Текст книги "Инструменты взаимодействия (ЛП)"

Автор книги: Тесса Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– О, черт, – крикнул один из операторов. – У нас в стене дохлая крыса.

– Мы проведем интервью снаружи. Кто-нибудь, пошлите стажера за крысой. – Все застонали и вышли из комнаты.

Бетани последовала за потоком людей, все еще волоча за собой кувалду, пока Уэс не забрал ее у нее из рук и не прислонил к своему плечу. Не похож на сексуального Пола Баньяна или что-то в этом роде. Определенно нет.

Перед тем, как выйти через парадную дверь, Бетани обернулась и посмотрела на дом. Она проделала одну дыру в стене. Только одну. Но она уже не так боялась, как раньше, начинать съемку – и она не могла отрицать, что мужчина, идущий рядом с ней и хмуро смотрящий на операторов, имел к этому большое отношение.

Нехорошо. Совсем не хорошо.

Глава одиннадцатая

Уэс наблюдал, как Бетани работает на усеянном мусором полу, а пространство между ними было усеяно деревом и древним гипсокартоном. Благодаря Rat-Gate, за которым последовали начало и прекращение интервью на камеру, которые вчера заняли более часа, они все еще только наполовину закончили демонстрацию проекта “Судный день”.

Бетани избегала его, насколько это было возможно в замкнутом пространстве, где они могли слышать дыхание друг друга. Он предположил, что тоже немного избегал ее, хотя не мог перестать пускать слюни на нее в этих пыльных розовых штанах для йоги. Где была ее линия трусиков? Сможет ли он просунуть руки в эти узкие штанишки и обхватить ее ягодицы? Понравится ли ей это?

Постарайся не получить эрекцию во время работы с тяжелым разрушительным оборудованием, хорошо, мудак?

Кроме того, он все еще нервничал из-за того, как его сердце затряслось, как бокал мартини, когда она вчера врезалась в стену, а затем повернулась с этой неудержимой улыбкой на ее прекрасном лице. Она смотрела прямо на него, роняя это счастье прямо ему на колени и последующее сжатие между его грудными мышцами было похоже на атаку. Это тоже никуда не делось. Было ли это… постоянным?

Не может быть.

Бетани привлекла его внимание, когда прошла на кухню, пытаясь оторвать плитку от стены. Когда она не смогла открутить одну и в отчаянии ударила по ней ломом, он отложил кувалду, выудил металлический клин из своего ящика с инструментами и присоединился к ней.

– Вот. – Он просунул кончик инструмента за плитку и жестом попросил Бетани передать ему лом, что она и сделала. – Теперь ты нажимаешь на нее. Вот так. – Плитка упала на пол. – Присоска сразу же отвалится.

– О, э-э-э. Спасибо. – Она приняла лом обратно и последовала его указаниям для следующего, улыбаясь, когда выполнила движение идеально. – Мне это нравится. Он чистый.

Он прислонился плечом к стене, подавляя желание смахнуть слой пыли с ее носа.

– Тебе нравится что-нибудь грязное?

Бетани прищурилась, глядя на него, и он невинно поднял руки, давая ей понять, что не пытается испортить разговор. Хотя он легко мог бы это сделать. Ее подозрения, казалось, рассеялись, и она поджала губы.

– Я позволяю своей булочке быть немного беспорядочной в воскресное утро. Вот, пожалуй, и все. – Она оторвала еще одну плитку и удовлетворенно взмахнула своим конским хвостом. – Разве тебе не нравится все аккуратное и упорядоченное?

Черт, ей всегда удавалось заставить его задуматься. Ему это нравилось. В прошлом женщины были просто еще одной частью его жизни, о которой ему не приходилось слишком задумываться. Они либо возвращались домой с ним, либо нет. О чем тут было беспокоиться?

С Бетани он почти видел, как она записывает каждую часть информации, которую он обронил, поэтому он хотел сказать правильные вещи. Честные вещи. Не просто то, что она хотела услышать. В любом случае, она была слишком умна для этого.

