Текст книги "Игра втёмную"

Автор книги: Тхиен Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

19

По пути домой из «Гран-Монд» Луан с трудом сдерживал овладевшие им чувства. Водитель Лук время от времени бросал на него взгляды, теряясь в догадках. Луан сидел в машине неподвижно, даже вопреки обыкновению не смотрел на улицы, одевавшиеся в предновогоднее убранство.

…По сравнению с моментом, когда Луан был там в последний раз (до 1945 года), «Гран-Монд» значительно расширился. Хотя вход в казино остался прежним и по-прежнему над ним мигали разноцветными огнями три строки с названием заведения на французском, китайском и вьетнамском языках, внутри было четыре больших холла, два зрительных зала, оформленных в стиле китайского классического театра, где выступала целая труппа иллюзионистов, было несколько десятков ресторанов, баров и различного калибра банкетных залов. Девицы в заведении проявляли готовность оказать клиентам самые разнообразные «услуги», номера любого разряда находились рядом. Однако десятки тысяч людей привлекал в «Гран-Монд» азарт: с несколькими пиастрами можно было попытать судьбу в «лук-лак» или «бонгву», имея несколько десяток – в «три листика», с несколькими сотнями – в вист, «железку», владельцы же тысячных сумм шли играть в рулетку. Луан никогда не думал, что здесь имеется такое разнообразие азартных игр, одно их перечисление на листе бумаги составляло более пятидесяти строк.

Лица встречавшихся Луану посетителей в подавляющем большинстве были тупыми и возбужденными: от вина, от женщин, но главное – от возможности играть на деньги. Никто не брался подсчитать или измерить пагубную силу «Гран-Монда» с момента, когда казино попало под контроль Биньсюен – с 1948 года. Сколько самоубийств, сколько убийств, сколько посаженных в тюрьмы банкротов, сколько продавших свои души или души своих жен, дочерей.

Войдя в подъезд, перед которым за мешками с песком стояли с автоматами солдаты Биньсюен, и столкнувшись лицом к лицу с этим липким миром, Луан лишний раз убедился в правильности своей оценки того, кто победит в конфликте между Биньсюен и Нго Динь Зьемом. Весь город, весь Южный Вьетнам протестовал против этого злачного места. Возможно, очень немногие симпатизировали Нго Динь Зьему, однако не настроенных враждебно к Биньсюен не было вовсе.

Нгок был единодушен с мнением Луана.

Луан встретился с Нгоком – они условились заранее – в кафе левого крыла, в котором подавали дичь. Там было много светильников, но мало света. А Нгок был так искусно загримирован, что Луан лишь после нескольких секунд колебаний узнал его. Густая борода, неряшливый костюм, черная фетровая шляпа, в руке веер-все эти атрибуты придавали Нгоку вид счетовода, занявшегося кладоискательством. Он сообщил:

– Я установил связь с Бай Монгом, он бывший рабочий маяка. Бай служит в штабе Биньсюен. Нас познакомил его старший брат – подпольщик, поэтому я смог поговорить с ним прямо. Парень неплохой, готов нас слушать, однако слабоват. Я поручил его райкому Лонгтхань. Если обстановка осложнится, Бай переплывет реку и наши пришлют подкрепление, что позволит покончить с военной зоной Д. Я обсудил с Бай Монгом вопрос о его уходе заранее, чтобы он не оказался замешанным в этом деле, однако Бай не согласился. У него свои аргументы: уйти сейчас – значит потянуть за собой десятки людей. Солдаты Биньсюен не осведомлены о преступлениях своих лидеров и по-прежнему фанатично им преданы. Они верят, что французы не бросят Биньсюен, они верят, что армия еще не склонилась на сторону Зьема, они рассчитывают на войска Нгуен Ван Тханя в Тэйнине, войска Леона Леруа в Бенче, войска Ба Кута в Лонгсюене, корпус «Нгылам» генерала Ви в Далате… Однако рано или поздно они придут в себя. Вот тогда-то Бай найдет повод уйти и изыщет способ известить об этом нас. Выслушав Нгока, Луан согласился с ним, потом вздохнул:

– Я еще не связывался с Шау Дангом. Пока неясно, как оценивает обстановку комитет.

