Текст книги "Проклятие эльфов (СИ)"
Автор книги: Татьяна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
– Да, моя милая, – сказала королева.
– А была Николь Рэмо, – Николь старалась отвлечь королеву, чтоб она оставила Виктора в покое. – И Николь Лог. Я ведь даже замуж успела выйти в деревне.
– Замуж? – ахнула Виржиния.
План принцессы удался. Она заметила, как Виктор облегченно вздохнул, вернувшись к своему чаю. Николь посчитала, что его не особо заинтересовала ее биография.
– Да, мы были лишь бедными крестьянами, и я вышла за односельчанина, – продолжала девушка. Ей вдруг стало обидно, что принцу безразлична эта история. Он, казалось, вовсе не слушал ее.
– Почему же мы не знали об этом? – Виржиния, напротив, была очень увлечена новыми фактами.
– Он погиб, когда на наши земли напали разбойники, – ответила девушка. Джек тоже внимательно слушал.
– Ох, это ужасно, – вздохнула королева. – Долго вы были женаты?
– Нет. Я, по правде говоря, только на свадьбе и была его женой. Потом я жила в замке, там и узнала о его гибели, – рассказывала Николь, не думая, куда ведет ее рассказ. Ее больше интересовала странная задумчивость Виктора. Он рассеянно смотрел в окно на плывшую в облаках луну. Теперь его лицо уже не было таким суровым и холодным, как во время разговора о Еве.
– В замке, у графа Яновского? – продолжала королева. Ей очень понравилась история. Джек ловил каждое слово. – Он взял тебя на работу?
Николь спохватилась, но было уже поздно. Она подошла к моменту, о котором не хотела рассказывать.
– Да, – кивнула она.
– Прямо после свадьбы? – не поняла Виржиния. Но Виктор первым догадался, как именно она попала прямо со свадьбы в замок господина. Николь могла поклясться, что гнев мелькнул в его взгляде.
– Уже поздно, – сказал он громко и поднялся из-за стола. – Я провожу вас в каюту.
Виржиния посмотрела на него. Джек тоже встал, уже давно доев свой десерт и выпив чай.
– Да, мы засиделись, – королева позволила сыну отодвинуть ее стул. – Джек проводит меня. Ты проводи сестру.
Виктор кивнул, открывая дверь в коридор. Джек последовал за королевой, получив поцелуй от Николь. Принц ждал, пока они скроются за дверью в соседней каюте.
– Спасибо, что помог мне, – сказала Николь, облегченно вздохнув. – Я совсем не думаю, что говорю.
– Граф воспользовался правом первой ночи? – прямо спросил Виктор. Они еще стояли в дверях. Николь почувствовала, как краснеют ее щеки, надеясь, что в слабом свете нескольких свечей этого не будет видно.
– Да, но он не тронул меня, – сказала она тихо, не решаясь поднять глаз. – Просто привез в замок.
– Прости, – опомнился принц. – Это не мое дело. Я забылся.
– Нет, почему же, – Николь посмотрела на него. – Мы же семья.
– Да уж, семья, ничего не скажешь, – Виктор вернулся в комнату, позабыв, что надо проводить сестру.
– Ты не рад, что Ева дочь короля? – спросила она, закрыв дверь, чтоб никто не подслушал.
– Честно говоря, не рад, – ответил принц, стоя возле окна, спиной к ней.
– Из-за того, что она была магом? – Николь не слишком печалила его антипатия к Еве. Она сама никак не могла привыкнуть к мысли, что теперь им жить под одной крышей. А если еще Кристиан вздумает на ней жениться?
Николь опустилась на стул, чувствуя, что слезы опять подступают.
– Я никогда не испытывал особой симпатии к магам, – сказал Виктор после долгой паузы. – Да и вообще ко всякой волшебной братии. Мать права, я истинный Кальтбэрг, из пр0клятого рода.
Николь вскинула голову, мгновенно позабыв и о слезах и об их причине.
– Проклятого рода? – повторила она.
– Уже поздно, ты не устала? – он обернулся, взглянув на нее.
– Нет, – замотала головой Николь, опасаясь, что он уйдет от ответа, и она опять ничего не узнает.
– Ты не знаешь о проклятии эльфов? – спросил он, присаживаясь на соседний стул. Его, казалось, удивлял этот факт.
– Нет. Прошу, расскажи, – девушка затаила дыхание, не сводя с него глаз.
