Текст книги "Смерть для бессмертных (СИ)"

Автор книги: Тимур Айтбаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– Но ты сделаешь это?

Я приподнимаю голову и гордо выпячиваю грудь, словно невхерственный герой-спаситель.

– Но это дорого вам обойдется. Мне нужно столько золота, сколько весит твоя сестра.

– Будет, – обещает он.

– И еда.

– Будет.

И я киваю.

– Тогда, – мрачно произнес я, сдерживаясь с превеликим трудом, чтобы не заулыбаться, – приведите мне орка.

Глава 14. Маркус

Признаться, ближе к вечеру мне уже стало казаться, что Карлейн не вернется. В голове так и возникали картины того, как он догадывается о том, что его личность раскрыта, или же об этом ему рассказывает какой-нибудь сообщник – и он сбегает. Возможно, просто сбегает, но, что куда хуже, возможно, забирает с собой и Кармен. Для подстраховки.

Но думал я не только об этом. Еще мои мысли заняты были и тем фактом, что я самолично подложил под Карлейна Кару, и женил на нем Эльрикель. От осознания того, что меня так запросто смогли обвести вокруг пальца, становилось еще более мерзко. Я был готов наброситься на Карлейна и ко всем херам вырвать его поганую башку вместе с позвоночником – останавливала меня лишь чертова Аква. До самого заката она твердила, что он вернется и что ни о чем не догадается.

И оказалась права.

Он вернулся на закате. Вошел в мой тронный зал с высоко поднятой головой сбоку от Марии. За ними гордо шествовали и Кирилл со своей командой – не было лишь орка, который все еще находился в лазарете.

Подойдя к ступеням, ведущим к моему трону, Карлейн опустился на одно колено и склонил голову:

– Мой граф, как Вы и приказали – доставлена в целости и сохранности.

– В полной, – подтверждает Мария. – Насчет целости я бы еще поспорила, – указала она на свое лицо, – но это уже не вина Карлейна.

Теперь Мария переводит взгляд на Элеонор и широко улыбается.

– Мисс Флауэрс! Я так рада Вас видеть! – она бросилась на Элеонор с объятиями к ее же превеликому удивлению. – Мы думали, что Вы мертвы… когда Вы сбежали с гладиаторского городка, я думала, что больше Вас не увижу. Такой сюрприз!

– Я тоже рада тебя видеть, Карденас. Ты повзрослела. Так похорошела.

– А Вы вот нисколько не изменились, должна сказать! Ни одного лишнего года на лице! Думала, что вы будете выглядеть постарше, а вы… даже помоложе меня выглядите, признаться должна. Вы просто обязаны раскрыть мне свой секрет и дать рецепт омолаживающего крема!

– Насчет молодости не обещаю, – подходит к Кармен Аква, – но убрать вот это, – показывает Аква на свою щеку, намекая на побитое лицо Кармен, – могу без труда. Если позволите.

– Шутишь, малышка?! – обрадовалась Мария. – Я в твоем полном распоряжении! А точно вылечишь?

– Сто процентов!

Я оборачиваюсь к Карлейну, который все стоял, преклонив колено и склонив голову. Я подумал о том, что мог бы прямо сейчас его убить и, возможно, избежать сотен вероятных будущих проблем.

– Встань, воин, – говорю ему я – и он выполняет приказ.

– Что-то не так, господин? – спрашивает он, и его тело совершенно расслаблено. Я мог бы ему прямо сейчас вонзить клинок точно в глаз – и он бы даже не успел среагировать – он не готов к подобной атаке с моей стороны.

– Нет, Карлейн… всё хорошо. Правда… я выяснил, что в нашем городе обитает тот, кто сотрудничает с орденом убийц.

– С гильдией ассасинов?

– Что-то типа того, – я киваю. – Как бы ты решил эту проблему?

– С гильдией? Или с поиском их информатора?

Я выждал некоторое время, а затем ответил:

– С обеими.

Он опустил глаза, обдумывая мой вопрос.

– Если прикажете, то я разберусь с этим.

Я киваю.

– Возьмусь прямо сейчас.

Бросаю взгляд на окно.

– Сейчас уже поздно, – говорю. – Возьмись завтра. Приволоки ко мне их сообщника. Того, кто сотрудничает с убийцами. Эту подлую крысу…

– Будет сделано, – обещает Карлейн.

