Текст книги "Жена опального лорда (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Глава 25

Глава 25

– А можно задать вам один вопрос, лорд Вентран?

– Не тяните время, Лорен, оно работает не на вас, – он рассмеялся, колыхаясь подбородками.

– Я понимаю, но мне просто интересно, что заставляет людей идти против своей страны? Вы ведь небедный человек. Знатный, влиятельный, хоть и не состоите в Ближнем совете. Зачем вам понадобились все эти интриги в пользу врага?

– Вы еще очень юная и очень наивная, – помолчав, ответил Вентран. – Хотя мужа выбрали себе тоже не из последних. Не вышли за Сойтера, который промотал наследство быстрее, чем высохли чернила на посмертной записи его отца. Девочка, денег никогда не бывает много. Их даже достаточно не бывает. Независимо от количества. То же и с властью. Даже королям хочется большего, поэтому они и ведут войны. Если Тремонте победит, возможно, именно я стану назначенным правителем Нерре. Если же нет, то все равно ничего не потеряю.

– А если король узнает о вашей… миссии?

– Не узнает. О моей связи с Тремонте не известно никому, кроме Эрмона и вас. Эрмон внебрачный сын тамошнего короля и мой дальний родственник, а вы… Вы уже никому ничего не расскажете, моя дорогая.

– Слишком много людей причастны к моему похищению, – возразила я. – Кто-нибудь может проговориться.

– Да, немало, но их ничто не связывает со мной. Они понятия не имеют, на кого работают.

– А те, кто здесь, в этом замке? Разве они не свяжут меня с вами?

– Во-первых, это не мой замок. Если вы помните, в мои обязанности, в числе прочего, входит надзор над выморочным имуществом. Я могу приехать в любое имение, оставшееся без хозяина, как государственный чиновник. Для проверки состояния. А во-вторых, вас никто не видел. Хотя бы уже потому, что здесь никого нет, кроме одного стражника на воротах и моего слуги – немого и неграмотного. Да, вас похитили из дворца, Лорен, и куда-то увезли. А вот куда… никто не знает. И не узнает. Потому что ваше тело найдут совсем в другом месте. Ну хватит разговоров, ближе к делу.

С легкостью, удивительной для такой грузной фигуры, Вентран поднялся и подошел к столу, на котором рядом с письменным прибором лежал лист бумаги.

– Прочтите это. И добавьте внизу фразу, которая убедит вашего мужа, что это не обман.

«Высокопочтенный лорд Нарвен, – читала я написанные ровным, абсолютно безликим почерком строки, – если хотите получить обратно жену и сына в целости и сохранности, вам придется убедить короля, что начинать войну с Тремонте в ближайшие месяцы неблагоразумно».

– Что?! – у меня потемнело в глазах. – Вы и Эйвина похитили?

– Успокойтесь, Лорен. Ребенку – в отличие от вас – ничего не угрожает. Разумеется, если его отец не станет упрямиться.

«Вам вернут их живыми, как только войну начнет Тремонте. В случае объявления войны со стороны Нерре вы в тот же день получите их тела. Чтобы развеять ваши сомнения в том, что лорд Эйвин и дама Лорен находятся у нас, она допишет фразу, которая должна убедить вас в этом».

– Откуда мне знать, что вы не убьете мальчика?

– У меня есть свои принципы, – Вентран пожал плечами. – Я убиваю только тогда, когда это необходимо. Вы слишком опасны, поэтому нет резона оставлять вас в живых. Смерть ребенка мне не нужна. Но угроза должен сделать его отца более сговорчивым. А если нет… ну что ж, тогда придется принципами поступиться.

Я взяла в руки перо, провела пальцем по кончикам бородок, проверила, насколько остро оно очинено. Нужды в этом не было, но давало несколько секунд на размышления.

Выхода я не видела. На данный момент – никакого. Все было продумано до мелочей. Избавиться от женщины, якобы имеющей влияние на короля. Шантажом заставить главного ястреба оттянуть начало войны, а затем убрать и его, обвинив в убийстве жены.

Комбо!

