Текст книги "За пригоршню кулаков (ЛП)"

Автор книги: Том Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 3
ВЫБИТЬ СВЕДЕНИЯ

– Меня зовут Стелла, и это мой зал, – сказала женщина в полосатой майке, откинувшись на спинку стула и забросив ноги в туфлях со шпильками на стол. – Это мое заведение. Мое. Пришел в спортзал Стеллы с вопросами – поговори первым делом со мной. Уяснил?

Сэм не представлял, что могло бы завязаться, не появись Стелла в нужный момент. Но каким бы ни было положение дел, ее внезапное появление разрядило ситуацию. Все глаза повернулись к ней, обхватившей себя руками и закусившей блестящую нижнюю губу. Первой мыслью Сэма было то, что это чья-то нетрезвая и мерзко сварливая тетушка, но как бы там ни было, она излучала какую-то власть над мужчинами в спортзале. Они ее уважали. Джин это тоже почуял; он отвлекся от несчастного Паука и его защитника в лице отважного ирландца, и вместо них сосредоточился исключительно на этой обесцвеченной амазонке на высоких каблуках.

Поманив Джина и Сэма пальцем с длинным красным ногтем, она провела их через дверь, ведущую из зала в ее личный кабинет. Он был украшен обрамленными фотографиями крупных мужчин, каждый из которых был боксером – одни ухоженные и наряженные, другие лоснящиеся от масла в красивых позах в зале, третьи взмокшие от пота на ринге во время боя; многие с залитыми кровью лицами и с трудом глядящие через заплывшие глаза – один-два, лежащие в беспамятстве на ковре, поверженные и бесчувственные.

– Не ожидал, что этим борделем заведует девица, – сказал Джин, окидывая взглядом кабинет.

– А я-то думала, название может навести на эту мысль, – сказала Стелла, не отвлекаясь от подпиливания длинных ногтей. – Я родилась в боксерском окружении. Мой папаша, его папаша, до этого и его папаша тоже. Это у меня в крови. Это моя жизнь.

– Тебе следовало родиться пацаном, – сказал Джин.

– Так как там, старший детектив инспектор, вы сказали, вас зовут.

– Меня зовут Хант. Джин Хант.

– А я детектив-инспектор Сэм Тай...

Джин коротким движением руки заставил его умолкнуть, будто Сэм влез без спроса в его свидание с женщиной. Что, в некотором смысле, и происходило. Джин, не отрывая глаз, смотрел прямо на Стеллу – и она теперь тоже смотрела ему в глаза. Они были поглощены друг другом, позабыв об остальном мире, будто пара любовников. Сэм замолчал и решил предоставить этим двоим разбираться самостоятельно, вмешиваться в их беседу казалось неправильным.

– Дензил Оби был убит, – прорычал Джин. – Ты знаешь, о ком я.

– Конечно, знаю. Дензил был одним из моих мальчиков. Жаль слышать, что ему так не повезло. Ладно, всякое бывает.

– Вот как?

– В это игре – да. Мир бокса жесток.

– Что ты знаешь про Дензила?

– То да се. Смотря кто спрашивает.

– Закон спрашивает, вот кто, отвечай на вопрос, черт возьми.

– Не дело обращаться так к леди в ее же офисе.

– Не дело обсуждать действия офицера полиции в расследовании убийства, – сказал Джин. – А ты, по-моему, ведешь себя так, будто знаешь больше, чем делаешь вид.

– Такая малышка, как я? – откликнулась Стелла, переключив все внимание обратно на полировку ногтей. – Я ничего не знаю... по крайней мере о такого рода делах.

– Кто убил Дензила Оби? Будут какие идеи?

– Нет.

– Попробуй угадать.

– Не могу.

– Вытащи любое имя из шляпы, черт тебя дери.

– Я ничего не знаю, констебль.

– Херня.

– Ничегошеньки.

– Два раза херня.

– Не моя работа ловить преступников, мистер старший детектив-инспектор Джин Хант. Это ты у нас полицейский.

– Тебе бы лучше это признать. И как полицейский, я могу взять тебя под арест и прижать к стене по королевскому закону, сладенькая. По-королевски прижать.

Стелла бросила пилку для ногтей на стол, облизнула кончиком языка красные губы и воззрилась на Джина из-под длинных накладных ресниц. – Значит... Если я не буду сотрудничать, ты утащишь меня в участок в наручниках?

– Будь уверена, лапочка, быстрее, чем ты успеешь сказать "постменопаузная шлюшка".

