Текст книги "Бег сквозь лабиринт"

Автор книги: Татьяна Величкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

Ветер стал немного сильнее, подбрасывая вверх облетевшие листья и тонкие, словно нити ветви ивы, Комисаров, посмотрев на эту круговерть, поднялся со скамейки и сказал, что ему пора.

– А что мне теперь делать? – Журавлев был в полной растерянности от происходящего.

– Помочь мне при первой возможности и немедленно скрыться из города, а лучше из страны.

– Вы думаете все так серьезно?

– Куда уж серьезнее, Борис Германович, – Комисаров протянул ему руку.

– Если так, то давайте без этой официальности, теперь, когда мы станем своего рода… партнерами.

– Согласен, – кивнул Комисаров, протягивая ему в ответ руку, – тогда, просто Андрей.

– И просто Борис, – улыбнулся Журавлев, пожимая ему руку. – Когда мы встретимся?

– Я позвоню, как только…

– А может, вы приедете с фотографиями, с теми, что показывали, когда я был у вас и мы начнем сначала говорить об этих людях.

– Они вам известны?! – не скрывая удивления, спросил Андрей, на что Борис, опустив глаза, молча кивнул и, помолчав, добавил.

– Я помню их всех до одного, просто тогда… не смог, а может быть, не захотел в этом признаться. Бедные девушки, все они были просто марионетками в руках Тэлля, Раскина и Динарова, все они замешаны в тёмных делах, но я думаю, что есть еще один человек, который не станет светиться и кто он никому не известно, а именно он главный кукловод.

– Ладно, – выдохнул Комисаров, – если что, я могу и утром приехать.

– Хорошо, – согласился Борис, – я все подготовлю и пусть эти суки, потом умоются кровавыми слезами.

– Пока я представитель закона, – сурово ответил Андрей, – все будет по закону.

Борис не стал с ним спорить, а, только вздохнув, махнул рукой, теперь пути назад не было, и он знал, что если ищейки Тэлля пронюхают о его делах с Комисаровым, все кончится очень погано.

Как и следовало ожидать после того, как на следующее утро к нему пришел Комисаров и Борис проговорил с ним добрых два часа, после обеда к нему нежданно-негаданно заявился Воля. Он сообщил, что перебросил часть средств глиноземного комбината в акции «ЛангепасУрайКогалымнефть» (ЛУКОЙЛ), и что это перспективная компания, которая в будущем принесет много прибыли. Борис понимал, что, согласившись на сотрудничество с Комисаровым и следствием, он ставит под угрозу свою жизнь и жизнь близких людей. Однако он надеялся, что все пройдет мимо зоркого ока кукловода потому, что ни кто больше не знал об их делах, хотя как говорят, и у стен есть уши.

– Да, а что к тебе следователь приходил? – как-то странно заинтересованно осведомился Дмитрий у Журавлева.

– Да, все спрашивал, когда я Машу, последний раз видел, какие у нас были отношения, представляешь, сегодня два часа меня промариновал, – Борис в упор посмотрел на Волю, – но придется еще несколько раз встречаться, тем более, если найдут убийцу.

– Не найдут, ты уж прости, – прищурился Воля, – а у нас могут быть большие неприятности, если кое-кто поймет, что ты копаешь под Тэлля. Знаешь, Раскин уехал с девчонкой Тэлля, его ни кто не может найти, скажешь, откуда знаю, Архимеда сегодня встретил, и он интересовался, не встречал ли я Антона.

– Ты думаешь, Архимед, стал бы тебя спрашивать? – усмехнулся Борис, – не темни, Дима, со мной лучше играть в открытую.

Дмитрий молчал, а про себя подумал: Ага, сейчас, сыграешь с тобой в открытую, и все козыри обратятся против тебя и тогда мне будет крышка, а я так не договаривался, прости Боря, но кушать хотят все.

– О чем думаешь, друг мой? – саркастически улыбнулся Журавлев, ему так и хотелось сказать Воле, чтобы он переписывал все на себя и оставался с этим сокровищем и проблемой на свою голову. У меня, по крайней мере, есть еще деньги на Каймановых островах и этого хватит, чтобы не протянуть ноги, а потом, когда все поутихнет, может быть снова, подняться.