– Я каждый вечер стряхиваю пыль со своей ковбойской шляпы и я… – Невероятно. Он чувствовал, как кончики его чертовых ушей краснеют. – Я храню ее в своем шкафу в шляпной коробке.

– Правда? – Ее взгляд стал отстраненным, как будто она пыталась представить, как он завершает ночной ритуал. – Как выглядит коробка? Есть ли там папиросная бумага?

– Черт возьми, нет, нет никакой папиросной бумаги. – Он засмеялся, почесывая подбородок. – Там может быть какая-нибудь порванная газета.

Ее вздох превратился в хихиканье.

– Это даже отдаленно не похоже. – Она никогда раньше не издавала такого звука. Это было восхитительно и женственно, и он позволил бы ей посмотреть, как он смахивает пыль со шляпы, если бы она снова издала этот звук.

– Да, это так. Это совсем другое, – наконец выдавил он. – И, Господи, посмотри на себя. Возбуждена идеей правильного хранения шляп.

Он наблюдал, как она борется с собой, подавляя свое веселье, и понял, что на его лице появилась улыбка. Черт возьми. Они флиртовали, не превращая это в соревнование по обзывательству, и облегчение от этого, зная, что он мог бы управлять этим ощущением было огромно.

– Послушай, – сказала она. – Я делаю то же самое со своими Лабутенами.

Его улыбка погасла.

– Господи Иисусе. А теперь ты взяла и сравнила мою мужественную шляпу с дамскими туфлями.

Она уткнулась лицом в сгиб локтя, ее плечи затряслись от смеха. В этот момент он мог представить, как щекочет ее, может быть, игриво кусает за шею. Поведение парня и девушки. Это привело Уэса в замешательство. Он определенно не хотел постоянного. Остепениться и идти по одному прямому пути всю оставшуюся жизнь ему не нравилось. Ему всегда нужно было быть готовым двигаться дальше, чтобы не оказаться застигнутым врасплох, когда настанет подходящий момент. Быстро, безболезненно, легко. Вот как он жил.

Человек, который слишком освоился и не оставил себе никаких спасательных люков, в конце концов оказался на мели. Пару раз, повзрослев, он позволял себе чувствовать себя комфортно в приемной семье, только чтобы узнать, что они никогда не чувствовали себя комфортно с ним . Все это время они старались держаться от него подальше. Он никогда никому не был нужен. Никому, кроме его сводной сестры. Она столько раз полагалась на него, когда он вытаскивал ее из неприятностей, что это стало истощающим, разочаровывающим, но он не мог не ответить на звонок. Даже от той, кто этого не ценил и, черт возьми, даже не благодарил его большую часть времени.

Бетани, конечно, не нуждалась в нем. Конечно, у нее была пара моментов слабости, но если его не было рядом, она просто получала поддержку от своей местной группы поддержки. Он просто оказался под рукой. В пределах досягаемости.

Нет, у него определенно не было никаких намерений оставаться в Порт-Джефферсоне. Тем не менее, каждый раз, когда Бетани оглядывалась и их взгляды встречались, его желудок сжимался вокруг его гребаной селезенки. Да, можно было с уверенностью сказать, что его озабоченность ею выходила далеко за рамки обычной, случайной связи. Слово перепихон, даже не заслуживало упоминания на одном дыхании с Бетани, и это становилось все более и более правдивым каждый раз, когда она посвящала Уэса в свои мысли.

У меня больше никогда не возникает чувства выполненного долга. Может быть, если я поднажму и сделаю что-нибудь большее… я почувствую это снова.

Уэс всегда знал, что Бетани находится на глубине нескольких лиг под поверхностью, но она продолжала удивлять его еще одной. Его чувство самосохранения подсказывало ему прекратить попытки найти ее на дне океана, но этим утром, приехав в дом, он обнаружил, что поклялся себе помочь ей найти это чувство. Достижение. Он так чертовски сильно хотел помочь ей. Вероятно, почувствовав его пристальный взгляд, Бетани оторвалась от своего занятия – отрывала ломом плинтус.

