Текст книги "Инструменты взаимодействия (ЛП)"

Автор книги: Тесса Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава вторая

Б етани уставилась на бумаги, разбросанные по ее кровати.

Каждый раз, когда она начинала собирать разрешения на строительство, она снова бросала их и вместо этого ходила взад-вперед.

Сейчас или никогда. Смирись или заткнись. Сри или слезай с горшка.

Если бы она подождала еще немного, чтобы начать свое соло-переворот, у людей возникли бы подозрения. Возможно, они и не считали Бетани трусихой, но они собирались продолжать задавать вопросы. Пару месяцев назад она объявила семье, что будет работать самостоятельно, поскольку Стивен отказался позволить ей сделать переворот в одиночку.

Они были в ужасе. И она солгала бы, если бы сказала, что это не поколебало ее и без того шаткую уверенность.

Бетани понимала их желание сохранить статус-кво. В конце концов, она хранила все, от своих мыслей до спортивных бюстгальтеров, в аккуратных маленьких отделениях по категориям. Это была семейная черта, и ей досталась самая большая доза контроля.

Так почему же переворот дома в одиночку был так важен для нее?

Почему она сделала из всего этого такую серьезную проблему?

Почему бы не придерживаться постановки, практики, в которой она действительно была искусна? Бетани села на пол и приняла медитативную позу. Она положила руки на колени и глубоко вдохнула, отчаянно пытаясь избавиться от стресса, вызванного тем, что ей нужно было сделать этим утром.

Визуализируй.

Представь себя идущую через улицу, где Brick & Morty уже установили фирменную вывеску компании на лужайке перед домом и начали демонстрацию.

Посмотри, как это происходит, а затем сделай это.

Ухмылка Уэса Дэниелса возникла в ее голове, и она со стоном упала навзничь на облако пушистого белого ковра. Молодой человек, казалось, всегда ставил своей задачей уколоть ее, пока ее хладнокровное, спокойное и собранное поведение не пошатнулось. Его присутствие должно было сделать это и без того ужасное утро еще хуже.

– Почему? – Она почесала место на шее. – Почему я делаю это с собой?

Она знала ответ, но момент ее храбрости был похоронен течением времени. Она заставила себя забыть о покалывании в животе, пугающем волнении от решения испытать себя. Да, она была отличной актрисой. Да, это все еще доставляло ей удовольствие, но… Неужели она должна была вечно оставаться на одной полосе?

Пригибаясь к земле, Бетани встала на четвереньки и подползла к окну своей спальни, выглядывая через подоконник на дом через дорогу. За короткое время, прошедшее с момента прибытия бригады, на лужайке уже были разбросаны инструменты, на подъездной дорожке стояли козлы для пилы, слышался шум. Так много шума.

Строительство не было аккуратным.

Она была идиоткой, когда представляла себя с идеальным хвостом и джинсами с высокой талией, плавно пробирающейся в ремонт и стильно разрушенные стены. Реальная жизнь – это не HGTV. Не было тридцати секундного дубля ведущего, закапывающего топор в стену, прежде чем режиссер крикнул, “Снято!” и настоящая команда снова взяла верх. Когда она возглавит свой собственный флип, она будет принимать все решения, выполнять всю работу.

И это может оказаться далеко не идеальным.

Это может обернуться ужасно.

Бетани отвернулась от окна и прислонилась спиной к стене, крепко прижав пальцы к центру лба и вдыхая и выдыхая. Вход и выход. Может быть, пришло время поговорить с психотерапевтом. Знание своих худших недостатков не означало, что человек мог исправить их в одиночку.

Бетани была ярким примером этого.

Когда ей было тринадцать, она купила пару неудобных туфель "Мэри Джейн" на танкетке. Мать предупреждала ее не надевать их в школу, не разносив предварительно. Слушала ли она? Нет. Но она вернулась домой с улыбкой на лице, взбежала по лестнице и закрылась в своей спальне, прежде чем упасть на пол с криком боли и стащить туфли, обнажив два кровоточащих волдыря. Затем она перевязала их и снова надела туфли на следующий день.

Она была упрямой сукой. И в чем она была больше всего упряма, так это в том, что всегда, безошибочно все делала правильно.

