Текст книги "Пробужденный (ЛП)"

Автор книги: Тимоти Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

17. Ухмылка Вена

Телефон в спальне Уиффлов был разряжен. Майкл швырнул трубку. На кухне был еще один телефон, но если этот не работал, то, скорее всего, другой был столь же бесполезен. Но он должен был попытаться.

Он услышал, как Барбара открывает входную дверь, еще до того, как был на полпути к лестнице.

– Чем я могу вам помочь? – спросила она.

– Мистер и миссис Уиффл? – протянул знакомый голос.

Покалывающий холодок пробежал по коже Майкла. Он резко остановился на верхней площадке лестницы и присел на корточки, выглядывая из-за перил, чтобы посмотреть вниз.

Карл все-таки встал. Они с Барбарой обменялись взглядами, прежде чем он ответил мужчине в темном костюме, стоявшему у двери.

– Я Карл Уиффл, а это моя жена Барбара. Могу я вам чем-нибудь помочь?

Улыбашка ухмыльнулся с порога, держа в руке тонкий черный портфель.

– Это зависит от обстоятельств, амиго. Являетесь ли вы законными опекунами Майкла Стивенса?

Майкл выругался себе под нос. Чтобы попасть на кухню, ему пришлось бы пройти прямо мимо двери и Улыбашки. Что теперь?

Губы Карла сжались в упрямую линию.

– Что все это значит?

– О, ничего особенного, – неопределенно ответил Улыбашка. – Вы случайно не знаете, где в настоящее время находится ваш приемный сын, мистер Уиффл?

– Майкл наверху, в своей комнате, – сказала Барбара.

– Я только что говорила с ним.

Улыбашка ухмыльнулся.

– Превосходно.

– Ему не обязательно это знать, Барби. – Карл выпятил свою тощую грудь. Он выглядел, несмотря ни на что, как раздраженный петух в полосатой пижаме. – Тебе лучше начать говорить, парень. У Майкла какие-то неприятности?

– Боюсь, что так. – Улыбашка перевернул портфель плоской стороной вверх, предлагая его Уиффлам, как поднос с закусками на званом ужине. – Смотрите сами.

Уиффлы наклонились ближе, и крышка распахнулась, выпустив облако белого пара прямо им в лица. Не говоря ни слова, пара безжизненно рухнула на пол.

– Ну вот и посмотрели, – весело воскликнул Улыбашка.

Нет!

Майкл вскочил на ноги.

– Оставь их в покое!

Улыбашка поднял на него глаза, и его ухмылка стала шире.

– Или что, амиго? – Отбросив портфель в сторону, он отмахнулся от застывшего в воздухе пара.

Глаза Майкла блеснули. Внизу, в гостиной, экран телевизора разлетелся вдребезги, рассыпавшись дождем серебряных искр.

– Если ты причинил им боль, я...

Губы Улыбашки раздвинулись, обнажив длинные желтые клыки.

– Ты сделаешь что? – прорычал он. Его плечи и руки вздулись, натягивая ткань куртки. Сняв солнцезащитные очки, он уставился на Майкла разномастными карим и зеленым глазами. – Ты сделаешь что?

У Майкла пересохло во рту. Улыбашка был Веном. Это было плохо. Очень, очень плохо.

Улыбашка застонал, и на его щеках и шее начали расти густые волосы. Его растянутая куртка разошлась, обнажив грудь, покрытую курчавым черным мехом. Его челюсть изогнулась и треснула, превратившись в короткую морду.

Майкл развернулся на пятках и побежал в свою комнату.

– Лина!

18. Побег

Майкл ворвался в свою спальню, чуть не столкнувшись с Линой.

– Осторожно! – рявкнула она.

– Валим. – Майкл протиснулся мимо нее к комоду. Обхватив руками громоздкую раму, он отодвинул комод на пару дюймов от стены. – Не стой просто так. Помоги мне!