– Да вот думаю о том, что натворил.

– Ты об акциях?

– Угу, – Дмитрий налил себе воды, – нефть есть нефть, там всегда будет прибыль, а где прибыль там деньги – естественный круговорот в природе.

– Ну, да, – словно находясь в другом мире, отозвался Журавлев и потом, как бы придя в себя, добавил, – устал я, Дима, знаешь, хочу продать все и уехать, слишком все это подкосило меня. Ни какого желания нет работать.

– Ну что же, мне кажется это временно, немного отдохнешь и снова в бой, – он потрепал своего босса по плечу, – мы же одна команда, ты только скажи, что сделать, и я все устрою, и все мы будем в шоколаде.

– Пока нужно лечь на дно, – Журавлев опустился на кровать, – а теперь оставь меня, я хочу побыть один, мне всё не по себе…

– Ладно… может, охрану усилить, Борь, не нравишься ты мне, – Воля отпил еще из стакана с водой, – и следователь этот ушлый совсем тебя достанет.

– Следователь – ерунда и у меня к нему свой интерес, Маша была мне не совсем безразлична, я… любил ее и хочу, чтобы виновный понес наказание, как бы это не звучало.

– Понимаю, – кивнул Воля, вполне понимающе кивнул, хотя Борис, почему-то, начал подозревать, что Дмитрий начал отдаляться от него. Не зная почему, Журавлев стал подозревать всех вокруг, даже медсестру Анечку, кто кроме нее мог рассказать Воле о визите Комисарова. Ему стало не по себе при мысли, что теперь нельзя доверять ни кому. Раньше такого с ним еще не происходило, времена были разные и было всякое, но никогда он не чувствовал себя таким до боли одиноким. Где-то вдали в конце черного тоннеля мерцал огонек надежды, и Борис не знал, не дано ему было этого знать свыше, доберется ли он до спасительного света, словно мотылек, летящий наугад, то ли к свету, то ли к своей гибели.

Воля словно читая его мысли, как-то посерьезнел и, протянув руку, сказал, что он не одинок и все будет нормально.

– Ты не думай, Борь, я с тобой, мы же друзья, – Журавлев сжал его ладонь и, заглянув в его глаза, не увидел ничего, снова все казалось нормально, но ему всё равно неумолимо казалось, что всё против него.

– Давай, Дима, до встречи.

Когда Воля ушел, Борис закрыл глаза и почувствовал, как ноет сердце, и боль была такая странная, словно это болел зуб, только не во рту, а в груди. Эта странная, пугающая, словно перед смертью тоска заполнила все его существо и, закрыв глаза, он попытался уснуть

3

Наташа проснулась снова от дикой головной боли, так плохо она себя еще не чувствовала. Разлепив сонные глаза, она увидела, что в комнате еще темно. Наверное, уже утро, поежилась она, было довольно-таки прохладно и ей было зябко под тонким покрывалом. Сквозь темные занавески пробивался свет нового дня. Наташа потянувшись, откинула плед и подойдя к окну распахнула серые, покрытые паутиной занавески. Когда-то они были, по всей видимости, приятного кремового цвета, а может быть желтыми. Теперь же это были серые грязные шторы, как и всё в этой старой захламленной квартире. Еще вчера ей здесь сразу не понравилось, Антон успокоил, что все не так трудно привести в порядок. Потом он еще сообщил, что с утра они поедут по магазинам и купят все необходимое. А теперь его, как назло не было, она ненавидела так просыпаться в незнакомом месте совершенно одна, сейчас к чужому месту добавился чужой город, другая страна, и другой, незнакомый мир. Веселенькое положение, усмехнулась Наташа и направилась в ванную, где надеялась найти зубную пасту, щетку и хотя бы горячую воду.

В ванной она нашла записку, новый тюбик с зубной пастой и щетку в упаковке.

Извини дорогая, мне пришлось уехать, буду в час, ни куда не выходи, я купил все что нужно, тут зубная щетка, паста, шампунь, мочалка, в зале найдешь пакет с полотенцами, белье и халат, все остальное привезу. Не сердись, целую. Антон.

