бы унизительным для человека, готового пожертвовать собственной жизнью. – Мы больше никогда не встретимся с тобой в этом мире.

– Мне пора ехать на службу. – Раман заколебался. Значит, приказ поступил. Они обнялись, и агент вышел к своему автомобилю.

* * *

– Кэти? – Она подняла голову и увидела в дверях Берни Катца.

– Да, Берни?

– Дейв пригласил на совещание руководителей отделений – в два часа у себя в кабинете. Мне нужно вылетать в Нью-Йорк на конференцию в Колумбийском университете, а у Хала во второй половине дня операция. Ты не заменишь меня?

– Конечно, у меня нет ничего срочного.

– Спасибо, Кэт. – Дверь закрылась. «Хирург» снова занялась историями болезни своих пациентов.

* * *

Декан поручил секретарю оповестить руководителей отделений о предстоящем совещании ещё по пути к двери, направляясь в приёмную отделения экстренной помощи. С маской на лице он ничем не отличался от остальных врачей.

Поступивший пациент не имел никакого отношения к двум предыдущим. Стоя в углу приёмного отделения, выделенного для подобных ситуаций, врачи с расстояния в десять футов наблюдали, как струя тёмной рвоты изрыгается изо рта больного в пластмассовое ведро. Рвота была тёмной из-за присутствия большого количества крови.

И этим больным занималась та же молодая врач-практикант.

– Он никуда не выезжал, кроме Нью-Йорка, – поясняла она. – Там побывал в театре, на выставке автомобилей – как всякий турист. Что с первым?

– У него лихорадка Эбола, – сказал ей Александер. Услышав это, она резко повернула голову.

– Эбола? Здесь?

– Да, здесь. Чему вы так удивляетесь, доктор? Ведь это вы вызывали меня, разве не помните? – Профессор повернулся к декану Джеймсу и вопросительно поднял брови.

– Совещание всех начальников отделений у меня в кабинете в два часа. Я не мог созвать всех скорее, Алекс. Треть из них занята сейчас операциями или осмотром больных.

– Этого тоже поместить в здании Росса? – прервала их молодой врач. Ей нужно было заниматься пациентом.

– Да, и как можно быстрее. – Александер взял декана за локоть и вывел из приёмного покоя. Там он к великому удивлению охранников, которым было дано указание соблюдать строжайший запрет на курение, извлёк из кармана своего зелёного халата сигару и закурил её.

– Что происходит, чёрт возьми?

– Знаешь, я догадываюсь, о чём сейчас говорят в Форт-Детрике. – Алекс глубоко затянулся.

– О чём?

– А ты подумай, Дейв. Две вспышки заболевания лихорадкой Эбола в городах, удалённых друг от друга на тысячу миль, и в течение восьми часов. К тому же между этими больными не было никаких контактов. – Пьер Александер снова затянулся сигарой.

– У нас недостаточно информации для подтверждения такого вывода, – возразил Джеймс.

– Надеюсь, что я ошибаюсь. Сейчас в Атланте работают как безумные. Там собраны лучшие специалисты по инфекционным болезням. Но они смотрят на происшедшее не так, как я. Мне долгое время довелось служить в армии. Ну что ж, – очередное облачко дыма, – мы постараемся обеспечить пациентов всем, что есть в нашем распоряжении. Во всяком случае у нас для этого больше возможностей, чем в любой африканской больнице. И в Чикаго тоже. Да и в других американских городах, откуда к нам скоро будут поступать сведения о похожих заболеваниях.

– Других? – Хотя Джеймс был отличным врачом, он ещё не осознал создавшегося положения.

– Впервые биологическую войну попытался вести ещё Александр Македонский. Он с помощью катапульт забрасывал в осаждённые города тела жертв, погибших от чумы. Не знаю, насколько успешной оказалась эта попытка. Он всё равно захватил город, перебил всех жителей и двинулся дальше.

Вот теперь Джеймс понял, что имел в виду Александер. Его лицо смертельно побледнело.

* * *

– Джефф? – Раман в местном командном пункте знакомился с графиком работы президента. Теперь ему предстояло завершить операцию, и потому он приступил к её планированию. Андреа подошла к нему. – В пятницу мы вылетаем в Питтсбург. Ты не мог бы слетать туда вместе с группой подготовки? В местном отделении возникли кое-какие проблемы, требующие разрешения.

– О'кей. Когда нужно вылетать?