– Через товарищей из лонгтханьского райкома, – продолжал Нгок, – мне известна следующая установка парткома Восточной зоны: противоречия между профранцузскими и проамериканскими силами вступили в предконфликтный период, профранцузский лагерь расслаивается. У него нет четкой политической программы. Он по-прежнему цепляется за антикоммунизм. По мнению центра, профранцузы обречены на изоляцию и поражение. Партком Восточной зоны предписывает воспользоваться конфликтной ситуацией и попытаться опереться на патриотически настроенную часть антивьемовских группировок, что позволит сохранить наши силы и в то же время вызвать легальные формы для создания основы революционных вооруженных отрядов. Зональный партком считает, что нельзя открыто призывать массы к поддержке антизъемовских фракций, потому что эти фракции – вчерашний день, они и сейчас против народа, и у них перед народом кровавый долг.

– Теперь ясно! А мы-то думали, что это директива парткома Юга… Я действовал именно в данном направлении. Теперь советую тебе на какое-то время лечь на грунт. Или, может, в зону вернешься? Поработал ты плодотворно. – Луан заботливо посмотрел на Нгока.

– Как только от тебя поступит сигнал тревоги, я тотчас затаюсь… Пока возвращение в зону я считаю неоправданным. Подождем, каков будет следующий этап развития ситуации. К тому же группа Бай Монга совсем неопытна, в случае чего вряд ли им удастся выкрутиться без нашей помощи. – Нгок вдруг вздохнул: – Поначалу я рассчитывал, что Биньсюен в поисках выхода так или иначе пойдет на союз с нами. Сколько раз я обращался к Лай Ван Шангу, Лай Кыу Таю в даже к Бай Виену. Однако они так и не прозрели. Кстати, их военные отличаются еще большей тупостью. Мало того, что они отказываются, они еще и пытались запугать меня. Бай Циен прямо заявил, что он ненавидит Зьема, но эта ненависть слабее, чем злоба в отношении нас, Я старался изо всех сил…

Немного помолчав, Нгок продолжил:

– Ну, я-то скоро заканчиваю. А вот твое задание ох и тяжелое. Я беспокоюсь за тебя. Ты ведь прямо у тигра в пасти!

– У тигра в пасти, но на сон и аппетит не жалуюсь, – пошутил Луан и тотчас понял, как только увидел встревоженное лицо Нгока, насколько неуместна была эта шутка. – Спасибо, что ты волнуешься за меня, – снова заговорил он серьезно. – Но, если я правильно понимаю, обстановка не так тревожна. В настоящее время для меня главное – добиться более высокого доверия семейства Нго Динь Зьема…Нам с тобой лучше на время прекратить контакты: береженого бог бережет. Отсидись пока где-нибудь… Если окажется действительно необходимо, я дам тебе знать через сестрицу Ка…

– Ну, я пошел… Знаешь, прошу тебя, все-таки будь осторожен.

Луан под столом крепко пожал Нгоку руку. Глаза обоих застилала горькая пелена. Украдкой наблюдал Луан за Нгоком, пока тот не смешался с толпой и не исчез из виду совсем.

По дороге в город на Луана вдруг нахлынули воспоминания. Его охватило непреодолимое желание очутиться в кругу друзей, товарищей, где можно безудержно смеяться, где веселье есть веселье, гнев всегда гнев. Вот уже несколько ночей, как ему, несмотря на все старания, никак не удавалось уснуть. Его угнетала пустота и одиночество. Близко был только водитель Лук. Искренний по натуре, он все сильнее выражал симпатии по отношению к Луану, однако разве мог Луан забыть, что Лук – человек доктора Туена. Да плюс еще охранник.

За Луаном следили две пары глаз. Правда, Ню убрал парня, который чинил велосипеды. Но кто знает, сколько других парней наблюдали за Луаном. Каждый день он сталкивался, встречался, беседовал с очень многими людьми, и каждое его слово, каждое действие просеивалось и анализировалось. Малейшая ошибка, могла привести на виселицу. Каждый день он жил словно в напряженном спектакле, где все вплоть до смеха, до взгляда, до пожатия плечами должно было быть продумано тщательнейшим образом. Ему до тошноты надоело говорить не то, что он думает, говорить вопреки собственной совести. Луан только теперь, понял, что заранее представить себе все эти сложности в полной мере невозможно. Как надолго хватит ему нервов, чтобы выдерживать эту адскую пытку? И во сне он не имел права терять бдительность. Сверхчувствительные микрофоны улавливали даже его дыхание.