Если бы этот флип оказался менее чем потрясающим, она не смогла бы наклеить на него пластырь. Ей придется столкнуться с неизбежным всеобщим разочарованием. Ей придется наблюдать за тем, как на их лицах появляется осознание того, что она не идеальна.

Бетани потребовалось еще несколько вдохов, чтобы подняться на ноги. Она на мгновение остановилась в центре своей комнаты, строгий белый декор и со вкусом подобранные рамки для фотографий от Тиффани заставляли ее чувствовать себя немного увереннее.

Что ж.

Если она собиралась сделать заявление сегодня утром, ей лучше хорошо выглядеть, делая это. С решимостью, которую она не обязательно чувствовала, Бетани расправила плечи и прошла в свою гардеробную, шелковый халат развевался за ней.

Уэс замер с бутылкой воды на полпути к губам, подняв брови при виде Бетани, переходящей улицу. С такой походкой по взлетно-посадочной полосе женщина выполняла какую-то миссию. Он не мог не воспользоваться моментом, чтобы оценить присутствие живой, дышащей богини, потому что достаточно скоро она обязательно прольет святой ад на чью-нибудь голову. Вероятно, мою.

Для Уэса непрекращающиеся споры между ним и Бетани были прелюдией. Просто и ясно. Но чем больше проходило времени, тем больше он начинал думать, что Бетани настроена на другую волну. Ту, которая не включала в себя то, что они потели между простынями. О чем, Господи, он мечтал день и ночь, начиная с джамп-стрит.

Основываясь на информации, которую он смог собрать через Трэвиса, который гордился тем, что узнавал сплетни через свою невесту, Бетани была не из тех женщин, которые принимают участие в интрижке. До недавнего времени ее интересовали все эти отношения, но с созданием Лиги “Только Мы ” она ушла в отпуск с мужчинами. Так что даже если Уэс был в Порт-Джефферсоне на долгое время его шансы были невелики.

Возможно его шансы были ничтожными также, из-за привыкания к купоросу, которое он выработал, но остановиться было легче сказать, чем сделать. В данный момент он не мог появиться на ее пороге с дюжиной роз на длинных стеблях и сказать ей, что она самая захватывающая дух женщина, которую он когда-либо встречал.

Она бы дала ему по яйцам с разворота.

Была середина октября, но никто бы не догадался об этом, основываясь на том, как была одета Бетани. На ней был белый топ без бретелек, заправленный в длинную струящуюся юбку с каким-то девчачьим цветочным рисунком. Ее волосы были распущены, слегка завиты и развевались на ветру, открывая ее красивую шею.

– Черт, – пробормотал он, качая головой. Брат женщины был не более чем в десяти футах от него, но даже этого было недостаточно, чтобы помешать Уэсу оценить, как покачиваются ее сиськи, как тонкий материал юбки обрисовывает ее покачивающиеся бедра.

Не было никого, никого более красивей, чем та, на которую он смотрел прямо сейчас. Его ладони начали потеть в рабочих перчатках, огненный шар похоти вспыхнул и начал вращаться в животе. Этим утром он был тем, кто проснулся рано, вместо Лауры, предвкушая дополнительные шансы увидеть Бетани. Быть в ее окружении. Может быть, даже заговорить с ней, вывести ее из себя шуткой об их разнице в возрасте, заставить ее покраснеть или вспыхнуть ее голубым глазам. Это заставляло его кровь двигаться, как ничто другое. Даже опасность аншлагового родео в субботу вечером.

Бетани Касл. Самая захватывающая поездка.

Его не должно волновать, что она так решительно настроена встряхнуть их упорядоченную строительную зону, но, черт возьми, делала она это всегда. Тогда давай, дорогая. Не сдерживайся.

Когда она переступила порог, Уэс прислонился бедром к стене и изо всех сил старался выглядеть скучающим, хотя на самом деле его чувства были обострены, как кончик карандаша с цифрой два перед тестом.