– Мальчики! Вы гляньте! – мы с ним одновременно разворачиваемся и смотрим на Кармен – ее лицо вновь столь же идеально, как раньше. Я тут же отвел взгляд и наткнулся им на Карлейна – он стоял, слегка приоткрыв рот, и будто бы остолбенел.

Кажется, и ему-таки смогла пробиться Кармен в голову. Что странно. Когда мы с ним раговаривали, он называл себя асексуалом. И я ему поверил. А сейчас… далеко таковым не казался. Возможно, он просто не находил такую, как Кармен? Хотя… если сравнить Марию с Эльрикель… вторая во всем превосходит первую. По крайней мере, внешне. Фигура идеальна, голос неземной. А то, как она умеет ублажать… на такое не способна даже Кармен.

Видимо, у каждого человека идеал свой собственный.

Я отпустил Карлейна, проводил взглядом уходящих и зала Марию и Элеонор, и лишь затем подозвал к себе Кирилла.

– Ты показал мне, что действительно чего-то стоишь, – говорю я ему.

– Спасибо, чувачок.

Меня сначала слегка передернуло.

– Ой, – хмурится он, – мне типа тоже надо тебя графом называть и всякое типа такого? Я просто подумал, раз мы оба тут попаданцы…

– Да-да, – я улыбаюсь, – просто непривычно слегка. Прошу меня простить. Но… «чувачок»…

– А, всё, понял, – поднимает он руку. – Косяк, да. Прости. Как мне тебя называть? Дракулу предпочитаешь?

– Зови меня Маркус.

– Маркус? А откуда ты так круто выучил русский?

– Я говорю с тобой… по-английски, – улыбаюсь. – Но каждый человек, как я понял, слышит свой родной язык.

– Круто! – удивляется Кирилл.

– Так вот… есть дело. За Карлейном надо бы проследить. Но у тебя не выйдет сделать это так, чтобы он не заметил. Дворф тоже пролетает.

Кирилл покосился на стоящую неподалеку Лиагель.

– Да, она бы смогла.

– Я думал, – смотрит на меня парень, – что он один из твоих типа доверенных лиц.

– Доверяй да проверяй.

– Не паранойя?

– Порою лучше быть параноиком, чем не заметить кинжал у горла.

Он кивает.

– Лиагель, подойди, пожалуйста, – просит он эльфийку – и она робко приближается к нам. Присаживается предо мной в реверансе и встает.

– Было честью сражаться подле Вас, граф, – говорит.

– Лиагель, – обращается к ней Кирилл, – у графа есть одна просьба…

– Насколько скрытной ты можешь быть? – перебиваю его я, задавая вопрос в лоб.

***

Очень скоро мы остаемся в тронном зале вдвоем с Аквой.

Я распределил роли в точности так, как сказала она. Стал ее марионеткой. И, пусть об этом никто не знал, но я более не ощущал себя главным.

– Как твой Кошмар? – спрашивает Аква, улыбаясь.

– Что? Не понял.

– Кошмар, – повторяет Аква, словно я не расслышал. – Как он ведет себя с тех пор, как ты впервые меня увидел?

Я хмурюсь.

– Я бы не связывал это с тобой, девчонка. Мир в моей душе наступил с тех пор, как воссоединился с Элеонор… и сыном.

– Ой, да брось! – она очень широко улыбается. – Ты же и сам не веришь в то, что сказал!

Свожу брови и скрещиваю на груди руки.

– Твой кошмар, – она подходит ко мне и теперь вынуждена смотреть снизу вверх, задрав голову, – утихомирился, потому что тут я. Я – сила, что уравновешивает твое состояние. Я есть покой. Я… есть умиротворенность. Тепло. Нежность. Любовь.

– И на что ты намекаешь?

– Я никогда не намекаю, Спенсер. Граф. Я говорю прямо. В лоб.

– Пока еще не слышал.

– Я нужна тебе. И буду нужна после того, как мы свергнем Перегила. Я нужна тебе, ведь… – я слышу, как одновременно по всему залу запираются двери – тяжеленные деревянные брусы встают в специальные крепления, чтобы никто не вошел, – ведь лишь со мной ты сможешь сохранить рассудок… и не сойти с ума… от Её шепота.

Аква улыбается. Она будто проникла в мою голову.