Напишу я сейчас что-то или нет, это ничего не изменит. Ни для кого из нас троих. Потому что королевский указ уже подписан, маховик запущен, война фактически уже началась, только пока как латентная стадия болезни. Келлин, даже если захочет, ничего не сможет сделать. Мы с ним обречены, и Эйвин тоже. Мальчику осталось жить несколько дней. Мне – может быть, несколько часов или даже минут. Просто с моей припиской письмо будет выглядеть более убедительно.

А еще – я дам ему понять, что пока жива. И что действительно нахожусь в руках похитителей, а не сбежала с очередным любовником. Главное – чтобы он не подумал, будто я с ними заодно. Хотя… какая теперь разница?

У меня оставалась одна надежда, крохотная, как ноготок младенца. Даже не для себя.

Если Вентран не обманул меня насчет Эйвина, до объявления войны его не убьют. А за это время всякое может случиться.

Что же написать?

Я лихорадочно пыталась припомнить наши немногочисленные разговоры, но фразы расползались, как черви из-под лопаты рыбака. А потом вдруг на поверхность выплыла одна глупость, которую от него не слышал никто, кроме меня.

Хмыкнув, я написала под уже написанными строками всего одну, совсем короткую:

«Пес увидел бы меня раздетую».

– Как интересно, – насмешливо выпятил губу Вентран. – Благодарю вас, Лорен. Майжен!

Дверь открылась, и в зал вошел слуга, одетый с ног до головы в серое – прямо как крыса. Поклонился и остановился, глядя вопросительно.

– Отведи ее в башню, на самый верх. Запри как следует обе двери. Учтите, Лорен, пытаться сбежать нет смысла. Даже если вы каким-то чудом убьете меня, слугу и стражника, решетку открыть все равно не сможете. Равно как и вскарабкаться на стены. Если только выпрыгнуть из окна башни – вдруг в этот момент высшие силы дадут вам крылья.

Слуга непочтительно подтолкнул меня в спину, и я безропотно пошла к выходу.

Мы снова прошли весь коридор, свернули в другой, более светлый: солнечные лучи проникали в него с крытой галереи. Стало очевидно, что Вентран не обманывал меня: в замке давно не было хозяина. Клубы пыли, клочья паутины, облупившаяся штукатурка – все вокруг говорило о запущенности. Если выморочное имущество становилось государственной собственностью, заботились о ней не лучшим образом. Хотя кому нужен замок в таком диком месте?

Я пыталась представить себе его план, исходя из того, что увидела, когда мы подъезжали и шли по двору. Главный вход располагался в том месте, где под прямым углом соединялись два крыла. Эрмон провел меня по одному, сейчас я прошла под конвоем немого слуги обратно и оказалась в другом, которое заканчивалось высокой круглой башней. Внутренняя стена проходила дугой через двор, упираясь в концы обоих крыльев, а внешняя огибала замок замкнутым кривоватым кольцом, оставляя внутри свободное пространство.

И Эрмон, и Вентран были правы: сбежать отсюда нереально. Разве что улететь. Возможно, и тут, как в королевском дворце, были какие-то подземные ходы за крепостные стены, но мне это ничем помочь не могло.

Открыв кованую дверь, слуга подтолкнул меня к винтовой лестнице, и я вспомнила другую – по которой спускалась с чердака в замке Громмера. Как он тогда сказал?

Если бросишься вниз, не обязательно свернешь шею, возможно, останешься на всю жизнь изуродованной и парализованной.

Да, если я упаду на своего конвоира, скатимся вниз вместе, но… Нет, лучше не пытаться.

Сделав бесчисленное количество оборотов, лестница кончилась на крохотной площадке с такой же тяжелой дверью, обитой железными полосами. За ней оказалась просторная полукруглая комната с двумя окнами и выцветшими драпировками на стенах. Всю ее меблировку составляла кровать без намека на постельные принадлежности и дощатый стол с кувшином на нем. Показав на кувшин, слуга сделал жест, как будто пьет, после чего удалился. Два раза повернулся в замке ключ, затем в лестничном колодце долго звучали шаги.

Наконец все стихло. Я заглянула в кувшин, где и правда оказалась вода, и подошла к правому окну, из которого были видны ворота и караульная будка. Из левого открывался вид на поля и лес. По моим прикидкам, высота холма от подножья составляла метров сорок, вряд ли больше, из них около половины приходилось на скальный обрыв. Плюс высота самой башни. Итого примерно тридцать. Грубо говоря, пятнадцать этажей.

