Текст книги "За пригоршню кулаков (ЛП)"

Автор книги: Том Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 22
ДЬЯВОЛ ВО ТЬМЕ

Они все вместе сидели в отделении скорой помощи. Сэм покачивал свою изуродованную руку и морщился, порою он вспоминал про синяк на своей скуле, куда его ударил Паук, и тоже морщился. Энни сидела рядом с ним, с воспаленными покрасневшими глазами, осторожно обхватив руками почерневшую шею. Напротив них Крис болезненно светил натянутой черной кожей своего огромного фингала, а рядом с ним сидел Рэй, выковыривая корочки засохшей крови из усов, и время от времени проверяя, сломан ли его расквашенный нос.

Стоя перед ними и сложив руки за спиной, будто строгий учитель перед классом, Джин медленно переводил взгляд с одного лица на другое, прищурив глаза и стиснув челюсти. Его собственное лицо все еще было наполовину багровым, что делало его похожим на какого-то карнавального персонажа.

– Ну, товарищи, – сказал он наконец. Все головы медленно и болезненно повернулись к нему. – Будем лишь надеяться, что Королева не решит сегодня заскочить сюда проведать нас, выглядим мы довольно дерьмовенько.

Никто не сказал ни слова. Кое-кто просто не мог. Но все они знали, что Джин таким способом выразил свое облегчение тем, что все его офицеры если уж и не целы и невредимы, то, по крайней мере, живы и вполне излечимы. Это было наибольшее выражение участия, которое любой из них мог ожидать от Шефа. Но и этого было достаточно.

Джин скептически оглядел приемный покой неотложки.

– Я уже более чем достаточно насмотрелся на это место, – проворчал он. – Все нужные для меня медикаменты в "Arms". Если кому захочется связаться со мной, я буду у доктора Нельсона.

Он в последний раз обвел взглядом свою побитую команду, скорее даже не в ожидании ответа, а в скупом признании того, что он ими гордится. А потом, без дальнейших церемоний, он развернулся на каблуках и поспешно зашагал прочь.

– Знаете что? – вдруг сказал Крис, вскакивая на ноги. – Думаю, я с ним. Это просто фингал, никакой угрозы для жизни. Еще кто-нибудь идет?

Рэй сковырнул корку запекшейся крови и поднялся со стула. Он защемил пальцами нос и потянул за него: – Да не, вроде не сломан. Пару стаканов чего покрепче, и порядок. А вы двое как?

Рука у Сэма была разодрана и нуждалась в перевязке. Энни не могла издать ни звука и ожидала, когда ей сделают рентгеновский снимок шеи.

– Действительно, офигенно глупый вопрос, – признал Рэй. – И все же, мы вам займем парочку мест. Если будете в состоянии.

Крис и Рэй вместе поковыляли к выходу.

Сэм и Энни остались наедине, если не считать суетливых медсестер, санитаров, пациентов и их родственников, входящих и выходящих из приемного покоя. Они ничего не говорили, им нечего было друг другу сказать. Каждый из них знал, о чем думает другой.

На другом конце приемной неожиданно поднялся шум. Крупный мужчина, агрессивно мыча, обхватил руками медсестру, пытавшуюся помочь ему с креслом на колесах. Он был совершенно пьян. Он поднял кулаки, с жалким видом обхватив большие пальцы.

– Убери от меня руки, тупая кобыла! Я тебе прямо сейчас засандалю, ты поняла меня? Вмажу тебе так, что мало не покажется!

Наблюдая за ним, Сэм не чувствовал ничего, кроме унылой скуки. Он уже пресытился проявлениями мужского превосходства. Он не мог вызвать у себя даже отвращения.

Пока горлопан угрожал медсестре, он медленно начинал осознавать, что снаружи вернулись трое мужчин, привлеченных громкими голосами. Троица встала перед ним, очень близко – один с огромным черным фингалом, другой с разбитым носом и усами, покрытыми коркой из свернувшейся крови, третий с синяком на пол-лица. В этот момент совершенно пьяный крикун что-то почуял, какую-то силу, исходящую от троицы позади него. Он понял, что находится на пороге очень неприятного физического столкновения. Он оказался не в своей тарелке.

Весь его задор тут же испарился, и он покорно сел в кресло.

– Спасибо! – сердито сказала медсестра, укрывая его колени одеялом. А потом она с теплотой обратилась к трем мужчинам: – Спасибо.