– Через полтора часа. – Она вручила ему билет. – Вернёшься обратно завтра вечером.

Как удачно, подумал Раман. Может быть, даже удастся остаться в живых. Если ему поручат организацию всех мероприятий по охране президента в одном из городов, он действительно сможет выполнить порученное задание и скрыться. Ради успеха операции он готов был принести в жертву собственную жизнь, но если после этого удастся спастись, тем лучше.

– Хорошо, – ответил киллер. Ему не требовалось времени на сборы. У каждого агента личной охраны президента в багажнике машины всегда лежал чемодан с необходимыми вещами.

* * *

Понадобилось три пролёта разведывательных спутников, прежде чем офицер службы национальной безопасности смог оценить ситуацию. Все шесть тяжёлых бронетанковых дивизий ОИР, только что принимавших участие в учениях, находились в своих лагерях и занимались сейчас полномасштабной технической подготовкой. Кое-кто считал, что это вполне нормально. После военных учений бронетанковые части нуждаются в техническом обслуживании, но чтобы этим занялись одновременно все шесть дивизий – три танковых корпуса – это уж слишком. Сведения были немедленно переданы правительствам Саудовской Аравии и Кувейта. Тем временем глава Пентагона позвонил в Белый дом.

– Слушаю вас, господин министр, – произнёс Райан.

– У нас ещё не готова сводка по национальной безопасности, касающаяся ОИР, но мы получили кое-какую тревожную информацию. Я попрошу адмирала Джексона кратко изложить её.

Президент выслушал доклад Джексона, и ему не потребовалось особо тщательного анализа, чтобы понять, что происходит. Правда, жаль, что на столе нет специальной разведывательной сводки – это позволило бы ему лучше оценить политические намерения Объединённой Исламской Республики.

– Что ты предлагаешь? – спросил он, когда Робби закончил свой краткий доклад.

– Я считаю, что пора дать приказ военно-транспортным кораблям, базирующимся на Диего-Гарсии, выйти в море. Учения им ничуть не помешают. Мы можем перебросить их на расстояние двух суток хода от Персидского залива, прежде чем кто-нибудь заметит это. Далее, прошу разрешить нам привести в боевую готовность части Шестнадцатого воздушно-десантного корпуса. Это Восемьдесят вторая, Сто первая и Двадцать четвёртая мотострелковые дивизии.

– А это не привлечёт внимания? – спросил Джек.

– Никак нет, сэр. Будем рассматривать это как учения. Такое проводится довольно часто. По сути дела в первую очередь это коснётся штабных офицеров, которые приготовятся привести в действие планы развёртывания.

– Хорошо, пусть будет так. Но не поднимайте шума.

– Кроме того, сейчас было бы неплохо провести в том регионе совместные учения с армиями союзных стран, – предложил начальник оперативного управления.

– Я подумаю об этом. Ещё что-нибудь?

– Нет, господин президент, – ответил Бретано. – Мы будем держать вас в курсе событий.

* * *

К полудню в Центр инфекционных болезней в Атланте прибыло по факсу более тридцати сообщений о заболеваниях в десяти различных штатах. Об этом уведомили Форт-Детрик, штат Мэриленд, где находился Исследовательский институт инфекционных заболеваний армии США – армейский эквивалент Центра по контролю и предупреждению инфекционных болезней в Атланте. Какой бы страшной ни была ситуация, делать поспешные выводы никто не спешил. Сразу после ланча было назначено совещание, в ходе которого армейские и гражданские специалисты попытаются обсудить создавшееся положение. Несколько старших офицеров из военного госпиталя Уолтера Рида разместились в своих штабных автомобилях и выехали по шоссе № 70 в Форт-Детрик.

* * *

– Доктор Райан?

– Да? – Кэти подняла голову.

– Время начала совещания в кабинете доктора Джеймса перенесли, – сообщила её секретарь. – Вас просят прийти туда немедленно.

– Иду. – Она встала и направилась к выходу. Там её ждал Рой Альтман.

– Мне нужно знать, что здесь происходит? – спросил старший агент её личной охраны.

– Что-то действительно случилось, но что именно мне не известно.

– Где находится кабинет декана? – Рой ещё не бывал там. До сих пор все совещания медицинского персонала, на которых присутствовала Кэти и, следовательно, её телохранители, проходили в здании Маумини.

– Вон там, – показала она. – На противоположной стороне Моньюмент-стрит, в административном здании.