Может, просто открыть окно и?.. Оно без решетки, только на задвижке. Ну если уж все равно убьют. Нарушу их планы по поводу моего красивого трупа, с помощью которого должны подставить Келлина. Как бы он ни был нужен королю – Келлин, а не труп, разумеется, – убийство жены ему с рук не сойдет.

Открыла, посмотрела вниз, поежилась. Третий раз одна и та же ситуация. Детали разные, но суть прежняя: падение с высоты. Случайное совпадение? Вряд ли. То ли третий раз будет последним, то ли…

Да нет, глупости. Не вырастут же у меня и правда крылья. Были бы простыни, могла бы рискнуть. Хотя сколько должно понадобиться простыней, чтобы сделать веревку длиной в тридцать метров?

Присев на край кровати, я оглядела комнату и зацепилось взглядом за рисунок на драпировке. Ткань была достаточно плотной, что-то типа гобелена, и покрывала все стены, от пола до потолка. Такие изображения можно рассматривать часами: много-много маленьких фигурок, которые воевали, танцевали, пировали за столом и даже опасно флиртовали. В другой ситуации я залипла бы надолго, как над картинами Босха, но сейчас меня интересовал вовсе не сюжеты.

Пикантная сценка с кавалером, соблазняющим даму, была подпорчена прорехой. Цветные поперечные нити, довольно тонкие, перетерлись, остались только продольные.

Уток и основа, вспомнила я. Так они называются. Ну надо же, сколько ненужной хрени оседает в голове у книгоглота. Лучше бы что-то полезное запоминалось.

Я встала, подошла к стене, потрогала прореху. Обнаружила множество других – мелких, не таких заметных. Зато основа оставалась крепкой. Как ни дергала я ткань по вертикали, толстые суровые нити лишь больно врезались в пальцы.

Ну а если в качестве бреда, а? Что я вообще теряю-то?

От пола до потолка больше двух метров. С учетом узлов мне надо где-то семнадцать полос. Драпировок хватит с запасом. Вот только как нарвать эти полосы?

Уток разлезался прямо под пальцами, а вот толстая кайма внизу никак не поддавалась. Попробовала зубами – не вышло. Железяку бы какую-нибудь. Осмотрела кровать – нельзя ли от нее оторвать подходящую деталь. Наклонилась и обратила внимание на свои туфли.

Пряжки! То, что доктор прописал. Отодрала одну, подточила край о каменный подоконник, получилось вполне себе лезвие. Повисла на драпировке, сорвала, легко надрезала кайму. Пара минут – и первая полоса оказалась в руках.

Как бы проверить, выдержит ли она меня?

В стену было вделано несколько железных крюков: видимо, на них вешали светильники. Подтащив стол, я залезла на него и привязала свою импровизированную веревку на крюк. Повисла на ней, как обезьяна, дергаясь и раскачиваясь, потом провела тщательную инспекцию. Результат обрадовал: ни одна продольная нить не только не порвалась, но даже не поползла.

Оставалась еще опасность, что меня застукают за изготовлением средства побега. Жирный Вентран сам вряд ли полезет по винтовой лестнице, а вот слуга – тот может. Конечно, я услышу шаги и успею спрятать свое рукоделие под кровать, но он ведь заметит, что драпировок нет.

Значит, не надо прятать. Аксиома: хочешь спрятать – клади на виду.

Обойдя комнату, я сорвала все гобелены, хотя мне столько было и не надо. Свалила кучей на кровать. Если что, могу сказать, будто устроила себе подстилку, чтобы не сидеть на голых досках.

Часа через два все семнадцать лент были готовы. На всякий случай добавила еще парочку. Теперь предстояло их связать, да покрепче. И тут на помощь пришел уже практический опыт, не книжный.

В моем хулиганском дачном детстве была забава под названием «сухарики». Найти на озерном пляже чью-то оставленную одежду, намочить рукава или штанины и связать. А потом прятаться за кустами и смотреть, как жертва с руганью пытается развязать мокрые узлы. С очень-очень большим трудом.