Человек с синяком на пол-лица без улыбки подмигнул ей, одернул отвороты своего верблюжьего пальто, развернулся на каблуках и зашагал в ночь, сопровождаемый двумя верными компаньонами. Трое мужчин в мужском мире.

***

– Я тебе виноград принес, – сказал Сэм, усаживаясь у постели Энни.

Они расположились в боковой палате, сразу же за дверью вдоль коридора сновали сестры и медперсонал. Наступило утро после решающего сражения на ярмарке. Рука Сэма была аккуратно перебинтована и все еще пахла антисептиком. Энни прописали постельный режим и оставили ее в больнице на пару дней для наблюдения, шею ее покрывал багровый кровоподтек, но в остальном повреждений не было.

– Ты есть можешь?

– Очень медленно, – прошептала Энни хриплым дребезжащим голосом. – И только перетертое.

– Боже, ты так сексуально говоришь.

Сэм не смог удержаться. Энни укоряюще замахнулась на его раненую руку.

– Хорошо, хорошо! Умолк! – улыбнулся он. – Прошлой ночью я на секунду подумал, что потерял тебя.

– Что случилось с Пауком?

– Он мертв. Как и Пэтси.

– А Трэйси?

– Не пытайся разговаривать, Энни. Побереги голос. Трэйси в порядке. Расстроена, но все, как надо. Она, должно быть, оплакивала Пэтси всю ночь, говорит, она его любила. Если честно, не знаю, всерьез она или как. У этой девчонки в голове бардак. Ей нужна помощь.

Энни кивнула и поморщилась.

– Ты постаралась спасти ее, – сказал Сэм. – Ты встала между ней и Пэтси. Смелый поступок, Энни. Я горжусь тобой. Это своего рода...

Она легонько прикоснулась пальцем к его губам, заставив замолчать. Он взял ее руку, поцеловал и обхватил своими ладонями.

– Позволь, я скажу только одну вещь, – тихо произнес он. – Думаю, ты теперь будешь спать спокойнее... теперь, когда Пэтси больше нет. Я... не могу объяснить это. Но думаю, что я прав.

Энни подождала объяснений, но когда стало очевидным, что она их не получит, откинулась обратно на подушки и закрыла глаза, дав своему организму возможность без напряжений продолжить исцеление.

У Сэма был соблазн спросить ее о коварных маневрах за его спиной, о разговоре с Шефом про его операцию под прикрытием и вовлечении его в дело. Почему она не посвятила в это Сэма? Думала, что он плохо отнесется к этому, что его мужское самолюбие будет задето мыслью, что он не в силах справиться с чем-то без Джина?

Да какая разница, что ее подтолкнуло? Она все сделала правильно. Одному богу известно, что произошло бы, не появись там Джин с подкреплением. Она правильно сделала, поговорив с ним. Показала свой здравый смысл. Она действовала, как толковый коп. Что еще может иметь значение?

Он накрыл ее руку накрахмаленной простыней, поцеловал в лоб, наказал отдыхать побольше и нехотя удалился.

***

Ярмарка уехала. Карусели разобрали и увезли. Общественная земля, на которой они располагались, теперь была лишь пустынным клочком грязи – за исключением останков от призрачного поезда. Они стояли одинокие и заброшенные, обгорелые металлические каркасы, обвешанные колышущейся полицейской лентой и под охраной одного-единственного полицейского в униформе.

Сэм на секунду представил, как обугленные останки Пэтси все еще тлеют внутри.

Нет. Все, что осталось от Пэтси, сейчас в морге. Здесь нет от него ни следа – возможно, кроме пепла и устойчивого запаха гари.

Все так. Тогда что? Уничтожен ли Дьявол во Тьме?

– Ну же? Уничтожен? – спросил он громко, ожидая услышать ответ Девочки с Заставки. Но ответа не последовало.

Я не знаю, кем был Дьявол, откуда он пришел... и я не знаю, что за чертовщину я видел в призрачном поезде. Труп... гниющий труп, одетый в костюм-неру... тело, разлагающееся и все же как-то остающееся живым и в сознании. Я видел его и раньше, глазеющего из тени, бродящего по самому краю кошмаров... И Энни он тоже знаком, она видела его в своих мрачных снах. Что же это за чертовщина? В самом ли деле он сейчас мертв? Сгорел дотла? Джин, кажется, ничего тогда не заметил. Возможно, это было каким-то бредом. Возможно, этого не было на самом деле.