Лина скрестила руки на груди.

– Как? Я даже не знаю, что ты делаешь.

– Он идет, – проворчал Майкл. Комод сдвинулся еще на дюйм, остановился и упрямо не желал сдвигаться ни на сантиметр. – Нам нужно заблокировать дверь.

Долгий, жуткий вой эхом разнесся по дому.

Лина в мгновение ока оказалась рядом с комодом.

– Шевелись, мускулы.

– Эта штука тяжелая. Нам придется работать вместе.

– Заткнись. – Лина прислонилась плечом к комоду.

– Лина, я не думаю...

Комод пролетел через всю комнату, врезавшись в дверь со взрывом щепок и крошащейся штукатурки.

Лина вытерла руки о джинсы.

– Что думаешь?

– Что я думаю?

Майкл сплюнул на пол грязную смесь штукатурной пыли и слюны. Комод полностью закрывал нижнюю половину дверного проема, части разбитой рамы глубоко застряли в стене.

– Думаю, ты убила мой комод. Как ты… знаешь что, не бери в голову. Просто помоги мне связать эти простыни.

Они быстро собрали его простыни.

– Что случилось с кукольным человечком? – спросил Майкл, завязывая первый узел.

Лина начала привязывать конец одной из простыней к столбику кровати.

– Он ушел прямо перед тем, как ты вошел.

Майкл сдержал проклятие. Без кукольного человечка, как он собирался забрать путеводный камень из руки Лины?

– Что это был за вой? – Лина туго затянула узел.

– Вен, человек. – Майкл бросил самодельную веревку на матрас. – Помоги мне подтащить кровать поближе к окну.

Лина ухватилась за столбик кровати.

– Какой-то парень так выл?

– Нет времени объяснять. – Майкл схватился за другой столбик кровати. – Мы должны убираться отсюда.

Когтистая рука ворвалась в дверь, проделав в обшивке двухфутовую дыру, словно это была папиросная бумага. Затем в проем просунулась звериная морда.

– Привет, Майк, – прорычал Улыбашка.

Лина закричала.

Улыбашка зарычал и толкнул дверь. Комод покачнулся на дюйм, но затем прочно встал на место, не дав двери открыться.

Майкл потянул за кровать, но работал он один.

– Да ладно тебе, Лина. Веревка так далеко не протянется. Мы должны быть ближе к окну!

Просунув свои волосатые руки в дверь, Улыбашка вцепился когтями в комод и приподнял его. Древесностружечная плита раскололась у него в руках, и он с яростным воем упал обратно в коридор. Но ущерб был нанесен. Импровизированная баррикада лежала в руинах.

Майкл отпустил кровать и лихорадочно начал отвязывать веревку из простыней, привязанную к столбику кровати. У них не было времени.

– Лина, подойди к окну. Я спущу тебя вниз.

Лина не пошевелилась. Смертельно бледная, она держалась за столбик кровати, уставившись на сломанную дверь пустыми, непонимающими глазами.

– Отлично, – сказал Майкл. Он шлепнул ее концом простыни. – Очнись, Лина! В холле чертов оборотень!

Лина моргнула.

– Оборотень?

Улыбашка ворвался в дверь, осыпав их штукатуркой и панелями. Майкл подтолкнул Лину к окну. Его рука коснулась ее руки, и каменная песня усилилась. Ладонь Лины вспыхнула, как сверхновая, наполнив комнату ослепительным серебристым светом.

Улыбашка взвыл. Прикрыв глаза рукой, Вен споткнулся о кровать и врезался в стену.

Майкл убрал руку от Лины, и свет погас.

Тряся головой, как сбитый с толку медведь, Улыбашка оттолкнулся от стены.

– Пошли. – Схватив лямку рюкзака Майкла, Лина подбежала к окну.

– Лина, ты что, ну… ух ты!

– Держись, Майк! – Лина выпрыгнула из окна, увлекая Майкла за собой в ночь.