– Кальтбэрги – это проклятие эльфов, – начал он. – Мы несем им смерть. Это, конечно, все легенды и сказки. Но если отбросить все, чем эта легенда приукрашена, останется несколько фактов. Мой прадед Валиус и его друг, король Холоу Грегори Лонвал, предали своих королей, чтоб захватить власть. Всю вину свалили на магов и эльфов. После чего те почти сто лет подвергались жестоким гонениям.
Николь прикрыла рот рукой, испуганно раскрыв глаза. Но не участь магов пугала ее. Она хорошо помнила имя Лонвал, однажды произнесенное старухой всевидящей из их деревни. Этим именем она назвала Николь. Виктора немного удивила такая реакция, но он продолжал.
– Потом оба рода очень пожалели о таком поступке предков. Никто не был по-настоящему счастлив, никто не познал истинной любви, – принц посмотрел в окно на луну и плывущие позади корабли. – Но нам еще повезло, у нас был Велиамор, может, поэтому дед и отец смогли на какое-то время избавиться от проклятья. А вот братья из Холоу чтили традиции прадеда. Все девушки Лонвал умирали молодыми, иногда с помощью мужчин из рода Кальтбэргов.
– Почему? – Николь посмотрела на бледное лицо Виктора, не веря, что он может причинить вред девушке.
– Король Грегори, почувствовав на себе действие проклятия, раскаялся и взял в жены королеву эльфов. Он дал начало эльфийской ветви королевского рода. Его вторая дочь была полуэльфом. Лонвал – дочери эльфов, а мы – сыновья Валиуса, убивавшего эльфов. Мне на роду было написано ненавидеть вас.
Николь замерла.
– Ты не знаешь, кто ты? – спросил он, хитро прищурившись и улыбнувшись.
– Только не говори мне, что я эльф, – Николь встала и отошла от стола, отвернувшись к двери. Уже второй раз ей говорили об этом, но впервые это не было похоже на шутку.
– Я видел эльфов в действии, – произнес Виктор. – Их боевую магию, так сказать.
Николь отрицательно замотала головой, продолжая стоять лицом к стене.
– Да, – Виктор встал и подошел к ней. – У тебя в роду есть эльфы, – сказал он, осторожно взяв ее за плечи. – Но я обещаю, что пока я жив, никто не причинит тебе вреда.
Николь обернулась, удивленно взглянув на него.
– И Еве не причиню, – добавил он. – Хотя это очень жестокая ирония, дать мне таких сестер.
– Ты ненавидишь меня как и Еву, но терпишь, потому что мы родственники поневоле? – спросила Николь, продолжая смотреть ему в глаза и желая найти там подтверждение. Но в них не было ни злости, ни отвращения.
– Может, ты удивишься, но я очень привязался к тебе, – сказал он улыбаясь. – И все, что я тогда говорил – правда. Ты – это ты, а Ева – это Ева. Не сравнивай себя с ней.
– Но ведь проклятье? – Николь тоже улыбнулась, почувствовав облегчение.
– Что мне какое-то проклятье, я король, – ответил он серьезно, но не сдержался и улыбнулся.
– Тогда на площади это было в первый и, надеюсь, в последний раз, – сказала девушка, когда он опять обнял ее, подтверждая свои намерения. Николь прикрыла глаза, удивляясь теперь, почему всегда боялась его и избегала. За несколько дней на корабле он стал ей роднее, чем за все время во дворце. Общее несчастье очень сблизило их, и девушка впервые почувствовала себя в приемной семье как в родной.
– Это не имеет значения, просто я хотел, чтоб ты знала правду, – он отпустил ее и открыл дверь.
– Никому не говори, – попросила Николь, напуганная таким неожиданным поворотом в своей биографии. Интересоваться эльфами это одно, а быть эльфом, совсем другое.
– Обещаю, – принц проводил ее в каюту.
– Можно завтра прийти к тебе? – спросила она, набравшись смелости. В обществе Виктора ей было не так одиноко, а теперь еще и интересно.
– Можешь хоть целый день со мной сидеть, – ответил он. Вся мрачность исчезла с его лица, и теперь он был просто молодым человеком, беззаботным и открытым.
– Если надоем, отправишь на другой корабль, – посоветовала Николь.
Виктор кивнул, заверив, что так и поступит.
Глава двенадцатая
Холоу.
Третий весенний месяц.