И теперь она отступает на пару шагов. Делает взмах рукой – и ее тело обращается в воду. Я вижу, как передо мной стоит силуэт девочки, больше похожий на ледяную скульптуру, правда… еще не замороженную.

И в следующий момент силуэт начинает меняться – она становится выше, вытягивается, округляются бедра и грудь, становится более видной талия.

Снова взмах рукой – и передо мной стоит настолько невероятной красы женщина, что я тут же ощущаю, как учащается пульс. Она глубоко вздыхает.

– Мы – как Инь-Ян, – продолжает она, но уже взрослым голосом, голосом половозрелой особи. – Ты – весь такой мрачный и грубый. Страшный и черный. И я, – разводит она в стороны руки, словно демонстрирует свою безупречную фигуру, – сама чистота, само добро, сам свет. Мы дополняем друг друга.

– А Перегилу такое говорить не пробовала?

Кажется, тут я слегка смог ее задеть – и лицо на мгновение вздрагивает.

– Он – другой. Он – моя противоположность. И да, ты прав. Мы могли бы быть с ним вместе, править на пару. Но он решил поступить иначе. Решил править единолично. Но ты… ты же не откажешься от партнерства? Ты станешь Императором, а я – твоей Богиней.

– Я думал, что мы уже это обсудили. Разве нет?

– Нет, – на безупречном лице появляется не менее безупречная улыбка. – Договора как такового не было. А сейчас… предлагаю обсудить все пункты соглашения.

– И какой первый?

Ее рука приподнимается к защелке на уровне ключицы, расстегнув которую, она наполовину спустит свое платье, чем обнажит правую грудь.

– Вот этого не стоит делать, – говорю я совершенно серьезно, приподнимая руку. – Я женат. И…

– И поклялся, что будешь верным, да, – кивает Аква, нисколько не замедлившись и все же совершая задуманное, – но я не женщина – я Богиня. И это не секс. Это – подпись.

Я смотрю на безупречную грудь, не в силах оторвать взгляд. У меня внизу всё набухло, но я бы не хотел так быстро нарушить своё обещание.

– Так глупо… клясться в верности, когда вся твоя сущность… кричит об обратном. Кара… Эльрикель… Мария… я, – на последнем слове она поднимает глаза и смотрит на меня, лукаво улыбаясь. – Ты не должен довольствоваться малым. Ты – будущий владыка этого мира. Приближенный к Богу. Кому, как не тебе, даровано право иметь всё… и всех, кого лишь пожелаешь?

– Ты, твою мать, должна вроде переть за верность, честь и заповеди, разве нет?

– Я должна переть за счастье. А ты не будешь счастлив с Элеонор. Она хорошая… но ее срок подходит к концу.

– Срок?

– Она умирает, Маркус, – ее глаза не выражают ничего. – Дай ей быть счастливой… эти последние дни.

– Да о чем ты? От чего она умирает? Как ей помочь?

– Никак, – отвечает она и подходит, кладет одну из своих ладошек на мою руку. – Никак, Маркус. Но это не должно тебя волновать. То, чему суждено случиться, – обязательно произойдет.

Ее правая грудь оголена и я ловлю себя на мысли, что с трудом сдерживаюсь, чтобы не смотреть на нее.

– Не надо, – улыбается богиня с синими волосами.

– Что не надо?

– Сдерживаться, – она улыбается. Берет меня за руку, поднимает ее и кладет к себе на грудь. Я тут же ощущаю ладонью ее отвердевший сосок.

– Похоть – не твоё оружие. Почему же ты его используешь?

Снова улыбка.

– Я девушка, в первую очередь. И делаю то, что хочу.

– Ты лгунья.

– Возможно.

– И манипулятор.

– Тоже может быть.

– Кирилл отзывался о тебе как о самом чистом, что есть в этом мире.

– Каждый видит меня такой, какой хочет видеть.

– Или такой, какая сможет им управлять.

– Но у меня ведь получается? – ее левая бровка слегка приподнимается, а затем она расстегивает вторую бретельку – и платье падает к ногам, обнажая ее всю. Моя рука все еще сжимает ее правую грудь.

– Ещё как, – честно признаюсь я, а затем впиваюсь в ее губы своими. Всё, что я сейчас хочу – это остаться без одежды и обладать ею, самой Богиней.