Ну, слава Богу, хоть что-то, она повертела в руках записку и, открыв воду, попробовала ее пальцем, через секунду другую пошла горячая и это радовало. Наташа вернулась в комнату, где нашла пакет с полотенцами и всем тем, о чем говорилось в записке, и с радостью приготовилась залезть в ванную. Ванная казалось чистой, но на всякий случай, Наташа помыла ее с помощью чистящего порошка и щетки, которую Антон предусмотрительно купил, надеясь, что она приведет в божеский вид этот хлев.

Покончив с уборкой в ванной, Наташа решила, что сначала нужно все убрать в квартире, а потом уже заниматься блаженством в душе, поэтому почистив зубы, она приступила к уборке. Выдраила кафель на кухне, плиту, шкафы, а потом приступила к комнате, прежде всего, содрав пыльные шторы, пропитанные табачным дымом и собрав паутину. Дело шло с переменным успехом, и когда с уборкой было покончено, Наташа с блаженством залезла в ванную, наполненную доверху горячей водой. Закрыв глаза, она чувствовала, как тепло разливается по телу, теперь ей было по настоящему хорошо. Квартира блистала чистотой, и теперь отдых приносил удовлетворение.

– Балдеешь? – она вздрогнула от звука его голоса.

– Ты напугал меня, – Наташа опустилась под воду и, вынырнув, откинула мокрые волосы назад, – вечно ты исчезаешь в самый неподходящий момент.

– Я хотел кое-что уладить.

– Ну, и? – она вопросительно подняла брови, – удалось?

Антон присел на край ванны, опустил руку в теплую воду, коснувшись колена Наташи, и ничего не сказал. Наташа, казалось не заметила этого или устав, не хотела ничего замечать.

– Я скучал, – улыбнулся Антон, – проведя пальцами по ее щеке, выходи побыстрее, нам нужно поговорить, вопрос… – он немного помедлил, словно хотел сказать вопрос жизни и смерти, но вместо этого сказал, – … чрезвычайно важен.

– Хорошо, – кивнула Наташа, – сейчас ополоснусь и приду.

Вода была теплая и странная, на вкус совсем не такая как была в Красноярске, заметила Наташа. Волосы приятно рассыпались по плечам, не хотелось выходить, и было такое ощущение, словно она не принимала душ вечность.

Выключив воду, она насухо вытерлась полотенцем и, набросив на себя красивый шелковый халат цвета темной вишни, толкнула запотевшую дверь. Антон сидел на кухне и цедил только что приготовленный кофе.

– Горячий? – улыбаясь, спросила она и Антон, подняв глаза, кивнул.

– Знаешь, я тебе хочу рассказать одну историю.

– Типа, начнем издалека? – улыбнулась Наташа, – валяй, мне уже наскучила эта неопределенность.

– Перестань, – он положил на столик ключи, – вот, это от квартиры, возьми.

– Ага, – Наташа потянула к себе за брелок связку из четырех ключей, – ну так что там за история?

– А, да, извини, отвлекся. – Он посмотрел на нее в упор, – Ты такая красивая, Наташа и я так… привязался к тебе, но слушай, только слушай внимательно и не перебивай.

У одного человека, много лет назад была жена и двое детей, две дочери. Человек был очень богат и имел много денег, ему казалось, что он может купить всех и всё, но, к сожалению, он жестоко ошибся. Его предал близкий друг, которого он считал братом. Как часто бывает, предательство приходит совсем не оттуда, откуда ты ожидаешь, может быть, потому это было так больно. Вся его жизнь полетела к чертям, и его ничего не могло спасти. Был единственный выход – участие в охоте, но это была не простая охота, когда человек идет на зверя. Нет, это был тот случай, когда звери охотились на человека. Это было в Нижней Саксонии, в окрестностях Вильгельмсхафена. Тогда стоял холодный ноябрь, слишком холодный для конца осени, временами шел мокрый снег, но это не стало поводом для переноса охоты. Она всегда происходила в определенное время, первого ноября на Хэллоуин. Десятки вампиров, оборотней, троллей, ведьм и всякой нечисти приготовились к единственному в году пиршеству. Слава богу, эльфы не хотели пачкать руки в крови невинных, они обычно действовали в одиночку, создавая о себе нежный образ, этаких аскетов, воинов, но не о них сейчас речь.