– «Хирург» переходит в сторону севера на Моньюмент-стрит, – произнёс Альтман в микрофон, прикреплённый к лацкану пиджака, и тут же, словно по мановению волшебной палочки, в коридоре появились агенты Секретной службы. Если бы не недавние события, это могло бы позабавить Кэти. – Если не возражаете, я останусь в кабинете вместе с вами. На меня никто не обратит внимания, – заверил её Альтман.

Кэти кивнула. Она уже знала, что возражать нет смысла. Рой наверняка будет беспокоиться из-за того, что в кабинете декана такие большие окна, подумала она. Чтобы попасть в кабинет, нужно было идти минут десять по внутренним коридорам, поэтому Кэти решила пересечь улицу снаружи и направилась к выходу. Войдя в административное здание, она увидела много знакомых лиц – это были руководители отделений или врачи-ветераны, которые заменяли своих начальников, подобно ей. Руководящий медицинский персонал постоянно находился в разъездах – это было одной из причин, почему ей не хотелось продвигаться по службе. В здание с мрачным лицом поспешно вошёл Пьер Александер, он был в зелёном халате и таких же брюках, с папкой в руках и так спешил, что едва не натолкнулся на Кэти. Агент Секретной службы преградил ему путь.

– Хорошо, что ты здесь, Кэти, – сказал он, проходя мимо. – И они тоже…

– Приятно, когда твою работу оценивают должным образом, – заметил Альтман, обращаясь к напарнику. В этот момент вошёл декан.

– Заходите, – пригласил он собравшихся.

После первого же взгляда на конференц-зал Альтман собственными руками опустил все шторы. Окна зала выходили на улицу, вдоль противоположной стороны которой высились безликие кирпичные здания. Кое-кто из собравшихся не без раздражения посмотрели на него, но все уже знали, кто он, и потому обошлось без возражений.

– Начинаем совещание, – произнёс декан Джеймс ещё до того, как приглашённые заняли места. – У Алекса для нас важное сообщение.

Профессор Александер не стал тратить времени на вступление.

– В данный момент у нас в здании Росса находятся пять пациентов с диагнозом лихорадка Эбола. Все поступили сегодня.

Присутствующие резко повернули головы в сторону Александера. Кэти растерянно мигнула.

– Это что, иностранные студенты? – послышался вопрос начальника хирургического отделения. – Из Заира?

– Дилер, торгующий автомобилями и его жена, продавец яхт из Аннадолиса, ещё трое. Отвечаю на ваш вопрос: нет, это не иностранцы. Ни один из пациентов не выезжал за границу. У четырех из пяти уже проявились симптомы лихорадки. У жены дилера в крови обнаружены антитела, но симптомов пока нет. То, что я сообщил вам, ещё не самое плохое. Пациенты, поступившие в нашу больницу, не первые, кто заболели лихорадкой Эбола в стране. Центр по контролю и предупреждению инфекционных болезней сообщает, что отмечены случаи заболевания в Чикаго, Филадельфии, Нью-Йорке, Бостоне и Далласе. Эти данные мы получили час назад. Всего зарегистрировано двадцать случаев, и это число за один час – от десяти до одиннадцати утра – увеличилось вдвое. Сейчас, вероятно, количество больных возросло ещё больше.

Все вы знаете, чем я занимался перед тем, как пришёл работать сюда. Полагаю, в данный момент в Форт-Детрике проводится совещание, И догадываюсь, к какому выводу придут армейские специалисты – они скажут, что это не может быть случайностью. Кто-то начал биологическую войну против нашей страны.

Кэти заметила, что никто не возразил Александеру, и знала почему. Все, кто находились в конференц-зале, были настолько блестящими специалистами, что иногда ей приходило в голову, а как это она оказалась среди них? Кэти даже не задумывалась, что у большинства врачей Хопкинса могут возникнуть такие же сомнения. Каждый в своей области был экспертом с мировым именем, а четверо просто не имели себе равных. Но, кроме того, все они постоянно общались со своими коллегами, работающими в других областях, чаще всего за ланчем, и обменивались информацией, потому что каждый из них, подобно ей самой, с фанатическим упорством стремился узнать как можно больше. В принципе им хотелось знать все, и хотя они понимали, что это невозможно даже в сфере своих узкопрофессиональных интересов, это не мешало их стремлению. В данном случае Кэти видела за внезапно застывшими лицами мысленный анализ создавшейся ситуации.

