Текст книги "Тоби Лолнесс. Глаза Элизы"

Автор книги: Тимоте де Фомбель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

26
На сверкающей нити

Джо Мич обосновался в Южном Яйце.

Остальное Гнездо пустовало. Тоби с друзьями устроил охоту на жирного паука, затаившегося в своем убежище. Несколько минут – и они окружили Гнездо.

Судя по донесениям лазутчиков, в Яйце находились всего четыре человека. Стало быть, у Джо Мича остался только один верный помощник, который караулил Сима и Майю.

Тоби окружало множество сторонников, но он знал: стоит Мичу поднести нож к горлу Майи, и за ним будет и сила, и власть. В их поединке численностью не выиграешь.

Первым на мостках появился Шершень.

Перед собой он держал Майю, свой живой щит.

Тоби смотрел на мать. Она стояла очень прямо, очень спокойно и оглядывала людей вокруг. Глаза ее встретились с глазами Тоби, и в них вспыхнул радостный огонек. Майя еще выше подняла голову, гордясь сыном.

Увидев мать в руках злобного негодяя, Тоби пришел в такое неистовство, что не смог послать ей ответную улыбку И еще его мучил вопрос, куда исчезла Элиза. Он хотел, чтобы она была рядом.

Небо постепенно затягивали тучи.

Тоби сделал шаг вперед и услышал, как Шершень заговорил.

– Мы убьем обоих! – орал Шершень. – Убьем при первом же шаге в нашу сторону!

Тоби вздрогнул.

– Каковы ваши условия? – спросил в ответ Виго Торнетт.

– Джо Мич сам вам скажет! Ждать недолго!

Шершень затолкал Майю в Яйцо и исчез.

Элиза стояла в толпе. Она тоже слышала угрозы Шершня. Ее поразила красота Майи Лолнесс.

Вдруг она почувствовала на плече чью-то руку. Элиза не сразу узнала костлявого человека с ввалившимися глазами.

– Неужели Пюре?

Пюре хотел сделать реверанс, но не успел – Элиза поспешила крепко его обнять.

Между всхлипываниями она с трудом сумела разобрать:

– Я феть на сфободе, да?

– Да, Пюре!

Смущенный Пюре не смел обнять Элизу в ответ и стоял, растопырив руки, словно она была вымазана смолой. Зато Элиза прижалась к Пюре и положила голову ему на плечо.

Вникнуть в бессвязные речи Пюре ей помешал внезапный яркий свет. Сощурившись, Элиза отчетливо увидела в лучах проглянувшего сквозь тучи солнца сверкающую ниточку.

Она подождала несколько секунд, давая глазам отдохнуть, и снова посмотрела вверх. Нет, ей не привиделось – ниточка все так же поблескивала в небе.

– Мне пора, – сказала она Пюре.

Попрощавшись, Элиза заскользила сквозь толпу к Тоби, а когда добралась до него, что-то сказала ему на ухо. Он поднял глаза к небу, и лицо его осветилось.

Элиза смотрела вслед удаляющемуся Тоби. Смотрела и не знала, хорошо ли сделала, что подсказала ему эту мысль.

Прошло несколько минут, и Тоби появился на верхушке Яйца, к которому все стояли спиной. Кроме Элизы его никто не заметил.

Он выпрямился, замер на секунду, набирая в грудь воздуха, потом широко расставил руки и… шагнул в пустоту. Элиза закрыла глаза. Когда она их открыла, Тоби скользил по небу.

Не спеша, плавно покачивая руками, он двигался к Южному Яйцу. Ветер стих. Последняя маленькая тучка закрыла голубое окошко.

Тоби скользил по нити, которую протянул паук, соединив вершины двух белых башен. В воздухе она не была видна, но солнце помогло Элизе разглядеть невидимку. Только с помощью паутины можно было захватить врасплох негодяев, удерживающих заложников.

Внизу сосредоточенно ждали, когда Мич выдвинет условия, и не спускали глаз со входа в Яйцо. Никто не обращал внимания на шагающего в небе канатоходца.

Тоби неуклонно продвигался вперед. Ноги каким-то чудом находили самое удобное положение на канате. Он не думал о бездне под ним. Казалось, его кто-то ведет.

Внезапно толпа заволновалась, и Элиза на миг решила, что люди заметили Тоби.