– Эм, привет, – сказала она. – Как там дела?

– Все движется. Как насчет тебя?

– Беспорядок убивает меня.

– Подумал, что это возможно…. – Он прижал язык к внутренней стороне щеки, чтобы подавить улыбку. – Может, это и не похоже на прогресс, но это так.

– Прогрессу нужна ароматическая свеча и совок для мусора. – Бетани сделала паузу, выглядя так, будто хотела что-то еще сказать, но ворчание повернуло их головы, и они увидели, что Карл вытирает пот со лба тряпкой и передает ее Олли.

– У меня ишиас на пределе, – пожаловался Олли, прислонившись боком к стене. – Чертовски болит.

– Моя нога все еще опухшая со вчерашнего дня, – сказал Карл.

– Все, что ты сделал вчера, это вытер стол для сервировки блюд, – указал Уэс.

Карл фыркнул.

– Я не собирался отказываться от этих маленьких мясных нарезок в рулетиках. Моя жена заставила нас стать веганами. А также отказаться от сахара и кофе. Если раньше вы думали, что она несчастна, то видели бы вы ее сейчас.

– Почему они просто не могут позволить нам уйти в отставку? – Нараспев произнес Олли, уставившись в пространство. – Как будто они ждали, когда мы наконец расслабимся, чтобы начать развязывать ад.

– Моя вчера набрала мне ванну, – сказал Карл. – Немного помогло моей ноге. – Олли толкнул его локтем, выглядя как кот с канарейкой. – Мне сделали массаж. – Их вздохи перешли в стоны, оба мужчины потирали свои травмы. – Черт, как больно, – простонал Карл.

– Кажется, я ущипнул за нерв, – сказал Олли.

– Вы уверены, что вам, ребята, подходит эта работа? – спросила Бетани.

– Что? – позвал Карл. – Мы отлично проводим время, фыркнул Олли. – Лучшие два дня за последние годы.

Она покачала головой, глядя на Уэса, но на ее губах играла улыбка. Та, которая заставил подушечку его большого пальца зачесаться, чтобы погладить ее нижнюю губу. Может быть, ему следует пригласить ее на свидание. Ничего такого, что могло бы ее напугать. Просто выпивка в последнюю минуту между коллегами, что-то вроде этого. Господь свидетель, он достаточно часто ходил выпивать со Стивеном, Трэвисом и Домиником в “Сварливый Том”. Это не было бы чем-то другим. По крайней мере, так он это преподнес.

Уэс тяжело прочистил горло.

– Послушай, Бетани… – у него в кармане громко зазвонил телефон. Мысленно выругавшись, он снял рабочую перчатку и достал ее. “Выцветшая татуировка на икре” звонила ему. В тот день она была его няней, что означало, что она заберет Лауру из сада, отвезет ее домой и присмотрит за ней в течение двух часов, оставшихся от рабочего дня Уэса.

– Алло?

– О, привет, Уэс. – Ее голос дрожал от беспокойства. – Мне так жаль, что я так поступаю с тобой, но я не могу сегодня присмотреть за Лаурой. Моей сестре делают срочную операцию, и я уже еду в Нью-Джерси, чтобы быть с ней.

– Мне жаль это слышать. Надеюсь, это несерьезно.

– О, она пережила трех мужей-подонков, так что я сомневаюсь, что теперь желчный пузырь ее одолеет. Но за ней нужно будет немного поухаживать.

Уэс усмехнулся. Черт возьми, он действительно начинал привязываться к этим нянькам.

– Дай мне знать, если я смогу что-нибудь для тебя сделать.

– Будет сделано. Еще раз извини.

– Не стоит. Скоро увидимся.

Он повесил трубку и посмотрел на часы на своем телефоне. Слишком поздно вызывать замену, и даже если бы это было не так, ему не нравилось беспокоить, особенно когда эти женщины и так делали достаточно. Слишком много, чтобы бежать в садик в последнюю минуту в свой выходной. Это должен был быть он.