В соответствии с принципами конспирации, обязательными в условиях работы в стане врага, Луан мог поддерживать связь только с Ша Кюеном и Нгоком. Вместе с Ша, безусым парнишкой-связником, он не раз спал под одной москитной сеткой. Связью через него он воспользовался пока лишь один раз – в день, когда угостил его «сигаретой». Следующая встреча с ним должна состояться уже на Новый год по лунному календарю. Интересно, удалось ли ему тогда благополучно уйти? От Кюена условный сигнал не поступал. Видимо, он еще оборудует «крышу». Нгок встречался с Луаном несколько раз, но теперь будет сложнее; достаточно Ню узнать, что они поддерживают отношения, как их обоих придется вычеркивать из списков живых.

Если бы не задание, да еще такое ответственное, он давно бы уже вернулся в родную партизанскую зону. Пусть обстановка там сейчас не та, что раньше. Наша армия ушла на север. Тем из наших, кто остался, приходится жить среди болот, в тайных норах, землянках, путая день с ночью. Но все равно это кусочек свободной земли.

Луан вздохнул. Он вспоминал 9-ю зону, местных жителей, ребятишек. До мельчайших подробностей всплывали в памяти места, где он провел годы. К действительности его вернул голос мальчишки – разносчика газет:

– Последний выпуск! Бывший губернатор Фан Ван Зяо предстанет перед судом за растрату шести миллионов пиастров! Крупное ограбление у рынка, совершено нападение сразу на три ломбарда, грабители воспользовались полицейской автомашиной…

Луан купил «Тьенг Тюонг». Дело Фан Ван Зяо ему было безразлично. Ведь Нго Динь Зьем проводил сначала отвлекающе-заманивающие удары, оставляя решающие для деятелей весовых категорий, значительно превышающих категорию Зяо, в том числе и для Бао Дая.

Луан по диагонали просмотрел передовую статью.

«Друг все еще жив и здоров», – подумал он о Кхай Мине, авторе передовых статей газеты «Тьенг Тюоиг». Иногда эти статьи подписывал редактор Динь Ван Кхай, но стиль Кхай Миня угадывался в них безошибочно. «Дай тебе волю, так ты кого угодно заговоришь до беспамятства», – так Луан шутил раньше со своим другом Нгуен Ван Хьеу, который выступал под псевдонимом Кхай Минь.

Луан листал газету, бегло читал заголовки. Ничего существенного. Но вроде бы и не совсем так. Луан, уже сложивший было газету, снова торопливо развернул ее и прочитал на четвертой странице в рубрике «Объявления»: «Брату Ле Зьет Тху (Шау Тхынг), бывшему заместителю командира роты 420-го батальона Бакльеу, ныне работающему в главном управлении полиции: матушка тяжело больна. Срочно приезжай. Сестра Ба».

Луан раза четыре или пять перечитал это коротенькое послание.

Ле Зьет Тху? Шау Тхынг? Да, сомнений быть не может, это он…

* * *

Собрание партийной ячейки второй роты затянулось глубоко за полночь. Все члены партии – около двадцати человек – сидели на циновках из листьев кокосовой пальмы. Самодельная лампа из снарядной гильзы тускло освещала их лица, мрачные и злые. Единственным, чье лицо оставалось невозмутимым, был Шау Тхынг, заместитель командира роты, отвечающий за диверсантов-подводников.

– Все товарищи из парторганизации выступили. Предоставляю слово товарищу Луану от парткома батальона. – Секретарь ротной партийной ячейки считал, что собрание пора заканчивать.

Луан довольно долго колебался. Дело ясное. Шау Тхынг получил задание командования возглавить группы, которым надлежало поставить подводные минные заграждения против французских судов в устье реки Нитнгует. Как и предполагало командование батальона, конвой французских судов вторгся в партизанский район через устье реки Нитнгует. Не встретив сопротивления партизан, противник разделил свои силы на две колонны: одна пошла по течению рукава Байхан, другая – против течения по основному руслу. Они подвергли ожесточенному артиллерийскому обстрелу базу партизан в устье Каикам… Французы ушли только после того, как напоролись на мины в Выонко. Мины, поставленные партизанами.