Тот из простых смертных, кто первым доберется живым до Гельголандской бухты Северного моря, будет награжден, и награда стоила того. Приговоренный к смертной казни мог возвратить себе свободу, потерявший возлюбленную – вернуть ее даже из мира мёртвых, а лишившийся всего, как тот человек, с которого я начал свой рассказ, вернуть утраченное.

– И он пошел на это? – спросила Наташа, увлеченная рассказом, у нее почему-то вылетели все потусторонние мысли из головы, так она прониклась рассказом Антона.

– У него не было другого выхода, – продолжил Антон, – он слишком любил свою семью и даже не подумал, что, погибнув, обречет ее на нищенское существование. Он был уверен, что останется в живых, и принял участие в охоте.

Его жена и дочери умоляли отказаться от этой кровавой бойни, но он был уверен в своей победе, у него был секрет, о котором никто не знал, волшебный амулет, доставшийся от предка, который сражался с легендарным Беовульфом плечом к плечу и тот вознаградил его после победы над чудовищным Гренделем. Этот артефакт защищал от нечисти и долгие годы потомки Хротгара с его помощью уничтожали зло. Потом о нем забыли, не всем же быть героями и амулет долгое время коротал годы в старом сундуке среди старинных вещей, пока его не нашли дети и не отдали своему отцу, который слышал о его волшебной силе, но до конца не верил в легенду.

Пришел тот день, а если быть точным – ночь, холодная и непроглядная. Небо было затянуто тучами, и луна лишь изредка показывала свой щербатый бок. Шел мокрый снег и у потомка Хротгара дрожали ноги не от холода, а от ужаса, который был ведом только ему. Его бедная жена молилась, обливаясь слезами и веря в то, что ее муж вернется домой.

А он, продираясь сквозь терновник, которого было вдоволь в этом дремучем лесу, чувствовал боль, страх и отчаяние, его спасала лишь мысль о том, что рядом амулет и вера в него. Перед охотой, он перебрал много книг и нашел то, что искал – это записи об утерянном амулете Хротгара. Он не знал толком, как им пользоваться, но был уверен, что он сам подскажет ему верное направление. Промокнув насквозь, он угодил в овраг, упав туда и покатившись вниз, содрал с рук кожу, цепляясь за корни деревьев, нависших над его склоном. Там его дожидалась тварь, мерзкий, покрытый колючей шерстью вервольф, он не торопился напасть на свою жертву, а лишь подергивал верхней губой, обнажая страшные клыки. От него разило псиной и какой-то дрянью, от которой к горлу начал подкатывать тошнотворный комок, но наш герой, который еще не почувствовал себя героем, выхватил артефакт и словно меч сжал его в своих дрожащих от страха и холода руках. Зверь оскалился и, поднявшись на задние лапы, бросился на него. Внезапно взявшийся свет ослепил чудовище и заставил его завыть и заскулить, словно собачьего щенка. Человек поднялся на ноги и, взмахнув амулетом, заставил вырваться из него еще большему снопу света, который рассёк оборотня пополам, лишив его сил и, заставив шерсть подернуться и вспыхнуть синим пламенем. Когда дым рассеялся, человек увидел лишь пепел. Сквозь гарь и дым, он двинулся дальше, теперь боль и страх отступили, уступая место уверенности, он уже не был так испуган и вера, что он дойдет до Гельголандской бухты, становилась крепче.

Из того, что он пережил можно было сложить легенду, если бы это не было бы правдой.

– Так он смог добраться до Северного моря?

– Да, при этом, убив еще двух троллей, четырех оборотней и двух вампиров, остальные просто не решились вступить с ним в открытую схватку. Но кое-кто решил все иначе, ему не досталась победа несмотря ни на что.

– Как?! – воскликнула ничего не понимающая Наташа.