Стелла убрала со стола ноги, поднялась и уперлась руками в обтянутые кожей бедра.

– Ну тогда, – сказала она. – Я не буду сотрудничать.

– Тогда я должен буду проявить невежливость.

– Проявляй.

Джин пристально посмотрел на нее: – Я не блефую.

– Я тоже, – сказала Стелла, теперь сиплым шепотом. – Я тоже.

Джин придвинулся поближе, его лицо закаменело, взгляд стал тяжелым. Стелла выпятила грудь и вызывающе задрала подбородок. Сэму было слышно их шумное дыхание.

А потом все и произошло. Сэм не увидел, кто из них начал первым – Джин или Стелла. Все, что он заметил – резкое стремительное движение, выброшенный вперед кулак, затрещины, пинки и – внезапно сметенные со стола вещи и Стеллу, небрежно брошенную поперек него уже в наручниках.

– Не стой там с разинутым ртом, Тайлер! – рявкнул Джин, удерживая Стеллу, прижав ее всем своим весом, чтобы она не сопротивлялась. – Помоги мне утащить эту дикую кошку в машину!

– Мы не сможем увести ее через зал, Шеф, не в наручниках же! Эти ребята порвут нас в лоскутки!

Джин задумался, перехватив поудобнее свою вырывающуюся пленницу.

– А ты прав, – сказал он и рывком поднял Стеллу, обхватив ее рукой вокруг горла. – Тогда нам придется выдворить отсюда эту вонючую кобылку тем способом, каким обычно поступают с ночными горшками.

– Шеф...?

– Через окно, Тайлер. Открой его.

Сэм заколебался. Уверен, что так будет правильно? Лучшего способа не найти?

Джин вдруг зарычал: – Да не на следующей же неделе, сонный ты остолоп! Прямо сейчас!

И, поймав взгляд блестящих от возбуждения глаз Стеллы, Сэм понял, что за всеми этими трепыханиями и борьбой, они и сама очень даже не против такого грубого обращения.

Не думай об этом, Сэм. Просто делай, что сказано. Только покончим с этой ерундой и успокоимся!

Способом, который, кроме как унизительным и назвать нельзя, они доставили Стеллу к "Кортине". Джин запихнул ее на заднее сиденье, будто она была мешком картошки. Она сразу же приложила усилия, чтобы снова напасть на него, оскалив зубы и свирепо сверкая глазами. То, что ее руки были надежно скованы за спиной наручниками, ни на секунду не помешало ей действовать ими обеими.

– Лезь назад и сиди там! – приказал Джин, толкая Сэма в ее сторону. – Держи все под контролем, покуда не приедем в участок.

Сэм растянулся поперек Стеллы, пытаясь вслепую бороться с ней, хватая за разные части тела, чтобы утихомирить.

– Уберите от меня этого хиляка! – закричала она, пиная его коленом в живот. – Давайте сюда шефа!

– Шеф за рулем! – рявкнул Джин, усаживаясь в машину и свирепо газуя. Он надавил на педаль, и "Кортина" рванула вперед.

Сэм яростно сражался со Стеллой, которая осыпала его оскорблениями, требуя личного внимания Шефа. Но когда она поняла, что Джин не собирается отказываться от роли капитана "Кортины", то впала в уныние. Это дало Сэму драгоценное время, чтобы перевести дух.

Но к тому времени, как они подъехали к участку, все началось сначала. Джин дернул ручной тормоз так, будто собирался совсем вывернуть рукоятку, и стремительно развернулся всем телом, схватив обеими руками Сэма и отшвырнув его с пути. Сэм упал на тротуар и увидел, как безумствует Стелла, лягаясь сразу двумя ногами и целясь прямо Джину в глаза своими шпильками. Но Джин обхватил ее за талию, вытащил наружу и, перекинув через плечо, зашагал к зданию, как будто викинг, несущий домой похищенную девку.

Они ворвались к себе в отдел – широко шагающий раскрасневшийся Джин, всклокоченная и выкрикивающая ругательства Стелла, запыхавшийся, но пытающийся держаться бодрячком Сэм. От такого зрелища глаза у Криса чуть не вылезли из орбит, а у Рэя отвисла челюсть, так, что даже жевательная резинка выпала на стол, Энни вскочила со стула, смущенная и не слишком уверенная в том, чему свидетелем стала – настоящего ареста или какой-то мальчишеской проделки.