– Это звучало не очень хорошо, – сказала Бетани, подойдя ближе во время его разговора. – Что случилось?

Ему потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями, благодаря милому пятну грязи на ее носу.

– Извини, но мне нужно уйти пораньше, чтобы забрать Лауру из сада. У Марджори семейные проблемы.

– О… конечно. – Она попыталась скрыть свою панику, но не совсем преуспела. – Конечно, конечно. Ты должен уйти.

– Я наверстаю упущенное завтра.

Ее плечи расслабились примерно на один градус.

– Мы так и сделаем.

– Хорошо.

– Ты собирался меня о чем-то спросить?

Да. Выйти выпить по-дружески, когда на самом деле хотел зацеловать ее до бесчувствия. Прямо здесь и сейчас, будь проклята их аудитория из двух человек. Сегодня она смотрела на него по-другому, в ее глазах было больше любопытства, чем презрения. После того дня, когда она ворвалась на стройплощадку, и он неожиданно увидел под ее поверхностью, он начал желать, чтобы она изменила свое отношение к нему. Теперь, когда она это сделала, прямо после того, как он признал искушение попытаться быть для нее чем-то большим, что-то внутри него кричало, чтобы облегчить этот момент. Было ли это из-за страха перед незнакомым или просто из-за незнания, как быть рядом с тем, кто ему нужен, – как он мог, если никогда раньше этого не испытывал? Уэс медленно оглядел ее и заговорил только для ее ушей.

– Почему бы тебе не дать мне немного мотивации и не сказать, что завтра ты снова наденешь эти сверхтонкие розовые штаны, дорогая?

Она недоверчиво рассмеялась.

– Носить одни и те же штаны два дня подряд?

Уэс подавил смешок.

– Это та часть, на которую ты обратила внимание?

– Я… я… нет. – Ее лицо покраснело. – Я надену розовые штаны, если ты наденешь свой ошейник от блох.

– Сначала ты говоришь о привязке, а теперь на мне ошейник. – Он покачнулся на каблуках. – Сюжет сгущается.

– Он никогда не будет такой же толстый, как твой череп. – Она отмахнулась от него, фыркнув, хрустя строительным щебнем по пути на свой пост. – Иди домой.

– Увидимся завтра, Бетани.

– Если бы только у меня был выбор, Уэс, – сладко пропела она.

Его встречи с Бетани обычно заставляли его чувствовать себя заряженным. Если бы он не был удовлетворен, то, черт возьми, получил бы от этого удовольствие. Хотя после их обмена колкостями в его животе определенно зажглась искра, теперь она казалась незавершенной. Их шутки должны были куда-то привести, не так ли? Да. И он хотел попасть туда. Достаточно безумный, он не был уверен, что это был бы просто секс. Вместо того чтобы уйти и оставить ее хмуриться, он хотел продолжать, пока это не превратится в недовольную улыбку. Это удовлетворило бы его почти так же, как секс.

Господи. Что, черт возьми, с ним не так?

Уэс чувствовал вопросительный взгляд Бетани на своей спине, когда выходил из дома. Он сел в свой грузовик и поехал в сад, встав в очередь за пикапом как раз вовремя, Лаура начала идти по дорожке. Он не часто забирал ее в этом году, но, основываясь на ее жалобах на то, что у нее нет друзей, Уэс не ожидал, что по бокам от нее будут две девочки ее возраста. Они были поглощены оживленной беседой, сопровождаемой жестами и хихиканьем, в то время как его племянница, казалось, парила между ними на седьмом небе от счастья.

Он опустил стекло со стороны пассажира как раз в тот момент, когда Лаура изобразила Скуби-Ду, заставив других девочек рассмеяться, и из него вырвался странный звук. Лаура заметила его, стоящего на обочине, и с энтузиазмом помахала рукой.

Тепло распространилось вниз от его ключицы.

– Эй, малышка, – позвал он. – Запрыгивай.