Бетани влетела в проем, оставленный отсутствующей входной дверью, и какофония мужских голосов и увечий гипсокартона прекратилась. Ее аромат, смесь дорогого чая и цветов, донесся до него сквозь облако опилок, посылая рябь напряжения по животу. В правой руке она держала конверт из плотной бумаги, и он уловил легкую дрожь, пробежавшую по ее пальцам, прежде чем она скрестила руки на груди.

– Привет, Бет, – позвал Стивен из задней части дома, его голос становился все ближе, когда он приблизился к тому месту, где они стояли, проводя запястьем по вспотевшему лбу. – Тебе что-нибудь нужно? Рановато для декора, не так ли? Мы едва закончили потрошить это место. – Брат Бетани указал на кровавую бойню вокруг его рабочих ботинок. – Какое-то время диваны не понадобятся.

Уэс услышал, как она глубоко вздохнула. Она… застыла там, посередине? Он прищурил глаза.

Между Бетани и Стивеном возникла некоторая напряженность с тех пор, как Уэс прибыл в Порт-Джефферсон. Не проявляя особого интереса, он сумел собрать немного информации от Трэвиса и знал, что Бетани хочет оставить семейный бизнес и начать работать самостоятельно, что привело к разногласиям между братом и сестрой. Но это не мешало их работе, и они по-прежнему время от времени обменивались остротами, так что он оставил саму идею разрыва на второй план.

Тем не менее, он определенно уловил вспышку в глазах Бетани, когда Стивен свел ее работу к кушеткам.

Не то чтобы он когда-либо показывал, что уделяет этому такое пристальное внимание, но он видел один из готовых домов, выставленных на продажу компанией Brick & Morty. Мужчины могли быть ответственны за тяжелую работу, но обстановка Бетани продала это чертово место. Она сотворила определенную магию, которая превратила место из четырех пустых стен в… образ жизни. Боже, это звучало дерьмово, но это была правда. Она создала лучшую версию той жизни, которую вели покупатели, и заставила их представить себя в ней, почти как вызов. Даже Уэсу пришлось заняться декором, поэтому он привел Лауру в Target и вернулся домой с ковриком, двумя новыми лампами и свечой с ароматом тыквенного пирога.

Он бы солгал об этом под присягой.

В итоге, ему не понравилось, как старший брат Бетани свел все к диванам. Больше похоже на диваны, цвет краски, стеллажи, хранение, характер. Он сильно прикусил нижнюю губу, чтобы не заговорить. Внутренние дела семьи Касл его не касались. Он был статистом в фильме, который будет продолжаться еще долго после того, как он вернется в Техас.

Пытаясь игнорировать волну беспокойства в груди, Уэс сосредоточился на Бетани. Сегодня с ней было что-то не так, и это делало его еще более безрассудным. Ее обычное самообладание было налицо, но это было на мгновение. Приходит и уходит, как будто она могла удержать его только на мгновение, прежде чем он ускользнет.

Она обрела уверенность в себе, расправив плечи и пригвоздив Стивена взглядом.

– Мне не понадобятся мерки для этого дома. – Она вытащила бумаги оттуда, куда засунула их под мышку, а затем быстро засунула их обратно на место. – Мои разрешения на проект на другом конце города прибыли, так что… Вот и все. Я собираюсь начать работу над этим на следующей неделе.

Стивен приподнял бровь.

– Ты не можешь делать и то, и другое?

– Нет.

– Почему, черт возьми, нет?

– Потому что я хочу полностью сосредоточиться на этой работе. – Она пожала плечами. – И если ты думаешь, что это просто вопрос выбора диванов, попроси Кристин сделать это.

Самый старый Касл немного побледнел. Неудивительно. Жена Стивена была слегка неуравновешенной, и даже он знала это. Если бы Кристин назначили ответственной за обстановку, она, вероятно, нарочно проделала бы ужасную работу, просто чтобы Стивену пришлось задеть ее чувства, дав ей возможность потом доить его вину.

Мужчины и женщины и их интеллектуальные игры. Черт возьми, он презирал это дерьмо, и все же, посмотри на него и Бетани. Они танцевали вокруг друг друга с оскорблениями, устраивая большое шоу несовместимости, когда Христос знал, что это самое далекое от истины.