19. Гончие

Осколки стекла окружили Майкла расширяющимся облаком обломков, когда он и Лина пролетели над верандой и врезались в дуб.

Майкл почувствовал, как Лина ослабила хватку на его рюкзаке, и сила тяжести взяла верх. Он попытался за что-нибудь ухватиться, но все, за что он зацепился, были листья, когда он падал сквозь не очень упругие ветви. Он оторвался от дерева и с приглушенным стуком приземлился на свой рюкзак.

С гораздо меньшим шумом Лина спрыгнула с листьев и приземлилась рядом с ним.

– Ты в порядке?

Майкл скорчил гримасу.

– Ой.

– С тобой все в порядке, – заверила Лина. Она рывком подняла его на ноги. – Да ладно тебе. Мы должны двигаться, пока эта тварь не спустилась сюда за нами.

– Мне все еще нужно позвонить в полицию. – Майкл отряхнул штаны и направился к подъездной дорожке. – Дом миссис Финч находится через дорогу. Мы можем позвонить оттуда.

– Берегись!

Лина обхватила Майкла за талию, повалив его на землю. Что-то пронеслось у него над головой и ударилось о дуб, рассыпав сноп искр.

Лина спрыгнула с него, и он вскочил на ноги. Трехфутовый стальной прут дрожал на дереве рядом с ними, выбрасывая из древка электрически-голубые искры.

Рядом с гаражом Череполицый опустил что-то похожее на гарпунное ружье. Повернув оружие так, чтобы дуло было обращено к небу, он вытащил другой стержень из цилиндрического черного колчана у себя на поясе и вставил стержень в ствол.

– Сюда, – сказал Майкл Лине.

Он побежал к забору в задней части двора, убедившись, что дуб находится между ними и шоковой винтовкой Череполицего. Миссис Финч дома не было. Ему придется найти другой способ заручиться помощью Уиффлов.

Забор для уединения был высотой в шесть футов. Лина преодолела барьер, как газель. Ухватившись за верхушку ограждения, Майкл подтянул подбородок, перекинул один локоть через край барьера и подтянулся до конца. Во дворе позади него раздался лязгающий треск, за которым последовали ядовитые ругательства.

Майкл ухмыльнулся. Череполицый, должно быть, споткнулся о мусорные баки.

– Это должно его замедлить.

Перевалившись через забор, он упал в огород, за которым присматривала дюжина керамических гномов. В нескольких футах от него Лина нервно подпрыгивала на цыпочках.

– Да ладно тебе. Он прямо за нами.

Майкл поправил рюкзак. Они находились во дворе Нельсонов, чванливой пары, с которой он познакомился лишь мельком, когда только переехал сюда.

– Подожди секунду. Я размышляю.

Уиффлам нужна была помощь, но если он попытается разбудить Нельсонов, они могут не ответить или, что еще хуже, могут подумать, что они с Линой разыгрывают какую-то подростковую шалость.

– В чем задержка? – настаивала Лина. – Ты хочешь, чтобы тебя поймали?

– Сначала я должен позвонить в полицию, – сказал Майкл. Он кивнул в сторону дома Нельсонов. – Дело в том, что я не так уж хорошо знаю этих людей. И я не хочу стоять рядом, пытаясь убедить их, в то время как мохнатый зверочеловек и какой-то парень с электрическим гарпунным ружьем преследуют нас.

Лина принялась лихорадочно шарить по карманам. Ее лицо исказилось от разочарования.

– Отлично. Я потеряла свой мобильный телефон.

Майклу даже в голову не пришло воспользоваться мобильным. У него никогда его не было. Ему нравилась его свобода, и телефон просто позволил бы Уиффлам пристальнее следить за ним.

– Нам просто придется разбудить соседей.

– Хорошо. – Подхватив садового гнома, Лина трусцой направилась к дому.

– Что ты делаешь?