Несколько экипажей в сопровождении эскорта вооруженных всадников остановились около ворот пограничной заставы государства Холоу. Тщательно проверив бумаги, стража открыла железные засовы и впустила кавалькаду. За последним всадником ворота вновь закрылись. От заставы дорога была мощенной крупным булыжником. Несколько деревень виднелись вдали. По обеим сторонам дороги раскинулись поля. Была середина весны, но они были еще не засеяны. Снег уже успел сойти, виднелась редкая трава и остатки неубранной соломы, сгнившей за зиму. В Холоу было гораздо холоднее, чем в Вандершире, поскольку страна находилась севернее и далеко от Теплого моря.
Княгиня Прауд смотрела в окно на унылый пейзаж. Гувернантка сидела напротив. Дети спали, прильнув к ней с двух сторон. Мерное покачивание кареты убаюкивало даже взрослых. Только княжич не мог спать, внимательно изучая все встречающиеся деревни и города. Он уже совсем оправился после болезни и выглядел как обычно. Следы от ран остались только в его памяти, как и загадочный посетитель, назвавшийся братом Велиамора. Бенедикт очень жалел, что не смог тогда увидеть литиата, и подробно выспрашивал о нем маму.
Сейчас он изучал незнакомую страну и ее обитателей, стараясь не упускать деталей. Хотя не надо было обладать особым даром, чтоб понять, что в Холоу тьма распространилась также как и в Вандершире. Встречавшиеся по дороге крестьяне и горожане подозрительно косились на чужеземцев и их вооруженный эскорт. Никто не желал долго общаться с ними и, только указав нужную дорогу, спешили откланяться.
Княгиня Прауд впервые была в Холоу, как и ее спутники. В еще двух экипажах ехали лорд де Ланье с семьей и барон Рочестер с супругой. Все эти семьи поспешно покинули Уайтпорт, когда там начались волнения. Не желая попасть в гущу военных действий, дворяне решили на какое-то время удалиться в соседний Холоу. Принцесса Виктория пообещала им теплый прием и всяческую поддержку.
Расположенный недалеко от Вандершира, Холоу был не так богат лесами и плодородными землями, и не имел выхода к Теплому морю. Столица, Стоунхолд, находилась в северной части страны. От западной границы, откуда ехали вандерширцы, до нее было несколько дней пути.
Столица встречала их неприветливо, холодным туманом и затянутым облаками небом. Стоунхолд окружала высокая каменная стена. Заставы с вооруженными часовыми имелись в каждой башне, расположенной в километре друг от друга на всей протяженности громадной стены.
Главные ворота, к которым подъехали вандерширцы, были хорошо укреплены и закрывались опускающейся толстой решеткой с острыми кольями внизу. Днем они были открыты и горожане могли беспрепятственно покидать столицу. На ночь решетку опускали, и в город уже нельзя было ни войти, ни выйти из него.
Вновь показав солдатам бумаги, вандерширские дворяне попали в город, проехав под широкой аркой ворот. Улицы Стоунхолда были пустынны несмотря на полуденное время. Редкие прохожие спешили укрыться от плохой погоды в трактирах и своих жилищах. Бенедикт не мог уже хорошо рассмотреть архитектуру и людей. Кареты ехали по узким улицам, так что в окошко можно было разглядеть только сплошные серые стены с редкими узкими окнами.
Столица Холоу очень отличалась от Уайтпорта, к которому он привык с детства. Все тут было другим, улицы узкими и вообще без растительности. В то время как в Вандершире редкий город обходился без зелени, будь то деревья вдоль улиц или кустарники и клумбы перед домами богатых дворян. В Стоунхолде дома были построены плотно примыкая друг к другу, и улицы между ними оставались очень узкими. Кареты могли проехать не везде, так что пришлось сделать крюк по дороге к дворцу короля. Дома были не выше вандерширских, но не так богато украшены лепниной, а крыши у них были такими крутыми, что казалось, соревнуются в остроте шпилей. Редкие маленькие окна были застеклены решетчатыми мутными стеклами. Деревянные двери во всех домах, будь то бедные или побогаче, были обиты железом. Весь город походил на одну монолитную крепость.