– Подожди. Дядя Уэс, дядя Уэс, можно Меган и Даниэль придут? – Его племянница буквально выкрикнула этот вопрос с расстояния пятнадцати ярдов. – Пожалуйста? Если их мама скажет, что все в порядке? Пожалуйста?

Нет. Ни за что. Он только что понял, как вести себя, заботясь о Лауре. Включение в эту смесь еще двух детей может привести к катастрофическим последствиям. Он искал, чем бы отвлечься. Отвлекающие факторы всегда срабатывали.

– Может быть, не сегодня. Я планировал посмотреть “ Запутанный”.

– Я люблю “ Запутанного”, – завизжала Даниэль или Меган. – Я тоже хочу это посмотреть. – Движение новичка, идиот. – Я уверен, что у их матери есть планы.

Женское лицо заполнило его пассажирское окно.

– Привет, я Джуди. Мама Даниэль и Меган. Ты ведь Уэс, верно? Дядя Лауры?

Она протянула руку для пожатия. Он извиняющимся тоном поднял свою грязную.

– Извините, я только что со стройки. Возможно, стоит держаться подальше.

Выражение лица Джуди было удивленным, но в основном рассеянным.

– Значит, ты сегодня забираешь девочек?

– О. – Он почесал затылок. – Я… это я?

– Я не думаю, что эти нахальные леди примут отказ в качестве ответа! – То, что начиналось как шутка, теперь таковой не казалась, выражение лица Джуди стало бесконечно более напряженным. Она наклонилась к его грузовику, костяшки пальцев на раме побелели. – Пожалуйста, возьми их. Даже если это займет всего час.

Уэс заставил себя не отпрянуть назад.

– Думаешь, они все поместятся в моем грузовике?

– Мы поместим их. – Ее улыбка вернулась, ярче, чем когда-либо. – Девочки, – позвала она через плечо. – Хорошие новости. Дядя Лауры заберет вас на несколько часов.

– Подожди. Несколько?

Не обращая на него внимания, Джуди открыла пассажирскую дверь и пригласила празднующих девочек в кабину, пристегнув всех троих ремнями безопасности.

– Заеду за вами после ужина.

Ужин?

Она посмотрела на Уэса.

– Мой номер мобильного телефона есть в списке контактов группы, если тебе что-нибудь понадобится. Ты ведь получил это электронное письмо, верно? – спросила Джуди, закрывая дверь, не дожидаясь ответа. – Пока!

Уэс в состоянии шока отъехал от тротуара и оставался припаркованным на красный свет, пока не загорелся зеленый и человек позади него не нажал на клаксон. Взглянув в зеркало заднего вида, он понял, что это Джуди. Справа от него три девочки во всю глотку пели песню о дождевых тако. Что, черт возьми, он должен был с ними делать? Ничего. Он должен был вернуть их домой. Он на это не подписывался. Он не был отцом. Он был бродягой, бывшим сиротой, человеком без связей, и ему это нравилось. Так было всегда.

Уэс был на грани того, чтобы спросить у Даниэль или Меган их адрес, чтобы он мог их высадить, но его племянница поймала его взгляд. Было очевидно, что она читала его мысли и знала, что он уже сдался. Ее глаза молча умоляли его передумать, и что-то развернулось в центре его груди. Что-то, что было туго завернуто, сколько он себя помнил. Он держал эту коробку запечатанной в целях безопасности, но его племянница забралась внутрь и почувствовала себя как дома.

Прежде чем он заметил повороты и аллеи, Уэс оказался на своем крыльце, отпер дверь и пропустил трех крошечных людей внутрь. Пока девочки бежали к спальне Лауры, его племянница остановилась и обняла его за талию, сжимая изо всех сил.

– Я не знаю, что случилось, но я думаю, что теперь у меня есть друзья, и они хотели прийти, и что мы будем делать, дядя Уэс?

– Ты спрашиваешь меня?

– Пожалуйста! У меня есть друзья!

Она побежала за своими приятелями, прежде чем он успел спросить, что, ради всего святого, ей от него нужно.