Шау Тхынг оправдывался: детонаторы мин отсырели, сколько динамо ни крутил, взорвать не удалось. Батальон провел расследование. В действительности же Шау Тхынга даже не было в устье Нитнгует. В тот момент, когда суда французов входили в освобожденный район, Шау Тхынг бражничал. После этого, когда до реки Нитнгует оставалось добрых десять километров, еще и уселся в карты на деньги играть. Младшие командиры и бойцы предупреждали Шау Тхынга о необходимости выполнить приказ командования, но он не только не послушал их, а еще и осыпал бранью…

На партийном собрании Шау Тхынг своих действий не отрицал, но отказывался признать их преступными.

– Я думаю, пусть лучше сначала Шау Тхынг выскажется…

Луан все еще пытался предоставить ему шанс удержаться на плаву, Шау Тхынг много лет служил в роте и, хотя любил выпить, участвовал почти во всех крупных операциях 420-го батальона.

– Мне нечего говорить, – надул губы Шау Тхынг. – Дорвались до экзекуции! Хотите взыскание наложить – валяйте… Вы что думаете, я рвался в замкомроты? Ночь уже – спать пошел! – Шау Тхынг привстал, намереваясь выйти из палатки.

– Шау Тхынг! Стоять! – крикнул Луан.

Рука Шау Тхынга потянулась к кобуре, сузившиеся глаза уставились на Луана.

– Руку. – Луан продолжал спокойно сидеть. – Застрелиться, что ли, хочешь?

– Шау Тхынг, ты что, забыл, как стреляет Луан? – охладил его кто-то из присутствующих, и Шау Тхынг тотчас отдернул от оружия руку.

Собрание постановило исключить Шау Тхынга из партии. От имени командования батальона Луан зачитал приказ об освобождении Шау Тхынга от обязанностей заместителя командира роты, увольнении его из армии и о переводе в подчинение партизанского отряда общины Чифай.

Это произошло в 1952 году. Луан совсем забыл о Шау Тхынге, Его имя не было даже включено в списки лиц, знающих Луана и могущих навести на его след.

Быть может, морской диверсант, о котором говорил Нго Динь Ню, именно он?

Луан еще не успел справиться с изумлением от прочитанного в газете, как уже искал невидящими глазами кого-то в толпе. Он не сразу заметил официантку, протягивающую ему влажную ароматную салфетку.

Кто-то очень похожий на Шау Тхынга шел по проходу между столиками за Ли Каем буквально по пятам. Точно, это был он.

Шау Тхынг в полицейской форме с пистолетной кобурой на поясе вот-вот должен был поравняться со стойкой, за которой сидел Луан.

Луан сложил газету, привлек к себе официантку, обнял ее и усадил к себе на колени. Девица развязно улыбнулась, обвила руками шею Луана, наклонилась к нему. Так она заслонила Луана.

Ли Кай и Шау Тхынг остановились у стойки.

– Какие, к черту, отец или мать, чтобы им болеть… Ни сестер, ни братьев нет… Просто совпадение, однофамилец! – убеждал Шау Тхынг Ли Кая.

– Уж больно странно! Ведь сообщение однозначно адресовано вам, господин Шау!

Сердце у Луана учащенно забилось. Они стояли у стойки, и невозможно было предугадать, как события развернутся дальше.

Девица, услышав участившееся напряженное дыхание Луана, игриво куснула его за ухо и прошептала:

– Пойдем туда, сними комнату до утра, ладно? Через плечо официантки Луан видел, как Ли Кай и Шау Тхынг отошли в сторону эстрады и пропали из виду.

Немного подождав и убедившись, что они не возвращаются, он легонько чмокнул ее в щеку, расплатился за ужин, не забыв дать девице «на чай».

Официантка осталась в недоумении, когда Луан, видимо, испугавшись, как она подумала, платы за комнату до утра, вдруг распрощался.

В глубине души Луан был благодарен также этому газетному уведомлению, публикация которого, как он был уверен, принадлежала Шау Дангу.

20

Луан вернулся к себе в середине ночи. Мысли его были заняты одним – он настойчиво искал способ решения задачи, возникшей в связи с Шау Тхынгом.