– Ватрушек себе прихватил, – объяснил Джин команде, хлопнув Стеллу по заднице так крепко, что эхо разнеслось по отделу пушечным залпом.

– И это называется шлепнул? – воскликнула Стелла, а он потащил ее дальше по коридору. – Сильнее! Сильнее надо, красавчик!

Джин ударом ноги открыл дверь в Комнату забытых вещей и исчез внутри. Сэм задержался, обменявшись молчаливыми взглядами с коллегами, разинувшими рты.

– Что-то вроде свадьбы троглодитов, – сказал он. – Возвращайтесь к своей работе. Мы с Шефом держим все под контролем. Все отлично.

Кроме самого Сэма, никто в это больше не поверил. Он нервно повернулся и зашел в Комнату забытых вещей следом за Джином.

Стелла сидела на деревянном стуле, запыхавшаяся и вспотевшая, с руками, скованными за спиной, в окружении брошенных велосипедов, невостребованных портфелей и всего остального ненужного манчестерского барахла, накопившегося здесь за долгие годы. Сэм попытался не обращать внимания на то, как она сидит – будто некрасивая, потускневшая Шэрон Стоун, слишком широко раздвинув ноги. Светлые волосы свалились на один глаз. Ее грудь вздымалась и опускалась под полосатой тканью майки, и вообще она казалась помесью Молл Флэндерс и Бет Линч[10]10
  Молл Флэндерс – персонаж книги Д.Дефо и одноименного фильма 1995 г., "убийца, потаскуха и воровка".
  Бет Линч – персонаж сериала Coronation Street (1966, 1970 – 1995)


[Закрыть] в не самый удачный день.

Джин выудил из кармана пиджака пачку "Embassy No.6".

– Ты помяла мне сигареты, психопатка, – обвиняюще бросил он, осторожно вытягивая из пачки одну кривую сигаретину. – Это, милашка, уже переходит всех чертовы границы.

Он закурил и втянул в себя никотин так, будто это был сам эликсир жизни.

– Хорошо, – наконец проговорил Сэм. – Давайте все успокоимся. Не думаю, что у кого-то еще осталась энергия для дальнейших препирательств.

– За себя говори, молодчик, – сказала Стелла, не сводя глаз с Джина. По щеке у нее была размазана помада, тушь для ресниц, совсем такая же, как у Дасти Спрингфилд[11]11
  Дасти Спрингфилд – известная английская певица (1939-1999)


[Закрыть], растеклась по всему лицу, и все же, даже у такой взъерошенной, у нее в глазах и в крови по-прежнему неистово полыхало пламя. – Ты принес меня сюда, чтобы задолбать вопросами. Ну так давай – долбай.

Сэм вздохнул и спокойно произнес: – Стелла, в этом нет никакой необходимости. Все, что нам от вас нужно – информация о...

– А я не с тобой говорю, красотка, – прервала его Стелла, не сводя глаз с Джина. – Я с ним. С настоящим мужчиной. С Шефом.

Джин прислонился к стене, держа во рту тлеющую сигарету, и молча прищурился, глядя на нее.

– Будешь долбать меня? – уставилась на него Стелла. – Тогда долбай. Так, как умеешь только ты.

Несколько напряженных секунд Джин не отрывал от нее глаз. Воздух был насыщен сплетением ароматов "Brut" Джина и "Charlie" Стеллы. Сэм в очередной раз почувствовал, что вторгся в личную жизнь этой парочки – жуткую, тошнотворную личную жизнь, свидетелем которой лучше не становиться. Ощущение, будто ты в захудалом клубе в какой-то подворотне. Хуже даже, чем от коронера с его моллюсками.

Джин прикончил сигарету и придавил ее подошвой к полу. Затем, совершенно никуда не торопясь, начал медленно прогуливаться взад и вперед за спиной у Стеллы.

– Дензил Оби, – произнес он приглушенным голосом, очень сдержанно. – Буду признателен, если ты расскажешь мне все, что знаешь о нем.

– Он был довольно милый парень, – сказала Стелла. – В своем роде.

– В смысле?

– Его жизнь началась не слишком гладко. Пришлось очень постараться.

– Слегка без башни, так?

Стелла пожала плечами. Джин зашагал дальше.

– Он намеревался стать боксером, – произнес он. – Что ты можешь сказать об этом?

– Он был неплох в полусреднем весе. Ловкий. Неограненный алмаз, но если поработать над ним, он мог бы иметь успех.