– Ему выдвинули условие, что он будет считаться победителем, если сделает одно дело. Так как победил не совсем честно… мне помогал древний амулет викингов. Понимаешь, тем человеком был я.

– Погоди, – Наташа, все еще находясь в замешательстве, встала из-за стола, – что за бред ты мне сейчас говоришь?

– Я пытался все изменить, но они смогли найти мою жену и дочерей, теперь их жизнь зависит от моего решения. Я не могу ничего изменить, и тебе придется выполнить свое предназначение. Антон тоже не смог противостоять тебе, ты полна любви и света и каждый прикоснувшийся к тебе не сможет тебя забыть. Никогда.

– Так ты тот самый человек, о котором меня предупреждал Антон? Он сказал, что в других измерениях можно найти подобных людей…

– Тэлль и нашел меня, я тот же Антон, только Антон Хротгард, у нас разные фамилии…

– Но… ты так говоришь по-русски…

– Это все ерунда, – отмахнулся он, – ты должна понять, что в одиночку тебе не справится с Тэллем, он уничтожит тебя, сделает послушным орудием в своих руках.

– То же самое мне говорил и Антон, – она на мгновение замолчала и, взяв «Антона» за руку, сжала ее. – Ты не можешь бросить меня и отдать им не съедение, это предательство, – она не выпускала его руку, глядя в упор в его виноватые глаза, – неужели ничего нельзя изменить?!

– Наташа, если я снова начну бегство с тобой, они уничтожат мою семью, если я верну все на свои места, меня признают победителем охоты, и я верну себе всё, всё что потерял. Прости, иначе я не могу.

– Антон, – Наташа бросилась к нему на шею, – ведь у меня здесь никого нет, я даже в реальности другой, здесь все чужое, как мне вернуться домой, я прошу… помоги мне в последний раз? – она плакала, и Антон не мог смотреть на ее слезы. Его сердце разрывалось от желания вернуть свою семью и быть с ней. Он не знал, что ему делать, Наташа плакала, и ее тело сотрясалось от рыданий, она кричала и сжимала его плечи, зная, что это последние минуты. Для него это тоже были последние минуты, когда он мог обнять её.

– Не мучай меня, – его голос дрогнул, – я ничего не могу изменить, если ты будешь бежать, рано или поздно они найдут тебя.

– А амулет, ты мог бы отдать его мне? – вдруг спросила она, вскинув голову, – почему ты обо всем не мог сразу рассказать?!

– Амулет у Тэлля, именно он забрал его у меня и признал победу недействительной, только потом я понял, что они хотели использовать меня, а Антона Раскина жестоко убили. Его и одну девушку накачали наркотиками, а когда те очнулись, то поняли, что их ждет. Подвесив за ноги, их хладнокровно и жестоко выпотрошили, словно домашнюю скотину на бойне, я видел это, они заставили меня смотреть на их смерть. Это было ужасно, я словно видел свою гибель, Наташа, я был уверен, что все закончится гораздо быстрее, поверь, я не мог долго спать после увиденного, это ужасно увидеть смерть своего двойника и жить с этим.

– Я чувствовала, что с моим Антоном что-то случилось, я подозревала, что ты это не он. Но я не могу смотреть на тебя и верить в то, что все кончено. Я не знаю теперь, кого я люблю, наверное, его, ты лишь его тень, образ. Сейчас ты уйдешь и оставишь меня одну, а потом придут люди Тэлля? – тихо просила Наташа, вздрагивая и всхлипывая. – Я все понимаю, но ты не должен так поступать со мной, ты просто трус!

Он нежно коснулся ее плеча и увидел, с какой яростью и ненавистью она посмотрела на него.

– Не трогай меня! Убирайся к черту! – она сбросила его руку и, оттолкнув его, направилась в комнату, – я… я убегу, чего бы мне это не стоило. Меня тронула твоя история, но половина из нее вымысел, я не верю в вампиров и оборотней, только не надо меня в этом убеждать.

– Я и не пытаюсь, – ответил Антон, остановившись в дверном проеме, – ты сама все увидишь, тех, кто существует рядом, просто в вашем мире они не так активны, как здесь.