Он старался поверить в это, но не мог. Он знал, что видел. Как и сама Девочка с Заставки, этот гниющий, кишащий личинками ужас был воплощением кошмаров из глубин его разума, продуктом какого-то грязного подвала его подсознания, где притаились и прячутся все темные частицы его души. Может, Дьявол во Тьме представлял какую-то его часть, желающую навредить Энни? В этом весь смысл? Он перенес эту подсознательную жестокость в форму Пэтси О'Риордана и разглядел в нем олицетворение своей же варварской, кровожадной стороны?

Кто знает, что происходит в глубинных кладовых нашего рассудка, подумал он.

На мгновение усмирив свой разум, Сэм постарался обнаружить хоть какой-то намек на присутствие демонического существа – трепет от страха, леденящее чувство угрозы, ощущение того, что за ним следят злобные глаза. Но он ничего не чувствовал.

Чем бы ни был Дьявол во Тьме, сейчас его не было. Когда сгорел Пэтси, он тоже сгорел. Я избавился от этого. Очистился. Я свободен. Мы свободны, я и Энни. Мы свободны.

Он отвернулся от чернеющих останков призрачного поезда, поднял воротник, укрываясь от порывов холодного ветра, и направился к дому. Впереди, на краю открытой пустоши толкалась в поисках курева группа мальчишек. Когда Сэм проходил мимо, один из них шагнул в его сторону, перекрывая путь.

– Дай огоньку, – произнес он, лицо и голос у него были недружелюбны.

– Простите, не курю, – сказал Сэм. Когда он попытался пройти, остальные ребята обступили его, преградив дорогу. Сэм вздохнул. – Подумайте хорошенько, я полицейский.

– Я сказал, огоньку дай.

– Сколько тебе лет, сынок? Вам, ребята, не стоило бы курить.

– А с каких это пор ты у меня в начальниках?

Мальчишка толкнул Сэма в грудь.

Он меня проверяет, смотрит, каков я.

– Возвращайтесь к мамочке, парни, пока я не арестовал вас, – мягко сказал Сэм. Он пошел вперед, но путь ему снова преградили, на этот раз перед ним возник мальчишка с ровным пристальным взглядом, глаза в глаза. Он не моргнул. Моргнул мальчишка. Через мгновение парни отступили. Это была просто шайка скучающих детишек, играющих во взрослых мужчин.

Детишки играют во взрослых мужчин...

Он пошел дальше, неторопливо и беззаботно. Его остановил голос, внезапно окликнувший его. Это был тот же мальчишка, который бросал ему вызов, но его интонации как-то изменились.

– Это последний раз, когда ты поворачиваешься ко мне спиной, Сэм Тайлер.

В тот же миг кровь застыла у Сэма в жилах. Он почувствовал все тот же панический позыв к бегству, бегству от смерти, который возник у него прошлой ночью во мраке призрачного поезда.

Он развернулся. Мальчишки стояли неплотным строем, уставившись на него, а их вожак небрежно раскуривал сигарету.

– Кто сказал тебе, как меня зовут? – спросил Сэм. Его сердце колотилось. – Кто, черт побери, сказал, как меня зовут?

Мальчик затянулся, с наслаждением выдохнул и произнес: – Это мое дело – знать, как зовут моих соперников.

– Что значит "соперников"?

– Ты и моя жена, – сказал мальчишка, его юные глаза вдруг вспыхнули очень продуманной злобой. – Ты, Тайлер... и моя жена.

– Что... что за черт...

– Думаешь, что избавился от меня? – прохрипел мальчик. – Ну нет. Я буду рядом с тобой, проклятый обманщик. Буду рядом с тобой, пока не верну мою жену... мою жену... мою.

Мальчик стряхнул на Сэма сигарету. Она осыпала его грудь снопом искр.

Злость пересилила в нем ужас, Сэм ринулся вперед, не обращая внимания на боль, тут же прострелившую его забинтованную руку.

Мальчишки разбежались врассыпную по пустырю, во все стороны, улюлюкая и хохоча – просто еще одна шумная шайка паршивцев. Они насмешливо кричали ему, убегая: пошел ты, мистер! Давай-ка, арестуй нас! Ой, я уже в штаны наложил!

Но ярость у Сэма уже отступила. Он не чувствовал ничего, кроме холодного окоченения от страха. Он взглянул на останки призрачного поезда, зная, что снова увидит то зло, что видел там раньше.

Когда Девочка с Заставки шагнула навстречу ему из сгоревших обломков и невинно остановилась рядом с полицейским в карауле, Сэм с отвращением отвернулся и пошел прочь. Если она его и окликнула, он не услышал.