– Вызываю полицию. – Отведя руку, она бросила гнома в кухонное окно Нельсонов. Раздался ужасный грохот. На втором этаже вспыхнул свет, и где-то внутри начала кричать женщина.

Отряхнув грязь с рук, Лина повернулась к Майклу.

– Проблема решена. И что теперь?

Судя по тревожным крикам Нельсонов, Майкл решил, что Лина была права. Если бы летающие садовые гномы, разбивающие окна, не вызвали сюда полицию в спешке, ничего бы не вызвало.

– Хорошо, – сказал он. – Пойдем.

Лина последовала за ним со двора по подъездной дорожке на улицу. Там они повернули направо, направляясь на восток, к центру города.

Он сделал для Уиффлов все, что мог. Теперь ему нужно было решить, что делать с Линой и путеводным камнем. Без кукольного человечка был только один человек, который мог бы помочь.

Когда они свернули на Мейн-стрит, Лина спросила:

– Куда мы направляемся?

Майкл бросил на нее кислый взгляд. Они бежали изо всех сил. У него уже сильно кололо в боку, но Лина даже не дышала тяжело.

– Мост, – выдохнул он, тяжело дыша. – У меня... друг… может... помочь нам.

Лина озорно улыбнулась.

– Хочешь, чтобы я притормозила?

– Очень... забавно.

– Просто предложение, – сказала Лина, все еще улыбаясь. – Я думала, вы, мальчишки, должны быть крутыми.

Майкл резко остановился.

Лина прошла еще пару шагов, затем остановилась и вернулась.

– Я просто пошутила. В любом случае, сейчас не время быть таким чувствительным.

– Дело не в этом. Каменная песня... в ней что-то есть...

Он запинался, пытаясь объяснить. С момента пробуждения каменной песни музыка постоянно звучала в его голове, странная мелодия, которую он научился по большей части игнорировать. Теперь к песне присоединился странный новый аккорд, диссонирующая нота, которой здесь не место.

– Что-то не так, – прошептал он. – Мы не одни.

Они находились почти в центре города, в скоплении столетних зданий из красного кирпича, разделенных узкими переулками. Магазины закрылись несколько часов назад, и уличные фонари были разбросаны по всей улице. Тени, темные и угрожающие, таились повсюду.

Лина не стала тратить время на расспросы, откуда ему это известно. Придвинувшись к нему поближе, она осмотрела пустые улицы и тротуар прищуренными глазами.

– Где? – прошептала она.

– Я не уверен, – ответил он. – Подожди секунду. Я собираюсь кое-что попробовать.

Глаза Майкла засверкали серебром, и он послал каменную песню, разлетевшуюся от него во все стороны. Странная нота раздавалась неподалеку, непрерывно царапая его сознание, позволяя легко определить источник среди гула бетона.

Его глаза выцвели и стали карими, и он указал на переулок между двумя офисными зданиями.

– Вон там.

Не успел он договорить, как из темного переулка появились пять черных собак. Они были огромными, каждая размером со взрослого льва, с длинными волчьими мордами и мускулами, бугрящимися, как стальные тросы, под их темными шкурами. Они рассредоточились по мере приближения, двигаясь к Лине и Майклу группой в форме полумесяца.

– Святой великан Куджо, – поперхнулась Лина. – Откуда они взялись?

– Не знаю, – сказал Майкл. – Давай просто отойдем, но не слишком быстро. Мы не хотим их напугать.

– Напугать их? – Лина усмехнулась. – Ты пытаешься быть смешным?

Первая собака ступила под уличный фонарь. У собаки были карие и зеленые глаза.

– О, дерьмо, – сказал Майкл. – Эм, Лина?

– Не говори мне. Гигантские собаки тоже Вен?

Он кивнул.

– Бинго. Помнишь, что я говорил о том, чтобы не двигаться слишком быстро?

– Да.

Гигантские гончие бросились к ним.

– Забудь об этом. Беги, спасай свою жизнь!