Улицы вились по Стоунхолду, как ручьи в скалистых расщелинах. Иногда, выезжая на площадь, можно было разглядеть величественные, но мрачные здания, отличавшиеся от других более изысканной архитектурой и отделкой. А их шпили уходили так высоко в небо, что многие не было видно из-за густого тумана. На каждой площади перед таким зданием стоял монолит, высеченный из темного гранита, изображающий старца в длинной одежде. Одной рукой он сжимал длинный посох, служивший ему опорой, вторую простирал вперед, открытой ладонью вверх. Старец словно обращался к смотрящему на него с призывом, но садившиеся на ладонь птицы сводили этот эффект на нет. Памятник становился похожим на усталого путника, кормящего птиц с ладони.
Бенедикт усмехнулся, представляя сколько хлопот доставляют эти птицы городским властям. Княгиня поинтересовалась причиной его веселья. Тогда мальчик спросил, что означают все эти изваяния. Изольда объяснила ему, что это воплощения Единого Бога в камне. В Холоу перед каждым собором, посвященном этому культу, был поставлен монумент, чтоб напоминать горожанам об истинной вере. Бенедикт кивнул, хотя не очень понял, почему о вере нужно напоминать да еще и таким странным способом. В Вандершире изваяния Единого были только в церквях, и изображались в несколько ином виде.
Вскоре, миновав шесть площадей с неизменным изваянием и церковью, эскорт выехал на дворцовую площадь. Это была самая большая, но и самая мрачная площадь, а дворец навевал трепет на всех вандерширцев, не привыкших к подобной архитектуре в зеленом приветливом и солнечном Уайтпорте.
Дворец короля Холоу был высоким монолитным зданием, обнесенным не менее внушительной стеной. Казалось, что он высечен из скалы. Черные камни были плотно пригнаны, не оставляя зазоров даже для цепких лап плюща. Узкие бойницы можно было разглядеть лишь на башнях, возвышавшихся над всем строением. Ворота открыли после третьей уже проверки бумаг, и гости въехали во внутренний двор. Решетка позади бесшумно опустилась, вонзившись в камни мощными железными кольями. Во дворе их встретили несколько лакеев и десяток слуг. Вещи тут же были сняты с экипажей и отправлены в недра громадного неприступного дворца.
Бенедикт один не робел, глядя на этот шедевр мрачной архитектуры Холоу. Остальные дворяне неловко ступали, неосознанно держась поблизости друг от друга. Даже лорд де Ланье, присланный Майклом, чтоб шпионить за королем Эриком, поежился. Его дочь и воспитанница шли позади в сопровождении все той же сушеной экономки.
Бенедикт обернулся и, встретившись взглядом с Вероникой, кивнул ей и улыбнулся. Во время путешествия и остановок на постоялых дворах, он успел завести с ней более-менее прочную дружбу. Девушка тоже улыбнулась ему, приободренная его неунывающим видом.
Лакеи в полной тишине вели гостей по темным коридорам дворца. Единственным источником света и днем и ночью тут были факелы, закрепленные на стенах. В остальном обстановка была подобающей королю столь обширной и величественной державы. Дорогие гобелены и золотые канделябры украшали стены, а в гостиной, куда их привели, стояла изысканная старинная мебель.
Принцесса Виктория уже ждала гостей, сидя на кушетке у единственного в помещении узкого окна. Увидев дворян из родного Вандершира, она радостно вскочила и подбежала к ним.
– Княгиня, как я рада, – начала она, широко улыбаясь. В такой мрачной обстановке Виктория казалась теплым лучом солнца. Невысокая, изящная, уже заметно-беременная девушка.
– Ваше Высочество, – сурово заговорила старушка, которую никто не заметил в темном углу. – Вам нельзя двигаться.
– Да, сидите, – поспешили попросить дворяне, понимая опасения старухи прислужницы. Княгиня Прауд взяла принцессу под руку и проводила обратно к кушетке. Дамы сели, продолжая держаться за руки. Бенедикт внимательно рассматривал обстановку и служанку принцессы. Той не особо понравилось такое внимание, и она поспешила отвернуться, чтоб подбросить дров в камин.
– Как добрались? – Виктория не реагировала на предостережения. – До нас дошли слухи, что в Вандершире неспокойно.
– Госпожа, – опять цыкнула старуха. – Хозяин будет недоволен, если узнает о ваших волнениях.
– Мы все расскажем, – пообещал барон Рочестер. Лорд кивнул. – Только отдохнем после дороги.
– Да, ваши апартаменты уже готовы, – продолжая улыбаться, говорила принцесса. Она так и светилась счастьем, увидев знакомые лица. – Вы будете жить в северном крыле. Там очень мило.