Я набирала в рот воды из кувшина, прыскала на концы лент и туго-натуго затягивала. Потом тройным узлом обвязала конец веревки вокруг толстой ножки кровати и скинула ее в окно.

Может, подождать до темноты? А вдруг убивать придут раньше? Нет, лучше не откладывать. Все равно никто не увидит.

Ну… с богом, Лорен! И да помогут тебе высшие силы!

Глава 26

Глава 26

Для начала я сняла платье, оставшись в корсете, рубашке и панталонах. Без помощи сделать это было непросто, так что долго размышлять не стала, оборвала все крючки и шнуровку. Набила его изнутри обрывками гобелена и уложила на кровать, а сверху прикрыла целым, который не понадобился. От двери, да еще в темноте вполне должно было сойти за лежащую фигуру. На тот случай, если слуга придет не убивать, а просто проверить: а вдруг все-таки улетела.

Туфли мешали, поэтому сначала я сняла их, но потом, подумав, надела обратно. Если безнадежное предприятие каким-то чудом увенчается успехом, бежать неизвестно куда без платья будет проблемно, а босиком – на порядок хуже. Тем более с ободранными ступнями.

В школе на физкультуре я лазала по канату лучше всех. Но там был именно трехметровый толстый и мягкий канат, а не связанные тонкие полосы ткани в десять раз длиннее. Да и я с тех пор подросла и потяжелела. Очевидным было одно: просто скользить по веревке вниз, перебирая руками, точно не получится. Как надо спускаться без каких-либо страховочных приспособлений, я толком не знала, поэтому припомнила что-то из статей об экстремальных ситуациях и выбрала вариант, который показался более-менее приемлемым. В три слоя обмотала ладони тканью, пропустила веревку под бедро и через плечо, а потом крепко вцепилась в нее и села на подоконник.

Не смотри вниз, овца! Не смотри, иначе или сорвешься, или передумаешь. Хрен знает, что хуже. Но если судить по конечному итогу, то вообще без разницы.

Ну… раз-два-три… погнали!

Сильно отклонившись назад и упираясь ногами в стену, я начала медленно спускаться.

Это было больно. Везде. Ладони сквозь тряпки, бедро, спину, плечо жгло огнем. Кое-как спустившись до подножья башни, я уже едва не выла в голос, а ведь не прошла еще и трети пути. Но обратной дороги не было. Только вниз. Или отпустить веревку и завершить то, что уже начинала дважды.

Нет, говорила я себе, надо держаться. У меня есть шанс спастись, а может, даже спасти Эйвина. Вдруг встречу какого-то крестьянина, навру, что ограбили разбойники, и за большое вознаграждение попрошу срочно отвезти в Тагру. Если Келлин узнает, кто именно похитил сына, может, удастся найти его до объявления войны.

Руки дрожали, и я боялась, как бы они не разжались сами собой. Попытки напомнить себе об английской королеве Матильде, которая вот так же сбежала из осажденного Оксфордского замка, не помогали. Хотя бы уже потому, что Матильда спускалась по веревочной лестнице, да и башня была гораздо ниже.

Тогда я начала петь песни. Не вслух, конечно, шепотом, но, как ни странно, это помогло. Особенно хорошо зашли военно-походные, типа «Путь далек у нас с тобою, веселей, солдат, гляди». Разумеется, на русском. И с приправой в виде особо крепких словечек для обезболивающего и тонизирующего эффекта.

Еще метров через десять, и это перестало помогать. Я слышала, будто последняя треть пути всегда самая сложная: и усталость сказывается, и ощущение того, что миссия не только невыполнима, но и бесконечна. Оказалось, это правда.

Панталоны, которые я считала слишком плотными и грубыми, на деле мало чем помогали: ляжку я стерла в кровь, к тому же веревка так и норовила сползти в более деликатное место. Корсет немного защищал спину, но плечо под тонкой рубашкой горело. Я уже сто раз пожалела, что сняла платье. Надо было как-нибудь обмотать его вокруг ног. Или хотя бы оторвать одну только юбку.

Раз-два, левой-правой, левой-правой, ать-два!