Но нет, на мостках показался Джо Мич собственной персоной. Появился из Яйца. Но не трогательным и милым птенчиком. Как всегда, он был отвратительной вонючей тушей. Одной рукой Мич держал за воротник профессора Сима, в другой – четырехстрельный арбалет. Мичу доставляло удовольствие, что на него смотрят, застыв в ожидании, столько людей. Он знал, что все они в его власти. И это было настоящим счастьем!

Последний раз в жизни он мог сотворить зло. И собирался превзойти самого себя. Мич пообещал себе: жестокое преступление, которое он собирался совершить, будет безупречным. Оно станет его шедевром! Гораздо более впечатляющим, чем убийство Эля Блю, благодаря которому он основал свою империю. Тогда он во всем обвинил Облезлых и предстал защитником Дерева от грозившей опасности. Теперь он совершит нечто более грандиозное. Такую возможность упускать непростительно!

В тот миг, когда Джо Мич уже открыл рот, чтобы приступить к запугиванию, на другом конце мостков появился человек.

Толстяк глухо заворчал и приоткрыл пошире правый, заплывший жиром глаз. Кто посмел?!

Элиза встала на цыпочки, пытаясь понять, что происходит. Человек направлялся прямо к Джо Мичу.

По толпе пробежал шепот: все узнали Лео Блю.

Лео шел уверенно, пристально глядя на убийцу отца.

В его лице не было и следа безумия, он не выглядел одержимым. Не казался он и смертником, желавшим всем и себе гибели. Впервые в жизни его лицо было светлым и спокойным.

Сейчас он сражался не с призраками. Он собирался сделать свою работу: уничтожить единственного настоящего врага!

Еще несколько шагов – и расправа началась! Джо Мич небрежно прицелился из арбалета и выстрелил. Стрела угодила Лео в ногу.

Юный Блю не остановился, он продолжал идти.

Вторая стрела попала ему в плечо.

Элиза громко закричала, но ее крик утонул в глухом ропоте толпы. Расталкивая людей, Элиза начала пробираться в первые ряды.

Лео по-прежнему двигался вперед. Он даже не замедлил шага. Третью стрелу он получил в правый бок.

Джо Мич завопил от ярости. На лбу у него выступили капли пота – крупные, как тараканьи личинки. Рядом с Мичем появился Шершень.

– Лео Блю! Бросай оружие! – скомандовал он.

Лео повиновался. Он медленно достал из-за спины бумеранги и бросил их…

– А теперь стой! – заорал Шершень.

Но Лео продолжал идти.

Мич отпустил Сима Лолнесса, и тот осел на помост. Джо шагнул назад и выпустил последнюю стрелу.

На этот раз Лео остановился, у него перехватило дыхание, левая нога подогнулась – казалось, он вот-вот упадет. Но нет! Он сделал еще один шаг к человеку, который разрушил его жизнь и превратил в чудовище.

Джо Мич бросил арбалет. Оставшись безоружным, он попятился. В уголке его рта появился изжеванный окурок.

Мич улыбался. Он не забыл, что у него осталось оружие, которое непременно остановит Лео Блю. Он сделал еще шаг и занес ногу над лежащим Симом Лолнессом. Мич поставил ногу на голову профессора. На его лице сияла улиточья улыбка, слюнявая и безгубая. Окурок выпал и прилип к подбородку.

Лео Блю застыл на месте.

Одно движение – и Мич размозжит профессору голову.

Элиза замерла вместе с толпой. Упали первые капли дождя. Тишина, воцарившаяся в Гнезде, была поистине убийственной.

Нарушил ее свист…

Возвращались, облетев Яйцо, брошенные Лео бумеранги. Все произошло в считаные секунды. Одновременно справа и слева они вонзились в голову Мича. Глаза у того выпучились, рот открылся, он обмяк и расползся комом грязи рядом с Симом.

Лео тоже упал, потеряв сознание. Он улыбался.

Перепуганный Шершень, схватив Майю, спрятался в Яйце. Он достал гарпун. Кроме них двоих в Яйце никого не было. Сим появился на пороге, зовя жену:

– Майя! Майя!

– Сим! – откликнулась она, и в тот самый миг гарпун приблизился к ее горлу.

Сим застыл, боясь шевельнуться…

Вдруг раздался пронзительный вопль, и с Яйца что-то сорвалось. Словно шлепнулся перезрелый персик.

Майя чувствовала кожей холод лезвия, но Шершень вдруг выгнулся и упал на землю.

Тоби прыгнул в отверстие на верху Яйца. Он приземлился прямо на Шершня, сломав ему позвоночник. Шершень был мертв.