Еще и Ли Кай в придачу. По имеющимся у него сведениям, Ли Кай по-крупному занимался игорным бизнесом в «Гран-Монд». Но почему его интересует Шау Тхынг, заметка о нем в газете? Или?..

Лук поставил машину в гараж. Луан ступил на крыльцо. В луче света Луан у самого порога обнаружил окурок. Он присел, чтобы разглядеть получше. Окурок был затушен торопливо и еще оставался теплым. Вокруг Луана – никого. Но Луан чувствовал, что всего несколько минут назад кто-то стоял на этом самом месте. Возможно, этот человек скрылся, когда машина Луана подъехала к воротам.

Луан обошел вокруг дома. Ничего подозрительного. Водитель Лук погасил свет. Видимо, улегся спать.

Луан вернулся к двери. Едва вставив ключ в скважину, он сразу же понял, что в доме кто-то есть. Вытащив из-за пазухи пистолет и прижимаясь к стене, Луан тихонько отпер дверь и замер.

– А, хозяин вернулся домой. Что же не входишь, что же снаружи возишься? – раздался из гостиной хриплый голос.

Луан вошел. Кто-то широкоплечий сидел спиной к двери и потягивал вино, взятое из бара Луана. Увидев полицейскую форму и взъерошенные волосы, Луан сразу узнал Шау Тхынга.

И вдруг все стало предельно ясно. Шау Тхынг знает дом Луана, а ведь он только что был с Ли Каем в «Гран-Монд». Таким образом, Ли Кай перестал быть тайной для Луана.

Пистолет наверняка не понадобится – Луан быстренько убрал его и громко произнес:

– А я-то гадаю, кто это, а это, оказывается, Шау… Как живешь-можешь?

– Спасибо, господин агроном! Все нормально! – ответил Шау Тхынг безразличным тоном, не вставая, и залпом осушил бокал. – Коньяк классный, куда лучше, чем рисовая водка из Камау!

Шау был навеселе, язык его заплетался.

– Так давно не видел тебя, Шау, давай выпьем вместе… Подожди-ка минутку-другую, возьму что-нибудь закусить.

Луан достал из холодильника сушеных креветок, прошел на веранду и накрыл там стол.

– Сядем здесь, тут прохладнее! – позвал он Шау. Шау Тхынг притащил бутылку коньяка. Плотно затворив дверь, Луан сел напротив Шау Тхынга. Его голос вдруг зазвучал властно:

– Что привело тебя ко мне?

– Вы и так знаете, что спрашивать… – развязно ответил Шау Тхынг.

– Поясни-ка все же! – Луан потянулся к столу, достал из пачки сигарету и легким щелчком переправил пачку Шау Тхынгу.

Шау Тхынг тоже взял сигарету.

– Ну, ты силен! – Шау Тхынг деланно засмеялся. – Вы прячете все и ото всех…

– Не понимаю, о чем это ты, – неторопливо ответил Луан.

– Не прикидывайтесь… Конечно, трудно назвать странной анкету, в которой вы приводите девяносто девять процентов подлинных сведений, если бы не одно обстоятельство: эта правда включена туда только для того, чтобы скрыть одну фальшь. Очень сожалею, но я знаю эту фальшь и мог бы продать вашу тайну…

– Так отчего же не продал? – Луана бросило в жар.

– Разумеется, не потому, что пожалел вас. До настоящего времени я еще не разгласил вашу историю. Хотя по-прежнему обижен на вас. Но, по правде говоря, у меня тоже склонность к аферам, как и у вас. Я бы хотел узнать, какую цену вы готовы заплатить, если я буду молчать? Я сопоставлю эту цену с ценой, какую мне предлагают другие, и соглашусь на ту, что окажется выше!

Луану захотелось плюнуть Шау Тхынгу в лицо.

– Ты забыл, что без приглашения вторгся в мой дом, причем ночью, что я могу пристрелить тебя за это и не нести никакой ответственности? – Луан был не в силах сдерживаться дольше.

Шау Тхынг вдруг усмехнулся и налил себе еще рюмку.