До того места, где начинался скальный обрыв, оставалось не больше пары метров, когда один из узлов все-таки развязался. Я не успела среагировать и полетела спиной вниз. Ударилась так, что перехватило дыхание и потемнело в глазах. Склон там был уже не отвесным, но все равно достаточно крутым, и я прокатилась еще несколько метров, сдирая кожу на открытых местах рук и ног. А когда остановилась и перевела дух, жалобно поскуливая, наконец осознала: я жива и на свободе!

Ну… по крайней мере, из этого жуткого замка точно сбежала.

Ай да Лорен, ай да сукина дочь!

Следующая задача – спуститься с горы и найти какого-нибудь человека, который доставит в Тагру. И как можно быстрее. Вот только надо куда-то уйти с открытого места. Пока я спускалась, сверху меня было не видно, разве что из окна башни. А вот склон под обрывом должен просматриваться. И, как назло, ни одного приличного дерева вокруг, только чахлые кустики. Вот к ним я и припустила.

Хотя припустила – это, конечно, громко сказано, потому что после акробатики на веревке болело все тело, от пяток до макушки. Скорее, поплелась, прихрамывая. И чувствуя ободранной кожей, что кто-то на меня смотрит.

Стражник? Слуга? Или сам Вентран?

Может, конечно, мне мерещилось, но если нет, то спуститься по дороге верхом много времени не займет. Поэтому надо убираться отсюда, и поскорее. Тем более Вентран заинтересован в том, чтобы письмо как можно быстрее попало к Келлину. Вот тоже занятный вопрос: кто его повезет и как будет вручать, чтобы не спалиться. Возможно, все тот же универсальный немой слуга. Доставит в Тагру и отдаст человеку Вентрана в доме Келлина. А тот уже придумает, как подбросить.

Наконец я нырнула в жидкие заросли и только хотела присесть на минутку, чтобы перевести дух, как чья-то рука снова зажала мне рот.

Опять?! Ну твою же мать, сколько можно-то?!

Не дожидаясь очередного черного мешка на голову, я со всей дури вцепилась зубами в ладонь и тут же от резкого толчка свалилась на землю.

– Лорен, ты просто конченая дура!

Ага, мы все-таки на «ты»? Ну да, один раз он ко мне так обращался. Когда вытащил из ванны, в которой меня пытались утопить. Видимо, это срабатывает только в экстремальных ситуациях. Ну ладно, ок.

– Откуда ты здесь взялся?

– Это единственное, что тебя интересует?

– Нет. Эйвин…

– С ним все в порядке, – поморщился Келлин, разглядывая прокушенную ладонь. – Сделай одолжение, не верещи. А лучше вообще замолчи. Внизу, прямо под нами, люди Вентрана стерегут дорогу. Даже если они и не знают, что ты была в замке Стерсена, дама в рваных панталонах их наверняка заинтересует.

– Ты сам слишком много болтаешь.

Ничего не ответив, он схватил меня за руку и потащил через кусты напролом. От боли я рефлекторно выругалась, и уж точно не на языке Нерре. Вот так и палятся Штирлицы.

– Что? – не понял Келлин.

– Ничего, – буркнула я. – Поосторожнее.

Мне, конечно, очень хотелось узнать, как он здесь оказался и что там с Эйвином, но сначала надо убраться от замка. Мы спускались по склону, все дальше отходя от дороги в сторону леса, пока не оказались на опушке. Похоже, Келлин хорошо ориентировался на местности, явно ему знакомой.

– Ну все, теперь можно передохнуть, – отпустив мою руку, он присел на ствол поваленного дерева. – Присаживайтесь, сударыня.

– Лорд, ну вы уже определитесь, мы на «вы» или на «ты», – потребовала я, устраиваясь рядом.

Келлин посмотрел на меня с сомнением. Похоже, упрямство боролось в нем с осознанием бессмысленности этого самого упрямства.

– Хорошо, раз не можешь, тогда говори как хочешь, а я буду обращаться к тебе на «ты». Рассказывай!

– Ну ты и наглая! – он слизнул с ладони сочащуюся кровь. – Надеюсь, что не бешеная.

– Нет, но человеческие укусы плохо заживают. Долго. Но ты сам виноват. Я, знаешь, очень не люблю, когда мне зажимают рот.

– Если бы ты заорала и нас поймали, думаю, тебе не понравилось бы еще больше. Ладно, хватит. Посидим или пойдем дальше? Там на поляне мои люди.