Развернувшись на пятках, он бросился прочь. Лина отставала всего на шаг. Но собаки были быстрыми, и Майклу потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, что они не смогут убежать от них. Они должны были найти место, где можно было бы спрятаться.

– Сюда, Лина. – Он нырнул в переулок между парикмахерской Пита и мебельным магазином Флинтвилля.

Собаки были прямо за ними, но их численность сработала против них в начале узкого переулка, сбив их в кучу и замедлив продвижение.

Майкл остановился, чтобы опрокинуть пару мусорных баков, чтобы отбить охоту за ними, и Лина пронеслась мимо него.

Большой мусорный контейнер перегородил весь переулок впереди, кроме узкой части. Лина, не сбавляя скорости, перепрыгнула через мусорный бак, и он протиснулся мимо мусорного контейнера позади нее.

– Давай, – сказал он. – Они прямо за нами.

– Я не могу. – Лина указала вперед, на глухую стену в пятидесяти футах за мусорным контейнером. – Тупик.

Выхода не было. Они оказались в ловушке.

Гончие Вена разобрались сами с собой. Пара за парой они спускались по аллее с поднятыми дыбом шерстью и неприкрытым голодом, сверкающим в их разномастных глазах.

Майкл шарил по земле в поисках какого-нибудь оружия – трубы, кирпича, чего угодно. Все, что он увидел, были разорванные картонные коробки и пластиковые бутылки из-под газировки.

– Сделай что-нибудь, – сказала ему Лина.

Майкл недоверчиво посмотрел на нее.

– Например, что?

Она сильно ударила его по руке.

– Ой! Для чего это было?

– Что ты имел в виду под «например, что»? – требовательно спросила она. – Сделай это со спецэффектами и разбей этих дворняг. Ну, знаешь, как у фонтана.

Майкл потер свой пульсирующий бицепс.

– Я не могу сделать этого здесь. – Это было не совсем правдой. Кирпичи взывали к каменной песне гулом, лишь немного отличавшимся от шума улицы или тротуара. Возможно, он и смог бы остановить собак, но если он потеряет контроль и начнет что-то ломать, он может похоронить их всех под тонной кирпича. – Если я использую здесь каменную песню, я могу убить нас обоих.

Первая собака обошла мусорный контейнер.

Лина прижалась спиной к стене позади себя.

– Мы все равно умрем, если ты что-нибудь не сделаешь! Ты должен попытаться.

Другие гончие начали обходить мусорный контейнер, и вожак сделал шаг к ним.

Глаза Майкла посеребрились.

– Ты победила, Лина. – Прижав ладони к стене позади себя, он выпустил серебряное пламя в кирпич. Слившись с кирпичом и раствором, он распространил каменную песню по всей длине переулка до улицы и глубоко вздохнул. – Скрести пальцы. И не говори, что я тебя не предупреждал.

Каменная песня усилилась, и стены задрожали. Кирпичи затрещали, как петарды, и облако толченого раствора вырвалось из стен, наполнив воздух удушливой пылью.

Собаки зарычали на дрожащие стены, продвигаясь ближе к центру переулка. Кирпичи и обломки кирпича обрушивались на них неровным, проливным дождем. Мусорный контейнер перевернулся, придавив заднюю ногу одного из Венов. Пойманная в ловушку гончая издала что-то вроде забавного тявканья.

Тут же к нему подбежали две другие собаки. Просунув головы под мусорный контейнер, они подняли тяжелый контейнер с земли. Пойманная в ловушку собака, прихрамывая, высвободилась, и собаки отпустили мусорный контейнер, который упал с оглушительным грохотом.

Осколок кирпича попал Лине в предплечье, оставив тонкую рану.

– Ой, – воскликнула она, пригибая голову, когда на тротуар вокруг них посыпалось еще больше кирпичей. – Что ты делаешь? Бросай камни в собак, а не в нас.