– Меня интересует не то, чего он мог бы достичь, а то, чего он уже совершил. У Черного Вдовца было неблагополучное прошлое, так ведь. Нелегальные бои. Поединки без перчаток. Он, должно быть, водился с порядочными ублюдками.

– Вполне вероятно, – сказала Стелла.

– А заодно бесил кое-кого из них.

– Возможно.

– Есть мысли, кого?

– Нету.

– Конечно, есть.

– У меня все законно, мистер старший детектив-инспектор. Я ничего не знаю про подполье.

– Да конечно, милая – у тебя ж светло и играет Лео Сэйер[12]12
  Лео Сэйер – известный в 70-х годах английский автор песен и поп-исполнитель.


[Закрыть].

– Я не связываюсь с негодяями, – возмутилась Стелла. – По крайней мере, по своей воле. У меня все по-честному.

– По-честному? По-честному?! – Джин схватил ее за волосы и развернул лицом к себе. – Ты ж с выкрутасами, как чертов штопор, во всех смыслах. Имена! Мне нужны чертовы имена! Дензил Оби встал кому-то поперек – кому? Назови имя!

– Заставь меня.

– Назови имя, я сказал!

– А я сказала, заставь меня!

– Назови имя! Назови мне имя! – теперь Джин начал перемежать каждое слово шлепком. – Назови! – Хлоп! – Мне! – Хлоп! – Чертово! – Хлоп! – Имя! – Хлоп! Хлоп!

Сэм инстинктивно хотел вмешаться, но удержался. Никто ему за это не будет благодарен, и Стелла в последнюю очередь. То, что происходило между этой парочкой, было для Сэма слишком мрачным, слишком неприятным, чтобы вникать. Лучше он постоит в сторонке. Не хотелось бы запачкаться.

Джин рывком приблизил лицо Стеллы к своему и прошипел: – Большие проворные ребята – вот от чего ты пускаешь слюни, да? Вот для чего ты содержишь этот убогий спортзал. Чтобы наблюдать, как парни выбивают друг из друга по восемь ведер дерьма – это тебя так бодрит!

– О да! – она едва выдохнула эти слова.

– А самой получить взбучку ты настроена даже немного больше!

– О да!..

– Грязная похотливая ненормальная шлюха, – пробормотал Джин и сдернул ее со стула. Одна из ее белых туфель прокатилась по полу. Он сжал ей плечи и потряс, голова Стеллы бесконтрольно болталась, волосы упали на лицо, скованные руки сжались и выгнулись за спиной.

– Хочешь грубого обращения? Да? – прорычал он.

– Чем грубее, тем лучше, Шеф.

– Поосторожнее с желаниями... они могут сбыться.

Стелла, задыхаясь, уперлась вздымающейся грудью Джину в его бочкообразную грудную клетку: – Ты... Ты...

– Говори, девка!

– Ты уже почти заставил... заставил меня... – она дышала так тяжело, что едва могла произнести слово. – ...Заставил меня говорить.

Джин развернул ее и грубо заломил ей руки. Она исступленно вскрикнула от боли.

– Говори! – приказал Джин. – Говори, извращенка. Или ты бы предпочла, чтобы я передал тебя своему коллеге, инспектору Тайлеру? Он с тобой не станет обращаться так жестко. Не-ет. Он будет мягким и вежливым. Очень вежливым.

– Нет! – выкрикнула Стелла.

– Он тебя и пальцем не тронет. Он будет терпеливым, сдержанным, будет обращаться с тобой, как с леди, с уважением.

– Нет, пожалуйста!

– Час за часом! За чашечкой чая. Вежливый допрос. Игра по уставу. Никогда не обругает – ни разу. Будет мил!

– Пожалуйста! Не оставляй меня с ним!

– Не хочешь иметь дело с Тайлером? Тогда говори!

– Дензил и Паук! – выдохнула Стелла, с трудом выговаривая слова из-за сладостной боли. – Они выросли вместе. Паук обычно заступался за Дензила, когда остальные дети дразнили его, называли ниггером и все такое. Они вместе сделали себе татуировки, чтобы показать, что они... ну, понимаешь, как кровные братья. У них не было семей, настоящих семей – только они сами.

– Как трогательно, – сказал Джин. – Только это расследование убийства, а не "Это твоя жизнь"[13]13
  "Это твоя жизнь" (This Is Your Life) – голливудский сериал (1952-1961)


[Закрыть]. Мне нужно знать, кто относился к Дензилу недоброжелательно!