– Коньяк у вас… Чем больше пьешь, тем вкуснее кажется! Мне нужны деньги на коньяк. И все. Что же иаеается того, чтобы пристрелить меня, так этого я не боюсь. Стреляете вы отменно, это известно всем. Бог почему я пришел к вам без оружия. Я не боюсь, потому что вы не дурак. Если, убив меня, вы не покончите с собой, вам придется пуститься в бега. А это только поможет свету убедиться в обоснованности подозрений в отношении вас. Так что не советую вам стрелять в меня.

Шау Тхынг сидел, положив ногу на ногу и раскачивая ею. Руки он скрестил на груди.

Луану стало плохо от досады: Шау Тхынг был прав.

– Ну как? Можете дать мне взаймы на карманные расходы, скажем, несколько десятков тысяч?.. Идет?

– Послушай-ка, – нахмурился Луан, – это твоя личная инициатива?

– Господи! Вы, господин агроном, известны своей образованностью, а до сих пор ничего не поняли? Я не идиот, чтобы делиться с кем бы то ни было до того, как узнаю, согласны вы дать мою цену или нет. Вы, наверное, удивлены, откуда я знаю ваш дом и откуда у меня от него ключ. Прошу вас не думать, что Шау Тхынг – простая пешка и не в состоянии разыскать чей-то дом. Что касается ключей, то вы забыли, что Биньсюен располагает любыми ключами.

– Довольно, называй свою цену конкретно. Ты любишь прямую игру, я тоже. – Луан вновь овладел собой и почувствовал себя спокойнее.

– Здорово! Знать, правду о вас говорят, что смышленый. Для начала мне нужно двадцать тысяч!

– Значит, подразумевается продолжение?

– А как же!

– Ты знаешь, я не держу таких денег дома. Могу дать тебе сейчас пять тысяч. Завтра получишь остальное. В девять утра найдешь меня в Тёлоне, в ресторане «Арк-ан-сьель».

Шау Тхынг взял деньги, затем попрощался с Луаном, а когда вышел за ворота, вдруг обронил:

– Господин агроном, так не забудьте выполнить свое обещание!..

Луан позвонил Ню:

– Прошу извинить, что звоню вам так поздно, среди ночи, но я очень опасаюсь…

Голос Ню звучал очень бодро:

– Я лег только в два… Что-нибудь срочное? Ты уже был в «Гран-Монд»?

– Я только что оттуда… И по-прежнему не отказываюсь от намерения убедить генерал-майора Ле Ван Виена подчиниться распоряжению правительства.

– Я тебя понимаю. Однако дело это безнадежное. Это слишком большая и непозволительная роскошь – выяснять с грабителями-генералами, кто прав, кто виноват…

– Все равно я еще надеюсь.

– Как знаешь. По правде говоря, я очень беспокоюсь за тебя. Как по-твоему, может быть, стоит принять дополнительные меры безопасности?

– Да нет, спасибо. Хочу еще раз испытать судьбу. В трубке послышался смех Ню:

– Выбирай сам, когда будешь перебираться на тот берег по двухконсольному мосту. Прежде чем пуститься в путь, позвони мне.

– Есть еще кое-что. Я только что виделся с Шау Тхынгом.

– Каким Шау Тхынгом?

– Тем самым, специалистом по водным диверсиям!

– Как?! – встревожился Ню. – Когда вы с ним повстречались, где, зачем?

– Только что у меня дома, он явился, чтобы занять у меня денег!

– Взять взаймы?

– Именно!

– Он просил одолжить ему или вымогал?

– Пока форма, к которой он прибег, даже мягче, чем просьба о кредите. Он взял у меня взаймы. – Луан произнес эту фразу самым естественным тоном, на какой только был способен, хотя пот струился по его лбу. – Он так умолял, так упрашивал… Я не смог отказать. Он ведь раньше служил в одной части со мной.

Некоторое время Луан слышал с другого конца провода только сдержанное дыхание.

– Я хочу наладить с ним близкие отношения…

– Ладно… Хорошо… – вдруг обрадовался Ню. – Все же прошу тебя быть осторожнее. В этой партии особенно сложен дебют!

– Спасибо.

– Бон шанс!

Закончив беседу, Луан лег на кровать прямо в одежде.