Уэс знал, как выглядит несовместимое. Черт возьми, он вырос в приемной семье. Он, наверное, мог бы написать книгу о том, как люди могут сделать друг друга несчастными. В эпилоге он дал всем понять, что никогда не станет одним из них.

Да, сэр. Он навсегда освободится от кандалов.

Но Стивену, казалось, почти нравились эти кандалы и игры разума, которые устраивала его жена. Чертовски запутанная аномалия, чтобы быть уверенным.

– Бетани. – Стивен вздохнул. – Отнесись к этому разумно.

Она закатила глаза.

– Ты знал об этом с начала осени. Мне жаль, если ты не воспринял меня достаточно серьезно, чтобы спланировать соответствующим образом.

Ноздри Стивена раздулись, его молчание после колкости Бетани заставило команду нервно переступить с ноги на ногу.

– Я бы отнесся к тебе серьезно, если бы разрешения не были выданы несколько недель назад.

Бетани вздрогнула и выронила конверт, из-за чего документы рассыпались по земле. Она наклонилась, чтобы быстро поднять их, и дрожь вернулась в ее пальцы.

– Иди к черту, Стивен, – пробормотала она себе под нос. – Тебе не следовало проверять меня у своих друзей в бюро выдачи разрешений.

Уэс заметил, что Стивен выглядел сожалеющим о том, что он сказал, но Уэс больше беспокоился о Бетани. Что, черт возьми, Стивен имел в виду, говоря, что она получила разрешение несколько недель назад? Почему она так долго ждала, чтобы приступить к работе? Или вообще что-нибудь сказать?

Она выпрямилась с покрасневшими щеками, и Уэс стиснул задние зубы. Что бы здесь ни происходило, ему это не нравилось. Конечно, время от времени она вызывала у него раздражение, но она всегда давала сдачи. Бетани не была так потрясена.

– Давай, Бет. – Стивен снова вздохнул. – Где ты собираешься набрать команду к следующей неделе? Позволь мне закончить здесь, и я перенесу свою следующую работу, чтобы я мог тебе помочь.

Ее смех был коротким.

– Под словом "помочь" ты подразумеваешь "взять управление на себя".

Стивен не стал отрицать этого.

– Через несколько месяцев мы вступаем в зиму. Ты не найдешь никого хорошего на такой короткий контракт. Поверь мне. Все, кто чего-то стоит, уже в этой комнате. – Он указал на свою сестру. – Включая тебя.

– Да ладно тебе, придурок, – ответила она. – Не отступай сейчас. У тебя так хорошо получалось быть снисходительным.

Уэс вздохнул немного легче, когда ее тон вернулся к нормальному, но его оптимизм снова упал, когда он увидел, как крепко она держит конверт. Ее взгляд метнулся к нему, и цвет ее щек стал еще ярче.

Черт.

Возможно ли, что она отложила запуск флипа, потому что нервничала? Это не укладывалось в голове, учитывая то, что он знал о Бетани и ее вспыльчивой натуре. Но его глаза рассказывали ему совсем другую историю. Прямо сейчас она была уязвима перед всей командой, и ее горло, казалось, застряло в постоянном состоянии глотания. Очень похоже на его собственное.

Черт.

– Я пойду с ней, – сказал Уэс, снимая перчатки.

Кто-то уронил кувалду в задней части дома.

– П-подожди. Что? – пробормотал Стивен. – Сейчас?

– Ага. – Он, наконец, встретился взглядом с ошеломленной Бетани. – Нам лучше вместе составить план игры и начать собирать материалы.

Казалось, она не могла найти ответа.

– Я… Я…

– Ты что?

– Я имею в виду, все это очень похоже на Рене Зеллвегер в Джерри Магуайр о тебе, но…

Он точно знал, из какой сцены Джерри Магуайер она имела в виду – когда Том Круз бросает свою модную работу спортивного агента, и Рене единственная, кто присоединяется к нему, несмотря на то, что он дошел до кражи офисной золотой рыбки, – но Бетани нужно было знать, что принятие его помощи ничего не изменит между ними. В противном случае она могла бы ему отказать, и у него странно сжалось горло, когда он подумал о том, как она в полном одиночестве пытается установить гипсокартон, не сломав ни одного гвоздя.