– Дензил и Паук попали в мир нелегальных боев без перчаток, еще когда были совсем детьми, – продолжила Стелла. – Только так они могли выжить. Между тем, они выступали против кое-каких натуральных ублюдков... денежных бойцов, настоящих легенд...

– Имена! Называй имена!

– Слишком много, всех не упомнить!

– Назови имена!

– Ленни Горман, Бартли Шоу, Пэтси О'Риордан из Килберна. Могу назвать еще с десяток. Крупные мужчины... настоящие... крепкие... – ее глаза задумчиво заблестели. – Любой из них мог относиться к Дензилу враждебно.

– Почему? Почему любой мог враждовать с Дензилом?

– Таков подпольный мир, – сказала Стелла. – Устраиваются жульнические бои, ребята линяют с чужими выигрышами, парни платят за то, чтобы другому сломали руку. Так все и происходит. Предательство и месть. Дензил и Паук были втянуты в какое-то довольно подлое дело, чтобы заработать себе на корку хлеба. Они не отличались от остальных в том мире. Да и в твоем мире, мистер старший детектив-инспектор Джин-милый-милый-Хант!

– Прекращай свою лесть и придерживайся фактов! – хмыкнул Джин, наградив ее затрещиной по уху и отправив висящую на нем серьгу в полет туда, где уже валялась туфля.

– У них есть прошлое, это ни для кого не секрет, – продолжила Стелла. – Но в глубине души они славные парни. Они просто пытались выжить в мире, который для них не предназначен. А теперь бокс изменился, дал возможность таким мальчикам, как они, жить по закону, стать профессионалами. Они получили шанс на настоящую, правильную жизнь, где все честно и легально. Так они и оказались в моем зале. Я дала им в тренеры Дермота. Он был наставником у Дензила и Паука. Я говорила с ними, я сказала – работайте, как следует, парни, делайте, что говорит Дермот, и я уверена, что вы встретите нужных людей, получите реальный шанс добиться успеха. Но, похоже, прошлое Дензила его настигло.

– И если кто-то сводит старые счеты с Дензилом, то высока вероятность, что он захочет разобраться также и с Пауком.

– Вполне возможно, – сказала Стелла. – Если б я знала, кто это, то рассказала бы тебе. Сначала позволила бы тебе треснуть меня, но потом рассказала бы.

– Да, думаю, так бы все и было, – кивнул Джин. – Еще одна вещь, прежде чем мы прервемся на чай с булочкой. Мы нашли у Дензила в глотке пулю, нестреляную, засунутую туда уже после смерти. Что это может означать?

– Знак, – сказала Стелла. – Нет, не знак... скорее, упрек.

– Упрек?

– Эти боксеры из подполья – они ублюдки, но как и у всех ублюдков, у них есть кодекс чести. Их единственное оружие – кулаки. Тех, кто достанет пушку, или нож, или бейсбольную биту, они будут считать... недостойными уважения. Трусами. Не настоящими мужчинами.

– Значит, – задумчиво прищурил глаза Джин. – В какой-то момент своего грязного прошлого Дензил Оби – а возможно, и Паук вместе с ним – вознамерились убрать какого-то парня. И для этого использовали какое-то оружие, возможно, пистолет. А парень, которому они дали взбучку, либо имел очень сильно обиженного родственника, либо не умер, и теперь чувствует себя достаточно уверенно, чтобы отомстить.

– И он осуществляет свою месть голыми руками, – прибавил напоследок Сэм. – Дензила забили до смерти. Без применения оружия.

– Пуля в дыхалке, только чтобы сообщить, что оружие для пидарасов, – сказал Джин. – Очень поэтично.

– Я сказала тебе все, что знаю, – сказала Стелла. – Хочешь узнать больше, поговори с Пауком – но я не думаю, что он станет говорить с тобой.

– Да. Он не производит впечатление чересчур болтливого парня, – сказал Джин. – Где его можно найти, кроме как в спортзале?

– Можешь выбить из меня его домашний адрес, обещаю, что скажу.

– Весьма ценю, – сказал Джин, ослабляя свою мощную хватку. – Что ж, ангелочек, ты была очень полезна в нашем расследовании. Спасибо за проведенное время и содействие. Теперь можешь забрать свою туфлю и сережку. Я отправлю сюда одного своего коллегу, сержанта Карлинга, чтобы он получил от тебя адрес. Это такой парень с усами, ты могла его заметить по пути сюда. Он тебе понравится. Он довольно проворный.