И это присходит. Сначала на ступенях, ведущих к трону, затем и на самом троне. Она делает всё, о чем я лишь смею желать. Показывает невероятную гибкость и безудержную страсть. Когда все заканчивается, в голове всплывает лишь одна-единственная мысль, которую Аква тут же озвучивает:

– Лучший секс в твоей жизни, да? – она улыбается, а мне лишь остается согласиться.

Глава 15. Кирилл

Излечив эльфийку (сделал я это, исполнив показанный братом наипростейший маневр Эпли, но для пущей солидности наговоривая при этом тарабарщину) и забрав заслуженную награду, мы с Гелегостом двинулись в путь.

Вероятно, я бы не выжил в этом странном недружелюбном мире, если бы не этот орк – он защищал меня от разбойников и диких зверей, обучал владению мечом и громко ржал над каждым анекдотом. Можно сказать, мы с ним подружились. Если бы не одно «но» – он сразу же объяснил, что мы не друзья, так как друзей у Гелегоста (он всегда говорил о себе в третьем лице) нет. Он объяснил, что со мной лишь потому, что я спас его жизнь. А у орков в этом мире есть что-то типа кодекса чести: если кто-то спас твою жизнь – отныне она принадлежит ему. До уплаты долга. А долг можно выплатить лишь одним способом – тоже спасти жизнь того, кто тебя спас. Если посудить, то орк уже раз десять спас мою жизнь, так как один в этом лесу я бы не выжил – факт. Однако ему было недостаточно такого. Он должен был именно спасти – то есть прямо, а не косвенно, выручить. Прикрыть меня собой от стрелы, или вырвать из цепких рук смерти, когда моя жизнь находилась бы от этого на волоске – и не иначе.

Короче, он стал моим личным телохранителем и верным спутником.

Когда мы добрались до первого города, я не верил своим глазам и хотел остаться здесь навсегда – не хотел больше в лес, не хотел странствовать. Хотел осесть и мирно зажить. Тем более что эльфийского золота у нас было много. По крайней мере, мне тогда так казалось.

Гелегост, казалось, был вовсе и не против жить в городе за мой счет, а я был не против платить за нас обоих – ведь без этого орка в этом мире… я бы точно не выжил. Так что… отрывались мы с ним на полную катушку! Бухло, телки, тренировки – это всё, чем мы тогда занимались. Мы с ним даже оргии устраивали; правда, я в те момент немного комплексовал ввиду значительной разницы в величине наших… достоинств.

В общем, день за днем – и как-то утром я обнаружил, что денег не осталось. К тому моменту я уже неплохо владел клинком, и в тренировочных боях мог бы уделать любого жителя города, за исключением профессиональных обученных воинов, и потому решился дать согласие на одно предложение…

В общем, я почему говорил, что не хотелось странствовать? Едва мы попали в этот город, как мне тут же трактирщик заявил, что есть одно дело, где как раз требуется пара опытных воинов. Но я его на хер послал, решив жить в покое и тратить эльфийское золото. Однако пару раз в неделю этот трактирщик спрашивал меня – не передумал ли я. Это было странно… он был как-будто хреновым НИПом в компьютерной игре, а у квеста его, казалось, не было срока годности. В последний раз он спрашивал меня об этом пару дней назад, и я тогда еще задумался, так как видел, что запас золота подходит к концу.

И вот теперь я сам подошел к трактирщику и сел за барную стойку. Гелегост уселся рядом.

– Рад видеть тебя, Кирилл! Не передумал ли ты отправиться в путь? Все еще требуется пара опытных воинов, готовых рискнуть своей жизнью…

– …за жизнь мирных граждан, – закончил я с ним в унисон, так как слова его повторялись в точности. – Да, я готов. Теперь готов.

– Прекрасно! – обрадовался трактирщик и тут же вынул из-под стойки пожелтевший лист бумаги. – Это карта, господин! Она приведет тебя и твоего спутника в пещеру, в которую отправились некоторые жители нашей деревни! По-видимому, они столкнулись с какой-то тварью, или же из завалило камнями… в любом случае, твой долг – их спасти!

– Ну или убедиться, что их уже НЕ спасти, – помогает Гелегост.

– Ты прикалываешься? – я даже не смотрю на карту. – Мы уже несколько месяцев тут обитаем. Да они там с голоду уже сдохли!

Трактирщик не ответил, и потому я просто перевел взгляд а Гелегоста.

– Ну, – пожимает он плечом, – мы можем просто убедиться, что их уже не спасти – и вернемся назад.