– Джерри Магуайер – никогда о таком не слышал. Это один из черно-белых фильмов вашего поколения или что-то в этом роде?

Эта искра снова вспыхнула в ее глазах, и облегчение вызвало заминку в его груди.

– Приношу свои извинения. Я должна была сослаться на Форсажную Девятку.

Он подавил улыбку.

– Ты уже готова идти?

Она, казалось, вспомнила, что все смотрят на них, и начала покусывать свою сексуальную нижнюю губу.

– Я задумалась.

– Бетани, – вмешался Стивен. – Ты действительно собираешься прийти сюда и украсть одного из моих лучших парней

– Спасибо, приятель, – сказал Уэс, приподнимая шляпу-невидимку.

– Как ты думаешь, что скажет по этому поводу папа? – закончил Стивен.

– Неужели? – Нараспев произнесла Бетани. – “Я расскажу папе”? Неужели мы снова сидим в универсале и едем в Херши-парк, когда нам было по восемь?

Слегка покраснев, Стивен оглянулся через плечо на мужчин позади него.

– Я только имел в виду, что это вызовет у него стресс, если мы будем двигаться в разных направлениях. Мы должны быть одной командой.

– Ну, ты же знаешь, что они говорят, Стивен, – беззаботно сказала Бетани.

– В команде нет мудаков.

Уэс кашлянул от смеха в кулак.

Бетани поймала его, ее губы дернулись в уголке, прежде чем она протрезвела.

– Прежде чем я соглашусь на что-либо, – она бросила взгляд на их аудиторию и придвинулась ближе к Уэсу, понизив голос, – я думаю, мы должны сначала попытаться провести совещание на стадии планирования. Ты знаешь, просто чтобы убедиться, что мы действительно можем это сделать.

Он подхватил ее спокойный тон.

– Я думал о том же самом. Мы должны сделать это в первую очередь. Ослабить напряжение.

– Я тебя слышу, – причитал Стивен.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – огрызнулась Бетани себе под нос, вся возбужденная и красивая. Так близко, что он мог почувствовать в воздухе между ними вкус дорогого кофе, который она пила этим утром. – Если мы сможем пройти через встречу, не откусив друг другу головы, тогда мы подумаем о совместной работе.

– Мы просто притворимся, что у тебя есть другие варианты, да?

Она моргнула и сделала глубокий вдох.

– Так у нас будет встреча или нет?

Острота пронзила его посередине.

– Да.

Его ответ удивил ее, но она позволила ему увидеть это лишь на секунду, прежде чем повернулась на каблуке сандалии, взмахнув волосами.

– Стивен, если ты заговоришь об этом на репетиционном ужине и испортишь вечер, я тебя кастрирую. Как и вы, мальчики. – Она остановилась в дверях, чтобы оглянуться на Уэса, и он затаил дыхание.

– Встретимся у тебя дома.

Глава третья

Что случилось с моей аккуратной, упорядоченной жизнью?

Бетани сидела на водительском сиденье своего Мерседеса, глядя на разрушенный дом детства Трэвиса Форда, жениха ее сестры. Она все еще не могла поверить, что он отдал ей дом бесплатно. Конечно, это было частью его плана вернуть Джорджи после их эпического разрыва, но все же этот шаг был, мягко говоря, щедрым.

Даже несмотря на то, что упомянутый дом буквально рушился.

Если бы они не снесли его сами, следующий сильный ветер, вероятно, сделал бы эту работу за них. Разросшиеся сорняки и корявые деревья почти полностью закрывали вид на дом с подъездной дорожки и главной дороги. Бетани еще даже не была внутри, но интерьер должен был быть еще хуже.

Начинать с нуля было не в ее рулевой рубке. Обычно она входила в полностью законченный дом и наносила последние мазки кистью.

Что, если она вонзит кувалду в стену, и колония пауков вырвется наружу, как гейзер? Оставалось надеяться, что она успеет вовремя пригнуться, чтобы они все приземлились на Уэса.

Уэс.

Что только что произошло?