– Но совершенно не как ты, могу поспорить, – сказала Стелла, томно взглянув на него.

– Таких мало, милая. Таких мало.

И Джин, который и в самом деле был джентльменом, протянул ей последопросную сигарету.

ГЛАВА 4
В ГРЕЧЕСКОМ ЗАЛЕ

На Манчестер опустилась ночь, и ребята из Отдела уголовного розыска направились к своему прокуренному укрытию – в "Railway Arms". После свидания со Стеллой в Комнате забытых вещей Джина вдруг охватила безудержная жажда; Рэй тоже заработал себе на выпивку, поскольку был вынужден выбить из нее адрес Паука; и даже Крис нуждался в глотке чего-нибудь крепкого, ведь его юные невинные глаза все еще были широко распахнуты от картины, свидетелем которой он стал. Учитывая все предоставленное и полученное от насилия удовольствие, произошедшее за сегодняшний день в Отделе уголовного розыска, Сэм практически ожидал, что из стереоколонок в пабе донесутся мелодии "Blue Velvet" – но нет, там всего лишь "Steely Dan" играли "Do It Again".

– Да ведь это же снова они, страдающие от жажды копы! – ухмыльнулся из-за стойки бара Нельсон. Он усилил свой западно-индийский акцент до максимума для полного их удовольствия.

– Что привело вас обратно сюда – может, пиво, а может, музыка, или мое прекра-а-асное лицо?

– Пиво, музыка, потом лицо, в таком порядке, – сказал Сэм. – Не обижайся.

– Вот если б вы четверо были страстными девицами, я бы обиделся на такие слова, а так! Что я могу вам предложить, ребята?

– Четыре кружки крепкого пива. Видит бог, мы его сегодня заслужили.

– Сделав этот город чуть безопасней для таких, как я – конечно, заслужили! – просиял Нельсон. Он явно разыгрывал сегодня свою роль, прямо как по нотам. Подтолкнув к ним стаканы, он бросил на Джина быстрый взгляд: – Эй, мистер старший инспектор, вы выглядите как кот, объевшийся сметаны!

– Шеф втюрился, – ухмыльнулся Рэй. – Он сегодня встретил девушку своей мечты.

– Есть границы, Рэймонд, – откликнулся Джин. – И я ненавижу, когда ты их переходишь.

– Вам по возрасту она ближе, чем мне, Шеф, – Рэй подмигнул Сэму. – Эй, Крис, если ты не против доесть за Шефом, может, и тебе с ней понравится.

– Со Стеллой?! Да брось ты, я не любитель трогать бабушек! – возмутился Крис.

– Она бы из тебя мужчину сделала.

– Она бы из меня фарш сделала! – воскликнул Крис. – Как бы там ни было, я не имею отношения ко всяким извращениям.

Рэй хихикнул. Джин скептически посмотрел на него. Крис начал защищаться.

– Не имею! – упорствовал он. – Если вы про эти журналы, говорю ж вам, я их для друга присматривал. А ты всегда приносишь ту пластмассовую штучку, Рэй!

– О нет, только не про нее, – простонал Сэм, протянув руку к стакану. – Не хочу даже думать про пластмассовую штучку.

– Никаких пластмассовых штучек, никаких морщинистых извращенок, только не здесь и не сейчас, – распорядился Джин, и они все разом подняли свои стаканы. – Оставьте всю мерзость этого мира за порогом, парни. Сохраним "Railway Arms" священной землей.

– Аминь! – поддержал Нельсон.

Окутанные плотной, злокачественной атмосферой паба, Сэм, Джин, Крис и Рэй подняли полные золотистого пива стаканы и сделали по глубокому глотку.

Как только Сэм вытер пенные усы, Нельсон склонился к нему поближе, отбросил свой преувеличенный акцент и сказал низким голосом: – Сегодня вечером вас только четверо, Сэм?

– Я встречаюсь с Энни чуть позже, кое-где еще, – прошептал в ответ Сэм.

– Маленькое заведение Нельсона для вас двоих недостаточно хорошо, а?

– Мы ужинаем вместе.

– Можете отужинать здесь, – усмехнулся Нельсон. – Два бокала крепкого коктейля и широкий выбор рыбных палочек, – и, снова включив свой акцент, он добавил: – Лучшее освещение! За счет заведения! Со всеми почестями!

Сэм засмеялся и приподнял стакан в его честь.