– Именно так! – поддерживает квестодатель. – За информацию вы тоже получите награду. Их жены все еще ждут… хотя бы ответа об их участи, если уже не самих мужей.

– Дебилизм, – тихо говорю я и забираю карту.

***

До пещеры мы добирались трое суток. Ничего интересного по дороге нам не встретилось, и почти все три дня я был занят размышлениями – вероятно ли, что я нахожусь не в параллельном реальном мире, а в некоей виртуальной реальности? Типа в компьютерной игре, но охеренно реалистичной. Или даже… реалистичной как минимум для самого себя, так как я являюсь, допустим, игровым персонажем, и на самом деле мною кто-то руководит? А я лишь являюсь безвольным персом, и на самом деле лишь думаю, что принимаю решения сам?

Эти мысли меня пугали. Но как еще, как не игрой, объяснить это странное путешествие? Лишь в компьютерных играх ты можешь забить на основной сюжет, отправиться на выполнение побочных квестов, избороздить карту, а уже затем, перекачанный в хлам, вернуться выполнять основную линию. И она при этом тебя покорно ждет. События никакие в мире игры не происходят – лишь ты станешь тем, кто начнет двигать сюжет. И вот так… и получалось сейчас.

Вход в пещеру завален не был. Но пахло оттуда мерзковато. Словно на рынке рядом с рыбьими лотками. Но я не помню, чтобы где-то поблизости был хотя бы один водоем.

– Нехороший запах, – прокомментировал Гелегост, мастеря факел. – Запах битвы ощущает Гелегост. Неравной битвы.

Готовый факел он вручил мне и принялся мастерить второй. Затем прямо на входе в пещеру развел костер, и мы подожгли этим огнем свои факелы. Достали мечи – и начали свое странствие в недра пещеры. И чем глубже мы входили во мрак, тем сильнее становился этот запах.

– Нехороший запах, – повторил орк. – Очень нехороший запах.

Но он говорил это, не имею ввиду, что ему мерзко и противно это нюхать – он имел ввиду, что запах этот не предвещает ничего хорошего. И, как показал дальнейший сюжет, он оказался прав.

– Нужно погасить факелы, – сказал Гелегост. – Или оставить их здесь.

– А дальше как?

– Дальше глаза должны привыкнуть.

– К темноте?

– Иначе морской монстр убьет Кирилла и Гелегоста.

Я призадумался.

– Нет, – ответил, – не надо, чтобы морской монстр убил Кирилл и Гелегоста.

– Гелегост тоже так думает.

И мы оставили факелы, а сами двинулись дальше. Вскоре мы перестали что-либо видеть. Долгое время шли на ощупь. Гелегост неплохо справлялся. Меня даже удивило то, насколько он был подготовлен к этому путешествию. Но вскоре глаза и правда привыкли – и я стал понемногу различать его силуэт. Но лишь немного. Совсем немного.

Однако ситуация слегка улучшилась, когда впереди будто бы стал виднеться свет. Но не желтый или белый, а какой-то… голубой. Возможно, мне лишь так казалось, но…

– Кирилл видит голубое свечение? – спросил Гелегост, говоря тем самым мне, что видит то же самое.

– Да.

– Это её выделения.

– Выделения? Её?!

– Когда выделения голубые – это самка.

– Самка?

Гелегост повернулся ко мне, и уже привыкшие к мраку глаза понемногу различили выражение его лица.

– Почему Кирилл повторяет все мои слова?

– Потому что Кирилл в тихом охеревании от происходящих событий.

– Гелегост тоже, – кажется, он не совсем понял, о чем я говорил.

Тем не менее, мы двинулись дальше. И чем сильнее приближались, тем ярче становился голубой свет. Вскоре мы оказались в некоем гроте, вода в котором светилась голубым светом и уходила куда-то дальше, в некий подземный водоем.

Гелегост молча показывает куда-то пальцем – и я следую указаниям. Тут же замечаю подвешенных к потолку мужчин. Подвешенных за ноги какой-то странной субстанцией, совсем не похожей на веревку. Да и видимость была такая, что хрен разглядишь.

– Не могли они несколько месяцев вниз головой висеть и при этом в живых остаться, – констатирую я. – Я почти уверен.

– Их сердца бьются, – говорит орк. – Легкие дышат. А значит, они живы.