Лихорадка Эбола – болезнь инфекционная, а такие болезни, как правило, имеют один источник. Всегда есть первая жертва, которую называют пациентом «Зеро», и от него начинается распространение болезни. Инфекционные болезни не могут сами по себе одновременно возникнуть во множестве мест. Центр по контролю и предупреждению инфекционных болезней в Атланте и Исследовательский институт инфекционных заболеваний армии США в Форт-Детрике, которые должны дать официальное заключение, собирают, анализируют и представляют информацию по соответствующим каналам. Для Медицинского университета Джонса Хопкинса всё было намного проще, особенно потому, что Алекс раньше возглавлял один из отделов в Форт-Детрике. Более того, поскольку заранее были разработаны планы на случай возникновения всех нештатных ситуаций, больница Джонса Хопкинса входила в число медицинских учреждений, которые должны в случае необходимости принимать пациентов.

– Алекс, – обратился начальник урологического отделения, мы знаем, что лихорадка Эбола распространяется лишь крупными жидкими частицами. Как могло случиться, что она появилась и стала распространяться так быстро в местных условиях?

– Существует штамм лихорадки, носящий название «штамм Маинги». Он получил название по имени медсёстры, которая заразилась им и умерла. Никто так и не сумел определить способ её заражения. Мой коллега, Джордж Вестфаль, умер в 1990 году, заразившись таким же таинственным путём. В его случае нам тоже не удалось определить способ переноса заражённых частиц. Существует мнение, что этот штамм может распространяться по воздуху. Доказать или опровергнуть это никто не сумел, – объяснил Александер. – К тому же вы знаете, что существуют методы, которые увеличивают вирулентность вируса. Например, внедрение в клетки организма раковых генов.

– И не существует методов лечения лихорадки Эбола, даже экспериментальных?

– Руссо ведёт интересные исследования в институте Пастера, но пока ему не удалось добиться положительных результатов.

По лицам врачей, сидевших вокруг длинного стола, пробежала волна почти физического потрясения. Они относились к числу лучших в мире и знали это. Теперь они поняли, что в данном случае это не имеет значения, – их знания и опыт были бессильны против такого врага.

– А как относительно вакцины? – спросил главный врач терапевтического отделения. – Неужели создать её настолько трудно?

– Учёные в Форт-Детрике занимаются этой проблемой вот уже десять лет. Главным препятствием является то, что вакцина, эффективная против одного штамма, бессильна против другого. Кроме того, сами испытания смертельно опасны. Насколько мне известно, вероятность заражения от вакцины около двух процентов.

Фирма «Мерк» считает, что ей удалось добиться несколько более благоприятных результатов, но для проверки требуется время.

– Да… – покачал головой главный врач хирургического отделения. Использовать вакцину, при которой происходит заражение двух человек из ста при смертности заболевания восемьдесят процентов, значит, из миллиона вакцинированных заразятся двадцать тысяч и умрут примерно шестнадцать. Такая арифметика является неприемлемой. Если подвергнуть вакцинации все население Соединённых Штатов, в результате одной лишь попытки гарантировать их безопасность могут погибнуть три миллиона человек! Вот уж действительно, лечение опаснее самой болезни!

– Пока слишком рано говорить о размахе предполагаемой эпидемии. Кроме того, у нас нет надёжной информации о том, как лихорадка Эбола будет распространяться в существующих в нашей стране климатических условиях, – высказал свою точку зрения заведующий урологическим отделением. – Следовательно, мы пока не знаем, какие меры следует предпринять.

– Совершенно верно. – По крайней мере присутствующие понимают его с полуслова, подумал Александер.

– Первыми столкнутся с жертвами лихорадки Эбола мои люди, – заметил главный врач отделения экстренной помощи. – Я должен предупредить их. Мы не можем без крайней необходимости подвергать свой персонал такой опасности.

– Кто скажет об этом Джеку? – впервые взяла слово Кэти. – Ему нужно сообщить о происходящем и как можно быстрее.

– Это обязанность министра здравоохранения и начальника армейского института в Форт-Детрике.

– Но они пока не готовы сделать это. Ты сам только что сказал об этом, Алекс, – возразила Кэти. – Скажи, ты уверен, что это намеренная попытка вызвать в Америке вспышку эпидемии?

– Да.

«Хирург» повернулась к Рою Альтману.

– Немедленно вызовите сюда мой вертолёт.