– Я пытаюсь. – Майкл ответил сквозь стиснутые зубы. – Помолчи и позволь мне сделать это.

Он сосредоточил каменную песню над собаками, толкая кирпичи. Пятифутовая секция оторвалась от стены и обрушилась вниз, похоронив под собой ведущую собаку.

Майкл начал было улыбаться, но вместо этого поморщился, когда зазубренный кусок строительного раствора попал ему в руку. Каменная песня разрушала все. Если он в ближайшее время не остановит собак, им с Линой раскроит головы. Или еще хуже.

Мрачно он снова послал каменную песню, отколов еще несколько кирпичей и бросив их на собак. Собаки были быстрыми и выносливыми. Они уклонялись от большей части падающих обломков или просто поглощали урон и продолжали наступать.

– Не работает, – сказал наконец Майкл. Стены разваливались на части. – Мы должны найти другой выход из этого положения.

– Думаю, ты прав. – Лина подбросила кирпич в воздух, прежде чем он попал ему в голову. – Но как? Это тупик.

Как бы они смогли сбежать? Майкл закрыл глаза, еще глубже погружаясь в музыку камней. Должен был быть выход отсюда, дверь в подвал или замурованное окно, которое он мог бы открыть с помощью каменной песни, что-то, что он мог…

Его глаза резко открылись.

– Лина, прямо над нами старая пожарная лестница.

Лина подняла голову.

– Я не вижу пожарной лестницы.

Он указал на шестидюймовую ржавую перекладину, торчащую из кирпича в двадцати футах над головой.

– Все, что осталось, – это часть лестницы. Ты можешь прыгнуть так высоко?

Лина крепко обняла Майкла.

– Держись за меня.

Он обвил руками ее шею. Собаки бросились в атаку. Путеводный камень вспыхнул в ладони Лины, когда она подпрыгнула в воздух, Майкл повис у нее на шее. Собаки врезались в стену, щелкая зубами, промахнувшись всего в нескольких дюймах от своей добычи.

Прыжок Лины привел их к ржавой перекладине, и она ухватилась за нее обеими руками. Ее правая рука задела ее и соскользнула, а затем левая рука поймала и удержала. Они вдвоем врезались в стену здания, издав при ударе сдвоенный стон. Однако Лина не ослабила хватки, и они вместе повисли на перекладине, как причудливое рождественское украшение.

Майкл прижался лбом к плечу Лины.

– Мой герой, – сказал он хриплым шепотом. Его желудок тошнотворно сжался, и он сглотнул. – Я не очень хорошо себя чувствую.

– Мне все равно, просто хватайся за стойку, – голос Лины был напряженным. – Ты тяжелый.

– О, точно.

Он попытался схватиться за перекладину, но его зрение затуманилось, и он промахнулся. Он попробовал еще раз, но внезапно его рука стала слишком тяжелой, чтобы ее поднять. Он по-совиному моргнул. Почему стало так темно?

– Всего одну... секунду.

– Поторопись, Майк. Я больше не могу держаться.

Ржавая перекладина сломалась, и Майкл начал падать. Внизу гончие широко разинули пасти, приветствуя его.

20. Каин и Авель

Набал поднял заминированный портфель и потянул за разорванный рукав рубашки, свисающий с запястья. Изменение формы всегда творило дьявольские вещи с одеждой. Он сорвал с плеч лохмотья рубашки и куртки и швырнул их в угол. Обнаженный по пояс, он закрыл крышку портфеля, затем повернулся и поклонился лежащему без сознания Уиффлу, как шекспировский актер.

– Вот что я вам скажу, ребята, этот ваш мальчик полон сюрпризов. – Выпрямившись, он улыбнулся. – Кстати, боюсь, у меня довольно плохие новости. Ваш дом только что загорелся. Не волнуйтесь, вы оба выживете. Пожарные найдут вас обоих целыми и невредимыми на лужайке перед домом. Своего рода чудо, согласны?