– Как ты, на хер, можешь отсюда разглядеть, что они дышат?

– А Гелегост и не может разглядеть. Гелегост может расслышать.

– Ну и че тогда? Спускаемся и спасаем их?

– Нужно подождать.

– Чего?

Гелегост замолчал, вглядываясь в голубую воду.

– Пока она вернется, – теперь он замолчал совсем.

А я больше и не спрашивал. Я не хотел спрашивать.

Даже спрашивать, сколько именно ждать, я не хотел. Решил просто ждать. Орк, судя по всему, отлично знал, что делать дальше.

***

Не знаю, как, но я умудрился заснуть.

Но проснулся сразу же, едва получил тычок в ребро.

Хотел что-то сказать, но орк заткнул мне рот рукой. Тут же показал, почему говорить нельзя.

Из воды выползло нечто. Эдакая дочь барракуды и Ктулху с зубастой пастью и передвигающаяся на осьминожьих щупальцах. В голову, кроме выражения «жёванный крот!», ничего дельного не приходило. Как с этой хренью драться?!

А вот Гелегоста, кажется, эта зараза нисколько не пугала. Медленно меня отпустив, убедившись, что я не стану вопить, он аккуратно поднял свой меч и куда-то пополз, как хренов ассасин во время стелс-миссии. Я долго думал, стоит ли идти за ним, или лучше просто подождать, пока работа будет сделана, но что-то во мне (толи героизм, толи дебилизм) заставили пойти за ним.

Мы забрались на уступ, с которого можно было бы вполне удачно прыгнуть на монстра сверху, но лично я делать это бы не стал. По крайней мере, пока. А вот Гелегост…

Гелегост стал.

Он отполз немного назад, привстал, крепче сжал меч…

И у меня дыбом встали волосы на жопе.

Этот псих, разбежавшись, прыгнул прямо на голову этому чудищу и удачно вонзил в него свой меч. Монстр принялся визжать от боли и вертеть головой, пытаясь сбросить с себя орка.

– Кирилл! – закричал Гелегост. – Быстро спускайся и руби ему тентакли!

Не знаю, почему он не сказал сразу, что я буду атаковать снизу, а молчал, пока я забираюсь наверх вслед за ним, но делать нечего – он сказал, что делать, и он явно знал, что это правильно. Уже не крадясь, как затаившийся ниндзя, я понесся вниз и вскоре, насколько это возможно, оказался рядом. Ударил по одному из дергающихся щупалец рукой и тут же получил вторым в грудь. Отлетел на такое расстояние, что уж решил, что на хрен разобьюсь, но угодил в голубую воду.

Тот самый пруд, из которого эта херня появилась.

Выплыл. И снова побежал сражаться. Еще раз ударил мечом по щупальцу, явно не нанеся приличного урона – и снова полетел в строну. На этот раз повезло меньше – и я врезался в сталактит. Или сталагмит? Короче, во что-то, что растет снизу вверх (всё-таки «сталагмит» – примечание автора).

«Сталагми́ты (от др.-греч. στάλαγμα – капля) – натёчные минеральные образования (большей частью известковые, реже гипсовые, соляные), растущие в виде конусов, столбов со дна пещер и других подземных карстовых полостей навстречу сталактитам и нередко сливающиеся с ними, образуя сталагнат», – а это уже Википедия.

Короче, поднявшись на ноги и очухавшись после удара, я понесся навстречу монстра в третий раз, но уже решил не рубить, а вонзить клинок сверху вниз, прилагая к удару еще и силу своего веса.

Меч четко вошел в мерзкую скользкую плоть, пронзил ее насквозь и вонзился в дно пещеры.

Монстр попытался развернуться ко мне – и это, судя по всему, дало время Гелегосту для того, чтобы вынуть свой меч и ринуться вниз, вонзая клинок уже чуть пониже, после чего он стал спускаться, разрезая клинком монстра по четкой вертикальной прямой. Он висел на рукоятке клинка, держа его вонзенным в монстра – и вынул клинок лишь тогда, когда оказался на земле.

Монстр вопил и совершал хаотичные движения. Орк же спокойно обходил его по дуге, пока не встретился с ним лицом к лицу.

– Девять-два, скользкая сука, – сказал он, после чего подпрыгнул и вонзил меч рыбине прямо в глаз.

– Фаталити, – прошептал я, когда недо-Ктулху повалился на землю.