Майя, дрожа, бросилась к сыну. Тоби лежал, распростертый, на полу. С другой стороны к нему спешил Сим.

Сим и Майя одновременно склонились над Тоби. Он не шевелился. Майя тихо заговорила. Тоби открыл глаза и посмотрел на папу и маму. Губы его дрогнули.

– Какие же вы красивые!

Сим только и смог сказать:

– Тоби!

Лежа на полу, Тоби раскрыл объятия. Сим и Майя приникли к сыну.

Элиза долго сидела под дождем, держа на коленях голову Лео Блю. Он был в сознании. У него достало сил улыбнуться.

– Вот и конец, – с трудом сказал он. – Вот и конец.

Элиза прикрыла ему рот ладонью.

– Это начало, Лео. Мы тебя выходим. Мама умеет лечить все на свете. Ты будешь жить. Папа хотел, чтобы ты жил. Ты потерял много времени, но жизнь только начинается. Ты начинаешь жить, Лео…

Глаза Лео заволокло пеленой, боли он больше не чувствовал. Вполне возможно, что-то начиналось, но что? Теплые струи дождя проникали ему под одежду.

Элиза взъерошила волосы Лео.

– Сестренка, – едва слышно сказал он.

Наконец Лео унесли, перевязав ему раны, и тогда Элиза пошла искать Тоби. Мокрая и растрепанная, заглянула она в Яйцо и увидела Тоби вместе с родителями.

Майя с первого взгляда узнала Элизу и протянула к ней руки.

Они виделись впервые, но знали друг о друге почти все.

Сим и Майя оставили Тоби с Элизой в Яйце. По скорлупе стучали струи дождя.

На пороге Сим обернулся и еще раз взглянул на распростертое тело Шершня. Потом закрыл за собой дверь.

– Странная штука жизнь, – сказал он жене, укрывая ее большим черным плащом. – Лео Блю покончил с Джо Мичем, убийцей своего отца…

Майя взяла мужа под руку и закончила:

– А Тоби с Шершнем, убийцей Нино Аламала.

…И в который раз в ней вспыхнуло воспоминание о той давней ночи, когда Сим принес ей крошечного, завернутого в голубые пеленки Тоби.

– Его отца убили в тюрьме, – сказал Сим, протягивая ей малыша, – у него больше нет никого на свете.

Майя прижала его к сердцу и погладила пушок на голове.

– Как его зовут? – спросила она.

Сим ответил:

– Тоби Аламала. Но это имя произносить опасно.

– Значит, он будет Тоби Лолнесс, – прошептала Майя.

27
Вот кто…

Прошло лето, настала зама. Начался новый год, который стали считать Первым.

Все началось сначала.

Гнездо на Верхних Ветвях было забыто.

Следующей весной в нем поселилась сова. Как только наступали сумерки, ее уханье было слышно даже на Нижних Ветвях.

Сова снесла пять яичек. Вырастила птенцов.

Прошел еще год, и еще, и еще… Другие совы продолжали жить в Гнезде.

Однажды одна из сов увидела человека в берете. Сова застыла неподвижно. Она оберегала птенцов. Время от времени взъерошенная головка пыталась высунуться из гнезда, но сова прикрывала ее крылом, продолжая следить за незваным гостем.

Понаблюдав некоторое время, она решила, что он не опасен. Гость с трудом взбирался на ветку, нависавшую над гнездом.

– Алле-оп! – устало сказал он, одолев наконец подъем.

В знак приветствия кивнул сове и снял берет.

Его быстро догнал другой человек, помоложе.

Они устроились рядышком на тонкой ветке.

– Мы мешаем совам, – сказал Сим Лолнесс, глядя вниз на гигантскую сову.

Но Тоби смотрел не вниз, а вдаль, туда, где раскинулась равнина.

– Он до сих пор на Нижних Ветвях? – спросил Сим.

– Да. Его лечит Иза Ли, заботится как о родном сыне.

– Ей известны секреты трав.

– Ему стало гораздо лучше.

– Бедный Лео, – вздохнул Сим.

– Он почти здоров. Мне сказали, что рядом с ним теперь одна знакомая мне девушка.

Сим улыбнулся. Девушка… Девушка – лекарство даже более действенное, чем травы! И он снова надел берет.

– Ее зовут Илайя.

Сим повернулся к сыну, словно хотел о чем-то спросить, но промолчал.

– Ты хотел что-то сказать, папа? – решил помочь ему Тоби.

Сим лихорадочно пытался подобрать слова, но опять не смог.