Наташа сдернула с себя халат, кинув его на пол, и подняла брошенные джинсы и футболку. Антон не сводил с нее глаз, даже в своей ярости она была прекрасна, а может у нее в предках были валькирии, может быть она последняя оставшаяся из них? Может быть, поэтому Тэлль так жаждет добраться до нее? Если так, то она все преодолеет и вернет себе все то, что у нее хотят отнять.

– Уйди! – Наташа толкнула его в грудь, прорываясь к выходу, – я уйду, и они меня не найдут, я тоже умею ходить сквозь зеркала, я поняла, как это делается!

Он задержал ее и, схватив за запястья, притянул к себе.

– Успокойся, выслушай, что я тебе скажу.

– Довольно, я уже сыта по горлу, Антон! – она попыталась вырваться, но он крепко держал ее в своих объятиях. – Пусти, мой Антон умер бы за меня, но не предал бы никогда, как я могла поверить…

– Знаешь, есть такое слово долг, и этот долг превыше всего на свете, тем более моих чувств, – он больно сжал ее в своих объятиях и прильнул к ее губам. Наташа начала сопротивляться и высвободив руку, залепила ему пощечину. – Если бы ты, хоть на мгновение оказалась на моем месте, – он ослабил железную хватку, и Наташа без труда вырвалась. – Прежде, чем ты уйдешь, послушай совет. Все, что должно случиться – случится, мы не можем изменить судьбу. Кто играет с ней, утраивает беды и несчастья, уготованные ему, а итог один.

– Моя судьба в моих руках! – бросила Наташа, – будь счастлив, Антон, если сможешь!

Она выскочила на улицу и почувствовала, что когда-то с ней это уже было, она снова на улице одна ни кому ненужная, она не замечала, что на улице слишком холодно и на ней нет куртки. Обхватив себя за плечи, она снова заплакала и направилась в сторону реки. Становилось совсем холодно, Наташа не понимала, что ей теперь делать, у нее не было дома, не было денег, она была совершенно одна в чужой стране. Внезапно она услышала топот ног, обернулась и увидела догоняющего её Антона, в его руках был плащ, который он быстро набросил ей на плечи. Наташа хотела сбросить его, но ей было слишком холодно.

– Ты можешь телепортировать, – он остановился, чтобы перевести сбившееся дыхание, – но… это напрасно, они все равно отыщут тебя рано или поздно. Вот возьми, тут ключи, деньги и твои документы. Это все… что я могу для тебя сделать.

– Еще одно, – сухо ответила Наташа, – дай сигарету.

Он протянул ей пачку и зажигалку.

– Поверь, я хочу, чтобы все обошлось, чтобы тебя оставили в покое, я, кажется, догадываюсь, в чем причина такого интереса к тебе.

– Да, неужели? – саркастически усмехнулась Наташа, выпуская в сторону струю дыма.

– Ты последняя из рода валькирий.

– Кого? – не совсем поняла его Наташа.

– Долго объяснять, в твоей реальности по поверьям англо-саксонских мифов это бессмертные девы чудной красоты, которые носятся в золотом вооружении по воздуху, распоряжаясь, по повелению Одина, битвами и распределяя победу или смерть между воинами. С грив их коней капает роса, а от их мечей сияет свет. Они подбирают павших героев, отводят их в Валгаллу и там угощают медом.

– Да с тобой точно свихнешься, – Наташа выбросила недокуренную сигарету, – я верю в то, что могу увидеть, ты принимаешь меня за ненормальную.

– Хочешь, могу показать тебе кого-нибудь из них, и ты поймешь, что это правда, – он грустно улыбнулся, но потом улыбка спала с его лица, она была сейчас явно неуместна.

Наташа застегнула плащ и облокотилась на поручни, глядя на серую воду реки, медленно несущую свои мутные воды.

– Уходи, я больше не могу тебя видеть, – бросила Наташа. – Если ты меня предал, заманил в ловушку, то мне не хочется ничего знать. Пусть люди Тэлля найдут меня, может, тогда я узнаю, что им надо и возможно не все так плохо…

– Ну да, от них можно ожидать всего, только хорошего вряд ли, – он протянул ей сверток, – вот здесь пять зеркал для телепортации, они гораздо быстрее перенесут тебя в другую реальность, но это не может длиться бесконечно, ты не сможешь убегать всю жизнь.