Из всех жителей Порт-Джефферсона Уэс был последним человеком, от которого она ожидала, что он добровольно поможет ей. Переспать с ней, да. Ограничиться близостью с ней и следовать ее указаниям? Нет, нет, она определенно не ожидала этого.

Это было почти так, как если бы он видел сквозь браваду, которая обманывала всех остальных, весь беспорядок у нее внутри. Неужели это не оставило ему другого выбора, кроме как помочь, хотел он того или нет? Если это так, то ей нужно было лучше маскировать свою неуверенность и недостатки. Особенно от Уэса, с которым она вела постоянную словесную войну. А теперь они работали вместе.

С этого утра ничто больше не было опрятным и упорядоченным.

Дорога впереди резко изгибалась, и она не могла видеть достаточно далеко вдаль. Будучи тщательным планировщиком, неопределенность заставляла ее чувствовать себя воздушным шаром, бесцельно парящим в облаках, не зная, когда он лопнет.

Неужели и внутри нее тоже не будет ничего, кроме воздуха?

Бетани подпрыгнула, когда на консоли зазвонил ее сотовый телефон.

Когда на экране замигало имя Джорджи, она набрала его и нажала "Ответить".

– Неужели? Новости уже распространились? Я покинула рабочее место Стивена десять минут назад.

– Ты же знаешь, как это работает. Стивен рассказал папе, папа рассказал маме, мама назвала меня кошкой с косоглазой канарейкой во рту.

Она сморщила нос.

– Эти образы выбивают из колеи.

– Я хочу услышать твою версию событий, пока ты болтаешь за бокалом вина. Я не успокоюсь, пока это не произойдет. Это правда, что Уэс изобразил Зеллвегера?

Бетани рассмеялась, несмотря на нервы.

– Я сделаю тебе одолжение завтра вечером на уроке Зумбы.

– О Боже мой. Я забыла.

– Нет. Кристин мучает нас за то, что мы предположили, что она была беременна, прежде чем она смогла сделать большое, драматическое разоблачение.

– Ты догадалась об этом, не я, и когда она собирается рассказать Стивену?

– Вероятно, за долю секунды до того, как ты скажешь "Да". Это удовлетворило бы чувство драмы нашей невестки. Представь себе это. Пол раскрывается посредством возражения против свадьбы.

Пока Джорджи смеялась ей в ухо, Бетани посмотрела в зеркало заднего вида как раз вовремя, чтобы увидеть, как грузовик Уэса сворачивает на подъездную дорожку.

– Завтра вечером, Джорджи. К тому времени, возможно, будет даже больше информации, которую можно рассказать.

– Ты уверена? Я вроде как надеялась, что прямо сейчас, черт возьми.

– Нельзя пить вино до полудня.

– Это моя предсвадебная неделя, – не согласилась Джорджи. – Дневное питье не только разрешается, но и поощряется. У меня уже есть Рози на другой линии, ожидающая время и место.

– Ты избегаешь работы над своими обетами?

– Да, конечно, это так!

Бетани фыркнула.

– Увидимся завтра, псих.

Она оборвала сестру на полуслове и, придав лицу строгость, вылезла из машины в тот самый момент, когда Уэс вытащил свое мускулистое тело из грузовика. На мгновение забыв о профессионализме, который она хотела продемонстрировать, ее предательский взгляд прошелся по изношенному материалу его пыльных джинсов, не торопясь переместился на его накаченные бедра и старую серую футболку, где она задела его трудолюбивую молнию.

Да ладно, она не могла не заметить, как напряглись эти металлические зубы, чтобы не дать его упаковке развернуться самой.

Мужчины с Лонг-Айленда носили более свободные джинсы.

Теперь он живет здесь, разве он не должен придерживаться обычного гардероба?

Раздраженная жаром, клубящимся в ее животе, Бетани решительно переключила свое внимание на его лицо, только чтобы поймать его понимающее подмигивание.

– Я здесь, босс, – хрипло сказал он. – Приставь меня к работе.

Она молчала целую минуту.

Какой язык тела демонстрировала женщина, когда она намокала? Она сжала бедра вместе или облизнула губы?

Не делай ничего из этого. Стой спокойно. Просто дай влаге распространиться, и эти интимные мышцы напрягутся без какой-либо внешней реакции.