– Благодарю, Ваша Светлость, – лорд низко поклонился.
– Вас позовут к ужину, – продолжала девушка. – Тибальд велел все приготовить к вашему приезду, чтоб устроить настоящий праздник.
– Это очень большая честь, – поблагодарил барон.
– Ну идите, а то детишки заскучали, – Виктория улыбнулась белокурому Александру. Он как всегда жался к матери, прячась за ее юбкой.
– Вы очень добры, – придворные низко поклонились, дамы опустились в реверансе. Лакеи проводили их в комнаты, где им предстояло отдохнуть после утомительной дороги и привести себя в порядок.
Нордэнд.
Третий весенний месяц.
Братья вступили в самый северный город Вандершира, расположенный недалеко от границы. Путь через всю страну отнял у них гораздо больше времени, чем они рассчитывали. Почти все дороги, ведущие из столицы, были под наблюдением темных. Многие феодалы добровольно поддерживали нового короля, предоставив своих людей для его войска. Литиаты, следуя мимо, приняли облик простых вандерширских купцов. Но все же они не сумели долго оставаться незамеченными.
Проходя через разоренные поселения, молодые литиаты помогали раненым, чем сразу обнаружили себя. По их следу пустились темные. Тогда Кайна решил сойти с большой дороги и двигаться окольными путями, обходя деревни и замки феодалов. Андор и Даан неохотно, но все же послушали его. Их задача была важнее и они не могли позволить себе рисковать всем ради нескольких крестьян.
Раздобыв в одном из поселений лошадей, литиаты пересекли страну от юга к северу, и меньше чем за неделю добрались до пограничного города.
– Дальше я поеду один, – сказал Кайна, придерживая свою лошадь.
Дорога разветвлялась, одна шла к мосту через реку, вторая уходила к лесу, за которым был город.
– Проверьте этот город, – продолжал светловолосый литиат. За время пути его плащ и белые одежды потемнели от дорожной пыли и грязи, а на лице читалась тревога и печаль. – Если темных там нет, тогда останьтесь и ждите меня. Если его уже нельзя спасти, следуйте в Итилиан главной дорогой. Я предупрежу старейшин и вернусь сюда.
– Сбежим в Эвервуд? – спросил мрачно Даан. Он был самым молодым из четверки, и ему не по душе было прятаться от врагов. – Надо собрать людей и дать темным отпор.
Кайна и Андор переглянулись. Оба заметили, что их друг очень переменился с тех пор, как они покинули родной город. В отличие от остальных, он не просто лечил раненых людей, он рвался в бой. Подпитываемая ненавистью, его магическая сила росла, что было непривычно для литиатов, черпавших силу в любви. Друзья опасались, что увидев столько ненависти и злодейств, Даан может сам переродиться в темного.
– Решим, когда я вернусь, – ответил Кайна невозмутимо. – Главное, найдите в городе кого-то, кто дружен с литиатами, или хотя бы не боится нас.
– Мы будем ждать тебя, – Андор улыбнулся другу. Даан ничего не сказал, только нахмурился, сложив руки на груди.
Теперь братья ехали по городу, внимательно вглядываясь в лица горожан и прислушиваясь к своим ощущениям. Они проехали не одну улицу и несколько небольших площадей. На них, принявших облик обычных вандерширцев, никто не обращал внимания. Молодые литиаты облегченно вздохнули. В Нордэнде не было темных.
Они спешились около таверны и, привязав лошадей у входа, вошли внутрь. В зале было шумно и накурено, но за столами сидели в основном простые горожане. Не было тут ни разбойничьих лиц, ни оборотней, ни вампиров. Братья сели за свободный стол.
– Чего желаете? – спросила молодая женщина в засаленном переднике и с тремя кружками пива на подносе. – Из Итилиана к нам пожаловали?
– Да, – ответил Андор и улыбнулся. Даан только головой покачал, глядя на глупую и неуместную улыбку брата. Ему поведение и привычки людей давались лучше.
– Мы слышали, что вам нужны люди для защиты города от темных, – сказал он, окинув зал и всех собравшихся многозначительным взглядом.
Все притихли, услышав его слова. Женщина поспешила отнести поднос с заказом на соседний столик.