– Прекрасно! Чтобы они полюбовались на меня, как ты сказал, в рваных панталонах?

– Держи, – приподнявшись, Келлин снял плащ и отдал мне.

– Благодарю, – завернувшись в остро пахнущий конским и мужским потом плащ, я села обратно. – Дай немного дух перевести. И вообще я никуда не пойду, пока ты хоть в двух словах не расскажешь, что происходит.

– Если в двух, то мы издали заметили засаду и свернули в сторону. А потом я увидел, что по башне какой-то ненормальный спускается на веревке. Подумал, что ты снова решила использовать свои навыки побега, и отправил людей в лес, а сам потихоньку пополз кустами к обрыву. Чтобы тебя не поймали. А ты думала, я один примчался тебя спасать?

А вот это уже было обидно. Ну какой девушке не хочется, чтобы за ней прискакал рыцарь на белом коне? Да, один, а не целой толпой.

Ну ладно, будем реалистами, в конце концов. Он все-таки здесь, уже неплохо.

– А что с Эйвином? – я демонстративно проигнорировала вопрос.

– Ну испугался, конечно, когда вдруг куда-то увезли из дома. Подожди, выходит, ты знала, что его похитили? Если сразу спросила о нем?

– Да. Вентран сказал. И заставил сделать приписку к письму, которое должны были отвезти тебе. Что-то такое, чтобы ты понял, что это не… – тут больше подошло бы слово «развод», но приходилось обходиться имеющимися, – не обман. Он там писал, что ты должен притормозить объявление войны, иначе получишь нас с Эйвином по кусочкам. Хотя меня в любом случае убили бы. Я же его видела. Да и вообще сильно всем мешала.

– Войну, кстати, объявили сегодня рано утром, – усмехнулся Келлин. – Но даже если бы и нет, я все равно ничего не смог бы сделать. А что ты написала? Любопытно.

– Что пес увидел бы меня раздетой, – не без смущения призналась я, и Келлин фыркнул в ладонь, снова скривившись от боли.

– Да уж, до такого точно никто бы не додумался. Хорошо, давай я кратко обо всем расскажу. Ты ведь все равно не отстанешь, правда?

– Разумеется, – кивнула я.

– Я написал записку Левиану, отправил слугу и вернулся. Тебя в зале не было, герольд сказал, что вышла. Я подождал, но уже появилась королевская семья, а ты не возвращалась, и мне это очень не понравилось. Сначала подумал, что ты вдруг уехала домой. Попросил узнать, но внизу тебя не видели, а карета стояла у ограды. Тогда через слугу передал королю, что прошу разрешения удалиться по важному делу, и пошел тебя искать. Не нашел, но тут появился наш конюший с известием, что пропал Эйвин. И одновременно привезли ответ от Левиана. Не подавать иск против Сойтера его убедили письмом без подписи, в котором приводились очень веские доводы. В общем, я так понял, ему чем-то пригрозили. Наверняка то же самое было и с другими.

– Да ладно про Сойтера, – перебила я, – рассказывай про Эйвина.

– Так я и рассказываю, – сморщил нос Келлин. – Твой дружок – вот ведь неожиданность! – очень боится боли. Раскололся, как гнилой орех, даже сильно бить не пришлось.

– Может, уже хватит? – терпение лопнуло, и я вскочила, как будто под задницей развернулась пружина.

– Что, Лорен, стало его жалко? Не волнуйся, он выжил. Хотя ближайшие дни ему придется провести в постели. Откуда, надеюсь, он переберется в другую постель – тюремную. Возможно, тебе даже разрешат его навестить.

– Хватит называть его моим дружком! Или ты такой недоумок, что до сих пор ничего не понял?

Келлин как-то вдруг стушевался и отвел глаза.

– В общем, он все рассказал. И про Вентрана, и где может быть Эйвин. Там я его и нашел. В доме сестры Литты. Вообще она мне никогда не нравилась, но ее выбрала Маэра. Да и Эйвин ее любил.

– Вот это да! – я и правда была удивлена, потому что о няньке ни разу и не вспомнила. – Думала, Теренс или Айли.

– Тише! – насторожился Келлин, вслушиваясь в лесные шорохи.