– Пожалуйста, что? – пробормотал он себе под нос, подходя к холодильнику и начиная доставать пиво, прежде чем остановиться. Недолго думая, он достал свой сотовый и позвонил Бетани. Потому что это казалось правильным.

Она ответила после второго гудка, и ее тон свидетельствовал о том, что она все еще обижена на его просьбу надеть завтра розовые штаны.

– Да?

– Разрешено ли взрослому пить пиво во время присмотра за детьми?

– Откуда мне знать? – Была какая-то фоновая перетасовка. – Ты отвечаешь за нескольких детей прямо сейчас?

– Все произошло так быстро.

Прошла пара секунд. О чем, черт возьми, он думал, звоня ей? Он не полагался ни на кого другого в решении даже самых незначительных своих проблем с тех пор, как был ребенком. Не было ли это опасным доказательством того, что он начал спрашивать себя что, если он не знал, что это было.

– Зачем ты мне звонишь? – спросила она.

– Чтобы узнать, можно ли мне выпить пива, – ответил он, изо всех сил стараясь сделать звонок небрежным, вместо того чтобы позволить себе нуждаться в ней. – Послушай, не бери в голову.

– Мой отец пил во время наших игр, – выпалила она. – Налей его в кружку и добавь мяту, пока не появились их родители. – Прошло мгновение. – У тебя все будет хорошо. Я бы не смогла.

Вот она снова пошла туда. Намекая на ее собственную неуверенность и делая невозможным не быть честным на сто процентов. Уэс пристально посмотрел на отражающую поверхность холодильника.

– Лаура в последнее время какая-то подавленная, говорит, что у нее нет друзей. Что… я думаю, я отмахнулся от этого, потому что, конечно, они у нее должны быть. Она классная и забавная, правда? Но я думаю, что это очень важно, и я не знаю, как ей помочь. – Он повернулся и прислонился спиной к прибору. – У нас не так уж много игрушек. Я даже не знаю, достаточно ли они еще мала, чтобы играть с игрушками.

– Я играла со своими Барби, пока мне не исполнилось девять.

– Приезжай. – Просьба прозвучала прежде, чем он смог заарканить ее, но он представлял, как Бетани устраивает модные вечеринки с куклами, и он просто… хотел увидеть ее. Хотел ее там .

Тишина.

– Мне приехать? Я имею в виду… Я думаю, два частично неумелых взрослых равны одному приличному взрослому.

Уэс оттолкнулся от холодильника.

– Ты приедешь?

– Это не будет иметь большого значения, – быстро сказала Бетани.

– Нет, определенно нет. Ничего особенного.

Это была Огромная сделка. Он попросил о помощи и получил ее. Полагался на кого-то другого, кто, казалось, мог сделать его счастливым, возбужденным, расстроенным, задумчивым или чертовски злым. Он пинком распахнул ворота родео.

– Конечно, я бы сделала это, чтобы помочь Лауре. Чтобы она могла произвести хорошее впечатление на своих новых друзей.

– Конечно.

– У вас есть закуски?

Уэс начал рыться в своих шкафах.

– Немного черствых золотых рыбок в кренделях…

– Продолжай искать.

Его губы изогнулись вверх.

– Пакет попкорна для микроволновки.

– Бинго. Включи это и дай им пакеты с соком.

Он слушал ее шаги на другом конце провода и представлял, как ее великолепная задница дергается в зоне строительства. Неужели он действительно попросил ее завтра снова надеть эти розовые штаны? Когда камеры вернутся со всем этим освещением и возможностью масштабирования? – Я передумал насчет штанов. Сожги их.

– Я все еще жду ошейник от блох. – Он услышал, как закрылась дверь. – Я просто заскочу к себе домой, чтобы снять эту одежду.

– Во что бы то ни стало, едь в них сюда.

– Я не приду, если ты собираешься вести себя как извращенец.

– Теперь это не в моих правилах. Обещаю.

– Хорошо. Я вешаю трубку.

– Бетани?

– Что?

– Спасибо.

Пауза прошла.

– Это для Лауры.

– Конечно.

– Пока.

– Пока.