– А откуда нам знать, что вы сами не темные? – спросил один из мужчин, поднимаясь из-за стола во весь свой огромный рост. За ним последовали остальные, и через несколько минут вокруг незваных гостей собралась большая недружелюбно настроенная компания. Мужчины не сводили глаз с молодых наглецов в простой обтрепанной одежде и даже не вооруженных, решивших, что кому-то может понадобиться их помощь.
– Может, вас этот нелюдь послал, чтоб вы тут выяснили, кто против него? – продолжал здоровяк, протянув руку и схватив Даана за воротник куртки. Андор продолжал улыбаться, глядя на всех с неподдельным интересом.
– Ну, и кто же против него? – спросил Даан с вызовом.
– Да все! – крикнул ему в лицо здоровяк, и хотел уже ударить его кулаком в живот. Но литиат просиял такой лучистой улыбкой, что тот невольно помедлил. В следующее мгновение куртка в его кулаке превратилась в белую мантию, а светло-русый вандерширский крестьянин в темноволосого чужеземца.
Здоровяк испуганно отпрянул. Его друзья в страхе попятились, глядя, как второй гость тоже переменился, став таким же, как первый. Оба были так похожи, что вандерширцам, не видавшим прежде литиатов, показалось, будто это один и тот же человек.
– Из них получатся хорошие солдаты, – победно объявил Даан, разглядывая ошалевших горожан. – Мы можем не просто отстоять этот город. Можем объединиться с соседним и отвоевать те, что заняли темные.
– Вы кто? – вернув способность говорить, спросил здоровяк.
– Кайна велел ждать его здесь, – напомнил Андор, поднимаясь из-за стола. Внушительного размера меч у него на поясе, заставил людей отступить еще на шаг.
– Люди, – торжественно обратился он к ним, – мы пришли, чтоб помочь вам в войне с Лоакинором. В это темное время мы должны объединиться перед лицом общего врага. Как когда-то объединились наши предки.
Мужчины продолжали тупо хлопать глазами, раскрыв рты.
– Кто у вас главный? – перебил Даан, понимая, что речь брата вряд ли доходит до слушателей.
– Градоправитель, – ответила трактирщица, единственная, кого гости не напугали, а скорее наоборот. Она проворно избавилась от передника и заправила в прическу выбившиеся курчавые локоны.
– Я могу вас проводить, – предложила она, кокетливо улыбаясь незнакомцам.
– Мы будем очень признательны, – Андор подошел к ней. Женщина залилась румянцем и поспешила к двери. Даан пошел следом, одарив оторопевших защитников города еще одной улыбкой на прощание.
– А вы маги, да? – спрашивала женщина, быстро семеня рядом с рослыми красавцами. – Белые маги, да?
Люди на улице останавливались, завидев странную тройку, следом за которой на почтительном расстоянии шли завсегдатаи трактира. Улицы Нордэнда совсем не походили на города, которые литиаты оставили позади на юге страны. Тут не было слышно плача и стенаний. Никто не испытывал ужаса и ненависти, завидев незнакомцев. Люди просто оставляли свои дела и следовали за ними, желая узнать последние новости.
Возле мэрии женщина остановилась, не решаясь входить внутрь. Это было большое старое здание, богато украшенное лепниной и статуями, изображавшими сцены правосудия. Даан поблагодарил трактирщицу, от чего она опять залилась румянцем. Андор подошел к лестнице, но тут тяжелая деревянная дверь раскрылась, и навстречу им вышел высокий парень в дорогом камзоле и с мечом на поясе.
– Вот уж не ждали вас тут! – радостно воскликнул он, быстро спускаясь по широкой лестнице. За его спиной появилось еще несколько человек, судя по одежде, городская стража.
– Ранд! – Андор подошел к нему и мужчины обнялись, радостно похлопав друг друга по плечу. – А где Велиамор?
Толпа, затаив дыхание, следила за ними. Но многие уже догадались, что чужаки не враги, и уж точно не темные.
– Пойдемте внутрь, – Ранд дождался Даана и обнял и его тоже, не веря, что перед ним два литиата. – Я все вам расскажу.
Мужчины скрылись во тьме коридора. Толпа оставалась на площади, дожидаться новостей. Трактирных героев уже обступили со всех сторон, желая узнать подробности появления в городе магов. Горожане бросили все дела, предчувствуя, что теперь уж точно и в их городе произойдет что-то интересное. До сих пор им приходилось довольствоваться лишь слухами, доходившими из разных концов Вандершира.