– Значит, – провозгласил Джин, подавая Нельсону знак, что пора налить еще, – пирог с картошкой в компании детектива с сиськами привлекает тебя сильнее, чем выпивка с ребятами, так, Сэмюэл?

– Да он вовсе не пирог с картошкой предвкушает, – сказал Рэй, а Крис захихикал, будто школьник.

– Вообще-то, мы идем в греческий ресторан, так что будет, скорее, кальмар и фаршированные виноградные листья, – с достоинством произнес Сэм, – если кому-то из вас известно, что это такое.

– Я знаю, для чего все эти фаршированные листья, – ухмыльнулся Крис. – Это было в тех журналах, что я искал для своего друга.

– Это потому там странички слиплись? – спросил Рэй.

– Я пролил соус к кальмарам, – сказал Крис.

– И не один раз, – сказал Рэй.

– С вами пить – как с четвероклассниками, – вздохнул Сэм, поставив стакан. – Был бы рад торчать тут и слушать сногсшибательные шутки до самого утра, но столик уже заказан, и Энни будет ждать. Итак, джентльмены, прошу меня извинить.

Крис открыл рот, чтобы сказать еще что-нибудь глупое, но Джин грубо его обрезал: – Не надо больше никаких уморительных острот, Кристофер. Я очень люблю эту рубашку, не хотелось бы, чтобы она треснула от моего хохота. – И он с такой угрозой взглянул на Криса, что тот предпочел укрыться за стаканом. Джин продолжил: – Прежде чем ты нас покинешь, Сэм, у меня к тебе профессиональный разговор – ко всем вам. Кто бы там ни убил Дензила Оби, это опасный человек – крайне опасный – и прямо сейчас, пока мы находимся здесь, он гуляет поблизости, свободный, как шлюхины панталоны. Похоже, он придет и за Пауком как-там-его-по-имени. А еще, похоже, Паук не хочет подпускать нас к себе – он сильнее заинтересован в мести за своего возлюбленного кровного братца. Поэтому – мы не спустим с Паука глаз, и заметим, если убийца раскроется, придя за ним. Но это не означает, что мы можем просто сидеть на жопе ровно. Мне бы хотелось добраться до этого ублюдка раньше, чем в моем поместье прольется еще чья-то кровь, всем понятно?

Сэм, Рэй и Крис в один голос ответили: – Да, Шеф.

– Тот, кого мы ищем, боксер – боксер с маленькими руками, – сказал Джин.

– Насколько маленькими, Шеф? – спросил Рэй.

Джин схватил руку Сэма и силой разогнул ему палец.

– Наша обмерялка, – сказал Джин. – Ширина кулака убийцы той же длины, что и палец Сэма Тайлера.

– А какой еще кусочек босса можно использовать, если до пальца будет не добраться? – с ухмылкой глядя на Сэма, спросил Рэй. – Как видите, мой палец слишком большой. Чересчур большой.

Крис примерил свой собственный палец к пальцу Сэма и с восторгом обнаружил, что они в точности совпадают, – Посмотрите-ка! Как две капли воды! – но Сэм уже вырвал руку из хватки Джина.

– Это последнее, что я хотел сегодня сказать о нашем деле, джентльмены, – сказал Джин. – Завтра мне будут нужны наводки, мне нужна информация, мне нужно имя убийцы, где его можно найти, что он предпочтет заказать к картошке – все. Понятно?

– Да, Шеф.

– Очень хорошо. Сэм, твоя крошка-малышка вот-вот ужрется греческим ликером – проваливай уже развлекать ее.

– Будет сделано, Шеф, – сказал Сэм. – Тогда первым делом увидимся утром.

Пока он шел до двери, он слышал, как Джин осушил свой стакан до дна, с грохотом поставил его на стол и сказал: – Ну что, поговорим о девочках, футболе и машинах.

Сэм шагнул за дверь в глубокую темную манчестерскую ночь, поплотнее запахнув пиджак, чтобы не замерзнуть. Вдалеке, на пустынном открытом пространстве он увидел крутящиеся и мерцающие разноцветные огни, услышал какофонию из визга, громких голосов и шумной музыки. На секунду он почувствовал внезапный укол страха, будто краем глаза углядел задворки преисподней.

Не будь таким идиотом, Сэм, тут же сказал он себе. Это просто ярмарочная площадь.

Ярмарка Тони Барнарда. Он припомнил, как стоял на самом верху крыши участка и смотрел на самолеты, волокущие по небу плакаты. А в следующее мгновение он вспомнил Девочку с Заставки – подзуживающую и дразнящую его.