Наташа подняла на него глаза, в них уже не было слез, они высохли и ее бездонные глаза были похожи на два темных высохших колодца. Антона испугала эта пустота и отрешенность, теперь в ней словно погас свет, который так притягивал его.

– Можно я обниму тебя, – спросил он, – может быть, мы больше никогда не увидимся, поверь, если бы все было в моих руках.

Наташа опустила глаза и прильнула к его груди, ей было невыносимо, она любила его и в то же время ненавидела. Она злилась на себя за то, что оказалась такой наивной и доверилась ему просто потому, что любила и чувствовала, что он очень сильно любит ее. Это было ошибкой, причём роковой. Ей хотелось расплакаться, но слезы словно высохли, теперь нужно было собрать все свои мысли воедино и разобраться во всем.

– Прощай, Антон, – она разжала свои руки и отпустила его, – спасибо, что все-таки рассказал мне обо всем.

– Я хочу помочь тебе, но…

– Не надо, – бросила Наташа.

Через пару шагов, она почувствовала, что немного согрелась, и тоска не уходила, смешавшись с пустотой и холодом, которые пронизывают насквозь, несмотря на то, что телу уже вовсе не холодно. Она шла не оборачиваясь, ускоряя шаг, и понимала, что убежать нельзя, пока она под пристальным взглядом не ведомых ей сил. В квартиру возвращаться опасно, и ей нужно было постараться телепортироваться дотемна, чтобы не искать ночлега. Наташа понимала, что на ночных улицах и так много бродяг и оставаться здесь опасно.

Вынув из кармана бумажник, она нашла там документы на имя Натали Вольф, с фотографии на нее смотрела другая девушка, хотя они были очень похожи, Наташа знала, что это она. Где-то то же есть такая же Наташа, у нее все может быть по иному, как она устала, жутко хотелось спать. Медленно бредя по набережной, она чувствовала, что еще немного и ей придется искать гостиницу, где можно остановиться, а что потом, спрашивала она себя. Сунув руку в карман, Наташа нащупала сверток, который ей оставил Антон. Боже мой, как же они были похожи, и кого же на самом деле она любила, не ведая, что теперь все по иному. Зайдя в маленькое кафе, она заказала чашку кофе и улыбнулась при воспоминании, что совсем недавно собиралась приезжать по обмену в Германию, ходила на курсы немецкого. Да все это было нужно, чтобы заказать кофе, бутерброд и воду, горько усмехнулась про себя Наташа. Именно для этого нужны были курсы немецкого языка. У кофе был странный вкус, чужой, как и у бутерброда, он казался каким-то пластмассовым, не настоящим. Похоже, я останусь голодная, подытожила она, запивая все водой, на улице опять пошел дождь, и выходить совсем не хотелось.

– Frau, noch etwas werden Sie bestellen? – спросил ее подошедший официант, в его руке был блокнот, он оторвал листок и, протянув ей, добавил, – Ihre Rechnung, Frau. Наташа плохо понимала его и, взяв листок, осознала, что ей нужно расплатиться и уходить.

– Verzeihen Sie, ich sage auf Deutsch schlecht, es wird ausreichen? – осторожно спросила она и увидев довольную ухмылку официанта, добавила, – Mir ist der Wohnraum notwendig, helfen Sie bitte.

– Du russisch?? – почему-то спросил он и его вопрос насторожил её, не зная почему, ей не понравились его колючие маленькие глазки, но она все-таки ответила немного с вызовом, может потому, что не хотела показать, как напугана.

– Ja, und was es so merklich?

– Gut sprechen auf Deutsch, – более дружелюбно улыбнулся он, – Jetzt werde ich mit dem Wirt reden. Erwarten Sie.

Наташа села на высокий стул в ожидании и подперев подбородок руками, закрыла глаза. Осталось совсем немного, сейчас она разденется и ляжет спать. Спать, хотелось ужасно спать. Она очнулась от легкого прикосновения к плечу. Наташа вздрогнув, открыла глаза, пробормотав по-русски «извините».