Поединок с Ли Каем! Кстати, необходимо сообщить Нгоку про Ли Кая и его козни. Все мельчайшие детали дальнейших действий постепенно вырисовывались и проявлялись в сознании Луана, как на фотопленке. Затем он вернулся к действительности…

…На следующий день утром Луан зашел в фотоателье и пригласил мастера с собой в ресторан.

Луан закатил Шау Тхынгу пышный банкет.

– Давай сфотографируемся на память… Забудем старое… – великодушно предложил Луан.

– Отлично!

Шау Тхынг поправил костюм, Луан сел рядом с ним. Из «поляроида» появилась первая фотография, на которой оба одинаково широко улыбались с поднятыми бокалами. Затем фотограф начал суетиться, выбирая удачные ракурсы.

Когда первая бутылка коньяка опустела, Луан передал Шау Тхынгу деньги. Тот тщательно пересчитал толстую пачку крупных купюр.

– Запомните, господин агроном, когда я понадоблюсь, вам стоит лишь сказать. Не надо отказываться.

А потом другим, более дерзким тоном Шау Тхынг добавил:

– Вы вот вернулись, а стоит мне поднять шум… Тогда уж не обессудьте. Хочу вам сказать: кое-кто готов заплатить мне большие деньги за сведения о вас.

– Думаю, ты можешь это сделать, если захочешь. Я встретился с тобой и помогаю тебе совсем из других соображений: мы вместе воевали, оба сейчас вернулись в город целые и невредимые. Если ты думаешь, что я из боязни твоего доноса буду давать тебе деньги, ты ошибаешься. Если в будущем тебе понадобится помощь, приходи, я охотно тебе помогу. Честно говоря, я неплохо обеспечен. Но если ты собираешься шантажировать меня или, тем более, продавать сведения обо мне кому-либо, то хочу тебе посоветовать – не строй глупых расчетов! Я тебя не боюсь. Наоборот, если кто и нуждается в покровительстве, так это ты. Ты забываешь, что ты всего-навсего рядовой член секты Биньсюен, тогда как я работаю с премьер-министром.

Луан произнес эту тираду одним духом, самоуверенным тоном.

Лицо Шау Тхынга вытянулось.

– Ладно, давай лучше еще выпьем.

Луан открыл вторую бутылку коньяка. Он вздрогнул, когда снаружи послышался голос, говоривший о китайским акцентом, очень похожий на голос Ли Кая. К счастью, это оказался какой-то другой хуацяо.

Луан накачивал Шау Тхынга до тех пор, пока тот, еле-еле ворочая языком, не признался:

– Господин агроном, я вроде перебрал…

Луан позвал официанта и велел препроводить Шау Тхынга в номер, поручив его заботам какой-нибудь гостиничной девицы. Деньги за номер он заплатил на сутки вперед.

Подъехав к двухконсольному мосту, который за форму опор местные жители прозвали «Игреком», Луан увидел несколько пулеметных гнезд, глядящих амбразурами на Тёкуан. Здесь же стояли два танка-амфибии, и их 37-мм орудия были направлены на дорогу, ведущую к мосту. На пешеходной дорожке были навалены мешки с песком.

Под мостом вдоль берега реки стояли безоткатные 57-ми орудия, 75-мм пушки, 80-мм минометы. Рядом с ними лежали нераспечатанные зарядные ящики. Кругом слонялись солдаты Биньсюен в новенькой военной форме. Береты у всех были надеты набекрень. Луан понял, что недавно французская армия не пожалела выдать со своих складов этим наймитам ненужное обмундирование. Смешанное чувство стыда и злости поднималось в груди Луана каждый раз, когда он проезжал мимо наклеенных на деревьях и фонарных столбах фотографий генерала Ле Ван Виена.

Шофер By Хюи Лук, явно растерявшись, спросил дрожащим голосом:

– Воевать собрались?

– Да уж наверняка…

– Но зачем же патриотам воевать друг с другом? Луан не ответил. Ему многое вспоминалось. Биньсюен до относительно недавнего времени не пользовался дурной репутацией. Тогда местность к югу от Сайгона еще не была освоена. Здесь простирались болота, поросшие камышом и кипарисовиком. Вокруг постепенно возводились деревни, дома строили на сваях. Народ собирался разный: люди, укрывавшиеся от набора в армию, лишившиеся средств к существованию в других местах и иные. Они ловили рыбу, крабов, заготавливали дрова, работали в городе грузчиками, гнали самогон. Постепенно сложилось представление, что районы Биньсюен и Тяньхынг существуют вне закона. В действительности народу здесь было немного. Но убежище для укрывающихся от властей тут было поистине идеальное. Именно в этом качестве Биньсюен и начал разрастаться.