– Не хочешь узнать правду, Сэм? Не хочешь узнать, что мне известно... про Энни?

Она ходила и ходила вокруг него, жужжа внутри его головы, будто застрявшая там оса, донимая его смутными сомнениями и безымянными страхами, отравляя его чувства к Энни.

Он развернулся спиной к шумной цветной ярмарке и решительно зашагал по улице.

Нет у Энни никаких страшных тайн. Все это ложь. Какая-то дрянь из глубин подсознания, выплывшая на поверхность. Кошмар наяву. Ничего особенного. Даже меньше, чем ничего.

Меньше. Но можно ли быть таким уверенным? Если Девочка с Заставки значит меньше, чем ничего, то почему один лишь вид ее заставляет застыть кровь в его жилах? Почему даже сейчас, всего лишь подумав о ней, он чувствует, как его окутывает тень смерти? Почему, пару мгновений назад, он посмотрел на далекие огни ярмарки и подумал не про что иное, как про преисподнюю?

Он остановился. Прислушался. На город опустилась тишина. Неестественная тишина. Ни одного движения вокруг, только его сердце бешено колотилось.

А потом прямо перед собой он увидел ее, Девочку – залитую неземным свечением оранжевых фонарей. Она неподвижно стояла и смотрела на него, в коротеньком черном платье, с бледным личиком и глазами, полными подобия грусти. Она крепко прижала к себе забинтованную куклу, а потом насмешливо ускользнула вдаль по темной аллее.

Сэм бросился за ней, рванул по аллее и выскочил на улицу в дальнем конце. Все магазины были закрыты. Уличные огни потушены. Целая улица погрузилась в неестественный душный сумрак.

А там, кажущаяся лишь бледной фигурой в темноте, неподвижно стояла, взирая на него, Девочка с Заставки.

– Зачем ты делаешь это? – прокричал ей Сэм. Его глухой голос поглотила отвратительная чернота. – Что за чертовщину ты мне пытаешься сказать?! Почему просто не подойдешь ко мне?!

Он широкими шагами начал приближаться к ней, расправив плечи и крепко сжав челюсти. Темнота, казалось, не просто приглушала его голос, но и сковывала тело, как вязкая жидкость, замедляла движения, тащила его назад, утягивая в могилу. Он пробивался вперед.

– Я знаю, что это не по-настоящему!

Он еле мог шевелиться, с такой тяжестью давила на него назойливая темнота.

– Хватит уже головоломок, маленькая дрянь! Выкладывай! Облегчи душу. А потом проваливай навсегда из моей головы, оставь меня в покое!

Девочка с Заставки не шевельнулась. Ее бледное лицо было смутно подсвечено.

– Мое место рядом с Энни! А ее место рядом со мной! И когда я выбрал вернуться обратно, в это время, в 73 год, я все сделал правильно! И ты не сделаешь и не скажешь ничего, что заставило бы меня изменить свое мнение!

Он пытался настичь ее, но был уже повален на колени невидимым прессом, прижимающим его к земле. Он сопротивлялся, но для него это оказалось слишком тяжелым. Его будто завалило огромной лавиной из мокрой грязи, она крушила его тело, заполняла рот, выжимала из легких воздух.

Будто он был похоронен заживо...

А потом все довольно неожиданно изменилось. Кошмар наяву исчез. Пустынная центральная улица снова кишела людьми и машинами. Он увидел огни ночных газетных киосков и алкогольных магазинов, расцвеченные витрины ресторанов и кафешек, ярко светящийся вход в кинотеатр, где сейчас шел "Иисус Христос – суперзвезда". Девочку с Заставки нигде не было видно. Манчестер снова стал обычным Манчестером. А снаружи греческой таверны Элени стояла Энни, притопывая ногами, чтобы не замерзнуть в ожидании. В эту минуту она казалась эмблемой самой Жизни как таковой. Сэм вытолкнул из мыслей жуткие воспоминания об удушье и смерти, поправил пиджак, провел рукой по волосам – и зашагал вперед, решительный, непримиримый, не поддавшийся самым худшим кошмарам, которые могла принести ему Девочка с Заставки.

Сегодняшний вечер не для соплячки с куклой в руках. Сегодняшний вечер для меня... и для Энни.

А когда Энни повернула голову и заметила его, ее улыбка неожиданно разметала все ужасы и страхи, будто снегоочиститель прошел по сугробу.