– Нет, ничего… А ты знаешь, что охотник на бабочек тоже задержался на Нижних Ветвях?

Тоби кивнул.

Арбайенн… Долгие месяцы он преследовал двух поджигателей, которых Лео послал спалить траву на равнине. Арбайенн спустился по стволу вниз, странствовал по корням, потом среди трав. Он проделал то путешествие, на которое не отваживался долгие годы, о котором мечтал, которое стоило жизни его другу Элю Блю.

Выполнив задание, Арбайенн остался на Нижних Ветвях, поселившись неподалеку от Изы.

– А как поживает старичок-поэт, которому ты рассказал свою жизнь?

– Пол Колин? – уточнил Тоби с улыбкой. – Он снова пишет. И кажется, даже подбирается к концу.

– В молодости я называл Колина Кузнечик. Казалось, что у него уши даже на ногах. Он и тогда записывал все, что слышал.

Профессор еще в молодости сделал открытие, что у кузнечиков уши на ногах.

Тоби перебрался на ветку пониже.

Сим остался один. Он сдвинул берет и почесал голову. Опять у него не получилось сказать Тоби то, что он хотел.

Сим вздохнул. Сова больше не обращала на него внимания. По Верхним Ветвям гулял легкий ветерок.

Снова появился Тоби, но не один – он держал под руку хрупкую изящную женщину. Сим Лолнесс встал и помог ей сесть.

– Тебе бы не стоило забираться сюда, Майя!

Она похлопала его по руке.

– Тебе тоже не стоило, Сим.

Она огляделась вокруг, любуясь пейзажем.

– А Дереву стало лучше, – заметила она.

Дерево и правда понемногу оживало. Леса лишайников сильно уменьшились. Амены и Ассельдоры теперь трудились над этим вместе.

Котловину затянула кора, и теперь она стала шрамом. Жизнь брала свое.

Никто не знал, что на глубине шести футов прячется Камень Дерева. Тоби положил его на дно котловины, и год за годом Дерево укрывало его корой, спасая от человеческой жадности.

– Дерево живое, и оно живет, – сказал Сим. – В конце концов, люди мне поверили. И никто больше не требует от меня тайны Балейны.

Между тем Сим иногда задумывался, какова судьба игрушки, из-за которой столько всего произошло…

– А скажи мне, Тоби, – начал он.

Повернулся к сыну, но того рядом не оказалось.

Сим и Майя сидели рядышком, любовались Верхними Ветвями и косыми лучами заката.

Каждая ветка казалась нескончаемой равниной, по которой хотелось бежать и бежать.

Солнце еще не село, но на небе уже показалась луна. Свет был странным и зыбким.

– Ты сказал ему? – спросила Майя.

– Нет.

– Сколько лет ты все хочешь сказать и… – Майя ласково улыбнулась.

– Я не знаю, как начать, понимаешь?

– Думаю, Тоби знает историю Нино и Тесс Аламала. Нужно ему все сказать. Тоби должен знать имена своих родителей.

Тоби все слышал. Он поднимался по тропке позади Майи и Сима и не собирался подслушивать. Но двигался он медленно и невольно стал свидетелем их разговора.

Медленно он поднимался потому, что нес на закорках драгоценную ношу, и ноша шепнула ему на ухо:

– Теперь ты все знаешь, Тоби. Ты ведь хотел знать правду…

И Тоби вдруг с неожиданной ясностью вспомнилась зима, которую он провел в гроте на озере. Он тогда рисовал, и его роспись оказалась на удивление долговечной.

Еще он вспомнил, как скользил по сверкающей нити над бездной в день, когда было покончено с Джо Мичем. Вспомнил свое ощущение. Его как будто кто-то вел…

Художник и канатная плясунья, Нино и Тесс!

Его родители.

Они всегда были с ним рядом.

Когда несколько минут спустя Тоби подошел к Симу и Майе, его глаза были красными. У него на закорках сидела молодая женщина. Косы у нее на висках были закручены баранками.

Красавицей ее назвать было нельзя. Она была больше чем красавица!

Сим и Майя подвинулись, чтобы дать им место. Тоби тяжело дышал. Было видно, что подъем дался ему нелегко.

– Алле-оп! – воскликнул он, смеясь, и опустил Элизу на кору.

– Не такой уж богатырь твоя жена, – заметила Майя.

– Она-то нет! Вот кто богатырь! – сказал Тоби и показал на малыша, которого держала на руках Элиза.

Пол Колин, Нижние Ветви, 6-й Новый год