Когда японцы высадились в Индокитае, фирма Дайнан Кооси построила в Тяньхынге судоверфь. Одновременно вошел в строй и мост «Игрек», переброшенный через воды трех каналов. Прояпонские группировки, воспользовавшись этим, при помощи оккупантов создали свои вооруженные силы. К моменту захвата власти в стране японцами, после свержения французской колониальной администрации, вооруженные формирования Биньсюен были довольно многочисленны. В дальнейшем все они пошли за Вьетминём. Ле Ван Виен одновременно являлся заместителем командующего военным округом и начальником вооруженных подразделений Биньсюен.

Большой потерей для движения Сопротивления стала гибель Ба Зыонга, одного из патриотических лидеров Биньсюен. Бай Виен пошел в гору. В первые же дни Сопротивления на смену японской разведслужбе – «партии черного дракона» – пришла французская разведка, так называемое Второе бюро. Бай Виену было поручено разработать совместно с силами французов решающий удар с целью уничтожения руководящего ядра Сопротивления. В условленный час одновременно из приграничного городка Зонгзинь, где располагался штаб генерал-лейтенанта Нгуен Виня, через Ланг Ле, где находился горком компартии, французские войска начали крупномасштабную операцию по захвату южной части Сайгона, находящейся под контролем патриотов и служащей плацдармом для действий в городе. В операции участвовали: французская пехота, десантники, морские пехотинцы, части Бай Виена, Ты Ти, Фам Хыу Дыка. Силы Сопротивления понесли значительные потери. Почти все кадровые работники, члены партии, патриоты из числа военных из Виньсюен погибли. Были арестованы, замучены во время пыток тысячи жителей районов Кан Зюок и Нябе, изнасилованы сотни женщин… Освобожденный район к югу от Сайгона перестал существовать.

Славное имя Биньсюен было опозорено этим предательством.

Честные командиры из Биньсюен отказались служить предателям. Часть из них бежала в Донгтхап, другие переплыли реку Варна. Благодаря именно им продолжало реять знамя Биньсюен.

Луану доводилось встречать этих людей в войсках Сопротивления. Они честно служили в боевых частях. За несколько лет боев под одним знаменем у этих командиров, по сути дела, исчезли черты, рожденные Биньсюен. Ныне они, очевидно, занимаются строительством военных объектов или честно трудятся где-нибудь на севере страны.

А Бай Виен и его подручные, наоборот, все глубже увязали в трясине преступлений. И трудно сказать, как низко они пали в этих злодеяниях, прочно связав свою судьбу с судьбой своих хозяев.

Несколько раз Луан мысленно прикидывал как на весах, с одной стороны, Бай Виена и ему подобных, с другой – Нго Динь Зьема. Однако он скоро пришел к выводу, что если Бай Виен не станет действовать против Зьема по указке французов, то ему суждено быть под пятой Зьема. Такой вариант многократно увеличит трудности для революционеров. Вопрос, как использовать этот конфликт в интересах революции, – вроде бы абсурд, но по логике выходит так, и здесь не место эмоциям. Естественно, это не относится к рядовым исполнителям, слабо разбирающимся в политике людям, ставшим жертвами Бай Виена и французских колонизаторов.

Луан равнодушно смотрел в окно. Его невозмутимость успокоила шофера Лука. Наконец машина подъехала к воротам главного штаба Биньсюен.

У ворот машину встретил Лай Хыу Тай, обладавший учтивыми манерами чиновника и представительностью политического деятеля. Он радушно пожал Луану руку и сел вместе с ним в машину. Они объехали вокруг выкрашенного зеленой краской здания, окруженного траншеями. Тай явно стремился продемонстрировать свою мощь. Он помнил, что в лице Луана имеет дело со знающим, бывалым офицером. Однако Тай все же ставил собеседника ниже своих настоящих, как он считал, командиров – выпускников Сен-Сира.[22]22
  Одно из лучших военных училищ во Франции.


[Закрыть]