Бетани прочистила горло и сосредоточилась на подготовке слов. Это утро, возможно, пролетело быстрее скорости света, но у нее было время подумать по дороге на свой сольный флип. Она всегда как бы игнорировала ухаживания Уэса, считая это чем-то вроде шутки, разыгрываемой за ее счет. Сколько раз он отпускал шуточки по поводу ее возраста? Иногда она верила, что он физически заинтересован в ней, а в других случаях она говорила себе, что не должна быть втянута, в какую бы игру он ни играл. Тем не менее, на случай, если он действительно был заинтересован в том, чтобы затащить ее в постель, ей нужно было оправдать его ожидания.

– Уэс?

– Да, Бетани.

– Если ты вызвался помочь мне, думая, что это может быть изящным маленьким шагом к тому, чтобы переспать со мной, ты можешь забыть об этом. Даже если бы я не была в добровольном отпуске, этого бы не произошло.

Ее желудок сжался в ожидании его ответа. Почему она так беспокоилась, что он может разочаровать ее и отказаться от своего предложения помочь? У них не было таких отношений, в которых один мог бы подвести другого. У них не было никаких отношений, и точка.

Выражение лица Уэса не изменилось ни на йоту. И оставалось бесстрастным, когда он использовал ногу в ботинке, чтобы оттолкнуться от своего грузовика.

– Если мы собираемся работать вместе, – медленно ответил он, – ты начнешь уделять мне немного больше внимания.

– Эм, хорошо? Позволь мне просмотреть сексуальные намеки, которые ты делал в течение месяца, и найти ту заслугу, о которой ты говоришь.

Он рассек рукой воздух между ними.

– Секс не обсуждается.

Бетани попятилась назад, по-настоящему неловкие звуки вырывались из ее горла.

– Этого никогда не было на столе переговоров, ковбой.

Его скептическое выражение лица говорило о том, что он думал иначе, но он мудро воздержался от высказывания своего неправильного мнения вслух.

– Смотри. Ты мне нравишься, Бетани. Адски. Хотел бы я провести пару потных дней с тобой в постели, выясняя, трахаешься ли ты так же хорошо, как ругаешься? Да. Я действительно хотел бы. Но я бы не стал использовать эту работу в качестве рычага воздействия, чтобы добиться успеха. Так что, как я уже сказал, секс теперь не обсуждается.

– Это не сработает, – прохрипела она.

– Потому что ты хочешь секса на столе?

– Перестань так выражаться! Это секс. Не салфетка. – Это уже было все выходит из-под контроля. – И это не сработает из-за того, как ты….

– Проникнул под твою кожу, как зуд, который ты не можешь облегчить двумя руками? Чувство взаимно, и я ничего не могу с этим поделать. – Он протянул ладонь лицевой стороной вверх. – Ключи?

– О, боже! Убейте меня.

Уэс уже шагал мимо нее.

– Я всего год проработал на стройке, когда мне было девятнадцать, но этого было достаточно, чтобы знать это. Первое, что нам нужно будет сделать, это дать этому флипу имя. Персонализировать его. Сделать так, чтобы это имело значение. – Он дошел до входной двери, остановился, попятился, затем пинком распахнул ее, пока Бетани разинула рот. – Как звучит "Война алой и белой розы"? Кажется подходящим.

Бетани протиснулась мимо Уэса в дом, стараясь не задеть его.

– А теперь кто делает отсылки к старым фильмам?

– Я не слишком горд, чтобы подлизываться к боссу…

Голос Уэса затих, когда он вошел в дом рядом с Бетани. Их зрение одновременно приспособилось к недостатку света.

– Черт, – прошептали они в унисон.

С таким же успехом они могли бы стоять снаружи. Бетани не знала, куда смотреть в первую очередь. Грязь, налипшая на стены и пол? Дыра в потолке размером с валун, дополненная ветвями деревьев, извивающимися внутри и растущими вдоль открытых балок? Два окна были разбиты. Из коридора доносился шум воды, что было особенно зловеще, потому что дождя не было уже неделю.