– Зачем ты играешь в эти игры?

Говоривший мужчина вошел в дом через парадную дверь. На новоприбывшем был черный костюм в тон и солнцезащитные очки. Он был примерно одного роста с Набалом, хотя и более худощавого телосложения, и, возможно, на десять лет моложе своего коллеги без рубашки.

Набал невинно развел руками.

– Что плохого в том, чтобы немного повеселиться, Винсент? Я все еще выполняю свою работу.

– Твое поведение небрежно и непрофессионально, – сказал Винсент. Его взгляд скользнул по комнате, едва задержавшись на двух телах у двери. – Я все еще не могу поверить, что ты позволил парню уйти. Доктор Эквинокс сдерет с тебя шкуру заживо.

– Позволь мне побеспокоиться о Эквиноксе. Ты отправил гончих?

– Конечно, я отправил собак. Я что, похож на идиота?

– Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос, амиго? – спросил Набал. – Перестань валять дурака и прикажи вытащить этих двух голубков наружу. Мы подожжем это место, найдем ребенка и вернемся на ферму до завтрака. Мы немного торопимся, так что будь хорошей собачкой и поторопись.

Выражение лица Винсента потемнело.

Набал приподнял бровь.

– Ты выглядишь расстроенным, Белуа Винсент. Я что-то не то сказал?

Винсент сердито шагнул к Набалу, но затем остановился. Внезапно он изменил направление и потопал к двери. Веселый протяжный звук остановил его на полпути.

– Это было умно, Винсент, действительно умно, – сказал Набал. – Поскольку ты новенький, я даже это оставлю. – Его улыбка превратилась в жесткую, тонкую линию. – Но если ты еще когда-нибудь задашь мне вопрос, я вырву твое сердце. Понимаешь?

Кровь отхлынула от щек Винсента, и он медленно кивнул.

– Превосходно. – Обычная ухмылка Набала появилась снова, словно по волшебству. – Я рад, что мы понимаем друг друга. Давай просто забудем этот разговор. В конце концов, мы же семья. А такие братья, как мы, не должны ссориться. Держу пари, если очень постараемся, мы с тобой сможем быть такими же близкими, как Каин и Авель. А теперь попроси Сола позаботиться об этих двоих. Да, и дай мне свой коммуникатор.

Дрожащими пальцами Винсент отстегнул от воротника коммуникатор размером с пуговицу и передал устройство вместе с наушником.

– Спасибо, Винсент, – сказал Набал. – Ты можешь идти.

Не сказав больше ни слова, Винсент поспешил выйти из дома.

Набал вставил наушник в ухо, а затем дважды нажал на активатор коммуникатора.

Наушник с треском ожил.

– Оператор фермы, – произнес мужской голос. – Проверьте код, пожалуйста.

– Это Белуа Набал, миссия во Флинтвилле. Соедините меня с доктором Эквиноксом.

– Здесь уже за полночь, Белуа Набал. Доктор Экинокс нездоров.

Набал усмехнулся.

– Если ты имеешь в виду, что он спит, тогда тебе лучше его разбудить. У меня есть информация, которая ему понадобится прямо сейчас.

– Боюсь, об этом не может быть и речи, Белуа Набал, – сказал оператор. – Передайте сообщение мне, и я позабочусь о том, чтобы доктор получил информацию, как только он будет доступен.

– Хорошо, – сказал Набал. – Скажи ему, что я обнаружил нового Пробужденного вместе с чисто человеческим слиянием.

На линии повисло короткое молчание, а затем:

– Я немедленно соединю вас с доктором Эквиноксом, Белуа Набал.

Набал достал из кармана брюк маленькую бутылочку и открутил крышку.

– Держу пари, что ты так и сделаешь, амиго. – Запрокинув голову, он высыпал в рот дюжину таблеток и начал жевать. – Держу пари, что ты так и сделаешь.