Перед ней стоял высокий стройный мужчина с длинными светлыми волосами, которые были аккуратно затянуты в хвост на затылке. Его голубые глаза, казалось, излучали свет, он был очень красивым, по мнению Наташи, наверное, много сердец разбил. Стоп, одернула она себя, о чем это я.

– Добрый вечер, – произнес незнакомец на безукоризненном русском языке, – Ян Зингер, – он протянул свою руку с длинными пальцами, на которых были длинные, как у женщины ногти, аккуратно подпиленные покрытые как показалось Наташе прозрачным лаком.

– Натали, – выдавила она, из себя не желая назвать свое настоящее имя, – Натали Вольф.

– Мы ждали вас, – улыбнулся Зингер, показывая безупречные зубы, – я хозяин этого дома, пойдем со мной дитя, я покажу тебе твою комнату.

Ничего, не понимая, Наташа последовала за ним, какая-то половина в ней толкала ее и просила немедленно убираться отсюда, но вторая была сильнее и словно по неведомому зову следовала за Зингером, так словно была знакома с ним сотню лет. Он легко поднимался по ступеням узкой каменной лестницы, словно весил не больше перышка, что-то было в нем завораживающее, и Наташа не могла понять, почему безропотно следует за ним. Поднявшись, как показалось ей на третий этаж, они оказались у массивной двери, он прикоснулся к ней и произнес.

– Солк, – в двери щелкнул замок, и глазам Наташи предстала просторная квартира. Она последовала за Зингером и вздрогнула от хлопка, дверь закрылась и явно не собирала выпускать мышку из мышеловки.

– Не бойся, Натали, – он провел рукой по ее волосам, – тебе будет здесь лучше, здесь они тебя не найдут, потому, что я наложил на замок заклятие древних духов.

Наташа чувствовала, как начинают дрожать ноги. Она не могла больше стоять и, рухнув на кровать, почувствовала неимоверную слабость.

– Мы искали тебя, ты не просто девушка, ты настоящее лакомство и радуйся, что ты попала ко мне, а не к темным сущностям, так жаждущим твоей крови. Тебя бы они просто сожрали. Знаешь, – Зингер пододвинулся к ней ближе и, склонившись, прошептал почти у самой щеки, – таких как ты больше не существует в целой вселенной, ты последняя из рода валькирий из тех, кто дарит любовь и свет. В твоем нынешнем положении лучше оставаться под моим покровительством, иначе тебе просто грозит смерть. Ты еще не понимаешь, как уникальна, но нельзя жить с таким даром только для себя. Мы можем помочь друг другу, наша помощь будет двусторонней. А пока отдыхай, тебе нужен сон, – он коснулся ее щеки губами, и Наташа почувствовала, как закружилась голова и она проваливается в темноту и пустоту, в мягкую тьму, осязая всем телом опасность и желание остаться здесь навечно.

Снова лабиринт, давно ей не снился этот сон, который опять, как предупреждение пытался что-то показать, сказать… колючий кустарник поднимался из-под земли, становясь, неприступной стеной слева и справа. Наташа шагнула вперед и поняла, что ей снова придется искать выход, которого нет. За спиной она слышала чьё-то дыхание. Может остановиться и не бежать, может, все в том, что я боюсь и убегаю, может все нужно просто принять, повернувшись лицом к этой опасности. Наташа обернулась и увидела, как на нее надвигается тьма, ей почему-то вспомнился дом, где они с Антоном спускались в подземелье. Как из щелей дома начало надвигаться нечто, она помнила глаза этого нечто, темные с красными сосудами на пожелтевших белках. Сейчас почему-то она вновь почувствовала этот страх, словно перед ней стояло древнее, как сам этот мир зло, не привыкшее отступать. Здесь, в мире снов, была его территория и его власть, Наташа поняла это и, повинуясь, словно испуганное животное какому-то инстинкту рванулась вперед, она не смогла остановиться и, не оглядываясь, бежала, чувствуя, как под ногами дрожит земля. Что-то неведомое надвигалось на нее.