– Мы назовем это переворотом “Судный день”. – Она почувствовала, что Уэс наблюдает за ней.

– Мы? – уклонилась Бетани. – Я не думаю, что смогу… Ну, то есть, конечно, один человек не смог бы справиться с этим в одиночку, так что…

– Не хочу тебя огорчать, дорогая, но я не думаю, что два человека смогут справиться с этим. Нет, если ты хочешь придерживаться разумных временных рамок. – Он прищурил правый глаз. – У нас есть бюджет на найм персонала?

Без сомнения, давление в ее груди ослабло, когда он произнес слово "мы".

– Учитывая, что Трэвис подарил мне дом, это довольно приличный бюджет. Мы можем позволить себе дополнительную рабочую силу. – Она передвинулась. – Но я хочу сама принимать решения.

Он кивнул один раз.

– Я слышу тебя, Бетани.

Как это мог быть тот же самый человек, который так прямо говорил о том, чтобы трахаться на подъездной дорожке? Кем был Уэс Дэниелс? Грубый, разглагольствующий о недомолвках старый добрый мальчик? Благородный парень, который появился, чтобы растить свою племянницу в любой момент, и Зеллвегер перед своими братанами? Он слишком быстро колебался между противоположными сторонами самого себя. Помоги ей Бог, если в этом человеке было больше слоев. Два уже было достаточно запутанным.

Уэс достал карандаш из-за уха и блокнот из заднего кармана, открыв его на середине.

– Давайте обсудим поэтажный план. Что у тебя на уме?

Можно подумать, она никогда раньше не заходила в дом. Или провела миллион часов, слушая, как Стивен и ее отец обсуждают размеры и планировку. Самые основы строительства были ее сказками на ночь. Теперь, впервые получив чистый холст, как только у нее появилась зарождающаяся идея, она отбросила ее, мысленно сославшись на причину, по которой кому-то это не понравится. Или это было бы не совсем правильно. Как долго она стояла там в тишине, глядя на стены и умоляя их вдохновить ее?

– Поговори об этом, – сказал Уэс, звуча почти скучающе, но когда она подняла взгляд, он пристально наблюдал за ней.

Бетани с трудом сглотнула и повернулась по кругу, ее сандалии прошуршали по грязному полу.

– Очевидно, нам нужно, чтобы он был полностью выпотрошен. Кухня должна быть в два раза больше, что означает пожертвовать крошечной столовой ради уютного уголка для завтрака. – Она облизнула губы. – Это, конечно, семейный дом. Что означает наличие детей. Родители должны постоянно наблюдать за ними из кухни. Им понадобится дополнительное место для столовой, поэтому мы можем установить разделительную стенку высотой по грудь, чтобы она служила барной стойкой для завтрака. Можем ли мы сделать так, чтобы из кухни был виден весь фасад дома?

– Это то, чего ты хочешь?

То, чего она хотела, было…

Да, это отличная идея.

Однако, по-видимому, она этого не понимала.

– Да, – заставила она себя сказать. Ответ, который требовал полностью полагаться на ее собственные инстинкты. – Это то, чего я хочу.

Он сделал несколько пометок в своем блокноте, выглядя намного старше из-за нахмуренных бровей.

– Ты достаточно храбрая, чтобы осмотреть остальную часть дома?

Она закатила ему глаза.

– Думаю, я справлюсь, – пробормотала она, уже переступая через осколки стекла и пробираясь по коридору.

Крыса выскочила из первого дверного проема и проложила дорожку прямо по ноге Бетани.

– О! Крыса, крыса, крыса. Нет. Неееет! – С ее визгом, эхом отражающимся от стен коридора и потенциально подвергающим их опасности обрушения дома, Бетани повернулась и взобралась на тело Уэса, как истеричный скалолаз.

Он уронил блокнот и карандаш как раз вовремя, чтобы удержать ее, его единственной реакцией было приподнять бровь. Для того, чтобы оторвать ноги от пола, требовалось зафиксировать лодыжки на его пояснице, и если бы она не была так напряжена из-за столкновения с грызуном, она бы заметила, что он даже не вздрогнул и не напрягся под ее весом. Впрочем, она подумает об этом позже. Очень много.